В скромной гостиной Карамзиных,с патриархальной обстановкой, с красной, сильно выцветшей мебелью, запросто собиралась интеллектуальная элита Петербурга...
Особых приёмных дней не было. Принимали каждый вечер: в будни человек восемь-пятнадцать, по воскресеньям до шестидесяти. Чтобы позволить себе столь широкое гостеприимство, Софья Николаевна, дочь покойного историографа от первого брака, ввела постоянное меню: очень крепкий чай; самые свежие сливки и тоненькие тартинки со сливочным маслом.
Тартинки тут же, сидя у самовара, изготовляла собственноручно хозяйка салона, и все гости находили, что нет ничего вкуснее крепкого чая со сливками, если его подают за столом, на который так уютно и патриархально падает свет масляной лампы, купленной когда-то самим Николаем Михайловичем...
Когда по Петербургу распространились слухи о волшебной кавказской поэме, привезённой из ссылки "вторым Пушкиным", Софи заболевает от нетерпения: молодого литературного львёнка необходимо заполучить в салон!
Но как подступиться, чтобы не нарваться на отказ или, упаси боже, на дерзость?
Выручает мачеха: её обаяние обезоруживает самых неподдающихся. Не устоял перед "обворожением" Екатерины Андреевны Карамзиной и Лермонтов: Софья Николаевна заполучила новую игрушку...
29 октября 1838 года в самом узком -- только свои -- карамзинском кругу Лермонтов прочитал Демона.
Отныне ни у кого из посетителей красной гостиной не могло быть иного мнения, чем то, какое составила после чтения Софья Николаевна: "Это блестящая звезда, которая восходит на нашем литературном небосклоне, таком тусклом, в данный момент. "
(А.Марченко. С подорожной по казённой надобности.)
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев