Повторяются заново давние даты, мне до пенсии только рукою подать, но сегодня, как в детстве, ушедшем куда-то, в пионеры меня принимают опять. Ты, девчурочка русская в кофточке белой, на украшенной сцене в саду заводском завязала на шее моей неумело галстук детства и мужества красным узлом. И теперь я обязан на поприще чистом не ссылаться на старость, не охать, не ныть — быть все время, до смертного полдня, горнистом, барабанщиком нашего времени быть. Помню воздух, насыщенный праздником света, слышу туш оркестрантов, уставших играть. ...Не могу я доверие девочки этой хоть едва обмануть, хоть чуть-чуть осмеять.