Выживает тот, кто выживет других?

#экономика На первый, самый поверхностный взгляд, конкуренция - это борьба между людьми за что-то ценное, за доступ к каким-то важным условиям жизни и ресурсам. ...Конкуренция в любом случае есть противопоставление людей. Что лежит в основе этого противопоставления? Прежде всего, какой-то интерес, пусть и выступающий в сознании обывателя в более субъективной форме желания, жажды обладания или потребления. Рыночная конкуренция признаётся основой капитализма и здоровым, благостным явлением, а политическая и идеологическая (религиозная, мировоззренческая, культурная и прочая) конкуренция как будто бы сама по себе, и в ней постоянно находят причины различных проблем и конфликтов. Скажем, сейчас группа империалистов во главе с США, так называемый коллективный Запад, ведёт войну с империалистической РФ. Но в буржуазной литературе и пропаганде сложно найти экономическую подоплёку обеих сторон, зато полным-полно сентенций о «западных ценностях» и «русском мире». Это наглядный пример того, как эти две стороны конкуренции искусственно разделяются для прикрытия реальных экономических мотивов. Экономическая конкуренция - это то, что отличает капитализм, она является законом капиталистического способа производства. Так, Энгельс говорил о конкуренции в своей ранней работе «Наброски к критике политической экономии» следующее. «Так как частная собственность изолирует каждого в его собственной грубой обособленности и так как каждый всё-таки имеет тот же интерес, что и его сосед, то землевладелец враждебно противостоит землевладельцу, капиталист — капиталисту и рабочий — рабочему. В этой враждебности одинаковых интересов, именно вследствие их одинаковости, завершается безнравственность нынешнего состояния человечества, и этим завершением является конкуренция. Противоположностью конкуренции является монополия. Монополия была боевым кличем меркантилистов, конкуренция же — воинственным кличем либеральных экономистов. Нетрудно увидеть, что эта противоположность в свою очередь совершенно лишена содержания. <…> После того как либеральная политическая экономия сделала всё от неё зависящее, чтобы путём уничтожения национальностей сделать вражду всеобщей, превратить человечество в стадо хищных зверей, — ибо что же другое представляют собой конкуренты? — пожирающих друг друга именно потому, что каждый имеет, одинаковый с другим интерес, — после такой предварительной работы ей осталось сделать ещё на пути к цели только один шаг — разложение семьи. Чтобы достигнуть этого, на помощь к ней пришло её собственное милое изобретение — фабричная система. Последние остатки общих интересов — семейная общность имущества — подорваны фабричной системой и — по крайней мере, здесь, в Англии — уже находятся в процессе разложения. Стало совершенно обыденным явлением, что дети, едва ставшие работоспособными, т. е. достигшие девятилетнего возраста, тратят на себя свою заработную плату, видят в отцовском доме просто платное пристанище и дают своим родителям известное вознаграждение за стол и жилище. Да и может ли быть иначе? Что иное могло получиться из обособления интересов, лежащего в основе системы свободы торговли? Раз какой-либо принцип приведён в движение, он сам собой пронизывает все свои следствия, независимо от того, нравится это экономистам или нет. <…> Конкуренция отдельных лиц между собой, соперничество капитала с капиталом, труда с трудом и т. д. при этих условиях сведётся к соревнованию, основанному на человеческой природе и пока сносно разъяснённому одним лишь Фурье, — соревнованию, которое, с устранением противоположных интересов, будет ограничено присущей ему своеобразной и разумной сферой». Ещё более исчерпывающее находим у Маркса: «В мануфактуре железный закон строго определённых пропорций и отношений распределяет рабочие массы между различными функциями; наоборот, прихотливая игра случая и произвола определяет собой распределение товаропроизводителей и средств их производства между различными отраслями общественного труда. Правда, различные сферы производства постоянно стремятся к равновесию, потому что, с одной стороны, каждый товаропроизводитель должен производить потребительную стоимость, т. е. удовлетворять определённой общественной потребности, — причём размеры этих потребностей количественно различны и различные потребности внутренне связаны между собой в одну естественную систему, — с другой стороны, закон стоимости товаров определяет, какую часть находящегося в его распоряжении рабочего времени общество в состоянии затратить на производство каждого данного вида товара. Однако эта постоянная тенденция различных сфер производства к равновесию является лишь реакцией против постоянного нарушения этого равновесия. Правило, действующее при разделении труда внутри мастерской a priori и планомерно, при разделении труда внутри общества действует лишь a posteriori [задним числом], как внутренняя, слепая естественная необходимость, преодолевающая беспорядочный произвол товаропроизводителей и воспринимаемая только в виде барометрических колебаний рыночных цен. Мануфактурное разделение труда предполагает безусловную власть капиталиста над людьми, которые образуют простые звенья принадлежащего ему совокупного механизма; общественное разделение труда противопоставляет друг другу независимых товаропроизводителей, не признающих никакого иного авторитета, кроме конкуренции, кроме того принуждения, которое является результатом борьбы их взаимных интересов, — подобно тому, как в мире животных bellum omnium contra omnes [война всех против всех] есть в большей или меньшей степени условие существования всех видов. Поэтому буржуазное сознание, которым мануфактурное разделение труда, пожизненное прикрепление работника к какой-нибудь одной операции и безусловное подчинение капиталу частичного рабочего прославляется как организация труда, повышающая его производительную силу, — это же самое буржуазное сознание с одинаковой горячностью поносит всякий сознательный общественный контроль и регулирование общественного процесса производства как покушение на неприкосновенные права собственности, свободы и самоопределяющегося „гения“ индивидуального капиталиста. Весьма характерно, что вдохновенные апологеты фабричной системы не находят против всеобщей организации общественного труда возражения более сильного, чем указание, что такая организация превратила бы всё общество в фабрику» («Капитал. Критика политической экономии»). Борьба взаимных интересов, как в мире животных, - вот что такое конкуренция! Из статьи «О конкуренции» - https://prorivists.org/92_competition/

