Предыдущая публикация
Вспомнив, как терпеливо Стася выслушивала эти наставления, старушка улыбнулась.
Хорошая ей невестка попалась, хоть и не понравилась ей поначалу.
— Саша, кто это? – с удивлением смотрела тогда на простоватую, слишком полненькую девушку Екатерина Степановна, – ты где это счастье нашёл?
— Мам, это Стася. Моя будущая жена, – серьёзно и без лишней лирики сказал тогда сын.
И она поняла. Всегда послушный Александр вдруг проявил твердость характера и привёл в дом молодую жену. Значит, сердцем он её выбрал. Ну и что, что Настя полненькая и взгляд добродушнее некуда. Похудеет, в городе обживётся, характер закалится.— Что за имя такое – Стася! Анастасия ты. Выдумала тоже, – бубнила Екатерина Степановна, с удивлением глядя, как невестка нарезает картофель толстыми кусками, – тоненько надо. А ты! Имя твоё с красивым значением. Правильным! Воскресшая. Анастасия… – свекровь будто испробовала это имя на вкус и удовлетворенно хмыкнула.
— Не нравится мне моё имя, Екатерина Степановна, – старательно орудуя ножом, отвечала Стася, – это я не сама придумала. В фильме видела, что Настю Стасей кличут. И так оно мне понравилось, что я теперь только так и представляюсь.
— Кличут собаку да корову, – недовольно пыхтела свекровь. Но Стасе это было нипочём. Видела она, что Екатерина Степановна в глубине души совсем не злая. Вовсе не такая, какой показалась с первого взгляда.
И сейчас Стася вспомнила этот разговор, глядя, как свекровь аккуратно нарезает картошку. Тоненькие дольки, ровные, как в ресторане. Столько лет прошло, а она до сих пор так не умеет. Не было в ней никогда этого перфекционизма, когда еда как из ресторана. До того красиво, что и есть жалко.
— Родители-то где твои? – спросила Екатерина Степановна за неделю до свадьбы, – приедут?
— Не приедут, – вздохнула в ответ невестка, – мама меня вожжами за Сашку отлупила и из дома выгнала…
— Как отлупила? – удивилась свекровь, вновь окидывая взглядом дородную фигуру невестки, – съездить бы надо. Познакомиться.
Всю жизнь прожившая в городе, Екатерина Степановна и не знала, что странные устои ещё живы в небольших деревнях. Всю дорогу пыталась представить, что там за мать такая, что родное дитя не пожалела, но так и не смогла.
Покосившийся дом, давно не видевший мужской руки, стоял посередине деревни. Большой участок зарос травой, лишь небольшой огородик с парочкой грядок выдавал какое–никакое хозяйство.
«Ну и ну», – думала Екатерина, переступая через валяющиеся тут и там хозяйственные мелочи, – «не удивительно, что Настька неумеха такая. Вся в мать пошла.»
— Ооо… Блудная дочь вернулась, – растягивая слова, сказала полненькая женщина с опухшим лицом, – чего явилась?
— Знакомится пришли, – ответила за Настю Екатерина Степановна и испытала невероятное чувство брезгливости. Она сморщила нос от застоявшегося запаха немытого тела и пота. Взглянула на стыдливо застывшую фигурку Стаси и внезапно улыбнулась, – мой сын и ваша дочь решили пожениться.
— Ах ты дрянь! – закричала вдруг женщина и Екатерину обдало запахом перегара, – замуж она собралась! А кто братьев, сестёр поднимать будет, а? Хозяйство на кого оставить решила? Ноги вашей в моём доме не будет! – женщина замахнулась на Настю и та будто сжалась, скукожилась от громкого крика матери, – дрянь!
— Не тронь, – стальным голосом сказала Екатерина Степановна, перехватывая руку сватьи, – у нас поживёт! – повернулась к застывшему в удивлении сыну и махнула рукой, – поехали. Это нашей ноги не будет в вашем доме!
Дорога домой прошла в немом молчании. Лишь редкие всхлипывания Насти на заднем сидении нарушали эту тишину.
— Не реви! – резковато оборвала невестку Екатерина Степановна на пороге квартиры, – из-за достойных можно плакать. А тут… – женщина махнула рукой и внезапно прижала девушку к себе, – не реви. Перемелется – мука будет.
