В ГОСТИНУЮ, СКВОЗЬ САД И ПЫЛЬНЫЕ ГАРДИНЫ...
В гостиную, сквозь сад и пыльные гардины,
Струится из окна весёлый летний свет,
Хрустальным золотом ложась на клавесины,
На ветхие ковры и выцветший паркет.
Вкруг дома глушь и дичь. Там клёны и осины,
Приюты го́рлинок, шиповник, бересклет...
А в доме рухлядь, тлен: повсюду паутины,
Все двери заперты... И так уж много лет.
В глубокой тишине, таинственно сверкая,
Как мелкий перламутр, беззвучно моль плывёт.
По стёклам радужным, как бархатка сухая,
Тревожно бабочка лиловая снуёт.
Но фортки нет в окне, и рама в нём - глухая.
Тут даже моль недолго наживёт!
1905
Комментарии 21
Анатолий Жигулин
Жизнь! Нечаянная радость...
Жизнь! Нечаянная радость.
Счастье, выпавшее мне.
Зорь вечерняя прохладность,
Белый иней на стерне.
И война, и лютый голод.
И тайга — сибирский бор.
И колючий, жгучий холод
Ледяных гранитных гор.
Всяко было, трудно было
На земле твоих дорог.
Было так, что уходила
И сама ты из-под ног.
Как бы ни было тревожно,
Говорил себе: держись!
Ведь иначе невозможно,
Потому что это — жизнь.
Все приму, что мчится мимо
По дорогам бытия…
Жаль, что ты неповторима,
Жизнь прекрасная моя.
1976
Анатолий Жигулин
Вот и жизнь пошла на убыль...
Вот и жизнь пошла на убыль,
Словно солнце на закат.
И серебряные трубы
В стылом воздухе звенят.
Жизнь моя! Сентябрь звенящий!
Время в прошлом торопя,
Все отчетливей и чаще
Вспоминаю я тебя.
Вспоминаю ранний-ранний
С колокольчиками луг.
На изломах белых граней —
Солнце шумное вокруг.
Вспоминаю малым-малым
Несмышленышем себя…
К тем истокам,
К тем началам
Ты зовешь меня, трубя.
1966
Анатолий Жигулин
О, жизнь моя, не уходи...
О, жизнь моя, не уходи,
Как ветер в поле!
Ещё достаточно в груди
Любви и боли.
Ещё дубрава у бугра
Листвой колышет,
И дальний голос топора
Почти не слышен.
И под ногой ещё шуршат
Сухие прутья,
И липы тонкие дрожат
У перепутья,
Ещё гудит по жилам кровь
В надежде вечной,
И вечной кажется любовь
И бесконечной.
Но с каждым годом уже круг
И строже время
Моих друзей, моих подруг,
Моих деревьев.
О, хрупкий мир моей души,
И даль лесная!
Живи, блаженствуй и дыши,
Беды не зная…
Прозрачен лес, закат багров
И месяц вышел.
И дальний голос топоров
Почти не слышен.
О, жизнь моя, не уходи,
Как ветер в поле!
Ещё достаточно в груди
Любви и боли!..
1980
Гулять не ходи, был недавно простужен.
Собаку не гладь, там микробы кишат!", -
Да, что же за жизнь-то сейчас у ребят?!
А мы все носились босыми по лужам,
И с горки катались, и тот, кто простужен.
Мы гладили кошек и разных собак,
В холодной реке не купался? Слабак!
Ходили играть далеко за село,
С кустов прямо ели, все то, что росло.
Морковку чуть-чуть оботрешь о траву,
И хрумкаешь ей, на ходу, на бегу!
Сосульками тоже, в тихушку, хрустели,
И что характерно - совсем не болели.
И яблоко с дерева ели, в пыли,
Здоровыми все, согласитесь, росли!
Сирень, тоже ели, с пятью лепестками,
Поранишься если, не бегали к меме.
На лист подорожника плюнешь - готово,
И дальше на велике мчимся мы снова!
