Предыдущая публикация
— Покрасить надо, ты прав, облупилась уже краска местами.
Парень ещё раз посмотрел на памятник и прямо спросил:
— Сестра?
— Жена первая, — ответил Саша и позвал мальчишку с собой, — пойдём, кое-что дам.
Идти было далеко, но юноша, ничего больше не спрашивая, шёл рядом.
— Ого, ваша? — не скрывая интереса, спросил подросток.
— Не моя, но работаю на ней уже пять лет, так что не чужая. Как тебя зовут?
— Гриша, — мальчик обходил огромную железную махину и всё ещё не мог сдержать удивления.
— Красивая тачила.
— Сашка рассмеялся, хочешь внутри посидеть?
— Это MAN? — ещё больше удивился парень, увидев шильдик на решётке грузовика.
— Ты что, таких грузовиков ни разу не видел? Во ты даёшь! — теперь была очередь удивляться мужчине.
— У нас в деревне таких не было, на трассу когда бегали, конечно, видел дальнобойщиков, но такую мощь в первый раз.
— Так смотри, Гриша! И трогать можно! — разрешил Сашка.
Парнишка ещё с полчаса лазил по машине, а после понял, что водителю пора, и попрощался. Отправляясь дальше по маршруту Александр сказал:
— Через дней пять буду возвращаться, деньги привезу, приходи на это же место.
— Договорились! — протянул руку на прощание парень, а Саша крепко её пожал.
Всю дорогу до пункта назначения Саша думал о парнишке. Доехал до места вовремя, уже разгрузился и собирался в обратный путь, как возникла накладка — задержался на день. А потом в ночь отправляться после дня беготни за документами, загрузкой попутного груза, не стал, выехал рано утром. И всю дорогу вновь перед Сашей в голове стоял Григорий. Обещал же ему…
При подъезде к городу зарядил дождь, потемнело. Александр сбавил скорость и завернул на привычную стоянку, чуть поодаль от кладбища. А дождь лил и лил. Ровные мокрые ниточки тянулись с неба к земле.
Александр бросил окурок в урну и поёжился. Он прекрасно понимал, что задержался в пути, и парень не обязан был ждать его. В кафе и на крытой веранде знакомого лица Саша не увидел.
Разворачивались фуры и большегрузы через метров пятьсот от стоянки. Там в прошлый раз и стоял автомобиль Александра.
Пора было в путь. Саша ещё раз обвёл присутствующих взглядом. Нет его.
— Парнишка никакой не примелькался за последние два дня? — спросил водитель у продавца в кафе. Тот пожал плечами.
Медленный разворот по накатанной дороге, и вдруг свет фар осветил на обочине фигурку, стоящую под дождём.
— Гришка! — Саша открыл дверь. — Сдурел под дождём стоять? Полезай быстрее.
Мужчина подал парню полотенце и футболку, чтобы тот переоделся.
— Я не могу взять, вы в прошлый раз мне куртку дали.
— Бери, она всё равно мне маловата. Я много вещей вожу с собой, так сказать на всякий случай, вот и случай.
— Я знал, что вы вернётесь, обещали.
— Обещал, но вот видишь… задержали…
— Я так и понял, такие как вы не обманывают.
— Какие такие? — удивился Александр и, чуть прищурившись, посмотрел на парня.
— Ну… такие, — пожал плечами Гриша.
Саша достал термос с чаем, налил горячую жидкость в кружку и подал парню.
— Давай домой доброшу, где живёшь? — спросил Александр, чтобы перевести тему.
— Так я тут, на кладбище и живу.
— Чего? — Саша нарисовал себе в голове жуткую картину.
— Тут работник есть, сторож. У него домик маленький, хороший, с печкой. Вот у него и живу. Помогаю.
— А-а-а, — Саша представил себе печку и лежанку. — А родители чего же?
— Отец на этом кладбище лежит, там, в низинке, а мать лишили родительских прав, совсем спилась, за отцом хочет, видимо. Когда младших братьев забирали, я сбежал. Мне же почти шестнадцать, ещё два года и свободен.
— Это что, получается, что ты два года скитаться будешь?
