Предыдущая публикация
«Ремарк был удивительно деликатный человек с чуткой, ранимой душой и тонким талантом, в котором всегда сомневался.
Мы были соотечественниками. Говорили на одном языке, который любили. Родной язык — это великая сила!
Впервые я встретила его в Венеции, в Лидо. Ремарк подошел к моему столику и представился. Я чуть не упала со стула. Такое все еще случается со мной, когда известные люди вот так, «живьем» предстают передо мной. На следующее утро я встретила его на пляже, куда пошла погреться на солнце и почитать своего любимого Рильке.
Ремарк подошел ко мне и, посмотрев на книгу, сказал не без иронии:
«Как я вижу, вы читаете хорошие книги!»
«Хотите, я вам прочту несколько стихотворений?» — предложила я.
Он скептически посмотрел на меня. Киноактриса, которая читает?! Я читала ему наизусть «Пантеру», «Леду», затем «Осенний день», «Первые часы», «Могилу молодой девушки», «Детство» — все мои любимые стихи.
«Давайте уйдем отсюда и поболтаем», — сказал он.
Я последовала за ним.
Я последовала за ним и в Париж — и теперь слушала его. Все это было до войны.
Там были ночные клубы, которые он любил, лучшие вина, которые он узнавал по вкусу. Меня всегда окружали мужчины, знающие толк в винах, ведь заказывают обед они. Ремарк знал вина каждой страны, мог определить название, дату производства, не глядя на этикетку. Это доставляло ему большое удовольствие.
Писал он с большим трудом, иногда на одну фразу затрачивал часы. Всю жизнь он находился под бременем феноменального успеха своей книги «На Западном фронте без перемен». И был убежден, что такой успех не только не будет превзойден, но никогда больше не повторится. Он был грустным и очень ранимым человеком…»
Из воспоминаний Марлен Дитрих…
Следующая публикация
Комментарии 3