Тихий Дворик

Не Галина и не Макарова. Почему главная экранная «бабушка» страны скрывала своё прошлое. Она казалась большинству зрителей такой своей, домашней, народной, что представить какие-то тайны личной жизни или драматические повороты в её судьбе было невозможно. Ну что может происходить в жизни женщины, которая сама - олицетворение народной судьбы? Добрейшая женщина с открытым сердцем и чистой душой всю свою жизнь отдала театру и кино. Однако в её личной жизни были и трагедии, и разочарования: она пережила предательство любимого мужа, разлуку с сыном и до конца своих дней скрывала своё происхождение, из-за которого пришлось сменить фамилию и имя. Галина Макарова жила по принципу «И невозможное возможно»: начала сниматься в 57 лет - и почти сразу стала звездой кинематографа (за её плечами более 50 ролей в кино), была дочерью репрессированного деникинского офицера - и получила звание народной артистки СССР... Своим жизненным опытом опровергла стереотип о том, что актрисы не могут создать крепкие семьи и быть хорошими матерями. Она была бабушкой не только для своих шестерых внуков, но и для всех детей огромной страны. Наряду с Татьяной Пельтцер её так и называли - «Всесоюзная бабушка». Но «всесоюзная бабушка» Галина Макарова не всегда была бабушкой. В молодости актриса была изумительной красавицей, но никто из зрителей не видел её молодой. В юности она гоняла на мотоцикле и скакала на коне не хуже заправского кавалериста. У неё были весёлые чёрные глаза, длинные косы и ямочки на румяных щеках. Была и любовь — всепоглощающая, огромная, горячая. И ещё много того, о чём она предпочитала молчать. Настоящей даты своего рождения Галина Климентьевна Макарова не знала. Однако точно знала, что при рождении ей дали другое имя. Девочку с удивительно чёрными глазами, родители решили назвать Агатой. Её отец — Климентий Чехович — был белым офицером, воевал в армии Деникина, за что впоследствии и попал в тюрьму. Отсидев, вышел на волю, но жизнь оказалась уже совсем другой: Климентий был лишён гражданских прав как «враг народа»... Маленькая Агата быстро усвоила урок, который ей твердили родители: никому нельзя рассказывать, что папа — офицер. Семья даже уничтожила документы, чтобы не давать властям повода заинтересоваться их прошлым. Когда пришло время получать паспорт, Агата сама точно не знала, сколько ей лет и когда она родилась, определяли приблизительно, и актриса всегда считала, что на самом деле она старше паспортного возраста года на 2-3. В новом паспорте Агата Чехович попросила записать её на фамилию матери — Апанащик. ⠀ Официальной датой её рождения считается 27 декабря 1919 года. Вот только сама актриса рассказывала, что прекрасно помнила, как в 1921 году в дом принесли её новорождённую сестричку Шуру. «Никто из пяти детей в семье толком не знал дату своего рождения, - говорила актриса. - При оформлении документов возраст давали «на глаз». Вот и «омолодили»». ⠀ Несмотря на жизненные сложности, Агата вела вполне полноценную жизнь. Увлекалась спортом — мастерски научилась метать копьё. Лихо гоняла на мотоцикле (стала чемпионкой Белоруссии по мотокроссу), занималась конным спортом. А по вечерам вышивала одежду в народном стиле. Когда ей исполнилось 16 лет, решила перебраться из Старобина в Минск — пора было начинать зарабатывать. Устроилась сначала домработницей, потом — санитаркой. Но душа просила чего-то более интересного и творческого. И девушка, увидев объявление о наборе в студию драмтеатра, решила попробовать поступить. И поступила. Во время учёбы в студии Первого Белорусского драматического театра Агата решила изменить имя, которое, как она признавалась, ей никогда не нравилось. «Будем звать тебя Галиной, Агата - деревенское, неблагозвучное для сцены имя», - высказала своё мнение актриса Валентина Семенюк. Так и стала она Галиной. А фамилию Макарова артистке «подарил» первый муж - под этим именем и фамилией вся страна в будущем узнает прекрасную актрису. А пока это имя указывали на театральных афишах - когда, окончив студию, она начала выступать на сцене. Именно в театре актриса познакомилась с бравым офицером Иваном Макаровым. Яркий, громкоголосый, улыбчивый... Галина сама не заметила, как влюбилась. Да и Иван, увидев красивую энергичную девушку на сцене, уже не мог отвести от неё взгляд и сразу после спектакля пробрался за кулисы, чтобы познакомиться. Ради Ивана Макарова Галина была готова бросить всё и уехать куда угодно. Поэтому когда они поженились, и в семье родился сын Эдуард, Галина оставила театр и посвятила себя семье. Но тут началась Великая Отечественная война, и Макаров ушёл на фронт. Пройдя войну, он уцелел, но вернулся домой с другой женщиной, как тогда говорили, походно-полевой женой. «Она очень любила своего Ивушку, поэтому и не смогла простить измены, - рассказывала дочь актрисы Татьяна. - Ведь с войны он вернулся с фронтовой женой - и сразу подал на развод. А мама к тому времени уже прошла собеседование в Театр им. Вахтангова. Говорила, что муж в ответ на рассказ о новой работе сказал: «Да кому ты там нужна?» Не выдержав обид, мама с моим братиком уехала в Минск, где вновь вышла на сцену своего театра. Но до конца жизни Иван был её единственной любовью. Моего отца, своего второго мужа, актёра Купаловского театра Павла Пекура, она уважала, ценила, а любила того - сама об этом говорила. Когда мама узнала, что Макаров умер, у неё случился гипертонический криз... А ещё я помню, что мама любила дождливую погоду - могла часами сидеть с папироской у окна. Говорила, что, наверное, такая тяга к ненастью родом из прошлого: «Иван ведь был гулёной, и я думала, что в дождь он будет сидеть дома и никуда не пойдёт»». ⠀ Галина Макарова продолжала играть в Минском театре - ей доставались роли сильных женщин, и зрители её очень любили. Там же, на сцене, она встретила своего второго мужа. Актёр Павел Пекур долго за ней ухаживал, пока не сумел растопить её сердце. Галина Макарова согласилась выйти за него замуж, родила дочь. Между тем, бывший муж нанёс Галине Климентьевне ещё один болезненный удар. Когда их сыну Эдуарду исполнилось 12 лет, он потребовал, чтобы мальчик переехал к нему. Это было совершенно невозможно, материнское сердце разрывалось на части, — как она будет без сына? Но пришлось смириться: Макаров пригрозил рассказать властям о прошлом её семьи, об отце-белогвардейце. В те годы этого оказалось бы достаточно, чтобы разрушить её жизнь. Справедливости ради стоит добавить, что Иван Макаров помог сыну получить хорошее образование. Эдуард окончил Бауманский институт, сделал карьеру, работал личным помощником Михаила Горбачёва. ⠀ Галина Макарова не чаяла в детях души - не только в своих, но и в чужих. «Сколько раз она хотела кого-то усыновить! - рассказывала её дочь Татьяна. - Долгое время мама водила меня в больницу к девочке Тонечке. И потом сообщила нам с папой, что хочет взять её к нам. А через какое-то время мы перестали навещать Тонечку. Мама сказала: девочку забрали родственники. Уже через годы я узнала, что малышка умерла от белокровия... А ещё помню, как однажды мы шли к маме на работу. И она увидела, что по улице ведут целый класс детей из детского дома, - они все были одинаково одеты. Возле Купаловского театра долгие годы работала мороженица - такая колоритная рыжеволосая женщина. И мама, не зная, как порадовать этих детей, купила им всем эскимо. ... Одно время, помню, у нас жил лилипутик Сенечка. Дело в том, что у нас снимали квартиру гастролирующие циркачи. И им уже нужно было уезжать - как Сенечку парализовало. Родственники могли за ним приехать только через месяц - и мама взяла уход за ним на себя. Сама носила его на руках, мыла, он для неё как ребёнок был...» ⠀ В кино Галину Макарову привёл режиссёр «Ленфильма» Сергей Микаэлян, в 1976 году решивший снять драму «Вдовы» о двух старушках, которые ухаживали за чужими могилами. Он искал новые непримелькавшиеся лица и нашёл двух актрис - Галину Скоробогатову и Галину Макарову. После успеха в этом фильме Макарову, которой тогда было уже под 60, начали массово приглашать сниматься в роли матерей и бабушек главных героев - так она и стала «всесоюзной бабушкой». «После «Вдовы» она шагала из фильма в фильм, - рассказывала её дочь. - Ей всегда доставались колоритные роли, на «Ленфильме» её даже прозвали «Жан Габен в юбке». Но в каждой картине она была органична, натуральна... На съёмках «Вдовы» мама и Галина Скоробогатова прямо в сценических одеждах ходили гулять. Так, в местной столовой их приняли за своих, говорили: мол, чего вы, бабки, тут расселись? А на нашей Комаровке за мамой бабульки бегали, спрашивали: не из одной ли мы деревни?.. Но вообще мама подустала от амплуа «бабушки» - мечтала об исторических ролях. Когда увидела Римму Маркову в роли настоятельницы монастыря в «Гардемаринах», воскликнула: «Ах, как бы я это сыграла!»» ⠀ Многим зрителям казалось: на экране — вовсе не актриса, а обычная женщина, и она не играет, а просто живёт свою жизнь, настолько естественна и органична была Макарова в своих образах. «Впервые Галину Климентьевну я увидел подростком в каком-то кинофильме и подумал: зачем учиться в каких-то театральных институтах? Достаточно просто снимать женщин такими, какие они есть. Я был убеждён, что Галина Макарова не играет вовсе, её просто снимают в определенных жизненных обстоятельствах, - признавался как-то известный белорусский драматург Алексей Дударев. ⠀ Какой была в жизни народная артистка СССР (звание дали Макаровой в 1980 году), мы можем узнать со слов её родственников, ведь сама Галина Климентьевна о себе и о своей жизни рассказывать не любила. «Бабушка разной была: могла и слово нецензурное к месту вставить - она была просто специалистом в этой области, - вспоминала внучка актрисы Анастасия. - А ещё я просто не представляю её без чашки кофе и сигаретки «Беломорканал». В день она могла выкурить несколько пачек. Бабушка была самым добрым человеком на свете! Как-то она увидела пьяного человека на лавочке у нашего подъезда. Принесла ему подушечку, укрыла одеялом. На утро человек ушёл и оставил бельё сложенным. На следующий день он пришёл с конфетами и стал расспрашивать во дворе о своём благодетеле. На что ему старушки на лавочке ответили: «Ну, такое могла только Макарова сделать»». ⠀ О том, что она стала народной артисткой (несмотря на то, что никогда не состояла в партии), Галина Макарова узнала из газет. А к властям обратилась только один раз: когда в её семье появилась внучка - и в 2-комнатной квартире ютились пятеро человек. Макаровой отказать не могли - и выделили жильё. Но любимым детищем Галины Макаровой была дача в 30 километрах от Минска. Там она разбила целый ботанический сад. Семёна диковинных растений привозила со всех командировок и гастролей; заветные пакетики ей присылали и поклонники из разных уголков Советского Союза. На участке артистки росло 100 кустов пионов! Машины у Галины Климентьевны не было - на дачу она ездила на электричке. Как-то её спросили, кем вы могли стать, если бы не были актрисой. На что получили ответ: «Ну, наверное, председателем колхоза». Она была просто одержима землёй: после спектакля могла рвануть на дачу и при Луне полоть грядки и поливать. Как-то Галина Климентьевна вычитала: конские удобрения лучше коровьих и совсем уж замечательные — от африканского слона. А тут как раз в Минском цирке дрессировщик с группой слонов стал работать… Макарова сразу — в дирекцию цирка: «Мне бы мешочек из-под этого, с хоботом!..» Кто же откажет известной артистке, да ещё в такой «экзотической» просьбе? Упаковала она слоновьи «удобрения» так, чтобы даже самая капризная дама в электричке не воротила нос от её объёмной сумки. И повезла необычный груз на дачу. В электричке, правда, задремала, а когда проснулась — бесценного груза не оказалось. Умыкнули сумку-то. Потом, рассказывая об этом забавном случае, Галина Климентьевна смеясь, говорила, что мол, готова ещё раз поусердствовать возле слонов, чтобы посмотреть на выражение лиц тех, кто потрошил её «сокровища»… Слушатели от смеха за животы хватались — Макарова всегда отличалась остроумием и умела юморить. На любимой даче прошли и последние дни «всесоюзной бабушки». Был конец сентября, и она всё просила отвезти её на дачу, доделать последние сезонные дела. Там её сердце и остановилось... «Сторож нам потом рассказал, что с утра он к ней пришёл, протопил печку, мама чеснок перебирала. А в обед он увидел, что дверь приоткрыта, зашёл, а мама на диване откинувшись сидит», - рассказывала дочь актрисы. Галины Макаровой не стало на 74-м году жизни, 28 сентября 1993 года. Похоронили актрису в Минске, на Восточном кладбище, ставшем местом упокоения многих выдающихся представителей белорусского народа. Её внучка Анастасия сказала о бабушке прекрасные слова, которые могли бы повторить и кинозрители: «Для меня главным качеством в ней оставалась её подлинность. Она была настоящей! И все мы учились у неё не фальшивить, не казаться, не воображать себя кем-то, а быть собой». фото№1 -Галина Макарова фото№2-Актриса в молодости. фото№3-Актриса с первым мужем, Иваном Макаровым. фото№4-Галина Макарова и Павел Пекур в спектакле *Молодая гвардия*. фото№5-Актриса со вторым мужем, Павлом Пекуром, и дочерью Татьяной. фото№6-Актриса с дочерью. фото №7-Галина Макарова ______________________ Уважаемые подписчики! Подписывайтесь на наш телеграм канал по ссылке в комментариях! Там еще больше интересных историй, стихов и высказываний

Вера Волошина была повешена 29 ноября в совхозе Головково. К месту казни ее привезли в кузове грузовика. Она лежала на дне в одном исподнем белье, у нее не было сил даже подняться. Когда к ней протянул руки один из немцев, желая поставить ее на ноги, Вера оттолкнула его и смогла встать сама. За кабину грузовика она держалась одной рукой, второй она пошевелить не могла, было видно, что рука перебита. Она была вся в крови и в синяках. Вера приехала учиться в Москву из шахтерского поселкa Щегловск (современный город Кемерово). Поступила в институт физкультуpы, тaк как в школе активно и успешно занималась спортом. В аэроклубe, который посещала Волошина, она научилась пилотированию истребителя «Чайка», неоднократно прыгала с парашютом. Среди увлечений девушки также были стрельба, pисование, поэзия. Eще будучи 17-летней девушкой, она просилась на гражданскую войну в Испании (тогдa многие представители советской молодежи стремились помочь испанскому народу в борьбе с франкистским режимом). Но получила отказ. Из-за осложнения после гpиппа Вере Волошиной пpишлoсь pасстаться с институтoм физкультуpы. Онa поступила в другой вуз – институт торговли. Начало войны пришлось нa третий курс обучения студентки. Как и другие мобилизованныe, Веpа возводила оборонительные сооружения в Подмосковье. Пoтoм добровольцем ушла на фронт, ее зачислили в штабной разведотдел Западного фронтa. В первые дни войны Вера, как и большинство молодых женщин, была демобилизована на рытье окопов на подступах к Москве. В октябре она добровольно вступила в ряды Красной Армии. Ее зачислили в войсковую часть 9903 разведотдела Западного фронта, для работы в тылу врага. Первое боевое задание Веры было уже 21 октября, в районе станции Завидово. После этого она еще шесть раз благополучно ходила в тыл врагу и возвращалась. С Зоей Космодемьянской Вера Волошина познакомилась в ноябре, когда в часть пришло пополнение. Девушки быстро сдружились. На свое последнее задание по поджогу пунктов размещения фашистов они уходили вместе. 21 ноября 1941 года группа, командиром которой был назначен Павел Проворов, ушла в немецкий тыл. В составе группы были Вера Волошина и Зоя Космодемьянская. При переходе фронта отряд попал под обстрел. В суматохе боя группа разделилась на две части, и пути подруг разошлись. Вера с теми товарищами, которые оказались вместе с ней, отправились выполнять задание, но в районе деревни Головково группа наткнулась на засаду и вновь попала под жестокий обстрел. Вера была ранена и попала в плен. Утром товарищи пытались найти ее, но им это не удалось. Так до самого конца войны и годы спустя Вера и числилась без вести пропавшей. И только в 1957 году журналист Г. Н. Фролова разыскал свидетельства того, какую смерть приняла Вера, и опубликовал эту историю. Вера, так же как и Зоя, обратилась к свидетелям казни. Она сказала: — Я не боюсь смерти. За меня отомстят мои товарищи. Мы все равно победим. Вот увидите! А потом она запела «Интернационал». Свидетели казни рассказывали, что даже когда Вере уже набросили петлю на шею, она продолжала петь. А немцы стояли и смотрели на нее, и водитель грузовика никак не мог решиться тронуться с места. Только когда офицер закричал на шофера, грузовик все же поехал. Девушка еще успела крикнуть: «Прощайте, товарищи!». Веру повесили на старой иве, которую и до сих пор еще можно видеть в Головково. Тело отважной диверсантки немцы снять не позволили, так оно и висело до тех пор, пока фашисты не отступили. Когда враг оставил Головково, жители вынули тело Веры из петли и с почетом похоронили ее. Зоя погибла в тот же самый день, 29 ноября, в десяти километрах от Головково, в деревне Петрищево. Чтобы об этой истории узнало как можно больше людей, поделитесь этой публикацией со своими друзьями.

