Предыдущая публикация
Шокирующая правда о жизни османских принцев: роскошь, изоляция и смертельные интриги
Рождение и ранние годы: привилегии и образование шехзаде
В Османской империи шехзаде, или принцы, рождались в атмосфере роскоши и привилегий. Они были сыновьями султанов от хасеки (привилегированных жен), икбал и гюзиде (фавориток и любимых наложниц). С самого рождения их окружала забота и внимание, но вместе с тем их жизнь была строго регламентирована традициями и правилами дворцового этикета.
Образование принцев начиналось рано, обычно в возрасте пяти или шести лет. Этот важный этап в жизни юных шехзаде отмечался особой церемонией, проходившей в специальной школе, расположенной на верхнем этаже помещения главного евнуха (дарюссааде агасы). Эта школа, построенная еще в XV веке и неоднократно реставрированная в последующие столетия, представляла собой настоящий образовательный центр для будущих правителей.
Школа для принцев отличалась роскошным убранством. После просторной прихожей располагалась аудитория с большим камином, книжными шкафами и полками. Особое внимание привлекали кафедры и потолки, украшенные зеркалами и сводами. Все это создавало атмосферу, способствующую обучению и развитию молодых умов.
До восьми лет принцы находились под опекой своих матерей и прислуги. Этот период был наполнен заботой и вниманием, но также служил подготовкой к будущим обязанностям. После достижения восьмилетнего возраста жизнь шехзаде менялась: теперь они могли общаться только со своими лала (специальными слугами, отвечающими за воспитание принцев) и учителями. Этот переход знаменовал начало более серьезного этапа в их образовании и подготовке к возможному правлению.
Обрезание: пышные торжества и дипломатия
Одним из важнейших событий в жизни османских принцев была церемония обрезания. Эти празднества отличались особым великолепием и часто использовались как инструмент дипломатии и демонстрации могущества империи.
Подготовка к церемонии обрезания начиналась за несколько месяцев до самого события. Все визири и государственные деятели из различных османских провинций получали приглашения. Масштаб этих торжеств поражал воображение: пиры могли продолжаться от 10 до 15 дней, а иногда и дольше.
Особенно памятным стало празднование обрезания сыновей Мехмеда Завоевателя, Баязида и Мустафы, в 1457 году. Торжества длились целый месяц, и на них присутствовали монархи соседних стран. Это событие стало не только семейным праздником, но и важным дипломатическим мероприятием, укрепляющим международные связи Османской империи.
Еще более грандиозным было празднование обрезания сына Мурада III, шехзаде Мехмеда. Подготовка к этому событию началась за целый год! Для церемонии была построена специальная трехэтажная платформа во дворце Ибрагима-паши, предназначенная для султана и его высокопоставленных гостей. На Площади лошадей были установлены огромные шатры для пиршеств, а все пространство освещалось бесчисленными масляными лампами, создавая поистине сказочную атмосферу.
Празднества в честь обрезания шехзаде Мехмеда продолжались невероятные 52 дня. На них были приглашены монархи многих стран, а также высокопоставленные чиновники, старшие офицеры, мусульманские богословы, купцы и представители различных государств. Важной традицией было то, что все гости обязательно привозили с собой подарки, что еще больше подчеркивало значимость события и статус османской династии.
Развлечения и угощения на этих празднествах были поистине королевскими. Гостей развлекали различными представлениями, а столы ломились от изысканных блюд. Художник Наккаш Осман запечатлел эти грандиозные пиры в своих миниатюрах, оставив нам уникальное свидетельство о роскоши и масштабе этих мероприятий.
Празднества не ограничивались одним местом. Пиры проходили также в Окмейданы и на берегу Золотого Рога (Халич), а также на море. Поэт Вехби оставил нам красочные описания этих торжеств, а художник Левни создал серию миниатюр, собранных в альбом, изображающих пышность и великолепие церемоний обрезания османских принцев.
Юность и подготовка к возможному правлению
По мере взросления жизнь шехзаде становилась все более структурированной и направленной на подготовку к возможному правлению. До достижения 13-14 лет принцы обычно проживали в специальных апартаментах в гареме. Это был период активного обучения и развития.
Если отец принца был еще жив, то по достижении этого возраста юноша получал право носить шубы и украшать голову эгретками - особыми украшениями из перьев, которые символизировали его высокий статус. Большое внимание уделялось физической подготовке принцев. На открытом воздухе они занимались верховой ездой, совершенствовались в стрельбе из лука и принимали участие в охоте. Эти навыки считались необходимыми для будущего правителя, который должен был быть не только мудрым, но и физически сильным.
Однако судьба принцев, чьи отцы умирали, складывалась иначе. Они были вынуждены жить в изоляции в своих покоях, которые располагались в большом внутреннем дворе гарема. Эти комнаты, фактически запертые, не без основания назывались "кафес" ("клетка"). Жизнь в этих "золотых клетках" была роскошной, но крайне ограниченной.
Принцы, находившиеся в изоляции, имели в своем распоряжении двенадцать наложниц, а также двух евнухов - одного из казначейства и другого из погребов. Несмотря на внешнюю роскошь, эта жизнь была наполнена постоянным страхом и неопределенностью. Принцы не имели связи с внешним миром и в любой момент могли стать жертвами дворцовых интриг.
Жизнь в "золотой клетке": между роскошью и страхом
Система "кафес" ("золотой клетки") была одним из самых жестоких аспектов жизни османских принцев. Эта практика изоляции потенциальных наследников престола была призвана предотвратить борьбу за власть, но на деле часто приводила к трагическим последствиям.
Жизнь в "золотой клетке" была парадоксальной смесью роскоши и крайних ограничений. Принцы жили в богато украшенных покоях, но не могли покинуть их пределы. Эта изоляция часто приводила к серьезным психологическим проблемам. Многие потенциальные наследники, живущие в кафесе, начинали страдать от психических расстройств, а некоторые даже заканчивали жизнь самоубийством.
Контакты принцев с внешним миром были крайне ограничены. Им разрешалось общаться только с несколькими наложницами, у которых были удалены репродуктивные органы для предотвращения возможной беременности. Если же по какой-то случайности наложница все же беременела от заключенного принца, ее ждала жестокая участь - она немедленно подвергалась казни через утопление в море.
Охрана принцев также была специально подготовлена для предотвращения любой возможности заговора или побега. Стражники, охранявшие "золотую клетку", имели проколотые барабанные перепонки и надрезанные языки, что делало их глухонемыми. Эта мера была призвана гарантировать, что они не смогут ни услышать, ни передать какую-либо информацию. В случае необходимости эти же стражники могли стать и палачами для заключенных принцев.
Жизнь в "золотой клетке" была постоянной пыткой страхом и неизвестностью. Принцы не имели никакой информации о происходящем за пределами их заточения. Они жили в постоянном ожидании, что в любой момент султан или дворцовые заговорщики могут принять решение об их устранении.
Если принцу удавалось выжить в таких условиях и стать наследником трона, он часто оказывался совершенно не готов к управлению огромной империей. Яркий пример этому - случай с Ибрагимом I, который в 1640 году, после смерти Мурада IV, настолько испугался толпы, пришедшей провозгласить его новым султаном, что забаррикадировался в своих покоях и отказывался выходить, пока ему не показали тело умершего султана.
Длительное пребывание в "золотой клетке" по-разному влияло на принцев. Некоторые, как Сулейман II, проведший в кафесе 39 лет, становились настоящими аскетами. Сулейман увлекся каллиграфией и даже став султаном, часто выражал желание вернуться к этому тихому занятию в уединении. Другие же принцы, вырвавшись на свободу после долгих лет заточения, пускались в безудержный разгул, словно пытаясь наверстать упущенное время.
Каждая резиденция в "золотой клетке" состояла из двух-трех комнат. Принцам категорически запрещалось покидать эти помещения. У каждого были свои отдельные слуги, но это не могло компенсировать отсутствие свободы и нормального человеческого общения.
Восхождение на трон: от изоляции к абсолютной власти
Процесс восхождения на трон османского принца был сложным и часто драматичным. Трон становился вакантным в трех случаях: когда действующий султан умирал, отрекался от власти или его свергали. Каждый из этих сценариев имел свои особенности и традиции.
Были случаи добровольной передачи власти, как например, когда Мурад II уступил трон своему сыну, будущему Мехмеду Завоевателю. Однако чаще смена власти происходила более драматично. Так, Баязид II был насильственно отстранен от власти, которая перешла к его младшему сыну Селиму. Еще более трагичной была судьба султанов Османа, Ибрагима и Мустафы IV, которые были свергнуты в результате дворцовых переворотов.
Когда наступал момент смены власти, главный евнух (дарюссааде агасы) брал на себя ответственную миссию сообщить принцу о смерти его отца или о его отстранении от власти. Этот момент был критическим и полным напряжения. Главный евнух брал принца за руку и сопровождал его, чтобы показать тело умершего султана. Это было не только традицией, но и способом убедиться в реальности происходящего и легитимности перехода власти.
После этого начиналась церемония восхождения на престол. Личная охрана брала принца за другую руку и отводила его в здание, где хранился хырка-и шериф - священный плащ пророка Мохаммеда. Здесь, пока готовился официальный акт признания нового государя, начиналась подготовка к торжественной церемонии.
Весть о восшествии на престол нового султана немедленно распространялась среди народа. На церемонию приглашались высокопоставленные гости, что придавало событию еще большую торжественность и значимость.
Сама церемония проходила в строго определенном месте. Трон султана располагался непосредственно за воротами Ак Агалар, известными как Баб-эс-саадет (Врата счастья). Гости выстраивались во внутреннем дворе в соответствии со своим рангом, создавая впечатляющую картину иерархии османского общества.
Кульминацией церемонии был момент, когда новый султан, ожидавший в соседней комнате, выходил и садился на трон. Его сопровождали Баб-эс-саадет агасы (евнух Врат счастья) и личный оруженосец султана. Это был момент, полный символизма и значения, знаменующий переход власти и начало новой эры в истории империи.
После того как султан занимал свое место на троне, начиналась церемония признания. Гости, присутствовавшие на мероприятии, поочередно подходили к новому правителю, чтобы выразить свое почтение. Этот ритуал не только демонстрировал лояльность подданных, но и служил публичным признанием легитимности нового султана.
Завершающим и, пожалуй, наиболее важным этапом церемонии было признание нового султана высшими религиозными и государственными деятелями. Шейх-уль-ислам, высший религиозный авторитет в империи, великий визирь и другие визири по очереди подходили к трону, чтобы формально признать нового правителя. Это действие символизировало единство религиозной и светской власти под эгидой нового султана.
Однако на этом церемония восхождения на престол не заканчивалась. Согласно древней традиции, за ней следовал еще один важный ритуал - обряд опоясывания государя мечом. Это священнодействие проходило в мечети Эйюба, расположенной за пределами Стамбула. Этот обряд имел глубокое символическое значение, напоминая о военной мощи империи и о роли султана как защитника веры и государства.
Мечеть Эйюба была выбрана для этой церемонии не случайно. Она была построена на месте, где, по преданию, был похоронен Абу Айюб аль-Ансари, знаменосец и близкий соратник пророка Мухаммеда. Проведение церемонии опоясывания мечом именно здесь подчеркивало преемственность власти османских султанов от самых истоков ислама.
Сам обряд опоясывания мечом проводился шейх-уль-исламом или другим высокопоставленным религиозным деятелем. Меч, которым опоясывали нового султана, часто был историческим артефактом, принадлежавшим одному из великих предшественников. Этот акт символизировал передачу не только власти, но и ответственности за защиту империи и веры.
После завершения всех церемоний новый султан возвращался во дворец уже в качестве полноправного правителя Османской империи. Теперь перед ним стояла задача управления огромным государством, простиравшимся на трех континентах.
Переход от жизни в изоляции "золотой клетки" к абсолютной власти султана был резким и часто травматичным для новых правителей. Многие из них, проведя годы в заточении, оказывались не готовы к сложностям управления империей. Это часто приводило к политическим кризисам и дворцовым интригам в первые годы правления нового султана.
#огонëк_душисмирупонитке
Следующая публикация
Комментарии 1