Предыдущая публикация
Сильная женщина самая слабая.
Лида, не терпящая возражений, объясняла подруге, что жалость на самом деле -- плохое чувство. На что Рая в сердцах вскрикнула:
— Как это понять? Какое такое плохое чувство? Ты сама поняла, что ты сказала? Наверное, поэтому дома престарелых переполнены, приюты набиты отказниками, потому что у некоторых нет этого чувства и, возможно, нет совести, чтобы во всеуслышание это заявлять. Жалко больного, слабого, сироту, жалко ушедшего времени, а мне жалко себя, что у меня такая безжалостная близкая подруга.
Лиду нисколько не волновало высказывание подруги, и она спокойно продолжала утверждать:
— Чувство жалости имеют слабые, которые ждут к себе жалость, чтобы их пожалели, с ними поговорили, успокоили и посоветовали, а я не хочу ни советов, ни понимания, я живу и надеюсь только на себя, на свою хватку, смелость, наглость, именно наглость! Ведь если не я, то, значит, кто-то другой!
Две подруги желали друг друга переубедить, но Рая вскоре замолчала, и от того, что Лида повысила голос, начала над нею насмехаться, заплакала. Сквозь слезы выдавила из себя вердикт:
— А мне все равно всех жалко, а тебя в первую очередь.
— А мне нет. Если надо, я пойду по трупам. Меня будут толкать в дверь, а я полезу в окно, я хочу и буду жить богато, интересно, быть начальником и иметь в подчинении таких как ты.
При последних словах Лида засмеялась саркастическим смехом, от чего Рая ещё громче зарыдала.
Две подруги жили по соседству. В детстве вместе бегали босиком по лужам, играли как все ребята в вышибалы, лапту, классики. Вместе бегали в кино, на танцы. Но чем больше взрослели, тем больше расходились их взгляды на жизнь. Но при всех ссорах и спорах, с разным энергетическим зарядом не мыслили свою жизнь друг без друга. Лида учила подругу, как себя надо нести:
— Запомни, голову всегда держи высоко, и как бы ты была неправа, не признавай своей ошибки, плюй на всех, все ошибки списываются, если с тобой рядом идёт та, которая тебя заслоняет, ее отодвинь в сторону — хочешь локтями, хочешь кулаками. Лично я всегда буду в первых рядах, на виду, соответственно меня сразу заметит тот, который мне нужен. Выйду замуж я удачно, и буду счастливой. Сильные все счастливые, потому что они не прогибаются перед всеми, перед ними головы наклоняют. Я же буду строгим начальником, но доброй, ласковой женой. Муж-то меня будет баловать, можно сказать на руках будет носить, поэтому я же не совсем конченая сука, буду его лаской и вниманием благодарить.
Рая многие планы, фантазии подруги пропускала мимо ушей, но то, что подруга стала высокомерной и надменной, для нее было фактом. Но она ее любила и считала, что пусть помечтает и о карьере, и о богатом муже, а на самом деле время покажет, ведь никто не знает планов божьих, так что мели Емеля — твоя неделя.
Учась на втором курсе в институте, Лида познакомилась с парнем, который учился в железнодорожном техникуме. Дима влюбился всерьез, ему в Лиде нравилось все. Он считал ее гордой, красивой, умной. Молодой человек устроился на подработку грузчиком на складе, и все деньги уходили на подарки любимой, которая их принимала с пренебрежением.
И чем подарки были дороже, тем безразличнее она их принимала. Как-то она призналась Рае:
— За Диму я замуж никогда не выйду. Машинист есть машинист, я хочу богатого, принципиального, который карьеру поставит после меня на первое место. А что Дима? Этот точно звёзд с неба хватать не будет, пока не поздно, надо дать ему понять, чтобы планов на счёт меня не строил.
В один прекрасный вечер она без объяснений предложила остаться друзьями. Дима спрашивал, что он делает не так, в чем его вина, просил прощения, сам не зная за что. Лида не выдержала и крикнула:
— Ты как все, а я хочу особенного, единственного и неповторимого, чтобы человек был богатым, умным и красивым. Я не та, которая из лейтенанта будет лепить генерала, я генеральшей хочу быть сразу.
В течение долгого времени она перечисляла качества, которые в обязательном порядке должны быть у него. Дима понимал, что не соответствует тому перечисленному образу, гордость и обида за свои чувства взбунтовались, и, уходя, он сказал:
— Ты все свои желания считала привилегией для меня. Но я не хочу быть привилегированным. Прощай.
