Предыдущая публикация
Похвальное слово на Успение Богородицы
Предста Царица одесную Тебе, в ризах позлащенных одеяна преиспещрена (Пс.44:10)
Вот наиболее живой и подобающий образ преставльшейся на небо Богоматери, начертанный Богодвижимой тростью царя-пророка. К созерцанию этого образа я приглашаю сегодня вас, торжествующие собратья. Не воображайте себе обычные печальные знаки смерти здесь, на земле, где предлежит мертвое тело, распростертое на одре, честно погребаемое святыми апостолами, чудесно собранными со всех концов земли. В святейшей Деве все было сверхчеловеческое; только в этом Она показала, что принадлежит человеческой природе, ибо сегодня явилось, что Она тленной природы. Но и в этом обнаружились преимущества божественной благодати: когда всенепорочная Мария зачала, Ее зачатие было бессеменно, когда родила, рождение – нетленно, точно так же, когда Она умерла, Ее успение оказалось бессмертно.
Смерть (исключая вот эту) есть мучительница нашего рода, дочь проклятия и мать истления, содержащая в плену, в своем темном царстве наследие Адама. Но эта смерть есть или сладкий сон, в котором всечистая Владычица восхотела как бы опочить немного при конце этой тленной жизни, чтобы начать путь нетленной; или чудесный порыв божественной любви, в которой эта блаженнейшая душа, стремясь поскорее достигнуть своего возлюбленного Божественного Сына, оставила на некоторое время своего спутника – тело; но и оно, так же поднятое на херувимской колеснице, прошло тот же путь и, прославленное, взошло на небо.
Посмотрите на гроб в Гефсимании, вы найдете его пустым, ибо гроб не может вместить Матерь Жизни, обиталище воплощенного Божества, обиталище, подобающее место которому есть престол божественной славы. И Матерь Божия, предстоя одесную Царя Бога, сидит, как Царица небесных и земных, на таком престоле, превыше всякой твари. Предста Царица одесную Тебе. Царица земных, ибо Ей после Бога Церковь верных приносит благоговейное почитание, к Ее пречистым стопам благочестивые цари повергают свои жезлы и венцы. Ее высокий престол окружают сонмы православных: кто молит об исцелении от болезни, кто об избавлении от опасности, этот просит утешения в печали, тот – помощи в бедствии; все просят милости от источника милости, и просящий получает, ищущий находит, ибо море благодатных даров неисчерпаемо, источник благ неиссякаем. Она Царица небесных, Ее почитают, Ей поклоняются все чины бестелесных: ангелы почитают в Ней совершеннейшее зерцало чистоты, архангелы – многоценный ковчег божественных откровений, власти – всемогущую державу верных, силы – неодолимую стену Церкви, начала – спасительное начало всемирного избавления, господства – высшую Госпожу всего, престолы – одушевленный престол Царя славы, херувимы – богомудрую тайноводительницу высшего ведения, серафимы – неугасающий светильник божественной чистейшей любви. Царица, Которую приветствует Само трисиятельное Богоначалие: Святой Дух – невестную, Сын и Слово – неискусомужную Матерь, Бог Отец – возлюбленную Богоотроковицу. Предста Царица одесную Тебе.
Прославленная Всецарица неба и земли в ризах позлащенных одеяна преиспещрена, говорит Давид; т.е. боготканое одеяние Ее блаженства, которое облекает Ее, позлащено прекрасным сиянием неприступного света; преиспещрено, т.е. окрашено в различные цвета. Иными словами, как в Деве, при Ее жизни на земле, были все разнообразные свойства добродетелей, так в Деве, преставльшейся на небо, сияют различные цвета божественной славы.
Когда солнце достигает высшей точки неба, оно равномернo во все стороны разливает лучи света, но не все тела освещаются одинаково. Так как они бывают более или менее плотными, то одни сильнее, другие слабее воспринимают отражение солнечного света. Чистые освещаются совершенно, прозрачные пропускают сквозь себя свет, а твердые и непроницаемые освещаются лишь настолько, чтобы быть видными. Но если случится солнцу бросить луч на чистое зеркало, то не только оно освещает его, но и само целиком как будто входит и заключается в него, так что зеркало кажется уже не стеклом, а самим светящим солнцем. Вот разница между зеркалом и прочими освещаемыми телами: все вообще тела воспринимают только свет солнца, а зеркало и воспринимает все самое солнце, и бросает от себя лучи, как солнце.
Точно так же незаходимое Солнце правды льет невечерний свет божественной славы равномерно на всех духов блаженных, но не все они просвещаются одинаково. Каждый получает свою меру божественного просвещения, по степени и в соответствии собственной чистоте. Так, иначе освящаются святые ангелы, которые суть невещественные духи, и иначе – люди, принадлежащие к более грубой природе; и опять, среди ангелов, иначе освящаются престолы и господства, престолы и херувимы, херувимы и серафимы; и среди людей существует такое же различие между пророками и апостолами, исповедниками и мучениками, между подвижниками и девственниками. Они все – звезды мысленной тверди, поэтому праведные сияют, как светила, по реченному: звезда от звезды разнствует во славе (1Кор. 15:41).
