Предыдущая публикация
-Здравствуй, мам. — Катя старалась говорить так, будто у нее ничего не случилось, но вышло все равно как-то сухо и жестко.
- Ой, Катерина! А ты чего это?! Я тебя не ждала сегодня. — ответила Алла Семеновна.
Катя внимательно посмотрела на маму. «Не ждала» — это слово, как клещ, вцепилось сначала в душу, а потом несколько раз громко прозвучало в Катиной голове. «Не ждала»! Кате казалось, что в последнее время ее не ждал вообще никто и нигде.
-Ну чего встала-то, как вкопанная?! Проходи давай, я там огурцы закатываю. Ты так зашла иль случилось чего? С Илюшкой-то все нормально?
-Все нормально, мам, с Илюшкой. Мы им на первое время квартиру сняли. Михаил заплатил сразу за три месяца, а там пусть сами…
Катя посмотрела на маму. Она, как обычно, занималась домашними делами. Так было всегда. С раннего детства Катя привыкла, что мама всегда куда-то спешит и всюду опаздывает.
«Нужно делать быстрее…», «сейчас в магазин сбегаю, там привезли…», «ты сиди дома, а я пойду…», «Катя, не мешай, ты видишь я работаю…». Алла Семеновна всегда интересовалась материальным, а дочери чаще говорила «подожди».
-Кать, наливай чай сама, а то некогда, я еще банки не простерилизовала.- Ладно?
-Хорошо, мам. — сказала Катя и налила в чашку чай, хотя пить его совершенно не хотелось.
-Ну так ты чего пришла-то?!
-Ма, слушай, а у тебя никогда не было желания развестись с отцом? — начала Катя неуверенно.
-Нуу… нет вроде, а чего рaзводиться-то?! Шило на мыло менять. Все они одинаковые! Мужики эти. А что?
-Мам, ты знаешь, я хочу подать на рaзвод...
-Что?! А что случилось-то у вас?! Загулял что ли?!
Алла Семеновна явно не ожидала такого поворота событий, поэтому на время даже бросила протирать очередную банку.
-Мам, мне кажется, что мы какие-то разные. Илья вырос, сам уже с девушкой жить начал. Я думаю, что нам с Михаилом надо рaзвестись...
-Да что у вас случилось-то, Господи?!
-Сегодня двадцать пять лет со дня нашей свадьбы. Утром он даже не обмолвился об этом. Спрашивал только где его носки лежат и через сколько минут будет завтрак. И все... - горько всхлипнула Катя.
- И все?! Катька, ну и дурa же ты! Самодуркa какая-то ей Богу! Годовщина свадьбы у нее! Подумаешь! Мне отец твой отродясь ничего не дарил и я ему тоже. А чего деньги на ерунду-то спускать?! — разошлась Алла Семеновна.
Катя смотрела на маму и думала о том, что зря она пришла к ней поделиться своими чувствами. Мама ее никогда не понимала. По щеке покатилась слеза.
-Ну ты еще потоп мне тут устрой! Ты знаешь с этим рaзводом сейчас какая ерунда начнется, квартиру делить, дачу, машина у вас еще… А деньги на счете вы так и откладываете?! Я наличкой сняла, дома вон припрятала. Это разменивать квартиру! Такая хорошая «трешка», а денег-то в ремонт сколько вбухали…
Катя смотрела на маму. Алла Семеновна что-то говорила про квартиру, размен. Казалось, что она изо всех сил старается вспомнить и посчитать что, сколько, кому и в каких долях отойдет. На душе у Кати сделалось еще хуже, чем было...
- Я тебе так скажу, дочь, — иди домой, и выбрось это из головы. А цветов надо, вон пойдем пионов тебе срежу, все равно скоро отцветут…
- Спасибо, не нужно. - шмыгнула Катя носом.
- Ну как хочешь. Ты пошла что ли?! У нас тут в магазин вчера песок дешевый привезли, тебе не надо?!
Катя отрицательно покачала головой и постаралась быстрее уйти. Находиться в родительском доме было просто невозможно. Она пошла в сторону автобусной остановки, но через несколько минут передумала, и решила пройтись пешком: свернула сначала на тротуар, а потом вышла на набережную.
В сумке зазвонил телефон. Катя почему-то сразу подумала, что звонит муж, потому что вспомнил про годовщину. На экране мобильного высветилось имя единственного сына, которого Катя и Михаил родили в браке.
-Да, Илюш.
-Мам, привет. Слушай, у тебя есть время? Мне поговорить просто очень срочно нужно
-Да конечно есть. Можно в кафе встретиться через часик. Удобно тебе?
-Да, давай. А в каком?
-Вот в «Романтику» приезжай. Я как раз тут недалеко. Тем более, что мне тоже поговорить с тобой надо.
Катя свернула на другую улицу, прошла несколько кварталов и уже через двадцать минут была на месте. Сын приехал минут через десять.
- Привет, мам.
- Привет, Илюш. Я только кофе заказала, есть чего-то не хочется.
- Да и правильно. Мне некогда, минут на двадцать только.
- О чем ты хотел поговорить?
- Слушай, мам… Тут такое дело… В общем, Милена мне сказала, что ждет ребенка...
Услышав это, Катя на какое-то время даже выпала из реальности. Несколько недель назад Илья стал жить вместе с любимой девушкой. В целом она была не против того, чтобы они съехались, но становиться бабушкой в свои сорок пять лет ей как-то не хотелось.
- Мам, ты чего молчишь?
- А… я… да просто это так неожиданно, Илюш. А вы справитесь?
- Ну конечно, если что, ты же поможешь? А ты что хотела сказать?
-Я… Сынок, как бы ты отнесся к тому, если бы мы с папой рaзвелись?
-А вы что, рaзводится решили? Что случилось-то?
-Ну, ты понимаешь, мы какие-то разные, чужие совсем. Вот сегодня годовщина нашей свадьбы - двадцать пять лет, а он совсем забыл об этом.
-Понятно. Ну так и рaзводитесь, мне то что, не маленький уже. Ну пока, я побежал.
-Пока, сынок…
Катя заплатила за кофе и пошла домой, хотя возвращаться туда совершенно не хотелось. По дороге она машинально зашла в магазин, а дома приготовила ужин.
Супруг, как обычно, вернулся ближе к вечеру. Михаил поужинал, рассказывал что-то про начальника, и про новую машину Андрюхи. Катя слушала, кивала головой, соглашалась.
На следующее утро муж снова уехал на работу. Катя помыла посуду после завтрака. Она по-прежнему находилась в растерянных чувствах. С одной стороны, ее сильно обижало отношение мужа. С другой, годы проведенные вместе — двадцать пять лет, фактически целая жизнь. Рушить это в один момент из-за забытого юбилея… Катя вдруг подумала о том, что, возможно, мама права, и она сильно драматизирует на этот счет. Зазвонил телефон, на экране снова высветился номер Ильи.
-Да, сынок.
-Мам, слушай, про вчерашний разговор о разводе… Я тут подумал…
-Ты считаешь, что я погорячилась?! Ты знаешь, сынок, я и сама…
-Нет, мам, подожди. Я тут подумал, вам всю недвижимость надо еще до развода поделить, чтобы обойтись без судов и прочей фигни. Нашу «трешку» можно разменять вам с папой на две «однушки». Если постараться, то еще и деньги останутся. Дачу тоже продадим, сложим деньги и нам с Миленой «двушку» возьмем. Мне кажется это единственно правильный вариант, да?
-Может быть, Илюш. Давай позже созвонимся. Я тут занята…
-Хорошо, давай. Но мне кажется, что больше и думать не надо. Так по деньгам выгодно, и всем удобно. И у нас с Милой вопрос с жильем решится... Главное сделать все правильно, чтобы не прогадать, мам.
Слушать это Кате не хотелось. Хотелось плакать. Она переоделась и пошла на набережную. Дошла до своей любимой скамейки. На лавочке уже сидел мужчина.
-Я вам не помешаю?
-Нет, что вы! Присаживайтесь. Погода-то какая хорошая!
-Да… — согласилась Катя.
-А вы какая-то грустная. — подметил незнакомец.
-Настроение не очень… — Катя не хотела вдаваться в подробности своего душевного состояния.
-Но я знаю как поднять вам настроение! — сказал незнакомец и куда-то ушел.
Вернулся мужчина буквально через пять минут. В его руках было два эскимо.
-Я где-то читал, что в мороженом содержится гормон счастья. Может проверим на практике? — сказал он и протянул Кате лакомство.
-Спасибо. — Кате было как-то неловко, но она все же взяла эскимо.
Мороженое оказалось очень вкусным. Катя на какое-то время даже ощутила себя маленькой девочкой.
-Спасибо, очень вкусное.
-Да, правда вкусное! — подтвердил незнакомец.
-Сколько я вам должна?
-Да ну что вы? Денег не возьму! Тем более такая мелочь.
-А мы, кстати, даже не познакомились… — заметила Катя.
-Точно! Меня Володя зовут, а вас?
-А я Катя. Очень приятно.
