Уважаемый читатель!
Мордва – древний народ, исстари живущий на территории Наровчатскго края. В силу исторических и географических условий сложились несколько этнографических групп мордвы. Наровчатский край был заселен мордвой - мокша. В основном их деревни были разбросаны за рекой Мокшей. С созданием мордовской автономии многие мордовские села района в 1928-1930 годах были отнесены в состав вновь образованных Торбеевского, Ковылкинского, Инсарского районов Республики Мордовия. Настоящая книга – первый сборник фольклора мордвы – мокша Наровчатского края. В основу данной книги положен материал, находящийся в архиве Наровчатского краеведческого музея собранный о мордве – мокша бывшим его директором М.Е. Афиногеновой в 1927 -1930 годах, а также собранный в данное время. Большое влияние на народно-устное творчество мордвы оказали исторические условия, так как наш край представляет территорию, где наблюдался тесный контакт мордовского населения с русскими, а также с татарами, обосновавшимися здесь в период золотоордынского ига. С 14 века память народов нашего края до сих пор хранит легенду о мордовской царице Нарчатке. Когда полчища татарского хана Батыя вторглись на землю Русскую, подняла Нарчатка на борьбу с ним своё войско. Мужественно сражались мокшане, но силы были неравные. И когда увидела Нарчатка, что войско её разбито, не желая сдаваться в плен, она бросилась с конём с крутого берега в Мокшу. В 1916 году среди мордовского населения была записана песня о горечи татарского ига:
На берегу стояла она
И думу думала:
«Как я буду жить одна,
Без народа…»
В сентябре 2011 года наровчатцы легенду о мордовской княгини Нарчатки увековечили в скульптуре. Скульптура установлена на берегу реки Мокша.
Мордва традиционно исповедовало язычество. С начала 18 века началось массовое её крещение, завершившееся на рубеже 1740-50 гг. Это внесло много изменений в древние традиции мордвы.
Традиционная материальная культура мордвы, их постройки, орудия труда, обычаи и обряды испытали заметное влияние русского народа, рядом с которым они живут столетями.
В настоящее время на территории нашего района находится единственное мордовское село Новые Пичуры, где проживает трудолюбивый, со своими самобытными традициями народ. Бережно хранят они обычаи и обряды своих предков. Из поколения в поколение передаются в селе национальные мордовские костюмы. Много мордвы – мокша проживает и в Наровчате.
Далеко за пределами района пользуется известностью этнографический ансамбль «Келуня» (Берёзка). В былые годы ансамблю аплодировала не только Пенза и Саранск, но даже первопрестольная Москва. В 1980-х годах пичуровцы выступали в Москве в Индийском посольстве.
Год от года хорошеет и благоустраивается село. В селе появилось много красивых частных домов, имеется прекрасный Дом культуры с библиотекой, средняя школа, магазин и даже кафе. В наш век с критической демографией по количеству учащихся школа является второй в районе, после Наровчатской средней школы. При школе работает кооператив «Ялгат», что в переводе с мордовского означает «друзья». В 2007 году жители села воздвигли в селе памятник воинам, погибшим в годы Великой Отечественной войны 1941 – 1945 гг, установили памятный камень с мемориальной плитой в честь основания села. Сельчане гордятся, что среди Героев Советского Союза их земляк Матюшкин Василий Ефимович. Имеется в селе и православная церковь Успения Пресвятой Богородицы, открытая в годы Великой Отечественной войны. В годы гонений на церковь многие пичуровцы пострадали за веру Христову.
В связи с созданием на территории района заповедной зоны у администрации Музея – заповедника, администрации Новопичурского сельсовета и Новопичурской средней школы появилась идея создать в селе Центр мордовской культуры района. Сейчас для туристов в село Новые Пиуры проводятся этнографические экскурсии, где гости знакомятся с культурой, обычаями и обрядами мордвы-мокши.
В Наровчатском районе целый ряд публикаций о мордовских селах сделал наровчатский краевед Виктор Михайлович Шаракин. В феврале 1990 года, как сообщила газета «Советская Мордовия» Виктор Михайлович передал в Ковылкинский краеведческий музей ряд архивных документов по истории мордовских сел.
ПРЕДАНИЯ И ЛЕГЕНДЫ
Мокшанская царица Нарчатка
По берегам реки Мокши исконно жила мордва – мокша. А правила ей вдовая, мордовская царица Нарчатка. Белокаменный её дворец находился на месте нынешнего Наровчата. Мордва занималась землепашеством, в лесу охотилась и борты с пчелами водила помногу. Богато жила Нарчатка, было у неё всего много, и скота и меда и хлеба. Имела большой табун лошадей. И войско у неё большое было. В годы лихой годины, когда на землю мокшан напали татары, собрала Нарчатка своё войско и смело вступила с ними в борьбу. Долго продолжалась битва. А дело было зимой, битва была на льду реки Мокша. Одолели мордву татары, и когда многочисленное войско мордвы полегло, Нарчатка, чтобы не сдаться в плен, бросилась с конём в прорубь на Пенясевой заводи и утонула.