О «коммунизме» стихийном и научном коммунизме

#философия Протокоммунистические учения стихийно родились практически одновременно с частной собственностью (до нас из древности дошли очень ничтожные отголоски этих учений). Письменность была развита плохо в те времена, и все держалась на личных талантах и личной харизме тех или иных проповедников, которые выражали стихийно-уравнительные идеи, нормальные для угнетаемых классов и трактовали, облачая в теоретическую форму, эти идеи как бог на душу положит (в основном, в религиозной форме - например, отсюда в христианстве идея о равенстве всех во Христе). В силу того, что в целом общесоциальные связи были достаточно слабыми, и крестьянин мог всю жизнь дальше окрестностей деревни не выезжать, то в каждой избушке водились свои погремушки - например, на территории одной лишь древней Иудеи количество различных пророков и проповедников зашкаливало. То есть, любая идея, которая так или иначе выражала идеи преодоления социального неравенства, имела шанс на массовую поддержку, неважно в какой форме она была выражена. Стихийная уравнительная реакция на частнособственнические отношения - это то, что мы называем «стихийным коммунизмом масс». Стихийный массовый «коммунизм» есть НЕПРЕЛОЖНЫЙ ЗАКОН любого эксплуататорского общества. Он так же неизбежен, как восход солнца. Но существенным фактором остается лишь ФОРМА, в которой он реализуется. Если он ухватится за форму, содержащую в себе толику научного содержания, то у него появляется неплохой шанс на реализацию [например, английские диггеры (левеллеры) несли в себе эту толику разума - фактический захват дворянской земли в условиях революции был абсолютно верной тактикой реализовать их уравнительную программу, другое дело, что собственно теоретическая часть, которая полагала, что можно уничтожить частную собственность, передавая в частную собственность равные доли земли, была убога]. Но христианская форма «коммунизма» веками топталась на месте и даже отползала все дальше и дальше от коммунистического содержания, пока не выхолостила от него почти всё, оставив лишь ритуал. В СССР ошеломленная успехами марксизма в 1917 году общественная наука почила на лаврах, полагая, что со стихийно-утопическими формами коммунизма после столь ошеломительных побед полностью покончено и на это не стоит обращать внимание. Но это ошибка. Стихийный коммунизм заменяется научным коммунизмом только в том случае, когда есть ДОСТАТОЧНО ГЛУБОКОЕ ПОНИМАНИЕ этого самого научного коммунизма. А это не равно пятерке по предмету «истмат» в институте и не равно вызубренному Уставу КПСС и десятку-полтора цитат из Программы. Из статьи «О юродствующих в коммунизме» - http://proriv.ru/articles.shtml/lbov?platonov76

О строительстве коммунизма

#экономика
Известное ленинское высказывание: «Социализм — это государственно-капиталистическая монополия, обращенная на пользу всего народа и постольку переставшая быть капиталистической монополией». Каким образом происходит это обращение? Прежде всего, заменой диктатуры буржуазии на диктатуру работающего класса. Право частной собственности упраздняется, основные средства производства переходят в общенародную собственность под управлением пролетарского государства. Но чтобы формальное обобществление средств производства стало реальным, необходимо наладить систему централизованного научного планирования. А это задача нетривиальная.
Наши левые думают, что вот достаточно построить суперкомпьютер, загрузить в него данные — и дело в шляпе! Но проблема строительства коммунизма вовсе не в технических аспектах организации планирования или производства. Никакая система ОГАС не способна уничтожить отношения частной собственности или создать коммунистические производственные отношения, потому что все эти идеи с компьютерами — лишь инструменты, а частная собственность, обмен, стоимость и т. д. — это отношения между людьми. Вот в чем дело. При Сталине, между прочим, прекрасно сокращалась роль стоимостных отношений и без всяких компьютеров, хотя понятно, что их наличие упростило бы ряд технических моментов, позволило бы сделать ведомства более компактными и оперативными. Жулики во всякой системе способны найти возможность жульничать, бездельники — возможность «косить» от работы, а карьеристы — пролезать наверх. Упование на ОГАС и прочие проекты — попытка подменить марксистскую науку технократизмом.
Так что нужно сделать для построения правильной плановой системы, которая приведет к отмиранию рынка и построению полного коммунизма?
У нас нынче развелась тьма скептиков и критицистов, которые призывают критически рассматривать победоносный опыт сталинского СССР, а вот тех, кто нацелен на серьезное извлечение позитивного опыта, таких находится немного. Наши дежурные сталинисты, к сожалению, крайне поверхностны и не замечают тех вещей, которые действительно обеспечивали успех строительства коммунизма. Например, безналичный расчет между предприятиями. Непросто провернуть какую-нибудь махинацию, если на руках нет денег. При Сталине производство ориентировалось не на рыночные показатели, а на обеспечение условий для развития каждого члена общества. При этом присутствовало то, что буржуазные экономисты называют «ориентированием на потребителя»: красивая и разнообразная продукция, на разный вкус и цвет. Если рассматривать рекламные буклеты сталинской поры, то понимаешь, что все эти либеральные мифы о том, что план не способен удовлетворять запросы потребителя, — просто наглая ложь. А вот когда пришли хрущевцы и начали разваливать сталинскую систему планирования, вот тогда и начали возникать те пороки, которые сегодня либеральные экономисты приписывают плану, как якобы его органические недостатки...
Итак, необходимо признать, что сталинская эпоха есть эпоха победоносного строительства коммунизма, т. е. процесс отмирания товарно-денежных отношений в обществе. Следовательно, именно ее следует брать за пример того, как должно быть организовано планирование. Естественно, речь не идет о слепом копировании. Например, массовая организация колхозов в настоящее время — ненужная мера. Можно просто обобществить агрохолдинги, где труд сельских трудящихся будет организован так же, как на заводах и фабриках. В крестьянской России большевики вынуждены были вырабатывать форму строительства коммунизма с учетом сильных мелкособственнических инстинктов массы народа, современная же РФ значительно облегчила нам работу, пролетаризировав массу мелких собственников. Современное капиталистическое общество значительно упростилось относительно начала 20 века: исчезли все прослойки мелких и мельчайших хозяйчиков, полупролетариев, теперь население четко поделено на два класса: массу пролетариев и кучку капиталистов, численность которых сокращается из-за неизбежного роста концентрации капитала.
Из статьи "Кудрин и плановая экономика" - https://prorivists.org/65_antikudrin/