Эх, детство веселое, вспомнишь - хохочешь,
И ведь вспоминается, хочешь-не хочешь.
Калачики ели, венки мы плели,
Мордашки все в саже - картошку пекли!
Я спорить не буду - кому, как видней.
Свое "нельзя-можно" сейчас у людей.
Быть сильными нужно, чтоб жизнь...ЕщёНе трогай руками, не бегай по лужам,
Гулять не ходи, был недавно простужен.
Собаку не гладь, там микробы кишат!", -
Да, что же за жизнь-то сейчас у ребят?!
А мы все носились босыми по лужам,
И с горки катались, и тот, кто простужен.
Мы гладили кошек и разных собак,
В холодной реке не купался? Слабак!
Ходили играть далеко за село,
С кустов прямо ели, все то, что росло.
Морковку чуть-чуть оботрешь о траву,
И хрумкаешь ей, на ходу, на бегу!
Сосульками тоже, в тихушку, хрустели,
И что характерно - совсем не болели.
И яблоко с дерева ели, в пыли,
Здоровыми все, согласитесь, росли!
Сирень, тоже ели, с пятью лепестками,
Поранишься если, не бегали к меме.
На лист подорожника плюнешь - готово,
И дальше на велике мчимся мы снова!
Эх, детство веселое, вспомнишь - хохочешь,
И ведь вспоминается, хочешь-не хочешь.
Калачики ели, венки мы плели,
Мордашки все в саже - картошку пекли!
Я спорить не буду - кому, как видней.
Свое "нельзя-можно" сейчас у людей.
Быть сильными нужно, чтоб жизнь эту жить,
А может поменьше..."соломки стелить?!
Ирина Исмейкина
Осип Мандельштам
Я буду метаться по табору улицы темной...
Я буду метаться по табору улицы темной
За веткой черемухи в черной рессорной карете,
За капором снега, за вечным, за мельничным шумом…
Я только запомнил каштановых прядей осечки,
Придымленных горечью, нет — с муравьиной кислинкой,
От них на губах остается янтарная сухость.
В такие минуты и воздух мне кажется карим,
И кольца зрачков одеваются выпушкой светлой,
И то, что я знаю о яблочной, розовой коже…
Но все же скрипели извозчичьих санок полозья,
B плетенку рогожи глядели колючие звезды,
И били вразрядку копыта по клавишам мерзлым.
И только и свету, что в звездной колючей неправде,
А жизнь проплывет театрального капора пеной;
И некому молвить: «Из табора улицы темной...»
Весна 1925
Гавриил Державин
Богатство
Когда бы было нам богатством
Возможно к-ратку жизнь продлить,
Не ставя ничего препятством,
Я стал бы золото копить.
Копил бы для того я злато,
Чтобы, как придет смерть сражать,
Тряхнуть карманом таровато
И жизнь у не" на откуп взять.
Но ежели нельзя казною
Купить минуты ни одной,
Почто же злата нам алчбою
Так много наш смущать покой?
Не лучше ль в пиршествах приятных
С друзьями время проводить;
На ложах мягких, ароматных
Младым, красавицам служить?
1798
"Простая любовь"
Нам простой любви не хватает:
Мало ценим мы всё простое.
Надо больше любить трамваи,
Те, в которых трясёмся стоя.
Надо больше ценить бульвары,
Где ограды, как дым, сквозные,
Надо крепче любить базары,
Где товары все - расписные!
Надо легче прощать обиды.
Доброты от людей не пряча,
Улыбаясь с приветным видом -
И своим, и чужим удачам...
Нет, не нужно искать покоя:
Жажде подвига - всюду честь!
Но любите жизнь и такою,
Вот такою, какая есть.
(Иван Саввич Никитин)
Жизнь раскинулась вольною степью...
Поезжай, да гляди - не плошай!
За холмов зеленеющей цепью
Ты покоя найти не желай.
Хорошо под грозою-метелью,
Хорошо под дождем проливным
По степям, в бесконечном веселье,
Тройкой бешеной мчаться по ним!