Всесвятая Дева среди всех блаженных есть совершенное зерцало непорочности и чистоты, вся добра, вся непорочна, как называет Ее Дух Святой в Песни песней: Вся добра еси, ближняя Моя, и порока несть в Тебе (Песн. 4:7), – несравненно чистейшая людей и ангелов. Поэтому Солнце славы не только изливает на Нее свет блаженства, но даже входит в Нее, и таким образом заключается весь, весь этот многотекущий источник света, так что блаженный лик Пресвятой Девы бросает от себя лучи, как второе солнце славы, и усугубляет свет невечернего дня. Поймите разницу между тем блаженством, которым наслаждаются все духи прочих праведников, и тем, которому радуется Богоматерь Мария; те отчасти воспринимают свет божественной славы, а Сия воспринимает все Солнце славы. Те получили здесь благодать отчасти и по мере благодати наслаждаются там славой; Сия – там обиталище всей славы, как здесь была обителью всей благодати. Она была здесь, как назвал Ее архангел, благодатная, т.е. имела всю полноту божественной благодати. Это же говорит и богослов: «Каждому из избранных дана благодать отчасти, Деве – вся полнота благодати»; так же Она прославлена, т.е. имеет полноту божественной славы, как это провидел и Иезекииль. Видех, и се, полн славы дом Господень (Иез. 44:4). Предста Царица одесную Тебе, в ризах позлащенных одеяна преиспещрена.
Наш ум, христиане, не может представить себе того яркого света, которым блистает в раю блаженная Дева; солнце и луна – темные вещи по сравнению с этой неизреченной красотой, созерцанием которой блаженные бесконечно наслаждаются. Какое прекрасное, светлое, божественное зрелище для очей серафимов! Его хотел видеть один юноша, благоговейный почитатель Девы, и обратился к Ней с молитвой: «Мария, сладчайшее имя, которое я чту и которому поклоняюсь после Бога всей любовью и благоговением моей души, ибо Ты ее утешение и радость. Если я, смиренный Твой раб, обрел перед Тобой благодать, молю Тебя, окажи мне одну милость: среди многих благодеяний сподоби меня узреть Тебя такой, какая Ты в раю. Удостой меня этой милости, Приснодевственная Дщерь, удостой меня, Матерь. Я готов потерять око, если я Тебя узрю». Всечистая Владычица вняла молитве благоговейного Своего раба: ночью во сне явилась ему всесветлая, во всем том блеске славы, которым Она сияет на небе. Юноша проснулся и, действительно, потерял глаз, но от радости, которую испытывал, так как удостоился зреть Царицу неба и земли, он совсем не пожалел, что потерял глаз. Даже более, он опять молил, чтобы еще раз узреть Ее, соглашаясь на потерю другого оставшегося в целости глаза. Он опять удостоился зреть Ее. Но что же думаете, христиане? Может быть, он стал слеп на оба глаза? Всемилостивая Матерь Божия, явившись ему во второй раз, не только не лишила его другого глаза, но возвратила ему и утраченный. Проснулся юноша с обоими здравыми глазами и, пораженный сугубой радостью, воздал Богоматери тысячи благодарений с обильными слезами благоговейного ликования.
Благодатная, славная Всецарица, от того обильного сияния божественного света, которым Ты наслаждаешься, предстоя одесную Единородного Своего Сына, ниспосли сюда, долу, на нас, благоговейных Твоих рабов, один блаженный луч, который был бы светом для нашего помраченного ума, пламенем – для холодной нашей воли, дабы мы видели путь Твоих божественных оправданий и ревностно шли по нему. После Бога мы от Тебя, Матери Божией и нашей, ожидаем спасения, от Тебя ждем побед кроткой власти, торжества благочестивым царям, утверждения Церкви, заступления для православного народа, заступления сему благоговеющему к Тебе граду (слово произнесено в Венеции), который предал себя Твоей непобедимой помощи. Ей, всесвятая Дева Мария, имя, обозначающее радость, утешение и торжество христиан, прими, как благоприятное кадило, пост и молитву, в Твою честь совершаемую нами в эти святые дни. И как здесь, в церкви, мы благоговейно лобызаем святую и чудотворную икону, так сподоби нас видеть и в раю этот блаженный Твой лик, чтобы мы поклонялись ему, прославляя Отца и Сына и Святого Духа в бесконечные веки. Аминь.
.........
После крестной смерти Иисуса Христа Пречистая Его Матерь около пятнадцати лет жила в Иерусалиме, в доме святого апостола Иоанна Богослова, которому поручил Ее Сам Господь со креста. Вот приблизилось время переселиться ей в небесную обитель Сына Своего. Когда Матерь Божия молилась на горе Елеонской, Ей, – рассказывает предание, – явился Архангел Гавриил, принесший финиковую ветвь, и известил о Ее кончине через три дня.