Тюштя
Последний мордовский царь жил недалеко от Наровчата. А когда ногайцы стали завоевывать мокшу, Тюштя покинул свою родную землю. Сел он верхом на коня и поскакал на восток. Прискакал в большой лес, поднялся на дерево и вознесся.
Записал Королев И.М. в с. Старое Дракино Ковылкинского района РМ, бывшего Наровчатского уезда от Солдаткиной С.И., 1986 г.р., в 1959 году. (Устно-поэтическое творчество мордовского народа. Саранск, 2003 г.).
Нарича
Недалеко от Сканского монастыря была пещера. Как рассказывали, она раньше служила для обороны. Пещера находилась под рекой Мокшей и доходила до противоположной стороны Наровчата. Через эту пещеру, которой пользовались монахи Сканского монастыря, Тюштя выводил мокшан на борьбу с ногайцами. У Тюшти был дворец. От ногайцев Тюштя бежал в сторону Рузаевки, там поднялся на большое дерево и вознесся.
Записал Кирсанов И.М. в с. Старое Дракино Ковылкинского района РМ, бывшего Наровчатского уезда от Солдаткиной С.И., 1986 г.р., в 1959 году. (Устно- поэтическое творчество мордовского народа. Саранск, 2003 г.).
Татарский проезд
К юго-западу от Алькина есть овраг, который называется речкой городок. Как рассказывают старые люди, то ли из армии Пугачева, то ли преследуемые царским правительством. Говорят также, что здесь жили татары. Старые люди и молодые, это удобное для проезда место называют Татарский проезд. Рассказывают: по берегам этой речки были дворы, ток, подвалы и другие укромные места. И сейчас, говорят, будто у них есть тайник, который никому не удалось найти. И до сих пор находится оставленное ими добро. Были любители, которые ходили искать клад, но им что-то мешало, и вернулись они ни с чем. Который рассказ вернее – никто не знает и пока остается загадкой.
Записано от Кичкиной М.Т. , 59 лет. (Архив Наровчатского краеведческого музея).
О родниках села Алькино
Я тогда ещё молод был и любил поиграть по праздникам. Соберемся, бывало, с друзьями и идем к большому колодцу, из которого вода прыгает выше, чем рост мужчины. Вырубим длинную жердь, опустим её в колодец, чтобы измерить глубину, но дна не достать. А жердь назад выпрыгивает, будто кто-то её оттуда выбрасывает. Этот родник называют бездонным. А почему он, бездонный. Привязывали на конец вожжей большой камень и опускали в тот родник. Вожжей привязывали штук пятнадцать, а камень все не достает дна. В какое-то время среди населения произошли волнения, мол, этот родник потопит село. И посоветовавшись, они решили закрыть его. Все сельчане возили на лошадях камни и бросали их в родник. Но родник закрыть не могли. Ещё в том месте метрах в ста пятидесяти есть родник, который называют бурлящим родником. Бурлящим называют потому, что вода в нем кипит и бурлит вместе с песком. Воды в этом роднике также много, но он не глубок. Теперь родники, конечно, не такие. Воды из них исходит очень много, но она не выпрыгивает, и дно видно. Глубина их сейчас метра полтора, однако вода в них не замерзает даже в сильные морозы, и от неё исходит пар.
Записал Кичкин Степан Алексеевич от Фудина Василия Сафроновича (Архив Наровчатского краеведческого музея).
Из истории села Паны
На месте села Паны в давние годы жила одна мордовская семья. Нераздельно жили три родных брата с семьями: Панка, Сурка и Пичурка. Были у каждого из них не только дети, но и внуки. Трудились, жили в достатке, всего было вдоволь. Да пришла беда: перестали ладить между собой жены братьев и жены сыновей. Что ни день, то брань да драка. Думали братья, как навести порядок в семье, да ничего не придумали. Хоть и жаль было семью рушить, однако решили разделиться, но друг от друга далеко не уходить. Разделились и отошли на недалекое расстояние: Панка, как старший, остался на месте: от его семьи село Паны, а от семьи Сурки – Суркино, от Пичурки – Пичуры. Старым это село стало называться после того, как около ста пятидесяти лет тому назад от него отстроилось село Новые Пичуры. Это предание подтверждается археологическими находками и другими данными. Так, на территории села Паны и ближайших его окрестностей несколько раз находили мордовские украшения, а самый лучший родник называется Мордовским.
Записала Афиногенова М.Е. в селе Паны со слов Пихтелева Моисея Захаровича, 85 лет, в 1945 году. (Архив Наровчатского краеведческого музея).
Как один мордвин торговался в церкви при покупке свечи
Прежде в мордовских селах церквей не было. Село Пичуры располагалось близ русского села Телешовка. И в нем не было церкви. Когда от властей пришло распоряжение строить в селах церкви и кабаки, жители этих сел собрали сходку. Обсуждался вопрос о том, в каком селе строить церковь, а в каком кабак. Русское село Телешовка согласилось построить церковь. В постройке церкви участвовала и мордва, для этого она пожертвовала часть своей земли. Как в праздничные дни ударят в колокол – отдельные старики и старушки села Пичур шли в церковь богу молиться. Остальные собирались в кабак.
Один старик – мордвин из зажиточных, отроду не представлял, что такое церковь и как молиться в ней. Зашел в церковь, не сняв шапку. Приходит церковный староста, продающий свечки. Староста говорит ему:
-Что шапку не снимаешь? Ведь ты находишься в церкви.
А он отвечает:
-Я не знаю этих порядков. А почем, - говорит , - эти штучки?
(он даже не знал название свеч).
Тот отвечает:
-Две копейки.
А старик говорит:
-Очень дорого, - и отошел к народу.
Когда отходил от старосты, произнес:
-Постоишь, постоишь, подешевле отдашь, уступишь небось.
Когда кончилась обедня, и народ стал уходить, он подошел к старосте и спрашивает:
-Ну, теперь почем отдашь?
А тот отвечает:
-У нас здесь не торгуются, остается прежняя цена.
Старик на этот раз говорит:
-Ну, тогда делать нечего, придется взять. Так бы не взял, но гуся зарезал для праздника Николая-Чудотворца.
Записал Кавтаськин Л.С. в селе Старые Пичуры Торбеевского района РМ, бывшего Наровчатского уезда, в 1951 году. (Устно-поэтическое творчество мордовского народа. Саранск, 1983 г.).
ПЕСНИ
О рекрутчине
Записаны наровчатским помещиком Иваном Тимофеевичем Шишкиным (1793-10.12.1862, г. Наровчат), от государственного крестьянина Воробьева, мордвином по происхождению, волостного головы Наровчатского уезда Пензенской губернии. Опубликованы его сыном Тимофеем Ивановичем в сборнике «Век», №48, 1861 год)).
…Сердечный, сердечный Григорьев Васенька, белый хороший, красивый, маковский, колокольный голосок! Васенька мой собирается на улицу, наряжается, зовет с собою сестру Аксинью.
Пойдем Аксинья, пойдем сестрица; сходим на улицу поиграть, поплясать, шутки пошутить; может быть и Родионову Хавронью увидим; а она, как осенняя медовая сыта.
Оделась харя – Аксинья, нарядилась. Тут пошли на улицу всячески играть, плясать и песни петь. Вышла Родионова Хавронья, черная рубашка на ней, худой платок на голове. Вопит она, плачет! Что за черное горе! Пропади ты совсем за эдакий плач и наряд!
Двор полон больших бояр; передний угол полон вострых писарей; стол устлан белыми бумагами; письма пишут, указы читают. И записали первого Григорьева Васеньку, белого, хорошего, красивого – маковский колокольный голосок. Всплеснули обе руками и тут же домой побежали.
Сердечный, сердечный Осипов, хороший Ванюша! Везет он у богатого мужика на гумне чистую ржицу; легкого дерева липы лопата у него в руках; полушубок на нем в Муроме купленный; кушак хороший, шапка базарная плисовая; рукавицы по локоть. Мать, взявшись за сердце, ходит за ним «Домой, Ванюшка, - говорит, - домой, дитятко, ступай, братья зовут; очередь выкликать! «Говори, матушка, прямее: которого сына в солдаты отдашь, которую сноху солдаткою оставишь? – «если я отдам большого сына, у большого сына детей много; поить, кормить будет некому. Середнего сына отдам, жена больно удачна». – «Не пойду на выкличку, матка, не пойду. И без выклички солдатом буду».
Х Х Х
В Пензе Указы читают, в Москве письма пишут, про татарский набег говорят. Татарин услыхал – плачет; лъются у него слезы; взял, да из дома семью скрыл. Кривая Федосья не скрылась.
Жалко Федосье ребятишек; на дворе скотина; на гумне одоньи. Затопила Федосья печь; дрова горят с пылом, чугун кипит с шумом. Плачет, рыдает, ан глядит старики идут.
Кто побойчее – то из них, каштаны; те ногами затопали. Кривую Федосью с обеих сторон рвать начали; холодною водою поливали. «Скажи – говорят, - где твои?» - Нет у меня, - отвечает отца и матери: нет и братьев».