Учиться трудно, а поучать - легко

#политика
«Прорыв» не утверждает, что все должны стать теоретиками и писать статьи по методологии марксизма. «Прорыв» утверждает, что первично - самообразование и укрепление наших изданий, а трубить сбор призрачных коммунистов или пробуждать ото сна народные силы критикой действий российских властей в СВО, когда ещё сам себя не побудил на самую ответственную работу - хуже, чем дрова в лес носить.
Кто ясно мыслит - ясно излагает. А если с ясностью всё туманно, если её нет из-за нехватки знаний, порой обострённой раздутыми амбициями: не читал, не конспектировал классиков марксизма, не читал, не конспектировал журнал/газету, значит индивидуум вопреки любым декларациям строит свою жизнедеятельность по обывательскому, мелкобуржуазному принципу: брать побольше, давать поменьше. В этом случае ни на какие твёрдые убеждения, на научный подход, на реальный авторитет рассчитывать не приходится.
При наличии сонма левых солистов, не всегда возникает виртуозный оркестр. Почему? Оказывается, потому, что учиться трудно, а поучать - легко. Плодящие потенциальные партии, движения, группы, как им кажется, коммунистов, не придают должного значения тому, что наличие потенции - обязательно.
Принимая сосредоточенность «Прорыва» на решении, в первую очередь, теоретических вопросов как апатию к практике, нас могут спросить: а почему источником новых задач может выступать только ЦО?
Почему нельзя поразмышлять вслух на тему наших будущих планов?
Конечно, запретить человеку мечтать сложно, но как показывает практика, привлечь его к интеллектуальной деятельности - ещё сложнее. А все говорильни разномастных демократов - планы коллективной мудрости индивидуальных невежд, как правило, исчезают во время перехода от слов к делу.
Во-первых, все дальновидные планы составляются с учётом лени - одного из первых недостатков самовоспитания. Если составлять план исходя только из достоинств и преимуществ, он останется не выполненным, так как хороший план всегда учитывает риски. Поэтому «Прорыв» учитывает, что среди возможных соратников есть как безнадёжные, так и перспективные лентяи. Последние отличаются тем, что понимают - время их активной жизни конечно, поэтому имея достойную цель, реальные рабочие планы, им нужно совершенствовать свою волю, повышать работоспособность, так как другой дороги к подлинно творческой результативности - нет.
Во-вторых, все грамотные планы ориентированы на достижение ближайших, промежуточных целей. Когда эти цели достигнуты перспектива дальнейшего планирования расширяется - завоёванное служит исходной точкой движения к новым свершениям. Чем глубже замысел устремлён в грядущее, тем больше он зависит от реализации ближайших задач.
Сознательность, марксистская квалификация, непоколебимое дерзание «карабкаться по каменистым тропам к сияющим вершинам науки», когда нет партии научного централизма, когда для революционной ситуации нет предпосылок, когда массы ещё не в силах понять, из-за чего даже при экономическом росте происходит неуклонное снижение уровня жизни - вырабатывают в себе не страстно-разнузданной, непреднамеренно комичной и научно не обоснованной агитацией, а исключительно волевым и побудительным подходом к самообразованию и самовоспитанию.
Из статьи «О потенциале научного единомыслия» - http://proriv.ru/articles.shtml/nazarenko?edinomyslie78

