Мы используем cookie-файлы, чтобы улучшить сервисы для вас. Если ваш возраст менее 13 лет, настроить cookie-файлы должен ваш законный представитель. Больше информации
Ситуация оборачивалась скверно: болезнь набросилась внезапно, как зверь, прыгнувший из засады. Николай сперва пытался не обращать внимания на ломоту в теле – мало ли пустяковых недугов проходят сами собой – но наконец вынужденно признал: дело серьёзнее, чем ему представлялось вначале. Как назло, в рации сел аккумулятор: связаться со своими нечего и надеяться.
Долгий июльский день клонился к вечеру, это тоже не добавляло энтузиазма. Егерю не впервой случалось ночевать в тайге, поэтому особо беспокоиться о нём не станут. Да только всяко лучше бы добраться до дому.
Волнами наплывал жар. Ломило виски, да так, что временами приходилось закусывать губу, чтобы не
Он запер дверь и поставил на пол видавший виды чемодан.
– Ну, здравствуйте этому дому, – произнес он, соблюдая традицию, хотя ответа не ждал.
Дом, дождавшийся наконец хозяина, наверное, был рад, но ответить, конечно, не мог. А больше отвечать было некому.
Он открыл чемодан, чтобы достать тапки. На другое попросту не хватало сил: перелет, потом затянувшееся ожидание в аэропорту и снова перелет… «Кто угодно устанет», – подумал он.
Застелив кровать чистым бельем и наскоро приняв душ, он опрокинулся в глубокий сон.
Разбудил его запах кофе. «Приснилось», – решил он.
И то правда, кто бы мог молоть кофе, если в доме никого нет?
Раньше, в прежние времена, Ма
Крестилась перед тем, как надо было крестить ребенка.
Не знаю зачем надо. Но началось это церковное поветрие в стране, а чем я хуже. Потом случилась череда всяких гадостей, но я вышла победителем. Пыталась ходить в церковь но меня оттуда выгоняли бабки. Один раз с ребенком была и выгнали, на улице встретили батюшку, он спросил, что такие грустные, я сказала - вот не пустили с ребенком, он сказал - и не надо вам туда и подарил нам коробку конфет, как раз Пасха была. И с тех пор у меня неприятные чувства были, чтобы зайти в церковь, я считала там эти все бабки или сглазят или ещё что. И реально, свечки выхватывают, когда ставишь. Поэтому на кладбище я ставлю свечку снаружи, у нас там икона Ник
На улице холодный ноябрь. Я сижу на лавочке и кручу пальцами zippo. Курить давно бросил, а привычка флексить во время размышлений осталась: зажигалка издает успокаивающий нервы звук. клик-клац Вокруг куча народа. Большинство в черной одежде. Шаркают, переминаются с ноги на ногу. Реже, даже если этого не требуется, бьют подошвой о плитку, чтобы освободиться от снега. Люди хотят согреться и… чтобы это утро поскорее закончилось. Похороны никто не любит. клик-клац Владыкинское кладбище находится недалеко от Московского центрального кольца и прилегает к Главному ботаническому саду РАН. Несмотря на баснословно дорогие «места», проржавелые оградки
Пьяный кум и угоревшая ведьма Одна из ночей накануне Рождества выдалась светлой, как никогда. Холода прошли, земля покрылась снежными сугробами. Природа умылась, очистилась и уснула, а высоко в небе сияли лишь Луна и звезды. Во всех селах в это время готовились к рождественским праздникам. Полина Поликарповна, местная ворожея в Калиничах, в селе на Вятке, решила перед праздником тоже приготовиться, искупаться. С вечера еще они вместе с мужем Василием Несторовичем натопили баньку, которая стояла у них внизу у речки Хлыновки в метрах сорока-пятидесяти от их дома, и начали париться с жарком да веничком. Василий парился, парился, да уж и ус
Кости на моем чердаке лежат с тех пор, как я понял, что не могу больше выносить стук. Я разобрал стену, нашел кости, завернул их в простыню, и припрятал на чердаке, но спокойнее не стало. Да и не могло стать – раз уж стук шел не из стены, а только из моей головы, утратившей всякую ясность мысли.
Наверное, все это звучит не очень-то понятно, так что мне придется начать с самого начала.
Началось всё в январе 2000 года. В ночь на Рождество. Оксана, так ее зовут, осталась у меня ночевать в эту ночь. Мы постелили себе на полу в большой комнате перед телевизором. Дом у нас частный. Родители мои уехали в гости, в г. Вязму к старым друзьям. Мы посмотрели фильм и стали готовиться ко сну. Во время просмотра я краем глаза замечаю, что в коридоре начинает поблескивать что-то похожее на искру, знаете, вспыхнет и гаснет, как будто яркая вспышка. Значения этому не придала, мало ли, может, показалось. Ровно в три часа ночи четко вижу, как между телевизором и окном начинает сгущаться темнота, образующая фигуру, и это что-то начинает приближаться ко мне.
Живу я тут с мамулей, вы ее видели? Да-да, она мне разрешает гулять, мы уже освоились. Конечно, я рад таким новым друзьям, как вы: там у меня совсем не было компании, ну, кроме бабули, разумеется. Нет, она пока осталась, к сожалению. Мы не успели ее забрать. Надеюсь, пра-прадедушка что-нибудь придумает, он очень умный, как оказалось. Я? Да в общем-то привык, мне очень нравится. Не, не холодно: нырял с раннего детства. Чего, рассказать в подробностях? А вы что, не видели? Как это «тут родились»?! Разве можно?.. А, свежее поселение… ну, ясно. Постараюсь, но вы уж не обессудьте, раз что непонятно. Мне кажется, важнее всего были последние дни, до этого скучно.
***
Наш домик стоял п
В начале февраля хоронили самую красивую из моих подруг. Не исключаю, что она была самой красивой женщиной во всей Москве. А может быть, и за ее пределами.
Лилия знала о том, что ей предстоит умереть, — примерно за двенадцать недель до того, как урну с ее прахом водрузили на обветшалую стену колумбария унылого загородного кладбища, ей сообщил об этом лечащий врач. Должно быть, он чувствовал себя инквизитором, который и в Бога-то не особо верит, просто из таких вот причудливых наростов сложился конструктор его карьерной лестницы — может быть, он хотел всего лишь постичь нечто запредельное, но вместо этого был вынужден читать приговор измученной в пыточном подвале псевдове
– Ты глянь, опять твоя телка прикандыбала! Ой ёй, счастливый ты! Такая ляля! У ей дойки аж через пальтишку торчат, а и не скажешь, что девчонка совсем! Ну эй, Борис! Ну ты заснул что ли? Ща все пропустишь! На что рукоблудствовать вечером будешь? – тощий Шмыга, на котором зеленая телогрейка висела как на вешалке, бросил пилу и во все глаза пялился на девушку, стоящую у забора на самом краю запретки.
– Егор, замолчи, пожалуйста, – глухо в бороду прогудел Борис, старательно отводя глаза, – и пили. Нужно норму делать, а не лясы точить и на баб пялиться.
– Чтоб ты понимал, булыга, – Шмыга схватился за ручку и дернул на себя. – Гы! Вон смотри, опять ща твой пирог поругают весь своим
Комментарии 4