Полураздетые зимой люди, в шоке сидели и лежали на пустыре. Они смотрели, как оседают в столбах пыли их дома и падают, чтобы никогда уже больше не подняться…
(Основано на реальных событиях, имена героев сохранены.)
Он родился самым слабым, маленьким, как мышонок, последышем в помёте из пяти котят, у старой подвальной кошки Дуськи. Неизвестно откуда, давно появившейся здесь бродяги с искалеченной когда-то, кривой, как дуга, задней лапой. Никто ему был не рад, никто его не ждал, всем было всё равно, что он есть, что его нет. Родился и родился.
Подвал жилого дома был тёмным и сырым от неустанно парящих труб. Кошка сразу же извела всех крыс и мышей, обитавших здесь в великом множестве до её появления, что считалось очень большой заслугой. Потому и не гнали отсюда эту старую хромую кошку, как всяких прочих.
Дуська, с приобретённым ею статусом, стала полноправным жителем подвала. Кто-то из жильцов давным-давно поставил здесь короб от старой детской коляски, авось ещё пригодится. Вот он и пригодился, став домом Дуськи, её царством. В коляске даже лежал видавший виды матрасик и ветхое байковое одеяльце.
В конце рабочего дня дворничиха, убирая метлу и лопату, увидела появившихся на свет новых жильцов и ахнула:
- Дуська! Ты чего опять натворила-то на старости лет? Вот куда теперь их девать-то, солить что ли? Сколько я их могу по добрым людям-то распихивать? Ведь опять пятерых принесла, а сама- то уже еле живая! Ой, учудила ты, Дуська, ну учудила! - ворчала дворничиха, разглядывая кошкино потомство.
Кошка смотрела на неё бесхитростно, виновато-заискивающе, мол, ну что делать, так получилось.
- Этот не жилец! Заморыш какой-то! - вздохнув, констатировала дворничиха, глядя на крохотное существо тёмного цвета, беспомощно лежавшее в сторонке от шевелящейся кучки светлых, как мать, если её хорошенько помыть, собратьев.
Наворчавшись вдоволь, суровая на вид, но добрая, душевная женщина с непростой судьбой, повздыхав, пошла домой. Домом дворничихи была небольшая служебная комната в рабочем общежитии, где вместе с ней жили её дочь и два маленьких внука.
Сердобольная женщина налила в банку молока, наложила в миску густой куриной лапши и отнесла в подвал роженице.
- Ешь, мамаша. Горе ты горькое...
Дуська, не евшая несколько дней, отощавшая, но счастливая, налетела на угощение.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Комментарии 19