Предыдущая публикация
💬📌🆗
– Вот и поговорили!
– заключила жена.
– С тобой – только так! – сделал свои выводы муж. – Ты же не хочешь ничего понимать!
А вот и ничего подобного – все она прекрасно поняла! Да и что тут понимать-то?
Все предельно ясно: в один прекрасный день Ирка приехала на дачу и обнаружила, что в ее отсутствие здесь кто-то был.
Ключи были только у нее и мужа Вовчика: она за это время на дачу не ездила.
Не надо быть великим математиком, чтобы сложить два и два: значит, на даче был Володя!
Вопрос – зачем? Ясное дело, зачем! Кто же не знает, зачем мужья ездят без жен на дачу!
Значит, Вовка таскается сюда с дамами. Или с дамой, что, собственно, равнозначно! Или даже хуже…
И как шифруется – не поймаешь! Дескать, работаю без продыха – на работе аврал!
Но ее-то не проведешь: она же – стреляный воробей!
И сразу определила, что на даче кто-то был: что она – не помнит, как у нее стояли на полке чашки и кружки?
Ну, ладно, пусть кружки стоят не так! Но зачем, люди добрые, оставлять в мусорном ведре использованные презервативы?
Что, из-за стр…асти совсем мозги отказали? Это же – улика! И какая!
Кто-то скажет: что за глу..пости? Мало ли, кто оставил использованные презервативы?
А вот и фигушки! Это были, как говорится, не простые презики, а золотые: их она сама заказывала в с…-шопе – они с мужем пользовались только такими.
Да, кстати, с ин.тим.ной жизнью у них все было просто здорово.
«Ну, все: если в коробочке не хватит упаковок, я тебя … !» – подумала Ирина Максимовна и, приехав домой, первым делом кинулась проверять заветную коробочку, стоящую в прикроватной тумбочке в спальне.
В коробочке упаковок не хватило… Ну, что – готовься, мер…з. О та…
Муж все отрицал. Да, на голубом глазу: Да честное благородное слово, Ирочка! Какая измена? Ты что – голову отлежала?
– А это – что? – брезгливо трясла прихваченной уликой, предусмотрительно положенной в целлофановый пакет, жена. – Неужели не узнаешь?
– Ну, узнаю. А где ты это взяла?
– А ты вспомни, где ты раскидываешь свои использованные презервативы! Что – не можешь? Наверное, таких мест – много!
Владимир Сергеевич изумленно смотрел на беснующуюся жену: мужчина даже не мог понять, о чем идет речь.
Какие презервативы? Откуда презервативы? Какие кружки, стоящие ручками не на восток, а на запад?
Кто-нибудь может объяснить, что происходит? Разбудите меня, пожалуйста…
А Ирку несло все дальше и дальше: она-то ему верила! И как теперь с такой грязью жить?
– Ты, что, мать, с молотилки рухнула? – Вовке, наконец-то, удалось вклиниться в речитатив жены. – Может, у тебя уже галлюцинации начались? Для климакса еще рановато!
– Да ты, наверное, ждешь – не дождешься, когда у меня начнется этот самый климакс! – заорала Ирка. – Тогда, вообще, будешь шляться без передыха, кот…яра недо..ре.зан.ный!
И тогда он ее послал: ну, что – сама же напросилась! А жена неожиданно согласилась: дескать, и пойду!
И разговор был окончен. Но слово послал нужно было толковать несколько по-другому: она-то с сыном как раз осталась в этой квартире, а вот он ушел.
Получалось, что, в конечном итоге, послали именно его! Ну, что – послали, так послали: надобно идтить! – как говорила Иркина мудрая бабушка.
И тут Владимир Сергеевич, почему-то, неожиданно испытал облегчение, а не сожаление и досаду, как ожидалось.
Как же так? Он вынужден был уйти от, в общем-то, любимой жены и сына, а ему совершенно не горько по этому поводу?
Пусть уйти на время, но почему его душа так спокойна и пребывает, говоря «высоким стилем», в блаженстве?
И это странное облегчение… Хотя мужчина должен был рвать на себе волосы от горя и просить прощения за совершенно неведомый ему проступок, каясь без перерыва…
И Владимир Сергеевич, покидав себе в рюкзак личные вещи – за остальным приду потом – убыл к своим родителям, которые, к счастью, еще находились в добром здравии.
И, что характерно, обрадовались возвращению «блудного попугая»: ну, а что мы говорили? Ведь материнское сердце-вещун не обманешь…
А Ира осталась ждать извинений. Которые, по ее уразумению, должны были последовать незамедлительно: прости, милая, люблю – не могу! Трамвай куплю! И то колечко, которое хотела…
Но, почему-то, извинения не последовали: муж не звонил! Да, вообще не звонил: ни с извинениями, ни без – просто, чтобы поинтересоваться.
Это оказалось не только неожиданно, но и неприятно. Да, деньги, правда, ей на карту регулярно поступали.
Ожидание скрашивали, если можно так сказать, конфликты со Славкой, который, к тому времени, совсем отбился от рук и оборзел: одно слово – безотцовщина!
Четырнадцатилетний подросток прогуливал школу, хамил и дерзил, даже – с элементами издевки!
Короче делал все то, что должен делать слетевший с катушек пубертат, одуревший от гормонального всплеска.
И это все произошло всего за какую-нибудь пару-тройку месяцев отсутствия отца.
Надо было принимать какие-то меры. Для начала Ирина Максимовна попыталась прочитать переписку сына.
И тут ее ждал сюрприз: оказалось, что на даче лю… играми занимался ее маленький мальчик – сыночек Славочка!
Да, предварительно выкрав у отца ключи, запасшись хорошими презервативами и обсудив детали предстоящего суаре ин…тим с какой-то Мусей Барби: так она значилась в телефоне сына…
Как же так? Это – в четырнадцать-то лет? Она, Ирка, в этом возрасте даже не целовалась!
И кто эта … , со б. лазнившая невинного хлопчика? Короче, подать сюда Ляпкина-Тяпкина! Точнее, эту самую Мусю Барби…
Сын сдавать подружку, сподвигнувшую его к таким интересным забавам, не захотел. Привычно оборал мать – какого рожна делала в моем телефоне? – и ушел в вечерние сумерки.
А Ирка, ошеломленная узнанным, стала звонить Вовчику: выходило, что извиняться придется ей…
– Я была не права, – тихо произнесла жена.
– Я это всегда знал, – спокойно ответил Володя.
– И я все осознала!
– Очень хорошо: осознала – живи теперь с чувством осознания!…
И это – все? Разве только это должен был сказать муж? Столько месяцев даже не перезванивались, а он, видите ли…
И, заметьте, никаких ласковых слов! Как так? Но нужно было кому-то начинать…
– Ты когда вернешься? – через силу спросила Ирка: женщине очень не хотелось показывать, как ей плохо живется без любимого мужа.
А оказалось, что ей – очень плохо.
Володя немного помолчал, а потом, не меняя тона, произнес:
– Знаешь, я тут подумал и решил, что больше не вернусь.
И это прозвучало удивительно буднично – без эмоций и как давно решенное: видимо, муж все тщательно обдумал.
– Как это – не вернешься? – оторопела Ирка.
– Да очень просто: оказалось, что мне тут – очень хорошо!
– А с нами – что? – упавшим голосом поинтересовалась жена: все заворачивало куда-то не туда. А это не входило в ее планы.
– А с вами было плохо! Что ты, что твой сыночек!
– Но это же и твой сыночек! – попыталась воззвать к разуму мужа Ирина Максимовна.
– Я уже в этом сильно сомневаюсь!
Вот оно даже как! – похолодела женщина. Теперь он ее подозревает в измене! Ну, что, один – один! Она даже это готова проглотить, только бы ее Вовчик вернулся.
