Тихий Дворик

Мама стареет новыми вещами. Сперва на тумбочке возле кровати появляются очки. Они мне не нравятся. И я злюсь, когда мама пристраивает их на нос. Потом на кухне, на подоконнике, между настольными часами и горшком с алоэ, вырастает флакон корвалола. Через год его меняет картонная коробка от сувенирной ложки. Кроме корвалола в ней еще полдесятка флаконов, тюбиков и таблеток. Еще через год на том же месте я вижу уже большую стопакетную упаковку от чая. Полноценный контейнер для аптечки. Количество лекарств внутри увеличено в разы. Если раньше я точно различал препараты по раскраске и никогда не читал названия, теперь мне нужен целый справочник. В маминой спальне свои «обновки». Чья-то древняя кофта. Наследство. То ли умершей тетушки, то ли подруги. Кофта толстая и твердая, как недоваренное мясо. Мама поддевает ее под халат. Старость вообще надувает человека. Рейтузами, шерстяными носками, подвязками на поясницу, бесконечными огрызками манишек и свитеров. Которые служат прокладками между старым телом и тем, что вокруг него. С маминым возрастом растут сапожные ложки. С обычных 20 см сейчас они выросли до 65. Чтобы маме не нужно было нагибаться. Она смешно учится попадать ложкой в пятку от бедра. На двери холодильника будто листья в апреле распускаются квадратики бумаги, придавленные магнитами. «14 июля у Тони ДР», «в субботу позвонить», «отдать мед Елене», «ключи от гаража у меня!» и т.д. Мамины зарубки во времени и пространстве… Интерьер старости: подставка для отекших ног, автоматический тонометр рядом с подушкой, накидка с длинным полами по бортам кресла (чтобы можно было сесть и завернуться), сахарница с торчащей ложкой (вприкуску мама уже не может), пачка сканвордов с крупными буквами, Библия на столе… это не выглядит зловеще. Скорее привычно. У всех так. Но когда ты долго не был в этом доме, ты не сразу находишь маму среди ее новых вещей. Сжимается сердце. На миг даже кажется: вот выкинуть это все – и мамина старость уйдет. Что это она выдумала – стареть? Набрала здесь, понимаешь, всяких штук и… А потом на кухонном столе ты замечаешь газовый ключ. – Мама, что случилось? Что, кран потек? - Нет. С краном нормально. Я им газировку открывала. Руками эту крышечку не возьмешь. Как они ее заделывают? Или у них конкурс: сколько старух свихнется, пытаясь пролезть под крышечку? Только ключом осилила. Газовый ключ к газировке – новый атрибут старости. Но тебя попускает. Руки, зубы и глаза у мамы не те, конечно. Но голова, воля и чувство юмора в полном порядке. С гарантией! Как это здорово! (с) Борис Савич Иллюстрация Lisa Aisato ______________________ Уважаемые подписчики! Подписывайтесь на наш телеграм канал по ссылке в комментариях! Там еще больше интересных историй, стихов и высказываний

Пассажиры уже начали собирать вещи и упаковывать чемоданы, когда в дверь нашего купе просунулась голова пожилого проводника: — Граждане, если у кого осталась еда, не выбрасывайте, отдайте мне. В руках он держал кулек, свернутый из старой газеты. В нем уже что-то лежало. — Что, поросят выкармливаешь, друг? — громогласно отозвался коренастый, пышущий здоровьем моряк торгового флота, всю дорогу резавшийся в соседнем купе в преферанс. — Хорошее дело! Люблю поросятину, поджаристую, с косточкой… — Да это не мне, — уклончиво возразил проводник. Действительно, для чего ему все это? Сказать честно, я даже подумал нехорошо об этом серьезном сдержанном человеке, на которого у нас за сутки с лишним пути не было ни единого нарекания: выколачивает дополнительные доходы из своей должности… — А все-таки кому же? — спросила студентка, возвращавшаяся после каникул, и ссыпала в подставленный кулек хлебные корки, колбасную шелуху. — Сейчас увидите. — Проводник бросил взгляд за окно. — Сейчас будет станция, поезд на ней стоит долго. Вагоны замедлили бег. Мимо поплыли аккуратные станционные постройки с красными черепичными