Перечитывая в очередной раз бессмертный роман "Двенадцать стульев" "зацепился" за главу, в которой грандиозные Ильф и Петров от души, с неподражаемым сарказмом, "стебаются" над литераторами-халтурщиками, обобщёнными в образе Никифора Ляписа-Трубецкого - "молодого человека с бараньей причёской и нескромным взглядом". Этот собирательный персонаж живёт за счёт стихов и поэм про "многоликого Гаврилу". "Шедевры" идут на продажу в многочисленные ведомственные издания, редакторы которых , будучи людьми наивными и непритязательными, доверчиво покупают Ляписовы вирши.
Первый его визит со стопкой поэм и других литературных вариаций о "многогранном Гавриле" состоялся в околомедицинский "Гигроскопический вестник".
Страшная "Баллада о гангрене", написанная молодецким ямбом, рассказывала о Гавриле, который по темноте своей не пошёл вовремя в аптеку и погиб из-за того, что не смазал ранку йодом, начиналась, без всякой раскачки, зловеще:
"Страдал Гаврила от гангрены,
Гаврила от гангрены слёг...".
Следующий визит к редакционным "выгодоприобретателям" был чуть полегче, в еженедельник "Будни морзиста". Там Никифор "задвинул" поэму "Последнее письмо". Первые же строки настраивают читателя на деловой лад:
"Служил Гаврила почтальоном,
Гаврила письма разносил...".
История о Гавриле была заключена в семьдесят две строки. В конце повествования письменосец, сражённый пулей злодея, всё же доставляет письмо по адресу.
В журнале "Герасим и Муму" главный редактор прикупил у неутомимого стихоплёта творение под названием "Молитва браконьера", где сразу же, с первых строк, узнавался главный герой в образе негодяя с двустволкой:
"Гаврила ждал в засаде зайца,
Гаврила зайца подстрелил...".
В очередных изданиях были презентованы прикладные произведения, одно из которых было посвящено загадочной Хине Члек. "Кооперативная флейта" "обогатилась" стихотворным рассказом о работнике торговли:
"Служил Гаврила за прилавком,
Гаврила флейтой торговал..."
А написанная в том же духе эпопея, где Гаврила занимался хлебопечением, приглянулась редакционной коллегии издания "Работник булки", где в предисловии сообщалось, что:
"Служил Гаврила хлебопёком,
Гаврила булку испекал...".
Простаки из толстого альманаха "Лес, как он есть" купили небольшую, простенькую пьесу "На опушке". Начиналась она бодро:
"Гаврила шёл кудрявым лесом,
Бамбук Гаврила подрубал...".
Подумалось мне, что и сегодня автор "Гаврилиады" мог бы быть актуальным и даже востребованным. Например, в период выборов можно это событие и всё связанное с ним сложить в рифму:
"Пошёл Гаврила в депутаты,
Решил народ он представлять...".
Или тоже довольно распространённое и известное явление из жизни современных чиновников запросто можно облачить в стихотворную форму:
"Гаврила взятки ненавидел,
Ему конверты руки жгли...".
Комментарии 1