Предыдущая публикация
Суженый-ряженый
Эта история произошла когда Алика была еще студенткой. Девушка старалась, чтобы никто не узнал о том, что она ведьма. Да разве такое утаишь? Над одной девчонкой сжалилась – подмагичила той на пересдаче, чтобы не исключили, а та всем о ее умениях разболтала. Так и пошла молва, что Алика – сильная колдунья.
Как-то зимой позвали ее девчонки вместе праздновать святки и рождество. В деревне у Ксанки праздник отмечали по-старинному, колядовали, катались на лошадях и, конечно же, гадали! Алика сначала отнекивалась, но девчонки, – Ксанка, Вика и Ната, так упрашивали – льстило, что с ними колдовать поедет настоящая ведьма, что девушка подумала– подумала и согласилась. После изматывающей сессии Алике очень хотелось погулять по лесу, сходить в баньку да подурачиться с девчонками.
Остановились у Ксаниной бабушки, Тамары Викторовны. Ее дом напоминал терем с новогодней открытки. Пусть изба новая, но с резными ставнями и наличниками, внутри все убрано, и пирожками пахнет так вкусно. В хлеву жили корова и курицы, все ухоженные, довольные. Тамара Викторовна – расторопная румяная бабушка – занималась хозяйством с явным удовольствием и была очень рада гостям.
Девушки расселись на веранде, зажгли свечи и начали гадать. Пламя мерцало, будто маяк, отражаясь сразу в двух мирах – человеческом, и тайном, что за стеклом.
– Суженый-ряженый, приди ко мне наряженный! – хихикала Натка, глядя в зеркало, – Ни черта не видно!
– А ну, дай сюда! – выхватила у нее зеркало Ксанка, – Суженый-ряженый…что-то не приходит, – девушка бросила разочарованный взгляд на стекло. – Враки все это.
Алика гадать тактично отказалась. В суженых-ряженых ведьма не верила.
– Девчонки, а можно с вами? – показалась в дверях Тамара Викторовна.
– Ба! Ты что? – воскликнула Ксанка, – Какие тебе суженые-ряженные?
– А что? – игриво улыбнулась Тамара, – я женщина хоть и в возрасте, но еще хоть куда! Совсем не старая, хозяйственная.
И под общий смех взяла зеркало.
– Суженый-ряженый, – начала хозяйка, – Ой, ой, ой… – зрачки Тамары Викторовны расширились, к щекам прилил румянец.
– Толя! – одними губами прошептала хозяйка.
– Бабушка, какой это Толька? – нахмурилась Ксанка. – деда звали Иван!
– Я видела Тольку… – растерянно пролепетала старуха, – первого жениха. Скоро он придет за мной, девочки, – обвела их смущенным взглядом, вздохнула. И начала рассказ.
***
Когда я была совсем молоденькой, прямо как вы, девочки, любила Толю, первого красавца на деревне. Мы танцевали в сельском клубе такие танцы! И на речку всегда ходили только вдвоем. А бывало, выйдем в поле, ляжем рядом, возьмемся за руки и всю ночь смотрим на звезды. Мечтали, как будем жить в этой самой избе, хозяйство вести.
А потом? Что потом? Забрали его в армию прямо перед свадьбой. Я ждала, ждала, да не дождалась. Погиб. Кто говорит – утонул, когда купался, кто – подорвался на мине во время учений. Только вот не вернулся.
– Вот и вся сказка, – вздохнула старуха, – Все плакала, убивалась, даже думала утопиться. Так исхудала, едва не померла от горя. А через пару лет, – ее взгляд потеплел, – вышла замуж за Ванюшку, Ксанкиного дедушку, царствие ему небесное. Мама моя сказала: стерпится-слюбится, так и сложилось. Жили мы хорошо, деток завели, хозяйство обустроили. Да только вот сейчас ко мне пришел Толя. Вернулся мой суженый, – Тамара Викторовна не сводила взгляд с зеркала, – Как и обещал.
По телу Алики прошла дрожь. Она взглянула в зеркало. Во время святок грани между мирами истончаются. За стеклом действительно маячил силуэт. Только не человеческий.
– Вы ведь понимаете, что это был не ваш Толька? – осторожно спросила она.
– Это что, я, по-вашему, своего Тольку бы не узнала? – осерчала Тамара, – Я сама видела, и волосы его кудрявые и взгляд влюбленный! Всё, девочки. Настала пора мне в дальний путь собираться.
Веселость как рукой сняло. Сразу и гадать и колядовать расхотелось, даже пирожки в рот не лезли.
– Ну, вот что, – сказала Ксана, – Подурачились и хватит. Пора на боковую.
Девчонки разлеглись по кроватям и быстро заснули. Каждая надеялась, что на утро этот вечер забудется.
***
С утра Тамара Викторовна покормила скотину, приготовила всем сырники, затем вырядилась в самое лучшее платье.
– Толька приходил во сне! – старушка сияла, – Спрашивал, пойду ли я за него замуж и улыбался! – она закружилась в танце, будто и правда стала невестой. Тамара Викторовна вышла на улицу и с решительным видом направилась к соседскому дому.
– Ты куда, бабушка? – не поспевала за ней Ксана. Девчонки пытались ее остановить, но старушка на уговоры не поддавалась, только отмахивалась. Не силой же ее в дом тащить!
Для каждого соседа у Тамары Викторовны находилось доброе слово, да хорошее пожелание. Потом она обнимала односельчан на прощание и гордо рассказывала, что к ней приходил суженый, он заберет ее туда, где они вечно будут счастливы. Просила, чтобы родные не горевали, а радовались за нее и не поминали лихом. Сама улыбается, а глаза грустные, будто и правда к смерти готовится.
– Тома, ты что, из ума выжила? – удивлялись соседи. Только подруга баба Зина, сморщенная старушка, казалась какой-то странной. Когда Тамара сказала про Толю, та взмахнула руками:
– Да? Приехал за тобой, через столько лет? – затем, словно опомнившись, прикрыла рот рукой, начала убеждать ее образумиться, да вернуться в избу.
Алика решила у нее задержаться. Дождалась, когда Тамара и умоляющие ее успокоиться девчонки уйдут, и взяла быка за рога.
– Вы думали, что Толя мог приехать? Зная, что он подорвался на мине?
Старушка долго отпиралась, ссылалась на склероз, потом попыталась накормить Алику варениками.
– Вы мне зубы не заговаривайте, – произнесла Алика, не сводя с Зинаиды темных глаз, – Я ведьма! Будете врать, заколдую!
Зинаида осенила себя крестным знамением, потупила глаза в пол и прошептала:
– Не умер ее Толька.
– Как не умер?
– Он сбежал, – помрачнев призналась Зина, – У них с Томой любовь была с седьмого класса. Да только разного они хотели. Он со школы отличником был. Все в большом городе мечтал устроиться, в университетах учиться. А Тома без хозяйства не могла. У нее здесь и корова, и куры. Она ему все рассказывала, как они жить будут в избе ее родителей, – ты, мол, не смотри, что изба старая, она еще хорошая, крепкая.
Толька и мыкался и страдал. В армию ушел, хотя мог откосить по здоровью. А как вернулся, позвонил, да не Томке, а мне, ее подруге. Сказал: подлец я и трус. Не могу её бросить, люблю. Только ей в городе жизни нет, не сможет Тома без родной земли-то, а мне здесь не жизнь. Я как избы эти вижу, сразу волком выть хочется. Поэтому у нас выход только один: скажи ей, что я умер. Утонул, подорвался на мине, придумай что хошь!
Я руками всплеснула. Закричала: дурак, что ли? А он мне: дурак. Но если узнает Тома, что я жив, ко мне приедет. Будет уламывать вернуться в деревню, а я там сопьюсь как все мужики, с тоски и от безделья.
А она не сможет жить в городе. Я ее в город как-то отвез, Тома уже к вечеру начала проситься назад. Тяжко, мол, ей, машины, шум, на сердце неспокойно, то ли дело наше раздолье! Зачахнет там. А так она погорюет немного, да замуж выйдет за хорошего мужика, детишек родит.
Как я сказала эту новость, Тома побледнела и заплакала тихо, горько, у меня сердце чуть не остановилось!
Она сама тогда едва не умерла – чахла, страдала, так что я чуть не раскололась. Все Тольке звонила, говорила: давай сознаемся, как оно на самом деле-то. А он: потерпи. Тома сильная, оклемается, вот увидишь. И правда, – Зина, смахнула слезу. – Оклемалась. Замуж вышла, детей родила, расцвела еще больше. Вот кто это к ней приходит и куда зовет? Если это не Толенька?
Алика решила не отвечать, чтобы не пугать бабушку еще больше.
***
На следующую ночь бес снова пришел в сон Тамары Викторовны. Судя ее рассказу, он становился все наглей и уверенней.
– Сегодня ночью Толя показывал мне, где мы будем жить, когда он меня заберет. Там, в Раю, как в замке, кругом драгоценные камни да украшения. И скотина моя вся ухоженная – корова Буренка, что два года назад окочурилась, кот Тимофей, его волки задрали, курицы, козы…
Говорил, жить мы будем здесь, как в сказке! А я стану твоим мужем! Только скажи мне «да». Эх девчонки, боялась я раньше смерти. А сейчас даже быстрее туда, к Тольке, хочется.