Колокольный звонок слышен; солдатский небольшой идет. «Ох старики, мужики, вы какое дело делаете. Нам не девичий нужен набор, а мужичий». Из шапки платок бросил. Федосье под ноги подостлал; с шеи крест снял, Федосье на шею повесил; из татарской веры вывел, в русскую веру пустил; за себя замуж взял; солдатскую очередь зачел. Татарин тогда семью вывел.
«Ах, Федосья, дочка, - говорит татарин: скотина, какая есть, это твоя будет, гумно одоньев полно, это твое буде; все это за то, что братнины души выкупила».
Х Х Х
Сердечный от другой жены Савелий, грешный от другой жены Савелий;
По многим городам заживал; много городских ворот отваривал;
Много господ одаривал; много господ считывал;
Всех господ задаривал; Всех господ счел,
А самого главного боярина не одарил, не задаривал и не счел,
И Савелий голову свою не выкупил.
В большой город его взяли, в рекрутскую ввели, на железный стул посадили,
Сердечного Савелия обрили.
Савелий правую кудрю взял, над городскими воротами привязал.
Напал на кудрю зимний снежок; занесла рождественская вьюга;
Напал крещенский иней; сделались о масленице тали;
Махнул сильный ветерок; сронил кудрю с городских ворот;
Текучая вода его взяла; пониз воды его унесло;
В большие луга стащило; за ивовой сучок зацепило;
Пролетала кукушка, с ивового сучка взяла да в большой лес принесла;
В дупло липы пустила; гнездышко сделала: три яйца снесла;
Вывела трех птенцов; одного зовут кукушкой, другого соловьем, третьего щеглом»
( Архив краеведческого музея МБУК «Музей-заповедник» Наровчатского района Пензенской области).
На берегу стояла она
Эта песня о мордовской царице, в которой говорится о горече татарского ига. Записал в 1916 году сотрудник Саратовского археологического музея Садин Иван Федорович среди мордовского населения Наровчатского уезда.
На берегу стояла она
И думу думала,
Как я буду жить одна,
Без народа.
Горько платить мне
Вдовью дань:
Не заплатишь дани –
Пойдёшь просить их (татар),
А заплатишь дань-
Самой нечем жить.
Чем на свете так жить,
Лучше умереть.
(Архив краеведческого музея МБУК «Музей-заповедник» Наровчатского района Пензенской области)
ОБРЯДЫ И ОБЫЧАИ
Сватовство и свадебные обряды
Обряд сватовства и свадьбы во всех мордовских селах Наровчатского уезда обычно был одинаков, за несколькими незначительными отличиями. Создание новых семей в подавляющем большинстве создавалось после завершения всех полевых работ. Брачный возраст преимущественно был с 17-20 лет. Браки по принуждению были очень редки среди мордвы. Парни и девушки играют и поют по вечерам и определяются пары. Каждый парень играет с девкой, которую захочет взять в жены. Днем считается нехорошо быть вместе. Когда родители задумают женить парня, то зовут и спрашивают его «К кому ехать свататься?» И сын обыкновенно скрытый от родителей в своих сердечных делах, здесь открывает родителям имя девушки с которой играет.. Отправляются сватать человек пять- родители жениха и трое сватов из родственников или посторонних, но в сваты выбираются всегда люди уважаемые и речистые. Сваты берут в карманы водку. Родители невесты при входе сватов, тихонько отзывает дочь и спрашивает: «Принять ли сватов». Если дочь согласится, то сватов очень любезно принимают и разрешают им сесть и начать сватовство. Если дочь не соглашается, то сватья бесцеремонно выпроваживаются. Сватанье невесты состоит из лады т.е. ладятся, сколько жених должен дать родителям невесты «на стол», за то, что её кормили, и что жених должен справить невесте из одежды. Почти всегда жених рядит невесте шубу, шаль, сапоги, 1-2 запона. Когда сладились, сваты вынимают из карманов вино, а родители невесты ставят на стол еду. Свадьба, чаще всего совершается через 2-3 недели. В первую же среду (в этот день в Наровчате всегда был базар) жених, невеста и их родители едут в город покупать слаженные наряды. Жених и невеста до свадьбы видятся тайком, где нибудь на погребце.
В день венчания мать жениха и 8-9 мужчин (по числу родственных дворов) и два дружки ехали за невестой. У невесты в это время женщины, которые её одевают и девушки. Когда подъезжает свадебный поезд, невеста выбирает двух подруг, их накрывают с головой и заставляют будущую свекровь отгадать, которая её невеста. Если ошибется, платит деньги той, которую ошибочно указала. После обряда угадывания невесту наряжают в две рубах и сверху обычно повязывают головной платок.
Пока снаряжают невесту, гости прощаются, а девушки в это время катаются на лошадях. Когда девушку оденут, начинается благословение невесты. Родители благословляют плачущую невесту обрядом, потом благословляют крестные родители. Девушка в это время должна не только плакать, но и громко причитать, как бы ни была она рада своему замужеству. Все обходят свадебный поезд с иконами и едут венчать молодых.