— Почему скитаться? Кому в голову придёт на кладбище беглеца искать? — усмехнулся Гриша, — на вокзалах ищут, в заброшках, а тут — тишина и спокойствие. Свою копейку имею, сторож не выдаёт.
— А братья как же твои?
Григорий опустил голову:
— Вот по ним скучаю, сильно… но в детский дом не хочу. А восемнадцать стукнет, заберу к себе.
— Не отдадут без работы и жилья. Так-то детдомовским угол какой-никакой положен после выпуска, а сам ты будешь без жилья.
Стало понятно, что Гриша даже не думал об этом. Решил, что раз совершеннолетний и брат, то проблем не будет. Загрустил.
— Ничего, у меня ещё есть время и работу нормальную найти, и дом.
Дождь не прекращался, но Гриша уже хотел уйти.
— Не торопись, обсохни. Мне еще полчаса стоять, — соврал водитель, — расскажи что-нибудь, а то скучно одному ехать.
А Григория и просить не нужно было. Он, явно испытывающий нехватку общения, закрывал рот, только чтобы перевести дыхание. Рассказывал, рассказывал. В основном, конечно, это были случаи, произошедшие с ним на кладбище или байки от сторожа. Но описывал он их ярко, образно, словно играл на сцене, активно жестикулировал и модулировал голосом.
Слово за слово сменилась тема. Теперь Гриша жаловался на непутёвых родителей, которые ему достались, на то, как приходилось жить. Было видно, что не избалованным растёт молодой человек, даже наивным местами, ещё ребёнок. И он, познавший беды и горе, не озлобился, не пошёл по неправильному пути. Александру это очень понравилось.
И слова Григория становились уже менее эмоциональными, и речь пошла более плавно. Дождь тоже почти закончился, словно вылили они вместе и дождь, и этот парнишка, закутавшийся в полотенце, всю свою боль наружу, а теперь всё, пришло опустошение.
— Я пойду, — после недолгого молчания сказал Гриша.
— В пакет положи куртку, её сушить.
— Ага. Спасибо вам, — Гриша сунул куртку в лежащий тут же пакет и не спеша вылез из машины.
Саша ещё некоторое время смотрел вслед парнишке, вспоминая себя в его возрасте. Не хотелось ему тогда работать, учиться, чем-то заниматься, хотелось с парнями тусить, бегать по подворотням, стреляя папироски у подвыпивших мужиков. И становилось жгуче неприятно под ложечкой от этих ощущений. Сейчас, глядя на Гришу, Александр особенно сожалел, что ни с первой, ни со второй женой не получилось вырастить детей. Года бежали, приближая его к пятидесяти.
На следующей стоянке у заправки Саша стал искать барсетку, чтобы расплатиться за топливо, но барсетки нигде не было. В один миг Сашку обдало холодным потом. Он вспомнил, когда отдавал парню сумму на краску для оградки, то переложил деньги в пакет и… пакет. Александр хлопнул с силой руками по рулю. В тот самый пакет Гриша положил куртку. «Вот ведь, прощайте деньги!» Сашка расстроился, понимал, что по доброй воле никто такую сумму не отдаст, считай, подарил.
Всю дорогу домой, Сашка злился на себя. В этот рейс не получилось достаточно заработать, так ещё и деньги потерял. Уже дома тоже долго не мог прийти в себя, злился, жена заметила.
— Случилось что? Обещал вернуться раньше?
— Дополнительный груз брал, да деньги на топливо где-то потерял, на свои заправлялся, — ответил Саша не сразу.
— Ну ничего, не голодаем, переживём, — выдохнув, ответила Анна. — Меня другое беспокоит. Ольга, вчера рассказывала — её вернулся на три дня позже, колёса проткнули на стоянке за то, что он кому-то на трассе не заплатил. Страшные времена настали, Саша, может, оставишь эту работу, а?
— Нет, у меня всё хорошо. У меня же трасса нормальная, да и платят, не обижают. Сама знаешь, работу сейчас найти тяжело.
Жена продолжила собирать на стол обед:
— Садись, покормлю тебя и на работу. А из-за денег не переживай, выкрутимся.
