Предыдущая публикация
– Не плачь. Купим другую собаку, – сказал Алексей и получил от жены пощечину
– Лёш, а помнишь тот день? – Марина сидела на краю гостиничной кровати, комкая в руках влажный от слёз платок. – Дождь лил как из ведра, а мы возвращались из клиники. А потом увидели его. Такой маленький комочек, дрожащий.
– Не плачь, купим другую собаку, – сказал Алексей. – Еще лучше.
Звук пощечины разрезал душную тишину номера, как нож – масло. Марина никогда не била мужа. За пятнадцать лет брака – ни разу. Даже когда узнала про ту историю с практиканткой в банке, даже когда он пропал на три дня во время её болезни. Но сейчас.
– Прости, – прошептала она, прижимая ладони к лицу. – Прости-прости-прости.
Алексей молча притянул её к себе. От жены пахло морем, солнцем и отчаянием. А ещё – той дешёвой валерьянкой, которую они купили в местной аптеке. Три дня они прочёсывали улицы этого южного городка. Три бесконечных дня расклеивали объявления, опрашивали местных, заглядывали в каждый закоулок. Деньги таяли, как мороженое на июльской жаре.
Вчера пришлось позвонить в Москву, в банк. "Да, Игорь Сергеевич, форс-мажор. Да, понимаю, что квартальный отчёт. Конечно, постараюсь успеть. Спасибо за понимание". Начальник был недоволен – и это мягко сказано. А что делать? Не бросать же.
– Может, он правда, того? – осторожно начал Алексей. – Ну, уже дома? Вдруг добрался сам? Умный же пёс.
– До Москвы?! – Марина отстранилась, вытирая мокрые щёки. – Ты себя слышишь вообще? Две тысячи километров?! Или ты думаешь, он на поезд сел? Билет купил?
В её голосе звенела истерика. Да и как иначе? Она ведь даже спать толком не может – всё прислушивается: не залает ли где знакомый голос? Не раздастся ли в ночной тишине родное поскуливание?
А ведь как хорошо всё начиналось! Их первый совместный отпуск за три года. Обычно летом Алексей пропадал на работе – то квартальные отчёты, то аудит, то ещё что-нибудь. А тут словно звёзды сошлись: и отпуск дали, и путёвки по акции подвернулись, и даже справку от ветеринара для Грея успели получить.
Перелёт дался нелегко – Грей никогда раньше не летал. Но они подготовились: купили специальную переноску, успокоительные таблетки. Первые дни казались сказкой. Море ласковое, прозрачное – совсем не как в их Серебряном Бору. Грей, который раньше воды боялся, неожиданно оказался заядлым пловцом. Носился по пляжу, разбрызгивая капли, гонялся за чайками, зарывался в горячий песок.
А местная еда! Алексей до сих пор помнил, как они с Греем тайком от Марины пробовали барабульку в таверне у моря. Хозяин – грузный усатый грек – сначала ворчал, мол, собакам нельзя, а потом сам же угощал их пса свежей рыбой. "Карашо собак, умний! – приговаривал он на ломаном русском. – Как мой Рекс, царствие ему небесное."
Их последний день отпуска должен был стать особенным. Утренний кофе на балконе, прогулка по старому городу, сувениры. Грей, их верный пёс, радостно вилял хвостом, предвкушая приключение. Марина нарядилась в новое платье – голубое, в цвет моря. "Прямо как русалка!" – шутил Алексей, а она смеялась и краснела, совсем как в молодости.
Старый город встретил их прохладой узких улочек. Здесь солнце едва пробивалось сквозь высокие стены домов, построенных ещё при османах. Булыжная мостовая была отполирована до блеска тысячами ног. В воздухе витали запахи – кофе из маленьких кофеен, свежая выпечка из пекарен, специи из лавок.
Цок-цок-цок.
Звук копыт по брусчатке раздался внезапно – гулкий, раскатистый. Туристическая повозка – местный колорит, зарабатывают на приезжих. Лошадь – огромная, гнедая, с белой звёздочкой на лбу и мощными ногами, каждая толщиной с Грея. Красивая, если ты не собака, которая в жизни такого не видела.
– Грей! Стоять!
Поздно. Карабин щёлкнул, расстегнулся, и серая молния метнулась в лабиринт улиц. Только хвост мелькнул за углом – и тишина. Страшная, звенящая тишина.
Они бежали следом. Марина спотыкалась на своих новых босоножках, Алексей задыхался – чёртовы сигареты, давно пора бросить. Но поворот, ещё поворот – и всё. След простыл.
– Я же говорил, – Алексей в сотый раз прокручивал в голове тот момент, – говорил, давай старый ошейник возьмём! Зачем было новый покупать? Красивый, видите ли.
– А ты проверил его перед прогулкой? – огрызнулась Марина. – Ты хоть раз за всю поездку проверил?! Нет, ты же у нас занят был – то с этой своей фотографией на пляже, то с тем официантом спорил.
Они ругались. Мирились. Снова ругались. В номере пахло валерьянкой – Марина пила её как воду. Ночами она всхлипывала в подушку, думая, что муж не слышит. А он слышал. И сердце разрывалось.
Грей появился в их жизни пять лет назад, промозглым ноябрьским вечером. Они возвращались из клиники ЭКО – очередная неудачная попытка, очередной удар по надеждам и кошельку. Моросил мелкий дождь, под ногами чавкала грязь. И вдруг – скулёж. Тихий, жалобный.
