Такие монстры — хотя, какие уж монстры, малыши, детский сад имени Г. Лавкрафта, опасности не представляли. Лёша, конечно, действовал на нервы тем, что облюбовал их ванную, но он — исключительный случай. Как-то чувствовал, собака, что не тронут — этот вид охотники не ловили, всё равно что уличную кошку обидеть. Остальные представители подобной смелостью не отличались и людям не показывались. Заплывали в Неву, шарились по канализации, но в квартиры не стремились. Хотя их предки подобным стеснением не отличались, дав начало множеству слегка преувеличенных легенд о спрутах и кракенах. Потомки же умудрились обмельчать и потерять интерес к кораблям. Для «причастных и просвещенных» такие звери давно стали кем-то вроде голубей или крыс. Обычные люди о них и знать не знали.
Впрочем, количество вещей, которые люди попросту не замечали, давно перевалило за тысячу, если не сотню тысяч — вопрос к магстатистикам. Не беря в расчёт невозможность абсолютного познания мира, множество верований, да, в конце концов, вопрос о существовании инопланетян, реальность, полная, выражаясь обывательским языком, «чудес», существовала тут же, успешно и почти благополучно вписываясь в современность.
Для Маши «теневая сторона» всегда была обыденностью, частью её мира. В семье охотников за нечистью нельзя выбрать незнание. Родители, а затем и они с сестрой, занимались ловлей, иногда уничтожением существ разной степени вредности. Такой вот семейный бизнес. Бабушка, правда, упорно делала вид, что она не при делах и не представляет о чём идёт речь.
В детстве у Маши даже возникали сомнения: может, бабуля действительно обычный завуч на пенсии? Сомнения быстро развеялись, когда за ними, возвращавшимися из поликлиники, увязался упырь. Дойдя до арочного прохода во двор, бабушка резко развернулась, выставила вперёд зонтик, и упырь прямо в прыжке напоролся на его деревянный наконечник. Ровнёхонько между рёбер и в сердце. Так и окаменел с выражением неподдельного удивления, а затем рассыпался, не оставив и следа происшествия. После бабушка всё отрицала.
Ванна, тщательно помытая после осьминожьего визита, наполнилась чистой водой, а капелька особого масла наделила её способностью успокаивать и приводить мысли в порядок. Лёжа в ней, рассматривая полупрозрачный пар и плиточный узор, Маша думала, что осень подходит к концу — стало так рано темнеть, словно ночь хочет откусить самый большой кусок суток, всё шире раскрывая угольную пасть. Думала, что Аня уехала к жениху, а это значит, две недели не будет заказов от магов, которые могут позволить себе их услуги. Не будет когтей, клыков, ядов, заклинаний и прочих сомнительных удовольствий. На всё отказ — без напарницы она не работает. Что жених старшей сестры живёт в маленькой европейской стране и это, увы, не Финляндия, до которой рукой подать. Что его семья — тоже охотники, только какого-то там древнего рода, уж слишком себе на уме. И что будет, когда Аня выйдет замуж и уедет окончательно? Наверное, придётся оставить охоту и заняться чем-то спокойным, безопасным. Тем, что она способна делать в одиночку. Может, печь торты? Да, торты это неплохо.
Ванная комната уловила её настроение и наполнилась ароматом свежей выпечки — приятный бонус работы с магами, возможность получить услугу вроде этой. Или бесконечную кладовку.
Запах сдобы, вызванный её переживаниями, стал намереньем. Смывая следы мыльной пены, Маша уже решила, что сегодня она будет готовить крокембуш. Все знают, что французские десерты лучшее лекарство от лишних дум.
Кухня встретила её тихим гудением холодильника и вопросительным взглядом огромного серого кота, занявшего добрую половину дивана. Когда-то Роник был обычным котёнком, но прожив у них всего несколько дней, стал бесконтрольно расти и увеличиваться. Что послужило причиной этого явления, они так и не узнали — всё-таки, в этой квартире кто только ни побывал, мало ли, какую магию притащил? Кот, став размером с небольшого льва, остановил свой рост и уже девять лет никак не менялся.
В кухонных шкафах Маша обнаружила когти василиска, его же толчёную чешую, пару высохших фей (злобные мерзавцы, воровавшие младенцев в одном из областных роддомов), от которых отказались заказчики, несколько банок с неопределённым содержимым (такие есть на любой кухне), вполне себе пшеничная мука, приличный сахар и крахмал. В холодильнике нашлась пачка масла, прямо за головой аспида (которую надо бы отдать до конца недели). Тут же стояла непочатая коробка молока, а в упаковке яиц оказалось всего одно, зато почти наверняка куриное. Для теста нужно шесть таких, для крема — ещё три.
Крокембуш требовал жертвы и Маша, прикинув, так ли ей необходима этим вечером башня из профитролей, приняла единственно верное решение: идти в магазин.
Красная вывеска супермаркета светилась маяком для заблудших душ. В общем сумраке — из трёх уличных фонарей работал только один — казалось, что на Васильевском рождается сверхновая звезда.
«Конъюнктивит что ли, не дай Боже» — прищурилась Маша, пока автоматическая дверь не впустила её внутрь.
Расположение магазин выбрал не самое удачное: он стоял внутри двора, куда заворачивала улица и большим потоком посетителей не отличался. Сейчас, когда время близилось к закрытию, Маше и вовсе показалось, что кроме охранника и единственной кассирши никого нет. Через мгновение она поняла, что впечатление обманчиво и какой-никакой народ всё же был, но так мало, что потеря времени в длинной очереди ей точно не грозила. Порадовалась своей удаче: пара минут и домой.
Яйца, как водится, находились в самом дальнем углу, добраться до которого нужно через ловушки из ненужной, но такой манящей ерунды, стеллажи с фруктами и рядами холодильников со всем, что можно заморозить и продать.
У полки с молочкой стоял высокий, худой, как шпала парень, одетый в растянутый, слишком большой для него синий худи с символикой Олимпиады-80. Маша удивилась, он не мёрзнет без куртки, на улице так-то минусовая температура. На работника магазина совсем не похож, те всегда носят яркие жилетки. Ещё и стоит возле холодильника, где дует, рассматривает сыры, но как будто не видит.
Почувствовав, что на него смотрят, парень повернулся и уставился прямо на Машу. Та поспешно отвела взгляд — неприятный тип и глаза у него странные. Человек, конечно, но пахнет от него дикостью, как не все оборотни воняют.
Заветные полки были уже видны, но прямой путь к ним вёл мимо парня, который теперь смотрел на Машу с тем же ледяным выражением, что и на сыр.
Она развернулась и направилась к своей цели окольным путём, через крупы и макароны.
«Интересно, охранник заметил этого типа?» — Маша заглянула в проход. Охранник — мужчина неопределённого возраста, такого, что невозможно сказать исполнилось ли ему тридцать, сорок или все пятьдесят, влюблённым взглядом смотрел на кассиршу, такую же вневременную, как он сам, увлечённо что-то ей рассказывая. Весь магазин и его содержание, его не занимали. Идея, что он оторвётся от объекта своего интереса и обратит внимание на покупателей, казалась столь же абсурдной, как если бы посетитель Лувра решил, что картины менее важны, чем стыки плинтуса. Маша мысленно пожала плечами.
Проверив целостность яиц — в половине коробок нашлись битые, направилась к выходу. План вернуться тем же путём провалился: теперь любитель худи стоял в отделе макарон и глазел уже даже не на товар, а в тот же проход, откуда видно кассы. Маша успела свернуть в последний момент и, попав в царство чая, чуть не врезалась в тележку, почти полностью заваленную пачками растворимого кофе. Пожилая женщина продолжала их накидывать туда одну за другой, будто собираясь выкупить всё, что есть. Рядом с ней стоял мальчик лет пяти и отчаянно зевал.
— Пойдём уже домой, бабушка! Зачем мы сюда пришли?
Бабушка продолжала сгребать упаковки. Движения её были замедленные и усталые, но необычайно чёткие.
— Не могу. Мне это нужно! Хотел один в пустой квартире куковать? Потерпи. Мне это нужно.
— Зачем? — захныкал мальчик. — Бабушка, мне страшно.
— Вася, замолчи, — ответила женщина. — Мне. Это. Нужно.
В любом другом случае Маша бы решила, что это просто странная повёрнутая бабка, потащившаяся с ребенком покупать ночью кофе. Здесь, однако, дело было в другом.
Обхватив её, впившись грязно-ржавыми лапами в голову, грудную клетку и живот, в женщину вцепился демон-пожиратель, невидимый для остальных. Жизнь женщины, тонкой золотой нитью тянулась из её лба и исчезала у демона в голове. Всё пространство вокруг них едва заметно дрожало. Даже лампы светили ярче и потрескивали.
— Вот чёрт… прошептала Маша.
Демон-пожиратель очень редкое явление. Они живут в глубинах дальнего мира, закрытые даже от пространства теней и искажений. Если заблудиться во сне, можно оказаться у самой его границы, где простирается тьма. Туда забредают те, кого влекут за собой эмоции разрушения: боль, гнев, ужас, ненависть. Они затащат в темноту, а там, если очень не повезёт, можно встретить демона, который использует тебя и как такси во внешний мир, и как обед.
— Что? — женщина на секунду отвлеклась от своего занятия и вопросительно посмотрела на застывшую девушку.
— Ничего, — ответила Маша и прошла мимо.
На кассе две девочки, на вид не старше четырнадцати, пытались купить банку пива, доказывая кассирше, что они «правда-правда совершеннолетние».
— Без паспорта не продам, — женщина устало вздохнула. — Вам уроки делать не надо?
«Если оставить всё как есть, демон её сожрёт. Просто-напросто высосет жизненную силу, сердце не выдержит. Я уйду, а человек умрёт».
— У нас каникулы! — ответила девочка, кончик её косы смешно дёрнулся. Вторая вытаращила на неё и без того большие серые глаза и, ткнув подругу локтём в бок, попыталась выкрутиться. — В университете. У нас каникулы в университете.
«Когда домучает женщину, переключится на того, кто рядом. На мальчика? Маленький, долго не протянет. С Аней справились бы. А я одна? Позвонить родителям? Добираться будут не меньше часа. Успеют?».
— Вы нарушаете наши конституционные права! — взвизгнула та, что сообразительней. Маша закатила глаза, будь им хоть все двадцать пять, их выбор пива этой драмы не стоил.
— Так! Молодёжь! Не хамить! — прикрикнул охранник. — Галина Владимировна действует по протоколу!
— Извините, — вмешалась Маша. — Я тороплюсь.
Галина Владимировна кивнула и, протянув руку мимо жестяной банки, взяла её товар. Девочки удостоили их обеих презрительным взглядом и, показав охраннику язык, удалились.
Оказавшись на улице, Маша сразу же достала телефон. Через пять гудков сестра взяла трубку.
— Демон-пожиратель, — выдохнула Маша вместо приветствия.
— У тебя?! — вскрикнула Аня, то ли обеспокоенно, то ли возмущённо. — Совсем что ли?!
— Нет. Женщина в магазе. Уже почти дожрал, закончит минут через двадцать, в лучшем случае.
— Паршиво.
— Не то слово.
Аня замолкла.
— Иди домой, а?
— Я чего звоню… — вывеска загудела и пустила сноп искр. — Ритуал изгнания шестой или девятый?
Молчание.
— Ань?
— Девятый, — наконец ответила. — Шестой для неупокоенных. Перезвони, как закончишь.
— Кайф, — сказала Маша, нажимая кнопку завершения вызова. — Мой любимый. Обожаю.
Обряд номер девять — значит, нужно вступить с изгоняемым в непосредственный контакт. Исподтишка не получится. Существо необходимо отделить от жертвы и вышвырнуть в тартарары. Уничтожить совсем невозможно.
Плохая новость — самому вышвырнуть тоже не получится, охотник хоть и особый, но всё же человек, пространство голыми руками не разорвёт. Нужно, как бы это сказать «вызвать в школу родителей».
Главное — отцепить от «кормушки», иначе заберут беглеца вместе с человеком, такие мелочи их не волнуют. Вместо помощи сделаешь ещё хуже, не говоря уже о том, что на глазах у Васи, бабушку утащит в никуда.
Нужно прижать ко лбу жертвы кусок стали. Демону станет больно и он отделиться, тут-то надо поймать его за хвост, чтобы он не вцепился в тебя, и призвать кого-нибудь с тёмной стороны. Для таких случаев сами охотники надевают специальные стальные обручи. У Маши такие валялись в кладовке, ни разу не понадобились.
«Так. Прикладываю тётке ключ ко лбу, хватаю пожирателя, призываю какую-нибудь Тень попроще, та его забирает, а я с чистой совестью иду домой. Звучит не так уж сложно».
— Извините… — начала Маша.
— Чего вам — рявкнула женщина и закрыла тележку своим телом. — Моё! Это мне нужно!
Яйца стоило положить в камеру хранения, но возвращаться было уже поздно.
— Я ещё раз извиняюсь, — сказала Маша и потянула её за рукав подальше от мальчика. Та попыталась вцепиться в тележку, но была слишком слаба, так что пальцы почти сразу разжались. — Но это для вашего же блага.
Она вывела её в проход, откуда могла видеть и выход и остальных. Если пожиратель убежит, надо видеть, в кого прыгнет. Удача: странный парень теперь ошивался возле кассы и тоже попадал в поле зрения.
— Что вы себе позволя…
Договорить женщина не успела, потому что Маша выкинула вперёд руку и прижала ключ ровнёхонько к месту, где выходила нить жизненной силы.
Сначала ничего не происходило. Потом демон рыкнул, ухмыльнулся и нырнул прямо в шею женщины. Та вздрогнула, глаза её заволокло тьмой, а уголок рта поехал в сторону, искажая лицо ухмылкой.
— А ключик-то латунный! — сказала дама хриплым мужским басом.
«Ой-ой… — подумала Маша, отчаянно глядя по сторонам в поисках чего-нибудь стального. Как назло, проход, в котором они стояли, был всё тот же — с макаронами.
— Думала избавиться от меня, маленькая охотница? Я великий Demon…
— Великий Димон? Как-то глупо, не находишь? — зацепилась Маша: вся подобная нечисть очень парится насчёт своих имён. Хочешь отвлечь: назови неправильно. Все охотники лет пятьсот этим пользуются, а они до сих пор ведутся.
— Я Демон! Идиотка!
— Демон по имени Демон? Как в «Завтраке у Тиффани»? Не Вельзевул какой-нибудь или, на худой конец, Барбатос?
Внутри чёрных провалов глаз одержимой вспыхнули красные огни. Лампа над её головой панически замигала.
— Вельзевул?! Барбатос?! Да они щенки в сравнении со мной! Малолетки!
В этот момент парень в худи полностью оправдал свой подозрительный вид. Он вытащил из кармана кофты пистолет и направил его на кассиршу.
— Давай деньги, сука! Быстро! — для человека с типажом Маннимарко, голос у него оказался на удивление тоненьким.
«Как же ты, гад, не вовремя» — подумала Маша.
В голове пронеслась дурацкая мысль, что охранник сейчас попросит его не хамить Галине Владимировне.
А демон всё вещал чужим ртом:
— Вельзевул просто мелкий уродец! Барбатос… Кто вообще такой этот Барбатос?!
С двух сторон от женщины вспыхнули чёрные вспышки и тут же когти гарпий схватили её за плечи и подняли в воздух, почти под потолок.
— Непростительно! — гаркнула левая.
— Возмутительно! — прикрикнула правая. — Какой-то мелкий паразит оскорбляет хозяина!
— Схватить! Утащить! Наказать! — заверещали наперебой.
«Мой косяк!» — поняла Маша. Чтобы пришли гарпии, хватило пары хвастливых воплей заносчивого пожирателя. Не иначе были где-то поблизости. — «У вас тут что, мёдом намазано?!»
— Нет, нет, слишком рано! — закричала Маша.
И парень с пистолетом, и кассирша, и охранник отвлеклись от своей проблемы и ошалело на неё посмотрели. Тут они и заметили парящую в воздухе даму, злобно сверкающую красными глазами. Двух чёрных гарпий с кожистыми крыльями они, конечно, не видели, но достигнутого эффекта это не умаляло.
— Какого хрена?! — крикнул парень, целясь теперь то в кассиршу, то в левитирующую женщину, то снова в кассиршу.
— Отпустите бабушку! — картину дополнил детский голосок, а в гарпию полетела банка маринованных огурцов. Цели не достигла, но гарпия отвлеклась.
«Ого, видящий…» — удивилась Маша.
Вторая банка консервов пошла похвально высоко и впечаталась другой гарпии в глаз. Та взвизгнула и выпустила плечо женщины из лап.
Демон воспользовался ситуацией, вырвался и, оттолкнувшись от пола, прыгнул на Машу. Бежать от гарпий бессмысленно, он это знал. Маша упала, коробка открылась, и её содержимое вылетело, приземлившись в самых неожиданных местах. Одно, особо отличившееся яйцо даже впечаталось во входную дверь и теперь медленно стекало вниз.
— Я тебя с собой заберу, смертное отродье! — пальцы, демонически сильные, сжали Машино горло.
В этот момент охранник смог сбросить с себя оцепенение и не придумал ничего лучше, кроме как прыгнуть на грабителя. Тот пошатнулся и упал, завязалась потасовка — нелепая, неуклюжая, с каким-то кряхтением.
Совершенно закономерно во всеобщем хаосе раздался выстрел, кассирша завизжала, брызнули красные ошмётки — пуля прилетела в стеллаж с томатной пастой. Маша, пытавшаяся скинуть с себя одержимую, даже не вздрогнула. Гарпии, которые могли утащить их в любой момент, волновали как-то больше. Пока спасало только то, что они были заняты игрой «увернись от банки с сайрой».
Зато парень, видимо, своего же выстрела испугался, потому что охранник смог вырвать из его руки оружие, откинуть сторону, и теперь они катались по полу под крики Галины.
— Валера, вызывай ЧОП! ВЫЗЫВАЙ ЧОП!
— Сама вызывай, дура, — крикнул Валера и тут же получил кулаком в челюсть. Пистолет, откинутый охранником, проскользил на разбитом яйце и остановился у Маши под боком.
«Господи, хоть бы стальной, — подумала Маша и, схватив его левой рукой, изо всех сил прижала ко лбу женщины.
Та закричала, но крик её, повышая тональность, становился женским. Пожиратель, матерясь, выпрыгнул из неё и заметался по магазину.
Вася перестал кидаться в гарпий и побежал к бабушке. Гарпии бросились за пожирателем.
В последнюю секунду тот юркнул в заварушку молотящих друг друга тел, гарпии нырнули следом, схватили когтистыми лапами одного из дерущихся и исчезли, нырнув в пол.
— Валера? — тихо спросила кассирша. — Валерочка-а?
Охранник, лёжа на полу, блаженно улыбался.
— Ты назвала меня Валерочкой…
Пожилая женщина, наконец, слезла с Маши и кинулась обнимать внука. Охотница поставила пистолет на предохранитель и осторожно сунула в карман.
«Вышло, конечно, не очень. Придётся объясняться перед магической комиссией…» — подумала Маша. — С другой стороны, в Икее бывает и похуже».
Ни полицию, ни ЧОП вызывать не стали. Бабушка с Васей почти сразу исчезли, хотя мальчик успел на прощание шепнуть Маше «спасибо». Охранник и кассирша, кажется, вообще забыли о происшествии — так бывает, если очень хочешь. Абсолютно не понимая почему, оба вдруг почувствовали удивительное чувство сплоченности, как люди, которые хранят общий секрет.
Дома Маша положила пистолет на стол и вздохнула. Завтра свяжется с кем нужно, те сотрут записи с камер, уберут магический след, почистят работникам воспоминания — если потребуется. Обычное дело. Жаль только, что яиц для крокембуша у неё так и нет.
— А, ладно, — сказала она коту, вышедшему встречать хозяйку. — Сделаю хумус.
Автор: Маргарита Кипиани
Нет комментариев