Игра до последнего (2)

— Мы уезжаем? — повторила Настя, — Прямо сейчас?
— Утром, — сказал отец, — Рано утром. Ложись спать.
Настя обвела глазами комнату:
— Но мы же не успеем собраться…почему на этот раз ты решил так быстро сорваться с места?
— Нам нужно где-то отсидеться две недели. Поэтому поедем почти без вещей. Только самое необходимое.
— А что случится через две недели — позволь узнать?
Отец пожал плечами:
— Не исключено…есть такая доля вероятности, что эта безумная гонка, наконец, закончится, о нас забудут, и мы станем жить обычной жизнью. Завтра я подниму тебя в четыре. Сложишь маленькую сумку – и все. Может быть, мы еще вернемся сюда. За квартиру заплачено на несколько месяцев вперед, ключи мы возьмем с собой.
Настя сделала жест, который лучше всяких слов говорил — не надо углубляться в расспросы, лучше молча подчиниться. И она готова это сделать, хоть ей и не нравится происходящее.
Отец кивнул и погасил в комнате свет.
…Хотя девушка была встревожена неожиданным объездом – спала она крепко. Но когда утром Дмитрий пришел будить ее – стоило ему открыть дверь, как Настя приподняла голову. Достаточно было самой малости, чтобы отогнать сон – в этом тоже сказывалась пройденная ею школа.
Легкий завтрак, крепкий кофе – и отец с дочерью отправились на вокзал, не вызывая такси через популярные сервисы, а поймав машину по дороге. Поклажи у них было так мало, что на вокзале их легко можно было принять за дачников, которые отправились за город, чтобы провести выходной день на природе.
Билеты, оказывается, у отца уже были. Когда он успел съездить за ними? Ночью? Потому что приехали они как к раз отправлению поезда – и прямо из такси прошли в вагон.
Насте доводилось ездить и на «боковушках» возле туалета, и на сидячих местах, и то, что на этот раз отец выкупил купе – оказалось для девушки приятным сюрпризом. Можно лечь и спокойно «доспать», ведь встали они ни свет, ни заря.
…Настя проснулась незадолго до полудня. Очень хотелось есть, а что нынче купишь у проводников? Печенье и шоколадки, лапшу и пюре быстрого приготовления….
Поезд остановился на очередной станции. Вдоль вагонов заспещили торговцы – у кого пирожки, у кого фрукты, у кого целый «ресторан» - горячая картошка, соленые огурцы…
Настя посмотрела на отца:
— Я куплю нам поесть?
Дмитрий кивнул:
— Стоянка десять минут. Давай…
Через минуту Настя спустилась со ступенек вагона. Пошла, высматривая ту самую торговку. К женщине выстроилась очень из двух-трех человек. В дороге всегда хочется чего-то домашнего. Торговка накладывала картошку с укропом в пластмассовые мисочки, доставала пупырчатые соленые огурцы.
Настя шла назад, ощущая в ладонях тепло миски. Она бросила взгляд на окно «своего» купе – и замерла. Кроме отца — там было двое мужчин. Отец стоял – и они против него. Он шевельнул плечами — и его схватили за руки. Отец бросил быстрый взгляд в окно, и их с Настей глаза встретились.
«Убегай», — велел взгляд отца.
Вот оно. Случилось то, чего они всегда боялись. И эту ситуацию они «проходили». Настя пустилась бежать. Ненужную уже еду она бросила в ближайшую мусорную корзину.
Хотя девушка и спустилась на перрон в том виде, в каком привыкла показываться на люди – кокетливой барышней (светлое платье с оборкой, шляпка), с собой у нее была сумочка с паспортом, кошелек с деньгами и телефон – без этого «набора» она никуда на выходила. Настя знала, что теперь ей придется заботиться о себе самостоятельно.
*
— Как ты узнаешь, если они найдут твою дочь? — спросил Анатолий Елену. Они вернулись домой, и теперь предстояло как-то убить оставшееся время. После того, что Анатолий узнал, он не мог ни сосредоточиться на работе, ни смотреть телевизор, ни читать. Елена же, к удивлению мужа, теперь, когда она все рассказала ему, казалась бесстрастной. Она разложила гладильную доску, принесла целый ворох выстиранных вещей, включила утюг…
Елена аккуратно, с двух сторон гладила каждую вещь, складывала по всем правилам. Стопка выглаженного белья росла. Теплый пар, каменное лицо…
— Насколько я понимаю, это шоу не показывают по телевизору. Со «своими» ты теперь не общаешься. Как же ты узнаешь, если…
— Там особые люди, — Елена усмехнулась краем рта, — Если они найдут моих… они непременно похвалятся этим. Так что я узнаю…
— Хочешь выпить?
— Нет. Мне нужна ясная голова. Сейчас нельзя давать слабину. Не тот момент.
До самого вечера Анатолий не мог найти себе места, а Елена неутомимо, как машина, занималась домашними делами. Она уступила мужу лишь одну обязанность – отвечать на телефонные звонки. И каждый раз, когда раздавался звонок – Елена вздрагивала и замирала.