Закрутила жизнь, завертела. Вот и год пролетел. У Насти с Сашей родился сын – здоровый розовощекий малыш, названный в честь прадеда – Михаилом.
— Мам, нам квартиру предлагает Гришка, – сказал однажды сын и Екатерина Степановна вспыхнула, как свечка, – родителей к себе забирает, а чего жилье пустовать будет?
— Зачем уезжать? Деньги лишние? На своё накопите, тогда и уедете! – сказала тогда Екатерина Степановна, – на жену глянь! Тут хоть я помогу, а там кто?
Сказала и не пожалела. Мишка рос беспокойным. Частенько плакал по ночам, мучили его то колики, то зубы. А иногда женщине казалось, что внуку просто нравится издавать крики, на которые Стася реагировала как настоящая мать. Брала на руки и ходила по квартире ночами, мягко ступая на пушистые ковры.
Екатерина Степановна жалела замученную невестку, которая резко сбросила вес и теперь передвигалась по квартире тихой тенью. Под глазами залегли синеватые тени, лицо осунулось и куда-то подевался здоровый румянец.
— Вот, – на годик внука Екатерина сунула Стасе в руки красивый конверт, – через два дня выезжаете. Мишка со мной побудет.
Дрожащими руками открыла Настя конверт, гадая, что за сюрприз придумала свекровь. И сразу воодушевилась, увидев две путёвки на Чёрное море. Заулыбалась и почти сразу потухла.
— А как же вы с Мишкой-то одна?
— Про Мишку не думай. Своего вырастила и с этим справлюсь. Ты, Настя, взрослая вроде, а элементарного не видишь. В зеркало глянь. Долго ещё так протяне
Две недели волшебства, солёного моря, яркого солнца и общества мужа сыграли свою роль. Стася вернулась домой будто наполненная жизненной силой. Последний отпуск с мужем до сих пор грел разбитую часть души.
Через две недели Александр не вернулся домой с работы. Вылетевшая на встречную полосу фура лишила семью отца и мужа. А Екатерину Степановну – сына.
После похорон свекровь как-то разом потухла и сморщилась. Бесцельно бродила из угла в угол, не обращая внимания на внука и невестку.
— Мам, посидите с Мишкой, пожалуйста? – однажды обратилась Стася и отшатнулась, как от удара.
— Не мать я тебе, – в голосе свекрови послышалась сталь, – не рожала, не растила. Какая я тебе мать?!
— Простите… – Настя нервно затеребила край платка, – посидите, пожалуйста, с Мишкой. Я до магазина и обратно.
Екатерина Степановна лишь кивнула и вновь отвернулась к стенке. Внук был слишком похож на погибшего сына, чтоб смотреть без боли в родные глаза.
— Екатерина Степановна, – через месяц сказала Стася. Ей тяжело давался непростой разговор, но она чувствовала, что когда-то придётся начинать, – поедем мы с Мишкой. Я и вещи почти собрала…
— Куда поедете? – встрепенулась свекровь и задумчиво посмотрела на Настю. Закрывшись в своём горе, она и не заметила, как осунулась невестка. Купленное после свадьбы платье болталось на худеньком теле, а в глазах застыла такая невообразимая тоска, что Екатерина невольно поморщилась.
— Лишние мы тут… Саши нет и это всё, – Настя обвела взглядом кухню и всхлипнула, – о своём доме надо подумать.
Мысли копошились в голове, как вялые сонные мухи. Уедет Настя, заберёт внука, может замуж выйдет потом, а она… Она так и останется в этих стенах. И время потечёт своим чередом, только дверь никогда не откроется и Сашка больше никогда её не позовёт. И самое ласковое, нежное и трепетное слово «мама» больше никогда не прозвучит в её сторону.
Одиночество… Так ли оно прекрасно, когда ты и не знаешь, что это такое? Всю жизнь в семье провела Екатерина. Сначала у родителей, потом с мужем. А потом вот сын и Настя. А теперь как?
