Предыдущая публикация
О классовой ненависти
#история #политикаВстретил тут в левацком паблике "Мыслящий пролетариат", который раньше говоряще назывался "Нечаевщина" и специализировался по истории немарксистских революционных деятелей России высказывание, что "У среднестатистического помещика, при виде простого человека немедленно включалась программа "его нужно выпороть, продать, изнасиловать" (нужное подчеркнуть)". Таким образом автор ее просто продемонстрировал свою потрясающую глупость.
Потому что не стоит демонизировать целое сословие (по крайней мере, более, чем оно себя проявило в истории). Если бы у среднестатистического помещика было именно так, то крепостной строй не продержался бы и десяток лет. Основа любого эксплуататорского строя - это определенное СОГЛАСИЕ эксплуатируемых со своим положением, относительная сносность их существования и отсутствие альтернатив. В феодальном обществе до определенного уровня развития сельского хозяйства сельская община просто не могла решать всего спектра экономических вопросов, связанных с экономической связью с городом и относительно эффективного землепользования. Она не могла аккумулировать достаточно рабочей силы и натуральных и денежных ресурсов для решения насущных вопросов - военной защиты, строительства сооружений военного и хозяйственного назначения, поддержания инфраструктуры, а потому, оставленная сама по себе, либо деградировала экономически, либо вырезалась военным путем теми или иными соседями. Только жесткая власть феодала и его администрации, выжимаемые из крестьян повинности могли как-то решать эти НАСУЩНЫЕ ДЛЯ САМИХ КРЕСТЬЯН ВОПРОСЫ.
Крестьяне, в 1861 году, избавившись от эксплуатации, обнаружили, что им надо самим:
- платить налоги;
- поддерживать инфраструктуру;
- содержать скот и инвентарь (который ранее могли брать взаем у помещика за отработки лишних барщинных дней);
- выкупать землю;
- вместо безвозмездной помощи от помещика получать грабительские кредиты от кулаков и т. д.
То есть, даже в эпоху полнейшего загнивания феодальной системы помещик в некоторой степени был полезен и нужен крестьянину так как что-то давал - оставаясь при этом в общем экономическом балансе паразитом.
Субъективно в реальности правящий класс обычно ИНДИФФЕРЕНТЕН к угнетенным классам. То есть, ИМ ПЛЕВАТЬ. В ситуации, когда экономика крестьянского хозяйства балансирует на грани выживаемости, и систематически уходит за эту грань, наплевательского отношения ДОСТАТОЧНО для того, чтобы говорить о бесчеловечности правящего класса и бесчеловечности крепостной системы. С буржуазией абсолютно та же фигня - буржуазии НАСРАТЬ, что инфляция обгоняет зарплату. Она НЕ НЕНАВИДИТ пролетариат, ей просто наплевать на него, и ее не волнуют никакие его бедствия.
Угнетенные могут вызвать к себе какие-то чувства у угнетающих в 2-х случаях:
1. Когда надо опереться на угнетенных для выживания угнетающих - например, в случае тяжелых войн и бедствий. Русское дворянство в массе своей обратила внимание на "le mouzhique" после того, как на этого мужика оперлось при отражении Наполеона.
2. Когда угнетенные начинают восставать и резать угнетателей. Тут, да, вот в этом случае просыпается ненависть, но при этом она все равно достаточно прагматичная. Например, при массовых казнях пугачевцев основная масса изловленных крестьян при подавлении восстания были просто возвращены хозяевам без серьезных наказаний и тем более без истязаний. Если у тебя на 5 тысяч десятин пашни осталось 10 дворов, то забивать до смерти даже одного работника - весьма расточительно. И даже если ты ублюдок-садист, то 200 рублев за работника (а цены на крестьян после восстания в Поволжье были очень высоки) потратить на удовлетворение садизма не всякий себе позволит.
Надо быть полным дураком, чтобы считать, что классовая борьба всегда предполагает обоюдную ненависть в виде субъективных эмоциональных ответов на взаимодействия. Это примитивный подход умственного калеки. Сознание как угнетенного, так и угнетающего только в одном случае АДЕКВАТНО отражает действительность - только когда оно НАУЧНО. В остальных случаях экономическое положение отражается в искаженном виде, и субъективные эмоции именно от этого искажения и зависят.
Испытывает ли ненависть кот к мыши, когда ее съедает? Испытает ли ненависть к траве корова? И испытываем ли мы ненависть к деревьям, которых рубим для костра? Точно так же и правящий класс - он эмоционально относится к угнетенному классу как к РЕСУРСУ. Какие могут быть эмоции к ресурсу? Никакая ненависть не может длиться всю жизнь, это разрушающая эмоция, а капиталист всю жизнь ресурс использует. Представление, что все капиталисты поголовно испытывают чувства к пролетариату, как курильщик с раком легких к сигарете (ненавидит, но курит) ложно. Если это сравнение применить к реальным субъективным отношениям угнетающего к угнетенным, то это скорей раковый курильщик, не знающий о своей болезни. Для капиталиста наемный работник - это просто пустое место, они даже не замечают, что кто-то им сделал машину, в мире капиталиста машины просто есть как факт, им не нужно к этому факту мыслить о непосредственном производителе. У Стругацких такое отношение инопланетян к землянам описано в метафоре "пикника на обочине". Испытывают ли люди эмоции к муравьям в траве? Там нет никаких эмоций, никакой рефлексии.