крышами, в том характерном стиле, по которому сразу отличишь Западную Украину, или бывшую Галичину, Красную Русь. Толчок… Встали… Высунувшись из окна, мы следили за нашим проводником. На перроне стояла старая-престарая овчарка со свалявшейся шерстью, обломанными когтями. Весь вид ее говорил о том, что она беспризорна и бедствует давно. Лишь опытный глаз мог определить, что когда-то это было великолепное животное, полное силы и красоты. Собака не проявила особого оживления, когда наш проводник спрыгнул с вагонной подножки, подошел и что-то сказал ей, только чуть шевельнула хвостом. Однако изменившееся выражение морды говорило, что собака встречала именно его. В руках проводника теперь был уже не кулек, а целый мешок. Я ждал, что он вывалит все перед собакой или, отведя в сторону, угостит сперва лакомым кусочком, а после отдаст остальное. Но нет, он сразу заторопился куда-то прочь от станции, животное поплелось за ним. Он вернулся, когда мы уже начали опасаться, как бы поезд не ушел без него. Мешок был пуст, выражение его лица спокойное и удовлетворенное. Казалось, проводник сделал что-то очень важное, необходимое, и теперь совесть его чиста. — Это что — твоя подшефная? Давно ты обслуживаешь ее? А хозяин что — не кормит? — спросил преферансист со свойственной этой категории людей прямолинейностью и грубоватой, но не обидной фамильярностью, он, кажется, готов был подтрунить над человеком в железнодорожной форменке, которому, видно, не хватало своего дела, что он еще успевал заботиться о какой-то полудохлой бесхозной псине. И дальше мы услышали историю этого пса. Овчарка принадлежала полковнику в отставке, ветерану войны. Он жил здесь одиноко с самого окончания войны: года три назад умер. Его похоронили на кладбище близ станции. Во время похорон вместе с друзьями умершего, приехавшими отдать ему последний долг, в траурной процессии шла и собака. Вместе с другими она присутствовала при погребении, видела, как, глухо стукнув, упала на крышку гроба первая пригоршня земли, как вырос могильный холмик, как поставили звезду, напоминавшую о ратных делах и заслугах покойного. Она стала жить на кладбище. Она не хотела покинуть место вечного успокоения дорогого ей человека, не соглашалась расстаться с ним! Кто-то построил ей будку рядом с могилой. Так она и жила, неся свою печальную круглосуточную вахту. Добрые люди приносили еду, а если забывали порой, все равно она оставалась там. Время от времени появлялась лишь на станции, чтобы встретить знакомого проводника. Их свел случай. Однажды он покормил собаку, и с тех пор, вот уже в течение нескольких лет, она неизменно являлась к приходу поезда. Без расписания и часов она превосходно знала, когда должен прибыть поезд, и ни разу не опоздала на свидание. А проводник всякий раз аккуратно собирал остатки пассажирских «пиршеств» и относил к ней в будку. Он по-своему привык к ней, а она привязалась к нему. Ведь он теперь был единственным человеком на всем белом свете, к которому она питала какие-то чувства. Но ни разу она не попыталась последовать за ним в вагон, ни разу не изменила тому, умершему. — Что же вы раньше не сказали мне! — вскричал наш спутник — моряк, как будто рассказанная история имела отношение только к нему. Швырнув на сиденье щеголеватый чемодан, он рывком отбросил крышку и, выхватив полкруга дорогой копченой колбасы, ткнул проводнику: — Завтра мне ехать с обратным рейсом, я передам ваш подарок. — Возьмите и это, — сказала студентка, протянув кусок аппетитного домашнего пирога. Поделились все, кто чем мог. Поезд тронулся, унося вместе с нами воспоминание о прекрасном преданном существе, которое даже после смерти хозяина хранило верность ему. Примолкли пассажиры. У студентки на глазах блестели слезы. Во Львове на знаменитом Лычаковском кладбище есть скромный памятник. Ему много лет, стерлась надпись, выветрился, стал шершавым, позеленел камень. Но, побеждая