Сватовство и свадьба в семье Алексея Ермолаевича Пиксайкина, из села Алькино
Хозяйство его бедняцкое, семья состоит их 10 человек
(записано в 1927 году со слов жениха Игната, 18 лет).
Задумал я жениться, а денег на свадьбу нет. Решили мы с отцом, что наймусь батраком пасть коров. Подработаю вот, и будут деньги на свадьбу. Нанялся пасть скот. Осенью можно жениться, а невесты еще нет. Днем пасу, а вечером на улице присматриваюсь к девушкам из нашего села. Остановил свой выбор на одной, зовут её Татьяна. Девушка хорошая, знакомлюсь ближе, вижу, и она ко мне относится хорошо. Незаметно за работой и осень подошла, я свободен и деньги есть и невеста тоже. Спрашиваю Татьяну: « Пойдешь замуж», отвечает «пойду», присылаю сватов. Обращаюсь к отцу «Отец давай сватать». В ближайшее воскресение рано утром (обычно у мордвы или рано утром перед рассветом, если близко или поздно вечером) Отец послал своего брата к отцу невесты спросить, примут ли сватов. Придя обратно, велел собираться и идти. Отец, мать и дядя пошли, взяв с собой четверть вина. Родители Татьяны уже ждали. Отец Татьяны сказал, что он и мать ни чего не имеют против нашего брака, если мы сами согласны, и велел позвать меня. Как только я вошел мне поднесли стакан вина, и я тут же при всех спросил Тату «Пойдешь», она ответила «Да», и ей тоже поднесли стакан вина, она его взяла и выпила. Как только девушка берет стакан, значит, она согласна. Я, видя что делать мне больше нечего ушел. Наши родители помолились, стали уговариваться. Той невесте (на стол) запросили 20 рублей деньгами, 1 пуд мяса и вина. Из одежды ей покупать ничего не приходилось, у ней все было, и мои родители согласились. Через несколько дней родные невесты, 8 человек пришли к нам «Васта варьжяна» (место смотреть). Мы их угостили. Когда гости уходили я им кланялся в ноги, а они меня дарили деньгами. Набрал я 3 рубля. Они взяли с собой вино, которое им приходилось на стол. На другой день мои родные ходили к родителям Татьяны «Прокс соимме» (правда сватать) и «Отирвина» (девичье вино пить). Их там угощали, и невеста должна была «Казимс» (дарить моих родных). Накануне свадьбы поехали «Позялонь путыма», расплачиваться , с остальными долгами рассчитываться. Взяли с собой кувшин браги, лапшу и мясо. Когда стали собираться домой, моему маленькому брату Тата подарила платок, он ей 15 копеек денег. Матери и отцу по полотенцу, а они ей по 3 копейки дали. Матери Таты мои родители дали 40 копеек, за то, чтобы она встала с невестиной постели, куда она села, как начали дарить. Мать невесты всегда садится на невестину постель и встает тогда, когда ей подарят. В день свадьбы, утром отец послал двух девушек звать гостей и «Кудатькень» фаверов, их было 11 человек. Всех угостили, фаверам дали по маленькому хлебцу, для того, чтобы в дом невесты не ходить с пустыми руками. За невестой поехали на 8 подводах, при 10 лошадях, две были запряжены гусем. Ворота невестиного дома были заперты, и её брат просил выкуп. Откупили ворота деньгами, потом выбежали из дома девушки, подруги Таты и стали снимать с головы шапки, которые нарядили лентами и за деньги вернули обратно. Затем вошли в избу. Моя мать незаметно положила 3 копейки, одну под дверь на пол, другую в печурку, что с впереди печи, третью в передний угол. Невеста вместе с подругами сидели в избе, покрытые с головой платками, и мать должна была угадать, которая из них невеста. Мать не угадала и поднесла вина другой.