Но все звонки были рядовыми, ничего на значащими. Знакомые, клиенты…И только на другой день, к вечеру, увидев высветившийся на экране номер, Елена схватила мобильник.
Анатолий оценил то, что она включила «громкую связь», показывая, что теперь у нее нет от него секретов.
—Настю взяли? — это были первые слова Елены, она забыла даже поздороваться.
— Пока нет.
Услышав мужской голос, Анатолий понял, кто звонит. Это был тот самый Димка.
— Теперь мы можем встретиться, — сказал Дмитрий устало, — Говори адрес.
— Но где Настя?!
— Не по телефону.
Елена взглянула на мужа:
— Я позову Диму сюда?
Анатолий кивнул. Он и сам думал – если уж и будет «штаб-квартира» в этой безумной игре, то лучше уж у них дома, чем где-нибудь еще.
Дмитрий приехал к ним поздно ночью, но никто, конечно, не спал. Его ждали. Теперь уже и Елена почти потеряла самообладание. Она не отходила от окна, чтобы увидеть гостя раньше, чем он войдет в подъезд. А потом открыла дверь, и ждала, когда подъедет лифт.
Анатолий же испытывал какой-то болезненный интерес. Никогда до этой поры ему не приходилось ревновать Елену. Среди ее клиентов и сослуживцев было много мужчин. Но она со всеми вела себя приветливо и ровно. Собственной семьи ей было совершенно достаточно, и похоже, что мысль с кем-то пофлиртовать даже не приходила жене в голову.
О Дмитрии же она сказала: «Это самый родной для меня человек». И теперь Анатолий ждал. Он повторял сам себе, что, если даже гость окажется хорош как какой-нибудь голливудский мачо – это ровным счетом ничего не значит. Особенно сейчас. И все же для Анатолий было облегчением увидеть, что Дмитрий – самый обычный мужчина средних лет. Но вот в глазах у него читались те же самые чувства, что у Елены. Тревога и одновременно – решимость. Это их и вправду роднило.
— Не знаю, может быть, наш дом на прослушке, — сказала Елена, как только гость переступил порог.
— Неважно. Я действительно не знаю, где сейчас Настя – меня можно проверять на детекторе лжи.
Пока Дмитрий с Еленой говорили – Анатолий взял на себя роль хозяина. Накрыл стол к чаю, предложил гостю поесть, принес бутылку хорошего коньяка.
— Будете?
Дмитрий кивнул, и Елена сказала:
— Тогда налей и мне.
Чего-то важного — они не могли сейчас сказать друг другу. Оба находились в неведении. Елена лишь передала Дмитрию слова человека, несколько раз приходившего к ней на работу.
— Кондрат не верил, что у меня нет выхода на дочь. Он счел меня настолько глупой, что начал убеждать – в этот раз шоу пройдет по-другому. Я его спросила: «Что, победитель получит главный приз, а проигравшим дадут в утешение конфетки? Или как обычно у вас – проигравших не будет? То есть — их не станет?»
— А он?
— Он сказал, что у меня нет выбора – со мной или без меня, но они найдут Настю. Как я понимаю, с другими участниками у них таких проблем нет. Не у всех наших потом родились дети, но у кого они появились — этих ребят уже собрали… Знаешь, что сказал Кондрат? «Материал не первосортный, там есть хлюпики, которые кончатся сразу. Правда, интересные ребята тоже попадаются, так что достойный соперники у твоей Насти найдутся».
А потом Елена попросила Дмитрий:
— Расскажи мне о ней…. Всё, что хочешь. Что помнишь. Что она любит, а что – нет. Какие случаи с ней происходили, чем она болела, какие книги читала, дружила с кем…Теперь мы можем об этом говорить. Расскажи…Ведь я все пропустила.
Анатолий тихо вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь.
Гораздо позже, когда Дмитрий вышел покурить на балкон, и Елена пошла с ним (может быть, они надеялись, что если в квартире установлена прослушка, то на балконе ее нет) – Анатолий присоединился к ним.
— Может, вы и отвергнете мое предложение, — сказал он, — Но мне кажется, что сейчас уже можно подключить моего друга-детектива. Терять нам нечего теперь.
Он намеренно сказал «нам», дав понять, насколько близко к сердцу принимает всю эту историю.
И Елена, и Дмитрий – оба не выпускали из рук телефоны. И сейчас он зазвонил у мужчины.
— Он, — сказал Дмитрий, бросив взгляд на экран, — Да, слушаю…
Он не включил «громкую связь». Потому что не знал, что предстоит услышать, и не хотел, чтобы дурная весть обрушилась на Елену неожиданно.
Анатолий смотрел на жену. А ее сейчас будто не существовало. Остался один взгляд, устремленный на Дмитрия. Взгляд, полный такого душевного напряжения, что Анатолий отвел глаза.
Дмитрий молчал и слушал. Потом сказал:
— Да хоть сейчас. Тем более, что мы оба здесь.
Тем не менее, когда он нажал «отбой» на телефоне, он был бледен.
— Ну?! — выдохнула Елена.
— Значит программа такая. Поскольку Настю они пока не нашли – но поиски, естественно, продолжаются – и вот. если они не увенчаются успехом, участвовать в их шоу будем — мы с тобой. По старой памяти, так сказать. Ветераны против новичков. Но против юных и крепких, — как сказала мне эта тв-арь, — шансов у нас нет. Я сказал – пожалуйста, мы готовы…
— Я ее не пущу, — Анатолий сжал руку Елены, — Что за самоуправство, в конце концов?! Как в наше время можно из собственного дома увезти человека против его воли…. Полиция….
— Как можно увезти? Легко, — Анатолий уже слышал этот голос Елены – жесткий, холодный.
— Хуже другое, — сказал Дмитрий.
— Что еще?!
— Если сейчас они пустят рекламу этого шоу по телевизору. ..Адаптированную, конечно, чтобы никто не догадался, о чем на самом деле идет речь. И там скажут, что в шоу будем участвовать мы с тобой. И если эта реклама попадется на глаза Насте – я точно знаю, что будет дальше.
— Что?
— Она придет к ним сама.
…Анатолий больше никого не слушал. Он договорился со своим знакомым детективом о встрече и поехал к нему. Он не сказал об этом ни Елене, ни ее другу. Впрочем, они даже не спросили его – куда он идет.
Около часа он рассказывал Виктору всю эту сумасшедшую историю.
— Разве у нас уже такое без-законие? — допытывался он, — Если я сейчас запру Елену под домашний а-рест, так сказать, неужели кто-то может забрать ее прямо из дома? У нас квартира на сигнализации…. Что это за бре-д вообще? Я мог себе представить такое только в фильмах…Ради Бога, узнай, что это за проект, куда собирают его участников, и что им предстоит….
К удивлению и даже страху Анатолия – друг отнесся ко всей этой истории серьезно.
— Ты просто благополучный, благонамеренный человек, — сказал Виктор, — И до этого тебе не приходилось сталкиваться с темными сторонами жизни. Поверь, в действительности часто происходят вещи более страшные и мрачные, чем те, о которых ты читал в книгах или смотрел в фильмах.
— Так что же – ты сможешь помочь? Или хотя бы просто узнать…
— Я кажется, представляю, в каком направлении нужно вести поиски. Как только что-нибудь станет известно, я сразу же сообщу.
— Мне. Только мне. Сначала мне. Я не хочу, чтобы Елена узнала что-нибудь без подготовки. С нее сейчас достаточно.
Виктор пообещал. И на другой день он позвонил рано утром. Возможно, он и не спал в эту ночь – работал. Голос был очень усталым.
— Можешь передать своему Дмитрию, что свою дочь он готовил совсем не к тем испытаниям. Это раньше участников вывозили куда-нибудь в тайгу, или в горы. И их испытывала на прочность, так сказать, природа. Теперь у организаторов появились новые возможности. Весь этот страшный квест можно пройти в городе, в специально приспособленных помещениях. Техника позволяет. Но условия прежние – должен остаться кто-то один. И всё будет происходить рядом с нами.
*
Настя сняла квартиру на трое суток. Когда она отдавала хозяйке деньги – та невольно смотрела на нее с удивлением. Совсем юная девушка – не похоже, что она приехала в город в командировку. И еще меньше напоминала Настя тех девиц, которым нужно «место для встреч».
— Может быть, я задержусь тут дольше, — сказала Настя, прочтя что-то во взгляде женщины, — Я вам тогда позвоню.
И хотя девушку снедала тревога за отца, голод брал свое. Получив ключ и оставшись одна, Настя первым делом отправилась в ближайший супермаркет, где купила всё, что может понадобиться ей в ближайшее время. Помимо продуктов в корзинку отправились туалетные принадлежности, полотенце и прочие мелочи.
«В какие бы условия ты ни попала – старайся вести нормальную человеческую жизнь, — говорил ей отец, — Не чувствуй себя затравленным зверем. Нельзя долго находиться в таком состоянии – тревоги, отчаяния… Иначе ты быстро сорвешься, сделаешь какую-нибудь ошибку».
И хотя Настя сейчас боялась за отца, она все же надеялась, что ничего серьезного ему не угрожает. Ведь он и вправду не знает – где она сейчас. На попутной машине Настя добралась до соседнего города, и там сняла жилье через «Авито». Настя помнила про «две недели», и решила связаться с отцом только тогда, когда они минуют. До этого времени, если возникнет необходимость – а она доверяла своей интуиции – можно переезжать с места на место. Если же все будет спокойно, она останется здесь.
Хозяйка квартиры спросила у девушки документы, то больше для порядка. Взяла паспорт, пролистала страницы, убедилась, что Насте уже есть восемнадцать лет…. Ну и имя-фамилию запомнила, конечно, хотя их не записала. С нее и залога за квартиру хватило.
Вечером, усталая после всех испытаний нынешнего дня, Настя устроилась на диване. Девушка развела кипятком консервированный томатный суп, он был приправлен перцем, и от этого казался огненным. Настю познабливало – не от того, что в квартире было холодно, но от волнения.
Она включила телевизор, и смотрела серию какой-то бесконечного фильма. Больше нечем было заняться – в квартире имелось шелковое постельное белье, но не было ни одной книги, а в интернет Настя лишний раз выходить не хотела – слишком легко было оставить там след.
