Предыдущая публикация
В том -то и дело, семья, мама, а я от тебя только и слышу, дядя Петя будет недоволен…
Маринина мама всё давно распланировала, Марина поступит в институт у них в городе заочно конечно, в ноябре ей исполнится восемнадцать, она сможет устроиться на работу.
Андрей, отец Марины, обещал помогать и дальше, ему необязательно знать, что Марина пойдёт на заочку, пусть думает что Маринка учится очно, всё замечательно, можно ещё продержаться, а эта поганка…Она все планы порушила.
-Марина, ты хоть соображаешь что ты говоришь?
-Да мама…Я буду рожать этого ребёнка.
-Какого ребёнка, Маринка? Ты сама ребёнок! Так…всё, поехали…я уже договорилась, всё сделают и забудем это, как страшный сон.
Давай быстрее, пока мальчики в саду и дядя Петя не вернулся, вечером купим тортик, посидим, по- семейному, – мать хотела обнять Марину, но та отпрянула.
-Мам, ты понимаешь что говоришь? Там, внутри меня ребёнок, живой ребёнок, мама…твой внук или внучка…
-Не смей, слышишь, не смей меня сюда впутывать, не надо мне никаких внуков и внучек, – зашипела мать, – ты что придумала?
-Мама…ты считаешь что твои дети должны жить, а мой ребёнок нет?
– Мои дети рождены в браке, включая тебя, ясно?Да я в семнадцать лет только в куклы перестала играть, а ты…ты уже с пузом.
Собирайся, сейчас же…мы едем в больницу, а ну, кому сказала? Потом благодарить ещё будешь…дура…Собирайся сказала.
Мать зло начала швырять Марине вещи, а та села на кровать и заплакала…
Марина сбежала из больницы, пока мать договаривалась с врачом, которая качала головой и категорически говорила нет, Марина сбежала.
Она нашла телефон – автомат, работающий, опустила монетку и набрала номер, который знала наизусть.
Гудки, гудки, гудки…
-Алё, – встревоженный женский голос.
-Тёть Тома, позовите Славика.
-Алё, а кто это?
Будто не узнала смешная такая, то дочечка- дочечка, а то…
-Тёть Тома, Славика, позовите, это я, Марина…
-Марина? Какая Марина, ах Мариииина, а ты знаешь…Славика нет, он уехал…
-Как уехал? Куда?
-Нууу, он далеко, Марина, уехал, да…не сказал куда, а ты не знаешь? Вот засранец какой, ты если узнаешь, ты скажи мне, Мариш…
Марина молча слушала, как врёт и выворачивается Славкина мать.
-Кто там, ма…- услышала Марина голос любимого мальчика.
-Да эта твоя, вот привязалась, натворила делов, а ты расхлёбывай…
Марина нажала на рычаг.
Начала лихорадочно искать по карманам монетку, нет, нет больше. Опустила взгляд на пол, а там монетка…
Положила в щёлочку начала набирать тот же номер, передумала и набрала другой.
-Алё…алё…папка, папочка, – задохнулась слезами, потоки слёз, папка…забери меня, папочка, я к тебе хочу.
– Марина, что случилось?
-Мама…она…
-Что? Что сделала эта ст…Что произошло? Это этот тебя обидел? Марина, не молчи…
-Папа…мама меня в больницу, я не хочу…он живой…
-Кто живой Марин? Говори внятно!
– Ребёнок, папа…Славка спрятался он, обещал, а мама в больницуу…
-Тааак, ты что? Беременная?
-Да!
-Ну а от меня, что требуется, денег? Сколько?- голос отца стал холодным и отстранённым.
-Пап, я не хочу от него избавляться, понимаешь? Паап, можно я к тебе?
-Мариш, понимаешь…тут такое дело, тётя Таня у меня, у неё же девчонки, мы живём вместе…
-Пап, а я? Я твоя дочь?
На том конце резко положили трубку…
Марина заревела и села прямо там, в будке, на холодный сырой пол.
Она пришла домой вечером, мать с ней не разговаривала, братья сидели за столом, собирая конструктор, захотелось выпить горячего чая.
-Гулящим на столбе, – хохотнул дядя Петя, – мать, иди корми гулёну.
Мать не пошевельнулась, как сидела у телевизора, так и сидит.
-Чего это она?- дядя Петя подмигнул заговорщицки Маринке, – лом проглотила?
Марина улыбнулась дяде Пете, тот опять был поддатенький, главное чтобы не нашёл ещё, тогда тушите свет, всю ночь спать не даст, будет петь и танцевать, а потом начнёт всё крушить и громить.
Дядя Петя был алкоголик, нигде не мог удержаться на работе, денег не приносил, жили на копейки, что зарабатывала мать и на алименты Маринки, что платил её отец.
Все отговаривали мать рожать, да она кричала и плакала, что это живые существа, это её деточки, вот и родила в тридцать пять лет – близнецов, когда Маринке было двенадцать.
А её, значит, кукла бездушная, не ребёнок.
Мать зашла ночью, когда дядя Петя и близнецы уже спали, устало села на край кровати.
-Спишь?
Марина молчит.
– Славка что? Слился?
Молчание.
-Думаешь, мне миску супа для дитя жалко? Нет, доча, не хочу судьбы тебе такой, как у меня.
-У меня и не будет, – буркнула.
-Чего не будет?
-Судьбы…
-Эх ты, дурёха…что делать? Рожать будем или чего?
Молчит…
Следующая публикация
Нет комментариев