Пречистая несказанно обрадовалась, услышав такое известие, и начала готовиться. Ко дню Ее преставления, по повелению Божию, чудесно явились в Иерусалим, кроме апостола Фомы, все апостолы, рассеянные для проповеди по всему миру. Они были свидетелями Ее мирной, тихой, святой и блаженной кончины. Сам Господь Иисус Христос, во славе небесной, окруженный безчисленным множеством Ангелов и праведных духов, явился принять душу Пречистой Матери Своей и со славой вознес Ее на небо.
Так окончила земную жизнь Свою Пресвятая Дева Мария! С возжженными светильниками и пением псалмов апостолы понесли тело Богоматери в Гефсиманию, где погребены были Ее родители и Иосиф. Неверующие первосвященники и книжники, пораженные величием погребального шествия и озлобленные почестями, воздаваемыми Богоматери, послали слуг и воинов, чтобы разогнать провожавших и сжечь самое тело Богоматери. Возбужденный народ и воины с яростью устремились на христиан, но были поражены слепотой. В это время проходил мимо иудейский священник Афоний, который бросился ко гробу с намерением повергнуть его на землю; но едва коснулся он руками одра, как Ангел отсек ему обе руки: отрубленные части их повисли у одра, а сам Афоний упал на землю с криком.
Апостол Петр остановил шествие и сказал Афонию: «Убедись, что Христос истинный Бог». Афоний тут же исповедал Христа истинным Мессией. Апостол Петр велел Афонию с усердной молитвой обратиться к Богоматери и приложить останки рук к частям, повисшим у одра. По исполнении этого руки срослись и излечились, а на месте отсечения остались лишь знаки. Ослепший же народ и воины с раскаянием прикоснулись к одру и получили зрение не только телесное, но и душевное, и все с благоговением присоединились к шествию.
На третий день после погребения Божией Матери прибыл отсутствовавший, по воле Божией, апостол Фома, и пожелал видеть Ее гроб. По его желанию гроб был открыт, но в нем не нашли тела Богоматери. Вечером того же дня, во время трапезы своей, апостолы увидели в воздухе Пресвятую Деву на небесах, живую, со множеством Ангелов. Стоящая и неизреченной славой осияваемая Богоматерь сказала апостолам: «Радуйтесь! Я всегда с вами»; апостолы воскликнули: «Пресвятая Богородица, помогай нам». Это явление Богоматери совершенно убедило апостолов, а через них и всю Церковь в Ее воскресении. В подражание Пресвятой Деве Марии, часто посещавшей места, которые Сын Ее и Бог освятил стопами пречистых ног Своих, возник обычай между христианами – посещать святые места.
...
Слово в день Успения Пресвятыя Богородицы, произнесенное в Саровской пустыни 15 августа 1857 года.
День смерти человека обыкновенно бывает днем глубокой скорби и сетования. Скорбит умирающий, разлучаясь с жизнию и со всем, что было дорого в жизни. Скорбят и сетуют окружающие его, прощаясь с тем, кого знали, кого любили и, может быть, воспоминая и о своей неизбежной участи – некогда умереть. А ныне, что мы видим? Ныне – день смерти или успения Пресвятыя Девы Богородицы – служит предметом величайшаго и радостнейшего торжества. Торжествует Она – преблагословенная в женах: днем успения окончился для Нея период тяжких земных страданий, когда самую «душу» Ея прошло «оружие» (Лук. 2, 35), окончилось время разлуки Ея с возлюбленным Ея Сыном и Господом; отныне Она входит в славу свою на небеси, какой от века не удостоивался никто из сотворенных, – в славу Божией Матери; отныне Она снова будет зреть своего Божественного Сына лицем к лицу, зреть непрестанно, и уже не в крайнем уничижении, не на кресте, а во всем величии Божества, на горнем престоле, одесную Бога Отца. Торжествует и весь мир, горний и дольний. Горний встречает Ту, которой доселе только издали дивился, которая соделалась честнейшею херувим и славнейшею без сравнения серафим, а отныне соделается Царицею неба и земли. Дольний провождает Ее с радостнейшим упованием, что «во успении» своем Она не оставит «мира» земнаго, напротив, вознесшись на небеса, получит еще бо́льшую возможность видеть наши нужды, слышать наши молитвы, и бо́льшее дерзновение и силу ходатайствовать пред своим Сыном и Богом о всех земнородных.
Ах, кто из нас не пожелал бы, братие, чтобы день и нашей смерти походил на день успения Богоматери, был днем не скорби, а радости и торжества! Но для того, чтобы уподобиться Богоматери в смерти, надобно прежде уподобиться Ей в жизни, надобно подражать Ей.