Во время первой же рекламной паузы Настя хотела отключить звук, но что-то остановило ее. Может быть, необычный ролик. Молодые люди в какой-то странной квартире, напоминающей лабиринт. Маленькие фигурки, которые старались попасть из одной комнаты в другую.
— Легендарное шоу возвращается, — говорил диктор, — На этот раз новобранцы постараются победить ветеранов. Представляем наших игроков…
Настя не отрывала взгляд от экрана – словно ее загипнотизировали. Она догадывалась, кого сейчас увидит. Отец и ….мама. Настя всматривалась в фотографию красивой женщины. Мама время от времени присылала ей свои снимки, но этого фото Настя не видела… Зато девушка сразу поняла, о чем идет речь. Раз ее не смогли найти – за нее ответят родители. Но так не должно было быть в любом случае.
Настя записала телефон организатора программы. План сложился в ее голове сразу. Она вернется домой, а потом позвонит им. Какой-то запас времени у нее еще оставался.
Что ж, а дальше – будь, что будет.
***
То, самое страшное, чего Настя боялась с детства, случилось, и теперь ей предстояло адаптироваться к происходящему, и не потерять голову. Они, все двенадцать человек, участники будущего шоу, сидели в помещении, напоминающем обычную двухкомнатную квартиру. Одна комната – маленькая, вероятно для девушек, которых тут было всего две, вторая – побольше. Никакой мебели, но на полу ковровое покрытие, которое глушило звук шагов, и разбросанные матрасы. Входная дверь – заперта.
Настю привели сюда последней. Больше всего она боялась встретить здесь родителей. Ведь это означало бы, что она их непоправимо подвела, они оказались тут из-за нее. Но Настя увидела лишь чужие, незнакомые лица и вздохнула с облегчением. Она кивнула собравшимся в знак приветствия, потом прошла в угол большой комнаты и села, обхватила руками колени. Невольно рассматривала она участников, зная, что все здесь – ее потенциальные соперники.
Вот паренек, очень худенький, в очках, типичный «ботаник», вероятно, он отсеется сразу. Девушка, на вид, еще моложе Насти, которая не может сдержать слез. Мужчина, виски которого уже серебрятся сединой, а нос, похоже, когда-то давно был сломан. Неужели это тоже чей-то отец, который пошел за своего ребенка?
Один из парней, высокий, довольно приятной внешности, поднялся и подошел к Насте.
— Не возражаешь, если я посижу рядом с тобой?
Девушка дернула плечом, что значило – пожалуйста. Может быть, этот парень хочет ее «прощупать», чтобы узнать слабые места? Она вспомнила, как отец учил ее никому не доверять.
— Как тебя зовут? — спросил парень, — Меня — Алекс.
Узнав имя Насти, он кивнул и будто украдкой взял ее за руку. Удивленная девушка хотела освободиться, но потом поняла, что это не просто так. Парень указательным пальцем писал на ее ладони буквы – одну за другой.
— Еще раз, — попросила Настя.
Он начал заново. Настя нахмурилась. Верно ли она прочитала? «Мы не враги». Она повторила эти слова одними губами, и Алекс кивнул. «Мы команда. Надо держаться вместе. Тянуть время».
— Зачем? — спросила Настя тихо.
«Мишка что-то придумал. Он компьютерный гений». Алекс кивнул на парня, чем-то напоминавшего кролика. Волосы у него были довольно длинными до плеч, но сзади стянуты резинкой в хвостик.
Мишка понял, что они говорят о нем. Он смотрел на Настю, и успокаивающе прикрыл глаза. Он словно бы обещал, что все будет хорошо, но девушка не могла этому поверить.
Представления о времени они не потеряли только потому, что кое у кого тут были часы. Зато окон в «квартире» не имелось – и как день сменяется ночью тут увидеть было невозможно.
Тщетно ребята ждали ужин – никто им его не предложил. В комнатах почти всё время царило молчание. «Прослушка?» - написала Настя на ладони Алекса. Тот лишь пожал плечами. Ясно. Береженого Бог бережет. Участники хотели сохранить в тайне свой договор. Они будут держаться командой, какие бы испытания им не приготовили.
Наконец, еще один парень, Роман, сказал:
— Ну что, народ, наверное, пора ложиться…Одиннадцать часов. Сомневаюсь, что завтра нам дадут баиньки, сколько захотим, а потом принесут кофе в постель.
Всё также, в полном молчании разошлись по комнатам: девушки –отправились в одну, парни – в другую.
Ночью Настя слышала, как плачет ее соседка Рита. У самой Насти на душе было тоже нерадостно. Что с ее родителями? Чего ожидать завтра? Обманывают ее ребята, или действительно – уговор между ними существует? Довериться или держаться особняком, как советовал отец? Но тихие всхлипы Риты она слушать не могла.
— Возьми себя в руки, — сказала Настя, уже не думая о прослушке, — Настраивайся на то, что ты умнее и сильнее всех, кто это задумал. Иначе – сгоришь первой.