Ну ж, ямщик! Пристегни кореннуЮл
Что насупился? Вдаль погляди!
Что за ширь! Ну-ка песню родную,
Чтобы сердце заныло в груди,
Чтобы вышли проклятые слезы,
Те, что гнетом легли над душой,
Чтобы вдаль, под небесные грозы,
Нам лететь бесконечно с тобой.
(Рюрик Ивнев)
Ты прожил жизнь. Чего еще ты хочешь?
Ты не болел проказой и чумой
И, спотыкаясь, средь полярной ночи
Не брел в тоске с дорожною сумой.
Ты получил незримые награды
И кубок счастья осушал до дна.
Зеленых звезд ночные кавалькады
Ты наблюдал сквозь легкий полог сна.
Ты властвовал над юными сердцами
И сам, любя, чужим сердцам служил.
В своей душе негаснущее пламя
Ты сохранил и землю ты любил.
Ты прожил жизнь. Чего еще ты хочешь?
Пусть гром небесный грянет над тобой,
Пусть в час прощальный ты закроешь очи,
Ты прожил жизнь, хранимую судьбой.
1980, Москва
(Федор Сологуб)
Жизнь хитрит, смеется да лукавит,
И повсюду ставит западни,
На кострах погибших тризны правит,
И венчает только злые дни.
Есть у жизни многие дороги,
Через бездны прочные мосты,
На горах – роскошные чертоги,
И повсюду – много красоты.
Но на всех дорогах – утомленье,
На мостах – желанье прыгнуть вниз,
И в чертогах злое пресыщенье,
Много зла под блеском лживых риз.
И пойдешь ли в сторону иль прямо.
Будешь плакать или песни петь,
Злая для тебя готова яма, —
Будешь в ней холодным трупом тлеть.
(Арсений Александрович Тарковский)
I
...ЕщёЖизнь, жизньПредчувствиям не верю, и примет
Я не боюсь. Ни клеветы, ни яда
Я не бегу. На свете смерти нет:
Бессмертны все. Бессмертно всё. Не надо
Бояться смерти ни в семнадцать лет,
Ни в семьдесят. Есть только явь и свет,
Ни тьмы, ни смерти нет на этом свете.
Мы все уже на берегу морском,
И я из тех, кто выбирает сети,
Когда идет бессмертье косяком.
II
Живите в доме - и не рухнет дом.
Я вызову любое из столетий,
Войду в него и дом построю в нем.
Вот почему со мною ваши дети
И жены ваши за одним столом,-
А стол один и прадеду и внуку:
Грядущее свершается сейчас,
И если я приподымаю руку,
Все пять лучей останутся у вас.
Я каждый день минувшего, как крепью,
Ключицами своими подпирал,
Измерил время землемерной цепью
И сквозь него прошел, как сквозь Урал.
III
Я век себе по росту подбирал.
Мы шли на юг, держали пыль над степью;
Бурьян чадил; кузнечик баловал,
Подковы трогал усом, и пророчил,
И гибелью грозил мне, как монах.
Судьбу свою
(Арсений Александрович Тарковский)
I
Предчувствиям не верю, и примет
Я не боюсь. Ни клеветы, ни яда
Я не бегу. На свете смерти нет:
Бессмертны все. Бессмертно всё. Не надо
Бояться смерти ни в семнадцать лет,
Ни в семьдесят. Есть только явь и свет,
Ни тьмы, ни смерти нет на этом свете.
Мы все уже на берегу морском,
И я из тех, кто выбирает сети,
Когда идет бессмертье косяком.
II
Живите в доме - и не рухнет дом.
Я вызову любое из столетий,
Войду в него и дом построю в нем.
Вот почему со мною ваши дети
И жены ваши за одним столом,-
А стол один и прадеду и внуку:
Грядущее свершается сейчас,
И если я приподымаю руку,
Все пять лучей останутся у вас.
Я каждый день минувшего, как крепью,
Ключицами своими подпирал,
Измерил время землемерной цепью
И сквозь него прошел, как сквозь Урал.