И, прежде всего, старайтесь подражать Ей вы, скромные иноки, насельники благочестивой пустыни! Жизнь Богоматери вам первым представляет достойнейший образец. Вы покинули мир, родных и все, что имели в мире, вы пришли в эту пустыню, чтобы здесь всецело посвятить себя Господу, ежедневно посещать Его святый храм, подвизаться в посте, бдении, молитвах. Идите же твердо избранным вами путем, памятуя постоянно, как Пресвятая Дева еще с четырехлетняго возраста оставила мир и кров родительский, с четырехлетняго возраста поселилась при иерусалимском храме и там, в совершенном уединении, проводила дни свои в едином служении Богу, в посещении Его св. храма и молитвах, в чтении священных книг, богомыслии и других святых занятиях. При вступлении в обитель вы дали обет девства и целомудрия, телеснаго и духовнаго: этот самый обет еще прежде вас изрекла и Она – Пречистая, – и знаете, с какою точностию сохранила его во всю свою жизнь! Вы дали обет смирения и совершеннаго послушания: до какой степени простиралось Ея смирение, видно из того, что даже в минуты благовестия Ей ангела о зачатии от Нея самого Сына Божия, Она изрекла: «се раба Господня, буди мне по глаголу твоему», и даже по зачатии Богочеловека, славословила Господа единственно за то, «яко призре на смирение рабы своея» (Лук. 1, 38. 46–55). Вы дали обет нестяжательности и добровольной нищеты: среди нищеты, не имея ничего собственнаго, воспитывалась Пресвятая Дева при храме иерусалимском для своего высокого предназначения; среди совершенной нишеты родила Сына своего первенца и положила Его в яслях; среди нищеты и всякого рода лишений и скорбей провела Она и все время Его общественного служения, а после Его крестной смерти, «поят ю», как безприютную, св. Иоанн «в дом свой» (Иоан. 19, 27). Таким образом, еще до начала иночества в мире христианском Пресвятая Дева Богородица освятила этот род жизни своим собственным примером и указала всем нам путь самого высокого и строгого подвижничества.
Но не одни иноки и пустынники обязаны подражать Пресвятой Богородице. Ей можете и должны подражать и все вы, православные христиане! Пусть вы не налагали на себя добровольного обета отказаться от мира и поселиться в уединении; но все вы обязаны, как христиане, и живя посреди мира, «не любить мира ни яже в мире» (1Иоан. 2, 15), не привязываться к нему душею, не гоняться за его суетными благами и удовольствиями. Пусть вы не давали обета соблюсти свое девство и остаться навсегда в безбрачном состоянии; но на всех вас лежит долг сохранять себя в целомудрии и чистоте, как до брака, так и в самом браке и после брака (1Кор. 6, 18; 7, 4; 1Сол. 4, 3–5), сохранять себя даже от сладострастных мыслей, желаний, воззрений (Матф. 5, 28). Не связывали вы себя и обетом совершеннаго отречения от собственной воли, безусловного повиновения и смирения; но ко всем вам относятся слова Спасителя: «иже хощет по мне ити, да отвержется себе» (Матф. 16, 24; Марк. 8, 34; Лук. 9, 23); «всяк возносяйся смирится, смиряяй же себе вознесется» (Лук. 18, 14); «блажени нищии духом, яко тех есть царствие небесное» (Матф. 5, 3). Не произносили вы и обета совершенной нестяжательности и нищеты; но вы знаете, что «сребролюбие есть корень всех зол» (1Тим. 6, 10), которых вообще должны бегать христиане, что «лихоимание есть идолослужение» (Кол. 3, 5), которое решительно запрещено в христианстве, и что всем вам сказано: «богатство аще и течет, не прилагайте сердца» (Псал. 61, 11). Одним словом, все вы, братие, обязаны соблюдать закон евангельский, жить по-христиански; а живя по евангельскому закону, вы и будете подражать Пресвятой Деве Богородице, которая исполнила этот закон во всей силе еще прежде, нежели он преподан был миру Ея Божественным Сыном.
Если, таким образом, каждый из нас будет жить, как следует, если иноки будут соблюдать обеты своего иночества, а все христиане обеты своего крещения и христианския обязанности: то, будьте уверены, что и для нас день смерти соделается днем радости и торжества. С радостию мы оставим мир, полный греха и бедствий, и отойдем в другой мир, к которому постоянно стремились. С радостию проводят нас наши ближние, бывшие свидетелями нашей благочестивой жизни и нашей святой кончины. С радостию и любовию встретят нас на небеси праведники, ангелы, сама Царица небесная, сам Господь Бог. Да сподобит Он всех нас такого блаженного успения, молитвами Пресвятыя Богородицы! Аминь.
..........
Прочитана последняя страница святой книги, содержание которой от корки до корки источает из себя святую невинность и благочестие. Это та книга, при виде которой даже самые жестокие критики, несущие в себе бремя предубеждений и предрассудков, молча останавливались и, прочитав ее с начала до конца, уходили со смягченным сердцем и омоложенным духом. Закрыта та книга, первые слова которой – «В еврейском городке Назарете жили бездетные благочестивый старец Иоаким и его жена Анна…».
Как светлы первые страницы этой истории – точно озарены тем вечерним, мягким и тихим румянцем заката, провожающего солнце, чтобы после ночи воссияло оно светом с востока. Кого не обрадует счастье этих пожилых людей, посетившее их лишь при прощании с миром, чтобы добавить каплю меда в их отравленную скорбью жизнь!