Утром завтрак им всё-таки дали. Железные мисочки с горячей овсяной кашей и жидкий чай. «Вообще, если мы по факту считаемся при-говоренными, могли бы покормить нас и получше, — мрачно думала Настя, стараясь запихнуть в себя хотя бы несколько ложек овсянки, которую терпеть не могла, — Ведь наверняка они уверены, что кто-то из нас ест в последний раз».
Все находились в тревожном ожидании, не зная, что последует дальше. Но никто не мог предположить, что им велят….переодеться. Костюмы были уже приготовлены. Правильно, шоу – это зрелище, и участники уже одним видом должны привлекать к себе внимание.
К сожалению, одежда девушек явно проигрывала. Насте досталась розовая юбка в складку и белая футболка, а в косы следовало завязать розовые шелковые банты. Этакая наивная девочка-куколка. Риту ждало короткое кружевное платье. В таком виде только проходить квест на выжи-вание…У парней – камуфляж и кожа, пояса и сапоги… Нет, так всё-таки нечестно.
Настя невольно взглянула на Алекса, и тот кивнул ей, словно подтверждая, что вчерашний договор остается в силе. Что ж, остается только смотреть, чем все это кончится.
Наконец, пришел этот бритоголовый ам-бал, которого звали Кондратом, и велел всем идти за ним.
— Он не Кондрат, а Квадрат, — шепнула Рита, она держалась возле Насти, точно они были в детском саду, и должны были ходить парами, — Смотри, какие у него плечи…
Конечно, шутить сейчас было не время, но Настя невольно фыркнула.
Их привели в небольшой зал – ни одного окна. Зато, похоже, здесь была дверь «на волю», и ее сейчас откроют. Кондрат перечислил правила, которые участники в большинстве своем знали, а если нет – то догадывались о них. Ведь этот набор был «не с улицы».
— Помогать друг другу не запрещено, — в заключение сказал Кондрат, — Но чем дольше вы «остаетесь на плаву», тем большее число испытаний вам предстоит пройти. А они, мягко говоря – жесткие.
Он сказал это, и сам хмыкнул над своим каламбуром. А Настя вспомнила про то, что нужно тянуть время. И подумала, что в этих, вроде бы простых словах, с которыми к ним обратился ведущий – уже таится скрытая ловушка. Может, тут остались те, кто думает, что «сойти с дистанции» - это значило всего лишь отказаться от дальнейшего «соревнования» и отправиться домой. Но отчего-то Настя была уверена, что таких наивных среди них нет. Слова Кондрата были встречены угрюмым молчанием.
— Ну а теперь, — мужчина попробовал сделать свою улыбку обаятельной, но вышло это у него плохо, — Удачи вам всем – и вперед!
Рита схватила Настю за руку. Заметно было, что все участники стараются держаться вместе. Створки дверей поползли в стороны….Что ребята ожидали там увидеть? Преисподнюю? Но картина была сама мирная: солнечный день, зеленая лужайка, и уходящая вдаль тропинка.
Рита оглядывалась.
— Кажется, я узнаю это место, — сказала она, — Бывший лесопарк. Он очень большой. Мы когда-то любили здесь гулять. Потом это место закрыли, сказали – будут тут что-то строить…
— Ну, вот и построили, — подытожил Миша.
Они пошли все вместе, рядом, почти мешая друг другу, не умещаясь на тропе. Топча траву. Им важно было оставаться вместе.
— Смотрите, — сказал Алекс.
Широкая тропа разделилась на четыре тропинки, и у начала каждой стоял камень, похожий на надгробие, на котором было написано что-то на неведомом языке.
— Похоже, нашу судьбу уже определили, — Алекс усмехнулся
— Что, мы должны делиться на тройки? Или сами можем выбирать, куда идти? Ничего не говорят. Что нас видят – это точно. Иначе ради чего все задумывалось?
— Кто-нибудь понимает, что здесь написано? Иероглифы какие-то….
— Можно не гадать, это как в русской сказке. Налево пойдешь – коня потеряешь, направо…. Короче, без хороших вариантов.
Самый старший, которого ребята про себя называли Седым, сказал:
— Испытания, которые ждут нас всех, будут сходными. Так что действительно можно не гадать. Методом тыка…
Он поднял с земли камушек, закрыл глаза и бросил его. Камень упал на одну из тропинок.
— Айда? — Седой обернулся на ребят, — Главное, все вместе…
И они пошли по этой тропе, второй слева. Дорога впереди казалась по-прежнему безмятежной, но они были настороже, как будто и впрямь вот-вот должен был встретиться им сказочный серый волк.
Первым препятствием на их дороге стала река. Неширокая, но с быстрым течением. Тропа подвела их прямо к берегу, и видно было, как она продолжается на другой стороне.
— Это самое легкое, — Седой оглянулся на остальных, — Так сказать, разминка… Все умеют плавать?
«Ну точно, ветеран,— подумала Настя, — Он всё это уже проходил. Хорошо, что он согласился играть в команде, а не решил подставить нас всех. А сейчас он для нас – в роли командира. И это нормально, ведь по возрасту мы ему в дети годимся…И выходит он хорошо спрятал своего сына, если сам заменил его».