Прошла неделя. Неприятные ощущения забылись. Саша вновь уехал в рейс на три дня, должен был вечером сегодня вернуться, и Анна заскочила после работы в парикмахерскую на стрижку.
— Ань, слушай. А чего это сегодня Юрка Пронькин у меня на стрижке сказал, что твоего мужа сын ищет. Говорит, они на кладбище встретились. Сашка твой уехал, бросил его там, а этот парнишка на попутках к вам приехал.
Женщина, сидевшая в парикмахерском кресле, сразу побелела.
— Ань? — мастер из мужского зала, стоящая в проходе, пожала плечами, так и не дождавшись ответа. — Я думала, ты знаешь.
— Молчала бы, кто тебя за язык тянул… Иди, работай. Аня, как будем стричься? Может, покороче? — спросила мастер, чуть подвернув отросшие волосы клиентки.
— Женя, я позже зайду, — Анна сползла с кресла и пошла домой.
Теперь ей стало ясно, почему муж приехал из рейса такой подавленный. Оказывается, у него есть сын. «Сын, сын», — стучало её сердце.
Аня не смотрела по сторонам, бежала домой. Ей казалось, что в их маленьком городке все уже кроме неё знали эту новость.
— Простите, а вы из какой квартиры? Из тридцать пятой? — Аня встала перед пареньком, переминающимся у подъездной двери, и ничего не ответила.
— Из тридцать пятой? — повторил он вопрос.
— Да говорю же, эта жена Сашки, она, — соседка с первого этажа высунулась из окна.
— Пошли, — ответила Аня и открыла дверь подъезда.
— Да мне только передать пакет, — протянул руку, в которой был чёрный свёрнутый пакет, Григорий.
— Заходи, говорю, — серьёзным тоном произнесла Аня.
В квартире она очень долго молчала, не знала, как начать разговор, Гриша тоже молчал, не понимая, чего от него хотят.
— Голодный?
— Очень, — быстро ответил Гриша. — Я ведь на попутках до вас добирался.
— Мой руки, садись.
— Я…, — начал было Гриша.
— Сначала ешь, потом поговорим, — Анна всё оттягивала момент истины.
Гриша стал быстро-быстро работать ложкой.
— А дядя Саша когда из рейса вернётся? Вы не подумайте, я ни одного рубля не взял из пакета…
— Дядя? Из какого пакета, какие деньги? — Анна просто засыпала юношу вопросами.
— Ну да, дядя Саша. Он сам представился. Александр. На MANе ездит. Или…
Гриша даже подскочил:
— Он не здесь живёт?
— Здесь живёт. Успокойся. Вечером должен вернуться, дождёшься, надеюсь. Доедай и расскажешь мне всё.
Но Григорий не стал ждать окончания ужина и как обычно начал свой бойкий красочный рассказ.
Аня села напротив парня за стол и стала слушать. Временами она задавала наводящие вопросы, но больше слушала.
— А в школу ты, получается, не ходишь? Аттестат получил?
— В десятый не пошёл, хотя предлагали, говорили — учись, у тебя потенциал. В кружок театральный ходил.
— А-а-а, — потянула Анна, сопоставляя такую своеобразную жестикуляцию парнишки с этой информацией и уже невольно мысленно договариваясь о принятии Гриши в старшие классы с директором школы, в которой работала завучем.
— Просто… из школы сразу бы в детдом забрали.
Теперь, когда она уже точно знала, что Гриша не сын Александра, ей даже стало немного жаль. Больше десяти лет Аня с Сашей были женаты, а своих детей родить так и не получилось. Первые пять лет они переживали, пробовали все возможные методы, даже к травницам ходили и на святые места вместе ездили, мотались по врачам, а потом как-то отпустило, отошло на второй план, и жизнь пошла своим чередом. И иногда Аня думала, что если бы у Саши был бы ребёнок от первого брака, то это сделало бы их семью более счастливой.
Она слушала паренька, а сама представляла, как сидят они втроём за этим кухонным столом и ужинают. Словно семья. Воображение разыгралось так, что не остановить.
Звонок в дверь, радостный и короткий, быстро вернул Аню в реальность.
— Привет, — прижал Сашка жену к себе и поцеловал.