Непередаваемым райским весельем были наполнены старческие души Иоакима и Анны при виде своей маленькой дочери, в сопровождении подруг входящей в Божий храм и встречающей там скромный, но торжественный прием. Радость этих старых благочестивых душ была тем чище и совершеннее, что родители не могли даже подозревать [о том], что это – первое и последнее радостное событие для их выплаканного плода. Юная Мария рано осталась сиротой, без отца и матери. Бог пощадил Иоакима и Анну за их благочестие, чтобы не дожили они и не увидели ту непрерывную вереницу бед и страданий, через которые подобало пройти их чаду ради стяжания награды – правда, великой и для других недосягаемой, а именно, что их дочь наречется Матерью Сына Божия.
Иоаким и Анна преставились, утешаясь тем, что свое чадо оставили под кровом храма, под Божией защитой. Кто бы мог тогда проречь столь неспокойную жизнь этой Отроковице, Которая всю Свою юность провела в церкви – в мире, посте и молитве? И тем не менее бури житейского моря беспощадно терзали эту сироту, увлекали ее в неведомые земли, стремительно повергали из воодушевления в страх и наоборот. Для нежной девической души довольно было и одного потрясения от внезапного ангельского благовестия о великой Божией милости, определившей этой Деве родить Спасителя мира.
Но для Марии были уготованы и гораздо более тяжкие испытания, способные сломить сильнейших духом и подавить величайшее мужество. После Своей первой материнской улыбки Своему Божественному Чаду, возвеселившей Ее душу, [утомленную] тревогой и трудным переходом в ночной тьме и под дождем, Она должна была немедленно бежать без оглядки [из Палестины в Египет], чтобы спасти это Свое дорогое и высочайшее Чадо. Именно так, ведь царь Ирод боялся Ее Младенца, лежащего на соломе, и людская зависть лишала Сына Божия всякого покоя даже в пещере, в этом скромном пристанище.
Объятая страхом и трепетом, Она бежала по палестинским равнинам, прижимая к груди Свое Дитя, без устали спешила день и ночь по лесам и пустыням, не ведая ни дорог, ни троп, только чтобы спасти Его от меча царских палачей. Впрочем, не дрогнула Она и не ослабела духом в пути, не изнемогла от тревог и усталости, ободряя Себя мыслью о том, что Господь Бог – великий Царь над всеми богами и что в Его руке и горные вершины, и долы земные (ср. Пс. 49:1, 45:3–4), ибо еще с ранней юности вложила в Свою душу поучение премудрого Проповедника: «Помни Создателя твоего в дни юности твоей, доколе не пришли тяжелые дни и не наступили годы, о которых ты будешь говорить: «нет мне удовольствия в них!»» (Еккл. 12, 1).
Претерпевала Она все это с верой в Бога, никогда даже не подозревая, что имя Божией Матери принесет Ей больше горечи, чем радости. Да и могла ли Она иначе мыслить после столь великолепных предвестий Архангела Гавриила? Да и могло ли вообще прийти кому-то в голову, что люди так враждебно встретят Небесного Посланника и своего Спасителя?
Ведь даже тогда, когда слава Ее Сына начала проноситься по всему миру, из Ее материнской души не уходили тяжелые предчувствия и заботы. Она постоянно сопровождала Иисуса, следуя за Ним издали, в массе любопытствующего народа, с опаской на него взирала и впитывала Его слова, но не решалась подойти к Нему поближе, боясь Ему докучать. Знала Она о Его безграничной любви ко всем людям, слышала Его слова: «Матерь Моя и братья Мои суть слушающие слово Божие и исполняющие его» (Лк. 8, 21).
Он перестал принадлежать только Ей, сделавшись живым Источником для всего мира, так что всякий желающий приходил из Него напиться. Но опять-таки никому Он не был так любезен, как сердцу Матери. В той необозримой массе людей, следовавшей за Иисусом по пятам по всей Палестине и восторженно Его приветствовавшей, одни сияющие очи всегда смотрели на Него пристально, одни уста непрестанно повторяли Его святые слова и тихо возносили о Нем молитвы. То была Его Мать.
Иисус же уверенно шествовал вперед, не оглядываясь на глухую ярость грешников, воздымающуюся на Него. Ничто Его не смущало и не пугало. Он всегда был одинаково величественным и решительным – как на Елеонской горе, при входе в Иерусалим и в другие торжественные минуты, так и на последней вечери при прощании с учениками перед шествием на Голгофу. И лишь одно внимательное ухо слышало скрежет зубов на Иисуса и одна душа провидела намерения безбожников, которые «уловят на душу праведничу и кровь неповинную осудят» (Пс. 93, 21), и каждый день Ее сердце наполнялось страхом от того, что услышала Она и прочувствовала. Это была Его Мать.
Хотелось Ей хоть ночью побыть с Иисусом наедине и рассказать Ему обо всем, что донеслось до Ее ушей, что говорили о Нем люди и что они Ему готовят, – все это порывалась Она Ему поведать, дабы был Он еще более внимательным и осторожным, хотя и знала, что Ему все известно гораздо лучше. Но и по ночам не имел Он отдохновения, наставляя Своих учеников и готовя их к дальнейшим подвигам. А Она горела желанием хотя бы в часы ночного покоя вдали от мирской суеты перемолвиться с Ним словом, прижав к Себе Его уставшую голову. Однако этому Ее желанию не суждено было сбыться, так что и ночи проводила Она без Своего Сына, слезными очами взирая на звездное небо и обращая к нему утешительные слова царя Давида: «По множеству болезней моих в сердце моем утешения Твоя возвеселиша душу мою» (Пс. 93,19).