Что бы ни ждало ее впереди, она была рада, что сама участвует в игре, что вместо нее не отправились играть в эту безвыигрышную лотерею отец с матерью.
Мальчик Гриша, тот самый «ботаник» поправил очки.
— Я не умею…
— На что надеялись твои родители, что не научили тебя? — Седой сделал несколько шагов к нему, — Ладно, будешь держаться рядом со мной. Кто-то еще?
Он оглядел свою команду. Похоже, остальные были с водой «на ты».
— Нас немного снесет, но это нестрашно. Выберите себе «напарника», следите друг за другом в воде. Если вдруг что – зовите на помощь. Помогать друг другу не возбраняется, — недобрая усмешка тронула его губы, — Ну, вперед….
— Мы вместе? — спросила Рита Настю, — Если что — я неплохо плаваю… Я могу тебя…
Настя не ответила, но и не отошла от Риты.
Вода была холодной, а течение – очень сильным. Сильнее, чем казалось с берега. Настя думала, что Рита преувеличила свои силы, и ее сейчас отнесет далеко…Вещи свои Настя замотала вокруг головы – тюрбаном, ей было наплевать, что о ней подумают другие, пусть она и осталась в ниж-нем белье, но на том берегу хотелось надеть сухое. Рита же так и переплыла реку в кружевном платьице, а выбравшись на тот берег, долго отжимала подол.
Все они преодолели первое препятствие благополучно, даже Гриша, которого Седой вытащил на берег за шкирку, как щенка.
— Спасибо, спасибо, — бормотал Гриша.
— Кто-нибудь из нас напрашивался на все это? — вдруг спросил Алекс, — Это нечестная игра. Ведь всегда идут, рассчитывая на приз…А мы…Нам просто не оставили выбора…Устроить бы тут такой фейерверк в черт--овой матери, чтобы весь этот парк разлетелся цветными искрами.
— Торопишься на тот свет? — голос Седого был жестким. — Перекур кому-то нужен? Нет? Идем дальше…
Но вот к чему они не были готовы, так это к тому, что через четверть часа тропа приведет их к….пирамиде. Напоминающей те, что стоят в Египте, только в миниатюре.
— Что это за…
— А вот это – настоящее начало, — все невольно собрались вокруг Седого, — Там, внутри – лабиринт, в котором, возможно, нам не удастся держаться вместе. Если…вы останетесь одни – вспоминайте все опасности подобных мест. Не прикасайтесь лишний раз к стенам. Ступайте осторожно – пол может уйти у вас из-под ног. Увидите дыру – не суйте туда руку. Помните о ядовитых змеях…И…еще. Если с кем-то что-то случится на ваших глазах – постарайтесь не терять самообладания. Помните, что большинству из вас путь предстоит еще долгий. Берегите себя. Ничем другим вы помочь себе не сможете.
— Можно один вопрос? — подал голос Алекс.
Седой кивнул.
— У вас ведь сын – да? Вы пришли сюда вместо сына?
— У меня — дочь, — Седой сделал движение плечами, будто поправлял на них лямки тяжелого рюкзака, — А теперь – идем.
Когда они подошли к пирамиде – она казалась совершенно цельной, лезвие ножа не просунешь между плитами. Но там, где оканчивалась тропа, должен был быть вход.
— Здесь нет никаких кнопок, никаких механизмов, с помощью которых можно было бы…
— Есть. Ищите. Ищите вы, у вас глаза лучше, — Седой отступил, давая ребятам место.
К удивлению других, очкарик Гриша прищурился, и указал пальцем:
— Смотрите… тут будто стереокартинка…сфинкс…
И забыв о предостережениях, он нажал на нее. Настя заметила испуганные глаза Риты, когда одна из плит плавно отодвинулась куда-то внутрь, открывая черный вход. Не срезу они поняли, что тьма не была абсолютной. Там, вдали, что-то светилось.
— Возьмемся за руки? — с надеждой спросила Рита.
— Ага, что б не пропасть поодиночке, — цитатой ответил ей Алекс.
На этот раз первым внутрь шагнул он. И сразу стало ясно, что идти тут можно только друг за другом. Слишком тесный коридор. После жаркого дня внутри было даже холодно. А может, это Настю начало познабливать от волнения. Повороты каменного хода казались бесчисленными. Настя шла предпоследней, Седой замыкал цепочку. И когда сверху упала перегородка, отсекая их от остальных, он успел рвануть Настю к себе, и ее не задело.
***
— Что это? — спросила Настя, и дыхание ее было свистящим.
— Это значит, что они всё равно заставят нас играть по своим правилам. Чтобы каждый оказался с опасностью один на один, ну или в крайнем случае вдвоем. Чтобы выбор стал очень простым – или я, или он….
Они стояли – спина к спине, глаза пытались охватить все углы каменной клетки, потолок, пол…Настя невольно задала себе вопрос – кто из «напарников» достался Рите?…
Некоторое время ничего не происходило.
— Господи, как мне хочется разнести это всё к чер-товой матери, — шепнула Настя, — Потому что, даже если кто-то из нас уцелеет, это никогда не кончится, мы тому подтверждение. Я не хочу бегать от них всю жизнь, а потом скрывать своих детей… Вот что сейчас досталось нашим?