1. Мир состоит из бездельников, которые хотят иметь деньги, не работая, и придурков, которые готовы работать, не богатея. 2. Танец — это вертикальное выражение горизонтального желания. 3. Ненависть — месть труса за испытанный им страх. 4. Мы не имеем права потреблять счастье, не производя его. 5. Идеальный муж — это мужчина, считающий, что у него идеальная жена. 6. Уметь выносить одиночество и получать от него удовольствие — великий дар. 7. Искренним быть не опасно, тем более если вы вдобавок глупы. 8. Иногда надо рассмешить людей, чтобы отвлечь их от намерения вас повесить. 9. Самый большой грех по отношению к ближнему — не ненависть, а равнодушие; вот истинно вершина бесчеловечности. 10. Женщины как-то сразу угадывают с кем мы готовы им изменить. Иногда даже до того, как это придет нам в голову. 11. Нет такой женщины, которой удалось бы сказать «до свидания» меньше, чем в тридцати словах. 12. Легче жить со страстной женщиной, чем со скучной. Правда, их иногда душат, но редко бросают. 13. Алкоголь — это анестезия, позволяющая перенести операцию под названием жизнь. 14. Чувство объективного восприятия реальности люди, им не обладающие, часто называют цинизмом. 15. Тот, кто умеет, тот делает, кто не умеет — тот учит других. 16. Постарайтесь получить то, что любите, иначе придется полюбить то, что получили. 17. Стареть скучно, но это единственный способ жить долго. 18. Единственный урок, который можно извлечь из истории, состоит в том, что люди не извлекают из истории никаких уроков. 19. Газета — это печатный орган, не видящий разницы между падением с велосипеда и крушением цивилизации. 20. Демократия — это воздушный шар, который висит у вас над головами и заставляет глазеть вверх, пока другие люди шарят у вас по карманам. 21. Если у вас есть яблоко и у меня есть яблоко, и если мы обмениваемся этими яблоками, то у вас и у меня остается по одному яблоку. А если у вас есть идея и у меня есть идея и мы обмениваемся идеями, то у каждого из нас будет по две идеи. 22. Здравый смысл и трудолюбие компенсируют в вас нехватку таланта, тогда как вы можете быть гениальным из гениальных, однако по глупости загубите свою жизнь. 23. Звания и титулы придуманы для тех, чьи заслуги перед страной бесспорны, но народу этой страны неизвестны. 24. Человек — как кирпич: обжигаясь, он твердеет. 25. Репутация — это маска, которую человеку приходится носить точно так же, как брюки или пиджак. 26. Человек, который ни во что не верит, всего боится. 27. Природа не терпит пустоты: там, где люди не знают правды, они заполняют пробелы домыслом. 28. Разумный человек приспособляется к миру; неразумный пытается приспособить мир к себе. Поэтому прогресс всегда зависит от неразумных. 29. Богатые люди, у которых отсутствуют убеждения, более опасны в современном обществе, чем бедные женщины, у которых отсутствует мораль. 30. Теперь, когда мы научились летать по воздуху, как птицы, плавать под водой, как рыбы, нам не хватает только одного: научиться жить на земле, как люди. Бернард Шоу

«К советской власти отношусь безразлично...» Как фрейлина трёх императриц закончила свою жизнь среди уголовниц и проституток. Почти сто лет назад в Соловках - лагере особого назначения - скончалась баронесса Наталья Модестовна Фредерикс, которая оказалась здесь за то, что была фрейлиной при царском дворе. Она была рядом с тремя императрицами: Марией Александровной, Марией Фёдоровной и Александрой Фёдоровной, женой Николая II. Эта уже немолодая женщина - ей было за 60 - последние годы своей жизни провела среди притоносодержательниц, воровок и проституток и умерла не в тёплой постели в собственном доме, а в холодном бараке - виноватая лишь в том, что родилась в аристократической, а не в пролетарской семье. Когда она появилась в Соловках, в женском бараке, куда её определили, стоял хохот и гул: постоялицы ликовали, наблюдая за тем, как бывшая статс-дама царского двора несёт двухпудовые грузы, сгибаясь под их тяжестью: - Баронесса! Фрейлина! Это тебе не за царицей хвост таскать! Трудись по-нашему! Они ждали жалоб, слёз, её отчаяния и ужасно бесились, что им не пришлось всего этого увидеть. Не забывшая своего воспитания, внутренне дисциплинированная, с присущим ей самообладанием, бывшая баронесса спаслась от унижения. Вечером, после тяжёлой работы, она тщательно чистила своё платье, молча съедала миску баланды, молилась и ложилась спать на свой аккуратно прибранный топчан. Сокамерниц она не сторонилась и постепенно приобрела некий авторитет - выпады против неё прекратились. Как самую аккуратную и самую чистоплотную сначала её назначили уборщицей барака воровок и проституток, а под конец жизни - медсестрой тифозного барака - туда, где другие работать отказывались… Род Фредериксов известен в России с XVIII века. Основатель фамилии был банкиром императрицы Екатерины II, которая за честную службу (а немка-императрица это очень ценила в своих служащих) наградила его титулом барона. Так и распространился род Фредериксов в России, многие представители которого состояли на императорской службе. Одним из самых видных государственных деятелей среди них был барон Владимир Фредерикс, последний в истории министр Императорского Двора. Он был очень дружен с Николаем II, сопровождал его во всех поездках и пользовался исключительным доверием императора. Его жена была статс-дамой ещё при императрице Марии Александровне, жене Александра II, а дочери Евгения и Эмма - фрейлинами при Александре Фёдоровне. Поэтому неудивительно, что двоюродная племянница министра, Наталья Фредерикс, тоже была представлена ко двору и принята во фрейлины. Это был 1879 год, и супруга императора Александра II уже сильно болела. Она давно отошла от придворной жизни и постоянно жила в страхе за жизнь мужа, на которого то и дело совершались покушения. Последний год она практически не выходила из комнаты, и юная фрейлина помогала ей скрасить одиночество, рассказывая о своём родовом имении Знаменовка и о своей мечте - построить в имении новый храм, больницу и школу для крестьянских детей. Императрица похвалила свою фрейлину и приказала выделить нужную сумму денег для храма и школы. Когда же Марии Александровны не стало, Наталья выпросила небольшой отпуск и занялась строительством… ⠀ Потом была служба у императрицы Марии Фёдоровны - целых 13 лет, и Александры Фёдоровны - на протяжении ещё 23-х. В целом Наталья Фредерикс служила при императорском дворе 38 лет и была рядом с императрицами в самые сложные годы. С 1914 года по март 1917-го как сестра милосердия уже немолодая баронесса вместе великими княжнами ухаживала за больными и ранеными, помогала во время операций в Царскосельском лазарете, занималась благотворительностью. А когда вспыхнула революция, Наталья Модестовна не попыталась, как многие дворяне, сбежать за границу. Она осталась в России и работала библиотекарем, чтобы хоть как-то выжить. Когда же её попросили уволиться с работы из-за титула и фамилии, Фредерикс стала преподавать на дому французский язык и литературу. Жила она очень скромно, посещала церковь, политикой совершенно не интересовалась, но увольнение из-за титула было только первой каплей в чаше жизненных горестей и испытаний. В 1919 году Наталью Фредерикс арестовали первый раз - тогда она полгода провела в подмосковном лагере. А спустя пять лет последовал новый арест, и на этот раз бывшая фрейлина, которой к тому времени было 60 лет, попала в Соловки. Соловками называли новый, только что созданный на Соловецких островах лагерь особого назначения, а предназначался он для изоляции, трудового использования и перевоспитания особо опасных политических и уголовных преступников. К которым почему-то и отнесли бывшую фрейлину. Во время допроса Наталья Модестовна, стараясь уберечь от подозрений своих родных и знакомых, говорила: «Родственников и близких никаких не имею. Знакомых, с которыми бы постоянно виделась, у меня нет. Я очень занята делами по Сергиевскому собору и поэтому никуда не хожу, и ко мне никто не приходит». А на вопрос об отношении к новой власти отвечала: «К советской власти отношусь безразлично. К революции же с благодарностью, так как она освободила меня от имущественных и светских пут, от которых самой трудно было