ОБРЯД (4)
В задумчивости расстелив кровати, Тоня взбила подушки, зачем-то понюхала наволочки и удовлетворено кивнула.
- Чистые! Ложе готово, госпожа! Будь любезна, перенеси сюда свое тело, - и, пошутив, замолкла, словно какая-то мысль не давала ей покоя. – А все-таки непонятно, какие у Ульяновска к тебе претензии? – не выдержала она. – И почему сейчас он пустил тебя? Что изменилось?
- Свекровь умерла, это раз, - принялась перечислять Инна. – Ты со мной, это два.
- Ерунда какая-то! – не согласилась подруга. – Выходит, тебе со свекровью видеться нельзя было? А я тут, с какого боку? – и сбросив флисовую толстовку и штаны, залезла на кровать.
Выскочивший из-за ворота футболки кулон сверкнул желтым глазом.
- А еще, - медленно проговорила Инна. – А еще, у нас странные кулоны.
- Они-то причем?
- Не знаю… Охраняют, может? А ну-ка выключи свет, и внимательно посмотри на глаз этот драконий.
- На твой, или мой?
- Да на любой! Выключай.
Щелкнул выключатель, и стоило комнате погрузиться во тьму, как зрачки на кулонах тут же расширились и полыхнули зеленым.
Взвизгнув, Тоня тут же включила свет и, уставившись на дедушкин подарок в ужасе наблюдала, как сужаются зрачки.
– Инна, ты видела это? – обалдело произнесла она.
- Еще в машине заметила, - призналась та. – Но решила, что почудилось…
- Ни хрена себе почудилось, - недовольно проворчала подруга. – Вот это дедушка Захарушка подсуропил, чуть сердце не остановилось. – Да он как живой, - и прикрыла кулон ладошкой. – Прямо наблюдает за нами. Может снять его, а? Черт, прямо чувствую себя как на телешоу. Как там… забыла…
- «Большой брат»?
- Ну, да! «Большой брат», «Дом 2», все едино… Так снять, или нет?
- Дед Захар что сказал? Чтобы носили и не вздумали снимать. Вот и носим, значит. Меня больше история этих кулонов интересует и это… Стоп! – вдруг закричала Инна. – Вспомнила! Когда ты мне кулон на шею надевала, то вдруг на минуточку вместо тебя Демида увидела, и знаешь, что он мне сказал?
- Да говори же! – нетерпеливо подпрыгнула в кровати Тоня.
- «Он все видит, и если вдруг сотрет кто память, то Дракон подскажет…» Слово в слово передаю!
- Ах, так это драконьи глаза? – удивилась подруга. – А я думала, кошачьи. «Он все видит», - недоверчиво хмыкнула она. – Выходит, у нас на шее что-то типа видеорегистратора? Так, что ли?
Инна сначала хотела возмутиться таким кощунством, но неожиданно рассмеялась.
- Видеорегистратор? – уткнувшись в подушку, провыла она. – Вот ты сроду, как ляпнешь несусветицу!
Тоня же похохатывая, радостно дрыгала ногами, стараясь раскачать койку.
- Почему кровать не с панцирной сеткой? – возмущенно пыхтела она. – Так покачаться хочется. Помнишь, раньше такие койки были в пионерлагерях, больницах?
- Конечно, помню, - уже серьезно ответила Инна. – Ждет тебя такая койка с сеткой в Ворыгино.
- Фу, ты, бестия! – замерла подруга. – Ждет, ждет… Все, давай спать! Завтра еще километров столько пилить… - и в сердцах шарахнула по выключателю.
Лежа на спине и глядя во тьму, Инна улавливала легкий и почти незаметный зеленоватый свет, что шел от кулона. Но теперь стало совсем не страшно, а даже наоборот, спокойствие такое накатило и уверенность, следит Дракон, и не позволит случиться плохому.
И в этом спокойствии и понимании чего-то грандиозного, что неумолимо приближалось и, оказывается, было запланировано целые столетия назад, вдруг раздалась песня…
- Видишь гору ту, то Дракон сидит,
Вечный Страж сидит, да за злом следит.
А глаза свои поместил в кулон,
Выжидает злу нанести урон.
Ждал года, века; собирал нас всех,
Не спешил и знал, как добыть успех!
Как проникнуть внутрь, в сердцевину зла,
И разбить врага, извести дотла!
Всколыхнулись кисейные занавески, влетел в комнату кто-то невидимый. Влетел, подхватил и унес на ту самую гору, про которую только что пел голос. Высока гора, высока… Так высока, что голова закружилась, но не страшно, потому что Страж рядом.
Давно он живет, и долг его различить зло, как бы оно не пряталось да не маскировалось. Лежит он
на самой высокой горе и ловит хвостом паутину человеческих мыслей, что поднимается от земли.
Распутывает и сматывает ее в клубки, а летучие мыши, что прилетают по ночам, помогают ему в этом.
Разного цвета выходят клубки. Желтые, голубые, красные, зеленые… И каждый цвет обозначает свое. Конечно же, проскакивают и черные, но Дракон на то и страж. Он знает, что в таких случаях делать нужно.
Бросишь такой клубок, а тот как в сказке, точнехонько приведет к тем людям, что задумали нехорошее, или навредить кому успели.
И устремляясь вслед за клубком, Дракон и летучие мыши несут на своих крыльях черные нитки и скидывают прямо на голову хозяину темных мыслей. И получается, если дурное человек задумал, или сделал, то это дурное к нему же и возвращается.
А мыши, как бумеранги, кружат, кружат в ночном небе…
Может с тех времен и пошло выражение, что, мол, вернется все бумерангом?
Стал замечать Дракон, все больше и больше черных клубков становится, и непроглядны они до того, что смотреть страшно. Да и нить уж очень толста…
Понял Страж, что появилось зло, с которым ему еще не приходилось сталкиваться. Бросил непроглядный клубок и полетел за ним вместе с верными помощниками. Но привела нитка к темной пропасти, в которой не только людей, а и деревьев видно не было.
Вихрясь над пустотой, тревожно застрекотали мыши, а потом одна за другой вдруг стали крутиться на месте и сталкиваться лбами. И посыпались бы верные помощники прямо в яму, если бы не успел Дракон подставить друзьям крылья.
Вернувшись на гору, призадумался Страж. Что же за зло такое, которое увидеть нельзя? На кого сбрасывать паутину? И спросить не у кого, один он на Земле. Проревел от отчаянья так, что чуть гору не осыпал, когтями скалы раскидал, потом хвостом их в крошку размолотил.
Летучие мыши от страха в пещеры попрятались. Впервые видели они Дракона в таком состоянии.
А Страж сорвался с горы, взмыл высоко и помчал вокруг Земли круги наматывать, только искры летели. Люди же, задрав головы, наблюдали, как по ночному небу летит хвостатая комета и все гадали; к добру это или худу.
Дракон-комета. Картинка из интернета.
Прочистил Дракон мозги и вернулся обратно. Созвал верных помощников и велел им рассыпаться по белу свету и найти человека, чем-то, но необычного.
- Так, а в чем его необычность? – поинтересовались мыши.
- Не ведаю! – долбанул Страж хвостом. – Сами поймете!
Вот задачку задал… Сам не ведает, а они знать должны…
Пока помощники по свету шныряли, Дракон еще раз наведался по пути темного клубка, и снова прилетел к пугающей пустоте. И решил опуститься вниз да присмотреться, а как приземлился, сразу понял, ждали его.
Попал он в сети, что специально для него поставили, с трудом, но вырвался с огромных крючков, и весь израненный еле добрался до горы. И все бы ничего, наросло бы мясо, если бы крючки не были пропитаны ядом. Понял Дракон, что скоро сам превратиться в большую гору и как знать, может те горы, что стоят вокруг и есть его предки. Значит все-таки не один он...
И отчего его пращуры в горы обратились? Тоже столкнулись со злом, которое не смогли одолеть?
Вот и на его шкуре вырастет дремучий лес, а летучие мыши станут кружить над ним по ночам и звать в полет. И ответит он им громким вздохом или рокотом обрушившихся в ущелье камней, но расправить крылья уже никогда не сможет. Разве только во сне…
***
А самое ужасное, что зло так и останется безнаказанным! Да где же эти мыши? Где они? Неужели так тяжело отыскать нужного человека? Зачем ему вообще понадобился человек, Дракон не знал…
Может, когда вокруг Земли шпарил, ему кто умную мысль подкинул? Ведь есть вероятность, что кто еще сродни ему так же борется со злом. Кто в небе, кто в горах, кто в лесах непроходимых, а кто в озерах и болотах. Как бы то ни было, но мысль откуда-то взялась...
День ото дня Стражу становилось все хуже и хуже. Вот уже и сил нет, с места сдвинуться; лапы, хвост, и брюхо намертво слились с камнями, на которых он лежал. Только ум, слух и глаза оставались такими же проницательными и чуткими.
В одну душную ночь, когда чернильная тьма до того непроницаема, что закрывает от взора небесные светила, донесся до его слуха звук множества крыльев, что разрезали густой и тяжелый воздух. И сопровождала этот звук нескончаемая стрекотня.
«К утру прибудут…» - вздохнул Дракон и, смежив усталые глаза, задремал.
Так и вышло, прибыли к утру мыши и, опустившись возле спящего Стража, испуганно притихли.
- Трещите так, что вас за тысячу километров слышно, - поприветствовал тот помощников, а потом открыл веки и внимательно огляделся. – Почему не все? Случилось что?
– Остальные на подлете, у них груз тяжелее, чем у нас, - ответили мыши. - А с тобой что приключилось? Ты болен?
Поведал Дракон про свою крайне неудачную вылазку. И чем больше он говорил, тем сильнее удивлялись крылатые помощники. Удивлялись, переглядывались, да смешно морщили носы.
- Да какие крючки? – дождавшись окончания рассказа, воскликнули они. – Ты весь нитями черными опутан! Ты что, попытался сбросить туда паутину злобы?
Страж только молча кивнул.
- Зачем? Зачем ты полез туда в одиночку? – загалдели крылатые. – Неужели надеялся, если скинешь в ту пустоту темные нитки их мыслей, это поможет? Так они тебя в своей злобе и вываляли, и нитями, словно тросами, перетянули всего!
- А мне показалось, что крючки это…
- Это хуже крючков! Веревки эти в кожу въелись, не убрать теперь! – у крылатых помощников началась паника.
- Да и поздно уже убирать, - неохотно признал Дракон. – Скоро превращусь в гору… Спешить надо. Нашли человека?
- Нашли, - смуро откликнулись мыши. – Скоро его наши братья притащат.
От такого заявления у Стража глаза на лоб полезли.
- Чего? – попытался рыкнуть он. – А кто разрешил его сюда тащить? Люди не должны знать про нас.
- А что мы должны были сделать, посмотреть на него и обратно прилететь? Смысл-то в чем? – дружно возмутились помощники. – Он же тебе для чего-то понадобился? Тем более, как оказалось, времени таскаться туда-сюда уже совсем не остается.
- Правы, правы, - согласился Дракон. – Я же тогда здоров был, и планы иные в голове держал. – Так чем же необычен наш, как я понимаю, пленник? Не добровольно же он согласился, чтобы его прямиком по воздуху целая стая летучих мышей куда-то переправляла? – и, не удержавшись, он смешливо фыркнул, подняв вокруг себя фонтан из мелких камней.
Загадочно преглянувшись, крылатые друзья расступились и явили взору различные украшения, что принесли с собой.
– Полюбуйся на творения нашего пленника и поймешь, что он не только знает про нас, а возможно и видел.
- Не может быть! – затряс головой Дракон. – Где он мог нас видеть? Подвиньте ближе, бесенята! Мне и шагу уже не сделать…
Распластав перепончатые крылья, мыши шустренько подгребли звякающую кучу к Стражу.
- Ничего себе! – ахнул тот. – Вы всю мастерскую у несчастного бедолаги вынесли? Надеюсь, он не в обиде? – и, продолжая бухтеть, принялся внимательно разглядывать разложенные перед ним изделия.
Чего там только не было; и кулоны, и серьги, и кольца. Табакерки, подсвечники, чайные ложечки… Все из серебра и обязательно с камушками натуральными и диковинными. Чем дольше разглядывал Дракон, тем сильнее изумлялся, но не камушкам чудным, а орнаментам, коими каждая вещица украшена была. Вот уж где удивление через край брызнуло.
Да откуда этот мастер знать мог про то, что изобразил в узорах своих? На каждой вещице Страж видел себя и своих крылатых помощников. На орнаментах желтоглазый дракон, то парил в небе, то сражался с огромным пауком. И везде, расправив куполообразные крылья и мерцая красными глазами, его сопровождали летучие мыши.
Паук же с черным брюхом и беспросветными глазами вызывал дикое омерзение, а паутина, что вилась у его мохнатых ног, заставляла содрогаться от гадливости.
- Это что ж такое… - вырвалось у Стража. – Интересно, он это сам видел, придумал, или подсказал кто? Да и что теперь гадать… - и, взглянув на занимающее солнце, вздохнул. – Идите, отдыхайте. Братья наши день пережидать будут. Ночью явятся…
Мыши упорхнули в пещеры, а Дракон в который раз призадумался; верно ли его решение, к человеку обратиться и чем ему тот помочь сможет…
А ночью, не без помощи летучих мышей, на гору прибыл мастер изделий; высокий, статный с агатовыми блестящими глазами и темными волосами, перехваченными витой тесьмой. И надо заметить, ни капли испуга не наблюдалось на его открытом лице.
Он вмиг разглядел притаившегося в темноте Дракона и подошел так близко, насколько это было возможно.
Подошел, поклонился в пояс и без дрожи в голосе произнес;
- Добра тебе, Страж светлой стороны!
- Смотрю, ты не удивлен совсем, - проговорил Дракон. – Не удивлен и не напуган…
- Пугаться нет смысла, - с достоинством ответил гость. – Если ты пожелал меня видеть, значит пришло время. А насчет удивления, то поверь, мне нечему удивляться…
Восхищенный смелостью гостя, Страж довольно качнул шипастой головой.
- Как звать тебя?
- Эмидио.
- Хорошо, Эмидио мастер. А теперь расскажи про свое рукоделие. Ты только сегодня увидел и меня и моих верных помощников, но судя по твоим работам, знаешь нас давно. Просветишь?
Безропотно усевшись на ближайший камень, храбрый гость приступил к рассказу.
- Ничего странного в этом нет. Ты давно живешь на земле, и не впервые обращаешься за помощью к людям, - увидев некое ошеломление в желтых глазах зверя, Эмидио улыбнулся.
- Оглянись вокруг, - подсказал он Дракону. – Видишь эти горы? Каждый раз, когда зло оказывалось хитрее, ты превращался в гору. Но перед этим всегда находил нужного человека.
Человека, который каждый день был готов к тому, что его призовут на помощь. Если же за его век помощь не надобилась, то он передавал знания сыну. Первыми в таких семьях всегда рождались сыновья.
***
Внимательно оглядывая гостя, Страж прищурился.
- Хочешь сказать, что ты из такой семьи? – недоверчиво проговорил он. - И чем же вы так отличаетесь от остальных?
Гость усмехнулся и, аккуратно разворошив серебряные изделия, вытащил несколько табакерок и поставил их в ряд.
- Посмотри внимательно, - вежливо попросил он. – Видишь, что изображают орнаменты? Ты, наверное, уже догадался, что каждый рисунок не просто так. Это как история, как книга…
Может случиться так, что отец не успеет передать сыну знания. Вот поэтому каждый из моих предков сохранял информацию, как умел; на холстах, дереве, глине и камнях. Так и передавалось из поколения в поколение. А я вот на серебре. Видишь, на этом рисунке много драконов и каждый словно в горе спрятан?
- Вижу, - кивнул Страж. – И что… Что это значит?
- Раньше вас было много. А потом пришли холода, и все драконы погибли… и превратились в горы. А ты выжил…
Ты был совсем малышом и как ни странно, но выходили тебя люди.
Они как раз искали места, где теплее и, увидев горы, очень обрадовались. В пещерах жить оказалось намного комфортней, чем на равнине. Тем более что гористая местность богатой на леса оказалась. Наткнувшись на тебя в одной из пещер, они совсем не испугались, нет.
Сразу поняли, что ты детеныш тех огромных и величественных птиц, которых они иногда наблюдали в небе.
- Люди спасли, значит, - Страж будто бы и не удивился совсем. – А это что означает? – показал он на изображение дракона с человеческой головой.
- Это ты... – Эмидио замолчал, словно выдерживая паузу и при этом наблюдая за реакцией Дракона.
Раздумывая, Страж хотел было жахнуть по скале кончиком хвоста, но дернувшись пару раз, затих, досадливо насупился и весьма выразительно взглянул на гостя.
- Так и не вспомнил, - мигом догадался тот. – Ты может потому и выжил, что умел превращаться в человека.
Если бы все гравюры вдруг разом ожили и вырвались бы на волю серебряные драконы, летучие мыши и пауки, то и тогда бы Страж удивился меньше.