– Так вы еще не дали своего согласия на то, чтобы он вас забрал? – затаив дыхание спросила молодая колдунья.
– Какая это приличная девушка «да» сразу скажет? – бабушка кокетливо улыбнулась. – Подготовиться хочу как следует к дороге. С внученькой последний денек провести, Рождество встретить. Он разозлился, конечно, да виду не подал. Всю жизнь, говорит, тебя, Тамара, ждал, видел, мол, как ты нищим подавала да в церкви молилась. И еще подожду! Любит меня мой Толя.
Девчонки с дачи уехали, попрощались более чем сухо. Ната прямо сказала:
– Мы думали, у вас тут будет весело. Колядки, гадания… а оказалось вон что.
Алика решила остаться. То ли бабушку стало жалко, то ли Ксану – девушка второй день носом хлюпала. Когда они остались втроем, Ксана бросилась ведьме на шею зарыдала:
– Сделай что-нибудь! Ты же ведьма!
Только что тут можно сделать? Согласие «забрать ее навсегда» бес у нее почти получил, да притом добровольное! Того гляди, старушка отдаст душу Богу. Или не Богу, что было еще страшнее!
Пришло время доставать скелеты из шкафов.
«И почему это выпадает мне? – думала ведьма. – Я свою смерть не инсценировала, подругу не обманывала!»
Затем собралась с духом и все Тамаре Викторовне выложила. Старуха слушала, опустив голову на ладони, взвешивала каждое слово. Но видимо, черт из ее снов оказался красноречивее. Или правду говорят: любовь слепа, а вера не требует доказательств?
– Хотите, приведу Зинку? Она подтвердит!
– Да что бы там не говорила эта дура – не верю! Чтоб мой Толя меня оставил? – всплеснула руками Тамара, – Не бывало такого! Он меня любил пуще жизни.
«Ага, ага! Сейчас я покажу как он вас любит!».
Нужно снова наведаться в гости к бабе Зине.
– Скажите, у вас до сих пор есть телефон этого Толи?
Старушка отмахнулась, мол, сто лет назад потеряла. Чувство вины отступило, и сейчас она жалела о том, что пустила Алику за порог.
– По ту сторону зеркала был бес! Вы ведь не хотите, чтобы он забрал Тому?
Зина охнула и испуганно побежала за стареньким пожелтевшим блокнотом. Алика нашла номер Толи и приготовилась высказать все, что думает о таких «розыгрышах». Если дедка припугнуть, и заставить рассказать Тамаре правду, это может сработать. Не отвечает. Черт!
– Где он живет? Он сказал адрес?
К счастью, адрес Зина знала. Алика наказала Ксане за бабушкой приглядывать. Всеми силами отвлекать и ни в коем случае не разрешать спать.
Первой же электричкой она рванула в город. Повсюду красовались елки, переливались гирлянды, люди спешили за подарками. Только у Алики настроение было не праздничным. Ее глодала обида за Тамару Викторовну, колдунья злилась яростно, люто. «Из-за этого Толи она чуть не погибла в юности и неизвестно, что будет теперь! Что это за любовь такая?!»
Алика сдерживала чувства лишь потому, что нужно было доставить Толю живым и здоровым. К счастью, за годы Анатолий не сменил адрес. Дверь открыл седенький интеллигентный мужчина.
– Я знаю, что приключилось. Зина до меня дозвонилась, – грустно сказал Толя и жестом пригласил Алику внутрь.
Ведьма вошла и ахнула. Прямо посреди гостиной стояла большая фотография с девушкой, точь в точь похожей на Ксанку – темные брови вразлет, пухлые губы, блестящие глаза и толстенная черная коса. Казалось, она только что сошла из книги, где описывалась русская красавица.
Все эти годы она стояла здесь, будто живая, на возведенном для нее алтаре! Слова обвинений застыли на ее губах. Алика опустилась в кресло и начала рассказывать. Про Тому старик слушал жадно, боясь упустить хоть слово.
– Говоришь, черт её заманивает к себе? Душу, что ли, хочет отнять?
Алика решила не объяснять, что душа в любом случае пойдет на перерождение. Так будет убедительнее. Старик бросил взгляд на фотографию. Моргнул, собираясь с силами, а потом затрясся:
– Нет, милая, я бы и рад подсобить, но не могу! Тома меня помнит смелым парнем, который звезду с неба мог сорвать и не обжечься. А так она узнает, что я трус. Трус и, – и старик залился слезами, – предатель.