-И мне приятно.
-Катя, вы не против прогуляться?
-Нет, не против.
-Все-таки мне кажется, что вы чем-то расстроены…
-С мужем рaзвожусь, настроение не очень.
-А, ну это бывает! Я сам полгода назад рaзвелся. Женился, а потом понял, что мы совершенно разные. Я романтик по натуре, всю жизнь мечтал отправиться в кругосветное путешествие. А супруга у меня материалистка. Я ей все оставил и ушел. Сейчас снимаю квартиру, будет возможность — куплю свою.
Владимир рассказывал про свое детство, школьные годы, профессию. Катя шла рядом и слушала. Рассказывал он действительно интересно. Женщина вдруг представила, что шагая по набережной с Владимиром, она идет в новую жизнь.
Катя вернулась домой. Удивительно, но муж уже приехал с работы.
- Ты где ходишь? Я пришел, ужина нет.
- А его и не будет!
- В каком смысле?!
- В том смысле, что я ухожу от тебя. И подаю на рaзвод.
- Да и пожалуйста! — буркнул муж.
- Надо же как легко ты от меня отказался…
- Держать не буду! — отрезал Михаил.
На следующее утро Катя позвонила по объявлению и нашла съемную квартиру. Быстро собрала вещи и уже во второй половине дня приехала по нужному адресу. Хозяйка отдала ей ключи.
- Лифт только сломан. Придется вам на седьмой этаж с чемоданом.
- Да ничего, донесу! — ответила Катя.
Ноша, которую она сбросила с плеч, была гораздо тяжелее чемодана. Она уже дошла до третьего этажа, когда за спиной послышался мужской голос:
- Позвольте вам помочь, вы на какой этаж?
- Володя?!
- Катя?! Что вы тут делаете?
- Теперь жить буду на седьмом этаже.
- Вот так совпадение, а я на восьмом тоже в этом доме квартиру снимаю.
- И правда совпадение...
Володя взял чемодан, донес его до седьмого и поднялся к себе. У Кати зазвонил телефон.
- Да, Илюш.
- Мам, слушай, я на дачу покупателя нашел. Так повезло…
- Ну, если нашел, сынок, то продавай. Папа тебе поможет.
Катя повесила трубку. Весь день она прибиралась в квартире и чувствовала себя невероятно счастливой. Вечером в дверь позвонили. На пороге стоял Володя с букетом цветов.
- Катя, это Вам. С новосельем!
- Спасибо. Мои любимые лилии...
- Я почему-то так и подумал, что они вам понравятся.
- Проходите, чай пить будем...
Через три месяца Катя оформила рaзвод. Муж и сын продали дачу и выплатили Кате небольшую сумму. Она ничего не оспаривала, хотя понимала что сумма несправедлива. А через несколько месяцев родился внук. Она иногда приходит, чтобы повозиться с ним. Но в общении с Ильей сохраняет дистанцию.
С Володей они расписались и купили небольшую двухкомнатную квартиру. На первую годовщину свадьбы он сам испек торт и купил для нее букет любимых лилий. Катя счастлива и понимает теперь, что на самом деле никогда не поздно изменить свою жизнь...
Одна женщина изучала Книгу пророка Малахии. Когда она дошла до 3-й главы, у неё вызвал недоумение 3-й стих: "И сядет переплавлять и очищать серебро".
Чтобы понять эти слова, женщина решила посетить серебряных дел мастера, чтоб понаблюдать за его работой. Она ничего не сообщила мастеру о причинах своего интереса, отговорившись простым любопытством.
Когда она пришла к мастеру, то застала его за работой. Он нагревал кусок серебра над огнём. Он пояснил ей, что таким образом очищают серебро: его держат над огнём в самой горячей части пламени, чтоб выжечь все примеси.
Женщина вспомнила стих из книги пророка Малахии и подумала, что Господь как ювелир держит нас в очистительном огне. Но все же она спросила:
- Вы должны вот так сидеть перед огнём всё время пока идёт процесс очистки серебра?
- Да. И я не просто должен сидеть и держать серебро в пламени, я не должен спускать с него глаз: если передержать металл в огне, хоть на мгновение, ущерб будет непоправимым.
Женщина ненадолго задумалась и спросила:
- А как вы определяете момент, когда металл достиг нужной чистоты?
Он улыбнулся и ответил:
- О, это просто. Как только я вижу в нём своё отражение.
Женская логика. Хохотала до слез, узнавая себя. Решила сделать простой салатик, порадовать семью. Салат с курицей. Тем более как раз осталось немного отварной курочки, все равно никто уже не ест. В салат этот нужны ананасы. Использовала фрукты из банки, а сок остался. Выпить? Не хочу… Вылить? Жалко…
Вспомнила один рецепт пирога, там нужен сок ананасовый как раз. Сделала пирог. Но туда почему-то только желтки нужны были, а белки остались. Ну не выбрасывать же их?! Поставить в холодильник — все равно потом выброшу.
Придумала! Можно сварганить безе. Легко, быстро, вкусно! В безе использовала цедру лимона. Лимон остался лысый… Если оставить его, засохнет быстро. Что же с лимона то сделать?
Ага, соус вкусный получается для салата. В салат ушла половинка луковицы. А вторая половина лежит, смотрит на меня. А ее куда?
Можно для спагетти вкусный томатный соус приготовить. Нашла в холодильнике банку томатного сока собственного приготовления. Ушла половина. А с остатком что? Жалко, если пропадет. Сама же трудилась летом, закрывала. Натуральный, без консервантов, долго открытий храниться не будет.
Подумала немного, решила сварить борщик. Но, увы, дома не оказалось свёклы. Быстренько собралась, выскочила в магазин. Купила свёклу, картошку, творог, сметану, зубную пасту, носки (по скидке), тапочки (тоже акция была), мыла несколько упаковок, на всякий случай.
На обратной дороге зашла в банк, там оплатила коммуналку, возле банка заскочила в мастерскую, забрала туфли с ремонта, купила в хлебном киоске свежие булочки детям в школу для бутербродов. Еле добралась домой с этим всем. Приготовила борщ.
Уже не обратила внимание, осталось ли что-нибудь. Упала в кресло, спина болит, ноги отваливаются, рук не чувствую…
Думаю, вот ненормальная! Лучше бы я выпила тот ананасовый сок!!!
Автор неизвестен
🎨 Rita Cardelli
Есть одна ошибка, которую совершают в любви зрелые женщины. Немолодые женщины, - давайте прямо говорить. Потому что все фразы вроде "я молода душой!", "женщине столько лет, на сколько она выглядит", - они немного лукавы. Женщине столько лет, сколько лет назад она родилась. Например, пятьдесят. Или шестьдесят. Или больше. И это совершенно нормально.
Выглядеть можно отлично. Восхитительно. Но при этом оставаться в одиночестве. Если нет желания любить и быть рядом с кем-то, если одиночество - это выбор, то все в порядке. Есть другие у человека смыслы и цели, надо его уважать за это. Это не одиночество, а уединение.
А если хочется любви, но отношения распадаются? Иногда причина - в этой трагической ошибке, которую описал Мопассан.
Он описывал роман Милого Друга, того еще прохиндея, с госпожой Вальтер. Ей в романе чуть за сорок, - но в 19 веке это был солидный возраст. И выглядела она роскошно; полная такая ухоженная дама.
Но она опостылела возлюбленному, пусть и дурному человеку, по простой причине: полная дама подпрыгивала потешно, называла себя "птичкой" и "девочкой" и сюсюкала, как школьница. С ней такое от любви произошло.
Вслед за спокойной осенью наступила вдруг нелепая чахлая весна, - так это описывает автор. И от любви красивая зрелая дама начала вести себя как шаловливая толстая девочка. Диссонанс был так силен, что возлюбленный начал ее избегать. Тяготиться начал отношениями. Опротивела ему госпожа Вальтер, но она не могла взять в толк - что случилось-то?
Вот это и случилось. Мы забываем, сколько нам лет на самом деле. И можем потерять достоинство, присущее возрасту. Можно привлечь любовь страстью и статью царицы Дидоны, а не кокетством Джульетты, - вот о чем пишет Мопассан. Ребяческое поведение зрелой женщины отталкивает. Оно не конгруэнтно, оно диссонирует с ее образом, придает комичность. Полная красивая дама - это одно. Толстая хихикающая немолодая девочка - это другое...
Счастье и любовь в зрелости находят те, кто не впадает в детство. Не старается молодиться и говорить специальным тоненьким голоском, - щебетать. Кто не подпрыгивает, изображая птичку. Кто с королевским достоинством принимает свой возраст, как награду и достижение, кто с почтением относится к себе.
И вот эти женщины находят свою половину гораздо чаще, чем немолодые девочки. Потому что главное условие счастья - это соответствовать самому себе, как считали древние скандинавы. Улучшать себя, украшать, уважать, - но не изображать никого. И помнить свое имя, свой возраст, свои достижения, свои испытания, свой род, - вот это важно для обретения личного счастья. Которое, бесспорно, может прийти в любом возрасте.