- Повтори, что ты сказал? – прохрипел он.
Крылатые помощники, не сговариваясь, отошли подальше. На всякий случай…
А мастер даже с места не сдвинулся.
- Ты умел превращаться в человека, - твердо повторил он. – Откуда в тебе это, не знаю, но факт остается фактом.
- Так, а почему я сейчас не могу этого сделать?
- Забыл… Когда очередной раз был горой, то забыл... Всякий раз, когда ты находишься на пороге смерти, то превращаешься в гору. А возрождаясь, все забываешь. Помнишь только, что ты Страж и должен ловить мысли людей. А с каким злом пришлось бороться, и каким образом одержать верх, те знания забирают горы. Но смею предположить, что иногда ты слышишь чьи-то подсказки, и все ломаешь голову, кто же это мог тебе нашептать дельные слова. А это нашептывает твоя, погребенная под землей, память.
- А предки твои не рассказывали, как удалось добыть победу?
- Не все возвращаются живыми, - понурился гость. – А если и посчастливилось вернуться, то вслух об этом не говорят, а заключают слова в искусство. В стихи и песни, картины и скульптуры...
Ну, я тебе об этом уже говорил. А я первый из двадцати поколений, которого ты вызвал.
- Давненько меня зло не трепало… - пыхнул вхолостую Дракон. - А у тебя есть наследник? – спросил вдруг.
- Нет, не успел еще… - и, заметив, что Страж обескуражен, Эмидио поспешил успокоить. – Не переживай, значит у меня будет мощный стимул вернуться!
- К чему такая безрассудная преданность… - словно рассуждая сам с собой, тихо проговорил Дракон.
- А ты не догадываешься? – изумленно поднял густые брови мастер. – Тогда посмотри на это, - и подсунул под самый драконий нос оригинальную чайную ложечку.
Ручка у ложки была весьма занятная. Она изображала девушку и дракона, что сплелись в страстных объятиях.
- Лучше бы я окаменел раньше, чем узнал такое! – затрясся Страж, да так, что ему удалось немного сдвинуться.
Гора загудела и закачалась, того и гляди полетят валуны вниз, сметая все живое, что попадется на пути.
- У меня была любовь с земной женщиной? – взревел он.
- Не понимаю, а что тебя огорчило? – спокойно заметил Эмидио. – Ты же с ней не в драконьем образе амуры крутил!
- Какая разница, в каком я был образе, - пытаясь стукнуть лапой, Страж невольно раскачивал гору. – Это только в сказках драконы похищали девиц для своих утех! А я не сказка! Я существую!
- В каждой сказке есть доля правды… - терпеливо произнес мастер. – Да и дама сердца твоя, скорее всего, не совсем обычна. Может колдунья, а может еще кто…
- Когда-то и в моем сердце жила любовь… - и совсем неожиданно для всех Дракон блаженно улыбнулся.
Летучие мыши так и застыли; уже который день ошарашивает Страж сюрпризами, а тут еще довелось его улыбающимся увидеть… И не припомнить, когда такое случалось...
Вспомнив, с чего начался разговор, Дракон снова нахмурился.
- Ты к чему это мне эту ложку похотливую подсунул? Что сказать этим хочешь?
А сам уже знал ответ, знал и боялся поверить в это. Оглушая окрестности, гулко застучало сердце в чешуйчатой груди Стража.
Вздернув подбородок, мастер встал и приосанился.
- Правильно думаешь, - ответил он. – Вот отсюда и наша преданность. И пусть в моих жилах уже и мало драконьей крови, но все-таки она есть!
Протянув вперед голову, Дракон положил ее прямо на серебряные изделия и так посмотрел на гостя, что тот припал на колени и обхватил огромную морду своего пращура.
Протяжно вздохнул зверь и смежил подозрительно заблестевшие желтые глаза.
- Расскажи, что меня ждет, когда стану горой? Каково это? – попросил он.
- Это не так страшно, как кажется, - рассеял тревогу Эмидио. – Тело твое покроется землей, камнями, мхом, зеленью и деревьями. По тебе станут ходить звери и люди, и щебетать птицы. А темные нити, что перерезали тебя, превратятся в черные дороги. И не дай бог кому ступить на эту дорогу. Потеряется и сгинет…
- Насчет дорог не очень весело, - вздохнул Дракон.
- Но тело начнет исцеляться, и дороги постепенно затянутся. Зато душа твоя будет летать, и искать пути, как победить зло. А я всячески помогу тебе в этом. Где это место, куда тебя привел клубок?
- Там пусто…
- Правильно. Тебе показали пустоту, ты ее и увидел.
- Мои крылатые друзья подскажут… А сейчас я устал и хочу спать, - тихо произнес Страж. – Я так хочу вернуть память, чтобы вспомнить ту, которую любил…
- Не думаешь, что иногда лучше не ворошить прошлое? Может, не зря горы забирают лишнее, чтобы пощадить тебя, - осторожно предположил мастер.
- Не знаю… Но ее я хочу помнить. Ты, посиди со мной, сынок, пока я не усну…
- Я рядом, отец, я никуда не уйду…
- Чтобы победить зло, надо увидеть его изнутри. Возьми мои глаза, они пригодятся… И запомни, я всегда рядом… - на последнем вздохе промолвил Дракон и окаменел.
И вместе со слезами упали к ногам его потомка два желтых глаза.
***
Вскочив с кровати, Инна огляделась. Что за комната, где она? А самое главное, кто она? Вопросы так дружно навалились, что чуть не разорвали голову. Особенно пугало последнее, кто она?
Забылось все, и имя, и фамилия, и вся жизнь. Бессильно застонав, она принялась растирать лоб и виски, в надежде, что вот, вот…
На соседней койке кто-то заворочался. Привстав на цыпочки, Инна осторожно подошла и, склонившись, увидела светловолосую незнакомку, что сжимая кулон на груди, плакала и металась, а потом вдруг открыла глаза, да как завизжит.
- Вы кто?
- А вы? – чувствуя, что сознание вот-вот отключится, прошептала Инна.
Незнакомка приподнялась и так же как Инна начала жестоко растирать голову.
- Вообще ничего не помню, не помню, не помню… - повторяла она как заведенная.
Инна только хотела подумать, что это всего на всего дурной сон, как из кулона незнакомки вырвался зеленый свет и, толкнув ее в грудь, отбросил на кровать.
И сразу все вспомнилось. Подруга Тоня, Ворыгино, брат Демид. Но к собственным воспоминаньям прибавилось еще что-то. Размытое и не до конца ясное… Будто разбавили память видениями о прошлой жизни. Разбавили легкими штрихами… Незаметными и пока совсем непонятными…
- Фух, вот это кино посмотрела, - тяжко вздохнула с соседней койки Тоня, и взглянув на ошалелую подругу, понимающе кивнула. – Тоже видела? Значит, на двоих сеанс прокрутили. Прямо мозги отключили напрочь своим фильмом. Забыла кто я и зачем. Это что, нас так ненавязчиво будут знакомить с прошлым?
Бухнувшись на подушку, Инна только промычала в ответ.
- Ты права, состояние мегахреновое, - согласившись с мычанием подруги, Тоня улеглась обратно.
- Три ночи, мать их всех за ногу… У нас еще целых четыре на здоровый, надеюсь, сон… - уже засыпая, пробормотала она.
С утра подруги были малоразговорчивы и немного угрюмы. Хоть и есть что пообсуждать, но как-то не особо хотелось. Хотелось домыслить, додумать, а потом уже и пообщаться.
Это как после очень хорошего кино, когда под впечатлением не можешь вымолвить и слова.
Зайдя в душевую, Инна долго смотрела на свое отражение в зеркале, размышляя, какой была ее жизнь тогда. С другим братом и другими родителями. И не верилось, что когда-то давно в ее жилах тоже текла кровь дракона. Как и у брата Эмидио-Демида.
И задумавшись, резко сбросила с себя футболку вместе с заветным кулоном.
Услышав грохот, Тоня тут же бросилась к душевой комнате.
- Ты чего там? – забарабанила она в дверь. – Открой сейчас же! Открой, я тебе говорю!
Потом поняла, как же подруга откроет, если, не дай бог, упала и лежит без сознания. Рванула было к стойке админа, чтобы просить выбить дверь, как вдруг вспомнила, что долбаная защелка неисправна и дверь открывается совсем в другую сторону. Вот же от испуга мозги набекрень съехали…
Запутавшись в махровых полотенцах и халатах, Инна лежала на полу. И как же хорошо, что падая, она свезла все, что висело на полке, и этим значительно смягчила падение.