А вслух сказала:
– Сомневаешься – сдай тест ДНК!
– Сдались вы мне – еще деньги на вас тратить! Да и не интересно мне это: сын – не сын, какая разница! Я решил подавать на развод!
– В смысле – на развод?
– В прямом: оказалось, что существует другая жизнь! Да, без ежедневного нытья, выцыганивания денег, придирок и выходок и хамства твоего любимого сынули.
И я подумал: чего это я должен напрягаться? Почему я, еще не старый мужчина, все время пляшу под чужую дудку?
И почему никто не считается с моими желаниями?
На рыбалку – только через твой труп! Так не делай, сюда не ходи: а то снег башка попадет! Надоело, честное слово!
Поэтому, живи вдвоем со своим любимым сыночком, которого ты избаловала.
– Так с ним уже не справляюсь, – тихо сказала Ира.
– А я больше даже не хочу пытаться это сделать! Тормозов у парня нет, ума, видимо, тоже. Поэтому, пусть живет, как хочет!
– Почему нет ума? – попыталась слабо протестовать мама в защиту своего чада.
– Да потому что его ума хватает только на то, чтобы презервативы тырить: дальше этого смекалка сынули не распространяется.
Удивительно, как ты этого не замечала. Я-то сразу понял, кто на даче отирался!
Володя немного помолчал, а потом добавил:
– Ну, все – у меня скоро футбол, полуфинал. Хоть в кои-то веки посмотрю спокойно – никто не будет под ухом ныть и придумывать поводы оторвать меня от телевизора!
Да, алименты платить буду!
И отключился.
Алименты? Это же всего – четверть зарплаты мужа! Бывшего мужа… А остальное? Там же – денжищ! Зачем ему столько?
Раньше-то все шло в общий котел. А потом все деньги находились в руках жены: она же была этой самой шеей.
Да, а как вы хотели? И попробуй, отними! Кажется, существует вкусная шоколадная конфетка с таким названием!
А теперь, получается, ее хотят лишить этой конфетки, значительно уменьшив содержание. Ведь все алименты будут уходить исключительно на молодой организм Славки с его растущими потребностями.
А ей – как в пословице: вот тебе кукиш – что хочешь, то и купишь! И придется жить только на свою зарплату, которую женщина раньше тратила на себя: шопинг, маникюры-педикюры и посидеть с подружками в кафе…
Вот и хана денежкам! Да и сколько их, тех денежек-то? По товару и плата: а зарабатывала Ирина Максимовна немного…
Ну, уж, нетушки: не удастся тебе так просто от нас отделаться, дорогой! Мы еще поборемся!
И в выходной день – чтобы все уж точно оказались дома! – Ирина Максимовна поехала к свекрам: да, взывать к совести – к Вовкиной и вашей! Готовьтесь, мама с папой!
Дескать, ваш сын хочет разрушить нашу дружную семью! И все – из-за каких-то глупых обид! Как дитя малое, честное слово!
Вовчика дома не оказалось: он уехал на рыбалку. Да, на ту которая раньше была только через ее труп. Дорвался…
Свекры встретили ее внешне приветливо, но холодно: без этих самых реверансов, чмоки-чмоки и «ах, какая ты сегодня красивая, Ирочка!», как раньше.
Сели за чаем на кухне. И невестка начала «влиять» на маму с папой, чтобы помогли вернуть сына в семью. Но те неожиданно оказали стойкое сопротивление.
– Это же глу..пость – обижаться на такую мелочь!
– Но ты же первая начала, Ирочка! И если это – мелочь, зачем было придавать ей такое значение?
– А что я должна была подумать? Ключи-то были только у Вовчика!
– Думать ты можешь что угодно! А вот вести себя так категорично – я не собираюсь жить с изменником! – не стоило.
Ведь Володя даже клялся тебе, что это – не он! А ты ему не поверила и даже больше: унизила своим недоверием и подозрениями!
