Девочка зажмурилась. Раньше она видела, как плакала сестра, а теперь пришел ее черед. Неумолимая церемония, с которой начиналась новая жизнь. В воздухе чем-то сильно пахло, но это был одурманивающий аромат. Специальный, чтобы ребенок немного успокоился и доверился мастерице. Увы! Человек прошлых столетий много раз за свою жизнь слышал фразу: «Будет больно». Но очень часто он сам выбирал для себя такую участь.
От тугого корсета многие падали в обморок. Но продолжали затягиваться так, что фигура приобретала неестественный вид. Женская мода на протяжении веков диктовала свои условия: непременно узкая талия! Норвежской королеве Мод (1869 - 1938) удалось добиться, чтобы ее талия была в обхвате не больше 42-46 сантиметров... А в шестнадцатом столетии в Европе еще и пытались придать силуэту максимально плоский вид! Обладательницы пышных форм печально и тяжело дышали - вставка спереди была такой жесткой, что буквально сплющивала их.
Все рассказы о том, что девушки и женщины периодически лишались чувств – как раз от этой практики. Воздуха не хватало, невозможно было нормально есть и пить. Зато изящная фигура, на зависть многим… Помните, как Скарлетт О’Хара в «Унесенных ветром» переживала, что после завтрака у нее может случиться отрыжка? Конечно, ведь она не имела возможности нормально вздохнуть! Кстати, как раз с корсетом связывают широкое распространение чахотки - легкие пережимались, недуг поглощал их быстрее.
Тугой корсет - это непросто и порой очень больно. В погоне за идеальной формой женщины портили свое здоровье и здоровье своих будущих детей. В одном из рассказов Ги де Мопассана молодая дама так сильно утягивалась, что производила на свет малыша с большими дефектами. Первый раз это вышло случайно, потому что женщина просто пыталась скрыть свое положение (ребенок был вне брака). А потом она придумала, как извлекать из этого пользу – цирки с радостью брали к себе таких странноватых ребятишек. Их показывали за деньги!
Красавицы XV-XVI веков появлялись на публике в невероятно высоких «чопинах». Такую обувь придумали, чтобы можно было спокойно идти по грязи, не запачкав дорогое платье. Но потом разглядели: в этом что-то есть! Необычно, подчеркивает статус! Венецианские аристократки дошли до того, что носили чопины высотой под 70 сантиметров! А теперь представьте, как «удобно» было в этом передвигаться. И как больно падать с такой высоты… А то, что падали, не вызывает сомнений - об этом сохранилось немало свидетельств. Некоторые после таких "упражнений" надолго теряли здоровье.
Но китайские женщины в добровольном принятии боли пошли дальше всех.
На их земле размер имел значение: чем меньше, тем лучше. Правда, речь шла о… длине женской ступни. В Китае тысячу лет бинтовали девушкам ноги, чтобы добиться крошечной, изящной, похожей на цветок лотоса ступни. Считается, что первой согласилась на это возлюбленная императора-поэта Ли Юя, который жил в десятом веке. Грациозная плясунья даже сумела исполнить на своих маленьких ножках волнительный танец… «Сын Неба» - так почтительно называли императора – пришел в необычайный восторг.
Цветы ярки, луна – темна, темен туман… Лучше сегодня вечером пойти к Лэнгу. Носки со вкладками благовоний, Туфли украшены золотой нитью… Увидимся на южном берегу… (Ли Юй)
В кончики туфель, действительно, вкладывали благовония. Так было нужно, чтобы заглушить запах, исходящий от ног.
Примерно с 6 или 8 лет девочек начинали приучать к новому образу жизни: отныне их ножки будут крепко перехвачены белыми повязками. Носок подтягивали к пятке, а потом вдевали ступни в маленькие туфли с острыми носами. «Будет больно», - предупреждали мастерицы. Все знали об этом. Как раз по этой причине матерей или близких родственниц не подпускали к бинтованию. А посторонний человек не стал бы жалеть девочек...