О культурной столице

#публицистика
Главной и, по правде говоря, единственно реализуемой функцией Питера является исполнение мечты обывателя, стремящегося спрятаться от капиталистической эксплуатации в бездумном и непрекращающемся веселье. И Петербург, надо отдать ему должное, успешно с этой функцией справляется. К счастью, я был к этому готов, так как не питал надежд насчёт упомянутого выше «благотворного» влияния капитализма на культуру. Но одним пониманием невозможно полностью подавить неприятные впечатления от непосредственного восприятия источника отвращения.
Стоит, правда, отметить, что мои негативные эмоции не касались самого культурного наследия, поэтому ничто не помешало мне с большим удовольствием посетить, например, Эрмитаж и Михайловский дворец, где мне удалось насладиться шедеврами Айвазовского и Брюллова, Рембрандта и да Винчи, Репина и Куинджи, ближе познакомиться с античными статуями, с бюстами Сократа, Спинозы, Герцена, Толстого, соприкоснуться взглядом и мыслями с величайшими произведениями искусства, которые когда-либо видела русская земля.
Однако даже с «прекрасным» всё не так гладко. Дело в том, что многие из достопримечательностей за пеленой внешнего блеска таят в себе страдания и муки трудящегося населения. Роскошные вазы и бриллиантовые украшения были приобретены на материальные средства, добытые жесточайшей эксплуатацией трудящегося населения. Грандиозная по своему великолепию архитектура скрывала за собой грандиозные по зверству преступления власть предержащих, не останавливающихся ни перед какими жертвами на пути к показному величию. Об этой «мелочи» большинство, к сожалению, забывает. А зря.
Посещение музеев и иных примечательных с культурно-исторической точки зрения мест навело меня на ещё одну мысль. Бродя по прекрасным залам и любуясь достопримечательностям, я видел тысячи и тысячи туристов, бездумно созерцающих экспонаты и экспозиции. Люди, не имеющие доступа к коммунистической системе образования, наивно полагали, что пара часов, проведённых в «эстетской» атмосфере, способна заменить им десятилетия обывательской, чуждой культуре жизни, вознеся их на «духовный Олимп». И даже так называемые аудиогиды, развешанные по ушам (как лапша в известной русской поговорке), не смогли бы помочь за всё те же пару часов повернуть вспять десятилетия планомерной деградации и оглупления. Это наблюдение в очередной раз напомнило мне о былом величии некогда культурного города. Сегодня же люди съезжаются в Питер не из тяги к прекрасному и великому. Нет. Их привлекает бренд, мода, тщеславие мещанина-индивидуалиста, стремящегося похвалиться своим культурным опытом перед другими такими же мещанами-индивидуалистами. Питер из культурной столицы превратился в столицу показного престижа, кутежа и запрещенных удовольствий.
В продолжение темы стоит также добавить, что здесь очень развит институт экскурсоводов (по большому счету бесполезный). Многочисленные экскурсии по музеям или по водным каналам, забивающие пустые головы слушателей бессмысленной и пустой информацией, например о количестве бриллиантов в браслете императрицы, являются фикцией, обманкой для самолюбивых туристов, лицемерно уверяющих самих себя и всех окружающих в своей заинтересованности, в своей грамотности, в своем чутком и изысканном вкусе.
Современные искусствоведы не объясняют сути искусства и культуры как особой, необходимой формы человеческого труда, не рассказывают (правдиво и научно) про ужасы, которые сопутствовали строительству Петербурга в целом и отдельных дворцов и замков в частности, не объясняют всей глупости и дикости подобных мероприятий, обрекающих тысячи и миллионы рабов на страшную духовную, а затем и физическую смерть ради фальшивого счастья кучки самопровозглашенных властителей. Вся их искусствоведческая учёность ограничивается перечислением второстепенных фактов, затмевающих свет истины, одинаково скрытый как от самих экскурсоводов, так и от их платежеспособных, а потому беспомощных жертв.
Таким образом, посещение памятников и музеев является не более чем данью некоему богу лицемерного приличия, оно является всегда вынужденной, но не всегда интересной обязанностью наивного путешественника.
А как должно быть на самом деле? Музей должен быть понят, а не просто просмотрен. Сокровища человеческой культуры, хранящиеся в наших музеях, могут быть восприняты только людьми всесторонне образованными, число которых при капитализме стремится к нулю.
До тех пор, пока общественные отношения не претерпят качественного изменения, ни о каких действительных культурно-просветительских мероприятиях говорить не приходится. Популярные лекции и экскурсии есть лишь способ вытягивания денег из туристов, способ, отрицающий настоящую культуру, подменяя её красиво упакованным суррогатом.
Изучение науки и культуры должно быть организовано на основе диаматической методологии мышления, исключающей идеализм, плюрализм, буржуазный объективизм и иные формы оглупления человечества. Спорадические и случайные моменты получения знаний (к тому же зачастую сомнительных; вспомним буржуазное искусствоведение и естествознание, которые распространяются так называемыми популяризаторами науки) должны быть заменены плановой, целенаправленной педагогической научно-просветительской практикой, что возможно только при коммунистической организации общества.
Из статьи «Ленинград или Петербург» - https://prorivists.org/86_leningrad/

Любовь с препятствиями

#философия
Кризис семьи и брака, наблюдаемый сегодня, не может разрешиться в рамках буржуазного общества, поскольку оно выкорчевало с корнем экономическое основание, на котором покоилась старая патриархальная семья. На место патриархальной семьи с ее связью поколений пришла семья нуклеарная, но и она не имеет экономической основы: в развитом буржуазном обществе, где не осталось места семейному производству, где каждый работник выступает индивидуальным продавцом рабочей силы и соединяется со средствами производства и с другими работниками лишь на время, не осталось места и семье.
Брак между двумя экономически независящими друг от друга индивидами, таким образом, может быть только добровольным союзом, основывающемся на взаимной симпатии, но и ей нет места в обществе, где каждый не только независим от другого, но и напрямую противопоставляется ему как конкурент. Мы видим, что противниками брака сегодня выступают не только мужчины, но и женщины, от которых все чаще и чаще приходится слышать, что брак обременителен; длительному совместному проживанию молодые люди предпочитают т.н. гостевой брак, свободные отношения или их отсутствие вообще.
Буржуазное общество, освободив семью от пут экономической зависимости, с одной стороны, с другой стороны, противопоставило индивида обществу вообще и семье в частности. Его прогресс есть одновременно и регресс: освобождение семьи было одновременно и ее разрушением. На место экономических отношений, бывших основанием семьи, пришли экономические отношения, препятствующие ей. Любовь же, долженствующая стать основанием семьи нового типа, не может развиться в обществе всеобщей конкуренции. Конкуренция порождает тип личности, неспособный ни вызвать любовь, ни испытать ее, и не существует такой техники, которая спрятала бы от чужих глаз эгоизм и мелочность или породила бы любовь в эгоистичном и мелочном сердце.
Вся «хитрость» любви заключается в «адекватности социально-интеллектуальной РАЗВИТОСТИ личностей, переживающих чувство взаимного влечения», а значит, единственный способ разрешения любовного кризиса заключается в том, чтобы поднять человека до такого уровня, при котором отпадет сама нужда в хитростях. Необходимо создать условия для всестороннего развития каждой личности, когда внутреннее и внешнее, индивидуальное и общественное перестанут находиться в противоречии - только в этом случае человек сможет по-настоящему, честно и искренне любить и быть любимым.
Из статьи «О любви на фоне «Гранатового браслета» Куприна» - https://prorivists.org/86_love/

Навоз и ныне там... 

