I. Мои мысли
Так озаглавить праздник Преображения Господня представляется и правильный, и наиболее существенно характерным: это праздник ЦАРСТВИЯ БОЖИЯ.
Еще и далее придется писать об этом главном предмете праздника, но и сейчас скажу кое-что по поводу его.
а) Прежде всего – Царствие Божие никак нельзя отождествлять с царствием земным, не только в его плохом, греховном состоянии, но даже и в так называемом нравственно-совершенном виде его.
В нашей литературе, даже и в богословии, и в частных воззрениях существует такое мнение – будто Царствие Божие и есть царство на этой земле, только улучшенное, а по существу остается ВСЕ ТО ЖЕ: и города, и занятия, и многообразные удовольствия (только «чистые»), и наука, и даже автомобили… Это говорил в Санкт-Петербурге на собрании протоиерей профессор Духовной академии о. С-ий. А другой профессор той же академии, У-ий, на другом собрании светских людей и писателей заявил, что он не понимает идеала преподобного Серафима Саровского; что в царствии созерцательного характера преподобного Серафима ему было бы СКУЧНО.
Все это я слышал лично.
Такого же воззрения держался и бывший священник Г. П. Подобное проповедовал профессор Киевского университета протоиерей С. Так сначала учил философ Владимир Сергеевич Соловьев25 и другие.
В известном смысле здесь есть доля правды, ибо Царство Божие, открываясь в людях, живущих на земле, конечно, тем самым Царство Божие есть и на земле.
Да, НА ЗЕМЛЕ, но не земное. Да, Царство Мое в мире, но не от мира, говорил Господь (Ин. 18:36).
По месту оно пока на этой земле, но по СОДЕРЖАНИЮ своему оно совсем отлично от этого Царства. Царство Божие, конечно, не в постройке городов и не в автомобилях, даже не в науке (без чего профессора не могут представить себе жизни), даже не в нравственном поведении или добродетелях; нет, Царство Божие – не есть земное Царство.
Это нужно сразу усвоить!
б) Почему же? – Да просто потому, что это не Божие царство, а земное, человеческое, иногда склонное к царству животных (так все и говорят: «царство животных»), а иногда переходящее и в царство диавола, державу «князя века сего» (Ин. 12:31). БОГА, БОЖЬЕГО В ЭТОМ ЦАРСТВЕ ИЛИ ОЧЕНЬ МАЛО, ИЛИ СОВСЕМ НЕТ.
В самом деле, если с Богом скучно, то уж какое тут царствование Бога?! Его просто изгоняют из души и жизни и хотят наслаждаться миром без Владыки, царством – без Царя; хотят кощунственно, святотатственно «похитить» у Бога Его творение, Его владение, Его область и – господствовать самим…
Древний соблазн Адама: не слушайся Бога, отделись – и сам будешь богом!.. Увы! Получилось тогда жалкое изгнание из рая.
в) И по существу, наоборот, такое земное понимание Царства воистину скучно верующему и по-настоящему любящему Бога и ищущему еще здесь воцарения Его в душе своей.
Можно ли представить преподобного Серафима царственно торжествующим оттого, если бы он знал науки о земле, звездах, теле человека, государстве и т.п.?! Можно ли насытить душу его удовольствиями тела, когда он бежал от мира?!
Впрочем, не только преподобный Серафим, – этот великий гигант духа, – но и всякий верующий и мало-мальски опытный в духовной жизни человек, хотя бы и грешный, знает, что ничто в этом мире не может насытить душу нашу… Это и поэты знали: «По небу полуночи Ангел летел», – все мы знали это стихотворение Лермонтова26, – и нес душу в долину смерти и слез… Это и нам совсем ясно: мир сей влечет нас обманчиво к себе («прелестно»), а после – скучен; и даже может быть мучительный.
Нет, это не «Царство»; это – нищета. Это – место изгнания, ссылка, удаление от Царства Божия.
Мученики, пренебрегавшие этим миром до отдания самой жизни своей (чего же более?!), есть лучшее доказательство, что им мир сей был чужд… А мученики – венец христианской Церкви!
г) Что же такое Царство Божие?
Вслушаемся даже в слова: «Царство» – «царит».
Кто? – Бог!
«БОГ ЦАРИТ».
Вот если у кого «Бог царит» в душе (в мыслях, желаниях, слове, делах), – тут ЦАРСТВО БОЖИЕ. Следовательно, нужна полнейшая отданность Богу, дабы Он Сам царил тогда в наших душах.
А если душа отдается Богу ВСЕЦЕЛО, то до этого ли мира ей?!
д) Но Бог царит в людях (пока до Царства Славы), – ЧЕРЕЗ ДУХА СВЯТОГО, или – Его Благодать.
Посему Царство Божие на земле есть ЦАРСТВО ДУХА СВЯТОГО, или Царство Благодати.
Так и говорят святые отцы.
Так именно видел я в Твери в церкви святых жен-мироносиц в иконном изображении «Молитвы Господней»: на местах прошения «Да приидет Царствие Твое» изображено небо, откуда сходил Дух Святой (в виде голубя) и лучами светил на землю.
И преподобный Серафим в своей чудесной беседе с Н.А. Мотовиловым совершенно ясно говорил, что сущность христианства заключается в ЦАРСТВИИ БОЖИЕМ; а Царство Божие ЕСТЬ СТЯЖАНИЕ БЛАГОДАТИ СВЯТОГО ДУХА.
е) А сие стяжание благодати не только отлично от мира сего (с «автомобилями»; а преподобный Серафим по воздуху ходил, являлся в отдельных местах и т.п.); оно даже отлично от самых «добродетелей», коими будто бы можно превратить землю в Царство Божие. Преподобный Серафим говорил, что не только посты, поклоны, но даже добрые дела, даже сама молитва не составляют сущности христианства; это лишь средство, пути, а суть – В СТЯЖАНИИ БЛАГОДАТИ.
ж) И если, далее, человек хочет (как и Мотовилов) ощутить это Царство Божие, то ему нужно опытно удостоиться воспринять его, что и сделал преподобный Серафим для Н.А. Мотовилова, – преобразившись, по благодати Божией, сам; и Мотовилов в это время был в некоей степени введен в подобное же состояние: «иначе вам, ваше боголюбие, невозможно было бы и созерцать все сие», – припоминаю слова преподобного Серафима ему.
Без опыта же это непостижимо. И, конечно, будет «скучно». А ощутившему – «неизреченно» блаженно.
з) Но сие Царство имеет СТЕПЕНИ: от преобразившегося святого Серафима, или от святого архидиакона Стефана, исполненного Духом Святым и увидевшего Славу Божию и Иисуса, стоящего одесную Бога (Деян. 7:55), лице Его было как лице Ангела (Деян. 6:15); увидевши сию Славу, Стефан воскликнул: я вижу небеса отверстые и Сына Человеческого, стоящего одесную Бога (Деян. 7:56).
Иудеи этого не вынесли и в злобе побили его камнями, но от этой высоты – бесконечный ряд ступеней до покаянной печали включительно, «печали по Бозе» (2Кор. 7:10).
Такое «рыдание», такая «скорбь» – лишь радость доставляют, ибо они свидетельствуют о благодати Божией, действующей в сердце грешника.
и) А из всего этого видно, что Царствие Божие – НЕ ВНЕШНЕГО характера, а внутреннего.
Царство Божие внутри вас есть, сказал Господь (Лк. 17:21).
По происхождению же оно – «с неба», от Бога, поэтому часто называется ЦАРСТВИЕМ НЕБЕСНЫМ.
По содержанию же, как причастие к жизни Бога, – есть Царствие Божие.
И можно сказать, что Царство Божие есть ЖИЗНЬ БОГА, проявляющаяся или же изливающаяся через Духа Святого в людей.
к) И, конечно, такое Царство не есть дело рук человеческих; оно не «тварное», не «сотворенное», не «рабское», не «служебное», оно – «НЕ СОЗДАННОЕ», а от Бога приходящее.
Можно даже так сказать: Царство Божие ЕСТЬ CAM БОГ, в Себе Самом, а потом – воцаряющийся уже и в людях.
л) В нас, христианах, это воцарение начинается с таинства крещения, а конца ему – нет, ибо уподобление Богу бесконечно.
м) Поскольку же это Царствие Божие выполняется через (или в) Церковь, то можно говорить, что Церковь на земле есть Царство Божие; но оно – В ПРОЦЕССЕ постепенного преображения человека, а не в завершении. И только святые, – да и то не обычные, – сподобились высочайших степеней его.
Однако апостол Павел даже про себя говорит, что пока он видит это «сквозь тусклое стекло», а что будет «тогда» и «там», око не виде, ухо не слыша (1Кор. 2:9). То же говорит и святой Иоанн Богослов: пока еще не открылось, что будет с нами; знаем лишь, что… подобными Ему (Сыну Божию) будем (1Ин. 3:2).
н) Поскольку мир воспринимает в себя благодать Церкви, постольку и он находится в процессе «оцарствования» Богом.
Когда же наступит время полного неверения, тогда необходимо должен наступить конец мира, ибо дальнейшее существование его не только религиозно бессмысленно, но – прямо гибельно!
о) Тогда эта земля и все, «что на ней, СГОРИТ». (Слышат ли это защитники Царства Божия «на земле»?) Небеса с шумом мимо идут. И будет НОВОЕ НЕБО И НОВАЯ ЗЕМЛЯ (2Пет. 3:10, 13).
Об этом «новом мире» – совершенно новом качественно, – говорит Откровение святого Иоанна Богослова в гл. 21 и 22.
«Тот мир» так необычен, так не похож на сей мир, что святой Иоанн Богослов, несмотря на всю высоту свою, мог говорить в Апокалипсисе о нем лишь описательно, посредством сравнений или же чрез отрицание признаков этого мира.
– Прежнее небо и прежняя земля прошли. И моря уже нет больше (Откр. 21:1).
– Я увидел град святой Иерусалим новый, сходящий от Бога с неба (ст. 2).
– Это – скиния Божия с человеки, и вселится с ними (ст. 3).
– Се творю все новое (ст. 5).
Иерусалим весь – из драгоценных камней. Храма же не видел в нем. Да и зачем он? Ибо Господь Бог Вседержитель – храм ему есть и Агнец (ст. 22), то есть Иисус Христос.
И не требуется также «ни солнца, ни луны», ибо Слава Божия просвещает его, и светильник его – Агнец (ст. 23).
Ясно, что ночи не будет там (ст. 25).
От престола Божия и Агнчего протекает «река воды живой» (Откр. 22:1), то есть благодать Божия. Узрят лице Его, и имя Его на челах их (ст. 4).
И святые воцарятся во веки веков (ст. 5), ибо ничему нечистому места там нет:
– Боязливым (то есть не проявившим мужества веры, исповедничества, подвига), неверным, и скверным, и убийцам, и блуд творящим, и чародеям, идолопоклонникам, лжецам – им место в огненном озере (ст. 15) вне Бога: это есть смерть вторая (Откр. 20:14), то есть окончательная.
Царство Божие и Царство Христово – одно и то же. Преобразившийся Господь Иисус Христос и есть Царство Божие, или – в славе Царства, или Царство Божие, проявившееся во Христе.
Это, по существу, очевидно; и текст Слова Божия устанавливает с точностью. У евангелиста Матфея написано: Истинно говорю вам, что некоторые из здесь стоящих не увидят смерти (то есть еще прежде смерти), как увидят Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем. (И тотчас идет речь о преображении; Мф. 16:28.)
А святой евангелист Марк, писавший со слов самого апостола Петра, говорит: как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе (Мк. 9:1).
Святой евангелист Лука просто говорит: как уже увидят Царство Божие (Лк. 9:27).
Итак, очевидно, что ЦАРСТВО БОЖИЕ, проявившееся «в силе», – и есть слава, блаженство, прославление, преображение, Царство в Преобразившемся Христе.
Подобно Ему просветятся яко солнце и все праведные, хотя и в разной степени (Мф. 13:43).
Это царственное преображение распространится после Страшного суда не только на человека, но и на тварь, на всю природу.
Из приведенных слов апостолов Петра и Иоанна это устанавливается несомненно. То же говорит и апостол Павел:
– И сама тварь совоздыхает и соболезнует даже доныне, ибо она покорилась суете (тлению, распаду, испорченности) не по своей воле, а за человека, падением своим подчинившего ее этому бедствию. И она ожидает себе царственной «свободы», когда люди войдут в состояние «славы», как уже дети, «(сыны) Божии» (Рим. 8:19–22).
Преображение же Господне ПОКАЗАЛО это делом, а именно: не только просветилось лице Его, как солнце (Мф. 17:2), а и тело земное; изменились даже и одежды, сделавшись такими блестяще-светлыми, как снег, как не может убелить никакой белильщик на земле, – говорит с обычною ему яркостью апостол Петр (Мк. 9:3).
Очевидно, это будет преображение всей твари. Эта земля уже не будет соответствовать прославленному духовному состоянию человека – сына Царства славы.
Невольно хочется вспомнить о них, когда видишь на Преображение яблоки, груши, виноград, – внесенными в святилище Божие для освящения.
Это делается не только потому, что к этому времени созревают фрукты, но и потому, что тут есть СВЯЗЬ С ОБНОВЛЕНИЕМ твари. Они напоминают погубленное райское блаженство, а с другой стороны – утешают нас обещанием, что в будущей мире будут и некие обновленные, прекрасные наслаждения.
В житиях святых о сем говорится нередко. Таким образом, этот благочестивый обычай весьма приличествует именно преображению твари. Сама сладость вкусных плодов говорит о той радости, о том блаженстве, которое ожидает праведных в Царстве славы; напоминает о той духовной сладости, которую пережил апостол Петр с другими учениками на Фаворе: Господи! как нам хорошо! (Мк. 9:5). То же пережил Н.А. Мотовилов в беседе с преподобный Серафимом во время его преображения. Конечно, Царство Божие не пища и питие, говорит апостол Павел, а правда и мир и радость в Духе Святом (Рим. 14:17); но человек, по своему стремлению к образному, видимому пониманию невидимых вещей, да и по неизбежности, ибо для «новых» вещей нужны и новые слова (ср.: 2Кор. 12:4), – хочет выразить духовные истины внешними, понятными обрядами.
Так и здесь: будущее блаженство славы Царства Божия верующий христианин изображает под образом сладких плодов.
И вообще, очень часто в Святом Писании будущие духовные блага переводятся на язык вкуса; например, еще в древнем Завете царь Давид говорит: Вкусите и видите, яко благ Господь (Пс. 33:9). Поэтому этот псалом читается теперь после освящения пяти хлебов, пшеницы, вина и елея, и после причащения, в конце литургии. И Господь говорит, что Он будет вкушать – «пить новое вино в Царстве Отца» (Мф. 26:29) с учениками в Царствии Божием (Мк. 14:25; Лк. 13:29), в Царстве Христовом (Еф. 5:5; Лк. 22:30).
И самое духовнейшее, высочайшее, непостижимейшее таинство Тела и Крови Он дал нам под видом хлеба и вина, сказав: «идите» и «пийте».
И у святых отцов постоянно встречаются подобные образы. Святой Макарий Египетский27 говорил, что иногда человек, сподобившийся причастия Святого Духа, чувствует себя как бы «пьяный» и т.п. Но, конечно, все это нужно понимать в особом, духовном, смысле.
Ведь и Мотовилов говорил о сладости, теплоте, благоухании, конечно – не телесных, а подобных этим ощущениях. Какая уж теплота, когда на него и преподобного Серафима снег на вершок нападал, пока продолжалось все это состояние и пока святой Серафим объяснил ему все переживаемое?! Поэтому у святых отцов очень часто такие сравнения предваряются словами: «как бы». Да и о Христе, во время преображения Его, говорится: «как бы солнце»; об одеждах: «как бы снег».
С 1 августа началась уже катавасия Креста – Воздвиженская (на каноне): «Крест начертав Моисей» и так далее, и сразу подумалось: уже пред Преображением началось это напоминание Церкви о кресте. Чего бы, казалось, уж не подождать хотя бы недельки две?! Пусть бы прошел праздник славы Царства торжественно, не опечаливаемый!
Однако тотчас же вспоминается, что и самое преображение Господь показал именно в связи со Своими страданиями – с грядущим крестом, дабы успокоить хотя бы избранных, когда они увидят Его на кресте и во гробе.
Господь в начале Своего благовестия очень мало говорил открыто о Кресте Своем Его последователям.
Но вот наступило это время, и Господь, после исповедания Его Сыном Божиим (Мф. 16:16), прямо сказал: Ему должно пострадать и быть убиту, а после воскреснуть. Петр, не понимая ни слов страданий, ни воскресения, остановился лишь на кресте и стал (по-человечески) упрашивать Его: да не будет сего с Тобою, Господи! Но услышал (а точнее: не к нему относилось это, а к сатане, стоявшему за ним): отойди от Меня, сатана! ты… мыслишь не о том, что Божие, но что человеческое (Мф. 16:21–23).
И затем Господь даже усиливает свою мысль о страданиях тем, что указывает на подобную же необходимость креста и для последователей Его: кто хочет за Мной идти, пусть отречется от себя, и возьмет крест свой и идет за Мной… Душу свою нужно «погубить» ради Христа (Мф. 16:24–26). Нужно и жизнь отдать, умереть!
Больные слова! Неприемлемы нашему сердцу! И сейчас. И Господь хочет облегчить принятие Его учением о необходимости креста. Как? – Ничтожностью всего мира пред одною душою (ст. 26)! И обещанием награды во славе Царства Отца и ангелов, во второе пришествие (ст. 27). Но все это, хотя и верно, но еще было не всецело убедительно, ибо первое для слабой души – неощутительно, а второе – отдаленно. А человеку, желающему взять крест на себя, так хочется убедиться: стоило ли? из-за чего?
И тогда Господь приводит третье опытное доказательство: «некоторые из вас УВИДЯТ» это обещаемое Царство, эту награду, по сравнению с ней весь мир – ничто; на днях увидят Царство Божие во всей силе, Сына Человеческого во всей славе…
И «по шести днях» Господь преобразился.
И тот же апостол Петр в восторге от этого, не зная, что бы и сказать, начал, как простое дитя, говорить о постройке трех шалашей – Господу, Моисею, Илии: добро есть нам зде быть… не ведый, еже глаголаше (Лк. 9:33). О себе и других двух товарищах совсем забыл!
А Христос после преображения снова заговорил о кресте.
Это нужно было не только апостолам, но и всему миру явить через них: что же ожидает последователей Христа? Что им дано будет за крест?
– СЛАВА ЦАРСТВИЯ!
Ее они видели теперь своими очами. Есть из-за чего и жизнью жертвовать!
Такова связь Преображения и Креста. Поэтому очень разумно Церковь пред Преображением начинает крестную катавасию. И на самый праздник не оставляет ее.
И Моисей и Илия беседовали с Господом об «исходе Его», то есть о страданиях, а не о чем другом (Лк. 9:31).
Но сердце наше, услышав ныне о кресте, немного загрустило (человек ведь!). Однако не мучительно, а сладостно-печально, умилительно. Духовною «свежестью» среди знойного августовского дня повеяло от этой мысли о кресте.
И слава Царствия тотчас же окрасилась в тон подвига, борьбы, креста; светлое переплелось с цветом мученической крови!
Поэтому на Преображение я бы надел облачение золотое – символ царства, а «набор» (омофор, епитрахиль и так далее, и митру) красный – символ креста, крови, страданий.
Преображение празднуется после уборки хлебов (на севере, а на юге – ранее) и после созревания плодов, то есть в конце трудов. И притом когда все достигает совершенства, зрелости. Особенно на юге. Это – символ совершенства, полноты будущего Царства славы, но после трудов крестной нашей жизни.
И, конечно, это – летний праздник… Царство Божие немыслимо представить в виде зимы, холода… Царство Божие празднуется под образом теплоты: и в Святое Причастие вливается теплая вода со словами: благословенна теплота Святаго Духа, ибо Дух Святой животворит, как бы согревает теплотою; причащающимся дается «теплота», соединение теплой воды с вином.
Рождество же празднуется, – ибо человечество духовно тогда умерло, как деревья, – зимою. И в Вифлееме засияло «Солнце Правды»; это время – перелом зимы.
Пасха – весною: начало пробуждения, восстания, оживления, воскресения и природы. И вся Пятидесятница – по Духов день – в теплое время празднуется.
Воздвижение – осенью: тьма, грязь непролазная; борьба, аскетизм, крест, очищение от страстей. Но что посеешь осенью, то пожнешь!
Богоявление – тоже зимою: чистота воды, белый снег, омовение от страстей, обновление – покаяние, исповедь, бесстрастие, крещение.
Хотя апостол Петр и «не знал», что бы сказать, но все же захотел задержать блаженство: «вот бы так все время мы все и жили!» О себе и товарищах позабыл, смиренный…
Хотел внешним путем удержать внутреннее. Так и люди теперь: все «строят» счастье. А оно «не создано», а дар Божий… Внутри нас (Лк. 17:21)…
Два раза говорил Отец Небесный: на Крещение и теперь. И два раза одно и то же.
Иисус Христос есть Сын Мой Единородный (возлюбленный). Через Него – Мое благоволение или даже: к Нему, в Нем, а уже через Него – и всему миру. Здесь лишь добавление: Сего послушайте (Мф. 17:5; Мк. 9:7; Лк. 9:35)… Это последнее – в ответ на сомнение апостола Петра (и всякого): да стоит ли? да зачем? – Ответ: Сего послушайте.
Почему? – Ибо только через Крест совершится наше искупление, – вернется к нам в Нем и через Него Отчее благоволение.
В третий раз голос будет говорить уже перед самыми страданиями:
И прославил и еще прославлю! (Ин. 12:28). Как видим, все – в связи с Крестом.
Искупление совершается Сыном пред Отцом, пред Богом, пред Святой Троицей. А слава, осиявшая Господа, – есть благодать Святого Духа, – «не созданная».
В Париже мне пришлось служить на Преображение литургию, и темою проповеди я избрал известную картину – икону Рафаэля: «Преображение».
…Наверху: светлое, голубое, ясное, прозрачное, тонкое, эфирное небо. Светлые золотистые облачка славы. На воздухе, а не на земле, торжествующий Спаситель, Моисей и Илия… Слава, радость, легкость. «Хочется летать», – так и рвется на язык.
Немного ниже, но в той же области, на горе Фавор, – созерцающие апостолы. «Лучшие» притом. А внизу – темные, тяжелые краски: красное, багряное, темное, чувственное тело, земля. А главное – корчи бесноватого юноши. Мучающийся отец. Беспомощные ученики, не могшие исцелить больного. Таков несчастный, больной мир, находящийся во власти диавола!
Такова беспомощность «спасителей» без Христа. Как ни бьются люди, но исцелить (спасти) мир не могут… Два противоположных мира. И только от того, светлого, мира может прийти спасение к сему несчастному миру людей.
Когда сошел Господь к ним, то легко изгнали беса…
Книжники же спорили и упрекали учеников Христовых за то, что те не могли изгнать беса. А сами? Сами-то еще более были бессильны. Ибо не к ним, а к ученикам Христовым все же обратился несчастный отец. Он привел сына ко Христу; Христос же в то время преображался… Тогда отец обратился к ученикам… А к книжникам и не думал обращаться: бессильные начетчики!
Этот случай здесь ПРОМЫСЛИТЕЛЬНО был допущен.
Люди прежде, до падения, были в Царстве Отца и блаженствовали. Отпали – и впали в жестокие муки к диаволу.
Теперь они снова возвращаются Искупителем в Царство славы. Но путь к этому противоположен падению: там – диавол, здесь – понадобился Сам Сын Божий; там – услаждение, здесь – страдания ждут; там – внешнее (вкуси), здесь – внутренний подвиг; там – невоздержание, здесь – постом враг изгоняется; там – самоутверждение («яко бози»), здесь – молитвою к Богу; там – древо познания добра и зла, здесь – блаженство по воскресении; там – Адам скрывается от Бога, здесь – Отец Сам ищет спасения людей чрез Христа, Сына Своего; там – диавол насильствует, здесь – он изгоняется; там – изгнание из рая, здесь – возвращение в Царство славы; там – карающее решение Отца, здесь Его благоволение – через Сына.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев