В 1991 году Тамару Носову заставили уйти из Театра киноактера. «Мосфильм», на дотации которого находился театр, был вынужден отпустить коллектив «на вольные хлеба», и руководству театра пришлось пойти на сокращения. Из 700 актеров были уволены 350. Среди них была и Тамара Макаровна Носова, которая очень болезненно пережила увольнение.
В это сложно поверить, но в 2000-е годы Тамара Носова голодала. При всей сложности своей жизненной ситуации она не просила ни у кого помощи и стала очень закрытым человеком, у нее развилась социофобия. Она стала редко общаться с людьми, редко брала телефонную трубку, но очень много читала, у нее была большая библиотека, занимавшая целую комнату
в ее квартире. Тамара Макаровна в совершенстве знала английский язык, и читала Диккенса и Шекспира в оригинале.
В интервью Тамара Носова рассказывала: «Я хотела уехать от всего этого куда-нибудь в деревню, остаться в уединении и вдоволь читать… Когда умерла мама, я спасалась этим. Мысленно, уходила вместе с персонажами книг из этого мира. 30 лет запойного чтения - с тех пор, как с последним мужем рассталась. У меня столько книг, что их девать некуда. Квартира у меня небольшая, одна из комнат, восемь с половиной метров, забита книгами. Больше тысячи экземпляров! Я всегда читала отечественную и зарубежную классику, а познакомилась с современной литературой... Ужас! Кошмар! Сплошная пошлость и убожество».
Тамаре Носовой помогала работница службы социальной защиты «Мосфильма» Зинаида Фалина, которая в интервью рассказывала: «Я ходила к ней два года, мы были подругами. Она была не приспособлена
к жизни, не умела вести хозяйство, себя обслуживать, перебивалась с воды на хлеб».
Пенсии Народной артистки Тамары Носовой не
хватало даже на то, чтобы оплатить коммунальные услуги, и она обедала в безплатной столовой Центра социального обслуживания для одиноких и малоимущих. Ее выручали запасы крупы,
консервов и чая и помощь работников службы
социальной защиты.
Николай Засеев в интервью рассказывал: «Тамара во многом виновата сама в своей незадавшейся творческой судьбе. Все ее подруги работают, ездят с концертами, выступают на встречах со зрителями. Как-то я ей по телефону сказал: «Тома, если ты не хочешь работать, сделай так: продай квартиру тысяч за 125 долларов. Отдай 25 тысяч тому заведению, где актеры доживают свой век, а на 100 тысяч поезди по Миру! Зачем тебе эта квартира и нищенское существование в ней?». Она ответила: «Это хорошее предложение, но я боюсь, что меня с кем-нибудь поселят, а я хочу уединения». Да, может быть, пришлось бы с чем-то смириться, но она была бы одета, обута, накормлена, общалась бы с людьми.
Где-то через месяц после того, как она в последний раз не захотела со мной встретиться, я снова наведался в Москву, позвонил. И вдруг слышу невнятное бормотание — ни слова не разобрать. Спрашиваю: «Ты что, выпила? Ты же не пьешь». Она выдавила фразу, которую я с трудом понял: «У меня все нормально». — «Что с тобой, Тома? — говорю. — Ты что, нездорова? Я сейчас приеду». Она положила трубку и больше не снимала. Только после ее смерти я
узнал, что у нее был инсульт».
Инсульт у Тамары Носовой
случился накануне Нового 2007-го года, и Тамара Макаровна 5 дней пролежала на полу в коридоре своей квартиры. Так как она не отвечала на телефонные звонки и стук в дверь,
квартиру вскрыли сотрудники милиции, и
обнаружили Тамару Носову в ужасном
состоянии.
Позже соседи Тамары Носовой
рассказывали: «В последние месяцы она не выходила из дома. Ее запирали на ключ работники соцзащиты, чтобы не ушла и не потерялась. У нее была потеря памяти и психическое расстройство».
Тамару Носову положили в больницу. Во время обследования у нее была выявлена хроническая ишемия головного мозга. Это очень тяжелое заболевание сопровождалось тяжелыми депрессиями и нервными расстройствами.
Последние годы Тамара Носова жила в кошмарных условиях: «обшарпанные стены в дырах и подтеках, полностью сгнивший паркет, побитый молью ковер, свернутый в рулон и совершенно истлевший, рваные занавески, рухлядь, грязь и антисанитария, скудные предметы интерьера, какие-то консервы и банки с соленьями, в шкафу - огромный рой моли, доедавшей несколько когда-то роскошных шуб. Посреди этого ужасающего хаоса многочисленные портреты Тамары Носовой, развешанные по стенам: прекрасная женщина взирала с холстов
на окружающий ее кошмар. В ванной дыры, через них в квартиру крысы ходили, как к себе домой. Унитаз не
работал много лет, вместо унитаза использоваласт ванна, и мыться, соответственно, она уже там не могла. Спала Тамара Макаровна на дверной доске, под которую положила чемоданы и железные банки, потому что старый
диван совсем прогнил. Настоящей помощи от общественных организаций она не получала».
В последние годы к Тамаре Носовой вошел в доверие некий Анатолий Васин, называющий себя ее племянником. Бывало, он встречался с ней где-то в сквере, передавал ей продукты. Так называемый "племянник" оказался обычным мошенником, охотником за наследством: квартира Тамары Носовой даже в “убитом” состоянии оценивалась тогда в 10 млн рублей.
После того, как Тамару Носову положили в больницу, несколько месяцев о ее судьбе ничего не было известно. Когда Тамара Носова скончалась в лечебнице 25 марта 2007 года, ее так называемый "племянник" не сообщил эту скорбную весть ни соседям, ни в гильдию киноактеров. По его самоуправству Тамару Макаровну Носову кремировали, и "племянник" самостоятельно захоронил урну с прахом на Ваганьковском кладбище. Его спешные действия понятны: хотел дождаться 6-месячного срока и без лишнего шума вступить в
наследование квартирой, привести ее в порядок, продать и исчезнуть. Но, у него ничего не выгорело, он так и не смог доказать свое родство с усопшей.
Комментарии 3