"Каждая ножка - это море слез", - говорили в Китае. Только в семнадцатом веке этот обычай признали варварским. На официальном уровне. Но он никуда не делся и триста лет спустя! Хотя китайские власти не поощряли бинтование, находились ценители старых традиций, которые все равно продолжали добиваться «лотосовой походки». Считалось, что у девушки больше шансов выйти замуж, если у нее будет ножка длиной 7 сантиметров. Если больше десяти – это признавали отсутствием вкуса. Только простолюдинка могла себе позволить подобные выходки!
О том, как мужественно вытерпеть манипуляции лекаря, мог бы многое рассказать французский король Людовик XIV. Про него любят распространять небылицы, словно он редко мылся. На самом деле, в его дворце, в Версале, имелось множество переносных мылен и ванн. Сохранилось немало свидетельств современников, что Людовик XIV обожал мытье и купание в реке. Но пахло ли от него? Увы. И дело было в том, что у несчастного имелось множество проблем.
Он любил плотно поужинать, но пища плохо усваивалась. А еще у него болели зубы… Очень неаккуратный лекарь, допущенный до королевской персоны, так «поработал» с челюстью государя, что стало еще хуже. Затем Людовик узнал, что такое свищ в самом неподходящем месте… Иными словами, в семнадцатом столетии по нему можно было бы составлять целый справочник недугов. Какое уж тут благоухание!
Многие и многие века зубы вызвали у людей отчаяние – не было таких возможностей, чтобы аккуратно их «починить». Вот и Гилберт Эббот по этой причине не спешил показаться специалисту: он страшно боялся. Знал, что придется пережить. Лишь когда челюсть раздуло до размеров приличного апельсина, жена уговорила его пойти к лекарю. И этому англичанину несказанно повезло – 16-го октября 1846 года стоматолог и хирург Уильям Мортон решили применить для Эббота эфир. Вмешательство прошло так ровно и спокойно, а Эббот ничего не почувствовал, что эксперимент признали удачным! Больше не надо было испытывать боли при лечении зубов!
А будущие матери? В XV-XVIII веках (а также ранее!) у них тоже не было никакой возможности избежать боли. Чтобы женщина не так сильно мучилась, в Италии и Франции ей давали выдержанного виноградного напитка. В других местностях было свое питьё – и это единственное, на что можно было рассчитывать.
Повезло королеве Виктории уже в девятнадцатом веке. Это для нее первый раз применили обезболивание. Она так воодушевилась, что советовала всем своим знакомым и родственницам пойти по тому же пути…
Человек прошлых столетий испытывал боль намного чаще, чем мы. Забирался на высоченные каблуки, утягивался до безобразия, добивался размера стоп в 5-7 сантиметров. А свинцовая косметика? Да с добавлением ртути? Сколько женских лиц было испорчено этой белой мазью! Ее наносили, чтобы добиться эффекта «совершенной кожи» - гладкой, ровной, однотонной. Потом уже, сверху, румянили щеки. Получалась толстая маска, под которой кожа потела и явно не становилась лучше. Вдобавок, свинец…
Это поначалу все выглядело эффектно. А потом металл начинал свое разрушительное действие. Но об этом долго ничего не знали!
По счастью для нас, нынешних, все это в прошлом. Слова: «Будет больно!» нам говорят все реже.
От вида этой прекрасной женщины у неё словно помутился рассудок. Пятнадцатилетняя герцогиня прокричала на весь дворец: «Разорви её! Отправь в монастырь! Или я сделаю это сама!». Задыхаясь от ненависти, она бросилась к Чечилии и замахнулась. Но люди герцога успели остановить разъярённую девушку... Зимой 1491 года в Милане разыгралась на редкость некрасивая сцена. А герцог Бари призадумался: его юная жена определенно представляла угрозу.
Прежде об этом только шептались, а теперь заговорили громко. «В этих монастырях, - буквально кричал проповедник на площади, - плодится зло! Во что превратились святые обители? В непотребные дома! Перечислите все смертные грехи, и вы найдете их там!». В 1536 году, в отсутствие радио, телевидения и интернета, таким бесхитростным способом англичан готовили к ограблению аббатств.
