На экране, до боли, знакомое, Пожилого артиста, лицо. На нем, фуфайка, дырявая, И держит в руках, ружье. Слова его, ранят сердце, Что мало на свете, пожил. Он видел лишь кровь и слезы, И к смерти уже привык. Часть жизни прошла на фронте, Вторая часть, в лагерях. И как хотелось там выжить, Скрепя песком, на зубах. И когда глоток свободы, Рядом был, в двух шагах. Бандитская пуля, в сердце, Мечту унесла в небеса… Жизнь, прошагала, мимо, Та, о которой мечтал. Со слезами в глазах Папанов, Об этом нам рассказал. Тот фильм был, без спецэффектов, Простое, наше кино. Но щемящую болью, Душу Нам показало оно. Слова, что сказал Папанов, Были лиш

Один мой знакомый, чуть моложе меня, но уже с четырьмя инфарктами и одышкой, построил дом, шесть лет в нём живёт и никогда не был на втором этаже — не может подняться. А у него их четыре. Потому что другой сосед построил трёхэтажный дом — значит, этому нужно еще выше. Это психология абсолютной неподготовленности к богатству. «Как говорила моя соседка по дому Раневская, все ордена, грамоты и звания – это похоронные принадлежности». «Интеллигенция записывалась на «Жигули» в Тушине. Мороз, костры жгли, был старший по «сотне», у него нужно было отмечаться раз в десять дней. Если не отметился — автоматически выбываешь. Пред

Актёр по истине народный. Почти две жизни прОжил он. «Учитель танцев» - благородный... Кто не был в Зельдина влюблён? Его ролей запас огромный, Их столько, что не перечесть. В известном фильме пастухом был... Он творчеству отдался весь. В 101 год играл на сцене. Ходил в театр,как в дом родной. Был верно предан Мельпомене, Как женщине, - не ей одной. Всё было: взлёты и паденья И тяготы военных лет- Он перенёс без сожаленья И в этом жизненный секрет. «Играющий» актер старейший, Побил рекорд планеты всей. Он в книгу Гиннеса – не меньше, Был занесён в свой юбилей. Успех у зрителей огромный Он заслужил и до конца Талант его мы будем помнить И сохраним в своих сердцах!

Есть важные заповеди: не укради, не убей, не осуждай… На себе проверил, что, придерживаясь их, живёшь дольше. Я не завистлив, не страдаю от тщеславия, поэтому изнутри меня ничего не разъедает. Я стараюсь контролировать эмоции, прогонять негативные мысли. Нужно понимать, что всегда есть люди, которые талантливее и одарённее вас... Не называй своим ничего, кроме души своей. Истинное величие в искусстве - никогда не греми своими доспехами. Мозговые извилины созданы для того, чтобы мысль не проскакивала по прямой. Всю жизнь повторял вслед за Пастернаком: «Быть знаменитым – некрасиво!» Я никогда в жизни папиросу не курил. Ни разу не видел, чтобы отец д

«Когда мои домашние узнали, что я поеду снимать "самого Боярского", — рассказывал позже автор снимка, фотограф Валерий Плотников, — вся женская половина упросила взять их с собой. У меня тогда была "Нива". Когда девушки расселись, выяснилось, что Миша не помещается. Я попросил: — Миш, садись в багажнике. По дороге нас остановил гаишник. Говорю ему: — Спешу! Везу Боярского на съёмку. Он смотрит в окно машины, а там одни девичьи лица. — Какого Боярского? Я его веду к багажнику, открываю. Там, чуть-чуть скрючившись, поджав ноги, сидит Боярский. И кивает гаишнику: — Здрасьте!»