Будто глаза раскрылись и увидела Екатерина, что не одну её подкосило горе. Высохла Стася, как озеро в засушливое лэ
— Прости меня, девочка, – внезапно заплакала Екатерина Степановна, закрыв руками лицо, — эгоистка я. За своим горем твоего совсем не вижу. Ты ведь тоже его любила. А я… Будто только я одна из нас потеряла. А Мишка ведь без отца остался. Не уезжайте, Стась… Как я одна буду? А вы? Тебя ведь тоже не ждёт мать в деревне.
— Ну что вы! Не плачьте, – Стася крепко обняла свекровь, уткнувшись носом ей в макушку, – мы не уедем.
Долго сидели на кухне две женщины. Много говорили и, крепко обнявшись, выли, по-бабьи оплакивая своё горе. Мишка, словно что-то чувствовал и безмятежно спал в своей кроватке, чему-то улыбаясь во сне.
Сейчас Стася вспомнила тот их ночной разговор и, будто окунувшись вновь в то беспросветное горе, смахнула слезу. Любила ли она хоть кого-то также сильно, как Сашку? Он и сейчас иногда вставал у неё перед глазами. Улыбался и одобрительно кивал головой.
— Замуж тебе пора, Стась, – через шесть лет после смерти сына сказала Екатерина, – ты молодая, тебе гулять надо, а ты в четырёх стенах закрылась.
— Мы вам надоели? – удивилась Настя, забежавшая с больницы домой на обед, – деньги на квартиру у меня давно отложены. Тяжело вам, да? Шумный Мишка, ребёнок ещё.
— Глупости! – отрезала Екатерина Степановна, – ничем вы мне не мешаете. О себе подумай. Годы идут, а ты так и будешь одна куковать?
— Но Саша…
— А что Саша? – в голосе свекрови послышалась сталь, – не вернуть Сашку уже. О живых думать надо. Мишка взрослеет, ему отец нужен.
Виктора, появившегося в жизни Стаси через два года после этого разговора, Екатерина Степановна одобрила сразу. Мишка же, не знавший отцовской любви, ластился к мужчине, а тот отвечал ему взаимностью. Они вместе пропадали в гараже, ходили на рыбалку и гоняли мяч во дворе.
— Екатерина Степановна, меня Витя замуж зовёт, – сказала однажды Стася и замерла в ожидании ответа.
— Так иди, чего ждёшь? – женщина с удивлением посмотрела на невестку, – Мишка его любит. А ты?
— И я люблю, – Настя опустила голову, – а как же вы? Я знаю, что не дочь вам, но вроде так привычно и повеселее вместе…
— Глупости, – отмахнулась Екатерина, – кто же ты тогда, раз не дочь? И не выкай мне больше, не один пуд соли вместе съели. А за Виктора иди.
— Но вы же сказали тогда…
— Мало ли что я сказала, сколько лет прошло, – отрезала свекровь, – что же ты всё меня официально кличешь? Екатерина Степановна, да Екатерина Степановна. Мамой хоть назвала бы разок.
Удивилась тогда Настя, растерялась. Осознала разом это грозящее свекрови одиночество. Смогла бы она сама вот так? Потерять сына и жить дальше. Да и не просто жить, а жить мудро, помогая себе и другим? Подумала и поняла – не смогла бы.
От этих мыслей защипало в носу и захотелось покрепче прижать к себе Мишку, погладить по вихрастой голове и поцеловать в детскую щечку. Взрослый он уже. Брыкается, когда мать протягивает руку, чтоб погладить. С хохотом убегает от поцелуев. Ещё лет десять – и невесту приведёт. Хватит ли ей мудрости, чтоб принять девочку также, как когда-то приняла её свекровь?
— Мама, – прошептала тогда Стася, обнимая женщину, – спасибо вам. Вы даже не представляете, что вы для нас сделали. Самая родная. Самая–самая.
Счастье, окутывающее тогда Стасю, казалось ей таким осязаемым. Будто можно было им укрыться, как тёплым пледом в осеннюю непогоду. Новая жизнь пугала её, но это были такие мелочи, по сравнению с улыбками дорогих ей людей.
Шли годы. Мишка давно вырос, окончил институт и привёл в дом тоненькую, почти прозрачную девчонку.
Следующая публикация
Комментарии 4