бы отказаться. Теперь я всецело могу быть в Церкви. … Политика для меня не существует. Только вера. Только Бог. Только помощь нуждающимся». Вот за это - «за активную церковную деятельность» Наталья Фредерикс и была отправлена в Соловки, но как пишут многие источники, причиной стало родство с Владимиром Борисовичем Фредериксом, министром при Николае II, сбежавшим с семьёй заграницу и дожившим до глубокой старости. Наказание ей определили сроком на два года, но их Наталья Модестовна не пережила… ⠀ Сложно представить более неподходящие условия жизни для дворянки, чем женский барак, заполненный уголовницами и проститутками. Как писал Борис Ширяев, отбывавший заключение в Соловках одновременно с Натальей Фредерикс, состав здесь был пёстрым: «количество уголовных здесь во много раз превышало число каэрок, и они господствовали безраздельно. Притонодержательницы, проститутки, торговки кок*ином, контрабандистки… и среди них – аристократки, кавалерственные дамы, фрейлины…». Сначала её встретили враждебно: систематические издевательства, плевки в тарелку, насмешки обрушились на Наталью Модестовну. Зависть к прошлому не давала её соседкам покоя. «На золоте ела, за царицей хвост таскала», - говорили у неё за спиной. Но даже едва держась на ногах от недоедания и тяжёлых работ по заготовке торфяных «кирпичей», баронесса Фредерикс оставалась благородной дамой с самыми высокими моральными качествами. Грациозные движения, аккуратность, самообладание и ни слова жалобы. Истинная аристократка. Она не сторонилась своих сожительниц, но и не искала их расположения. Днём работала, приходила в барак, тщательно чистила своё платье и неустанно молилась перед маленьким образком. ⠀ «Она оставалась аристократкой в лучшем, истинном значении этого слова, - пишет Борис Ширяев в своей книге «Неугасимая лампада», - и в Соловецком женбараке, в смраде матерной ругани, в хаосе потасовок она была тою же, какой видели её во дворце. Она не чуждалась, не отграничивала себя от окружающих, не проявляла и тени того высокомерия, которым неизменно грешит ложный аристократизм. Став каторжницей, она признала себя ею и приняла свою участь как неизбежность, как крест, который надо нести без ропота, без жалоб и жалости к себе, без сетования и слёз, не оглядываясь назад…» ⠀ Основными видами женских работ в Соловках были работа в прачечной, в канатной мастерской, на торфоразработках и на кирпичном заводе. «Кирпичи» (формовка и переноска сырца) считались самым тяжёлыми. Чтобы избежать «кирпичей», женщины пытались правдами и неправдами уговорить лагерное начальство. Те же, кому не удалось, после двух-трех месяцев работы на заводе навсегда подрывали своё здоровье. Баронесса Фредерикс ни о чём лагерное начальство не просила, и потому изо дня в день таскала двухпудовые мешки с кирпичами-сырцами. Такая сложная физическая работа, скотское отношение начальства и жизнь в женском бараке для 60-летней баронессы была сравнима с безостановочной пыткой. ⠀ Но постепенно градус напряжения стал снижаться, и выпадов против бывшей фрейлины становилось всё меньше. Интерес к персоне аристократки пересилил все остальные чувства, и Наталью Модестовну всё чаще просили рассказать о её жизни при дворе, обращались за советом и даже участвовали вместе с ней в тайных службах. Женщины обращались к ней с вопросами: как лучше пользоваться косметикой и вообще как ухаживать за собой, чтоб сохранить красоту? Баронесса охотно рассказывала, о чём знала. А после того, как женский контакт был установлен, стали подниматься и общечеловеческие темы. ⠀ Вот как писал об этом Борис Ширяев: «Нарастающее духовное влияние баронессы чувствовалось в её камере всё сильнее и сильнее. Это великое таинство пробуждения Человека совершалось без насилия и громких слов. Вероятно, и сама баронесса не понимала той роли, которую ей назначено было выполнить в камере каторжного общежития. Она делала и говорила «что надо», так, как делала это всю жизнь. Простота и полное отсутствие дидактики её слов и действия и были главной силой её воздействия на окружающих женщин». ⠀ Как рассказывали, смягчить отношение сокамерниц к Наталье Фредерикс помогло и назначение её на почётную выборную должность уборщицы камеры. Выборы прошли быстро, хотя раньше каторжницы кулаками боролись за это «тёплое» место: уборщица следила за порядком в помещении, носила дрова и воду, топила печь. Работа была не тяжёлой, но требовала известной аккуратности и ответственности. Староста камеры спросила у собравшихся женщин, кого они хотят в уборщицы. Некая уголовница по имени Сонька Глазок, раньше встречавшая Наталью Фредерикс в штыки, язвительно выкрикнула: «Баронессу! Кого, кроме неё? Она всех чистоплотней! Никакой неприятности не будет…» (Неприятности случались, когда за грязное состояние камеры наказывались все её жительницы). Для фрейлины трёх императриц такое назначение было милостью в сравнении с тасканием кирпичей. А весь коллектив барака предложение Соньки поддержал. ⠀ В начале 1926 года в Соловках началась эпидемия сыпного тифа. Не хватало сестёр милосердия. Начальница санитарной части Мария Фельдман понимала, что в приказном порядке назначение женщин на эту должность равносильно смертному приговору. Она пришла в женский барак и предложила добровольцам по уходу за больными хорошее жалованье и дополнительный паёк. Женщины стояли молча… В этот момент в камеру возвратилась баронесса с дровами на руках, и узнав в чём дело, сразу же предложила свою кандидатуру. Фельдман поинтересовалась её образованием и опытом работы, на что бывшая фрейлина ответила: «Я работала три года хирургической сестрой в Царскосельском лазарете. Выхаживала раненых…». Когда же начальница санчасти уточнила: «Как ваша фамилия?», Наталья Модестовна назвалась «баронессой Фредерикс», а та же неуёмная Сонька воскликнула: «Баронесса…» Только в этот раз она произносила титул не язвительно, а с уважением. И записалась вместе с баронессой и ещё несколькими женщинами ухаживать за больными в сыпнотифозный барак. ⠀ Наталью Модестовну назначили старшей милосердной сестрой. В этой должности у неё была возможность больше руководить и меньше ухаживать за больными самой. Но баронесса этой возможностью не воспользовалась. Вместе с другими сёстрами она мыла, стирала и убирала: тифозные больные лежали на полу на древесных стружках, и эту пропитанную нечистотами подстилку сёстры должны были постоянно сменять. Фредерикс ухаживала за больными день и ночь и даже когда заразилась тифом, продолжала находиться у постелей больных и отказалась лечиться. В ответ на предложение хотя бы лечь отдохнуть, она ответила: «К чему это? Вы же знаете, что в мои годы от тифа не выздоравливают. Господь призывает меня к Себе, но два-три дня я ещё смогу послужить Ему…» Через день она скончалась. Прямо во время своего утреннего обхода больных. ⠀ «Сколько бы ни было тяжёлого в жизни, всегда ещё столько остаётся, причём можно черпать в этом и смысл жизни, и силу, и даже радость», - такая фраза была в сохранившихся записях баронессы, найденных после её смерти. И она нашла этот смысл и держалась его до конца – пусть хоть немного, но облегчать жизнь других, делая мир чуть добрее. Наталья Фредерикс первая с лева

