Предыдущая публикация
Счастливая Танька (рассказ)
Татьяна обожает стоять у плиты. Готовить для собственной семьи для нее - истинное удовольствие. Не то, чтобы Таня была мистиком, но она, рак по гороскопу, полностью соответствовала этому знаку зодиака. А для рака – любить, значит – кормить. Вот она и кормит.
Не каждая нормальная женщина поднимется в пять утра, чтобы затворить тесто для пирожков. А Юрка, Сенька, Лешка и Сашка обожали жареные пирожки с повидлом и мясом именно с утра. Юрка – это муж, а все остальные мужчинки – сыновья. Им нужно было существенно подзаправиться перед тяжелым днем.
Согласитесь, очень приятно проснуться тяжелым, зимним, мрачным утром от запаха пирожков! И не захочешь выпутываться из теплой постели, да выпутаешься. Еще лучше- сразу бы последовать на аромат жареного, но тут всех ждал грандиозный облом: Таня не пустит.
- Быстро зубы чистить! – гаркнет.
- Ну-у-у, ма-а-аммм, - заноет кто-нибудь из «мужчинок», - пирожки с зубной пастой – невкусн-а-а-а-а!
- Помамкай мне тут! Марш умываться!
Приходится сворачивать в ванную. А потом еще причесываться надо. Одеваться… Ы-ы-ы-ы-ы-ы!
Татьяна не злая. Она добрая, и очень любит своих мужчинок. Но жизнь в пацанском коллективе накладывает свой отпечаток. Это, как в армии. Как в ВДВ у Маргелова. Что, скажете, Василий Филиппович своих солдат не любил? Любил! Как мать! Но, дисциплина, сами понимаете…
Потому у Тани выработан командирский голос. И вот она каждое утро шпыняет свою гвардию налево, направо, смирно! Но зато к полвосьмого все четверо, по ранжиру, весу и жиру уже за обеденным столом. Причесанные, умытые и некоторые – побритые даже!
У Тани все ровно: она у станка. В глубокой сковороде, в пузырящемся фритюре, румянятся продолговатые, на колбаску похожие, тоненькие пирожки. В Питере их «тошнотиками» называют. А у Тани – пирожки! Половина с рубленым мясом – для Юры и Сени, половина с яблочным повидлом – для Лешки и Сашки.
Таня работает быстро и аккуратно. Ловко перевернув жаренки, тут же успевает разлить всей компании чай: Юре в большой поллитровый бокал в белый горох, Сене в пузатую кружку в полоску, Лешке и Сашке – в смешные чашки с (прости меня, Господи) синим трактором и трансформерами. Перевернула, прихватила вилкой и – по тарелкам: три – Юрке, три – Сеньке. А у мелких сладкие пироги уже остывают на тарелках, чтобы горячим повидлом деточки не обожглись.
Быстренько следующую партию в сковороду закидывает, и в перерыве ставит Юрию сметану под нос. Потому что, он, потянувшись на другой край стола за сметаной, уделал в жире футболку. А это – залет! И хорошо, что у Тани есть лучшая на свете подруга и помощница – стиральная машина. Иначе – помереть можно на многодетном семейном фронте!
За завтрак рота в составе четырех человек мужеского пола успевает слопать двадцать пирожков. Еще двадцать Таня распределяет по контейнерам: шесть – Юре на работу, остальные четырнадцать остаются дома. Детям с собой такие жирные вещи давать не стоит – не напасешься ни футболок, ни рубашек. На Юру Татьяна махнула рукой, а детей хочется видеть чистенькими и аккуратными. Ну, хотя бы, с утра.
Вытурив всех из дома, Таня зевает и ложится досыпать. Нет, она не лентяйка. У нее просто график удобный, сутки через трое. Работа – не Бог весть, но зато мать семейства практически всегда дома, и потому она может контролировать действия всех домочадцев, включая толстого кота Рекса и белого крыса Мурзика. Не спрашивайте, кто придумывал клички животным. Явно, не Татьяна. У нее и так забот хватает.
Подремав часок, она вскакивает с постели и идет в «святая святых», свою кухню. Кухня большая, девять квадратов. Здесь есть все для творчества: и миксер, и комбайн, и чудо-печка, и кофеварка, и тестомешалка.
Но Таня избегает всех этих приспособлений. Ей нравится ручной труд. Нет, Таня не мазохистка. Просто, она считает, что без души будет не вкусно. А ей надо, чтобы – вкусно! Тесто, замешанное вручную, намного душевней. И кофе вкусней. А кашу лучше сварить в кастрюльке, а потом укутать в одеяло. Она лучше пропреет. Таню в обратном не убедить. Таня – опытная мать и жена – ей виднее!