Определить, в сознании подруга или нет, было сложно… Глаза открыты и, кажется, если внимательнее присмотреться, можно разглядеть в них картинки прошлой жизни. Но Тоне показалось, что-то страшное и жуткое видит Инна. Не от хороших картинок ее так приложило.
Достаточно долго прыгая вокруг подруги; Тоня лупцевала ту по щекам, брызгала водой и приказывала очнуться. Но без толку…
И чувствуя, что совсем близка к панике, схватила телефон и начала набирать «скорую», как вдруг заметила отсутствие кулона.
- Так, я не поняла? Где он? – командирским тоном проорала она, и замерла в ожидании ответа. Наконец-то сообразив, что ведет себя крайне глупо, включила логику. Конечно, медальон тут же нашелся в снятой футболке и был возвращен на место.
Вздохнув, Инна закашлялась, моргнула раз, другой и, увидев подругу заулыбалась.
- Лыбится она, - присев разбросанные на полотенца, Тоня перевела дух. – Ты чего вообще? На фига ты его сняла? Эксперимент проводила?
- Нечаянно, - смущенно призналась та.
- Нечаянно! – возмутилась подруга. – Хватит уже тут валяться, – помогая подняться, ворчала она. – Пошли, позавтракаем и в путь.
И лишь за завтраком Тоня осмелилась спросить.
- Когда кулон слетел, видела что?
- Страшное что-то, - призналась подруга. – Но, знаешь, как кулон вернулся, так видения стерлись, но ощущение жути осталось.
- Думаешь, чем мы ближе к Ворыгино, тем сильнее нас без оберега нахлобучивать будет?
- Я больше судьбу испытывать не стану, - поежилась Инна.
С аппетитом поглощая сырники, Тоня кивнула, показывая, что вполне понимает ее, и вдруг замерла.
- Слушай, а не потому ли тебя Ульяновск не пускал, что без кулона ты бы здесь дала жару своими припадками. Может, чем мы ближе к Ворыгино, тем какие-то определенные воспоминания из прошлого прорываются? Уж наверняка мы тоже замешались во всю эту историю тогда много лет назад… И замешались по самые уши...
- Погоди, так я с мамой в Киров ездила и ничего.
- Это когда книгу нашла?
- Да.
- А потом приезжала?
- Нет, - замотала головой Инна. – Уже нет.
- Вот! – подняв указательный палец, ликующе заметила Тоня. – Когда ты прочитала ту книгу, что написал Демид, то все! Тебя вычислили. Я же, сбежав оттуда, в сторону близлежащих городов в этой части земного шара даже оком не вела. Так что, выходит, после того как нас пометили, едем мы в Киров впервые. И очень мне кажется, что сюрпризов еще будет, ой, ой, сколько!
- Скажи… - замялась Инна. – А ты узнала в Эмидио Демида?
- Конечно, узнала, - Тоня тут же засмущалась, раскраснелась и уткнулась в тарелку.
- Так оказывается, он, как бы выразиться, на задании там…
- Мда… - откликнулась подруга. - Как там сказал Дракон? Чтобы победить зло, надо увидеть его изнутри? Вот Демид с тыла и зашел…
- Не забывай, что Устинья ему память подчистила. Вообще сомнительно, что он помнит, зачем явился туда.
Резко отодвинув тарелку в сторону, Тоня вдруг запечалилась.
- Как считаешь, он жизни забирал? Есть у него собственное живое кладбище? - тихо спросила она.
Инна сразу поняла настрой подруги; не хотелось знать о любимом плохое, даже если и делал он это с одурманенной головой и не по своей воле.
- Знаешь… Ведь он как-никак потомок Дракона. А вдруг эти потомки и живут дольше?
- Здорово, если так! – засияв глазами, подруга приняла эту версию на ура. - А я вот еще не поняла, почему Дракон будет горой, пока зло не изничтожат? А если этот процесс займет много времени?
Хмыкнув, Инна задумалась, отпила кофе, погладила ладонью оберег и щелкнула пальцами.
- Это эврика, что ли? – прыснула Тоня.
- Типа того! Пока зло живо, то Дракону до конца не излечиться. Он же там отравлен чем-то. А если зло стереть с лица земли, то и чары, что погубили Стража, сами собой исчезнут.
- Достойный ответ! – вскинув пятерню, Тоня ударила подругу по ладошке. – Допивай уже свой кофе, и погнали. Нас ждут великие дела!
***
Чтобы отвлечься от тяжких дум, подруги играли в города, шутили, смеялись, но в глазах каждой то и дело проскакивал вопрос; а что дальше? Если настолько все непонятно и страшно уже сейчас, что будет потом…
- Так, мне на букву «в»? – переспросила Инна, и хотела было назвать Воркуту, а заодно припомнить песню Светланы Рерих, а может даже попытаться напеть, как из ее горла вырвался сиплый хрип;
- Ворыгино…
От неожиданности, Тоня крутанула руль, и машину лихо, но вполне удачно вынесло на обочину. Да, благо еще обочина была.
- Не ударилась? – испуганно повернулась она к подруге.
Та же, зажимая ладонью рот, растерянно таращила глаза и мотала головой.
- Это не я, - чуть не плача, шептала она сквозь пальцы. – Это правда, не я…
- Знаю моя хорошая, знаю - обняла ее Тоня. – Конечно, не ты.
- Думаешь, уже началось? Мы же все ближе и ближе, и что-то должно происходить… - клацая от страха зубами, все повторяла и повторяла Инна.
- Думаю, что началось… - изо всех сил стараясь сохранять спокойствие, кивнула подруга.
Словно подтверждая ее слова, затрещало выключенное радио.
- Ну, ну, - играя желваками, усмехнулась Тоня. – Кино уже показывали, на очереди трансляция…
Радио все шипело, как старая водопроводная труба, потом завыло, забулькало и если прислушаться, то в этой какофонии можно было различить чей-то дребезжащий хохот.
- Рано ликуете, черти… - и, не выдержав, подруга долбанула по панели.
Словно испугавшись, хрип и треск тут же прекратился и полился из динамиков чистый перезвон и песня…
Знакомая-знакомая…
Та самая, которую пела Тоня, когда выходила из бурьяна, словив свою порцию видений на участке.
- Воет, свищет ветер в поле,
Хлещет серый дождь.
Под землей теперь в неволе,
Ищешь-не найдешь…
Прорасту калиной красной,
Скину белый цвет.
«Слез не лей по мне напрасно…»
Прошепчу вослед.
Услышав песню, Инна с лица сошла.
- Точно… – еле выговорила она. – Под землей… Когда кулон с меня слетел, я под землей оказалась. Будто в могиле, но странно, кусочек неба сверху проглядывался. Кусочек неба, да верхушки сосен. Жутко, не передать. А я, вроде, как и не живая, но в то же время и не мертвая.
А там наверху словно ходит кто, да все заглядывает ко мне через это окошко, в которое небо видно. Заглядывает и долго так смотрит. А мне неприятно, не хочу, чтобы меня мертвую разглядывали, хотя и понимаю, что не мертвая я, но и живой не назвать…
Переведя дух, Инна покосилась на водительское сиденье и поняла, слов утешения ей сейчас не дождаться, так как подругу конкретно нахлобучило.
Выгнувшись дугой, Тоня стеклянными глазами таращилась в лобовое стекло, словно видела кого там. Пальцы рук подрагивали и шарили по груди в поисках оберега.
- Да что же тебе пригрезилось… - вложив ей в руку кулон, прошептала Инна.
Стоило подруге коснуться оберега, она тут же обмякла.
- Демид… - произнесла глухим голосом. – Это Демид к нам в могилы заглядывал. Искал нас…
Инна замерла…
Казалось, от ужасной догадки вот-вот остановится сердце. Вот уже и нечем дышать, сырая земля забила легкие, а вокруг тебя кто-то ползает, чьи-то скользкие лапы то и дело прикасаются к лицу. Мерзко, противно, а двинуться не можешь…
Можешь только лежать на спине и смотреть в небо… А там, то день, то ночь, вот и дождь пошел, и слышно как где-то просачивается вода и ногам холодно и сыро. А вот и снег запорошил окошко, но кто-то постоянно приходит и смахивает его. Брат… Он постоянно рядом, оплакивает и оплакивает. Он совсем забыл, зачем он здесь… И все пишет и пишет какую-то книгу и прячет ее, прячет…
- Пей! – громкий вскрик привел Инну в чувство.
Смутно различив лицо подруги, она попыталась улыбнуться. Получилось из рук вон плохо. А Тоня, поднося к ее губам бутылочку с розовым отваром, настойчиво упрашивала сделать хотя бы глоток.
