Предыдущая публикация
Мысли свт.
Феофана Затворника
Феофан
(Флп.1:27–2:4; Лк.6:17–23)
Ублажает Господь нищих, алчущих, плачущих, поносимых, под тем условием, если все это Сына Человеческого ради; ублажается, значит, жизнь, окруженная всякого рода нуждами и лишениями. Утехи, довольство, почет, по слову сему, не представляют собою блага; да оно так и есть. Но пока в них почивает человек, он не сознает того. Только когда высвободится из обаяния их – видит, что они не представители блага, а только призраки его.
Душа не может обойтись без утешений, но они не в чувственном; не может обойтись без сокровищ, но они не в золоте и серебре, не в пышных домах и одеждах, не в этой полноте внешней; не может обойтись без чести, но она не в раболепных поклонах людских. Есть иные утехи, иное довольство, иной почет, – духовные, душе сродные. Кто их найдет, тот не захочет внешних; да не только не захочет, а презрит и возненавидит их ради того, что они заграждают духовные, не дают видеть их, держат душу в омрачении, опьянении, в призраках. Оттого такие вседушно предпочитают нищету, прискорбность и безвестность, чувствуя себя хорошо среди них, как в безопасной какой-нибудь ограде от обаяния прелестями мира. Как же быть тем, к кому все это идет само собою? Быть в отношении ко всему тому, по слову Св. апостола, как не имеющий ничего.
Притча дня
Умер богач, и, оказавшись перед небесными вратами, он постучался и попросил, чтобы его впустили. Апостол Пётр спросил, чего он хочет. Богач ответил:
— Мне бы номер люкс с хорошим видом на землю, каждый день мои любимые блюда и свежую газету.
Богач получил просимое.
Через тысячу лет апостол Петр вернулся и заглянул в дверное окошко.
— Ну наконец-то ты здесь! — воскликнул богач. — Этот рай просто ужасен!
— Ошибаешься, — сказал апостол. — Здесь ад.
.........
Сюжет
Сюжет картины был задуман художником под впечатлением от поэмы Н.М. Минского «Последняя исповедь»:
Прости, Господь, что бедных и голодных
Я горячо, как братьев, полюбил
Что я, рабом родившись меж рабами,
Среди рабов – свободным умираю!
В ноябре 1879 года известный художественный критик В.В. Стасов познакомил художника с опубликованной в нелегальном журнале «Народная воля» поэмой Н.М. Минского (Виленкина) под названием «Последняя исповедь». Произведение произвело на Репина огромное впечатление, и у него появился замысел новой картины под названием «Исповедь».
Художник работал над картиной несколько лет. Известно восемь набросков художника к этой композиции.
Кто изображен на картине «Перед исповедью» – неизвестно. Также неизвестен финал события: каковы будут дальнейшие действия узника – откажется ли он от исповеди или пойдет на разговор со священником. Неслучайно и выбранное художником правильное название картины – «Перед исповедью», а не «Отказ от исповеди», появившееся в 1932 году, уже после его кончины.
Описание
Репин мастерски строит композицию полотна: глубина пространства камеры достигается посредством диагонального расположения арестантской койки, связь между персонажами устанавливается расположением их лицом друг к другу. Художник отказывается от изображения спора средствами движения и жестикуляции фигур, переводя столкновение мировоззрений в плоскость внутренней психологической выразительности. Главный герой изображен в фас. Он выглядит измученным, однако воля его не сломлена, в его усталом взгляде читается решимость и презрение.
Сжимая в руках крест, священник как бы говорит, что готов выполнить свои обязанности сполна. Он не старается уговорить заключенного и не желает спорить с ним. Он просто ждет решения узника.
Поза заключенного, отшатнувшегося от священника, говорит о его нежелании исповедоваться и каяться. Он ждет, чтобы его оставили в покое. Но как пойдет дело дальше – вопрос остается открытым.
Картина написана мутными серовато-коричневыми красками, передающими убогость темницы. Заключенный одет неряшливо, в рваный арестантский халат. В камере фактически нет света. Только жидкий луч выхватывает фигуры священника и арестанта.
В этом произведении есть евангельские прототипы, только это «евангелие наоборот» – вместо оклеветанного и схваченного под стражу Богочеловека Иисуса Христа – смертник, по всей видимости осужденный за революционные выступления, скорее всего за организованное убийство. Однако Иисус Христос принимает крестную смерть, чтобы спасти всё человечество, смертник же следует заповеди Раскольникова «тварь ли я дрожащая, или право имею». Его гордый вид говорит о том, что имеет право. Таким образом, религия Богочеловека здесь превращается в религию человека-бога, описанную в другом романе Ф.М. Достоевского «Бесы».
История
В 1886 году автор стихотворения Николай Минский принял от Репина с благодарностью небольшое полотно «Исповедь», а десятилетие спустя его отзыв о творчестве мастера уже не носил восторженного характера. Это связано с тем, что свой жизненный путь Минский начал как убежденный народник, а в 1900-е стал одним из организаторов и активных деятелей религиозно-философских собраний, отказавшись от идеалов молодости.
В истории этого произведения, как и многих других репинских полотен, социально-политические события влияли порой на их судьбы и определяли интерпретации. Так, в процессе работы персональной выставки Репина в 1936 году картина получила название – «Отказ от исповеди», исказившее авторский замысел, оно продолжает оказывать влияние на многих и по сей день.
Критика
Как известно, цензура не пропустила работу к передвижной выставке, ссылаясь на недопустимый сюжет с явно революционным содержанием, и зритель познакомился с картиной только через десять лет. Хотя революционно настроенное общество прекрасно знало картину по фотографиям.
Известно также, что к данному сюжету Репин вернулся позже, в 1913 году, создав еще один вариант в технике акварели. Это акварельный набросок, над которым художник начал работать в 1880 году, окончил в 1913 году. На акварели имеется авторская дата: «Нач. 1880 г. – 1913 конч.», которая позволяет предположить, что в те годы, когда художник задумал картину, он сделал на этом листе лишь карандашный набросок одного из композиционных вариантов своего замысла, а в 1913 г. завершил работу над рисунком и прошел его акварелью. Образ священника трактуется в графическом листе иначе, чем в других эскизах и в самой картине «Отказ от исповеди» священник изображен на акварели с непокрытой головой, что придает его образу неформальный, более личный характер. Образ арестанта также несколько отличается от других вариантов его трактовки художником. В эскизе из коллекции музея, в отличие от того, каким он дан на других эскизах и на самой картине, арестант изображен лицом к зрителю: от священника он отвернулся. Арестант в других работах Репина смотрит на священника, вполоборота повернувшись к нему, что дает возможность предположить наличие прямого диалога со священником, в отличие от эскиза из коллекции музея. Здесь арестант скорее демонстрирует непреклонность своих взглядов.
В.В. Стасов, хорошо знакомый с Репиным, дал живописцу восторженный отклик: «Илья, я вне себя – не то, что от восхищения, а от счастья… это настоящая картина, какой только может быть картина!».
Следующая публикация
Нет комментариев