– У вас есть возможность все исправить, – Алика заварила чай. – Иначе случится беда!
Она гладила старика по спине, успокаивала и уговаривала. Но тот не решился даже заговорить со своей Тамарой по телефону. Только шептал, какой он подлец и что ему нет прощения.
***
Когда ведьма вернулось в деревню, дело было совсем плохо. Тамара вновь вырядилась, будто невеста, суетилась, мыла полы, накрывала на стол. Ксана шепотом поведала, что бабушка за последние дни почти не ела.
– Мне кажется, что она уже от нас уходит. За эти дни постарела лет на десять. Будто тает. Может быть, скорую вызвать?
– Только попробуй! Свидание с женихом мне испортить хочешь, окаянная! Не смей! – грозно топнула ногой Тамара. – Хочу я, девочки, праздник устроить – последнее рождество на этом свете встречаю. Да ты не реви, – прикрикнула она на внучку, – а помогай!
За день она наготовила лакомства – одно другого вкуснее. Постелила нарядную скатерть, позвала девчонок наряжать ёлку – какое же рождество без ёлки? Бабушка разрумянилась, повеселела – все шутила так, что даже Ксанка перестала реветь. Девочки переглянулись – может быть, одумается?
Но когда стрелка часов подкрались к полуночи, старушка приобрела очень торжественной вид.
– На Рождество всякое случается! Вы не верите, но за мной придет Толя!
Ксанка опять начала тихонько всхлипывать. Алика остро чувствовала присутствие нечистой силы. Бесы куражились среди веселящейся молодежи, кто просто подшучивал над людьми – норовил утащить что-нибудь из мешка со сладостями, а кто творил нечистые дела: спаивал соседа Гошу да подбивал завистливую бабу Дарину злословить про более удачливую соседку.
Один черт кружил прямо перед их домом. Скорее всего, это был самопровозглашенный «жених». Бес дожидался согласия, как ждет его влюбленный перед свадьбой. Вот-вот Тамара ляжет и можно будет прокрасться в ее сон. Последний сон.
Но в избе все горел свет и назло нечисти была жизнь. Ждать надоело, темный дух решил что-нибудь предпринять. В святки его силы увеличивались, подпитанные человеческой верой. Фальшивые песни колядующих, вырядившихся в нечисть, становились смелее и злей. Выла и свистела метель, бесились животные в хлеву. Стало зябко, несмотря на теплую печку. Будто от сквозняка загромыхала дверь.
– Это мой Толька! – прошептала побледневшая Тамара одними губами.
– Нет, это ветер! Или ребята колядуют, ба! Кто-то захотел конфет, зачем им открывать, только холод впустим!
Кошка Маруська взбесилась, кинулась наперерез. Но Тому было не остановить, она оттолкнула Маруську, вырвала руку у Ксанки. Старуха мельком взглянула в зеркальце, дрожащими пальцами поправила прическу и прошествовала к двери.
Казалось, Тамара прямо сейчас последует за бесом куда угодно даже… нет, Алике не хотелось об этом думать! С улицы дунуло зимнем ветром так, что даже у Алики пробежали мурашки, да не по телу – по душе. Тамара замерла, будто увидела призрака. Вскрикнула, осенила себя крестным знамением.
– Дождалась меня, Томочка? – в избе показался интеллигентный старичок с клюшкой и букетом цветов, – Дождалась!
***
Объяснение обещало быть долгим и непростым. Алика сделала знак Ксане, и девушки тихонько выскользнули из дома. На небе взошел месяц и залил все серебром. Казалось, даже снег светится. Простит ли Тамара жениха, припозднившегося почти на пятьдесят лет? Будут ли они ездить друг другу в гости по выходным, он – в село, она – в город? Ведьма не знала, а гадать что-то расхотелось.
– Что нам делать? – спросила Ксанка.
– Пойдем колядовать! Не зря же мы сюда на всю неделю приехали!
Они наколядовали два мешка всякой всячины: сладостей, фруктов, кто-то даже подарил девчонкам специально испеченное для этого дня обрядовое печенье – в виде коров, овец и птиц!
– Знаешь, я раньше не верила, в волшебство, – сказала ей Ксанка под утро, – А теперь верю! Это ведь было рождественское чудо, правда?
– Чудо, – согласилась Алика. Про то, что она во время беседы с Анатолием взялась за его энергетические нити, намотала их на руку и тянула старика за собой всеми возможными способами, ведьма решила не упоминать.
Следующая публикация
Комментарии 1