Она придирчиво оглядывает внутреннее пространство холодильника. Так. Для приличия. Потому что, обед распланирован до последней косточки уже с вечера. Сегодня в этой семье будет солянка, овощное рагу и сливовый компот. Татьяна искренне верит – семья, в которой едят суп – никогда не развалится. И не разварится.
Мы, соседи, наглотавшись слюней еще утром, вечером, прибегая в свои квартиры, умираем от голода. И нам совсем не хочется есть полуфабрикаты. Ну, кто-то из нас на выходных расстарается и сварит десяток литров борща или картохи натушит. А потом этот борщ ест всю неделю. Некоторые готовят совсем неплохо. Но все наши кулинарные изыски теряют свою ценность по сравнению с Таниными шедеврами. Она в кулинарии – бог.
Если бы Таня решилась бросить свою семью и укатить в Москву на какое-нибудь кулинарное шоу, то порвала бы всех там к чертям собачьим вместе с их хваленым шефом (который матерится на поварят постоянно). Да он мальчик перед ней просто!
Аромат кушаний не передать словами. Он подобен ароматам гурманского рая, где нежные ангелы в белоснежных колпаках колдуют над серебряными кастрюльками. Их невесомые крылышки трепещут, а пухлые пальчики насыпают изысканные травы и коренья в простой куриный суп. И делают его фантастически вкусным… Ну, я не знаю, как это объяснить. Скажу одно: сама видела, как почтальон замер перед Танькиной дверью, втягивая носом непередаваемый сливочно-чесночный аромат.
- Что это? Что? Я в раю? – почтальон находился на вершине нирваны…
- На Советской-16, - буркнула я, выуживая из натруженных рук почтальона квитанцию на оплату ЖКХ. А «ЭТО» - тушеный кролик с морковью. Что тут непонятного-то?
Вот они бесят уже, честное слово. Как специально: и ходят, и ходят, и дышат, и дышат… А у нас, между прочим, не проходной двор! Нам самим мало! Мы буквально, живем этими запахами. Они нам настроение поднимают. Ходят тут всякие… И вообще, у нас шкурные интересы.
Таня готовит много. Достаточно, чтобы прокормить свою ораву. Юрка зарабатывает хорошо, поэтому Татьяна может себе позволить роскошь: делиться остатками с соседями. А мы едим! Я вам больше скажу: лопаем за обе щеки, трескаем, жрем! Танька вечерком кому-нибудь, с кем она не в контрах,(а в контрах она практически ни с кем и не бывала) позвонит:
- Светка (Анька, Машка, Ираида Георгиевна), не спишь? А у меня пельмени домашние в морозилке мешают баранью ногу туда запихнуть. Да! Вкусные! Вторнишные! Поднимайся тогда!
И Светка, Анька, Машка и даже Ираида Георгиевна галопом бегут на Танин этаж. Потому что, Танины пельмени – это поэтическое сочетание теста и мяса. Это, как счастливый брак! Это мясотестный инь и янь! Не пропадать же добру?
Но больше всего мы любим ее праздники. Таня, душа нараспашку, устраивает пир на весь подъезд. И это, действительно, пир. Рябчиков и лебедей с осетрами на ее столе нет, но зато какие расстегаи… Откусывать от них нужно осторожно, чтобы не забрызгаться соком. Банальную селедку под шубой Татьяна заворачивает рулетиком и режет на роллы. И это выглядит изумительно, так и на языке просто тает, оставляя нежное послевкусие северного моря, холодного и чистого…Ой…
А как Таня солит красную рыбу… Эту рыбу в музее надо показывать! А ее прозрачные холодцы, а запеченная курочка… Обожаю Таню! И не только за талант. Мы, ее соседи, все с талантами: кто умеет пузыри пускать, кто – ушами шевелить, кто на баяне… А вот доброты и простоты, такой, как у нее, у нас, к сожалению – нет.
Она не всегда такая счастливая была. И не от нечего делать весь подъезд в гости приглашает. Она – сирота. Детдомовская. Вроде воспитатели, дети кругом, а она чувствовала глубокое одиночество. А еще – насмешки, обиды, издевательства от ровесников. У Тани с рождения – заячья губа. И дразнили ее, и отталкивали, и били. Дети – жестоки, ничего не поделаешь.
Ей потом сделали операцию, конечно, но шрамик остался. Красавицы из Тани не получилось… И на душе – вот такой рубец! По счастливой случайности в тот период Таниной жизни на кухню детского дома устроился новый повар. Отличный повар, Арсений Павлович, дядя Сеня, пожилой человек, бывший ресторанный шеф, пенсионер. Ноги не держали уже, а творить хотелось. И он творил!
- Больше такого искусника я никогда не встречала. Его бы сейчас на шоу какое-нибудь. Он бы там устроил вечер встречи, - рассказывает Таня, - а я, страшилка лохматая, к нему и прилепилась.
Она, маленькая и бледная, как привидение, повадилась торчать у двери кухни, подглядывая в щелочку, как дядя Сеня работает. И это было самое лучшее представление в Таниной жизни. Однажды нечаянно ввалилась в кухню, и – прямо под ноги шефу. Он на нее посмотрел, подумал… и на табурет усадил.
Она и сидела на табурете каждый день. Арсений со скоростью фокусника шинковал овощи, переворачивал на лету омлет, мог жонглировать румяными блинами, а мог за две секунды неуловимым движением рук сотворить цветочную клумбу вместо обыкновенного салата из редиски и огурцов. И это все было так вкусно, так вкусно, словами не передать!
- Его ценили. Его любили, - рассказывала Таня, - а он прикипел ко мне. Он меня всему научил! Я шесть лет торчала на кухне! Арсений Павлович к тому времени начал сильно болеть. А он так хотел меня удочерить… Но кто пожилому человеку доверит ребенка…
В один несчастный день он не вышел на работу. Дети потом узнали, что дяди Сени больше нет.
- Ой, девки, я никогда, никогда так не ревела, как в тот день. Словно я нашла отца и тут же потеряла. Навсегда! И вот, дядю Сеню я потеряла, но мастерство его осталось при мне, - Танюха улыбалась, хвастаясь. Так ведь заслуженно, не бахвалилась попусту!
***
- Как я за Юрку замуж вышла? Так вот и вышла… - У Тани зарумянились щеки. Она очень красивая была в этот момент, и шрам нисколько ее не портил, - нет, не думайте, что я его обедами приманивала. Я его на «слабо» взяла.
Юрка, рослый, сильный, отслужив в армии, пришел на дискотеку, где на всю катушку веселились молодые люди. Таня скучала, подпирая стенку. Юрик по-хозяйски оглядел зал (что ему, красавцу, не глядеть) и увидел Танюшку. Оценил фигурку и волосы. Обдумал ее положение: никто не приглашает, значит выделываться и строить из себя принцессу не будет. А ему того и надо – подкатил.
Потанцевали пару раз. Пригласил на рюмку чая. Отказала.
- Ну и ладно, больно ты нужна, - фыркнул Юра.
Однако гордыня заела. На следующий раз – опять пригласил. Она опять отказала. И так – шесть вечеров подряд. На седьмой раз Юрик вел себя прилично. Пригласил на рандеву чуть ли не с реверансами. Таня дала согласие с достоинством английской королевы.
Свидание, как свидание, с цветами и кафе. Тогда как раз суши в моду вошли. Юра заказал две порции. Танька попробовала… Поморщилась…
- Я ВОТ «ЭТО» есть не буду.
- Ты не поняла их просто, - улыбнулся Юрка. А про себя подумал: во, деревня.
- Я лучше приготовлю! – Татьяна вскинула голову.
Юра не поверил.
- Слабо!
- Не слабо. Спорим? – Таня закусила удила, - если выиграю, то ты на мне женишься.
И Юрка, бравый вояка, как телок, повелся! Разбили по рукам, и Татьяна повела парня прямо к себе домой, в маленькую однокомнатную квартирку.
- А там, девочки, я ему показала высший пилотаж! У меня как раз рыбка была засолена, и рис, и водоросли эти, и сыр. Он, дурачок, не знал, что я успела накануне натренироваться. Интересно, просто было, что за дичь.
Юрка искусство Танькино оценил. Он был честным человеком.
- И из-за такого-то пустяка женился, представляете, представляете?
Мы отлично все это представляли. Юрка никогда дураком не был. Он сразу, хитрюга, в Таньке редкостный алмаз разглядел. Потому и вцепился в нее, не хуже клеща. Никакие распрекрасные женщины его от Тани не оторвут. Да и как – Таня троих парней родила. А Юра – человек, глубоко порядочный. Ей повезло с мужем! И мужу повезло с Татьяной. И дело тут вовсе не во вкусной еде. Хотя, вкусная еда – это тоже важно.
Она не обозлилась, не спилась, не опустила руки. Она создала для своей семьи чудесный мир, в котором тепло и уютно. Да что там, для семьи – она нас всех объединила в одну большую и дружную семью! А такое в наше время, увы, встречается крайне редко!
Будь счастлива, Танюша!
---
Автор рассказа: Анна Лебедева
Следующая публикация
Комментарии 1