Так мы запоздали, а до церкви ехать было далеко, то других обрядов мы не делали. Посадили Тату на лавку «Эземь бре», на её постель с ней рядом села её подруга. Невеста стала плакать громко и обращалась по очереди ко всем родным, к отцу, к матери к крестному и другим старшим родственникам. Каждый ей советовал «Живи хорошо» Потом её благословили, и подруги под руки повели Тату из избы в кибитку из прутьев покрытую «Онова» (вышитым покрывалом). С невестой в повозку села «Орцява» (провожатая невесты, её брата жена). Тем, кто делал кибитку, поднесли вина. Поезд тронулся, лошади наряжены лентами и бумажными цветами и позвякивал колокольчик. Недалеко от дома поезд остановился. Один из гостей «Торай гандысь» (главный шафер, что несет иконы), в одной руке икона, в другой нож и побежал вокруг поезда, нагибаясь, и делая на земле ножом кресты. За ним побежал другой гость, с кнутом намахиваясь на первого. Так обежали они вокруг поезда три раза. Это делается для того, чтобы колдун молодых не околдовал. Поезд тронулся дальше. Когда въехали в с. Алькино, поезд поехал тише к церкви. После венчания поехали обратно. Во дворе у нас собрались бабы и девушки и как только мы подъехали, они начали невесту позорить, т.е. петь про неё всякое, что знает, выявляя её плохие стороны. Это делается для того, чтобы молодая не зазнавалась перед семьей мужа. Я взял скорей Тату за руку и ввел её в избу брата. Здесь мы побыли с ней одни больше часу. В избе брата стоял сундук с нарядами Таты, а в него её мать положила ½ бутылки вина и закуску (это всегда так делается) и мы с ней поели. Гости угощались у нас в избе и каждый из гостей принес по хлебу. Через час за нами пришли девушки, они одели Тату в 7 рубах, так что были видны все вышивки. Для чего рубахи соответствующе поддергиваются. По бокам на пояс одели каркс одели «Кеске – руце» (вышитое полотенце, принадлежность старинного мордовского костюма), старинный запон, вышитый и расшитый блесками до половины. «Кургане» бисерную накидку, на голову большую цветастую шаль, а сверху платка «Ашкыркс». Когда Тату одели, она стала очень толстая. «Торай Гандысь» взял невесту за руку и повел нас к гостям. В избе поставили нас к Маргау (угол, где стоит русская печь). Здесь Тате дали имя (обряд этот называется «Лимдемь»). Торай гандысь взял каравай хлеба и посоветавшись с другими дотронулся до лба Таты говоря: «Тезей, Павай, Вежей, Мазей» (которое имя хотят дать, говорят последним). Тут все закричали «Мазей, Мазей». Этим именем женщину зовут всю жизнь младшие члены семьи мужа. Муж зовет по имени, свекор и свекровь «Рвене» (т.е. сноха). С Татеной стороны гуляли на свадьбе только трое- брат с женой и один родственник. Родители невесты никогда на свадьбе не гуляют. После «Лимдемь» Торай Гандысь взял стакан вина и поднес его моему крестному отцу. Невеста поклонилась ему и подарила ситцу на рубашку. Крестный выпил и отдарил ей деньгами. Затем Торай Гандысь поднес вина моему отцу. Тата ему поклонилась и подарила ситцу на рубашку, а он ей подарил денег. И так всей родне. Моей матери сшитую рубашку, моей бабушке полотенце, деде, зятю и самому Торай Гандысь всем по рубашке, а они ей все отдарили деньгами. Остальным гостям Торай Гандысь подносил вина, а мы низко кланялись. После все ушли гулять, ходили по дворам к каждому, кто был на свадьбе. К Тате же собрались подруги и она их угощала брагой и подарила по кольцу.
На пятый день за моей женой приехал отец. Тату опять нарядили в семь рубах, и отец взял её домой. Отец её ехал на лошади тихо, а Тата с девушками шла за ним пешком. Через неделю моя мать съездила за женой. Молодые женщины у нас долго не садятся за стол, едят стоя. Иногда до тех пор, пока не родит ребенка, но мои родители на другой день посадили жену за стол. Перед масленицей Тату опять брали к себе родители на неделю. На масленицу я сам поехал за женой и тесть подарил мне шапку.
Обряд сватовства и свадьбы, записанный в селе Новые Пичуры от старожилов.
Мать жениха идет к невесте договариваться о сватовстве, с собой берет чекушку самогона. Когда договорятся, то мать невесты ставит на стол хлеб и соль и зажигают свечу и начинают молиться, за то, что дети сходятся, и они роднятся. После этого мать невесты дарит матери жениха полотенце или материал от мордовской рубахи. Договариваются на какой день делать запой. Обычно свадьбы в селе бывают на праздник Покрова Пресвятой Богородицы. На запой приглашаются самые близкие родственники в количестве 7 человек. На запой идет и жених. С собой берут четверть самогона и круглый хлеб, завернутый в полотенце.
Сватовство (ладяма)
Подойдя к дому невесты, родственники стучат в дверь. Мать невесты: «Кто идет к нам. Ой, да это, отец, гости нежданные. Проходите в дом, через порог не говорят». «Мир вашему дому» говорят гости, и слышат в ответ «С миром принимаем».
Гости: «Мы вот к вам пришли за ярочкой. Слышали, что вы продаете».
Хозяева дома: «Да, ярки у нас есть. Вам постарше или помоложе ?». «Нам бы молодую…».