III
Я век себе по росту подбирал.
Мы шли на юг, держали пыль над степью;
Бурьян чадил; кузнечик баловал,
Подковы трогал усом, и пророчил,
И гибелью грозил мне, как монах.
Судьбу свою к седлу я приторочил;
Я и сейчас в грядущих временах,
Как мальчик, привстаю на стременах.
Мне моего бессмертия довольно,
Чтоб кровь моя из века в век текла.
За верный угол ровного тепла
Я жизнью заплатил бы своевольно,
Когда б ее летучая игла
Меня, как нить, по свету не вела.
(Иван Петрович Клюшников)
Дар мгновенный, дар прекрасный,
Жизнь, зачем ты мне дана?
Ум молчит, а сердцу ясно:
Жизнь для жизни мне дана.
Всё прекрасно в божьем мире:
Сотворимый мир в нем скрыт.
Но он в храме, но он в лире,
Но он в разуме открыт.
Познавать его в творенье,
Видеть духом, сердцем чтить -
Вот в чем жизни назначенье,
Вот что значит в боге жить!
<1840>
(Лев Николаевич Зилов)
Жизнь - нянька давняя - всё ласкова со мной,
Всё шепчет ласковые сказки
И, за своей предвечно-мудрой сединой,
Не видит роковой развязки.
Но - жду - подымутся с улыбкою глаза,
Протянется рука для ласки нежная,
И вдруг она, смутясь, отпрянет - вся гроза -
Воспламененная и грешная.
И взглядами, дрожа, померяемся с ней
На кратком жгучем поединке...
И будет ли потом - сверканье знойных дней
Иль мглисто-скучные поминки?
1911
(Александр Александрович Блок)
Мы рождены; вдыхаем жадно
Природы мощные дары;
Нам мнится - дышит беспощадно
Жизнь, занесенная в миры.
Что наша жизнь? Порыв нежданный?
Случайный плод ее творца?
Дитя миров благоуханных,
Обломок вышнего венца?
О, нет! Горящей жизни меру
Не нам познать и разгадать.
Она достойна лучшей веры,
На нас - творца ее печать.
Уходят годы в бесконечность, -
Дарует новые творец.
Всегда, везде - живая вечность, -
Одно начало и конец.
(Дмитрий Владимирович Веневитинов)
Сначала жизнь пленяет нас:
В ней все тепло, все сердце греет
И, как заманчивый рассказ,
Наш ум причудливый лелеет.
Кой-что страшит издалека,-
Но в этом страхе наслажденье:
Он веселит воображенье,
Как о волшебном приключенье
Ночная повесть старика.
Но кончится обман игривой!
Мы привыкаем к чудесам.
Потом - на все глядим лениво,
Потом - и жизнь постыла нам:
Ее загадка и развязка
Уже длинна, стара, скучна,
Как пересказанная сказка
Усталому пред часом сна.
Конец 1826
(Арсений Александрович Тарковский)
Я жизнь люблю и умереть боюсь.
Взглянули бы, как я под током бьюсь
И гнусь, как язь в руках у рыболова,
Когда я перевоплощаюсь в слово.
Но я не рыба и не рыболов.
И я из обитателей углов,
Похожий на Раскольникова с виду.
Как скрипку, я держу свою обиду.
Терзай меня - не изменюсь в лице.
Жизнь хороша, особенно в конце,
Хоть под дождем и без гроша в кармане,
Хоть в Судный день - с иголкою в гортани.
А! этот сон! Малютка жизнь, дыши,
Возьми мои последние гроши,
Не отпускай меня вниз головою
В пространство мировое, шаровое!
(Сергей Митрофанович Городецкий)
Летят метели, снега белеют, поют века.
Земля родная то ночи мертвой, то дню близка.
Проходят люди, дела свершают, а смерть глядит.
Лицо умерших то стыд и горе, то мир хранит.
Роятся дети, звенит их голос, светлеет даль.