#экономика
Некоторое время назад в западных информационных кругах муссировалась спекуляция о решении продовольственной программы для стран, страдающих от голода за счёт вывоза украинского зерна. Позже даже самым доверчивым стало ясно, что украинское зерно попадает на рынки развитых стран, а не голодающим «бедного юга». Более того, украинское зерно, вместе с украинскими дальнобойщиками, превратились в головную боль частных польских дальнобойщиков и европейских фермеров, особенно, производителей злаков. Крупный капитал не имеет ничего против одновременного удешевления и удушения частных «свободных» перевозчиков Западной Европы.
В условиях, когда земля и средства производства находятся в чьей-то частной собственности, рост бизнеса возможен не столько через УСИЛЕНИЕ эксплуатации наёмных рабов, а за счёт расширения своей частной собственности, путём разорения конкурентов. Легче всего разорить мелких конкурентов. Частный собственник, будучи агрессивным игроманом по свое природе, не способен остановится в конкуренции, поскольку у частной собственности, особенно финансовой, нет иного смысла, кроме увеличения её количества в одних руках.
Поэтому нет ничего странного в желании американских олигархов убрать с мирового рынка европейских олигархов, тем более, нет ничего странного в желании владельцев крупных агрохолдингов Германии, Франции и т.д. разорить своих немецких, французских и т.д. мелких фермеров. Иначе говоря, американские олигархи, надеялись с помощью нацистской Украины ослабить потенциал буржуазной РФ и, с помощью санкций против РФ, разорить… ЕС. А крупная буржуазия ЕС, в этих условиях, сама пытается разорить… своих мелких фермеров экспортом, фактически бесплатного для ЕС, украинского зерна. Что поделаешь, конкуренция.
Европейские фермеры, наслушавшись пропаганды о благородстве частной собственности, основанной на личном труде, о необходимости уважения к патриархальным и религиозным ценностям, долго не могли поверить, что крупные немецкие или французские производители аграрной продукции искренне желают смерти национальному мелкому фермерству. Но, по информации опубликованной в Еurоstаt, в 2020 году в ЕС насчитывалось 9,1 млн. фермерских хозяйств, и это уже на 5,3 миллионов хозяйств меньше, чем в 2005 году. За это же время количество животноводческих ферм снизилось, примерно, на 1,6 млн., растениеводческих - на 0,9 млн., многопрофильных - на 2,6 млн.
Разорение половины соседей поначалу не огорчало пока ещё выживших фермеров. Но, в скором времени, гордость за свою живучесть сменилась ощущением, что разорение всех мелких фермеров поставлено на поток законами накопления крупного капитала, о чём мечтают сами мелкие капиталисты, не понимая, что накопление может происходить только за счёт поглощения доли рынка другого фермера. Постепенно приходит и понимание, что в ближайшее время грядут новые законы «об огораживании», подобные тем, которые принимались в Англии и других странах в ХV-ХVI веках в разгар ренессанса на «радость» йоменов [свободных мелких землевладельцев]. Правда, тогда, как и при Столыпине, происходило уничтожение общинного землевладения йоменов, а сегодня, строго по предсказаниям Маркса, капитал «логикой» накопления своего загнивания, взялся всерьёз за ликвидацию беззащитных фермерских хозяйств, еле-еле сводящих концы с концами на базе эксплуатации членов семьи и сезонных гастарбайтеров.
Олигархами рыночных стран пойман-таки удобный момент истории, когда бандеровцев, в силу их традиционной и непроходимой тупости, можно использовать втёмную. Американские олигархи и английские лорды надеются колонизовать Украину за счёт массовой эмиграции населения и уничтожения её аборигенов в ходе спровоцированной ими СВО. Попутно, олигархи ЕС задумали использовать украинское зерно для разорения и собственных мелких фермеров. Поэтому и не применяется никаких мер по разгону фермеров и, неделя за неделей, европейские трактора, подобно гуситам, стоят таборами, жгут дорожающую солярку и удобряют асфальты столиц ЕС. Министры-капиталисты не спешат удовлетворять их требования, поскольку разорение мелких фермеров сулит серьёзное расширение капитала крупных европейских агрохолдингов и прирост дешевой рабочей силы.
Таким образом, есть масса оснований считать данные фермерские выступления предсмертной агонией, последними судорогами мелкого капиталистического фермерства Европы. Аналогичный процесс давно уже и успешно идёт в США. Последнее выступление 150 вооруженных фермеров США (с захватом здания местной администрации) состоялось 8 лет тому назад в штате Орегон. «Взбесившийся» от ужасов капитализма мелкий буржуа», так Ленин обозначал подобных «революционеров». Бессмысленность бунта европейских фермеров обусловлена ещё тем, что они бьются за… ХОРОШИЙ, ГУМАННЫЙ… КАПИТАЛИЗМ, каковым он не может быть по определению. Сорос в своей книге «Общий кризис капитализма» писал, что если капиталиста волнуют социальные последствия от разорения его конкурентов, банков, пенсионных фондов, то такой предприниматель профессионально непригоден быть бизнесменом.
Марксизм-ленинизм теоретически всё это предсказал на сто лет раньше Сороса, но у фермеров, пока они покорно выполняют божье проклятие и добывают хлеб свой в поте лица своего, как и полагается грешникам, нет свободного времени не только на продолжение рода своего, но и сил, чтобы прочитать что-либо из трудов Маркса. Теперь капитализм будет вбивать истины марксизма новым отрядам разорившихся фермеров, практически, через их тощающий зад.
Из статьи «История. Наикратчайший курс» - http://proriv.ru/articles.shtml/podguzov?history77