Настя не знала, кого она сейчас имела в виду – то ли родителей своих, ведь она не знала, где они в этот момент находились, то ли ребят, которых считала уже не соперниками, а командой.
Щеки у Насти горели. Седой приложил руку к одной из стен, а потом, ни слова не говоря, взял за руку девушку и прижал ее ладонь к металлической пластине. Она нагревалась постепенно, так раскаляется электрический утюг.
— Нам надо искать отсюда выход…Иначе они устроят гриль. Надо искать ключ…
— Что это может быть?! Такая же картинка, какую увидел Мишка? Её искать?
Седой покачал головой:
— В одной игре не будет два одинаковых ключа. Они придумали что-то новенькое…
В каменной клетке становилось все жарче и жарче. Ясно было, что вскоре металлическая пластина, вмонтированная в стену, раскалится докрасна.
— На пол, — сказал Седой, — Я осмотрю потолок, а ты — стены внизу и пол.
Он пытался хоть немного облегчить ей происходящее, потому что, если лечь на пол, еще можно было свободно дышать, тогда как наверху было уже жарко как в сауне.
— Есть! — Настя указывала на темную выемку в камне, подобие мини-пещерки. Была ли она раньше, или появилась только сейчас – кто знает, — Наверное, ключ там… Я сейчас…
— Стой! — рявкнул мужчина.
Он сбросил кожаную куртку, обмотал ею руку, и только тогда просунул ее в щель. Раздалось шипение, и будто черная струйка воды потекла наружу. Седой зато-птал змею каблуком.
Настя прижалась к стене.
— Мамочки… Она была там одна?
— Одна.
В руках Седой держал небольшую карточку, рисунок на которой повторял рисунок камня.
— Это паззл… Надо найти место на стене, где рисунок совпадает с вот этим. Положить сверху «ключ» — и дверь откроется.
Еще несколько бесконечно долгих минут, когда оба обшаривали стены глазами, пробовали, прикладывали карточку к месту, показавшемуся им похожим… Насте казалось, что у нее сейчас вспыхнут волосы.
Наконец, раздался тихий щелчок — и в стене, казавшейся монолитной, медленно открылся люк. Воздух снаружи был холодным, какое же это блаженство…. Седой выглянул наружу первым. Замялся на пару секунд. А потом кивнул Насте:
— Давай….
Она уже готова была нырнуть в люк, когда ахнула испуганно. Там не было земли, лишь доска, переброшенная над пропастью. И добраться до другого края можно было только по ней.
— Вы первый…
— Нет. Давай! Ведь ты бы прыгнула с парашютом, если бы самолет горел… Вот и сейчас: доска – это твой парашют. Шанс есть. Быстро…
— А кто-то развлекается, глядя на всё это…
Настя закусила губу и сделала первый шаг. «Если бы эта доска лежала на полу, я бы спокойно прошла по ней, — подбадривала она саму себя, — Или если бы ее перебросили ну там… на метр над землей. Но ведь ширина доски в любом случае осталась бы одна и та же. Так что это все психология, восприятие. Надо только не думать о том, что сорвешься. Нельзя мешкать. Ведь Седой пойдет только когда я переберусь на ту сторону, двоих доска не выдержит…А там все жарче…
Когда Настя ступила на землю, ноги ее разом ослабели, она села и заплакала. Она смотрела на ту сторону, где Седой еще стоял у края люка, а пластина за его спиной уже была алой и словно прозрачной. И тут крышка люка закрылась, встала на место. Видимо, так было предусмотрено – это испытание должен пройти кто-то один. Тот, кто пойдет первым.
… Их план, то, что они будут командой… всё это оказалось наивными мечтами. Настя осталась одна. Снова зеленая мирная лужайка…Но меньше всего можно было доверять этой благостной картине.
Настя знала, что, несмотря на совет – сохранять трезвую голову, она сейчас может вести себя как загнанный зверь, и никак иначе. Каждый шаг ее был — словно по мин—ному полю, она сначала пробовала, надежна ли земля, потом ступала. Она непрерывно оглядывалась, не зная – откуда и какого «сюрприза» ожидать.
…Сначала Настя услышала яростный лай, а потом увидела бегущих к ней огромных псов. Теперь ее решили затра—вить собаками…Она бросилась бежать, понимая, что у нее есть лишь несколько секунд форы. Забраться на дерево? Взять «в лоб» забор, что маячил впереди?
…И вдруг освещение резко изменилось. Свет солнечного дня — превратился в обычный, электрический. Вместо дальних пейзажей, которые Настя видела еще несколько секунд назад – появились простые белые стены. Кто-то закричал на собак и они, рыча, отступили…
Настя опустилась прямо на газон, и ощутила под ладонями жесткую искусственную траву.
….Полицейские машины были всюду. После всего пережитого, Насте не верилось, что существует какой-то другой мир. А он был…Темное, ночное небо, холод такой, что кто-то накинул Насте на плечи куртку, ведь ее белая футболка промокла от пота. Звезды над головой.