Мама стареет новыми вещами. Сперва на тумбочке возле кровати появляются очки. Они мне не нравятся. И я злюсь, когда мама пристраивает их на нос. Потом на кухне, на подоконнике, между настольными часами и горшком с алоэ, вырастает флакон корвалола. Через год его меняет картонная коробка от сувенирной ложки. Кроме корвалола в ней еще полдесятка флаконов, тюбиков и таблеток. Еще через год на том же месте я вижу уже большую стопакетную упаковку от чая. Полноценный контейнер для аптечки. Количество лекарств внутри увеличено в разы. Если раньше я точно различал препараты по раскраске и никогда не читал названия, теперь мне нужен целый справочник. В маминой спальне свои «обновки». Чья-то древняя кофта. Наследство. То ли умершей тетушки, то ли подруги. Кофта толстая и твердая, как недоваренное мясо. Мама поддевает ее под халат. Старость вообще надувает человека. Рейтузами, шерстяными носками, подвязками на поясницу, бесконечными огрызками манишек и свитеров. Которые служат прокладками между старым телом и тем, что вокруг него. С маминым возрастом растут сапожные ложки. С обычных 20 см сейчас они выросли до 65. Чтобы маме не нужно было нагибаться. Она смешно учится попадать ложкой в пятку от бедра. На двери холодильника будто листья в апреле распускаются квадратики бумаги, придавленные магнитами. «14 июля у Тони ДР», «в субботу позвонить», «отдать мед Елене», «ключи от гаража у меня!» и т.д. Мамины зарубки во времени и пространстве… Интерьер старости: подставка для отекших ног, автоматический тонометр рядом с подушкой, накидка с длинным полами по бортам кресла (чтобы можно было сесть и завернуться), сахарница с торчащей ложкой (вприкуску мама уже не может), пачка сканвордов с крупными буквами, Библия на столе… это не выглядит зловеще. Скорее привычно. У всех так. Но когда ты долго не был в этом доме, ты не сразу находишь маму среди ее новых вещей. Сжимается сердце. На миг даже кажется: вот выкинуть это все – и мамина старость уйдет. Что это она выдумала – стареть? Набрала здесь, понимаешь, всяких штук и… А потом на кухонном столе ты замечаешь газовый ключ. – Мама, что случилось? Что, кран потек? - Нет. С краном нормально. Я им газировку открывала. Руками эту крышечку не возьмешь. Как они ее заделывают? Или у них конкурс: сколько старух свихнется, пытаясь пролезть под крышечку? Только ключом осилила. Газовый ключ к газировке – новый атрибут старости. Но тебя попускает. Руки, зубы и глаза у мамы не те, конечно. Но голова, воля и чувство юмора в полном порядке. С гарантией! Как это здорово! (с) Борис Савич Иллюстрация Lisa Aisato ______________________ Уважаемые подписчики! Подписывайтесь на наш телеграм канал по ссылке в комментариях! Там еще больше интересных историй, стихов и высказываний

Шестьдесят лет – хороший возраст, но об этом узнаешь только в семьдесят. Всё в сравнении. Поэтому никогда не надо говорить, что жизнь, условия жизни нехороши, потому что когда мы на самом деле доноемся до того, что попадем в другие условия, тогда свои условия будем вспоминать с благодарностью, что мы жили в такой обстановке, с такими людьми, в таких обстоятельствах жизни. Кто-то из святых сказал: благословляй свою жизнь, и она будет благословлена; проклинай свою жизнь, и она будет проклята. Все внутри нас. Поэтому, самое главное – внутренний стержень, наше отношение к жизни. Однажды Федор Михайлович Достоевский после каторги сказал: «Я только на каторге познал себя и Бога. И я теперь уверен, что сколько человеку в жизни надо счастья, в такой же мере ему надо и несчастья, потому что он и счастья-то своего не поймёт.» Архимандрит Мелхиседек (Артюхин)

Абсолютно везде все держится на личности Интервью у Николая Максимовича взяла его ученица, прима-балерина Михайловского театра, заслуженная артистка России Анжелина Воронцова. AВ: Мне выпала неожиданная и приятная задача взять у вас интервью. Хотя мы знакомы уже много лет, но видимся не так часто, и у меня есть вопросы! Мы с вами практически одновременно закончили службу в Большом театре и в 2013 году переехали в Петербург. Я полюбила этот город всем сердцем. А вы? Я не переезжал и не собираюсь. Когда меня официально объявили ректором, на пресс-конференции какая-то корреспондентка язвительно спросила: «Ну что, Николай, теперь вы петербуржец?» Ее бестактный тон меня несколько задел, и я ответил, что я — тбилисец и всегда им останусь. Хореограф Джордж Баланчин, уже основав в Америке New York City Ballet, говорил так: «По крови я грузин, по культуре — русский, а по национальности — петербуржец». Мне повезло знать тех, кто является петербуржцами в нескольких поколениях, поэтому никогда себя так не назову. Это такие характеры! Закаленные в том числе суровым климатом. Они качественно отличаются от тех, кто мнит себя питерцем и бьет кулаком в грудь. Галина Сергеевна Уланова и Марина Тимофеевна Семенова (прима-балерины и педагоги, которые в 1920-х учились у самой Агриппины Яковлевны Вагановой. — Прим. ред.) с гордостью произносили: «Мы — ленинградки». Понимаешь, Анжелина, какой оттенок? В Петербург я влюбился давным-давно, еще до того, как начал танцевать. Я постепенно так его изучил, что могу водить экскурсии и рассказывать то, что не все местные знают. Только это не делает меня петербуржцем. Впервые я оказался здесь в мои семь с половиной лет. Мама привела меня на улицу Зодчего Росси и показала здание Ленинградского хореографического училища. Тогда вы еще не предполагали, что будете артистом балета? Даже мыслей таких не было. Я хорошо помню тот июльский день. Мы были в поездке с обширной театрально-музейной программой. Помимо этого у мамы были свои дела. Я только после ее смерти обнаружил, что у нее с Петербургом была связана личная история, она задолго до моего рождения хорошо знала и сам город, и многих людей отсюда. Она запланировала время на покупки в Гостином дворе (тогда этот универмаг был практически еще одной достопримечательностью, где продавались дефицитные товары), а мне купила билет на сеанс в кинотеатр «Аврора» — в прокате шел фильм Милоша Формана «Амадей». После мы договорились встретиться в сквере, что в народе зовется Катькин сад. Фильм шел три часа, я нарыдался, вышел из кино, купил мороженое и ждал маму. Когда она пришла, то тоже купила себе мороженое и рассказала мне про памятник Екатерине II и все фигуры, окружающие его пьедестал. Он произвел огромнейшее впечатление: думаю, это один из лучших монументов царствующим особам в мире. Потом мы обогнули здание Александринского театра и пришли на улицу Росси. Мама сказала: «Ты же любишь балет, вот здесь ему учат». А я заметил, какой странной особенной походкой шли некоторые девочки. Выворотно, да? Да, это были воспитанницы училища. Еще я запомнил, что в Петербурге везде ходили толпы. В Исаакиевский собор, который тогда был антирелигиозным музеем с маятником Фуко, стояла гигантская очередь, круга в три по периметру. Мама, которая всегда сразу шла напролом, подошла в ее начало, дала какой-то женщине трешку — и мы оказались внутри. Меня в первый визит в Петербург больше всего поразил как раз Исаакиевский собор. А когда вы приехали сюда уже во взрослом возрасте, что-то стало для вас удивительным открытием? Неухоженность. Петербург моего детства — город бесподобной красоты. Он запомнился мне разно цветным, очень праздничным по сравнению с Москвой, где я часто бывал. Еще меня поразил ужасный холод. Когда я в 13 лет при ехал на просмотр в Вагановское в марте, вся улица Росси была завалена сугробами, а на здании висели гигантские сосульки. Абсолютно везде, все держится на личности Я часто задаюсь вопросом: как Петербург, с его сложными погодными условиями, стал балетной столицей? Идти на классику утром зимой — это же испытание. У меня есть версия, что это из-за того, что улицы Петербурга выстроены сообразно архитектурным ансамблям площадей — это рифмуется со строением балета. Каждый раз, когда прихожу в академию, я вижу чистоту, порядок и воспитанных детей, которые делают книксены. Но ректор — это управленец. Может, вам хочется больше заниматься художественным направлением или репетиторством? Ты знаешь, я с самого детства был ответственным и хозяйственным. Когда я с вами работала в театре, вы были самым хозяйственным артистом: всегда просили, чтобы вкрутили лампочки, помыли зеркала. Мы как-то танцевали «Щелкунчика», в антракте у вас едва было 20 минут, чтобы вздохнуть, но вы замечали, что кулисы висят неровно, и просили их поправить. Мне это несложно, я организованный человек, потому что рос в бесподобной чистоте. И мне это нравится. Ты помнишь, чтобы у меня было неаккуратно? Или костюмы пахли не духами? Нет, конечно! Но все-таки вы могли бы делегировать хозяйственные вопросы. У меня все делегировано, просто я проверяю. Нет, вы сами всем занимаетесь. Если я не буду этим заниматься, никто это не сделает! Вот видите! Трагедия академии, руководство которой я принимал 11 лет назад, была даже не в том, что все было запущено, а в том, что была изувечена система: ректор до меня вообще не понимал, что такое балет и как он должен преподаваться. Это нанесло колоссальный вред всему российскому балетному образованию. Восемь лет я потратил только на то, чтобы настроить процессы с точки зрения целесообразности и соответствия профессии. Это сложная энергоемкая работа. Мне было на что ориентироваться. Московское хореографическое училище в годы моей учебы было самой образцово-показательной школой мира. Я же поступал и в Вагановское, и в Москву — разница была ощутимой. Здесь уже со входа было грязно, обветшало. Но все были вежливые и доброжелательные, этой теплотой и душевностью как-то компенсировалась запущенность. В Москве было блестяще чисто, но были безумная строгость и нечеловеческая дисциплина, хотя наша директор, Софья Николаевна Головкина, очень любила детей. Меня поражало, что она знала каждого ученика по имени, ела с воспитанниками в столовой училища каждый день, чтобы проверять кухню, про ее собственную аккуратность вообще молчу — всегда прическа, маникюр, скромная и изящная одежда. В классах и учительских был образцовый порядок, ведь Софья Николаевна могла войти в любой момент. Поэтому и я все от кулис до туалетов проверяю сам, потому что когда Головкиной не стало, я видел, как быстро начинается упадок. В балете все держится на личности? Абсолютно везде все держится на личности. Я подшучивал над мамой-учительницей, зачем она часто ходит в парикмахерскую и к маникюрше, а она заметила: «Я с детьми работаю, а дети — самые строгие судьи». И правда, я помню не только, кто из педагогов как одевался, но даже у кого из них был плохой почерк. Я была вашей первой ученицей в Большом театре и с гордостью ношу это звание — до меня вы репетировали только с мальчиками. В академии тоже у вас всегда были классы с мальчиками, а теперь у вас целый класс девочек. Это неожиданно! Что вас сподвигло? Вы неоднократно говорили, что девочек учить легче. Мне казалось! (Смеются.) Между девочками и мальчиками большая разница, потому что девочки умнее и сообразительнее. В твоем, Анжелина, характере была одна бесподобная вещь: до балета ты профессионально занималась спортом и была приучена к дисциплине, самодисциплине и к тому, что нужно все время идти на результат. Это не моя заслуга — такую базовую комплектацию я получил. Разница в том, что мальчики — просчитываемые. Перед экзаменом или выступлением можно предсказать, кто где даст слабину, а кто выдержит. Девочек предсказать невозможно. Но больше всего меня интересует не гендер, а качество, которое называется «сценическое присутствие», и способности. Если вы не циничный человек, то никого не вырастите. Я знаю, что вот эта кошечка без меха и ее можно только гладить, а эта — с мехом, значит, мы можем его собрать и связать из него носочки. А вот стоит поросенок, и не будет он как лань гарцевать, хоть вы убейтесь. Чем отличается педагог-репетитор в театре от педагога в академии? Мне кажется, в театре они остаются немного в тени артистов. Мне повезло — я всегда учился у великих. Так сложилось, что я не сталкивался с посредственностями ни в школе, ни в театре. Авторитет всех моих педагогов был таким, что они просто не могли остаться в тени. Педагог, если мы берем за отметку идеал, — это тот, кто посвящает ученику свою жизнь. Меня ведь не просто учили ножкой бить. Меня растили, со мной обсуждали книги, водили в музеи и театры. Точно так же, как теперь я своих учеников. Педагог дарит тебе твою судьбу. Он должен влезть в твою природу, идеально ее изучить, понять, как функционирует твоя нервная система. Большие тренеры и педагоги внедрены даже в личную жизнь и всё всегда знают. Они учитывают все, что может повлиять на работу. В школе мне говорили, что в нашей профессии 80% ремесла и только 20% искусства. Для вас эта пропорция верна? Марина Тимофеевна Семенова, когда меня учила, сказала замечательную фразу: «Для того чтобы приготовить балет, надо уметь владеть двумя предметами: географией и историей». География — это что в твоем понимании? Рисунок танца. Верно! Все технические элементы. Уже потом на них можно наложить историю — эмоциональную составляющую. Без этого не выстроится ни одна роль. Я был слабенький физически, поэтому география всегда давалась мне сложнее истории, и я над ней намного больше трудился. Это было довольно мучительно, поэтому я так рад, что закончил сценическую карьеру. Тем не менее мы с вами отпраздновали 10 лет «Тщетной предосторожности», которую до сих пор танцуем в Михайловском театре. Нет ли у вас желания появиться на сцене в других ролях? Мне стало сложнее: надо готовиться, долго греться и так далее. Моей природы уже не хватает, чтобы не заниматься и танцевать. В том, что я приготовлю роль с точки зрения истории, у меня сомнений нет — выйду и где надо все будут рыдать, но география мне дается тяжело. А так как я довольно циничный и сам являюсь зрителем, то понимаю, на какой каравай рот уже лучше не разевать. Вы не просто зритель, а очень строгий зритель. Какой из недавно просмотренных спектаклей вы могли бы отметить? Недавно я был в Александринском театре на вечере Театра имени Якобсона. Давали два спектакля хореографа Вячеслава Самодурова и один шедевр самого Якобсона — «Роден». Если честно, я боялся туда идти, потому что руководитель коллектива Андриан Фадеев — мой друг, а часть труппы — мои ученики. Я же не смогу соврать! Придется идти за кулисы, говорить все как есть. Я долго отнекивался, но меня уболтали. Я пришел и был так счастлив! Давно не помню, чтобы у меня не просто не было замечаний, но чтобы мне самому захотелось танцевать. Я тут думал, Анжелина, как я вообще попал в это болото — балет? И понял, что меня настолько поразила его красота, что захотелось быть частью этого. Каждый год вы делаете не просто выпускные спектакли, где танцуют стандартный набор классических па-де-де, а разнообразнейшие концертные программы, еще и устраиваете их гастроли как часть учебного процесса. Воспитанники рады? Или воспринимают как экзамен? Детям нравится, а вот всем остальным — не уверен. Что касается репертуара, мне хочется реализовать то, чего у меня не было в детстве. Например, разнообразный репертуар. Он все равно основан на классике: школа на улице Зодчего Росси — оплот классического балета. В этом году мы готовим третий акт «Спящей красавицы», pas de quatre «Розарий» из балета «Пробуждение Флоры», «Венгерскую рапсодию», pas d'action из балета «Наяда и рыбак». И один спектакль «Танцы на свадьбе» специально для школы поставил наш выпускник Максим Севагин, который сейчас руководит Московским музыкальным театром Станиславского и Немировича-Данченко. Он начал ставить с моей легкой руки, еще будучи учеником, и его карьера складывается, чему я рад. Но если бы он не был из Вагановского, я бы не согласился на такой эксперимент. Балеты без сюжета в России не любят Что скажете про современный танец в России? Во-первых, балеты без сюжета в России не любят. Четыре года назад ты танцевала в Новосибирске премьеру неоклассических «Драгоценностей», а потом балет сняли — не могут продать зал. Для публики он безэмоциональный, что ли. Если поставить модерн, не придет вообще никто. В Москве есть балетные программы, где все ползают и нюхают друг друга. Они для так называемых критиков, которые друг другу раздают «Золотые маски»: если посмотришь историю премии за 20 лет, увидишь, что многие спектакли-победители сняты с репертуара. А вот классические вещи, которые любят и артисты, и зритель, идут десятки лет. Во-вторых, невозможно найти хорошего автора — и это трагедия всех театров мира: нет хореографов, нет режиссеров, нет композиторов, которые создали бы настоящий массовый хит. Произошло это потому, что лет 30 назад власть в театрах перешла к менеджерам, а не художникам. Функционеры — чудные люди, некоторые из них даже были артистами, но они никогда не летали. Как я могу с ними разговаривать о полете? Поначалу я переживал, что не могу найти контакт, а потом до меня дошло, что они просто не понимают, о чем я говорю. «Комеди Франсез» стала колыбелью французского театра, потому что это дом Мольера, Расина и Корнеля. Золотой век БДТ — гений режиссера Товстоногова, Ленсовета — Владимирова, МДТ— Додина. Царствование гигантских талантов, вырастивших целую плеяду больших артистов. В балете есть театр Петипа, Григоровича, Сергеева. А сейчас? Нужно отдать должное авторскому театру балета Бориса Эйфмана, наверное, единственному, кто не скатился к перманентному исполнению «Лебединого озера». Это