Предыдущая публикация
В 23 я точно знала, что она всё в этой жизни делает не так.
Я уже не так часто спорила, но подозревала, что я в своей жизни всё сделаю иначе. Я давала ей читать "правильные книги" и возмущалась, что она не принимала их во внимание. Ок, подумала я, и решила, что она это из вредности. Чаще всего я слышала от неё:
– Деньги есть?
– Просто скажи, во сколько тебя ждать.
– Закрой рот.
Надо ли говорить, что в 25 с головой окунувшись в психотерапию, я вдруг поняла, кто причина того, что у меня всё не так великолепно, как хочется? Она. Я не собиралась молчать. А она молчала. На мои совсем уж эмоциональные выпады она отвечала:
– У тебя тоже будут дети.
– Тебе не повезло с родителями.
– Закрой рот.
В 30 я всё ещё не собиралась униматься. К 35-ти я перепахала собственную жизнь так, что не оставила от прошлого камня на камне. Вокруг меня верещали все, в том числе, и я сама, и только она сохраняла молчание, радовалась моим набегам на её кухню и не задавала лишних вопросов. А мне нечего было ей сказать. Я просто сидела рядом и молчала. И она молчала. А могла бы и не молчать. И мне бы нечего было ей ответить.
Как ей это удавалось? Не знаю. В её жизни не было психотерапевтов, умных книг про сепарацию, лекций про кризисы подростков и взрослых женщин. А теперь, когда мне почти 40, я с грустью понимаю, что в этом бесконечном диалоге с ней я была резвым сусликом, яростно размахивавшим мудростью, за которой кроме книжных истин и собственных амбиций мало что стояло ЧИТАТЬ ПОЛНОСТЬЮ...
Следующая публикация
Нет комментариев