Но все эти душевные переживания, все заботы и скорби, вся злоба и ненависть людей, которую Марии пришлось претерпеть за Сына Своего, – все это было ничто по сравнению с тем страшным ударом, который готовился как против Иисуса, так и против Ее души. [Ведь] собственными глазами видела Она Своего Сына связанным, оплеванным и окровавленным под терновым венцом и слышала те адские крики: «Распни Его! Распни!» Следовала Она за Ним и до Голгофы, видела, как изнемогает Он и падает под крестом, наклонялась к земле и собирала в пыли капли Его крови. Донеслись до Ее слуха и звуки гвоздей, забиваемых в Его руки, некогда Ее обнимавшие, видела Она Его на кресте, нагого и изуродованного, претерпевающего ужасные мучения, обливающегося потом и расстающегося с последними силами.
О, если бы могла Она хоть припасть к Его кровоточащим ногам, обнять их и облобызать! Но и это было невозможно для бедной Матери. О матери, сетующие о своих больных сыновьях, вспомните Марию, страдавшую под крестом, на котором в [жутких] мучениях терзался Ее Сын! Вспомните и укрепите свои сердца тем, чем и Она Себя ободряла: надеждой на Божию милость!
Христос испускал дух. Но в величайших муках, перед тем как предать дух Своему Отцу, Он о ком-то вспомнил и посмотрел вниз на землю. Отыскав глазами Свою Мать, Он увидел Ее сокрушенной и изнемогшей. Ясно осознавая еще одну Свою обязанность по отношению к Ней, Он, взглянув на Своего самого любимого ученика, Иоанна, сказал Своей Матери: «Жено! се, сын Твой» (Ин.19:26).
Христовы ученики разошлись по всему миру учить и спасать человеческий род. Оставили они родные дома и семьи и все свои силы посвятили проповеди учения Спасителя. Не были они уже такими боязливыми, как в ту ночь, когда был схвачен Иисус, но стали бесстрашными и могучими исполинами, пренебрегавшими всякой опасностью.
Пока были они в Палестине, с ними общалась и святая Мария, помогая им в утверждении заповедей Спасителя, поощряя их на всякое благо и ободряя. Но когда ученики удалились из Палестины в края далекие, чужие и неведомые, Она осталась в доме Иоанна.
Не тратила Она времени попусту, но каждую минуту употребляла на пользу рода человеческого, того самого рода людского, который распял Ее невинного Сына! Свои труды и попечения посвящала Она больницам и темницам, утешала, учила и наставляла всякого, кому требовалась поддержка или совет. Жила строго по заповедям Своего Сына и потому могла утолять людские печали и была источником целительной прохлады, почерпая из которого всякий чувствовал свежесть и облегчение и укреплялся небесной любовью. Добрые дела, которым Она Себя вверила, наполняли Ее душу великим блаженством и утешением, что и было воздаянием на все Ее прежде перенесенные беды и горести. [Ведь] лишь после того, как Ее Сын воскрес, у Нее открылись глаза на происходящее и появилась надежда.
Но вот пришло время и Марии смежить очи и предать Свой дух Богу. Происходило это в мире и тишине. Ее смерть не вызвала никакой суматохи и беспокойства. Палестина, бывшая свидетельницей столь удивительных и бурных событий и вся взбудораженная от внезапности и неожиданности происшедшего, утихомирилась и безмятежно проводила повседневную жизнь, лишь изредка взирая на свое покрытое славой и мраком лицо в зеркале недавнего прошлого. Мир спешит по своим будним, привычным делам.
Богородица почивает на одре. A мир и не чувствует никакой перемены, не ощущает того, что из его среды ушла самая богоугодная Жена. Мир всегда один и тот же: пустой молвой и мелочными заботами о телесных нуждах он похищает святость у самых торжественных моментов в истории человечества. Когда величайшие борцы за его счастье умирали в муках, он спокойно, с несмолкаемым гомоном от множества голосов торопился за хлебом. Вот и теперь, когда великая Благодетельница человеков лежит на смертном одре, уличный шум и многоголосье не смолкают ни на минуту.
Но когда понесут Ее на место упокоения, когда Апостолы запоют погребальные песнопения, в душе мира сего воскреснут яркие воспоминания о Великом Учителе любви и о Его кроткой и величественной Матери. И найдутся, обязательно найдутся те, кто присоединится к Апостолам и теплой слезой оросит могилу примерной Назаретянки, а свою жизнь и дела управит по Евангелию Ее Сына. Вдруг, во мгновение ока, мир забудет о своих заботах и восстановит в памяти всю жизнь сей Жены, имевшей сильную веру, – и сам убедится в том, что имя Господне – крепкая башня: «убегает в нее праведник – и безопасен» (Притч. 18,11).