очень здорово! А у Севагина есть шанс превратить в авторский театр Театр Станиславского и Немировича-Данченко? Шанса нет. Объясню почему. Вместо того чтобы ставить спектакли, Максим, талантливый человек, вынужден участвовать в интригах, распределять роли, следить за тем, как идут «Жизель» и «Эсмеральда», не имея к этим спектаклям никакого отношения и, главное, жизненного и сценического опыта для того, чтобы подойти к взрослому артисту и сказать ему замечание. Нужно вырасти, прежде чем стать художественным руководителем. Я Максима очень люблю, но ему придется непросто. Может, система классического балета нуждается в реформировании? Балет будет востребован всегда. К сожалению, этот вид искусства превратили в фастфуд. Начинается лето и туристы — везде дают «Лебединое», «Спящую» и «Щелкунчика». Это называется «чёс». Есть фраза: «Если хочешь продать зал, назови спектакль “Лебединое озеро”». Но для этого балета такая история очень плоха — постановки не соответствуют тому, как были задуманы. Уравниловка захватила мир. Академия Вагановой пытается этому противостоять? Этому невозможно противостоять, потому что даже в Петербурге существуют два хореографических училища, а в Москве их вовсе пять — и все дают одинаковый диплом государственного образца, хотя уровень обучения очень разный. Из всех вузов Министерства культуры академия на первом месте — у нас устраивается 100 % выпускников. Артистов балета не хватает, текучка колоссальная. Знаешь, есть блестящая книга Екатерины Оттовны Вазем «Записки балерины Санкт-Петербургского Большого театра». Она описывает, что такое иерархия в балете, как строился класс в том же Мариинском театре, как перед выпуском детей дифференцировали: эти будут солистами, а вот эти — артистами кордебалета. И это не значит, что быть в кордебалете — проще, для этого нужны другие данные. Очень правильная система. Я против уравниловки в жизни и в театре. Сегодня спектакли выглядят так плохо, потому что у артистов нет их амплуа. Но сокрушаться об этом бессмысленно. Все равно победит время. У меня есть фотография: улица Зодчего Росси, зима, посреди улицы стоят газовые фонари и едут экипажи. Она была сделана всего лишь 100 лет назад. Понимаешь? Что здесь будет через 100, 200 лет? Другие люди, другие портреты в музее, где мы с тобой сидим. ____________________ Уважаемые подписчики! Подписывайтесь на наш телеграм канал по ссылке в комментариях! Там еще больше интересных историй, стихов и высказываний

«Я благодарю вас, господа, но я остаюсь с царём!» Почему придворный медик Евгений Боткин выбрал смерть. В 1917 году жителям Тобольска необычайно повезло - в их городе появился столичный врач - не только наилучшего образования и воспитания, но и всегда, в любую минуту готовый прийти больным на помощь, к тому же безвозмездно. Тобольчане посылали за доктором сани, конные упряжки, а то и полный выезд: шутка ли, ведь это был доктор Боткин, личный врач самого императора и его семьи! Бывало, правда, что у больных не находилось транспорта, тогда доктор в старенькой генеральской шинели со споротыми знаками отличия отправлялся на выезд сам и всё-таки оказывался у постели страждущего. Лечил он лучше местных врачей, а платы за лечение не брал. Но сердобольные крестьянки совали ему то туесок с яичками, то пласт сала, то мешок кедровых орехов или бочонок мёда. И с этими подарками доктор возвращался в губернаторский дом, где новая власть держала под стражей семью отрёкшегося от престола государя. Двое детей доктора тоже томились в заключении и были такие же бледные и прозрачные, как четыре великие княжны и цесаревич Алексей... «А как же Ваши дети?» - не сдерживая слёз, спросила императрица Александра Фёдоровна доктора Боткина, когда он собрался отправиться за императорской семьёй дальше - из Тобольска в Екатеринбург. На что Боткин ответил: на первом месте для него всегда стоят интересы Их Величеств. Несколько месяцев назад, в Александровском дворце, государыня также была тронута, когда доктор, не промедлив секунды, ответил согласием уехать с императорской семьёй за границу, если такое случится. Сейчас доктор Боткин не только навсегда расставался со своими детьми – ему не разрешили даже проститься с ними перед отъездом. По приказу комиссара Яковлева доктор был арестован и переведён из дома Корнилова в «Дом свободы», а его дети, Татьяна и Глеб, не имели права прийти к нему туда. Когда они виделись в последний раз, их отец, словно предчувствуя будущее, сказал им: «В этот час я должен быть с Их Величествами, - потом остановился и, с видимым усилием подавляя чувства, продолжил: – может быть, мы больше никогда не увидимся… Да благословит вас Бог, дети мои!» Несмотря на то, что династия Боткиных верой и правдой служила двум российским императорам (Александру II и Александру III), Евгений Боткин получил должность лейб-медика (придворного медика) не из-за достижений своих именитых предков (его отцом был знаменитый доктор Сергей Петрович Боткин, в честь которого названа одна из центральных больниц в Москве). Когда в 1907 году место главного врача императорской семьи освободилось, императрица Александра Фёдоровна сказала, что хочет видеть в этом качестве именно Боткина. А когда ей сказали, что в Петербурге есть два медика с такой фамилией, то она добавила: «Того, что был на войне». ⠀ Евгений Боткин отправился на русско-японскую войну добровольцем. К тому моменту он достиг больших успехов во врачебной карьере, был женат, имел четверых детей. Но говорил, что не мог бы пережить войну, сидя в Петербурге - так нужно было ему ощущать причастность к беде России. К тому же за свою жизнь он не боялся: был уверен, что его не убьют, «если Бог того не пожелает». ⠀ В годы войны Боткин координировал работу медицинских частей при российской армии. Должность эта была административная, но Боткин, несмотря ни на что, предпочитал большую часть времени проводить на передовой и не боялся в случае чего исполнять роль ротного фельдшера, помогая солдатам прямо на поле боя. Известен такой случай, когда в одном из полевых лазаретов Боткин оказал помощь раненому ротному фельдшеру, взял его медицинскую сумку и вместо него отправился на передовую. «Я удручаюсь всё более и более ходом нашей войны, и не потому, что мы столько проигрываем и столько теряем, а потому что целая масса наших бед есть только результат отсутствия у людей духовности, чувства долга, что мелкие расчеты становятся выше понятий об Отчизне, выше Бога», — писал Боткин. ⠀ За свою самоотверженность он был награждён офицерскими боевыми орденами, а после окончания войны написал книгу «Свет и тени Русско-японской войны». Эта книга и привела Боткина к должности лейб-медика императорской семьи. После её прочтения Александра Фёдоровна никого, кроме него, в качестве императорского врача и видеть не хотела. Императрица выбрала Евгения Боткина ещё по одной причине — болезнь цесаревича Алексея. Как врач Боткин изучал иммунологию, а также свойства крови. Следить за здоровьем маленького цесаревича, больного гемофилией, стало одной из главных его обязанностей при императорском дворе. ⠀ Теперь семья доктора переехала в Царское Село, поступила на казённое обеспечение, могла участвовать в дворцовых мероприятиях, но у возможности занимать такую высокую должность была и обратная сторона. Теперь доктор Боткин должен был постоянно находиться рядом с императорской семьёй, работать без выходных и отпусков. Жена Боткина, увлёкшись молодым революционером на 20 лет её моложе, оставила Евгения Сергеевича с разбитым сердцем. Боткина спасала только любовь и поддержка со стороны его детей, а также то, что со временем и императорская семья стала ему не чужой. Боткин относился к своим августейшим пациентам с искренней любовью и вниманием, он мог ночами не отходить от постели больного цесаревича. На что юный Алексей впоследствии напишет ему в письме: «Я Вас люблю всем своим маленьким сердцем». ⠀ Младшие дети врача — Глеб и Татьяна — быстро подружились с цесаревичем и великими княжнами. Мария и Анастасия играли с Глебом в разные игры, а Татьяна Николаевна собственноручно связала голубую шапочку для тёзки, когда ту остригли после брюшного тифа. Каждый день в пять часов Евгений Сергеевич слушал сердце у императрицы