Первое время, после расставания с Димой, Лида очень скучала, она понимала, что он ее любит, и принимает, восхищается такой, какая она есть, но в ее планы не входило начинать семейную жизнь с нуля, от своей цели выйти за богатого она не отказывалась.
На третьем курсе экономического института Лида познакомилась с Василием и была восхищена его манерами ухаживания. Подарки были неожиданными и богатыми. Еще еле откроет глаза, как посыльный преподносил ей букет шикарных цветов. Галантный, красивый, спортивного телосложения по всем требованиям подходил Лиде. Но Василий в отличие от. Димы никогда не восхищался ею,не осыпал комплиментами, а ухаживал без признаний в любви.
Как-то на ее день рождения он пригласил Лиду в ресторан, и при этом оговорил, что если она хочет, то пусть пригласит свою подругу, про которую наслышан, как о наивной глупышке. Василий добавил:
— Как я понимаю, она учится на психолога. Кто знает, может быть мне когда-нибудь придется к ее услугам прибегнуть.
Лиде предложение жениха не понравилось. Улыбаясь, она обняла его и прошептала:
— Я каждую секунду хочу быть только с тобой, мы отметим вдвоем день рождения, и это будет самым богатым для меня подарком.
Василий настоял на своем, дал понять, что, если он хочет, значит, так будет.
На самом деле Лида надеялась, что Василий на ее день рождения сделает ей предложение, и от того, что ее мечты не сбылись, была очень расстроена. Даже намекала Василию, вела себя заискивающе, излишне ласково. Василий отправил посыльным большой букет лилий, по телефону пожелал окончить институт и найти любимую работу, верных друзей, и на этом закончил свои поздравления. У Лиды пропало настроение, а тут ещё подруга рада была втиснуться в их пространство и не отказалась от предложения отметить день рождения в шикарном ресторане.
Рая рада была сменить обстановку, пообщаться с подругой и заодно оценить ее очередного жениха.
В отличие от Лиды, подруга не старалась спрятать своего восхищения рестораном, ведь по сути две подруги впервые были там, где им было не по карману, где им не хватило бы на бокал вина своей стипендии. Лида же принимала как должное, высоко подняла голову, с прямой спиной села за стол и величественно стала читать меню. Если у Раи глаза округлялись при виде цены, то Лида с пренебрежением долго выбирала себе вино, и в конце Василий сказал:
— Интересный у тебя вкус. Обычно женщины выбирают это вино.
Рая засмеялась, дала знать, что она поняла, что Василий себя выдал. Оказывается, женщин он сюда водит не так уж и редко, а Лида на улыбку подруги вся почернела, с пренебрежением отшвырнула меню и сказала:
— Я вообще-то не люблю спиртное, не так воспитана.
Василий от удивления поднял брови, улыбнулся, с возражением пояснил:
— Вообще-то данное вино отличается от дешёвого спиртного, и не только дешёвого!
Сам на свой вкус заказал вино. Тост при поднятии бокалов был классическим: здоровья, мира и благополучия. Ни слова о своих чувствах. Не было комплиментов, восхищения и предложений.
Лида не могла скрыть своего разочарования в вечере, загрустила, а Рая по-простому общалась с Василием, рассказывала о последней поездке в село, об учебе в институте, о том, что ищет подработку, так как не хватает стипендии: хоть иди и подметай полы. Рассказала забавные истории, которые происходили с ними в детстве. На вопросы Василия отвечала без лицемерия и притворства. И если Рая призналась, что никогда таких блюд не ела и восхищалась их вкусом, то Лида вела себя так, как будто была завсегдатаем этого ресторана.
После очередного бокала вина Рая вскрикнула:
— Эх, Лидка, а я ведь песню для тебя приготовила, но разве здесь можно ее исполнить? Последних посетителей напугаешь, это не в общежитии горло драть!
На что Василий улыбаясь воскликнул:
— Сейчас я организую.
Его не было минут пять, и за это время Лида выпустила на Раю всю желчь:
— Ты что ведёшь себя как в деревне, никакой гордости, будь похитрее и поумнее. И вообще, ты ведёшь себя как будто Василия знаешь сто лет.
Тут организовали микрофон, и Рая запела. Как она пела! Ее глаза горели, скулы покрылись румянцем, мелодичный голос зазвенел на весь зал. Она пела и смотрела на подругу, которая никак не представляла услышать песню Валентины Толкуновой. Со всех сторон посыпались комплементы, аплодисменты, а Василий подбежал к Раисе и прильнул губами к ее руке. Пока он раскланивался одной, другая молча ушла из зала. Она так и не могла себе объяснить своего поступка, но ей было больно за то, что на свой день рождения не стала центром внимания и не получила поклонения к себе как к будущей жене.