Отвар оказался необычным на вкус, терпким и сладким, он обжег горло, а потом наполнил тело теплом и легкостью.
- Пришла в себя? – пошлепывая ее по щекам, допытывалась Тоня. – Иннусик, если тебя отпустило, то кивни хотя бы! А то я сейчас в тебя весь пузырек волью!
Помотав головой, Инна нервно хихикнула.
- Ты сегодня только и знаешь, что по мордасам меня бить, - игриво заметила она.
- Отпустило, слава тебе, господи, - закручивая колпачок на бутылке, цокнула подруга. – Капец, ты в астрал ушла… Еле вытащила.
Тепло внутри вмиг улетучилось, стало холодно и навязчиво запахло землей. Казалось, этот запах так и сочится отовсюду. От обшивки сидений, от ее одежды, от волос, от кожи… Даже изо рта… Подступившая тошнота вывернула желудок, и Инна едва успела выскочить из машины.
Завтрак давно уже остался лежать на траве, а ее все выворачивало и выворачивало.
А рядом курицей-наседкой суетилась Тоня.
- Вот и отлично! Мой завтрак такая же судьба настигла. Так что не стесняйся, – подбадривала она.
- Вся гадость из нас вышла, теперь водичкой и запьем, - и протянула баклажку.
Дождавшись, когда Инна напьется, снова сунула ей пузырек с настойкой.
- Опять! – отшатнулась та.
- Поверь, у меня так же было! – авторитетно заявила подруга. – Глотни еще разок.
На этот раз розовая жидкость не обжигала, а нежно так обволокла нёбо, пищевод и желудок.
И запахло цветком… Болгарской розой…
Вдыхая неведомо откуда взявшийся аромат, Инна улыбалась. Улыбалась вопреки тому, что только что узнала. Теперь-то она понимала, куда пропали сестра и любимая Демида. Вот только, как такое могло произойти? По доброй воле отправились девушки к дьяволу в пасть, или их обманом заманили?
- И откуда этот аромат болгарской розы? - пробормотала она.
Привалившись к машине, Тоня вяло пожала плечами.
- Мы с тобой сыграли роль урожая, - медленно и четко произнесла подруга. – И если бы не бабушкина настойка, то вряд ли я смогла это переварить.
- Ну, завтрак мы с тобой точно не переварили, - взъерошив волосы, криво усмехнулась Инна.
Опустившись на корточки, Тоня положила голову на колени и истерично расхохоталась.
- Я не могу в это поверить, - все повторяла она. – Не могу, не могу…
- А помнишь, тебе в Зуевке сон приснился? – присев рядом, напомнила Инна.
- Какой?
- Где ты свою могилу на живом кладбище увидела… Вот к чему он и снился!
- Точно! – вскочив, подруга ударила ногой по колесу, а потом подняла лицо к небу и закричала.
- За что? Мать, вашу, да за что же это? Откуда такая пакость на земле берется? И сколько их там под землей гниют заживо!? Иннусик, это же такая жесть неописуемая! У меня от ужаса и злости сейчас голову разорвет! Разорвет к чертовой матери. И пусть простит меня Боженька за сквернословие… И куда он смотрит наш Боженька, если такая хрень у него под носом творится, а?
- Успокойся, - обняла ее Инна. – Не забывай, что это зло создали сами люди. Фиговое оправдание, но больше я ничего не смогла придумать…
- Ты правильно все сказала! – в глазах у Тони так и плясали языки революционного пламени. – Люди создали, люди и прикончат. По машинам!
- И все-таки аромат розы играет не последнюю роль, - усаживаясь на сиденье, рассуждала вслух Инна.
- Ты у нас более творческая натура, тебе и карты в руки. Думай! - заводя внедорожник, откликнулась подруга.
***
Некоторое время ехали молча. Трасса была полупустая и Тоня гнала, выжимая из Патриота все, на что тот был способен. Поглядывая на весьма воинственный профиль подруги, Инна лазила в смартфоне и пыталась найти информацию о болгарской розе.
- Тут пишут, что болгарская роза это смесь дамасской розы и шиповника, - прочитала она вслух. – Шиповник… - задумалась вдруг. – Что слышала про него такое…
- Сейчас на просторах инета одна хрень плавает, - скептически откликнулась Тоня. – Ты реально думаешь, что подчерпнешь там что-то дельное?
- А вдруг? – Инна и не думала сдаваться. – Не зря же розовый аромат кружил над нами? Откуда он взялся?
- Из бутылки!
- Не, у отвара запах слабее… А этот сильный и душистый…
- А ты откуда вообще эту болгарскую розу взяла? – заинтересовалась подруга. – Почему именно болгарская?
- Мне Димка в начале знакомства набор такой косметики подарил, - улыбнулась воспоминаниям Инна. – Ой! А там еще и духи в деревянном флаконе были!
- И чего так удивляешься?
- Да так ярко вспомнила этот флакон в форме круга. А на нем роза такая милая нарисована, словно рукой ребенка. Сама красная, листики зеленые, и лаком покрытая. Ой…
- Да чего опять?
- Слишком уж внезапно припомнилось. Даже небольшая трещина на деревянной крышке…
- Значит, запах пробудил память! – спокойно отреагировала Тоня.
- Вот! – от избытка эмоций Инна подпрыгнула на сиденье. – Этот запах пробуждает память…
Драконий глаз прокручивает нам прошлую жизнь, а запах возвращает память. И если все это связать вместе…
- Связать вместе, - хмыкнула подруга. – Как свяжешь, так и одуреешь. Тебе не любопытно, как так вышло, что мы с тобой стали урожаем? Кто взял наши жизни? Сами мы туда пошли, или как? Считаешь, если мы об этом вспомним, то сразу полегчает?
- Возможно, полегчает, а возможно и нет, - пожав плечами, Инна посмотрела на спидометр. – Ты куда так гонишь?
- Хочу в Зуевку пораньше добраться. В Казани на обед притормозим, а потом уже попрем без остановок, - разъяснила Тоня. - Ну, если только по крайней нужде кого прижмет, - лукаво взглянув на пассажирку, добавила она.
Быстренько перекусив в Казани, и даже не полюбовавшись красотами города, подруги двинулись дальше. Остался последний рывок и через несколько часов они уже будут на месте.
- Заправиться бы надо перед Зуевкой, - заметила Тоня. – И газом и бензином прямо под завязку. А то мало ли, что нас там ждет…
- В Зуевке, где остановимся? У тех самых знакомых? – протирая лицо влажной салфеткой, поинтересовалась Инна.
- Угу…
- А ты им про деда Захара сообщила?
- Нет… - легкомысленно отозвалась подруга.
- Так они считают, что он жив? – схватившись за голову, Инна округлила глаза.
- И пусть!
- Вот ты даешь. Так сейчас приедем, все равно придется сказать, никуда не денешься.
- Как разговор зайдет, так и сообщу, - неохотно пообещала Тоня. – А так мне может на душе легче, когда о моем дедушке, как о живом думают.
Костеря себя за недогадливость, Инна вздохнула.
- Даже не подозревала, что ты так тяжело перенесла утрату, - призналась она. – Вечно все в себе, вся в броне. Такая непробиваемая!
- Плохая из меня подруга?
- Да при чем тут это? Ты же себе хуже делаешь. Носишь в себе, носишь… Потом как разорвет тебя от лишнего груза. Не боишься?
- Боюсь, - послушно кивнула Тоня. – Ну, ты же поможешь мне стать другой?
- Помогу, если ты сама захочешь, - буркнула Инна.
- Вот, считай, и договорились! – и, залихватски подмигнув, подруга нажала на газ.
Подкатив к добротному каменному дому, хозяйка внедорожника недоуменно высунулась из окна.
- Не поняла… А где милая желтая избушка? Адрес тот, но дом другой… - и, просигналив, выскочила из машины. - Ох, и удивятся сейчас, - в предвкушении потирая руки, заметила она. – Узнают ли?
Присоединившись к подруге, Инна незаметно подергала ту за рукав ветровки.
- Так они что, еще и не в курсе, что мы к ним едем?
- А кто бы их предупредил? – беспечно пожала плечами Тоня.
- Ты вообще у меня с катушек съехала! Про дедушку не сообщила, то, что в гости едешь тоже в известность не поставила! Слышала когда-нибудь, что незваный гость хуже татарина? – возмущенно забубнила ей на ухо Инна.
- И при чем тут татары? – состряпав дурашливую физиономию, Тоня обняла сердитую подругу и потащила ее к калитке. – Не бухти! Уверяю, что нам здесь всегда рады!
Не успели они дойти до калитки, как двери дома распахнулись, и хозяева чуть ли не наперегонки рванули к нежданным гостьям.