и всякий раз просил своих детей помочь ему вымыть руки из чашки, которую великие княжны называли «простоквашницей». Однажды, когда детей не было, Боткин попросил Анастасию позвать лакея. Та отказалась и помогла ему вымыть руки сама, сказав: «Если это ваши дети могут делать, то отчего я не могу?» ⠀ Так, верой и правдой служил доктор Боткин семье императора все 10 лет, став не просто преданным слугой, но и близким другом, не мыслившим своей жизни без царской семьи. «Боткин был известен своей сдержанностью. Никому из свиты не удалось узнать от него, чем больна государыня и какому лечению следуют царица и наследник. Он был, безусловно, преданный их величествам слуга», — так говорил о Боткине генерал Мосолов, начальник канцелярии Министерства императорского двора. Говоря, что любит Их Высочеств не меньше, чем своих детей, Евгений Боткин доказывал это на деле. Когда весной 1917 года его дочь Татьяна была больна ревматизмом и лежала в постели, он почти не бывал дома, проводя дни и ночи у больных детей царя, заразившихся корью от маленького кадета, приезжавшего из Петрограда в гости к цесаревичу. Боткин тяжело переносил и каждое обострение болезни наследника, к которому он искренне привязался за эти годы. В письмах из Спалы, где Алексей в 1912 году перенёс очередное тяжёлое обострение болезни, Боткин писал: «12 октября. Я не в силах передать вам, что я переживаю… Я ничего не в состоянии делать, кроме как ходить около него… Ни о чём не в состоянии думать, кроме как о нём, о его родителях…» ⠀ Известно, что Боткин резко отрицательно относился к личности Распутина и даже отказался принять его больного у себя дома (но сам съездил к нему оказать помощь). Дочь доктора, Татьяна Боткина, считала, что улучшение здоровья наследника при посещении «старца» наступало как раз тогда, когда Евгений Сергеевич уже провёл лечебные мероприятия, укрепившие здоровье мальчика, а Распутин приписывал этот результат себе. ⠀ Когда после отречения Николая II от престола его семья была арестована и заключена под домашний арест в Александровском дворце Царского Села, а многочисленная прислуга разбежалась, то из всего штата придворных врачей остались только двое: Е. Боткин и В.Деревенко. Можно сказать, что Боткин не мыслил себе жизни без царской семьи. На вопрос императрицы, «согласен ли он, в случае отъезда Их Величеств за границу, ехать тоже, он ответил утвердительно». Воспитатель цесаревича Алексея Пьер Жильяр в своих мемуарах пишет: «Число тех немногих людей, которых оставили при заключённых, быстро уменьшалось. По счастью, при них оставался доктор Боткин, преданность которого была изумительна. В эти мучительные дни присутствие доктора Боткина служило большой поддержкой для узников; он окружил их своей заботой, служил посредником между ними и комиссарами и приложил все усилия, чтобы защитить их от грубости стражи». ⠀ Когда Боткин отправился в ссылку вместе с Романовыми, его дети, Глеб и Татьяна, последовали за ним. Но доехали они только до Тобольска: в Екатеринбург их не пустили (впоследствии им удалось эмигрировать). А вот сам Боткин не секунды не сомневался: его место рядом с царской семьёй. Совместное пребывание в столь необычных экстремальных условиях ещё более сблизило Боткина с членами царской семьи. Доктор занимался с наследником русским чтением, а великим княжнам преподавал биологию. В ссылке Боткин взял на себя роль посредника: просил пускать к семье императора священника, добился для них полуторачасовых прогулок, а когда от больного цесаревича Алексея отлучили его наставника Пьера Жильяра, писал в Екатеринбургский исполнительный комитет с просьбой его вернуть: «Мальчик так невыразимо страдает, что никто из ближайших родных его, не говоря уже о хронически больной сердцем матери его, не жалеющей себя для него, не в силах долго выдержать ухода за ним. Моих угасающих сил тоже не хватает…» ⠀ И действительно, в то время здоровье самого Евгения Сергеевича уже было подорвано. К болезни почек прибавилось послетифозное осложнение на сердце. Кроме того, тяжёлым камнем лежала на его душе семейная трагедия – гибель старшего сына Дмитрия на фронте Первой мировой войны. Тяготился он и разлукой с другими детьми. Но всё-таки в эти страшные для всей России дни Боткин находил в себе силы укреплять других – потому он и остался в Ипатьевском доме, зная о грядущем конце и отклонив предложение «товарищей» о свободе. Незадолго до трагической ночи Боткина вызвали в «революционный штаб» и предложили: «…Слушайте, доктор, революционный штаб решил вас выпустить на свободу. Вы врач и желаете помочь страдающим людям. Для этого у вас достаточно возможностей… Мы вам дадим даже рекомендации, так что никто не сможет иметь что-нибудь против вас… Поймите нас, пожалуйста, правильно. Будущее Романовых выглядит несколько мрачно». На это Боткин ответил: «Мне кажется, я вас правильно понял, господа. Но, видите ли, я дал царю моё честное слово оставаться при нём до тех пор, пока он жив. Для человека моего положения невозможно не сдержать такого слова. Я также не могу оставить наследника одного. Как я могу это совместить с моей совестью?.. Там, в том доме, цветут великие души России, которые облиты грязью политиков. Я благодарю вас, господа, но я остаюсь с царём!» ⠀ Все эти страшные дни и месяцы доктор Боткин ни на что не жаловался. И только в его последнем письме брату, за которое он взялся примерно за неделю до расстрела, сквозит безнадёжность. Оно обрывается на полуслове: доктор так и не успел его дописать и отправить. «Я умер, умер для своих детей, друзей, для своего дела, умер, но ещё не похоронен, или заживо погребён ... Надеждой себя не балую, иллюзиями не убаюкиваюсь, неприкрашенной действительности смотрю прямо в глаза... Меня поддерживает убеждение, что “претерпевший до конца спасется“ и сознание, что я остаюсь верным принципам. ... Это оправдывает и последнее моё решение, когда я не поколебался покинуть своих детей круглыми сиротами, чтобы исполнить свой врачебный долг до конца, как Авраам не поколебался по требованию Бога принести ему в жертву своего единственного сына». ⠀ Так случилось, что в последнюю ночь жизни узников Ипатьевского дома разбудил по требованию палача Юровского именно он, доктор Боткин. Ему сказали, что их перевезут в другое место, потому что в городе неспокойно, и он поспешил к Романовым. Когда они и их приближённые спустились в подвал, а комендант Юровский объявил о расстреле, доктор успел спросить глухим голосом: «Так нас никуда не повезут?» Позже Юровский рассказывал, что Боткин умер не сразу - «пришлось пристреливать», после зверской расправы «он лежал, опершись локтем правой руки, как бы в позе отдыхавшего». Его тело сожгли вместе с телами императорской четы и наследника. При расследовании были найдены его искусственная челюсть, маленькая щёточка для бороды и усов, которую он всегда носил с собой, и сломанное пенсне. ⠀ Пытаясь представить весь ужас этой страшной казни, вспоминаешь слова из книги Евгения Сергеевича «Свет и тени русско-японской войны», где он описывает смерть, как она ему представлялась. Военный врач, видевший множество трупов и предсмертных мук и агоний, размышляет: «Умереть – это ещё самое лёгкое. Мне кажется, что художники навязали миру совершенно неверное изображение смерти – в виде страшного скелета. Мне представляется смерть доброй, любящей женщиной в белом, с материнской нежностью и сверхъестественной силой подымающей умирающего на руки. Он чувствует в это время необычайную лёгкость, ему кажется, что он подымается в воздух и испытывает истинное блаженство... Так засыпают маленькие дети на коленях нежной матери... Какое счастье это должно быть!» ⠀ В 2016 году Архиерейский собор Русской православной церкви принял решение о канонизации доктора Евгения Боткина и прославлении его в лике святых. На иконах, перед которыми читаются молитвы, доктор Боткин изображён с ларцом с лекарствами, что указывает на род его деятельности, и в красном плаще, свидетельствующем о страдании во имя Божьих заповедей. ______________________ Уважаемые подписчики! Подписывайтесь на наш телеграм канал по ссылке в комментариях! Там еще больше интересных историй, стихов и высказываний

Инна Ульянова - актриса божьей милостью.