Если этот возраст осознавать и принимать, конечно.
Анна Кирьянова
Колдовская свадьба (сказки для взрослых)
часть 1
Любаша сидела с мамой в поезде, который уносил их в далекую деревню к бабушке.
Она, облегченно вздохнув, посмотрела на маму.
А мама сидела и немного грустно смотрела на пробегающие за окном вагона деревья и поля.
-Ну вот и все, – тихо сказала она.
-Мам! Ты только не плач, – Любаша положила свою руку на руку мамы, - так лучше, правда.
Ольга глянула на дочь и виновато улыбнулась.
-Наверное, ты права, мой ангел, – она наклонилась и поцеловала ее, - все что не делается , говорят, к лучшему.
Любаша с мамой и отцом жили в частном секторе города, в маленьком деревянном домике, оставшимся ее отцу от родителей.
Сколько себя помнила Любаша, мама всегда была чем-то занята.
Небольшой участок требовал ухода, чтобы на нем что-то росло, и поэтому они с мамой постоянно копошились там.
То копали, то пололи, по окучивали. А осенью собирали и аккуратно укладывали в погребе или в кладовой выросший урожай. Мама что-то варила, консервировала, и это было каждой осенью. За зиму все приготовленное съедалось и с началом посевного сезона все повторялось.
Когда Любаша подросла и ей исполнилось целых восемь лет, и ее стало сильно удивлять то, что ее папа Витя, во-первых, никогда им не помогал с мамой на огороде, считая, эту работу чисто женской, а во-вторых, почему-то всегда был чем-то недоволен и сурово глядя на жену раздраженно отодвигал от себя тарелки с вкусными щами или, жаренными котлетами.
-Вечно у тебя, все, то пересоленное, то недосоленное. Как была деревенской безрукой дурой, так ничему и не научилась, – говорил он, брезгливо сморщив нос.
Любаша недоуменно смотрела на отца, и все никак не могла понять, чем же это мама опять не угодила отцу?
Суп всегда был горячим и вкусным, котлетки или тефтели тоже всегда были вкусными, ведь мама в свое время, окончила училище, на повара. Правда сейчас была вынуждена работать продавцом в небольшом магазинчике, потому, что так решил папа, там больше платили.
Наработавшись за целый день в магазинчике, Ольга мчалась домой, чтобы по возвращению мужа с работы на столе всегда стояла свежая вкусная еда.
Но для отца вся эта еда, почему-то, была не вкусная, и он вечно был недоволен.
Даже глядя на дочь, Виктор криво улыбался, и ни разу не сказал ей ни одного доброго и ласкового слова.
А Любаша старалась.
Она училась в школе на «отлично», и всегда пыталась встречать отца на пороге, когда тот приходил домой с работы, и хотела обнять его.
Но он всегда как-то небрежно отстранял девочку в сторону.
-Не мешайся, устал я сегодня , – говорил он и шел умываться.
Папа работал таксистом, и наверное, и правда сильно уставал.
-Ты Любочка не обижайся на него, - виновато говорила Ольга, - он любит тебя, просто устает очень на работе .
Люба понимала и уходила в свой уголок, за шторку и оттуда слушала, как отец покрикивал на маму.
А однажды отец сорвался и ударил маму.
Люба слышала, как мама что-то спросила его, а он что-то грубо ей ответил, а дальше она услышала звук удара и тихий вскрик мамы.
Люба тогда выскочила из своего уголка и увидела, что мама держится за лицо и из ее глаз катятся слезы.
-Пошла вон отсюда! – крикнул отец Любе, - нечего тут делать!
Люба испугалась, развернулась и спряталась в своем уголке и только слышала, как отец шипел что-то сердито маме, а та тихо всхлипывала.
Она прислушалась.
Отец, видимо, совсем рассердился и теперь уже громче начал выговаривать Ольге:
-Ты на кого стала похожа? Ты на себя в зеркало смотрела? Страшная, не причесанная, неухоженная! Бабка в двадцать шесть лет! Смотреть противно! Мало того, что ничего не умеешь, еще и страшная стала! Тоже мне женщина называется!
-Так я же работаю целый день. Да и за домом следить надо и дочь воспитывать, – начала возражать ему Ольга, - у меня просто времени нет, чтобы наводить красоту.
-Заткнись! – отец прицыкнул на нее, - все могут , а она не может. В доме она занята! Посмотрите ка! И чем это ты тут занята? Чем тут заниматься-то? Живешь в хорошем доме, все есть, чего тут еще делать-то? Смотреть на тебя тошно! Даже сына мне родить не смогла, одних баб, наверное, только и можешь рожать!
-Вить! Ну будет и сын, что в этом такого? Рожу и сына, – начала оправдываться Ольга.
-Нет уж! Мне и этой хватит! – злобно крикнул отец, - бабье царство! Правильно мне мать говорила, нечего было деревенскую брать в жены, засранки одни в деревнях живут! Ни одеться , ни выглядеть путем не могут! С тобой ведь даже сходить никуда нельзя! – он резко встал и вышел из дома, громко хлопнув дверью. Любаша вздрогнула от громкого звука.
Ольга сидела и тихо плакала.
-Мамочка не плач, – Любаша выскочила и подбежала к матери, - не правда! Ты самая красивая! Он все врет! Я видела на фотографии, ты очень красивая! Это ты просто устала, а если тебя нарядить и причесать, ты даже очень красивая!
Ольга обняла Любашу, и улыбаясь, сквозь слезы, гладила ее по голове. На щеке Ольги набухал внушительный синяк.
Ольга глянула в зеркало.
-Ох! Как же я завтра на работу-то? - она полезла в шкаф, и достала какую-то баночку с мазью.
-Мам , это что? - спросила Любаша.
-Понимаешь, твоя бабушка Вера, она у нас травница, вот она и сделала мне эту мазь, ну чтоб выводить синяки на твоих коленках, но видать мне она тоже пригодится, - сказала Ольга и намазала синеющее место на лице, - будем выводить огрехи нашей жизни, а то люди-то, что скажут?
Она вытерла набегающие слезы и начала убирать со стола.
Виктор не вернулся домой и появился только через два дня, злой и заросший щетиной.
От него неприятно пахло алкоголем.
-Жрать дай! – садясь за стол, сказал он, не глядя на Ольгу.
Она спокойно накрыла на стол и ушла в спальню.
Любаша сидела в своем уголке и с тревогой прислушивалась к звукам на кухне.
Громкий стук сброшенной на пол тарелки напугал ее.
-Опять все пересолено! – зло крикнул Виктор, - ты что, готовить совсем разучилась?
Ольга вышла из спальни, и смотрела на мужа, не говоря ни слова.
-Чо молчишь? – Виктор явно накручивал себя.
- Не ешь ,раз не нравится, - сказала она .
-Я домой пришел! Ты обязана меня накормить! – заорал он, - я, между прочим, с работы пришел!
-Не кричи! Ребенка напугаешь, – сказала Ольга, в упор, глядя на него.
-Да мне посрать! – рявкнул Виктор, - жрать нормально научись готовить! –он пнул на полу валявшуюся разбитую тарелку и шагнул к Ольге, сжав кулаки и глядя на нее наливающимися кровью глазами - достала ты меня!
-Только тронь! – угрожающе сказала Ольга.
-А то что? – криво улыбнулся Виктор.
Любаша, испугавшись за мать, выглянула из-за шторки, готовая кинуться на помощь.
Что случилось потом, Любаша не поняла.
Ольга, сжав кулаки, скрестила руки на груди, что-то тихо прошептала одними губами, потом резко выбросила их вперед раскрыв ладони и Виктор вдруг отлетел к противоположной стене, сильно ударившись спиной.
От такого поворота он удивленно вытаращил глаза на жену.
Ольга стояла вся бледная и только на лице ярко горели глаза.
Она выдохнула и опустила руки.
С пальцев Ольги на пол упало несколько искр.
-Только попробуй еще раз поднять на меня руку, - сказала она спокойно, - прибью и даже не вздрогну.
Любаша во все глаза смотрела на мать .
Она увидела , как лицо мамы успокоилось и порозовело.
-Ведьма! – сквозь зубы процедил Виктор, - одна порода с матерью!
Он поднялся с пола, еще раз исподлобья глянул на Ольгу и тяжело ступая, вышел из дома, опять грохнув дверью.
После ухода отца, Любаша выскочила из-за занавески.
-Мам! Это что такое было? – обнимая и заглядывая в глаза Ольги, спросила она .
-Доченька, давай поговорим об этом как-нибудь потом. А сейчас…, - она погладила ее по волосам, - собирай ка все свои вещи, документы я твои из школы забрала , мы уезжаем! – сказала она, поцеловала ее и пошла в спальню.
-А мы куда? – удивленно спросила Люба.
-Домой,– засмеялась Ольга.
Она достала из шкафа большую дорожную сумку и начала складывать туда свои вещи. Потом положила туда вещи Любаши.
-Ну вот и все, – сказала она оглядывая комнату, - все , что я нажила за это время уместилось в одной сумке. Смешно! Ты в свой рюкзачок тетрадки сложи и книжки , а в пакет игрушки. Утром мы пойдем на вокзал, нам с тобой два дня ехать. Ничего! Проживем! Главное, нас там ждут!
-Так мы к бабушке Вере? – догадалась Любаша, - так откуда она знает, что мы едем?
-Это она мне подсказала, – улыбнулась Ольга.
Они встали очень рано.
Ольга оделась так, как ее никогда не видела Любаша.
В джинсы, красивую кофточку, белые кроссовки. Заплела свою длинную косу и впервые не спрятала ее под платком, как она это делала обычно. Даже накрасила помадой губы, подмигнула Любаше, и подхватив сумку и пакет с продуктами, они пошли на выход. Она закрыла дом на замок, ключ положила под порог, перекрестила дом, поклонилась в пояс и они вышли со двора.
День только занимался.
-Мам, а мы на чем поедем? – спросила Любаша, - автобусы-то еще не ходят!
-Ничего! Доберемся! – улыбнулась Ольга, и Любаша вдруг заметила, что мама как будто помолодела.
На щеках играл румянец, глаза блестели, и она чему-то улыбалась.
На улице было тихо, и они, незамеченные никем, дошли до трассы, где Ольга поймала машину, которая непонятно откуда взялась, и ехала в такую рань.
Водитель, оказалось, тоже ехал на вокзал встречать родню.
-Вот нам повезло-то! – засмеялась Ольга, - мы как раз на этот проходящий поезд и едем.
И теперь они сидели в поезде.
Ольга глянула на Любашу, подмигнула ей и улыбнулась.
-Все будет хорошо. Поспи немного, а то мы же рано встали, – она уложила Любашу и накрыла ее своей курточкой, - теперь у нас будет новая жизнь. Хорошая! – и Ольга чмокнула ее.
Через два дня, рано утром они вышли на полустанке. Состав стоял на нем буквально пару минут.
Ольга соскочила на перрон и подхватила Любашу.
-Ну вот, мы и прибыли, – она взяла сумку, и они пошли по узенькой тропинке, которая мелькала, уходя в поля.
-А тут хоть кто-то живет? – спросила Люба, - чего-то никого не видно…
-Дак деревня вооон за теми березками, – засмеялась Оля, - пошли, давай! Ноги хоть разомнем, а то вон, как долго сидели в поезде, – и она весело зашагала по тропинке.
Когда они прошли поле и подошли к березовой роще, Ольга вдруг поставила сумку и пошла к березкам. Обняла одну из них и счастливо улыбнулась.
-Здравствуйте, мои красавицы! Вот я и вернулась!
-Мааам! Ты чего? – удивленно спросила Люба.
-Иди ка сюда , чего покажу, – поманила ее Ольга.
Люба тоже сняла рюкзачок, и поставив пакет, побежала к матери.
Ольга раздвинула траву, и Люба увидела ярко красную ягоду.
-Ого! – восхищенно воскликнула Люба, - это что? Земляника что ли?
-Вот именно! Срывай и ешь! Вкуснооооо страсть как! – засмеялась Ольга и начала собирать ягоду в ладошку, - вот так собери в ладошку, а потом, как съешь все сразу. Ужасно вкусно, – она собирала ягоду и улыбалась.
-Ммммммм!! Какая вкуснотища! - щурясь от удовольствия, сказала Любаша, - а давай наберем и бабушку угостим.
-Не! Пошли. Мы потом лучше специально сходим за ягодой, – сказала Ольга, - потом можно и за клубникой сходить. Ее тут полно. А по осени за грибами и за черникой. Или брусникой. Тут всего много.
-Ух, ты! Здорово! – засмеялась Любаша, - и мы вот прямо и пойдем?
-Конечно! – Ольга подхватила сумку, и он опять потопали на тропинке.
Вера стояла около ворот и ждала.
Она знала , что дочь уже идет домой.
Видела во сне, как она плакала и жаловалась на своего мужа. Сердце замирало после такого сна.
-Слава Богу, что услышала меня и вернулась, – шептала она одними губами, - и внучку везет. Кровиночку нашу, наследницу!
Подходя к дому, Ольга увидела стоящую Веру.
-Мама! Ты давно тут стоишь? – Ольга обняла ее.
-Да не! Недавно вышла. Зорьку проводила в стадо, и вот стою вас жду, – Вера смахнула набежавшую слезу, - неужели вы вернулись?! Прямо даже не вериться! Надеюсь, на совсем.
-На совсем! – грустно улыбнулась Ольга, - там мне больше делать нечего.
-А я тебя предупреждала, – укоризненно сказала Вера, - так ты все на свой лад творила.
-Мам! Меня уже наказали, хватит, – устало опускаясь на крыльцо, сказала Ольга, - я так устала от всего того, что там было, ты не представляешь.
-Ну почему же не представляю, – садясь рядом и обнимая молчавшую Любашу, сказала Вера, - забыла, что я и без твоих жалоб все знала?
Ольга глянула на, внимательно смотрящую на них, Любу.
-Ладно! Давай все потом! Мы устали с дороги и голодные, – она опять прильнула к Вере, - Господи! Как же я соскучилась по тебе и нашему дому.
-И то верно! Чего это я? – Вера поцеловала Любу, - пойдемте ка, мои хорошие, я вас кормить буду и отдыхать уложу! Поспать надо, чтоб все пришло в норму! А сейчас давайте ка умойтесь с дороги, и айда в дом.
Ольга с Любой пошли к умывальнику, висевшему на столбике во дворе.
-Ты знаешь, этому умывальнику, наверное, лет сто, – засмеялась Ольга, - мама говорила, что им пользовалась еще ее бабушка.
-Ничего себе! Он что, такой древний? – Любаша потрогала его рукой, - старичок, а такой замечательный.
-Главное, в нем вода чудесная, колодезная. Чистая, прозрачная и холоднючая, – Ольга подняла вверх сосок и к ней в ладони хлынула холодная вода, - ух! Как хорошо! Сразу детство вспоминается! – она умылась и засмеялась, - аж нос замерз!
Любаша тоже подставила ладошки и умылась ледяной водой.
-И правда, холоднючая, - улыбнулась она.
-Ну все ! Пошли, а то бабушка заждалась, – и они поднялись на крыльцо и вошли в дом.
Люба проснулась от того, что выспалась, но лежала с закрытыми глазами.
Рядом , в комнате на диване, лежала Ольга и около нее сидела Вера.
-Ну и чего ты добилась своим своеволием? – тихо говорила Вера, - я тебе еще тогда сказала, что насильно любить человека нельзя заставить. Рано или поздно, он все одно очухается, от твоего зелья, и будет тебя ненавидеть пуще, чем любить. Я тебе говорила? Говорила! А ты ведь выкрала рецепт и все одно сделала по-своему. Он же тебе тогда сказал, что между вами ничего не может быть. Какая шлея тебе под хвост попала, что ты, аж домой примчалась из города, чтобы сварить приворотное зелье. Ну и что из этого получилось? Тебя лишили твоих способностей. Вот и весь итог!
-Мам! Вернулось все! – тихо сказала Ольга.
-Как вернулось? Да ты что? Правда? – Вера удивленно смотрела на дочь.
-Правда! Я, как только тогда с тобой во сне поговорила, то сразу решила, что хватит мне терпеть его издевательства. Он же на меня начал руку поднимать, а я все терпела! А после того сна, я внутри себя сказала, что никогда не любила его, и все, что сотворила, это так каприз дурной был. Просила сильно прощения за то, что сотворила! Просила за Любашу. Она же спать плохо стала, и я видела, она его бояться стала. Он заходит, а она в комочек вся сожмется, смотреть страшно. Очень просила Высших, особенно за нее. И меня услышали! Восемь лет я терпела его выкрутасы, слово лишнего не сказала, выглядела , как страшилка, чтобы только его не злить! А ему все одно не угодишь. И ты знаешь, я так поняла, ему вообще никто не нужен. Он дочь свою в сторону отодвигал, когда она к нему подбегала. Вот тогда я и начала прощения вымаливать, а уж когда он меня ударил, так я не за себя испугалась, а за Любашу, она же все это видела.
Вера слушала дочь , зажав рот ладошкой и из глаз текли слезы.
-А последний раз, когда он замахнулся на меня, у меня прямо как тогда, вдруг такая сила появилась внутри. Вспомнились все твои уроки и ученья. Ну, я его и шибанула. Правда, не сильно. Пожалела. Сама виновата, что довела себя до такого. Вот мы и приехали. Я так рада, что все вернулось. Правда я давно травами не занималась, боюсь, что все перезабыла. Да и заклинанья уже позабыла многие. Поможешь вспомнить? – она обняла Веру.
-Конечно, помогу! Главное, что вы обе дома! И душа у меня за вас болеть не будет. А то мне сны один страшнее другого снились.
Они еще о чем-то шептались, а Люба все лежала и гадала, про что это мама с бабушкой разговаривали о таком, не понятном.
