Истории о животных🐾

Старость Тимошки Соседи Дуни продавали дом. Пара развелась и теперь разъезжалась. Домик уже присматривали покупатели, но не многим он нравился. Покосившийся забор, запущенный огород, старый сад. Крылечко требовало ремонта, как и комнаты домика. Во дворе на цепи сидел старый пёс Тимошка, который и не подозревал о своей дальнейшей участи – хозяева собирались оставить собаку своим покупателям. - Надо бы нам пса пристроить, - говорила жена, а муж неизменно отвечал: - Да кому он нужен? Беспородный да к тому же старый. Одних блох, небось, килограмм наберётся. - Говорила я тебе, не заводи никого, а ты привёл его с работы. Вот и пристраивай сам, а мне его тоже в город не с руки брать. Там своих у родителей целая свора. - А мне он и подавно не нужен. Ему не прижиться на новом месте. Он тут прожил свою жизнь, тут и помрёт. Уж как-нибудь… Супруги замолкали. А вскоре они разъехались по своим новым местам жительства. За домом и собакой присматривала их пожилая соседка – баба Дуня. - Эх, Тимошка, Тимошка, бедолага. Никогда они тебя не любили. А теперь и вовсе бросили. И дом-то продать не могут. А на носу зима… Что же делать? Тимошка смотрел грустными глазами на бабу Дуню и потом оглядывался на калитку. Но хозяева не возвращались. - Нет, не могу я это больше видеть, - решила баба Дуня однажды. Она отцепила Тимошку и перевела его к себе во двор. Жила женщина одна. Но двор, сад, огородик были у неё всегда в порядке: на помощь часто приезжали дочь с зятем из города. - Проходи, Тимоха. – вот твоё место жительства. – Все ваши переехали, а ты чем хуже? Правда, будки у меня пока нет, но ты будешь спать в крытом дворе. Вот как раз после кур и лаз остался, а ты не крупный – пролезешь. Тимошка, казалось, всё понимал. Он обошёл весь двор, прошёл вдоль забора, не нашёл ни одного лаза, лишь небольшие щели между досками. В них и приучился Тимошка подглядывать на редких прохожих. Улица была на окраине посёлка. Баба Дуня смеялась: - Тут только свои ходят, ты же знаешь. Сбегать от меня не надо. Свою конуру ты и отсюда носом учуешь. Рядом всё… Тимошка стал жить с бабой Дуней. Бывшие его хозяева, узнав, что собака у соседки, скоро и вовсе перестали беспокоиться о его судьбе. Наступила зима. Тимошка, как ему было и велено хозяйкой, спал в морозы в крытом дворе в куче пушистой соломы, а днём при солнышке бегал на свежем воздухе и скоро облюбовал крылечко, где лежал калачиком прямо у двери, ожидая свою бабу Дуню. - Эх, ты мой милый, - приговаривала баба Дуня, - видать боишься теперь меня потерять, кабы я куда не делась. Раз тебя предали. Но я не предам. Я всегда тут. По весне живности у бабы Дуни прибавилось. Дочь привезла ей из города котёнка – кошечку. - Ой, как хорошо, - обрадовалась баба Дуня. – А то я мышей не люблю. Без кошки в хозяйстве никак. Мышеловки ставить надоело. - Как твой Тимошка-то? Не тронет Муську? Ведь она ещё маленькая, - беспокоилась дочь. Но всё сложилось как нельзя лучше. Тимоша, увидев малышку, распушившую хвост, не стал даже подходить к ней. Он улёгся на своё место на крылечке и всем видом показывал равнодушие. Котёнок быстро успокоился и с каждым днём отношения хвостатых были теплее и теплее. Муся настолько осмелела вскоре, что стала сидеть совсем рядом с Тимошей, а ещё спустя пару месяцев они спали на крылечке бок о бок. - Вот умный пёс ты, Тимоша, - поражалась баба Дуня, - другой бы не подпустил к себе, а у тебя – добрая душа. И Муське с тобой веселее, в товарищах. Когда бывшие хозяева продавали дом и последний раз приезжали в него, баба Дуня подошла к ним – проститься. - Ну, бывай, Петровна, здоровья тебе, - сказали они. – Как там наш Тимоха поживает? - И вам здоровья. Вот только к Тимошке я вас не поведу, не пущу. Хоть обижайтесь, хоть нет, как хотите. Не волнуйте пса. Ему у меня хорошо. И никому я его уже не отдам. Соседи уехали, ничего не сказав, и даже не поблагодарив Дуню. А Тимошка прожил ещё шесть лет, несмотря на свои почтенные годы. Он настолько привязался к Дуне, что ходил с нею в лес всё лето, а довольная хозяйка хвасталась соседям: - Мне теперь и в лесу спокойно: ведь со мной Тимошенька мой. Никуда от меня. Так и ходит рядышком. А потом долго отсыпается на крыльце. Старенький… __ Елена Шаламонова

Белый, старый кот, выросший вместе с детьми, остался теперь со стариками. Они не очень благоволили к нему. Его нашли и принесли дети, и когда они выросли и разлетелись, кот вдруг стал не нужен. Его пинали и прогоняли из комнаты в комнату, а он ждал. