Предыдущая публикация
Принять внука
- Мам, мне нужно поговорить с тобой, прямо сейчас, - Павел старался выглядеть серьёзным, но у него это плохо получалось и его губы сами собой расползались в улыбку.
- Поговорить? – хмуро переспросила его мама, Евгения Львовна. – Надеюсь не о твоей нищебродке Даше? Что ты в ней нашёл? Ни кожи, ни рожи, как говорится. Родители алкаши, может, и она через пару лет сопьётся, с такой-то наследственностью. Тебе оно надо? Сынок, помирись с Танечкой. А получишь через два месяца диплом, женитесь. Я вам такую свадьбу организую! Покруче, чем у дочери мэра нашего города.
- Даша не нищебродка! – огрызнулся Павел, за секунду от его хорошего настроения не осталось и следа. – Да, я хотел поговорить о ней. И не только. Но раз ты так к ней относишься, разговора у нас с тобой не получится. А Танька твоя - глупая крашеная кукла, - тут парень усмехнулся: - хотя в одном деле она профессионал, сказывается многолетний опыт. Объяснить тебе, какой именно? – Павел повернулся уже уйти в свою комнату, но остановился и, не глядя на мать, всё же сказал: - Сегодня ты стала бабушкой. Даша родила мне сына. И я, как только получу диплом, женюсь на ней, даже если без твоего на это согласия, - договорив, молодой человек быстро ушел к себе, а женщина осталась стоять с открытым ртом, такого поворота событий она не ожидала.
Павел встречался с Дашей уже больше года. Познакомились они банально, девушка работала в парикмахерской мужским мастером. Как она умудрилась за полчаса очаровать парня, Евгения Львовна и не представляла, но Павел сразу пригласил девушку на свидание.
И очень удивился, когда Даша ему отказала. Тогда он стал каждый день приходить к салону с цветами, до тех пор, пока она не согласилась. Потом девушка объяснила ему, почему сразу не пошла: из-за одного поклонника, который так же умолял её встретиться, а в итоге чуть не изнасиловал и не убил. Павел тогда пообещал ей, что теперь никто и никогда не посмеет её обидеть, а уж он сам тем более.
Евгения Львовна сразу поняла, что он влюбился. По серьёзному. Поняла в тот самый день, когда сын привёл эту девушку к ним домой. Он смотрел на Дашу, как на что-то необычайно прекрасное, глаза его излучали такую нежность, что Евгения Львовна даже поморщилась, почувствовав, как ревность сдавливает её сердце. Да, девушка была симпатичная. Не красавица, даже немного полненькая, но она будто светилась какой-то необъяснимой радостью и светом. Глядя на Дашу даже Евгении Львовне захотелось улыбнуться, но она быстро взяла себя в руки и на вежливое приветствие девушки ответила довольно грубо:
- Надеюсь, милочка, ты не собираешься чувствовать себя здесь, как дома?
Даша тогда растерялась, чуть не заплакала, а Павел решительно взял её за руку, и они ушли. Больше Евгения Львовна с девушкой не встречалась, но у сына про неё смогла всё выведать.
Оказалось, что Даша приехала из какой-то деревни, где жила с родителями-алкоголиками, которые пропивали всё, что умудрялись украсть или заработать, ещё и дружков домой толпами водили, в общем, сбежала от них девочка, как только окончила школу. В городе устроилась уборщицей в салон красоты, потом научилась у мастеров стричь, и сама стала парикмахером. А жила она у какой-то бабки-инвалидки, снимала за копейки у неё комнатку в старой хате где-то на окраине.
Узнав историю Даши, Евгения Львовна сразу настроилась против девушки, потому что была уверена: она скорее всего просто притворяется такой милой и наивной, а на самом деле спит и видит, как переселиться в их трёхкомнатную квартиру в центре города. А теперь ещё и додумалась забеременеть, хотя ребёнок скорее всего не от Павла. Кто знает, с кем ещё эта деревенщина любовь крутила? И хитрая ведь какая, сообразила на кого своего отпрыска новорожденного повесить! Знает, что Паша парень обеспеченный, с жильём, машиной, а скоро он ещё и диплом престижного ВУЗа получит, и место в администрации его уже ждёт. Конечно, девка за него руками и ногами цепляться будет. Где она ещё такого найдёт? А Паша, как телёнок, влюбился и ничего не замечает! Ничего, мать не допустит такой глупой его женитьбы.
Евгения Львовна поджала губы и засопела. Это была её привычка с детства, над которой постоянно посмеивался её бывший муж, Николай. Евгения с ним ещё в школе дружила, потом из Армии ждала, а как вернулся Коля, сразу свадьбу сыграли. Евгения тогда уже в институте училась. Сначала всё шло неплохо, Коля работал, родители помогали, так что не голодали молодые, даже на модные обновы хватало. Жили с одинокой сестрой Колиной мамы, в этой самой трёхкомнатной квартире. Через три года тётя внезапно заболела и умерла, но перед смертью успела переоформить квартиру на племянника, которого любила, как родного сына. Остались молодые вдвоем, всё было бы хорошо, но на пятом курсе Женя стала частенько убегать в общагу, говорила, что к однокурсникам по учёбе, домой возвращалась поздно вечером, вся возбуждённая, весёлая, а Николай злился, конечно, не верил, что никто за Женей там не ухаживал, девушкой она была красивой. Евгения обижалась на мужа за его ревность, но на самом деле ей, действительно, нравился один парень, и даже однажды они оказались наедине в его комнате...
Когда Женя забеременела, она испугалась, потому что не знала точно, от кого был этот ребёнок. Николай заметил, что жена не очень рада своему положению и насторожился. А потом взял, да и спросил у неё напрямую, мол, его ли этот ребенок вообще? Евгения не знала, что ему ответить, она не могла сознаться в измене, но и соврать не смогла. Поэтому девушка решила сделать вид, что Николай обидел её своим недоверием и подала на развод. Кстати, мужу на его вопрос она так ничего и не ответила. Он тоже обиделся и на развод согласился. Правда, Павлика всё же на своё имя записал, хоть и родился мальчик уже когда родители развелись, и квартиру эту Коля оставил жене и сыну. А вот деньги Женя с него принципиально не брала и даже если он переводом присылал, назад отправляла. Николай потом пожалел, что развёлся, тем более, что мальчик рос очень похожим на него, приходил много раз к бывшей жене и сыну, просил прощения за свои подозрения, но Евгения не простила. Кого именно: себя или Николая, она и сама не знала. И видеться с сыном Коле не давала, но он всё же умудрялся пробираться к Павлику. Сначала они в детском саду через забор общались, потом в школьном дворе.
А потом мальчик втихаря стал бегать к отцу домой. Николай и жил ради этих встреч с сыном, он даже не женился больше, наверно, боялся, что новая жена может чем-то обидеть Павлика и тот перестанет к нему приходить.
И Евгения Львовна больше не вышла замуж, отдав всю себя карьере и сыну. Она доработала до должности вице-директора серьёзной фирмы, сын рос умным и серьёзным, поэтому женщина была вполне довольна своей жизнью. Осталось женить парня, и выбирать ему невесту она собиралась только лично. Из благородной, богатой семьи. Такую, например, как Татьяна. Мать – владелица большой торговой фирмы, а отец – директор завода. Подумаешь, у девочки было много любовников; говорят, нагулявшись в молодости такие становятся верными женами. Главное, её родители готовы Павла поставить руководителем той самой фирмы, это же куча денег, положение, а там, с его внешностью и умом, можно и до должности мэра дойти.
- Павлик, солнце моё, я бы и порадовалась внучку, но только уверен ли ты, что это твой ребёнок? – тихо, даже ласково спросила Евгения Львовна, заглянув в комнату к сыну. - Всё же живёте вы раздельно и... – тут она не удержалась и повысила голос: - В общем, я не верю! Скорее всего эта твоя Дашка хочет пристроиться к нашим деньгам и квартире. Не торопился бы ты со свадьбой. Сделал бы тест на отцовство, глядишь, и подтвердится, что ты там ни при чём.
Павел исподлобья посмотрел на мать и тяжело вздохнул, при этом укоризненно качнув головой. В ответ он ей ничего не сказал.
Прошло около двух недель. Молодой человек продолжал готовиться к защите диплома. К Даше и малышу, конечно, ходил, но ночевал всегда дома. Евгения Львовна даже немного успокоилась, надеясь, что эта связь скоро закончится. А потом она уехала в командировку в Москву. Но не успела даже расположиться в гостинице, как ей позвонили из полиции и сообщили, что Павел попал в аварию и спасти его не удалось.
Евгения Львовна всегда думала, что она очень сильная, что никакая беда её не сломает, но тут судьба применила запрещённый приём, ударила по самому больному месту. Как женщина вернулась домой, она и не помнит. Кто-то ей звонил, что-то говорил по телефону, она ничего не понимала. Только дома она постаралась взять себя в руки. Позвонила Николаю и впервые попросила у него помощи. А может, просто хотела разделить с ним ту боль, которую не в состоянии была нести одна.
Организацию похорон Николай полностью взял на себя, а Евгения Львовна сидела дома, со слезами на глазах пересматривала фотографии и видео, ходила по квартире, вспоминая, как сын одевался, умывался, кушал. Ей не верилось, что так больше никогда не будет, что он больше никогда с ней не поспорит, что ей не нужно больше ждать его к ужину.
На похороны пришло много народа. Павел был общительным, добрым парнем, у него было очень много друзей, которые и пришли проводить его в последний путь. Евгения Львовна особо не рассматривала пришедших, все её мысли были только о сыне, но Дашу она заметила. Девушка стояла в стороне от всех и плакала. Тихо и отчаянно. Евгения Львовна демонстративно повернулась к ней спиной, она не собиралась верить слезам этой девчонки. Оглянувшись ещё раз через несколько минут, Дашу она уже не увидела.
После похорон и поминального обеда Николай довёз Евгению Львовну до дома. Собираясь выйти из машины, она молча взялась за ручку двери, но он мягко дотронулся до её плеча и попросил:
- Женечка, можно мне приходить к тебе? Я безумно жалею, что все эти годы мы не прожили вместе, одной семьёй. Я очень виноват перед тобой, за те подозрения, прости меня. Я знаю, что ты мне не изменяла, Павел был и навсегда останется моим сыном. А я хочу быть рядом с тобой, я люблю тебя, мне никто больше не нужен. Тем более, что у нас теперь есть...
- Да не за что меня любить! – с отчаянием перебила бывшего мужа Евгения Львовна. – Я изменила тогда тебе. Да, и не смотри так на меня! Один раз, но изменила. И я не знаю, кто настоящий отец Павла. Я не могу простить тебя, потому что виноват не ты, а я! – она резко открыла дверь и быстрым шагом пошла к подъезду, а Николай ещё долго сидел в незаведённой машине глядя в никуда...
Потянулись мрачные, тяжёлые дни. Евгения Львовна не жалела, что рассказала правду Николаю, характер у неё был скверный, но и лгать она не любила. Поэтому все эти годы жила с грузом вины перед бывшим мужем. Успокаивая себя лишь тем, что он всё же мог быть родным отцом Павла, тем более, что они были очень похожи. О невесте сына она старалась не думать, но через несколько дней, возвращаясь домой, неожиданно встретила её около своего подъезда. Даша сидела на лавочке, на руках у неё спал малыш.
- Что тебе нужно? – прищурив глаза, со злостью спросила у девушки Евгения Львовна. – Павла больше нет, так что твоему бреду о том, что это его ребёнок, больше никто не поверит.
- Зачем Вы так? – тихо проговорила Даша, глядя полными слез глазами. – Это же его сын, Ваш внук. Мне очень нужна Ваша помощь. Я...
- Ну уж нет, дорогуша, если Паша и записал твоего ребёнка на себя, это ещё ничего не значит, и ты меня в свои проблемы не впутывай, - Евгения Львовна выставила перёд девушкой свою ладонь, - иди у любовников помощи проси или в свою помоечную деревню уезжай, - и она пошла к двери подъезда.
Женщина ожидала, что Даша начнёт уговаривать её, побежит за ней, умоляя о подачках, но девушка лишь тихо качала малыша. Не успела Евгения Львовна зайти в подъезд, как услышала неожиданно спокойный голос Даши:
- До этой минуты я жалела себя, но теперь вижу, жалеть нужно Вас. Я и Мишенька ещё будем счастливы, а вот Вы скорее всего никогда. Потому что Вы всегда будете одиноки. Но если Вам будет плохо, найдите меня, я помогу.
Евгения Львовна чуть не задохнулась от гнева, резко обернулась, чтобы высказать Даше всё, что о ней думает, но девушка быстрым шагом уже уходила прочь. Кричать ей вдогонку женщина ничего не стала.
Прошло около месяца. Евгения Львовна пыталась привыкнуть к тому, что она теперь совсем одна, но это было очень тяжело. Каждый раз, возвращаясь в пустую огромную квартиру, она надеялась на чудо, но то, что сейчас она откроет дверь, а там Павлик. Пусть обижающийся на неё, пусть даже собравшийся жениться против её воли, главное, живой. Но чудо не происходило, квартира оставалась пустой и мрачной.
Однажды вечером Евгения Львовна зашла в комнату сына. Ей не хотелось ничего там трогать, но прибрать, вытереть пыль всё же нужно было. Женщина собрала лежавшие на комоде конспекты и выдвинула верхний ящик, чтобы сложить их туда. В ящике лежала новенькая красная папка. Раньше Евгения Львовна её никогда не видела. Взяв её в руки, женщина расстегнула кнопочку и достала единственный лист бумаги, лежавший в папке. Едва скользнув глазами по первым строчкам, Евгения Львовна тут же торопливо засунула бумагу в папку и бросила её обратно в ящик комода. Задвинув ящик, она выбежала из комнаты Павла и плотно закрыла за собой дверь. Только тогда она поняла, что всё это время даже не дышала. Женщину трясло. Перед её глазами стояли строчки из документа, в которых говорилось, что это был тест на отцовство. Павел всё же сдал его, чтобы узнать, его ли ребёнка родила Даша. Евгения Львовна вдруг улыбнулась, подумав, что сын послушал её и не поверил девчонке. Но тут же улыбка сошла с её лица. А вдруг он сделал это для неё и там подтверждение, а не отрицание? Но заглянуть в документ ещё раз женщина не могла себя заставить, боялась, что Миша окажется всё же её внуком. А к этому она не была готова.
Несколько дней Евгения Львовна старалась не думать о тесте. Но стала замечать, что на улице взгляд её непроизвольно останавливается на всех колясках, на мамочках с малышами, и особенно на женщинах в возрасте, бабушках, которые с искренней любовью возятся со своими внуками. Глядя на них, она чувствовала, как жгучая тоска вперемешку с завистью заполняет её сердце. И тогда она опять думала о том листке бумаги, который мог всё решить, стоило ей только заглянуть в него.
Но вместо этого Евгения Львовна поехала к Даше. Зачем, и сама не понимала. Где жила невеста сына, она не знала, поэтому заехала в салон красоты, где девушка работала до родов. Адрес ей дали без проблем. Но вот найти там Дашу не получилось. Когда Евгения Львовна подъехала к нужному дому, то увидела, что дома то уже, практически, и не было, его снесли. Женщина подошла к калитке и растерянно остановилась.
- Ищешь кого? – услышала она старческий голос из соседнего двора.
- Мне нужна Даша, - ответила Евгения Львовна, повернувшись к соседке-старушке.
- Так нема её, - пожала та плечами, - как Степанну внучка в дом престарелых отправила, так и выпроводила Дашку с мальцом. Они у меня пару ночей переночевали, а потом куды подевались, не знаю. Жалко мне её, горемычную, она так счастлива была, когда своему Пашке сына родила, к свадьбе готовилась, а тут горе такое, погиб её жених то. Совсем девка сломалась. Да ещё на улице оказалась, без денег и жилья. Я б её к себе взяла, хорошая она, добрая, но меня дочка забирает, а дом продаём. А ты хтось им будешь?
Евгения Львовна ничего не ответила старушке, опустив голову она отошла от забора и села в свою машину.
Приехав домой, женщина решительно зашла в комнату Павла и достала красную папку.
- Коля, мне нужна твоя помощь, только не отказывай сразу, выслушай меня, пожалуйста, - быстро проговорила Евгения Львовна в телефон, когда её бывший муж ответил на звонок: - Нам нужно найти Дашу. Это невеста Павлика. У неё наш внук. Наш родной внук. Коля, нам нужно их найти, они пропадут без нас, - женщина замолчала, а через мгновение тихо добавила: - Я пропаду без них. Я так виновата. Перед ними, перед тобой...
Николай молча выслушал бывшую жену, а потом сказал короткое:
- Будь дома.
Через полчаса Евгения Львовна услышала звонок в дверь. Она торопливо открыла её и ахнула: на пороге стояла Даша, а позади неё Николай с малышом на руках. Оказалось, что девушка обратилась за помощью к отцу Павла и он без раздумий забрал её и ребёнка к себе.
Вскоре они все вместе сидели на сразу ставшей уютной кухне и пили чай. Как одна семья. Как самые родные люди. Вспоминали Павла, возились с Мишенькой. А когда Даша ушла в другую комнату покормить малыша, Николай взял Евгению Львовну за руку и с улыбкой посмотрел ей в глаза. И она впервые за столько лет тоже ответила ему улыбкой.
А в мусорном ведре в это время лежала красная папка, которую Евгения Львовна так и не открыла...
Следующая публикация
Комментарии 2
По Станиславскому "Не верю"!