- Ох, приехали! Наконец-то! А мы баньку уже истопили. Ждем, ждем! Уж и переживать стали, может, что в дороге приключилось? Нормально доехали?
Обнимая, как выяснилось, долгожданных гостей, хозяева наперебой засыпали вопросами. Подруги только и успевали, что кивать головами и озадаченно переглядываться.
- Тонюшка, милая, ну совсем не изменилась, - искренне радуясь, восклицала Аннушка. – Все такая же. А это подружка твоя, Инна, да?
- Как бы, да… - не понимая в чем дело, Тоня вдруг резко остановилась. – Так! – неожиданно рявкнула она. – Вы кто такие? Где хозяева этого дома?
- Тю, совсем ополоумела девка! – расхаживая возле Патриота, насмешливо присвистнул Семен. – Не узнала, что ли? Или на машине своей все мозги растрясла?
- Да погодите, - продолжая пятиться, не унималась гостья. – Откуда вы узнали, что мы приедем?
- Тонька, не тормози, - шепнула ей подруга. – Может ты предупредила, но забыла.
- Хватит из меня дуру-то делать! – фыркнула та. – Когда и кого это я предупреждала? Не имею такой дурной привычки.
- Тоже верно, - вспомнив ее несносный характер, согласилась Инна.
Тут пришла очередь хозяев переглядываться.
- Видать сильно утомились с дороги, - вынесла свой вердикт сердобольная Аннушка.
- Подурачились и, будя! – повысил голос Семен. – Айда в хату, дед там заждался уже. Седьмой стакан чая в себя заливает.
- Какой еще дед? – насторожились гостьи.
- У тебя, девка, видать дедов немеряно, если такие вопросы глупые задаешь! – совсем осерчал хозяин. – Дед Захар! Какой же еще?
Не двигаясь с места, подруги только крепче схватились за руки.
- Иннусик, не выпускай мою руку, - попросила Тоня. – Если я сейчас в реале увижу живого дедушку, то грохнусь в обморок.
- Настойка, - шепотом ответила та. – Где пузырек с настойкой? Не забывай, что я тоже хоронила деда Захара и видела его мертвым, и как творческая натура, имею полное право отключиться первой.
***
- Так в машине пузырек, - делая шаг назад, Тоня старалась не выпускать из поля зрения радушных хозяев.
- И вещи там, - кивнула Инна. – Вот и идем, будто за вещами, и делаем вид, что мы всем верим и все нормально. Ну, подыграй им, чего молчишь? Сейчас заподозрят…
- Ах, дедушка Захар приехал! – немного фальшивя и перебрав с радостными эмоциями, заорала подруга. – Вот скоростной, а? Никак не ожидали, что он первым доберется!
Глянув друг на друга, хозяева пожали плечами и усмехнулись. Нехорошо так усмехнулись, недобро…
- Не верят, - запаниковала Инна. – Плохая из тебя актриса…
- Вот сейчас и изобразишь достоверный побег из преисподней, а я посмотрю…
- Сама не побежишь, что ли?
- Впереди всех, - не забывая изображать беспечно-веселый оскал, парировала Тоня. – Мы сейчас сумки свои дорожные возьмем и в хату! – непроизвольно выставляя вперед ладони, проговорила она.
Ощерившись в ответ, хозяева обнажили длинные желтые клыки, сделали шаг вперед и когда глаза их полыхнули красным, подруги разом отбросили китайские церемонии и с диким ором бросились к машине.
Заскочив на сиденья, они зафиксировали двери, и немного перевели дух.
Удивительно, но прикинувшаяся друзьями нечисть как бы и не торопилась их догонять.
- Следи за ними! – приказав, Тоня нырнула под сиденья.
- А ты чего?
- Да бутылка эта закатилась куда-то! Не вижу… - пропыхтела подруга.
- Ты чего-о-о-о! – благим матом взвыла Инна. – Ищи-и-и-и! У меня сейчас сердце крякнет от страха!
А снаружи раздался то ли хохот, то ли клекот, и неведомо откуда взявшийся туман опутал Патриот, словно паутиной. Вот уже и дом исчез, и хозяева, и дорога… И от этого стало совсем жутко. Кто знает, что там в тумане…
Может статься лжехозяева совсем рядом; проводят острыми ногтями по машине, и доносится до слуха мерзкий скрежет, который вздыбливает волосы и гонит толпы мурашек по коже.
- Тоня-я-я-я, - не в силах орать, тоненько запищала Инна. – Да быстрее же. Тут полный капец наступает!
- Нашла! – взвизгнула та, и, судя по звуку, глотнула из пузырька там же на месте. – Держи, глотай! - и всунула заветную бутылку в начинающие уже холодеть ладони насмерть перепуганной подруги.
После первого же глотка руки потеплели и отступили мурашки. Вздохнув, Инна выпила еще и туман за окнами рассеялся. Вполне нормальные хозяева по-прежнему стояли возле ворот, но к ним уже присоединился дед Захар, и то и дело, кидая взгляды на внедорожник, пытался растолковать что-то обескураженным друзьям.
- Наверняка наше дебильное поведение обосновывает, - догадалась Тоня. – Вот и пусть выкручивается, а мы пока здесь посидим. Предупреждать о таких вещах надо… Верно я говорю? – и покосилась на Инну, которая со страха чуть богу душу не отдала.
- Да вообще… - приходя в себя, только и смогла пролепетать та.
- О, смотри, к нам чешет! Парламентер тоже мне нашелся… - кивая на приближающегося деда, хмыкнула подруга. – Сейчас я ему устрою…
- Ты полегче… Вдруг он не мог предупредить…
- Постараюсь, - и, приоткрыв окошко, Тоня приготовилась к разговору.
- Здравствуйте, мои хорошие! – излишне громогласно поприветствовал их дед Захар. – Ну что, успели настойки хряпнуть? – подойдя ближе, уже тише поинтересовался он.
- Деда, это ты? – и не думая рассупониваться, подозрительно нахмурилась внучка. – Улыбнись-ка шире, я гляну, а нет ли у тебя клыков?
- Где я сейчас обитаю, такой гадости не водится, - и заговорщицки подмигнув, постучал ладонью по груди. – Глаза Стража при вас?
Радостно завизжав, подруги выскочили из машины и повисли на статном парламентере с разных сторон.
- Деда, да разве так можно? – все выговаривала ему внучка. – А если бы я успела им сообщить, что ты того?
- С твоим характером, это маловероятно!
- А все-таки?
- Ну, пришлось бы сочинять легенду, что ты немного умом тронулась.
- Большое спасибо! – фыркнула Тоня. – Ты как вообще здесь оказался?
- Командировали прямиком оттуда, - и дед Захар выразительно кивнул на небо. – К вам в помощь.
- Понятно… А что Аннушке и Семену наплел по поводу, что не вместе приехали?
- Да ничего… Они и не спрашивали…
- Оно и подозрительно, что их это не заинтересовало. Реально думаешь, что они не догадываются, что у них в доме выходец с того света объявился? – изумленно протянула внучка.
- Ой, совсем распоясалась без меня! – шутливо сдвинул брови дед. – Что за выражения? Если они и догадываются, то тактично молчат.
- Где я и где тактичность? Даже слова такого не знаю, - и не подумала обижаться Тоня. – У меня, что на уме, то на и языке.
- И в этом твой главный плюс, поверь! – чмокнул ее в макушку дед. - Ну, все, все… пойдемте в дом, а то обнимаемся, будто год не виделись. Сейчас хозяева точно неладное заподозрят, - и, подхватив подруг под руки, зашагал вместе с ними к дому.
Аннушка незамедлительно отправила путешественниц в баню, и когда те вернулись, стол уже ломился от угощений, а в хрустальных рюмках красиво играла на свету густая рубиновая наливка. Раскрасневшиеся от жара гостьи быстренько притулились на уютном диване рядом с обожаемым дедом.
- О! Все та же чудесная наливочка из лесной земляники! – восторженно потирая ладошки, обрадовалась Тоня.
- Ой, а ты ее помнишь? – зарделась от похвальбы хозяйка.
- Я, Анют, все помню, - посерьезнела гостья.
- Ну, что же! – взяв рюмку, дед Захар поднялся и, оглядев честную компанию, что собралась за столом по-доброму усмехнулся. – Несказанно рад, что мы опять вместе и в нашем полку прибыло! – бросил он взгляд на Инну. – На одного светлого бойца, но стало больше! Тем более, выяснилось, что и Инна и Тоня имеют к той банде из Ворыгино настолько прямое отношение, что прямее и не придумаешь. Мда… Серьезный разговор нам предстоит с вами ребята, так что давайте выпьем за преданность, любовь и дружбу, что через века.