Отец зовет дочь. Гость-отец, обращается к сыну: «Ну, сынок, эту что ли ярку возьмём?». Сын отвечает: «Эту». Родители жениха ставят на стол хлеб и вино. Зажигают свечи (приносят с собой) и молятся. Затем родители невесты приглашают всех гостей за стол и затем разламывают хлеб, принесенный родней жениха. Когда хлеб разломлен, считают, что сватовство состоялось. Обычно на стол ставили также блины, блинчики, огурцы, помидоры из кадушки. Мать невесты дарит всей родне жениха подарки. Затем приглашают жениха и невесту, они не в коем случае, не должны сидеть за столом. Их угощают стаканом вина, которое они стоя выпивают пополам. Невеста с женихом покидают старших . А родители и гости продолжают гулянку, обговаривают предстоящую свадьбу. Пока идет сватовство молодежь на улице ломают завалинку у дома невесты. Затем все гости с пляской под гармонь и балалайку идут в дом жениха. У жениха, сидя за столом назначают дату проведения свадьбы. Обговорив, исполняют песню: «Эх, хоть и шачень – удалань».
Приготовление к свадьбе (свадьбань аноклама).
В период подготовки к свадьбе мать жениха приходила угощать невесту, приносила самую лучшую еду (халву, цюкер, мясо, хлеб, яйца) и обязательно лесные орехи. Мать невесты накрывала для неё стол.
Невеста в это время занималась подготовкой приданного. Она приглашала 3 подружек (больше не разрешалось) и свою родню – молодежь. Сначала девушки начинают вышивать для невесты рубашку подвенечную, затем два полотенца для венчания. Затем вышивают рубашку для матери жениха, после этого вышивают покрывало, которым будут накрывать свадебную повозку (это называется вертолда). В основном работали вечером. За это мать невесты их угощала.
Свадьба (свадьбась).
Накануне свадьбы подружки невесты топят баню и приглашают жениха и его друзей. Жених платит за вход. Девушки готовят различные «сюрпризы»: отсутствие горячей или холодной воды, веники из крапивы и др. А также подружки после застолья с песнями и плясками везут приданное в дом жениха.
С утра в доме жениха начинают наряжать лошадь и повозку. Дугу обёртывают красным материалом, и на её середину привязывают колокольчик, к голове лошади подвязывают погремушки. На лошадь садятся свекор со свекровь и жених. Все гости одеты в лучшие одежды, обязательно обуты в лапти, но, а жених обувал хромовые сапоги. Если богатый жених, то брал три лошади, а если бедный – одну. С собой брали хлеб вино-чекушку
До приезда жениха подружки одевают невесту и исполняют песню «Эрзянь полюнесь» (в песне рассказывается о том, какая красивая невеста, какие у неё глаза, волосы, какая нарядная одежда).
На пороге дома гостей с хлебом и солью встречает старик. Родители жениха и невесты делают по глотку вина, обмениваясь друг с другом стаканами. Далее входили в дом, ставили хлеб и вино на стол. А жених с родней тем временем выкупал двери. В дом его не пускают, девушки ведут торг. Выкупив, жених с друзьями входят в дом. Подруги накрывают невесту покрывалом, а рядом с невестой подсаживают кого – нибудь. Жених выбирает. Если выбор неправильный, приходится снова платить. Подруги невесты прикалывают на грудь каждому из гостей с жениховой стороны, заранее приготовленные бантики из лент. Это и дань уважения, и знак отличия от родственников невесты. Невеста одета в мордовские наряды, на голове цветастый платок.
Отодвигают стол, на скамью стелется шуба, и сажают на неё невесту. Родители и крестные благославляют невесту. Когда идет благословение, невеста стоит и после каждого благословения целует икону. После благословения невеста исполняет песню (называет мать ласковыми именами, прощается с нею).
Пока идет благословение, подруги натягивают на повозку нарядное вышитое покрывало (вертолда). Перед венчанием «торонь канды» и «орци» проходят вокруг лошади и крестят один ножом, другой кнутом. Садились в эту повозку жених, невеста и свидетели. Едут в церковь венчаться, а родители жениха собирали всю родню невесты и вели с песнями в дом жениха. Пока шло венчание, родственники жениха накрывали столы. По приезду из церкви молодых встречали родители жениха с хлебом и солью, святой водой освящали и обсыпали хмелем для счастья. Зайдя в дом , молодую затем уводили в хлев для переодевания. На невесту одевали 5-7 рубах (пимарта без рукавов), кальчугу и лимту (шапку). После одевания с жениха просили выкуп за невесту (выкупали за 1 рубль) и заводили в дом невесту. Разбивали глиняный горшок и плясали на его осколках.
Во время свадебного застолья невеста с женихом не садятся. Они стоят в переднем углу. Вначале идет их благословение со стороны родителей жениха. Кто благославлял, тому дарились подарки «казиё». Невеста всю свадьбу должна стоять, опустив голову и потупив глаза.
Второй день свадьбы происходит в доме жениха. Молодая невеста печет блины. На дно квашни опускают кольцо. Чтобы его достать, невеста должна израсходовать всё тесто. Затем она кладет кольцо на сковородку, которую вместе с кольцом засовывают в печь, пряча при этом сковородник. Кто из девушек достанет кольцо, та следующая и выйдет замуж.
