Крайние меры

- Сергеевна, ты чего пасмурная такая? – улыбаясь, спросила Антонина Петровна, когда вышла из подъезда и заметила на скамейке родственную душу.
- Отстань… - отмахнулась от неё Любовь Сергеевна.
Отношения с соседкой у неё всегда были хорошие, но сейчас не было никакого желания с ней общаться.
Она с грустью посмотрела на свою любимую собачку и тяжело вздохнула: «Понять бы, что с Никой моей происходит. Третий день уже сама не своя».
– Я серьезно: на небе солнышко, а ты мрачнее тучи, - продолжала улыбаться соседка. - Или что, у тебя случилось чего?
- Случилось…
Лицо Антонины Петровны вмиг стало серьезным. Она быстро подошла к скамейке, села рядом с Петровной и не сводя с неё г

Вы — моя стая

Мама была теплой, мягкой и очень уставшей. Родить троих головастых щенков, это вам не миску каши навернуть.
Только вот Кубик получился не очень похожим на нее. Нет, определенное сходство, конечно, имелось: большая голова, складочки, фигура.
Но вот цвет! В кого Кубику достался этот черный окрас, который так расстраивал людей? Может, в какого-нибудь прадедушку?
Именно из-за цвета Кубика и не брали.
— Черный английский бульдог — это отступление от стандарта. Про выставки можно забыть! — критиковали щенка потенциальные хозяева.
Братика и сестренку, которые получились «нормальными», забрали. А вот Кубик задержался под маминым теплым боком.
— Продать его за хорошую цену не пол

Котята

Вечером я как обычно возвращалась домой с работы, дома меня ждали две дочери, четырнадцати и восьми лет. С полным пакетом продуктов я с трудом дошла до подъезда.
Открыв дверь, я увидела как соседка, женщина лет шестидесяти, выгоняет из подъезда трех котят. Котята были маленькие, видно было, что ещё вчера они пили мамино молочко, а сегодня их жестоко веником гонят из теплого подъезда.
Увидев такую жесткую картину, моё сердце сжалось. Я бросила пакет с продуктами и стала ловить малышек. От испуга они не знали куда бежать. Двоих я поймала сразу, третий оказался довольно прытким. Соседка что-то там говорила, выражала недовольство, но я даже ухом не повела, гордо прошла мимо. Постучала

Выдра Пуся

Неподалёку от их домика была речка а прямо перед лесом - затока. Камыши, рыбалка и прочее...
В прочее входили охота и браконьерство. Ну, поскольку охота и рыбалка были запрещены, так как это был заповедник.
Рыбалка с удочками в определённое время года и с вполне понятными ограничениями - для членов клуба рыбаков. Что, разумеется, весьма не нравилось местным жителям.
Они считали рыбалку и охоту своими неотъемлемыми правами. И столкновения с инспекторами, полицией и лесниками - это всё было делом обычным...
Собаку звали Буля.
Буля был большим псом неизвестной породы, вечно голодным и общительным. Жил он в этом домике с момента обнаружения его щенком. И кормили его прилично, чт

Серый утешитель

Глаза ничего не видели от слез. Лицо на фотографии, перечеркнутой траурной лентой, расплывалось, любимые черты становились нечёткими, и в этом, пожалуй, было милосердие.
Говорят, время лечит. Может, и так, просто времени прошло ещё слишком мало. Только сорок дней с того момента, когда жизнь разделилась надвое: радость и горе, жизнь и смерть...
Она словно тоже умерла в тот день вместе с Ильёй, а если и жила, то скорее по привычке, равнодушно, перетекая изо дня в день и мучая себя одним и тем же вопросом: что было бы, если?..
Если бы тем проклятым утром она каким-то невероятным чутьём поняла, что он больше не вернётся, если бы она могла удержать любимого рядом, если бы она