— У нас гости, — тихо сказала Аня и кивнула в сторону кухни.
В проёме стоял Гриша, улыбался, дожёвывая кусочек хлеба. Он подошёл и крепко сжал протянутую мужчиной руку.
— Я пакет открыл, а там деньги…
— Не ожидал, признаюсь, — Александр прошёл на кухню. — Как нашёл меня?
— К дальнобойщикам подошёл, стал спрашивать. Один мне город, из которого вы подсказал, пытался по радио на вас выйти, но не получилось.
— А, это да… поломка у меня как раз в рейсе случилась, пока я туда-сюда по стоянке бегал, в кабину залезли и выдернули точку. Ну ничего, скоро эти девяностые закончатся и заживём! Прорвёмся. Ты мне лучше скажи, почему не спрятал деньги, а сразу меня искать пошёл?
— Как почему? Деньги не малые, а вы в пути, мало ли что случится. А мне что, встал, да пошёл. Вот деньги вам отдал, поел, спасибо, кстати, очень вкусно. Теперь и обратно могу спокойно уйти.
— Ну-ну, погоди прощаться, чай не пили. Я тут гостинцы привёз как раз, садись.
За разговором потянулось время. Саша несколько раз посмотрел на Аню, кивая в сторону гостя. Она моргнула в ответ.
— Давай, Григорий, сегодня у нас переночуешь, а завтра посмотрим.
— Не знаю, даже. Не хочу мешать.
— А ты не помешаешь. Комната у нас одна свободная есть, так что оставайся.
Анна долго ночью не могла уснуть. Стрелки часов спешили отсчитать второй час нового дня. Саша тоже ворочался и всё больше лежал с открытыми глазами, уставившись в потолок.
— О чём ты думаешь? — спросила жена.
— Гриша — хороший парень, как оказалось. А ситуация у него не простая.
— Знаю, он мне рассказал. Я уже подумала с Любовью Андреевной созвониться, проконсультироваться. Может она сможет как-то у себя его провести, чтобы ему в детском доме просто числиться, не жить.
— Это вряд ли. Любая проверка покажет, что его там нет, а она на него всё получает. Не пойдёт пожилой человек на преступление. Может нам его к себе взять? Идея бредовая, конечно. Ну а что, оформим как приёмного, спроси у этой своей знакомой, что она скажет.
Аня задумалась. Не ожидала от мужа такого поступка. А сама побоялась предложить.
— Документы нужны, хотя бы какие-то, без них пустой разговор будет.
— Решим, давай спать, — выдохнул Александр.
Утром всё уже казалось уже не таким сложным, Сашка проснулся в очень хорошем настроении. Аня ушла на работу, приготовив мужчинам завтрак.
— Пойдёшь со мной на стоянку? Надо радио новое купить и поставить, — спросил Александр.
Гриша, конечно же, согласился.
У грузовика долго возились, Саша, заметив любопытный взгляд парня, стал показывать ему, как устроен грузовик, что необычного есть в этой махине. Ближе к четырём часам, когда в животах у обоих уже явно было слышно недовольное урчание, стали собираться домой. Саша дал Григорию баклажку и отправил за водой.
— Там, за кирпичным зданием слева, кран есть, набери воды, умоемся, а то Аня домой не пустит и ужином не накормит, она не любит мазут и всё такое, — рассмеялся Александр.
Гриша ушёл, а когда вернулся, услышал странные голоса. Двое парней в одинаковых кожаных куртках заломили Александру руки и держали перед третьим маленьким, худеньким мужчиной, вертевшим в руках кастет.
Думать было некогда, Гриша бросил тару с водой, схватил два обрезка железной трубы и побежал к грузовику.
— Отошли! — закричал Гриша, приближаясь.
— Тише, парниша, тише, мы поговорим с Сашей и уйдём.
— Сейчас уходите! — орал Григорий, и размахивал трубами в руках, чтобы не было видно, что руки трясутся.
Саша попытался освободиться:
— Я же сказал вам, что грузовик не мой, к хозяину и идите, нечего с меня трясти, у меня денег нет. Гриша не лезь, уйдут сейчас.
— Повезло тебе, что не твой грузовик, — сплюнул худенький мужик и добавил, — пошли парни.
Они ушли, а Гриша всё не выпускал из трясущихся рук железки.
— Всё, брось, — Саша подошёл к Григорию и прижал к себе, обнимая. — Я тоже испугался. Ани ни слова, понял?
Григорий кивнул.
— Ну и отлично, пойдём вместе к крану, умоемся. Кстати, у тебя документы есть какие-нибудь?
— Паспорт есть. Я уже новый получил.
— Это же хорошо! Аня к своей знакомой в детский дом сходит, надо тебя как-то оформить. Пойдёшь к нам в сыновья?
Саша остановился у крана и посмотрел на парня. Ошарашенный Григорий тоже остановился посреди дороги.
— Ну чего застыл? Давай, отмывайся. Есть уже охота.
Вечером за столом Саша вёл себя, как обычно, а Григорий был задумчив. Когда Анна стала разливать чай по кружкам, Гриша не выдержал:
— Зачем я вам? Можно я уйду?
— Можно, конечно, тебя никто не держит, — тут же ответила Анна. — Но, если мы возьмём тебя под опеку, перед тобой откроются все двери, весь мир. Ты не будешь бояться, прятаться. И ещё, нам от тебя ничего не нужно. Хотя… расскажи ещё какую-нибудь историю о кладбище.
Григорий улыбнулся, сделал глоток чая и начал свой рассказ.
На следующий день Аня договорилась о встрече с Любовь Андреевной и попросила у Григория паспорт.
— Тут дело такое… У меня же ещё два брата есть. Они в каком-то детском доме, я не знаю даже, побоялся искать.
— Я поняла. Всё узнаю.
Любовь Андреевна стояла у окна своего кабинета и смотрела, как во дворе гуляют воспитанники детского дома. Эта была пожилая женщина с невероятно прямой спиной, седыми волосами, убранными в тугую шишку.
— Аня, вот нет у тебя своих детей, у мужа нет. Зачем вам какие-то три мальчика из пьющей семьи, тем более мать лишена родительских прав, — она обернулась от окна.
— Любовь Андреевна. Я вам правду рассказала, хотим помочь Григорию, так ведь и будет скитаться по кладбищам или попадёт в дурную компанию. А это талантливый мальчик, ему в театральное надо поступать. Прекрасно стихи запоминает.
— Хорошо. Ладно Григорий, тут я ещё могу понять, а те два… ты их даже не видела.
— Найдём, приласкаем, вырастим, у меня такой опыт! — не сдавалась Анна.
— Ох, Аня, Аня, ты сейчас так спокойна, а начнутся проблемы…
— Помогите, Любовь Андреевна. Сейчас это самое важное.
— Много в вас с Сашей нерастраченной любви, вот вы и бросились спасать совершенно незнакомых вам детей. У меня тоже опыт, и я вижу в твоих глазах эту твою эйфорию, этот запал. Ладно. Я обдумаю. Но с Григорием, если решится вопрос, ему нужно будет некоторое время пожить у нас, иначе никак.
— Спасибо, Любовь Андреевна, спасибо дорогая.
— Ладно, ладно. Не благодари, я ещё ничего не решила. Через дня три приходи, поговорим.
Любовь Андреевна была женщиной умной и благодарной. Когда-то Анна ей помогла, точнее, выручила её дочь, поэтому женщина тоже отплатила добром.
Если с Григорием ситуация была понятна, пусть сложно, но решаема, то братьев парня, как оказалось, уже определили в приёмную семью, но видеться позволили и уже на январских каникулах, когда стало возможным, Григорий с Сашей и Аней съездили к ним в гости.
Через год, осенью, в важную для Александра дату, он стоял у могилы первой жены и благодарил. Благодарил за то, что она «подарила» ему сына. Пусть во взрослом возрасте, но всё же дала возможность испытать эти невероятные ощущения отцовства, которых ему так не хватало.
Из Сети
Если эта история понравилась Вам, нажмите Класс или оставьте свое мнение в комментариях, только так я вижу что Вам понравилось, а что нет. Спасибо за внимание 💛
Следующая публикация
Комментарии 3