Одна из снох ведёт молодую во двор и показывает ей, откуда она теперь будет набирать воду, Этот элемент обряда называется «нефтихьт ещенеть». Путь до колодца и обратно сопровождается песнями и плясками. Исполняется песня «Панжи лаймарь порась» (в песне говорится о том, что весной молодые встречаются, каждый выбирает себе пару, осень – пора свадеб, будет видно, кто кого выбрал).
Всех угощают блинами. Затем молодой невесте дают имя. Этот элемент обряда называется «лим путыхьть». Арць – ава (одна из снох) дает имя невесте, перечисляя всех по старшинству: старшая сноха – Мазей, следующая – Тезей, Вежей, Павай, Шакай. На том имени, которое получает молодая, арць-ава останавливается и три раза слегка ударяет невесту хлебом по голове. Наша невеста получает имя.
Через неделю после свадьбы
После свадьбы, через неделю приходят отец и мать и забирают дочь к себе в дом. А через неделю приходит за невестой мать-свекровь и уводит её назад к жениху. Все это сопровождается пляской, гулянкой и дарением подарков.
( В описании обряда использованы материалы учителей Новопичурской средней школы Конкина Ивана Михайловича, Лесниковой Галины Михайловны, Шиндяпкиной Галины Николаевны, записанные в 2002 году, директора Ново-Пичурского библиотечно-досугового центра Тремасовой Валентины Степановны ).
Роды, крестины и обычаи, связанные с ними.
Записано в 1928 году со слов сотрудницы Наровчатского
краеведческого музея, гражданки села Алькино Марфы Федоткиной.
Когда Анна (её сноха) собралась родить, было лето. Анне постелили соломы в мазанке на полу. Женщина она молодая, родила скоро, так что бабке помогать не пришлось. Благополучно вышло и «место» (додо). По мнению мордвы «Додо» т.е. место есть подушка, на которой спит ребенок в утробе матери. Поэтому подушка и место обозначаются одним словом. Место завернули в тряпку и положили в старый лапоть с оборой и закапали в подполе под порогом двери из избы в сени. У нас мордвы всегда так делается. Если баба перестает рожать, то спускается в подпол и откапывает лапоть с местом и несколько раз покачивает его за обору, ну баба и родит. О том, что Аня родит, не кому не говорили, а то от этого родительнице будет трудней. Бабушка завернула ребенка в старую отцовскую рубаху и положила пока на печку. Немного погодя, когда Анна немного отдышалась, ей помогли встать, и она вместе с бабкой пошла в баню взяли с собой и новорожденную внучку. В бане она роженицу и ребенка парила и мыла и приговаривала «Цеберь Псине, бумажный веничек, мон ешелеса вадница. Чистай веднет лаца. Сирекелу черяба, Монь кильгамак ешелесынза вадиксынза» (Батюшка матушка, святая парушка, бумажный веничек поглажу и вымою чистой водой. Старая береза царапается, а я тебя осторожно. Люби меня, кто тебя гладит, кто поет, кто принял).
После бани мы бабку пригласили в дом и угощали вином. Теперь все стало по простому, а раньше бабка как придет из бани, возьмет в руки нож хлеб резать, и этим ножом обведет вокруг окон, дверей и труб, потом разрежет хлеб и всем даст по ломтю. Все едят и молятся за здоровье родильницы и ребенка. Это для того так делалось, чтобы в избу не вошла нечистая сила. Еще раньше над родильницей бабка замахивалась топором, чтобы выгнать родовую болезнь. Раньше и ребенку отец имя давал. Как народится ребенок, бабка выходит сказать об этом отцу, а он и даст ребенку имя, что держит в руках или делает так и назовет ребенка. На гумне стоит, назовет ребенка «Тинге», в руках топор держит, назовет «Увер». И теперь ещё в некоторых семьях так делается, но больше так, где семьей заправляют старики.
На другой день, рано утром бабка пришла за внучкой нести её в церковь крестить. Кум и кума уже намечаются заранее, обычно из родни. Крестная у нас шьет рубаху и приносит ризки. Крестный платит за крещенье и покупает крест. После крестин мы обед делали и сын отнес своей жене (родильнице) два стаканчика вина «за труды». Во время обеда Анна сидела на печке, родильницы к столу не подходят. Если родит хозяйка дома, и других баб в доме нет, то родильница и блины печет и угощенье раскладывает у печки, только к столу при гостях не подходит. Когда все уйдут, родильница может и за стол сесть. Бабке дают отрез холста аршина три, да денег 10 или 20 копеек. За обедом Анна подарила куму холста 2 аршина, а куме головной платок. Это уж всегда так полагается.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 1