Если же учесть, что значительная часть буржуазии вообще НЕ УЧАСТВУЕТ В УПРАВЛЕНИИ ПРОИЗВОДСТВОМ НАПРЯМУЮ И ПРОСТО РАНТЬЕ, то там даже непосредственному взаимодействию с угнетенным классом неоткуда браться. Большинство буржуазии как в 1917 не поняли "а нас-то за что?", как и не поймут в будущем. И даже более - часть этой буржуазии эмоционально могут субъективно и сочувствовать страданиям пролетариата, но при этом ничего толкового не делать.
Ну, и о том, что помещики легко продавали крестьян - стоит уточнить, что НЕКОТОРЫЕ помещики. Если посмотреть в те же "Мертвые души", так для многих помещиков продажа крестьян не самый простой вопрос - в 19 веке рабочая сила в помещичьих хозяйством была уже дефицитом, и расставаться с ней без нужды желающих было немного. За крестьян держались. Да, капиталисты торгуют акциями на бирже, но говорить что они, видя акцию, тут же мечтают ее продать, глупо. Ну, про изнасилования... тут тоже антифеодальная пропаганда акцентировала вопрос на лишь одном аспекте вопроса. В большинстве случаев сексуальные делишки помещики обделывали на вполне добровольной договорной основе - наложница помещика получала от него приданное (небольшой расход для помещика, но привлекательный для крестьянки), подарки, некоторую власть и влияние в селе или среди дворни, так что в желании удовлетворить барина даже очереди выстраивались. Конечно, власть развращает, и некоторые помещики теряли берега, как граф Каменский, который согласием крестьянок вообще не заморачивался, но, опять же, это был не очень характерный случай. Большинство помещиков, как и отец Тараса Шевченко, например, плодили бастардов от крепостных достаточно мирно и по взаимному согласию, и некоторые даже о них заботились, и признавали официально. Буржуазных революционеров прошлого возмущало именно право помещика распоряжаться людьми (по мысли буржуа, распоряжаться людьми можно лишь тому, кто богаче, на правах найма, а не тому, кто родовитей), а вовсе не статистически наиболее распространенная практика, которая была несколько отлична от того, что описывала сентиментальная литература.
В 21 веке не понимать таких простых вещей - это опускаться на сознание не самого развитого рабочего начала 20 века, нахватавшегося революционных фраз на митинге. Это анархический подход, который давит на эмоции люмпен-пролетариев и крестьян, не имея за душой ни грамма научного сознания.
Если мы посмотрим, откуда идет психологически-эмоциональная реакция на разнообразные факторы классовых отношений, то мы можем увидеть, что понятие "классовая ненависть" - это в первую очередь реакция БЕССИЛЬНОЙ УГНЕТЕННОЙ МАССЫ НА УГНЕТЕНИЕ, и это реакция столь же БЕССИЛЬНОЙ РЕАКЦИОННОЙ МАССЫ НА ПОБЕДУ РЕВОЛЮЦИИ. То есть, когда класс теряет свою политическую субъектность, тогда и проявляется эта самая "классовая ненависть". Понятно, когда забитый и шпыняемый всеми частными и государственными структурами рабочий ненавидит всех, кого считает "буржуями", понятно, когда феодальный крестьянин, запоротый барином до умопомрачения, в ходе восстания насилует всех женщин в кружевных сорочках, убивает всех бар подряд с детьми и слугами - ненависть есть производная бессилия, но совершенно непонятно, почему капиталист должен ненавидеть рабочего в условиях, когда капиталист является полным его хозяином, что такого может рабочий ему сделать, чтобы капиталист начал его ненавидеть? Верно и обратное - для победившего рабочего класса в условиях, когда класс капиталистов политически и идеологически разгромлен, а рабочий класс вооружен научной теорией, какие могут быть основания для сильных чувств? Ну как можно ненавидеть крыс, которых травишь, чтобы они не портили твои вещи и не грызли твою еду? Тараканов тоже надо ненавидеть? Для нормального человека, который все делает по уму, дератизация и деинсектизация - это просто чисто рутинные гигиенические мероприятия. Откуда ненависть?
Сильный и рационально мыслящий человек не руководствуется субъективным стихийным эмоциональным всплеском. А классовая ненависть - это именно такой всплеск. Только слабый и телом, и духом, и разумом борется с буржуазией не потому, что буржуазия мешает установить научно организованное общество и решить все текущие проблемы с развитием человечества, а из-за "классовой ненависти". Как в фильме "Бумбараш" было хорошо показано - "не в тебя я стреляю, а во вредное нашему делу донесение". Ничего личного.
Марксисты не могут "отрицать" классовую ненависть, как не отрицают любые иные формы экономического сопротивления как факт, происходящий независимо от всяких субъективных мнений. Пролетариат стихийно ненавидит буржуа точно так же, как ходит на забастовки, подстреливает манагеров и сжигает его машины во время периодических погромов, НУ И ЧТО ЭТО ДАЕТ? Это не дает абсолютно ничего, кроме того, что в одних условиях - немного облегчит мобилизацию малосознательного пролетариата на войну с буржуазией, а с другой - осложнит коммунистам жизнь в проведении экономической и социальной политики ненужными эксцессами.
Иными словами, марксисты в отношениях классов смотрят в первую очередь на объективные и рациональные мотивы, постольку поскольку СУБЪЕКТ политики, то есть, "класс-для-себя", должен руководствоваться рациональным, научным сознанием, и всякая стихийная и несознательная деятельность есть фактор уязвимости, которую ВЫНУЖДЕНЫ ТЕРПЕТЬ, будучи в неидеальных условиях.
Попытки же "р-революционеров" выехать на "высоких чувствах" типа классовой ненависти - есть прославление стихийности, роспись в собственной умственной убогости, неспособности ВЕСТИ МАССЫ, собственную политическую несостоятельность.
И. Шевцов
Следующая публикация
Нет комментариев