-Ладно! Потом у бабули спрошу, – решила Люба, и перевернувшись на другой бок и заснула опять.
Все потихоньку налаживалось.
Ольга пошла в школу и устроилась туда поваром, а пока были каникулы пошла, искать еще что-нибудь, где можно было поработать.
Деревня хоть и была не город, но оказалось, что за то время, пока Ольги не было в деревне один предприниматель открыл кафе «Раздолье».
-Ух, ты! – увидев вывеску, удивилась Ольга, - ну-ка заглянем, что за кафе такое?
Оказалось, что в кафе, в основном, торговали чаем, кофе и привезенным из райцентра печеньем и сладостями.
-А что, сами-то булочки печь разучились, что ли? – спросила она у парня за стойкой.
-Дак это ж пекаря нужно, а у нас такого нет пока, – улыбаясь, ответил парень.
-А начальник на месте? – спросила Ольга.
-А как же! У себя сидит! А что?
-А пройти к нему можно? – опять спросила Ольга, - хочу с ним поговорить на счет булочек, – и она улыбнулась.
Ее проводили к кабинету .
На табличке красовалась надпись «Хромов Павел Ильич».
-Здравствуйте, Павел Ильич, - поздоровалась Ольга, заходя в кабинет.
За столом сидел молодой мужчина, где-то Ольгиного возраста или чуть старше. Чернявый с черными , как уголь глазами.
Ольга посмотрела на него и улыбнулась.
-Я вот тут к вам с предложением. Вам повар-кулинар нужен?
-А вам что, есть, кого предложить? – вопросом на вопрос ответил Павел.
-Вообще-то, я себя предлагаю, – засмеялась Ольга, - я в школу устроилась поваром , но пока каникулы, хотела поработать у вас! Жить-то на что-то нужно. Я только из города вернулась домой.
-А где работали до этого? – испытывающе глядя на Ольгу, спросил он.
-Сразу после училища работала в кафе, а потом по семейным обстоятельствам торговала в магазине, так муж захотел.
-Ясно! Значит, по специальности больше не работали? – подвел итог Павел.
-Ну дома-то, я готовила. А вообще, я вам предлагаю, просто, дать мне возможность попробовать, а там уж вы сами решите, подхожу я вам или нет, – решительно сказала Ольга и пристально посмотрела на Павла. Она тихонько попыталась подслушать о чем он думает, хотя запрещала себе это делать с тех пор , как к ней вернулась эта способность.
Павел явно колебался.
-Значит так! Давайте поступим следующим образом. – Павел глянул на Ольгу, - завтра у нас в кафе вечером празднуют день рождение и заказали стол на тридцать человек. Вот меню, – он протянул Ольге список, - посмотрите, что нужно из продуктов докупить. Готовить можно начать с утра, кухня в вашем распоряжении. И еще! Там заказан торт. Праздничный торт!- он сделал акцент на слово «праздничный», - надеюсь вы меня понимаете о чем я ? Через час я жду от вас список продуктов , которые необходимы для всего этого. Что-то у нас есть, посмотрите сами ! Сделаете торт?
-Попробую, – разглядывая список, сказала Ольга.
-Нет уж ! Не попробую, а надо сделать. Если, конечно, вы хотите здесь работать, – выкатываясь из-за стола на инвалидном кресле, сказал Павел.
Это было так неожиданно, что Ольга немного опешила. Потом тряхнула головой и улыбнулась.
-Я пошла, смотреть продукты и скоро занесу вам список, – быстро сказала она и вышла из кабинета, - ничего себе номер! – подумала она, вспоминая увиденное, - надо маму расспросить, кто это такой Павел Ильич Хромов?
Через минут сорок она составила список необходимых продуктов и занесла его в кабинет.
- У меня просьба, - сказала Ольга, - для торта нужны свежие яйца. Я могу их приобрести у моей соседки, бабы Луши, у нее они крупные. Я их прямо завтра с утра и принесу. Можно так?
-Да, пожалуйста! Только узнайте цену, - ответил Павел оторвавшись от бумаг, - надеюсь, они не золотые ? И не дороже, чем я их покупаю ?
-Я вам завтра все скажу, - пообещала Ольга и ушла.
Ольга примчалась домой.
-Твои рецепты на этажерке наверху. К Луше я уже сходила и она сказала, что завтра приготовит тебе, сколько нужно, – сказала Вера Ольге.
-Ага! Поняла, – улыбнулась она и побежала в комнату.
-Бабуль! А ты откуда знаешь, чего маме надо? – удивленно спросила Люба.
- А вот! – Вера улыбнулась, - подрастешь и сама узнаешь.
-Точно? - Люба с каким-то недоверием посмотрела на бабушку, - откуда ты знаешь?
-Потому что, ты наша, – Вера подошла и поцеловала Любу, - всему свое время!
На следующее утро Ольга поднялась рано, нужно было идти на работу.
-Пошла сдавать очередной экзамен! – весело сказала она.
- Все получится, – улыбнулась Вера, - с кремом аккуратнее для торта! И мясо не пережарь, а то закрутишься.
-Есть! Мой генерал! – уже в дверях засмеялась Ольга.
Пока не было Ольги, Любаша с Верой занимались домашними делами.
-Бабуль, а мама на работу ушла? – спросила Люба, -она опять в магазине работать будет?
- Да! На работу ушла, будет кашеварить. На что училась, тем и работать будет, – ответила бабушка.
-Прям супы варить и булочки печь? – Люба удивленно смотрела на нее.
-Конечно! И булочки и торты и каши! – засмеялась Вера, - пошли ка картошку чистить, нам тоже обед варить пора!
Люба сидела около Веры и смотрела, как та быстро чистит картошку.
-Ты прям как машинка чистишь. Я так не умею, – надула губы Люба,
-Ну тогда вот Федором займись, а то он ленивец, мышей гонять перестал и растолстел, – засмеялась Вера.
Вообще-то, бабушкин здоровенный, рыжий кот, Федор сам не давал покоя Любе.
После того, как Люба попыталась его бесцеремонно погладить и потрепать за ушко, она получила удар лапой по руке, и теперь кот постоянно подозрительно за ней следил, что очень не нравилось Любе и кроме того настораживало.
-А чего он следит за мной всегда? Я его боюсь, – сказала тихо Люба, - он как партизан, подглядывает!
-Значит, ты ему понравилась, – улыбнулась Вера, - просто ты с ним разговаривай, он очень любит, когда с ним разговаривают.
-Правда, что ли? – удивленно спросила Люба.
-А ты попробуй, – предложила Вера.
- Феденька, а тебя можно погладить? – Любаша присела рядом с котом.
Федор посмотрел на нее своими желтыми глазами, немного подумал, потом встал и подошел к ней, подставив спинку.
-Ой! И правда! - еще больше удивляясь, сказала Люба, поглаживая Федора по спине, - он чо, правда понимает, что я говорю?
-Мра! – сказал Федор, и снисходительно глянув на Любу, в два прыжка оказался высоко на поленнице.
-Хулиган! – сказала Вера, - своенравный хулиган!
Наверное Люба бы даже не удивилась , если бы кот на эти слова Веры вдруг взял бы да и показал ей язык, но Федор оглянулся на Веру и сиганув на крышу сарая, скрылся на сеновале.
Люба срочно помчалась в сарай и по лестнице полезла под крышу.
-Я тебя все равно догоню, - пробурчала она.
Она забралась под крышу и осмотрелась.
Среди сена она увидела торчащие рыжие уши.
Она затаилась.
Именно оттуда, из угла слышался тихий разговор:
-Чего ты скачешь, как оглашенный от нее? Она ж еще ребенок, – голос бы вроде как, слегка хрипловатый.
-А чего она не спросясь лезет со своими поглажками! – это явно говорил Федор.
-Ну уж ты потерпеть немного не мог? Глядите ка какой нежный стал.
- Не.. ну спросить то нельзя, что ли? – возмутился кот.
-Да ладно тебе! Кстати, а чего это хозяйка про мышей упомянула? Я вроде их в сарае не видел.
-И не увидишь, – хмыкнул Федор, - я с ними мировой договор заключил.
-Чегооо заключил ?
-Нуууу, на лето они все уходят жить в поля. Там и сытнее и я их гонять не буду. Мне работы меньше, – ответил кот.
-Во удумал то! Головааа!
-А то! Вот и форму чуток потерял. Гонять то некого, – зевнув, сказал Федор.
Любаша слушала этот разговор и давилась от смеха.
В конце концов, она не сдержалась и прыснула.
-Кто там? – спросил голос.
Федор, прижав уши, выглянул из засады.
-Тьфу ты! Все ж залезла сюда, – сказал Федор, - ну кто еще может быть, Любаня!
-Так! Разбежались по-тихому!
Люба еще немного послушала, но больше никто не разговаривал.
-Кыс-кыс-кыс! –позвала она Федора.
Но Федор тихо прокрался к дыре в сене, и улизнул с сарая.
-Вот же говорун, – улыбаясь сказала Люба, и спустившись вниз, побежала к Вере.
- Бабуль! А коты разговаривают? – спросила она, садясь напротив бабушки, которая обливаясь слезами, резала лук.
-Ты отойди чуток, а то сейчас тоже реветь начнешь, – сказала она, - лук у меня сердитый, страсть! И нож водой мочу и луковичку тоже, нет же, все одно каждый раз реву сижу, – она засмеялась, - чего ты там про кота-то спросила?
-Да спрашиваю, коты разговаривают? – напомнила Любаша.
- Наверное! – и Вера мельком глянула на внучку, - а с чего вопрос такой?
-Да понимаешь, я на сеновал залезла, а наш Федор с кем-то болтал там. И про мышей тоже, – сказала Люба и вдруг увидела, что Федор сидит около печурки и внимательно смотрит на нее.
-Ябеда! – сказал Федор.
-Ну-ка прекрати! – прицыкнула на него Вера, - чего там про мышей-то он сказал?
Теперь Люба удивленно смотрела то на бабушку, то на кота.
-Так вы оба меня дурите? Сами, значит, разговаривают, а мне ничего не говорят, – Люба насупилась.
-Дак я ж не знал, что ты меня тоже понимаешь, – возмутился Федор.
-Она понимает, - улыбнулась Вера, - просто я ждала, когда ты сама это поймешь. Не сердись!
-Аааа! Так ты и меня обманула, – взвинтился кот, - я понимаешь, тут муркаю, муркаю, а можно было просто сказать пару ласковых и все!
-А ну цыть! – сказала сердито Вера, - ишь, разговорился! Скоро все соседи знать будут , что у меня ненормальный кот!
-Чего это я ненормальный? – опустив одно ухо, сказал Федор, - я может особенный !
-Понятненько с вами все, - покачала головой Любаша, - а мама тоже про Федора знает?
-Конечно! Она ж его вырастила, – улыбнулась Вера, - ты привыкнешь, у нас много кто еще разговаривает. Да Федор? – она глянула на кота.
-Ну да! – согласился кот, - на сеновале сарайный домой живет Сидор! Я с ним там болтал. А в доме, наш домой еще есть Гордеюшка. Так что, познакомимся потом.
-Ого! Сколько всяких жильцов много! – засмеялась Люба, - а еще кто?
-А еще корова Зорька, есть, поросенок Васька, вот курочки с петушком Петей ходят. Всего хватает! – улыбнулась Вера, - огород есть, на котором работать надо, чтоб всех их кормить было чем и нам с тобой кушать тоже же надо? Так что поднимайся, и пошли ка грядки полоть, а то травы наросло море. А ты лентяй , - она посмотрела на кота, - пошли ка с нами, будешь нас охранять от тех мышей с которыми ты договор заключил. Умник!
Федор вытаращил на Веру глаза , потом опустил уши и медленно поплелся за Верой и Любой, в огород.
-Ну ничего тайком нельзя сделать в этом доме, - сердито думал Федор, - вечно она все знает. Одно слово, ведьма!
Вера оглянулась и посмотрела на кота, потом погрозила ему пальцем.
-Молчу, молчу, молчу! – виновато сказал кот.
А Ольга в это время, забрав у бабы Луши десяток отборных свежих яиц, со своими помощниками, которых ей дал Павел, вовсю хозяйничала в кафе, на кухне,
Все необходимые продукты были привезены и ей оставалось только отдавать приказы помощникам, которые все резали, делали выкладки на тарелки . Ольга лично занималась тортом.
Где-то часа в четыре к ним на кухню приехал сам Павел.
-Ну как дела у вас, уважаемая? – спросил он.
-Сейчас украшу торт и он готов, остальные блюда тоже уже готовы, так что уже начали ставить холодные закуски, к половине пятого все будет готово, – отрапортовала Ольга, - помощники молодцы! Мы все успели. Правда, мы чуток изменили мясное блюдо, но думаю гостям это понравиться.
-И в чем это выразилось? - как-то напряженно спросил Павел.
-А вы сами попробуйте, - и она кивнула головой одному их своих помощников.
Павлу Ильичу принесли тарелку с красиво запеченным с овощами куском мяса.
-Мы не стали делать котлеты «по-киевски» мы просто запекли мясо кусочками, получилось даже лучше чем эти котлеты, – Ольга улыбнулась – вы попробуйте!
Павел попробовал, потом глянул на Ольгу.
-Понимаете, уважаемая! Заказчик заказал котлеты «по-киевски» и как он отреагирует на ваше своеволие, я не знаю Разговаривать, если что , с ним вы будете сами. Он скоро приедет, – Павел лихо развернулся на коляске и уехал с кухни.
-Ну и ладно! Ну и поговорю, – она растерянно смотрела на своих помощников.
-Оль! Не переживай! Я знаю этого заказчика! Обычный директор маленького магазинчика, был обычным продавцом на рынке, потом поднялся и теперь, видишь ли заказчик. Да Мишка это Фролов! Может вы его даже и знаете? – помощница Зиночка посмотрела на Ольгу.
-Мишка? Он что, прям директором, что ли стал? – Ольга чуть не рассмеялась.
Мишка Фролов вечный двоечник из ее класса и на тебе, директор магазина.
Ей показалось это забавным.
Она улыбнулась, и тут в дверях кухни показался тучный мужчина в дорогом костюме.
Однажды выпадает мне срочная командировка. Беру билет на самый ранний рейс. Вылет в шесть. Значит, быть в аэропорту максимум в пять. Проснуться в четыре. Лечь пораньше. Такой план. Дома – никого. Жена на юбилейной встрече одноклассников, сын-студент у своей девушки.
Жена вернулась домой за полночь и не обнаружила в своей сумке ключ от двери. Чтобы не будить меня, решила позвонить сыну на мобильник. Она предполагала, что он, как обычно, в это время сидит за компьютером в своей комнате и, якобы готовится к зачету. Но в эту ночь сын остался у своей подружки. Он пришел почистить аквариум в отсутствие родителей и неожиданно задержался.
Между мамой и сыном происходит по телефону следующий разговор:
- Сынок, открой дверь.
- Какую дверь? – вальяжно развалившись в кресле и постукивая пальцем по чистому стеклу аквариума, вполне резонно спрашивает мальчик.
- Входную.
- А ты где?
- Я стою перед входной дверью.
Девочка слышит этот диалог и так таращит глаза, что становится похожа на самую большую золотую рыбку из своего аквариума. Она знала, что мама у её друга очччень строгая, но что она придет за своим сыном в это время…
Разговор стал приобретать скачкообразный вид, периодически пропадает звук. Это сын закрывает трубку рукой и общается с девочкой.
- Как она узнала адрес? – испуганно спрашивает девочка.
- Как ты узнала адрес? – растерянно повторяет мальчик.
«Сын у меня с чувством юмора», - с гордостью отмечает мама.
- Очень остроумно. Открывай! – говорит она.
Мальчик, как бы подтверждая наличие острого ума, говорит девочке:
- Она всё знает. Красный диплом!
Он вспоминает, как мама в детстве говорила ему, что от неё ничего нельзя скрыть, она всё по глазам определяет. Девочка, изображая радушную хозяйку, бежит на кухню готовить чай. Мальчик по-прежнему пытается осилить две мысли: как мама узнала адрес и в чем причина столь позднего визита.- Давай же, открывай, - нетерпеливо требует мать.
Сын, с лицом задумчивого сомика, поёживаясь, подходит к двери и смотрит в глазок. Естественно, там ни души. Для кого-то это – естественно, мальчик же впадает в глубокую оторопь. Он приоткрывает дверь и выглядывает. На лестничной площадке от этого многолюдней не становится. На всякий случай он спускается на этаж ниже… Никого не обнаружив, возвращается.Несколько заторможено прикрывает дверь и пытается придумать объяснение этому факту. Это ему не удается.
Видимо, надо знать законы физики, возможно даже, теорию относительности, - размышляет мальчик, - а он-то гуманитарий. А девочка, как раз таки, физик! Он в надежде смотрит на неё, но та своим видом показывает, что в данный момент профессиональные знания не дают ей возможность разумно истолковать ситуацию.Они молча стоят, как в траурном карауле, потупив взор…Опять раздается телефонный звонок.
- Ну, и где ты? – уже грозно спрашивает мама.
- Я открыл дверь. Тебя нет.
- Ну, хватит шутить.
Сын снова открывает дверь. Вдвоем с подругой они выходят на площадку. На этот раз поступают умнее. Мальчик поднимается на этаж выше, а девочка спускается. Расширяют зону покрытия. Результат аналогичен предыдущему.
На этот раз звонит мальчик, и голосом человека, который внезапно и навсегда потерял зрение, говорит:
- Мамочка, я тебя не вижу.
Мама тоже начинает волноваться, ведь неоднократно советовала мальчику поменьше сидеть за компьютером.
- Я стою возле лифта, сынок.
Эти слова, прозвучавшие в пятиэтажной хрущёвке, вызывают ещё большее замешательство. Мальчик смотрит на девочку, будто та скрывала самую страшную тайну и неуверенно блеет:
- У нас лифта не-е-ет… - и нажимает на телефоне кнопку «отбой».
Он начинает догадываться, что сходит с ума. В крайнем случае, спит. Однако снова звонит телефон и сон прерывается.
- Мне это уже надоело. Зови папу?
Мальчик понимает, что в данном случае речь может идти только об отце девочки и отвечает:
- Их нет. Они уехали на дачу.
- Кто они?
- Отец и его новая жена.
Так… Наконец, мама также начинает подозревать, что сходит с ума. Она из последних сил пытается цепляться за действительность. Особенно ей помогает в этом информация, что за сегодняшний вечер её муж уже успел завести себе новую жену.
- Какая такая жена?
- Вторая.
- У кого вторая жена?
- У Николая Ивановича новая, вторая жена.
- Кто такой Николай Иванович? – задает наводящий вопрос мама.
- Отец.
Мама понимает, что многое не сходится в его пояснениях. Не исключено даже, что, вопреки законам природы, это не её сын. Собрав в кучку разрозненные факты, она, на всякий случай, спрашивает:
- Чей отец?
- Маши. Тогда она осторожно и по-матерински заботливо задает последний вопрос:
- А где твой папа - Виктор Иванович?
- Так он же дома...
- Не поняла... А ты где?
- Я не дома.
… Пришлось жене звонить в дверь. Обнаружив меня дома и одного, она очень обрадовалась, а я едва не опоздал на самолет.
— Ты что, кaкой белить, ночь нa дворе!
— Пойдемте, рaботaть нaдо.
— Но у нaс нет кисти!
— Ничего, вон у отцa бороду обрежем и будет кисть.
Тaк и сделaли, нaутро хaтa побеленa.
Нa следующую ночь все повторяется.
— Мaмa, пойдемте зaбор крaсить.
— Но у нaс нет кисточек!
— Ничего, вон у отцa усы отстрижем и покрaсим.
Нaутро зaбор покрaшен. Вечером сын возврaщaется сын с рaботы и видит, что отец нa дереве сидит. — Отец, ты что это нa дереве сидишь, спускaйся!
— Ты где эту зaрaзу рaботящую взял? Первый день ей взбрелося хaту побелить, тaк бороду отстригли. Второй день зaхотелось зaбор покрaсить, тaк усов лишился. А теперь онa выпечь что-нибудь собрaлaсь, a домa ни одного яйцa нет.
Из Сети
«Вся в отцовскую родню… »
-Ой, ну что это у тебя за волосы! Жидкие, слабенькие, тусклые! Вся в папашину родню пошла! - выговаривала, недовольно морщась и причесывая маленькую Ленку её мама, Инна Аркадьевна.
Маленькая Ленка, стояла вся сжавшись, втянув голову в плечи и понуро смотрела в пол. Она не понимала, в чем её вина и чем плоха та папина родня, которую она никогда не видела.
-Наверное, они очень плохие люди, раз мама их так не любит и никогда с ними не общается! - думала про себя девочка.
Женщина затянула косички на голове дочери так туго, что у малышки от боли навернулись на глаза слезы. Но Ленка терпела, она боялась попросить мать ослабить волосы…
Вообще, Инну Аркадьевну не устраивало в ребёнке всё: как девочка ходит, как ест, как разговаривает и даже как чешет нос… С ранних лет малышка поняла, что пошла в отцовскую родню, а это по мнению Инны Аркадьевны - очень плохо.
-Может, там у папы все страшные и злые? - иногда думала девочка. Но время шло, Лена подросла, пошла в школу, а отношение матери к ней нисколько не изменилось. Девочка росла очень неуверенной в себе, была тихой, как мышка, совсем не умела постоять за себя и была настолько стеснительной, что боялась выходить к доске. «А вдруг, я что-то не так скажу и надо мной будут смеяться» - думала она.
Когда подросшая Ленка получала в школе двойку, то мать, с нескрываемым раздражением перелистывая её дневник, говорила: - Ну что поделать, гены: такая же дура, как папашина сестра.
А если пятерку, тот этот факт проходил совершенно незамеченным, Инна Аркадьевна девочку ни разу, ни за что не похвалила. А Ленке очень хотелось, чтобы мама хоть раз обняла её, прижала к себе и погладила по голове. Но нет! У девочки складывалось такое впечатление, что мама других детей любила больше, чем ее!
-Посмотри, какая Светочка умница, какая она аккуратная! Ну почему ты так плохо запоминаешь, вон, посмотри на свою подружку, Наташу… Господи! Ну в кого ты такая тупая! Почему Ира может учиться на отлично, а ты нет? - часто слышались мамины упреки в сторону Ленки.
Ещё пока отец был рядом, девочка получала свою порцию ласки от него. Ленка любила прижаться к нему, а он ласково гладил её по голове и говорил какие-то добрые и хорошие слова.
-Фу, хватит! Противно смотреть на эти телячьи нежности! - кривилась от такой картины мама.
Но однажды папа пришёл, молча собрал свои вещи, обнял Ленку на прощание, шепнув ей, на ухо: -Прости меня, доченька! Не могу больше!
И исчез навсегда. Мать однажды на робкий вопрос девочки «где папа» ответила резко: «спился и сдох под забором»…
И Ленка поняла, что эту тему больше поднимать не следует.
Вместо этого, девочка только ещё больше старалась понравиться матери. Но получалось у неё это очень плохо.
Нет, вы не подумайте, Инна свою дочь никогда пальцем не тронула и ремень у них на видном месте не висел… Но вот взгляд был такой… полный разочарования, неприятия, если не сказать «ненависти», что Ленка иногда думала: «да лучше бы ударила»…
Когда Лена превратилась из маленькой девочки в довольно привлекательную девушку и стала интересовать парней, она кинулась в первые же ласковые объятия.
Она тогда заканчивала школу, а Толик - предмет Ленкиного обожания, был на год её старше и учился на первом курсе политеха.
Он был весёлым, добрым, кормил Ленку мороженым и дарил ей со стипендии цветы.
Девушка настолько потянулась к этому теплу, ласке, что забыла обо всём на свете и об осторожности в том числе. И однажды поняла, что скоро станет матерью.
Анатолий воспринял новость без особого энтузиазма, но и отнекиваться не стал. Сказал, что немножко рано, но ничего, что-нибудь придумают.
Самым страшным было сказать об этом матери. У Ленки, каждый раз, когда она собиралась поведать Инне Аркадьевне, что она беременна, от страха пропадал голос, и сводило судорогой скулы.
Тогда Толик решил взять ответственность на себя и разрешить, наконец, этот вопрос. Однажды он заявился с букетом, торжественно вручил его Ленкиной маме и заявил: - Инна Аркадьевна, я люблю Вашу Лену! Она ждет моего ребёнка и мы решили пожениться!
-Ах, они решили, недоумки малолетние! Пошёл вон отсюда, не то я тебя в тюрьму посажу! - кричала женщина, напирая на Толика, и яростно мутузя его по плечам подаренным букетом. Когда за несчастным женихом захлопнулась дверь, Инна Аркадьевна повернулась к рыдающей дочери, отвесила ей звонкую оплеуху, заявила: « Чтобы я этого сопляка больше никогда в моем доме не видела» и заперлась в своей комнате.
Вскоре у Ленки стал заметен живот и её перевели на домашнее обучение. Ребёнок родился перед самыми выпускными экзаменами, которые Ленка, к слову сказать, сдала вполне прилично.
Это была милая, крохотная девочка. Вся аккуратненькая, как куколка. Ленка смотрела на нее сквозь слезы и чувствовала, как её захлестывает тёплая волна самых нежных чувств к малышке.
-Я буду тебя любить, моя хорошая! - тихо прошептала она малышке на ушко.
-Назовём её Катя, как мою маму! - заявила мать, всём своим видом показывая, что не примет ни капли возражения.
-Но я хотела назвать дочь Евгенией! - попробовала возразить Ленка.
-А тебя никто не спрашивает! - отбрила её Инна, взяла из рук малышку, и, расплывшись в ласковой улыбке, обратилась уже к новорожденной: -Да, Катенька? Да, моя девочка? А что это у нас за глазки…
Через какое-то время, она заявила дочери: -Ищи работу! Ребёнку много чего нужно! Я не позволю тебе сидеть на моей шее!
Ленка устроилась кассиром в супермаркет и вкалывала там без выходных за двоих: за себя и за мать.
-Я работаю у тебя няней! - заявила та.
Ленка «приползала» домой измочаленная и злая. И только видела, как мать, купает малышку, ласково разговаривает с ней, улыбается… совсем не так, как с ней когда-то. Словно это другой человек.
А однажды услышала вообще странный разговор: - Ты моя девочка, ты моя сладкая, Катенька, доченька моя…
Ленка не выдержала: - Мама, Катя - моя доченька! Не твоя!
Из её глаз невольно хлынули слезы обиды. Инна Аркадьевна смерила дочь презрительным взглядом: -Ты о чем? Ты посмотри на себя: какая ты мать? Ты же за ней даже не ухаживаешь! Ты - кукушка! Подкинула ребёнка мне, и довольна!
С этого момента, Ленка стала брать на работе два выходных в неделю, чтобы хоть немного быть ближе к дочери.
Однажды, в один из таких выходных, она гуляя с коляской в скверике, встретила Толика.
Он сначала вздрогнул от неожиданности, видимо уже свыкся с мыслью, что он никогда больше не увидит ни Ленку, ни ребенка. А потом подошёл к девушке, взглянул в лицо спящей малышке и улыбнулся: - Какая она хорошенькая! Вся в тебя! Как Вы?
Лена рассказала Анатолию, как жила все эти месяцы, как мать учит малышку называть её «мамой».
-А я вроде как чужая тётя! - с горечью добавила она.
-Лена, давай поженимся, будем вместе жить! Ребёнка вместе воспитывать…
-Мать не позволит! Да и на что мы жить будем?
-Я буду подрабатывать, снимем маленькую квартирку! Мы справимся, Лена!
И девушка согласилась! Первое время им действительно было очень тяжело. Толик днем учился, а потом подрабатывал. Лена занималась ребёнком. Денег катастрофически не хватало. Спасало то, что немного помогали родители Анатолия.
А однажды вечером раздался звонок в дверь. На пороге стоял симпатичный, хорошо одетый мужчина.
-Здравствуй, доченька! - тихо сказал он.
В Ленкиной душе всё перевернулось. Девушка не знает как, но отца она узнала сразу, даже несмотря на то, что прошло много лет. Просто почувствовала: «это правда Он».
Из глаз девушки хлынули слезы: «папка, да как-же… мама сказала, что ты умер»…
-Твоя мама - тот ещё уникум. Ты не представляешь, чего мне стоило выпытать у неё, где тебя искать. Пришлось заплатить за информацию…
-Но почему ты не появлялся все эти годы, папа? Я так скучала, мне было так трудно без тебя.
-Я всегда был рядом, доченька! Присылал деньги, подарки. Только Инна, наверное, не говорила тебе, что это от меня.
-Нет, никогда! Она сказала мне ужасную вещь, которую я даже повторять не хочу и не могу!
Ленка вспомнила, как мать с каким-то отвращением совала ей в руки то куклу, то что-то из одежды, то дорогой телефон…
На все «спасибо, мамочка», она только морщилась, как от лимона и отмахивалась.
Отец помог молодой семье снять более приличное жильё, Лену отправил учиться.
-Нельзя, дочка, сейчас без образования! - сказал он. И девушка была полностью с ним согласна.
-Да я с радостью, папа! Только вот кто с Катюшей сидеть будет, пока я буду на учёбе.
-Есть один человек, с которым я должен был тебя познакомить ещё в детстве.
За Катюхой стала присматривать сестра отца, Алина, та самая, с которой мать вечно сравнивала девочку в детстве.
Познакомившись с ней, Лена поняла, что таким сравнением скорее, гордиться нужно: красивая, умная, добрая женщина, которая невольно вызывала к себе чувство любви и уважения.
Скорее всего, Инна Аркадьевна просто всю жизнь ей завидовала. Её-то, с таким характером сложно любить.
Инна Аркадьевна тоже иногда звонит Лене. Скучно ей одной. Однажды даже требовала от дочери немедленно вернуться назад с Катюшей.
-Иначе, иначе… - она хотела придумать угрозу, но не смогла.
Лена тогда сказала ей твёрдое «нет». Она решила, что больше никогда не позволит матери вмешиваться в свою жизнь.
Автор: Код Благополучия
Я сейчас дружу с одной девушкой, в трезвом виде она почти неприступна. У неё муж, дети, домашние животные в ассортименте. Всё невероятно запутано. Аппендицит, опять же. Но однажды опоил её, и до утра шептал в ухо непристойности, вплоть до Мандельштама. Последнего она мне потом простила. Отличная девушка, глаза Анжелины Джоли, фигура Скарлет Йохансон.
И у неё большой такой плюс, она не знает, что я блоггер.
Так вот.
Её подруга потом спросила, были ли у нас Отношения.
Девушка ответила «Почти нет».
А по-моему, «Почти да».
Просто девушке кажется, она почти устояла.
А я уверен, что почти победил. Чувствуете разницу?
Я – почти нет. А вы, видимо, почти да.
Не в силах больше отражать мою страсть, она предложила съездить понырять, на Крещение. Давай, говорит, очистимся. Сам я не сильно верующий мужчина, но когда фигура Скарлет Йохансон, купание хоть в вулкане выглядит интересной идеей.
Поехали в дальний монастырь, стояли службу. Креститься я стеснялся, сначала. Потом все вокруг так махали лапами, моя отстранённость стала подозрительной.
Сбоку старушка в чёрном торговала всякими волшебными пустякам. Ей сунули записку, она прочла и зашипела, громко:
– Какая я вам матушка Мария! Матушка Мария вон там (показала рукой на деревянную конструкцию в углу). Вот к ней и ступайте.
Так вот, эта матушка не-Мария, возилась, пыхтела, ничуть не стеснялась, и я тоже перестал. К концу уже бил поклоны, подпевал «Славим, Славим», и «Святый боже, святый крепкий». И даже посмотрел строго на одну тётку, которая считала, что поёт терцию, но сильно лажала.
Вообще, у Бога в этом храме всё отлично с иронией. Там все смешные и никого не лупят молнией. Даже меня, всю службу размышлявшего о мировой борьбе с аппендицитом.
Потом все мужики выстроились в очередь. Стало ясно, сейчас начнётся какой-нибудь торжественный обряд, например, обрезание. Мне не хотелось, я начал всем уступать дорогу. Но сзади так подпирали ободряюще, подумал, ну и ладно. Пройти обрезание на глазах у Скарлет Йохансон, это ли не счастье.
А это, оказалось, причастие. Мужики целовали икону и волосатые батюшкины пальцы. Ели булку. Я внимательно всё запомнил. Прицелился губами Иисусу в нарисованную ногу, промахнулся. Попал в ккую-то серебристую шишечку. Меня качнуло, ну. Для блоггера, только что избежавшего обрезания, это нормально. Батюшка посмотрел внимательно, но простил. Ткнул кулаком под нос, чтоб хоть этот поцелуй удался. В общем, всё хорошо.
И мы пошли купаться. Мальчики налево, девочки позже, может быть, если мальчики вернутся. Меня представили огромному такому Володе. Володя пообещал, что я никуда не сбегу. Господи, думаю, ладно в царевича, тут не стать бы горбунком, после процедуры.
Вообще-то, боялся другого.
Понимаете, если голого сантехника окатить водой на морозе, вряд ли он скажет вам малую Иисусову молитву. От его вскрика, скорей всего, завянут берёзы и заборам станет жарко и неудобно. Это рефлекс, мы не виноваты.
Проруби не было, повели к колодцу. Колодец в лесу. Темно. Снег и ёлки. Освещали путь мобильниками. В пути Володя рассказал, как однажды из ведра выпала ледяная глыба и это была настоящая опасность для здоровья.
Разгребли сугроб ботинками, натаскали воды. Минус двенадцать, ветер. Разделся, развесил свои всякие трусы на заборе. Всё в том порядке, в каком потом надевать. Чтоб после в беспамятстве не погибнуть, позорно путаясь головой в непонятных тряпках. Встал, перекрестился.
И тут Володя вылил первое ведро.
Ну что вам сказать.
Холодно – это слово из другого измерения. Здесь же просто гитлер капут и всё. Поскольку вы сейчас читаете глубоко духовный рассказ, я не могу выразиться точнее, извините.
Помню, воздух замёрз в груди. Ругаться стало нечем. Я показал Володе глазами, что давай второе.
Второе ведро показалось горячим. Организм сошёл с ума, рецепторы транслировали в мозг какие-то случайные числа.
- Господи Иисусе Христе, сыне божий, помилуй меня, грешного – вдруг сказал я на вдохе, совершенно искренне.
- Вот и хорошо – улыбнулся Володя. И вылил третье ведро. Даже уже как-то обыденно. И я пошёл, хрустя по снегу чужими молочными ногами. Одеваться. Помню лишь, носки смешно примёрзли к тапкам.
Девушка, меж тем, купаться передумала. Зато прогрела машину и ждала меня, я б сказал, даже с волнением. Такая хорошая. И фигура. И очень надеюсь, ей нравится мой Мандельштам.
Вот этот:
Нежнее нежного
Лицо твое,
Белее белого
Твоя рука,
От мира целого
Ты далека,
И все твое —
От неизбежного.
От неизбежного
Твоя печаль,
И пальцы рук
Неостывающих,
И тихий звук
Неунывающих
Речей,
И даль
Твоих очей.
©️Слава Сэ
загрузка
Показать ещёЛевая колонка
О группе
Рассказы Повести Юмор Рецепты
- Эрмитаж, Санкт-Петербург
Скрыть информацию
Фото из альбомов