Мажор

- Дима, ты понимаешь, что так больше не может продолжаться? Ну сколько можно гулять?
- Пап, что ты опять начинаешь?
- Что я опять начинаю? Да давно уже надо было закончить! Тебе 25 лет сегодня исполнилось! – Игорь Валерьевич строго посмотрел на сына. – И..?
- Что?
- Почему ты до сих пор ведешь себя, как избалованный подросток? Опять машину разбил, полицейскому взятку предлагал, с места ДТП хотел скрыться… Это же позор!
Дмитрий молчал.
Он всегда молчал, когда отец отчитывал его за очередную выходку. Покричит-покричит и перестанет. Не впервой. Однако сегодня всё пошло не по плану.
- Всё, Дима, с меня хватит! Сыт по горло твоими выходками. Пойдешь работать!
- Ты серьезно, пап?
-

Случайные встречи

Бабуля на втором этаже ногу подвернула – поскользнулась на сыром полу в ванной. И засела дома – не выйти.
Увидела из окна, как по двору парень идет – и прямо в подъезд. Доковыляла до двери, но не успела – проскочил.
Снова на наблюдательный пост. Никого. Тот же парень спустился, исчез за поворотом. Долго ждала – дождалась. С потрясающим проворством – к двери. На этот раз вовремя, остановила, жалобно попросила купить провизии: «Не могу сама, нога болит».
Поморщился, видно было, что помогать старушкам не в его планах, однако согласился, и через несколько минут отправился со списком в руке.
Дверь в квартиру открыта, поэтому прошел на кухню, выложил продукты, показал чек, о

Счастливый рейс

Всю ночь моросил дождь, мелкий, холодный. Утро выдалось промозглым, туман, опустившийся на пригород, проникал всюду, оседая каплями на шерстке молоденькой кошки.
Она пряталась от непогоды под скамейкой на конечной остановке автобуса, но капли дождя достали ее и там, а теперь еще донимал сырой туман и утренний холод.
Она пыталась согреться, собрав худенькое тело в тугой комочек, но удержать тепло не получалось. Кошка чувствовала, что еще час-два, и холод, поселившийся внутри, перейдет в простуду, от которой избавиться будет очень непросто...
Надо найти сухое и теплое место, но где? Это возможно только рядом с людьми, которых она не то, что недолюбливала, но опасалась и ста