- Виват! – первой откликнулась на тост Инна и махом опрокинула стопку. – Вкусно! – одобрила хозяйке на радость.
- Вы на окрошку-то налегайте, - сразу засуетилась Аннушка. – Первые огурчики, редиска, да зеленушка со своего парника.
Не преставая удивляться, Тоня наблюдала за дедом. Тот преспокойно хлопнул стопку земляничной наливки и теперь с завидным аппетитом поглощал божественно пахнущую окрошку.
Уличив момент, она даже под стол заглянула, а ну как все мимо проваливается, как у тех проклятых карибских пиратов с «Черной жемчужины». Но нет, на полу было чисто.
- Ни фига себе, ты дедуля даешь! – не удержалась она от восторга. – Прямо все по-настоящему! – ляпнула не подумавши.
- Ты совсем, что ли? Деда спалишь! – наклонившись к ней, Инна чувствительно так ущипнула за бок.
Крякнув, дед Захар пригладил усы и подвинул стопку хозяину.
- Семен, наливай еще! – скомандовал он. - Чего завис?
- Дед, а можно ли? – засомневалась вдруг внучка. – Такое дело, а мы как бы навеселе…
- Так дело не сегодня и не завтра, - ответил дед. – А земляника нам сейчас только в помощь. Эта ягода против нечисти знаешь, как работает? Банда оглоедов с Ворыгино ее пуще смерти боится. И это… - замялся он. – Земляника поможет вам просмотреть сегодняшние сны без чувства страха, и принять все как должное.
- Звучит, как приглашение надраться в зюзю, - понимающе кивнула внучка. – Анют, ты нам с Иннусиком в одной комнате постелила?
Подливая настойки, хозяйка ободряюще улыбнулась и кивнула.
- Ну, что, подружка любимая? – поняла стопку Тоня. – Сегодня мы с тобой опять отчалим в прошлое, но на сей раз будем под крепкой защитой. Можно спокойно спать и смотреть, что нам прокрутит драконий кинопроектор.
- Надо так надо! – и Инна отважно подняла стопку. – А серьезный разговор, я полагаю, откладывается на завтра?
- Все верно, - согласился дед Захар. – А сегодня очищение от недавнего морока. Да прогонит уши и глаза нечисти настойка лесной земляники! Ура!
- Ура! Ура! Ура! – дружно откликнулись друзья.
***
Славно посидели за столом, уютно. Правда Тоня несколько раз чуть не проговорилась о прошлом лете и о той ночи, когда не стало дедушки. Так и тянуло ее на воспоминания.
Да и хотелось душу излить. Аннушке, Семену, Инне подружке любимой, да и дедушке полезно узнать, как нелегко ей пришлось. И сама не подозревала, как по нему скучать станет…
Но подружка любезная сидела на чеку, и чуть Тонин язык заворачивал не в ту степь, тут же больно щипала ее за спину.
- Ай! – вскрикнув от очередного щипка, Тоня почесала спину и вытаращилась на хозяев, припоминая, а что же такого хотела у них спросить. - Дом! – и, вспомнив, обрадовалась как ребенок. – А желтый дом куда подевался?
- Так кирпичом обложили, - важно пояснил Семен. – Второй этаж надстроили. Там сегодня и будете ночевать.
- А баня по-прежнему деревянная… - непонятно к чему произнесла гостья.
- Баня дышать должна, - согласно кивнул хозяин и разлил остатки наливки.
- По последней и на боковую! – скомандовал дед и подружки дружно опрокинув стопки, так же дружно встали и изрядно покачиваясь, вышли из-за стола.
- Провожать не нужно, - дурашливо откланялась Тоня. – Мы туда сумки заносили и с памятью у нас пока все нормально. Спасибо за угощенье! Что-то с чем-то… Особенно земляника эта. Ух, как пробрала! Дедуля, дай я тебя поцелую! – и, обняв его, ехидно прошептала. – Деда, а ты взаправду окосел, или петрушку валяешь?
Всё для бега в Спортмастер PRO
Собери комплект беговой экипировки вместе с нашими экспертами в Спортмастер PRO.
Перейти на сайт
- Сама ты как Петрушка, - посмеиваясь, ответил он. – Не мели чепухи, иди спать.
Пожелав всем спокойной ночи, Инна решительно взяла подругу за руку и потащила наверх.
- Сейчас без нас стратегию обсуждать начнут, - пыталась сопротивляться та. – Я тоже хочу послушать.
- У них своя работа, у нас своя… Нам сегодня сны смотреть нужно.
- Вот прямо в дрова напоили, - все не унималась Тоня. – Не нарочно ли?
- Если у тебя снова заходы начались, я тебе розовой настойки дам, - пообещала Инна.
- Не, - мотнула головой подруга. – Давай спать.
Добравшись до кровати, рухнули так, что матрас застонал.
- Мы реально как дрова, - хихикнула Инна.
- Угу… Ты боишься?
- Не… У меня нет сил на это…
- Значит, план с земляничной наливкой был верный, - уже засыпая, утешилась Тоня, но подруга уже не слышала ее.
***
…Инес тревожно вглядывалась в дорогу, что уходила далеко-далеко на самую высокую гору. Почему она смотрела именно туда, сама не знала. Позавчера вечером она заскочила к брату в мастерскую, чтобы посидеть рядом и, затаив дыхание понаблюдать, как в его умелых руках рождается истинное волшебство. А так же поболтать с ним и в очередной раз потрогать эти немыслимые кулоны, подвески, колечки, сережки.
Эмидио всегда радовался приходу сестры. Вот и в тот вечер, увидев ее на пороге, заулыбался и кивнул на стоящую рядом табуретку.
- Проходи, цветочек, садись. Я сегодня так увлекся, что про обед забыл, - подняв массивное кольцо с изображением дракона, он придирчиво всмотрелся. – Нравится?
- Очень, - сложив пальцы в восхищенном жесте, ответила сестра. – Ты еще надолго здесь?
- До самой ночи…
- Так давай ужин принесу.
- Принеси, цветочек, - обрадовался Эмидио. – Веришь, лень прерываться…
- Да верю, верю. Несколько шагов домой сделать не в силах.
- За эти несколько шагов фантазия может покинуть мою голову, - лукаво подмигнул брат. – Беги, я жду тебя. Вместе и поужинаем.
Скаканув молодой козочкой, Инес выскочила из мастерской и уже через минуту была дома. Загрузив в плетеную корзинку фруктов, сыра, хлеба и козьего молока, постояла в раздумьях и на всякий случай, прихватив кувшин вина, побежала обратно.
Сейчас не спеша перекусят, а потом брат снова возьмется за работу, а она будет сидеть рядом тихо-тихо как мышка и смотреть, смотреть. Может Эмидио поведает еще одну удивительную историю про их род Дракона. Хотя и рассказывал сто раз, но ей все равно интересно и ни капли не надоело слушать.
Но вбежав в мастерскую к своему ужасу обнаружила, что все серебряные изделия пропали и пропали вместе с братом. Инес долго стояла среди учиненного кем-то разгрома и сердце тревожно подрагивало. Она знала, что когда Дракону понадобится помощь, то первым кого заберут, будет Эмидио. Знала, но надеялась, что в их пору жизни ничего подобного не случится.
А вот и случилось, вот и произошло…
Подняв перевернутую табуретку, она села и собралась ждать. Знала, что родителям виден свет в мастерской, и они наверняка решат, что брат и сестра опять засиделись до утра за разговорами. Пусть так и думают… пока…
А как растают в небе ночные звезды, она им все расскажет. А сейчас пусть поспят…
Всего несколько минут назад она умирала от голода, а теперь кусок в рот не лез. Да какая еда, если зло где-то рядом, если Дракон опять превращается в гору? Вздохнув, Инес вытерла подступившие слезы и вдруг заметила, на полу что-то блеснуло. Кольцо! То самое кольцо с драконом, что делал брат. Подняв оброненное украшение, поднесла его поближе к свету. Дракону явно не хватало глаз. Оглянулась; ящик с мелкой крошкой природных камней остался нетронутым. Вот и славно!
Сейчас она отыщет то, что нужно… Зачерпнув разноцветные крупинки, Инес улыбнулась. Осколки от желтого агата как нельзя кстати. Брат одобрит!
Всю ночь просидела она над камнями, стараясь сделать так, чтобы глаза вышли как живые. Даже пропавший аппетит вдруг вернулся. К утру получился только один глаз и, отложив завершение кольца до вечера, Инес закрыла мастерскую и поднялась домой.
Стоило родителям увидеть ее, они сразу обо всем догадались и как положено в их роду, встретили нерадостное известие достойно.
День прошел в домашних хлопотах и в тягостном молчании. Только под вечер к Инес подошел отец.
- Не печалься, милая, - поглаживая ее по худеньким плечам, произнес он. - Эмидио еще вернется. Сейчас он знакомится с нашим великим родоначальником и получает задание. А потом отправится домой. Так что, мы еще увидим его…
- Как мама? Сильно сердится? – заглядывая в печальные глаза отца, спросила дочка.
- Все хорошо, - вздохнул тот. – Она знала за кого шла замуж и была готова к этому.
Ближе к ночи Инес снова отправилась в мастерскую брата и сидела до тех пор, пока не сделала так, как задумала. И вскоре засверкал камень в глазницах серебряного дракона. Засверкал
по-настоящему, по-звериному, разливая вокруг таинственный желто-зеленый свет.
И в эту самую минуту к ногам ее брата упали глаза окаменевшего Стража. Надев кольцо на большой палец, Инес уронила голову на рабочий столик и уснула.
***
Тония нашла подругу возле озера. Та сидела и, крутя на большом пальце необычное кольцо с головой дракона, смотрела на горы.
- Еле отыскала, - запыхавшись, Тония расправила юбки и присела рядом. – Заскочила к тебе домой, родители сказали, что на озеро ушла. Три дня не приходила к нам…
- Эмидио забрали… - с трудом разлепив сухие губы, произнесла Инес.
Опустив голову, Тония не нашлась, что ответить. Нет, она, конечно, знала про то, что в жилах новых друзей течет кровь Стража и понимала, ее возлюбленный не принадлежит себе, но всегда веришь в лучшее…
- Папа пообещал, что он еще зайдет домой, - догадавшись, что весть о любимом опечалила подругу не меньше, чем ее, поспешила добавить Инес.
- Мы тоже уходим, - зажмурившись, выпалила Тония.
Она уже предвидела весь тот гнев, что темпераментная Инес выльет сейчас на ее голову и, конечно же, угадала. Вскочив, темнокудрая подруга отряхнула яркие юбки и для начала прожгла взглядом.
- Куда это? – раздувая тонкие ноздри, задиристо спросила она.
- На Белую гору... К Дракону… - умоляюще сложив руки, Тония снова зажмурилась и принялась молиться всем святым, чтобы эта черноокая смуглянка, что за полгода стала ей как сестра, не растерзала ее.
А растерзать было за что…
Если брат с сестрой через месяц после знакомства поведали ей про свой род, то она умолчала. Утаила, скрыла, не рассказала, почему ее народ кочует с места на место…
Почувствовав на своих плечах легкие объятия, Тония поняла, что расправа миновала, а распахнув глаза, увидела, подруга внимательно смотрит на нее. Прямо впитывает каждую черточку…
- Я что-то про тебя не знаю, - склонив голову на бок, утвердительно вымолвила она. – А теперь говори; зачем вам Белая гора и, причем тут Дракон?
Как тут не сознаться? Далее утаивать правду совсем глупо и как-то не по-дружески.
- Мы идем на Белую гору, потому что там умирает Страж. Если ваш род помогает Дракону победить зло, то наш род помогает ему исцелиться.
- Так вы и есть те самые Целители Стража!? – удивленно воскликнула Инес. – Те самые, что кочуют по земле, каждый раз направляясь к тому месту, где Дракон обращается в гору?
Скромно улыбнувшись, подруга кивнула.
- Да не молчи ты! – вскинула руки пламенная сеньорита. – Дева Мария, да это же уму непостижимо! Меня сейчас разорвет от любопытства!
- Да, да, - поспешила заверить Тония. – Мы род Целителей. А наши прародительницы сестры Рива и Пете, - и она выжидающе глянула на подругу.
- Что? – сразу насторожилась та. – Я должна о чем-то догадаться? Клан сестер Ривы и Пете… Так, так, так… РиваПете… Клан РиваПете? Кривапете? Серьезно? Это же вроде как легенда…
- А Дракон не легенда?
- Для тех, кто не знает, да… - кивнула Инес. – А теперь поподробнее немного, у этих сестер на самом деле, ступни задом наперед?
- Да ну, обыкновенные у них ноги, - немного расстроенно отмахнулась Тония. – А то ты не знаешь людей, вечно насочиняют с три короба.
- Согласна. А к чему тогда твое огорчение? Что не так?
- Я боюсь, если вы с братом узнаете правду, то перестанете знаться со мной…
- Бред какой… - сощурила невыносимо яркие глаза подруга. – Рассказывай, не томи!
- Высоко в горах жили две сестры, - нервно расплетая и заплетая светлую косу, робко начала Тония. – Старшая Рива, что светлое утро, теплое море и нежный ветерок. Младшая Пете могла поспорить мрачностью характера с самой непроглядной ночью без звезд. Угрюмостью с самым ненастным днем, а неприветливостью с зимней хмарью.
Люди часто обращались к сестрам за помощью. И те помогали; прогнали недуг, исцеляли душу. Травами, заговорами и разговорами…
Рива все делала охотно, с любовью и улыбкой. Пете через силу выполняла долг целительницы, и казалось, ее больше интересует не возвращение здоровья и жизни людям, а наоборот.
И вот однажды пришел к порогу их дома юноша. Красив, статен, а взгляд такой, что так и хочется сдаться без боя. Зашел, поздоровался и, скромно усевшись на топчан набитый травами, пожаловался на боль в руке. Младшая сестра сама на себя стала не похожа. Рядом присела и даже улыбнуться попыталась, но стоило ей только прикоснуться к руке незнакомца, тот дернулся, отскочил в самый дальний угол и зашипел, показывая, что уж кому-кому, а Пете не стоит к нему приближаться.
Зашипел как зверь какой, а зрачки в нездешних желтых глазах превратились в узкие щелочки.
Приметила это Рива, подошла плавно, плечо аккуратно прощупала и усмехнулась лукаво.
«Ты летать, что ли пробовал? – то ли шутя, то ли серьезно поинтересовалась она. – Это ж умудриться надо, так вывихнуть…»
И легко вправив вывих, снабдила юношу лечебным отваром и отправила восвояси. А потом долго стояла на пороге и смотрела вслед незнакомцу. Догадалась Рива, кто только что побывал в их доме. А еще знала она пророчество, что из-за крылатого юноши произойдет раскол в клане целительниц.
Так оно и случилось…
Рива всеми силами старалась не допустить разлада в семье. Юный Страж поджидал ее и в лесу и в горах, но проходила она мимо, ни словом, ни жестом не показывая, что припал он к сердцу, ох, как припал. Что муторно без него на душе…
И жизнь не в жизнь, и радость не в радость…
Шла стороной и глаза прятала, чтобы не догадался Страж о ее чувствах. Сколько бы еще это продолжалось, неизвестно, но поведение младшей сестры расставило все по своим местам.
Что удивительного в том, что Пете тоже очаровалась красивым юношей. И если всесильная любовь в душе старшей сестры всколыхнула лишь светлые чувства, то в душе младшей горело адово пламя, и кипела смола.
И эти горячие капли до самого основания выжгли все хорошее, что может быть и таилось в ней где-то на самом дне под холодными и мрачными глубинами.
«Ухожу от тебя, - зло бросила она Риве. – А Страж все равно моим будет! Пока ты тут забавлялась, да врачевала никчемных людишек, я иного опыта набиралась. Совсем с другой стороны. И поверь, сестрица, тебе со мной лучше не тягаться!»
Вот так и распался клан целительниц. Рива все надеялась, сгоряча наговорила сестра гадостей, одумается и вернется, но Пете, словно сквозь землю провалилась. Ни слуху, ни духу…
И настойчивый юноша вдруг переслал встречаться на ее путях-дорогах, и как тут не решить, что младшая сестра сдержала слово и каким-то образом сумела его околдовать.
Ровно полилась жизнь и только по ночам снились нездешние желтые глаза и бередили почти успокоившиеся сердце.
Однажды собирая травы, забралась Рива на крутой склон и оступилась. Прямо как нечистый толкнул. Пока вниз летела, успела и с жизнью попрощаться, да пронзительно пожалеть о любви, которую сама и отвергла. А еще пообещать себе успела, что если каким-то неведомым чудом живой останется, то сама найдет Стража. Найдет и вручит ему свое истосковавшееся сердечко.
И заметив, что долго падает и что горы уже не бешено летят вверх, а неторопливо проплывают мимо, закрыла глаза и расплакалась. Не придется искать любимого, рядом он.
Продолжение далее...
Автор Светлана Аксёнова
Нет комментариев