В доме апостола Иоанна царит тишина и покой. Ничто не нарушает этой благоговейной атмосферы. Небольшая скромная комната освещена двумя рядами светильников, стоящих вокруг смертного одра. Можно бы было подумать, что в комнате никого нет, хотя на самом деле в ней в эту минуту собрано почти все Христово воинство. Здесь Его Апостолы, только-только примчавшиеся со всех концов света, чтобы проводить Мать Учителя в ее вечную обитель.
Со склоненными головами стоят они вокруг одра Богородицы. А Она покоится. На Ее лице сияет отпечаток благости и какого-то таинственного счастья, свидетельствующего об отсутствии всякой скорби, а также последнее «Прощайте!», полное милосердия и снисхождения к сему миру, оказавшему так мало сочувствия, гостеприимства и любви и Ей, и Ее Сыну.
..
26. Успение Божией Матери
Успение Божией Матери есть один из самых великих праздников Церкви. Он входит в число так называемых двунадесятых праздников, и в среде верующего народа его называют Богородичной Пасхой. На Руси это праздник пользовался великим почитанием, и ему были посвящены древнейшие русские храмы: Успенская церковь в Киеве, Успенские соборы во Владимире и Москве. Из этого видно, что Русь не зря называли «домом Пресвятой Богородицы», ибо именно Божией Матери русский народ неизменно посвящал свои главные храмы, чувствуя Ее особенное участие в судьбах родной земли.
События праздника Успения таковы. После Вознесения Христа Его Пречистая Матерь осталась на земле одна – без возлюбленного Своего Сына. Эта разлука причиняла великие страдания Ее душе. Она безмерно скучала по Христу, Своему Сыну и Богу. Мы не можем себе представить Ее страданий, потому что мало любим Бога и никогда не видели Христа. Преподобный Силуан Афонский говорит, что человек, хотя бы однажды видевший Христа, но после с Ним разлучившийся, бывает объят великой скорбью и желанием вновь обрести Его, вновь увидеть пречистый Его Лик. Так, например, преподобный Серафим после явления ему Спасителя, подъял на себя великий подвиг – тысячу дней простоял на камне, чтобы снова увидеть Господа.
Но Матерь Божия любила Христа больше чем преподобный Серафим, больше чем все святые, больше чем пламенеющие любовью к Богу Ангельские силы. Поэтому и страдания Ее и скучания о Христе были велики и непостижимы для нас. «Божия Матерь, – говорит преподобный Силуан, – не предала Писанию ни мыслей Своих, ни любви Своей к Богу и Сыну Своему, ни страданий души Своей при распятии, потому что все равно мы не могли бы постигнуть, ибо любовь Ее к Богу сильнее и горячее, чем любовь Серафимов и Херувимов и Ей удивляются все небесные силы Ангелов и Архангелов». В Священном Писании действительно совсем немного говорится о Божией Матери, и это потому, что Сама Пречистая Дева, будучи выше всех не только в любви, но и в смирении, не пожелала прославлять Себя и предавать Писанию Свою жизнь.
Скучая и скорбя о разлуке со Христом, Матерь Божия часто ходила в Иерусалиме на то место, где Она видела Его последний раз – на Елеонскую гору, откуда много лет назад Он вознесся на небо. Здесь Она проводила время в уединении и молитве. Церковное предание говорит, что часто на этом месте Она молилась о том, чтобы Ей скорее выйти из мира, соединиться со Христом и пребывать с Ним неразлучно. И вот во время одной из таких молитв Ей предстал Архангел Гавриил и сказал, что исполняется Ее желание и что через три дня Она перейдет с земли в вечность. Нужно сказать, что Архангел Гавриил являлся Пресвятой Деве не один раз. Много лет назад в Назарете он принес Ей благую весть, что Она родит Христа, Сына Божия. На этот раз он тоже принес Ей благую весть – что через три дня Она перейдет на небо и будет пребывать со Христом, Своим Сыном и Богом, вечно.
Одним из последних желаний Пресвятой Девы было увидеть до Своего Успения апостолов – учеников и сподвижников Ее Божественного Сына. Однако они в то время возвещали миру свет Евангелия и находились далеко от Палестины. И вот по молитве Божией Матери все апостолы, кроме Фомы, были сверхъестественным образом перенесены в Иерусалим, где собрались в Ее доме, на горе Сион, и пребывали с Ней в последние дни Ее земной жизни.
Как и предрек Архангел, Успение случилось в третий день. Внезапно горница, где находилась Пресвятая Дева и апостолы, озарилась великим светом. Все наполнилось неземным благоуханием, стены горницы исчезли, и они увидели Христа с небесными Силами, идущего к ним в великой славе. Со страхом и трепетом смотрели апостолы на это чудное явление и видели, как душа Божией Матери разлучилась с телом и ее принял на Свои руки Сам Христос. Как некогда Она носила Его на руках, когда Он пришел в Ее мир и был Младенцем, так теперь Он принял Ее на руки, когда Она восходила в Его горний мир. Апостолы смотрели, как душа Божией Матери на руках Христа, в окружении Ангельских сил взошла на небо. Будучи осияны небесным светом, они, как некогда на Фаворе, долгое время находились как бы в исступлении. Когда же они пришли в себя, то с плачем окружили тело Богородицы, лицо Которой после Успения сияло, как солнце. Затем ученики с честью и славой погребли в Гефсимании Ее пречистое тело, от которого исходила великая Благодать, так что многие принимавшие участие в погребении исцелялись от своих болезней. Апостолы находились при гробе Богоматери трое суток, пребывая в непрестанной молитве день и ночь.
На третий день в Иерусалим прибыл апостол Фома. Он пришел к гробнице и много сокрушался, что не присутствовал при Успении и при явлении Христа. Тогда прочие апостолы, желая его утешить, открыли гробницу, чтобы он мог поклониться пречистому телу Богоматери. Но когда гробницу открыли, то увидели, что тела уже нет, а лежит только погребальная плащаница, от которой исходило неизреченное благоухание. Целуя эту плащаницу, апостолы просили Бога и Матерь Божию открыть им тайну Ее Успения. И вот вечером, во время трапезы, их осиял небесный свет, и они увидели Пресвятую Деву, Которая стояла как бы на воздухе и была окружена Ангельскими силами. «Радуйтесь! – сказала Богородица апостолам. – Ибо Я с вами во все дни». Тогда они поняли, что, подобно Христу, Матерь Божия воскресла в третий день и с пречистым Своим телом взошла на небо. После этого апостолы снова пошли ко гробу и взяли оставленную там благоухающую плащаницу как неложное свидетельство восстания из гроба тела Богородицы.
Успение Божией Матери для апостолов и иерусалимских христиан было событием одновременно и печальным, и радостным. Печаль они испытывали, потому что разлучались с Ней, хотя и на время, но разлучались. Однако испытывали они и великую радость, которая рождалась от осознания смысла и значения всего, что произошло. Ведь трехдневное воскресение и вознесение Божией Матери означало Ее вечное прославление на небе, восхождение к Божественному бытию, воцарение над небом и землей. Подобно тому как Христос, воскреснув из мертвых, был прославлен по человеческой природе, воцарился над мирозданием, стал Небесным Царем, имеющим всякую власть на небе и на земле, – подобно и Матерь Божия после Успения и восшествия на небо стала Царицей Небесной, Царицей всей твари, Которой также дана великая власть над всем мирозданием. И это означает, что теперь у нас на небе есть Мать, родная нам по человеческой природе, бесконечно любящая нас и имеющая великое дерзновение ходатайствовать за нас, спасать и помогать нам.
О власти и силе, данной Пресвятой Деве, приведем слова Владимира Лосского. «Матерь Божия, – говорит он, – перешла грань, отделяющую нас от Будущего века. Поэтому, свободная от условий времени, Дева Мария является причиной того, что Ей предшествовало; Она одновременно главенствует над тем, что наступило после Нее. Она дарует вечные блага. Именно через Нее люди и Ангелы получают Благодать. Ни один дар не принимается в Церкви без помощи Божией Матери – Начала Церкви прославленной. Как достигшая предела становления, Она главенствует над судьбами Церкви и вселенной, которые еще раскрываются во времени».
Представим себе, что какой-нибудь великий и славный царь полюбил простую девушку из далекой бедной деревни, взял ее в свою сиятельную столицу, женился на ней и сделал царицей, владычествующей над его царством. Ведь для ее деревенских родственников это означало бы великую радость, ибо теперь их добрая дочь, их любимая сестренка, их верная подружка, будучи великой царицей, конечно же, не забудет их, но сумеет их защитить и позаботиться. Поэтому они радовались бы, несмотря на некоторую грусть, связанную с расставанием.
Вот и апостолы – они радовались происшедшему, потому что поняли сокровенный смысл прославления Божией Матери, поняли великое значение этого события, ибо теперь у всей вселенной, у всего мироздания и прежде всего, конечно, у христиан появилась на небе Мать и Заступница.
Непостижимое величие Божией Матери свято исповедует Православная Церковь, называя Ее в богослужебных текстах Царицей Небесной, Царицей всей твари, Пресвятой Владычицей, Всецарицей и многими другими подобными именами. Часто и на иконах Она изображается именно как Царица неба и земли. Например, на известной иконе «Неопалимая Купина», Богородица изображена как великая Владычица вселенной, Которой предстоят Архангелы стихий и сил материального мира.
Таково значение праздника Успения Божией Матери, таков его великий смысл. Зная это, братия и сестры, будем с верой и любовью прибегать к Царице Небесной, будем обращать к Ней наши теплые молитвы, будем ходить за Ней неотступно, как малые дети ходят за своей матерью. Тогда и Она будет всегда рядом с нами, будет хранить нас, во всем поможет, защитит и в свое время приведет на небо, в то блаженное Царство, где Царь – Христос, а Царица – Она Сама, Матерь Божия. Аминь.
Следующая публикация
Комментарии 1