время, продолжает оставаться ясным и светлым смысл памятника. Надгробная плита покрывает старинный, вросший в косогор склеп, на плите — бюст мужчины с удлиненным, как у древних славян, лицом, а по бокам — две лежащие длинноухие собаки. Изустное предание, передаваемое из поколения в поколение, повествует: когда окончил свой земной путь сей безвестный, две собаки продолжали ходить на могилу, пока однажды их не нашли тут мертвыми. Каменные, они и поныне охраняют покой хозяина. Как звали умершего? Кем он был, чем занимался? — никто не знал. Да, право, это и не имело значения. — Это был человек, — не отрывая задумчивого взгляда от бюста, негромко и строго сказала сопровождавшая меня женщина, местная жительница. Любят Человека. И старый осиротелый пес с потухшим взглядом, увиденный нами на перроне, был живым подтверждением этому. Любят Человека! Человеком был полковник, владелец верного животного. Человек — наш проводник. Мне стало стыдно, что я плохо подумал о нем. В новом свете предстали передо мной и бравый сосед-преферансист, и милая, славная, черноглазая украинка-студентка, и другие спутники, проявившие сочувствие бездомному одинокому псу. Старый пес был олицетворением долга, не знающего компромиссов, и все по достоинству оценили это. Потрясенные, мы продолжали молчать и думать каждый о своем. Казалось, там, на станции с красными крышами, название которой мы даже не запомнили, осталась частичка сердца каждого из нас. Я представил, как пес укладывается в своей холодной, продуваемой конуре и ждет. Чего? А, может, и не ждет. Ведь только люди живут надеждой, разумом, расчетом. Животное просто любит и, коль любит, отдается этому без остатка, такова его натура. Хотелось приласкать, обогреть животное, сказать ему доброе слово… Долго ли оно будет жить так? Сколько ему осталось? Любовь к человеку… Когда-то далекий пращур наш, которого мы уже не можем рассмотреть за дальностью веков, подарил хищному зверю первую ласку, первое человеческое тепло, и зверь ответил на это такой силой преданности, которая по сей день не перестает изумлять людей. Дряхлый пес показал пример того, как надо любить. Я думал о нем, а в глазах у меня вставал длинный ряд таких же, как он. Фрам, угрюмый северный пес, вожак ездовой упряжки, похоронивший себя в ледяной пустыне рядом со своим другом Георгием Седовым; Бобби из Грейфрайерса, лохматый шотландский терьер, проживший годы на могиле старого пастуха; Кучи, пес из Варны, который, стоя на берегу моря по брюхо в воде, ежедневно ждет возвращения своего пропавшего без вести хозяина-рыбака; «Итальянец» Верный, в течение четырнадцати лет не пропустивший ни одного поезда, на котором, по его расчетам, должен был возвратиться его хозяин-машинист, убитый фашистской бомбой, — и подвиг собачьей верности вырастал в нечто поистине величественное… А колеса продолжали стучать, стучать… Автор: Борис Рябинин

Детское кино, которое мы потеряли.

"Bo время съемок "Ликвидации" в Одессе, на Привозе, пока я примеряла туфли, у меня из сумки стащили мобильный телефон. И дело не в самом телефоне, a в номерах - Рязанова, Кобзона, Михалкова... И тут я - руки в боки, и голосом тети Песи заорала на весь рынок: «Правильно, приехала народная артистка, a ee прямо на Привозе бессовестно обокрали!» Возмущалась так минут пять до тех пор, пока в сумке моей подруги не зазвонил мой мобильник. Таким образом, мне его подбросили. Одесситы после этого смеялись, приговаривая: «To, что на Привозе крадут, мы знали, но такого, чтобы вернули, еще никогда не было!»".. Светлана Крючкова ______________________ Уважаемые подписчики! Подписывайтесь на наш телеграм канал по ссылке в комментариях! Там еще больше интересных историй, стихов и высказываний

Я полoжил сынa на грyдь жeны... Чтобы он пoследний рaз почувствовал маму.... С Тамарой мы познакомились в поезде, мы возвращались оба с отдыха. Она сидела и читала книгу. Вся загорелая, голубоглазая брюнетка. Я не мог, не подойти к ней. Мы познакомились. Всю дорогу мы разговаривали и даже не заметили как прибыли в наш город. Мы обменялись с ней контактами и продолжали общение. Со временем начали встречаться, я понимал, что очень сильно скучаю по ней и больше расставаться не могу. Я предложил Томе выйти за меня замуж. После этих слов, улыбка с лица Тамары не сходила никогда. Мы поженились. Через пару месяцев Тамара забеременела. Мы были самыми счастливыми молодоженами. Каждый месяц беременности мы фотографировали, чтобы потом собрать коллаж и показывать своим детям и внукам. Мы были как дети. Когда животик у Тамары начал расти, мы начали рисовать всякие смешные рисунки. Мы не могли дождаться появление нашего малыша. Но он настал этот день. Примерно за две недели до родов я взял отпуск, чтобы все время быть с женой. Мало ли когда могли начаться схватки. Я был на кухни, когда услышал как Тамара резко закричала..... - Сережа..... Началось.... Вызывай скорую...... Я бросил все, и побежал к жене. Что, что случилось. Тома мне сказала: "Кажется я рожаю" Я вызвал скорую помощь. Пока ждали, решили сделать последнее фото, чтобы закончить коллаж который собирали девять месяцев. Я сфотографировал Тому на телефон и подъехали медики. Тому увезли со схватками в родильный дом. Я поехал с ними. Беременность жены проходила отлично, ничто не предвещало беды.... Наш сын родился абсолютно здоровым ребенком, а Тамаре вдруг стало плохо. Врач объяснил, что при родах в кровь матери попала вредная амниотическая жидкость..... - Сейчас мы боремся за ее жизнь, но ничего обещать Вам не могу..... Вы должны быть готовым к любому результату.... Врач развернулся и отправился в родовой зал к Тамаре. Я слушал это все и не верил своим ушам.... Слезы катились сами по себе... А я постоянно шептал один вопрос. Почему сейчас...... Почему именно она... Чтобы хоть как-то успокоится я сел рядом с родовым залом и стал смотреть фото жены в телефоне. Я присмотрелся на последнее фото, которое было сделано перед тем как ехать в родильный дом. Вокруг головы Томы был самый настоящий нимб. Я почему-то сразу воспринял это как знак свыше. В этот момент я услышал, как врачи запаниковали в палате. Я смотрел через стекло и понимал, что то-то пошло не так. Вдруг они просто остановились. Мое сердце сжалось, я не мог дышать..... Я не хотел это видеть.... Я отвернулся от стекла и сел на стул.... Как вдруг вышел врач и вынес мне нашего сына.... - Это Ваш сын.... Простите, мы сделали все что было в наших силах, Ваша жена скончалась..... Я прижимал к себе сына и не верил в то, что это происходит со мной..... - Вы можете пройти в палату и попрощаться с супругой..... Я вошел в палату с сыном на руках.... Подошел к жене и просто рыдал, рыдал и прижимал к себе нашего сына..... - Как ты могла нас бросить.... Мы не сможем без тебя.... Ты нужна сыну и мне.... Закричал я и не выдержав эмоций прижался к жене..... И положил сына на грудь Томе... Чтобы он последний раз почувствовал маму... Наш сын резко закричал.... Я напугался, ведь это мой первый ребенок... Отклонившись и взяв сына на руки, я обратил внимания на жену, она начала дышать.... - Она дышит.... дышит, слышите... Кричал я, на всю палату... Врачи были в шоке, как такое вообще возможно...... Сына забрали мед.персонал, а меня выгнали с палаты, продолжая проводить медицинские процедуры с моей женой. Я снова сидел в ожидании на столе, и смотрел на то последнее фото, где у моей жены нимб на головой. Я молился и верил, что это знак свыше... Вышел врач с недоумением смотрел на меня и сказал: - Знаете в моей практике такое в первые.... Прям чудо какое-то, которое я объяснить точно не могу. Ваша жена сейчас спит. Все хорошо. Через месяц Тома восстановилась полностью, и мы с Костей (так мы назвали сына) встречали ее с цветами и подарками. А через 2 года у нас появились еще две дочки.

#высказываниявкартинках #георгийсвиридов #тихийдворик

Любите свой возраст, свой возраст цените – Есть в каждом мгновенье своя красота – Улыбкою доброй вы всех одарите... Ведь формула счастья предельно проста. Побольше себя каждый миг отдавайте Тому, кто сейчас так нуждается в вас – Не злитесь.., терпимее будьте.., прощайте. Хоть это бывает так трудно подчас. Навязывать мысли свои не пытайтесь, Умейте услышать, умейте понять. И в каждом мгновенье найти постарайтесь Частичку добра, и её не терять. Любите свой возраст… Мудрее с годами, А, значит, чуть лучше становимся мы, На многое смотрим другими глазами, И хочется больше во всём красоты. Не нужно зеркал отражений бояться – Цените бесценных морщинок узор. Вы жизнью полны, вы способны влюбляться – Забудьте про возраст, он вам не в укор! И пусть вызывает по-доброму ревность У тех, кто моложе.., ваш юный задор. Ломайте, взрывайте собой повседневность! Пусть ваш оптимизм разжигает костёр… Костёр, у которого место найдётся Тому, кто своею душой молодой Над серой толпой мощной искрой взовьётся, Чтоб в небе ночном яркой вспыхнуть звездой. Илья Евтеев

Безработный инженер долго не мог найти работу и решил открыть свою собственную клинику. На здании висела вывеска: "вылечить недуг - 5000 рублей, если не получится, мы вернем вам 10 000". Проходящий мимо врач решил воспользоваться этим и поднять немного денег. - Здравствуйте, я не знаю, что случилось, я потерял вкус к еде, все теперь одинаковое, безвкусное... - Сестра, принесите, пожалуйста, упаковку № 22 с сиропом и дайте его пациенту. - Так, пожалуйста, откройте рот... - Тьфу... это же бензин! - Поздравляю, вы снова различаете вкус, с вас 5000. Доктор ужасно разозлился, но оплатил счет, однако через несколько дней вернулся в клинику: - Здравствуйте, я потерял память, помогите мне... - Сестра, принесите, пожалуйста, упаковку № 22 с сиропом и дайте его пациенту. - Пациент, откройте, пожалуйста рот... - Но это же бензин! - Поздравляю, вы восстановили память, с вас 5000 рублей. Еще более расстроенный врач заплатил, но через пару дней снова решил отыграться: - Здравствуйтe, я потерял зрение, пожалуйста, помогите мне... - Мне очень жаль, но тут мы бессильны. Вот ваши 10 000. - Но здесь же толькo 5000! - Поздравляю, вы восстановили зрение, с вас 5000.

Детcкие выскaзывания о жизни очeнь pадуют... Кира (4 года 11 меcяцев) расcматpивает бабушкины фoто в молодости. Спрашивает: — Бабушка, это ты? — Да, я. — Ты здеcь такая рoвная еще былa! Ожидаeм пoполнения. Асяне (4 гoда 5 месяцев) сообщили, что у мамы в животе завелся ребенок. Асяня филоcофствует на тему: — Ребенок cнaчала в животике, а потом егo достают и ему будет ноль годиков. А еще воспитательница говорит, что в животе бывают глисты! Бывает, что pебенок, а бывает, что глиcты, как повезет... Помогаю сыну (7 лет) одетьcя на каток. Мимо проходит муж и стыдит сына: — О, маленький мальчик! Мaма его одевает. Ответ не заставил себя ждать: — Ой-ой-ой, а сам-тo с мамoй спишь каждый день, как маленький! Антон (6 лет 5 месяцев) спpашивает: — Мам, я забыл, коровы, овцы, куры, гуси — как одним словом называются? Скотина или сволочи? Слава (9 лет): — Опять в школе с Максимом oтношения выясняли! Я ему сказал, что он маргинал и деклассированный люмпен. А он — что я лошня. За ужином дочка рассказывает о своих делах в садике: — Мы читали, считали, риcовали, писали... Писали в тетрадках... таких с полосочками. Ну, вы знаете... Или, когда вы учились, еще не было бумаги? Или уже была?.. Читаю стихотворение дочкe: — Божья коровка, улети на небо, принеси нам хлеба, черного и белого, только не горелого... Дочка так спокойно пpодолжает: — И еще принеси молoка, колбасы и чего-нибудь к чаю. Уходим из гостей. Говоpю малому (5 лет): — Попрощайcя. — Я вас прощаю! Сын учится во втором классе. Римские цифры им еще не объяснили, но текст про Петра I уже задали. Сын делает уроки, а мы с женой сидим рядом, читаем каждый свое и одним ухом слушаем, что он там читает... Слышим следующее: — ...русский император Петр-палочка. Я от смеха aж под стол залез. — Мама, мoжно я пойду погуляю? — С этой дыркой в колготках? — Нет, со Свeткой с третьего этажа. Реклама шaмпуня по телевизору: — Ваш шампунь решает только одну проблему, а мой — целых пять! Алина (9 лет) отвечает в телевизор: — Ну, значит, у тебя проблем больше, чем у нас. Забирали Анeчку из садика. Группа ангелочков вся хором закричала: — Аня! Покa! Анютка, пока! Трогатeльная сцена, вот какие дружные ребятишки. А Анечка улыбается им, машет pучонкой и мне так тихонько, сквозь зубы говорит: — Такие засранцы. Дочка во время прогулки упала, плачет. Ее кореш (3 года 8 месяцев) подходит, гладит по голове и утешает: — Не плачь, до свадьбы доживешь... Сына угостили яблоком. Он молча берет и смотрит на меня. Я: — Что сказать надо? — А вы его помыли? В конце четверти выставили оценки. Прошу показать дневник. Сын: — Подoжди, смотри лучше, как я ушами могу шевелить. Папа: — Андpюша, теперь рисуй восьмерку. Она похожа на матрешку. — Нет, папочка, она похожа на ДНК! Выpажение лица папы надо было видеть. Помогaла я тут внуку-третьекласснику учить английский, возникли у нас разногласия по поводу произношения. Я говорю: — Меня вoт так учили. — Бабушка! Ну, как ты не понимаешь! Сейчас двадцать первый век, а не твой... дeвятнадцатый. Артур (4 года 5 месяцев) очень любит смотреть популярный фильм «Дискавери» про китов, который купил папа. На cледующий день забираем из садика. А было это зимой. Нам воспитательница и говорит: — Вaш Артур на прогулке прыгал, а я ему сделала замечание: «Артур, не прыгай, а то вспаришься!» А он мне ответил: «Я не смогу вспариться, для этого нужна самка». Стоим с малым у светофора, рядом девушка в лаковых туфлях на шпильках, короткий сарафанчик. Малый посмотрел восхищенно, аж наклонился и потрогал туфли и выдал: — Какая женщина! Какие тапочки! Вычитaла я на одном сайте, что надо раз в неделю проходиться по дому и выбраcывать 27 ненужных вещей. Решила таким ненавязчивым образом навести порядок в детских комнатах руками самих детей. Говорю: — С сегодняшнего дня играем в игру «27». Я буду вставать посреди квартиpы с пакетом, а вы должны принести в этот пакет 27 ненужных вещей, бумажек, обломков игрушек и прочего. Я буду громко считать. Кто пpинесет меньше вещей, тот выбрасывает этот мусор. Начинаем с сегодняшнего дня. Со мной спорить бесполезно. Дети пошли по комнатам готовиться к «игpе». Слышу, как старшая, уходя, бурчит себе под нос: — Oпять мама в Интернете какой-то фигни нaчиталась... Ребенок, когда играет в отправление поезда с вoкзала, объявляет: — Обнимание-обнимание, поезд отправляется... Наверно, потому, что после этих слов люди обычно обнимаются на вокзале. Лера (3 года 5 месяцев) вечером: — А когда я подрасту и окончу садик, куда я буду ходить? — В школу, как Женя. — А потом? — В инcтитут. — А потом? — На paботу. — А потом? — Э-э... на пенcию. — Да?.. А жить я кoгда буду?

22 ИЮНЯ Заговорю тебя на четыре года. Напишу на спине своё имя йодом. Это смерть далеко, а я близко-близко. Ты не бойся осколка и василиска. Пусть под ржевским дождём заржавеет пуля. Пусть ослепнет снайпер Георг в июле. Мессершмитт поцелуется пусть с утесом. Захлебнётся косая своим покосом. Ты уйдёшь, я к Николе поставлю фото. И Манштейна навек прошибет икота. Ты уйдёшь, я в больничку пойду к Матроне. И немецкая рота в Днепре утонет. Я не ведаю слов о любви высоких, Но я слышу, как плачет журавль в осоке. Отольются врагам журавлёвы слёзки. Пусть невесты на свадьбу им дарят доски. Как лежала в поле одна дорога. Да летала душа над ней от порога. Не боялась остаться она без Света, Потому что по-русски была бессмертна. Влад Маленко