Нашли его под скамейкой в парке – промокшего, грязного, с подпаленным ухом. Кто-то выбросил на улицу породистого щенка. Может, не оправдал надежд? Может, надоел? Может, просто не рассчитали свои силы – заводить собаку оказалось сложнее, чем думали?
Марина тогда сразу сказала – это судьба. Они как раз обсуждали, что делать дальше: копить на новую попытку ЭКО или начинать собирать документы на усыновление. А тут – словно знак. Назвали Греем – за благородный серый окрас и какую-то особенную, аристократическую стать. Потом уже выяснили, что он помесь хаски с лайкой – идеальное сочетание красоты и силы.
Он стал их ребёнком. Их радостью.
Телефон разразился трелью, заставив обоих подпрыгнуть. Незнакомый номер.
– Алло?
– По объявлению. Про собаку. Лайка, да? Серая такая?
Сердце забилось где-то в горле. Марина вцепилась в его руку, прижалась ухом к трубке.
– Да-да! Наш Грей! Где он? Как он?
– Да нормально всё с вашим Греем, – голос в трубке звучал странно, с какой-то ленцой. – Только вот, мы его нашли, кормили-поили. Понимаете, о чём я?
Алексей понимал. В кошельке – последняя пятитысячная, и та на такси до аэропорта. Карта уже в минусе – спасибо банку за овердрафт. Коля вчера отказал в займе – говорит, и так должны. А просить у родителей – значит объяснять, почему всё ещё здесь, почему не вернулись. Нет, это не вариант.
– Сколько? – глухо спросил он.
Цифра ударила под дых. Марина охнула, схватилась за сердце.
– Но, это же...
– Не хотите – не надо, – равнодушно отозвался голос. – Собака хорошая, породистая. Может, ещё кому пригодится. Тут уже интересовались.
– Стойте! – Алексей зажмурился, мысленно перебирая варианты. – Мы согласны. Только можно с карты?
– Наличка. И поторопитесь – через час уезжаем. Адрес скину смской.
Щелчок.
– Лёш, – Марина смотрела на него огромными глазами, в которых плескался страх, – где мы столько возьмём?
– Найдём, – он уже листал телефонную книжку. – Не зря же я в банке работаю. Кто-то да одолжит.
Потом был звонок Игорю Сергеевичу – унизительный, с объяснениями про семейные обстоятельства. Потом – Ашоту из операционного отдела. Потом – старому университетскому другу, который теперь жил в Питере. Деньги собирали по частям, как мозаику. Кто тысячу, кто три, кто пять.
Частный сектор. Кривые улочки. Покосившиеся заборы. Солнце палило немилосердно – типичный южный полдень. Пот заливал глаза, но они шли. Почти бежали.
– Стой! – Марина вдруг вцепилась в его руку. – Слышишь?
Тихое поскуливание. Такое знакомое. Как тогда, в парке, пять лет назад.
– Грей!
Калитка оказалась не заперта. Они влетели во двор и...
Их пёс был привязан к старой яблоне. Короткая верёвка впивалась в шею, миска с водой опрокинута. Но хвост. Боже, этот хвост! Он вилял так отчаянно, словно хотел оторваться. А глаза – карие, почти человеческие – смотрели с такой любовью и тоской.
– Эй, а деньги?! – из дома выскочил какой-то мужик. Небритый, помятый, в растянутой майке.
Но Алексей уже не слышал. Одним движением он сорвал верёвку, и в следующий миг их накрыло волной собачьей любви – мокрый нос, горячий язык, счастливый скулёж. Грей крутился волчком, пытаясь одновременно облизать обоих, прижаться, показать, как скучал.
– Эй! Мы же договорились!
Алексей медленно выпрямился. Внутри всё клокотало от ярости.
– Договорились? – он шагнул к мужику. В голове пульсировала кровь, кулаки сжимались сами собой. – О чём? О выкупе за украденную собаку?
– Я не...
– У меня есть фото. Есть чип. Есть ветпаспорт. Хотите продолжить разговор в другом месте?
Мужик побледнел и торопливо скрылся в доме.
Они возвращались пешком. Грей семенил между ними, то и дело поворачивая голову то к одному, то к другому, словно не веря своему счастью. На его шее всё ещё болтался тот самый предательский карабин.
– Знаешь, – задумчиво произнесла Марина, – может, нам и правда стоит купить новый поводок? Получше этого?
Алексей рассмеялся и крепче сжал её руку. До дома они теперь точно не успевают. Придётся снова переносить билеты. Но разве это важно?
Важно то, что они снова вместе. Все, втроем.
А ещё важно то, что через девять месяцев после этой истории у них родилась дочка. Как говорит Марина – видимо, нервное напряжение тех дней как-то повлияло. Но это уже совсем другая история.
– Эй, народ! – Алексей остановился. – А давайте мороженого? У меня ещё осталась мелочь.
Грей радостно тявкнул, будто понимая. Вообще-то собакам мороженое нельзя, но сегодня, сегодня можно всё.
Потому что они дома. Потому что они вместе. Потому что иногда самые страшные истории заканчиваются самым прекрасным образом.
И потому что никакая другая собака – ни за какие деньги – не может быть "лучше этой".
(с) Котофеня /Дзен Яндекс
#рассказы
Следующая публикация
Комментарии 5