Справа маячил огромный комплекс, напоминавший то ли какой-то странный стадион, то ли заброшенный завод, и глухая ограда, тянулась, уходила в темноту…
По-настоящему Настя стала приходить в себя лишь с той минуты, когда к ней подвели родителей. Девушка уже не помнила времени, когда оба они были рядом с ней. А теперь мать обнимала ее крепко-крепко, и на плече Настя чувствовала руку отца.
— Где вы были? Где вы были? — повторяла Настя.
— Нас привезли сюда в самом начале шоу, и мы видели все. Не знаю, выпустили бы нас отсюда, если бы все окончилось иначе…
— Ребята говорили, что нужно «тянуть время»… Это Мишкин план сработал, да?…
Мама снова обняла ее, и в этом жесте Настя увидела подтверждение своим догадкам.
— Кто-то еще есть тут из наших? Кто-то остался жив?
Девушка с мольбой смотрела на отца, зная, что тот не солжет ей, а перед глазами все плыло, и казалось, что длится и длится какой-то бесконечный страшный сон, от которого нельзя пробудиться.
*
Настя, похудевшая и побледневшая, сидела у матери на кухне и пила чай. С того момента, как шоу неожиданно прервалось, прошло три недели. Срок небольшой, но девушка выглядела так, словно перенесла тяжелую бо—лезнь. Она и казалась теперь старше своих лет. Волосы, прежде такие пышные, теперь потускнели, под глазами залегли тени.
Настя знала уже, что ребята уцелели не все. У нее был телефон того самого Алексея, Алекса. А еще можно было связаться с Романом. Но ни до Гриши, ни до Мишки, ни до Седого – уже не дозвонишься. Рита лежала в больнице, если все пойдет благополучно, ее скоро можно будет навестить…
Теперь Настя понимала чувства, связывающие ее отца и мать. Ей самой никто сейчас не казался таким близким, как Алекс и Ромка.
…Первое время после шоу Настя с отцом жили у Елены. Они просто не могли разлучиться, да и из города отлучаться им было нельзя. Предстояло давать показания. Но им твердо обещали, что организаторы шоу, и все, кто за этим стоял, наконец-то получат по заслугам. Свидетелей нашлось достаточно, и записей жестоких игр – тоже.
Но вот что касается дальнейшего… Этот вопрос повис в воздухе.
Настя поладила с Анатолием. Она понимала, что этот человек очень любит ее маму, да и ее он был готов принять с открытой душой.
А потом, ночью, встав попить, прошлепав босиком по темным комнатам, Настя увидела, что в кухне горит свет. Ее родители сидели за столом и разговаривали. Настя – совсем тихо – подошла к двери и стала слушать.
— Какое счастье, что все окончилось именно так, — говорила мама.
Странно – Настя не могла чувствовать себя счастливой после пережитого, более того, она сомневалась, что когда-нибудь в жизни еще сможет быть беззаботно счастливой, как прежде…
— Если бы ты о ней не заботился, не воспитал ее так, что она смогла…., — мама помолчала, и вдруг спросила, — А чего ты хочешь теперь?
Казалось, она предоставляет право решать отцу. Как он скажет, так и будет.
Повисло молчание. Настя ждала, что отец в ответ задаст матери те, самые важные вопросы – любит ли она его еще? Уйдет ли она с ним?
Но отец сказал:
— Я очень устал, Лена.
— И ты…
— Я хотел бы какое-то время побыть один. Не быть всё время настороже. Не нести ни за кого ответственность, кроме самого себя. Пусть Настя пока поживет с тобой. Ты это заслужила. Ведь я знаю, что ты никогда ее не забывала.
Настя не могла понять – как, но она почувствовала всей кожей – мать рада такому решению.
— А ты… заляжешь, как медведь в берлоге?
— Может быть, ненадолго залягу. Даже, скорее всего…А потом…Когда я узнал, что ты вышла замуж, не скрою, мне какое-то время было очень больно. Но ни разу я не обвинил тебя. Пока Настя росла….Речь шла об очень большом отрезке твоей жизни. И ты должна была прожить его по-человечески, а не пустить коту под хвост. Не сразу, но и я почувствовал себя свободным… И теперь…скажем так – меня ждут. Очень ждут.
— Я за тебя рада. Правда, рада. Настя знает?
В ответ — тишина. Но Настя знала, что отец покачал головой.
— Давай тогда не будем ей говорить. На девочку и так обрушилось слишком много. Я просто скажу ей, что хочу пожить с ней вместе, ведь мы так долго были врозь… А теперь наконец-то начнется нормальная жизнь…Мы будем гулять по парку, ходить в кино, мы съездим к морю… Господи, у меня наконец-то есть дочь!
…Настя вернулась в постель… До утра ей снились разбитые зеркала и осколки. Бесчисленные зеркальные стены распались, рассыпались, и нужно было привыкать к тому, что мир совсем иной, и если ты какое-то время идешь по осколкам прошлого, то потом они кончатся. И перед тобою ляжет дорога – только твоя. Надо только не бояться, и ни о чем не жалеть. Надо только сделать первый шаг…
Конец
Автор Татьяна Дивергент/ Дзен