Расскажу одну басню, которую слышал на днях. Говорят, что басня древняя, чуть не индийского происхождения, что весьма утешительно. Однажды свинья поспорила со львом и вызвала его на дуэль. Воротись домой, одумалась и струсила. Собралось всё стадо, подумали и решили так: – Видишь, свинья, тут у нас поблизости есть одна яма; поди вываляйся в ней хорошенько и явись так на место. Увидишь. Свинья так и сделала. Лев пришел, понюхал, поморщился и пошел прочь. Долго еще потом свинья хвалилась, что лев струсил и убежал с поля битвы. Вот басня. Конечно, львов у нас нет, – не по климату, да и слишком величественно. Но поставьте вместо льва поря

Люди, невежественные в поэзии, спрашивают обыкновенно: что в стихотворении сказано? Ничего в нём не сказано! Ибо стихотворение просто существует так, как оно существует без отношения к своему содержанию, в силу присущей ему художественной формы. Также и с театром. Люди всё больше перестают понимать друг друга, потому что они озлоблены — с одной стороны проклятой борьбой за существование, с другой стороны тем, что «миром правит глупость». Пожалуй, в последнем надо искать самую важную и глубокую причину озлобленности людей, которая толкает их на самые нелепые преступления.

"Я родился недоношенным… По дороге домой маму растрясло в поезде, и она меня родила в Актюбинске. Детство прошло в Москве. Я мальчик из бараков окраины столицы… До сих пор люблю песню «Ребята с нашего двора». В 15-летнем возрасте ощутил себя человеком вполне сложившимся… Посещал студию во Дворце пионеров. Там подошла ко мне ассистент режиссера Киностудии им. Горького с вопросом: «Сниматься хочешь?» Ответил: «Хочу!». В результате – дебют. Получил роль в кинофильме «Орлята Чапая». Дважды поступал в театральные вузы. Первый раз спросили: «Молодой человек, у вас же нет глаз. Что вы будете делать с таким лицом на сцене?». Вот в дальнейшем и пришлось доказывать, что главное все

Легенда и творец эмоций, Кумир и просто человек, — Средь добрых фильмов и мелодий Велик его судьбы весь трек… Смотря интеллигентным взглядом, Актёром русским разных дней, Он вместе с каждым кинокадром, — Героем жил в сердцах людей… Своей игрою строил души, — Как образ жизненных основ, Был князем, трактористом, мужем, — В них нёс с экрана в жизнь любовь. Летит в семнадцати мгновеньях, Весна и осень в журавлях, — Не будет Штирлицу забвенья В родимых с памятью краях… «А Вас, Штирлиц, я попрошу остаться…» И он остался… не только в этой роли. Сумел в сердцах навек обосноваться, хозяин Бима… близким был до боли. Не из князей, но очень чистой крови, совсем не «лирик», а ино

Довелось мне бывать на премьере… Восхитительной женщины той, Что по-царски всходила на сцену, Ослепляя своей красотой. Угольками глаза загорались. Лишь тепло, отражая в себе. В зале тайно сердца разбивались. Но, не смели мечтать о тебе. Стройный стан и изогнутость линий. Как у греческой нимфы чело. Голос нежный, немного игривый. Ты была создана для кино! Все движенья собой величавы. Отшлифованы буквы в словах. Ты с улыбкой, легко отвечала, Любознательным лицам в рядах. Нежно, Аней тебя называли. В этом имени столько тепла! Миллионы людей вдохновляя, Ты с экрана как роза цвела! Во вселенной звезда загорится. В память светлую жизни твоей! Еще долго, ты буд

- Останьтесь, Штирлиц!.. Так знаком сюжет… Мелькают всем знакомые моменты, А Тихонова с нами нет уже… Но вновь он вальс танцует на экране, За Родину сражается опять. И падает в бою, смертельно ранен, Готовый всю вселенную обнять. Он тратил жизнь свою неосторожно. На сто ролей ему хватило сил! Дожить до понедельника несложно. Не выдержал… Немного не дожил... Его всегда любили как родного. И верили как другу – навсегда! Таких людей, как Тихонов – немного. Но невозможно победить года. Он был надёжный, искренний, приятный, Интеллигентный, честный, а ещё - Для многих – свой, такой простой, понятный… - Останьтесь, Штирлиц!.. Он уже ушёл…