После дня рождения она заявила Раисе:
— Я не буду тебе ничего объяснять, но с этого дня мы не подруги.
Рая не просила прощения, ничего не спрашивала и не ждала объяснений, она сквозь слезы сказала:
— Лида, в свой день рождения ты не меня обидела, ты себя обидела и свою любовь. Василий — не Дима, не мальчик на побегушках, себе цену знает, он вел себя как интеллигентный, умный человек, а ты не контролируешь свои действия, поднимая высоко голову, ты не видишь, куда тебя ведёт дорога, а надо иногда смотреть под ноги.
Прошло три месяца, но никто друг другу не звонил. Рая очень скучала по подруге, ведь нельзя выкинуть из жизни те моменты, когда они друг друга понимали, поддерживали, доверяли. Ведь всю жизнь они шли рядом, и даже учась в институте, они продолжали встречаться каждые выходные, но как бы то ни было, извиняться никто не хотел.
Лида перешагнула через гордость и все же несколько раз звонила Василию, но он трубку не брал, а вот Раисе он по-дружески звонил, а однажды попросил исполнить песни на дне рождения своей мамы, которая жила за городом.
Надежда Николаевна очень любила песни Валентины Толкуновой.
Вечер прошел в душевной обстановке. Много пели, смеялись, при воспоминаниях Надежда Николаевна пускала слезу, а сын ее нежно обнимал, шептал на ухо утешительные слова. Было очень поздно, а расходиться никто не хотел. Василий сказал гостье, что одну на такси ее не отпустит, да и поздно очень.
Раю оставили на ночь у себя, а утром решили, что Василий сам отвезёт до города. Перед сном Василий предложил погулять по саду, Рая согласилась, ей было очень уютно и тепло. Она вспомнила Лиду, и ее подмывало спросить о ней. Василий без увертываний сказал открытым текстом:
— Мне она очень понравилась, но беда в том, что я неплохо разбираюсь в людях. Она не понимает, что гордость и гордыня — это не одно и то же, что жадность и экономность — тоже не одно и то же, что наивность, открытость и глупость — разные вещи. Я понял одно, что Лида любить может, но не за какие-то человеческие качество, а за приложения, которые должны быть в денежном эквиваленте. Я воспитан в семье на доверии, а Лиде я доверять не могу. Завтра подвернись ей генерал, и она тут же согласится стать генеральшей. Себя она показала до ресторана. Как-то я ей рассказал о мужчине, которого защищал в суде, очень тяжёлая у него ситуация: он не виновен, но по своей глупости, доверчивости влип на большой срок, так она сказала, что нельзя всех жалеть, что это плохое чувство, зачем-то спросила, а сможет ли он заплатить. Человек не может жить без чувства жалости, милосердия. Порой, чтобы защищать невиновного, надо внедриться в его жизнь, обстоятельства, надо ни о деньгах думать, а о дальнейшей судьбе подзащитного. И не хвалюсь, мы выиграли тот суд, мужчина, который годится мне в отцы, плакал, а мне его было жалко. Потому что он доверчив, простой как сибирский валенок. А Лида часто говорит, что люди сами виноваты. Да, отчасти она права, но жизнь многогранна, и не все грани сверкают.
Когда я спросил ее о родителях, она ответила, что они зарабатывают неплохо, я очень долго смеялся. Причем тут деньги? Я не мальчик, мне хватает работы, где надо вникать в чужие судьбы, понимать, помогать, а свою жену я не собираюсь перевоспитывать.
Я хочу родственную душу, понимающую, воспитанную, отзывчивую и теплую. У каждого хватает недостатков, я не спорю, но лжи, хитрости, гордыни не должно быть. Мне ее жалко, она найдет себе богатого, умного, но себя потеряет, она раздвоится, не сможет быть самой собой. Мне как-то мама сказала:
— Сынок, работа и семья — основа счастливой жизни, выбирай работу по душе, а жену по характеру, с которым тебе жить всю жизнь. Ты сразу поймёшь, твоя она или нет, по тому, как она относится к людям, к родителям, и в первую очередь — к деньгам. Ты прислушайся, вам, молодежи, трудно меня понять, но ты умный, надеюсь, меня понимаешь.
Рая молчала, не знала, стоит ли защищать подругу, ведь Василий был прав.
Утром мама Василия, напоив гостью кофе, попросила приезжать к ним в гости на дачу, на которой она практически живёт весь год. С Василием расстались как хорошие друзья. Следующие дни изредка ей названивал, но ни на свидания, ни в гости не приглашал. А Рае стало обидно, ведь на празднике она видела его внимание, и думала, что он продолжит ухаживания, а выходит, что она его не зацепила. Рая поймала себя на том, что ждёт звонков, ждёт его приглашения.
Рано утром неожиданно позвонила его мама, и пригласила в гости. Рая согласилась. Вечером приехал к маме Василий, увидел Раю, улыбнулся, обнял ее. По просьбе Надежды Николаевны Рая спела несколько песен, Василий присел рядом, обнял за плечи и подпевал. Перед сном вышли в сад. Василий смотрел на девушку влюблёнными глазами. Разговор начал издалека:
— Вот в суде язык как помело, мертвого поднимет, а сейчас слова не могу подобрать. Короче, люблю я тебя, в ресторане тогда что-то щелкнуло, потом решил проверить, изредка тебе звонил, не набивался на свидания, а сейчас понял, не могу без тебя. Я не тороплю, подумай.
Рая прижалась к Василию и тихо ответила:
— У меня тоже щелкнуло.
На следующий день, как ни странно, позвонила Лида. По голосу чувствовалась ее душевная боль. Но опять же, в первую очередь она спросила, не считает ли Рая нужным перед ней извиниться, и что тогда она готова пойти на примирение, если та попросит прощения, ведь их дружба дороже всех разногласий. Потом спросила о Василии:
— Понимаешь, подруга, скучаю по его букетам, по его строгости, для меня он загадка, которую я так и не отгодала. У меня столько было ухажёров, но он один такой. Я все время думаю о нем, тебе он случайно не звонил? Давай встретимся, поговорим.
Рая согласилась. У нее было смешанное чувство к отношениям с Василием. С одной стороны, она не отбивала его у подруги, а вот с другой — она стала яблоком раздора в их отношениях.
Она как бы перетянула на себя одеяло, тогда в ресторане. Но как быть? Признаться Лиде во всем или отказать Василию и тихо уйти в сторону?
«Но почему я должна уходить, если мы нужны друг другу, если я так же в него влюблена, и он выбрал меня?»
Рая все думала, все гадала, а Василий в это время покупал ей кольцо. Он был уверен в своих чувствах и решил сделать ей предложение на полном серьёзе.
Вечером подруги встретились, обнялись.
Лида по взгляду подруги поняла: что-то не так, Рая что-то скрывает. Недолго думая, с вызовом спросила:
— Ты что как ученик, не выучивший урок, глаза прячешь, неужели не соскучилась, или тебя совесть гложет? Давай выкладывай, что у тебя на уме и на сердце, и не вздумай врать.
Рая сделала глубокий вздох и, глядя в глаза подруги, сказала:
— Мне Василий признался в любви и ждёт моего согласия. Не собираюсь оправдываться и не считаю себя предательницей, но на душе у меня нелегко, как будто я отбила у тебя, как будто я хочу свое счастье построить на твоём несчастье, --Рая говорила сквозь слезы.
Лида подняла голову вверх и громко вскрикнула:
— Не смей меня жалеть, я в жалости не нуждаюсь, и в твоей дружбе тоже.
Громко хлопнула дверью и выбежала на улицу. Шел дождик, капли смывали слезы с ее лица, шум заглушал ее всхлипы, она шла и громко говорила:
— И ты меня не жалей, бей меня по щекам, уноси мои слезы, я не буду плакать, всем докажу, я сильная, гордая.
Вдруг рядом остановилась машина, и молодой парень крикнул:
— Девушка, ты что, под колеса хочешь попасть?
Никто не знал, что эта была судьба, и по истечении времени, вспоминая их первую встречу, Лида думала: «Как хорошо, что меня Игорь тогда пожалел, понял. Ведь, оказывается, жалость, сочувствие — не такое уж и плохое чувство».
Игорь смог до нее донести, что сила женщины в ее слабости, только он сумел полюбить ее по-настоящему.
С Раей она не поддерживала отношений, не хотели они этого обе, потому что каждая из них чувствовала в какой-то степени свою вину, и каждая эту вину не хотела признавать, но в душе каждая надеялась, что пройдет время, и они обе поймут, что виноватых нет, просто они разные, и их взгляды на жизнь не пересекаются.
Наталья Артамонова
#НатальяАртамоноваОгонëкДуши
Следующая публикация
Комментарии 2
(Ветхий Завет, Екклесиаст 10 глава текст 1 — Библия). Лида своими глупыми рассуждениями о жалости и сочувствии разрушила хорошее отношение к ней Василия.