Глаза ребенка то счастье плещут, то льют печаль.
Смеется юный, свободный, смелый: мне всё дано!
Колючей веткой стучится старость в его окно.
Бредет старуха, прося заборы ей дать приют.
Судьба и память тупой иголкой ей сердце рвут.
И всё, что было, и всё, что будет, — одна река
В сыпучих горах глухонемого, как ночь, песка.
1909
(Евдокия Петровна Ростопчина)
Была пора: во мне тревожное волненье, -
...ЕщёТри поры жизниКак перед пламенем в волкане гул глухой,
Кипело день и ночь; я вся была стремленье...
Я вторила судьбе улыбкой и слезой.
Удел таинственный мне что-то предвещало;
Я волю замыслам, простор мечтам звала...
Я все высокое душою понимала,
Всему прекрасному платила дань любви, -
Жила я сердцем в оны дни!
Потом была пора,- и света блеск лукавый
Своею мишурой мой взор околдовал:
Бал,- искуситель наш,- чарующей отравой
Прельстил меня, завлек, весь ум мой обаял.
Пиры и праздники, алмазы и наряды,
Головокружный вальс вполне владели мной;
Я упивалася роскошной суетой;
Я вдохновенья луч тушила без пощады
Для света бальных свеч... я женщиной была,-
Тщеславьем женским я жила!
Но третия пора теперь мне наступила,-
Но демон суеты из сердца изженен,
Но светлая мечта Поэзии сменила
Тщеславья гордого опасно-сладкий сон.
Воскресло, ожило святое вдохновенье!..
Дышу свободнее; дум царственный полет
Витает в
(Евдокия Петровна Ростопчина)
Была пора: во мне тревожное волненье, -
Как перед пламенем в волкане гул глухой,
Кипело день и ночь; я вся была стремленье...
Я вторила судьбе улыбкой и слезой.
Удел таинственный мне что-то предвещало;
Я волю замыслам, простор мечтам звала...
Я все высокое душою понимала,
Всему прекрасному платила дань любви, -
Жила я сердцем в оны дни!
Потом была пора,- и света блеск лукавый
Своею мишурой мой взор околдовал:
Бал,- искуситель наш,- чарующей отравой
Прельстил меня, завлек, весь ум мой обаял.
Пиры и праздники, алмазы и наряды,
Головокружный вальс вполне владели мной;
Я упивалася роскошной суетой;
Я вдохновенья луч тушила без пощады
Для света бальных свеч... я женщиной была,-
Тщеславьем женским я жила!
Но третия пора теперь мне наступила,-
Но демон суеты из сердца изженен,
Но светлая мечта Поэзии сменила
Тщеславья гордого опасно-сладкий сон.
Воскресло, ожило святое вдохновенье!..
Дышу свободнее; дум царственный полет
Витает в небесах,- и божий мир берет
Себе в минутное, но полное владенье;
Не сердцем - головой, не в грезах - наяву,
Я мыслию теперь живу!
1835
(Михаил Юрьевич Лермонтов)
1
Мы пьем из чаши бытия
С закрытыми очами,
Златые омочив края
Своими же слезами;
2
Когда же перед смертью с глаз
Завязка упадает,
И все, что обольщало нас,
С завязкой исчезает;
3
Тогда мы видим, что пуста
Была златая чаша,
Что в ней напиток был - мечта,
И что она - не наша!
1831
И жить, ни нa кoгo нe глядя,
И oдeвaтьcя пo пoгoдe,
He paди взглядoв вcтpeчных дядeй.
Πpocлыть нe пoбoятьcя дуpoй,
He пpибaвлять плaтфopмoй pocтa,
He пoдгoнять cвoю фигуpу
Πoд " шecтьдecят " и " дeвянocтo «.
Βeceлoй быть и caмoдуpнoй,
Зeвaть, кoль cтaнeт cлишкoм cкучнo.
Κaкaя pocкoшь — быть нe мoднoй,
A быть caмoй coбoю — штучнoй.
(Лapиca Рубaльcкaя)