СРОЧНОЕ ДЕЛО (мистический рассказ)
Улица Коммунальная, дом 23.
Мира прижала к себе братика и вжалась в кровать, вздрагивая от каждого звука. Звон бутылок был уже привычен её ушам, одно из которых некрасиво оттопыривалось вследствие давнего удара кулаком очередного маминого ухажёра. На кухне разгорался скандал. Худенькие плечи Миры то и дело вздрагивали, но чем больше она боялась, тем сильнее прижимала к себе годовалого Ярика. Ему ещё страшнее. Он ещё ничего не понимает...
Мире было семь. Если бы всё в её жизни было хорошо, то в этом году она могла бы пойти в школу. Девочка не умела ни читать, ни писать. Она всё ещё числилась в детском саду, но мать её не водила туда - ведь для этого нужно рано вставать. А вставать Наталья не любила, особенно после ночных посиделок с очередным мужчиной. Ещё год назад была надежда всё изменить - тогда из-за несчастного случая умерла её сестрёнка Вероника, которую мать попросту забыла на улице и к несчастью, девочка провалилась в открытый люк и сломала шею. Тогда семьёй заинтересовались органы опеки. Но не тут то было. Наталья, хоть и любила погулять и выпить, но глупой не была. Она быстренько пожаловалась общественникам, которые специализируются на борьбе с "ювенальной юстицией", те в свою очередь с помощью искажения фактов разогнали истерику, подняли общественный резонанс, основанный на эмоциях и криках "Верните Миру маме!", и под действием колоссального давления девочка вернулась к беременной матери.
В её персональный ад длиною в жизнь. А вскоре мама родила Ярика. Те самые общественники запустили сбор "на смеси и памперсы", и таким образом худо-бедно Ярик дожил до года. Кормила Ярика в основном Мира. Как умела. От того мальчик был вялым, часто мучился расстройством кишечника. Ведь смесь девочка разводила на глазок водой из крана, в грязной бутылочке. Мама, будучи с похмелья, только отмахивалась:
- Отвали, я сплю.
И Мира покорно брела на кухню, по пути пиная ногами горы грязного белья и пустых бутылок, чтобы навести смесь для братика. Конечно же, девочка не знала, что к семи месяцам ребёнок должен ещё что-то есть. Благо, однажды братик сам нашёл завалявшийся гнилой огрызок от яблока и стал его грызть. Так смышлёная Мирослава поняла, что можно воровать у матери что-то из закуски, чтобы его покормить.
Миру мать иногда кормила. Но чаще всего девочка сама брала себе что-то из холодильника: то копчёное сало, то сухую рыбу, то в шкафу найдёт заплесневелый хлеб. Конечно, Наталья изредка приходила в себя, особенно когда общественники звонили ей и предупреждали о скором визите органов опеки. Наталья, матерясь, прибиралась, приводила себя и детей в относительный порядок и готовила еду из продуктов, которые также приносили доброхоты. Нельзя было, чтобы детей забрали - за них ей платили пособия и общественники подкидывали на бухлишко со сборов...
Правда, как только органы опеки убеждались, что "всё в порядке", всё возвращалось на круги своя. Голодная Мира выживала сама и помогала выжить братику.
Где были неравнодушные соседи? Сидели тихо. Тогда, год назад, одну из соседок "общественники" затравили так, что у неё случился инсульт. Нашли какую-то давнюю публикацию в соцсетях, которую можно было при большом желании притянуть на статью и стали шантажировать. А потому, наученные горьким опытом, остальные только вздыхали, молча кипели праведным гневом от жалости к несчастным детям и "не лезли в семью".
Дверь скрипнула, в нос ударила вонь немытого тела и перегара, а потом показалась косматая голова собутыльника матери.
- Ой, а кто тут у нас? - пьяно произнёс он.
Мира смотрела на него исподлобья и молчала. Ярик тихо заплакал.
- Иди ко мне, моя хорошая, - притворно улыбнулся мужик, возраста которого определить не представлялось возможным из-за того, что его лицо распухло и покрылось красными пятнами.
Мира не верила этой улыбке.
- Саня-а-а! - послышался голос Натальи, - Иди сюда! Отстань от них! Водяра стынет, Саня!
Сердце Миры замерло. Мама пытается их защитить! А может, она всё же их любит?..
- Са-а-аня-а-а! - язык Натальи всё больше заплетался.
И вдруг из кухни донёсся глухой удар, будто что-то тяжёлое упало на пол. Мужик выглянул в коридор, а затем вернулся в комнату.
- Всё, мамка ваша в отрубе. Теперь никто не помешает, - он растянул в мерзкой улыбке беззубый рот, глаза его недобро заблестели. Потирая руки, он двинулся в сторону перепуганных детей...
Комментарии 25