Кто нуждается, тот не богат, а кто не нуждается, тот не беден

#экономика , #философия
Большинству современных людей кажется, что если они умеют читать детективы, разбираются в моде и кнопках телевизора, то они легко отличат богатство от бедности. Поэтому большую часть своей жизни они проводят в паническом бегстве от бедности и в напряженной погоне за богатством, не задумываясь на старте, а в ту ли сторону они вообще «пробегут» свою одну единственную жизнь. Уже сегодня очевидно, что, например, Квантришвили и Кивилиди, Япончик и Двали, Юшенков и Литвиненко, Старовойтова и Политковская, Маневич и Ходорковский, Карасев и Мавроди переоценили адекватность своих представлений о сущности богатства, хотя рывок на старте прихватизации они сделали впечатляющий. Уж не будем говорить о менее известных бизнесменах, ставших фактическими самоубийцами в ходе текущего кризиса [речь о 2010-м годе]. Все они были уверены в безукоризненной точности своих представлений о богатстве.
Между тем, даже Сорос в своей книге «Кризис мирового капитализма» высказался в том смысле, что однажды наступил день, когда он стал, наконец, получать прибыль в таких размерах, что не знал, что с ней делать. Сорос, оказывается, не понял, что уподобился царю Мидасу, хотя пишет, что обнаружение ошибок в его собственных рассуждениях с давних пор приносило ему большое удовольствие. Однако и он в вопросе о целесообразности размеров своего «богатства» до сих пор не заметил никакой ошибки.
В монографиях, словарях, энциклопедиях можно встретить различные определения бедности, богатства и их уровням. Современная рыночная свобода предполагает читателями свободный выбор формулировки. Однако, в данной работе автор будет исходить из того, что, на уровне научного проникновения в истину самого первого, созерцательного порядка, бедностью следует называть такое количество и качество материального и интеллектуального потребления индивида и социальных групп, которое ИСКЛЮЧАЕТ его развитие и гармонизацию, независимо от того, сознают они это или не сознают. Богатством следует считать такое количество и качество потребления материальных и интеллектуальных благ, при котором личность развивается, а социум гармонизируется, СОЗНАВАЯ это. Причем критерием степени понимания сущности богатства является не количественные показатели, хотя они неизбежно присутствуют, а качественные, т.е. развитие в виде прогресса.
Попутно следует заметить, что именно примат качественного подхода над количественным и отличает научный, диаматический метод исследования реальности от ненаучных методов. Ибо прежде чем ответить на вопрос сколько, необходимо задать вопрос: «Сколько чего?».
Иными словами, КРИТЕРИЕМ бедности и богатства является не просто тот или иной объем материального и духовного потребления любого содержания, а только такое их качество и количество, которое обеспечивает развитие, прогресс личности и социума.
Т.е., если личность индивида пребывает в неизменном состоянии, то это означает, что данный способ потребления не несёт в себе ничего собственно человеческого и ничем не отличается от животного. Нельзя признать потребление человеческим, если его последствия не отличаются принципиально от последствий потребления свиньи или обезьяны. Но трагикомедия в том и состоит, что именно буржуазные нормы и способы распределения предполагают удержание подавляющих масс населения в пределах простого воспроизводства личности. А поскольку личность не развивается духовно, постольку в ней развиваются, прежде всего, а то и исключительно, склонность к получению нарастающего удовольствий от жизни через еду, алкоголь, аморализм. В результате возникает целая индустрия борьбы с ожирением, диабетом, с наркотической зависимостью самой разной химической природы, со СПИДом, с различными фобиями.
Таким образом, довольно примитивно считать богатством только объем материальных благ, находящихся в чьем либо распоряжении. С научной точки зрения, богатством в первом приближении может считаться сам процесс взаимодействия человека с условиями прогресса, доступность факторов прогресса в необходимой количественной и качественной определенности.
Отсюда со всей очевидностью следует, что огромное количество образцов современных материальных благ не может быть отнесено к понятию богатство, поскольку не имеет никакого, тем более, прямого и конструктивного отношения к прогрессу личности и социума. Например, любое количество и качество потребляемых наркотиков, алкоголя, табачных изделий, порнографической литературы, деривативов, оружия, в том числе ядерного, боевых отравляющих веществ, ювелирных изделий… Всё это никак не способствует развитию личности, и поэтому любое количество этих «благ», не могут объективно составлять богатство, хотя их оборот основательно повышает ВВП. Все перечисленные предметы могут считаться богатством лишь меру личной испорченности и невежества индивида.
Из статьи «Общие вопросы теории распределительных отношений» - http://proriv.ru/articles.shtml/podguzov?raspred_27