И чего же ты теперь хочешь?
– Хочу, чтобы он вернулся и все было, как раньше.
– Да уже не будет, как раньше, Ира! Ведь в воды одной реки…
Да знала она про эти воды… Но почему родители с такой легкостью пошли навстречу сыну, который захотел в одну минуту перечеркнуть шестнадцать лет их брака?
– А кому мы должны идти навстречу? Тебе? Это ты не по адресу, девонька, пришла: мы всегда будем поддерживать только Володю.
А ты ищи поддержки у своих: они-то точно будут на твоей стороне. Еще чаю?
Но и свои, к которым она отправилась сразу же после свекров, оказались не на ее стороне: а ей так хотелось одобрения и поддержки…
– Ну, и ..ура! – коротко произнесла мама в ответ на заявление Иры о разводе, думая, что это она – инициатор всей этой бракоразводной канители. – Зачем тебе это надо? Отличный же мужик! Кому ты нужна будешь со своим характером?
И все. Ну, и куда ей теперь? И женщина медленно пошла домой, а там поделилась совершенно оглушительной новостью с собиравшимся на очередные гульки принаряженным сынком.
Но у Славки, к тому времени начавшего активную “взрослую” жизнь с ее восхитительными ощущениями, все отодвинулось даже не на задний план, а за линию горизонта: ну, ушел папочка, и ушел!
– А все – из-за твоей распущенности! – пыталась переложить ответственность за уход отца на сына мама.
– С чего это – из-за моей? – совершенно искренне изумился Славка.
– Так ты же ездил на дачу с де..ками! А я подумала на него!
– Не с де…ками, а с любимой девушкой. А ты бы думала не так интенсивно, мамочка!
Слышал я тогда ваш разговор, как ты на отца нападала. Видимо, по себе судишь…
Да, прав был Вовка-то: с этим уже было не справиться… По р…же, что ли, ему съездить? Непедагогично. Да и сдачи можно огрести…
– Что ты себе позволяешь? На что намекаешь?
– Ой, ладно: только мне не устраивай этих душещипательных сцен! Я – не отец и слушать эти твои измышления не намерен – у меня есть дела поважнее!
– Де..вок щупать?
– Да, хотя бы де..вок: это гораздо приятнее! И не только щупать, мамочка! Да ты, я думаю, уже в курсе!
Ну, вот, что с ним теперь делать? Если бы был Вовчик, он, хотя бы, мог навести порядок: отца-то Славка побаивался. А ее уже просто ни во что не ставил…
И сын ушел – на этот раз, навстречу новой, простиравшейся перед ним счастливой жизни: в четырнадцать лет каждый день – счастье…
Но, ведь, и у нее в тридцать шесть тоже было счастье. И все в одночасье разрушилось.
Может, действительно, она была не права? Нужно было смолчать и сделать вид, что ничего не произошло?
И не пойман – не вор! А Вовчика поймать так и не удалось… А теперь и не удастся: ищи ветра в поле! Да и не виноват он вовсе оказался…
Ну, пусть даже изменил! Но – один раз за шестнадцать лет! Вон, остальные, постоянно этим занимаются! И большинство жен глотает. А она сразу «взбухла».
Эх, Ирка, Ирка! Нет в тебе ни ума, ни хитрости, – как говорила старенькая мудрая бабушка.
А удачливый рыболов Володя, вытягивая очередную мелочь, был абсолютно счастлив. Получалось, что в их ситуации, все-таки, двое обрели счастье.
И лишь одна Ирка осталась неохваченной: может, у феи кончился срок действия фейной палочки?
Ну, ничего! Вот сейчас муж – или уже не муж? – вернется с рыбалки, и она опять ему позвонит!
Да, чему бы грабли не учили, а сердце верит в чудеса… А иначе просто не выжить! Согласны?
Автор: Ольга Ольгина
Следующая публикация
Нет комментариев