"Дикая царица": какой была, на самом деле, Мария Темрюковна
О ней принято говорить, как о злой, жестокой и своенравной женщине. Некоторые считают, что и опричнину придумала черкесская красавица Мария Темрюковна. Приписывают ей все пороки, какие только можно вообразить. Вот поэтому и пришла пора разобраться: какой была, на самом деле, вторая жена Ивана Грозного.
Ей было только 9, когда они увиделись в самый первый раз. Девочка из хорошей семьи, дочь архитектора, и молодой художник. В квартире Шевцовых на Васильевском острове Репина принимали как друга. А он похитил Верино сердце, чтобы впоследствии его разбить.
Сливочное масло текло по ногам. Мария рыдала по-настоящему, приводя режиссера в полный восторг. Этой сцены не было в фильме, ее придумали накануне. И вот теперь молоденькая дрожащая актриса размазывала по лицу черную тушь. Мария Шнайдер покидала съемочную площадку на негнущихся ногах. Ни Бертолуччи, автор этой затеи, ни Марлон Брандо, не знали, чем обернется для девушки эта история. В тот день её сломали навсегда.
- Я поклялась, что буду чиста. – твердо произнесла Изабелла. – Ты знаешь, отец, нарушить священный обет невозможно! Дон Мигель де Сегура обречённо вздохнул. Неразумная дочь никак не хотела понять: этот человек для нее – не пара! - Она станет твоей только через пять лет. – сурово произнес дон Мигель, обращаясь к юноше. – Но, если ты промедлишь – твоя вина. Никто не мог помыслить в том 1212 году, что это станет началом одной из самых романтических историй в мире.
Вся Британия уже давно знала, кто такая Кейт Миддлтон. Однако ни объявления о помолвке, ни приглашений в королевский дворец в 2008 году еще не последовало. «По всей видимости, это и правда серьезно», - говорили королеве Елизавете, описывая отношения принца Уильяма с его сокурсницей. Случай «невзначай» познакомиться с девушкой внука представился идеальный – на свадьбе Питера Филиппса. Именно тогда состоялась их первая настоящая встреча – Елизаветы II и Кейт.
- Куда ж ты, Санечка! – Умоляла мать. – К женатому. К ссыльному! Уж словно тебе не найти жениха? - Люблю его. – Прошептала девушка. – И ребёнок будет. Горько заплакала мать. Беззвучно бранился отец. Но сделать ничего уже было нельзя. Девятнадцатилетняя Александра Томникова в 1838 году выбрала любовь. И стала носить едкое прозвище – сожительница.
- Ходят слухи, что он болен. – доверчиво шептали четырнадцатилетней невесте. – И вам не нужно туда ехать. Мария не принимала решений – это делали за нее. Дедушка позаботился о ее судьбе, выбрав в женихи венгерского короля. Обручение состоялось, когда девочке было десять лет, а ее нареченному – девять. И вот теперь, в январе 1520 года, Марии Габсбург начали настойчиво нашептывать, что никакого счастья в своих новых владениях она не обретет. Король слаб и болен. Решив расставить все точки над «и», принцесса направилась к императору. Он должен был помочь. Он знал, как поступить лучше. По праву сильного и по праву государя.
- Это четвертый отказ? – удивлялись в свете. – Не останется ли красавица Машенька старой девой? Дочь обер-прокурора, прелестная Мария Дьякова, знала, что за спиной у нее шепчутся. Виданное ли дело: то графу отказала, то князю… Никто не догадывался в том 1781-м году, что у нее были свои причины не спешить под венец. Дело в том, что завидная невеста была уже не девица.
В утреннем халате, чепце и домашних туфлях она повторяла за священником брачные клятвы. Леди Аберкорн стояла за спиной девушки – чтобы не вздумала убежать! Этим утром в январе 1812 года Сидни буквально притащили к алтарю. Принуждение к счастью состоялось при минимальном количестве приглашенных – в основном это были слуги и пара случайных гостей. Ошарашенные, они понятия не имели, что их отведут на эту церемонию. Судя по растерянному лицу Сидни, она тоже не была готова к своей новой роли.
Комментарии 140
Мода, это не то что обязывает всех. Это зачастую осознанный выбор некоторых.
Как и сейчас.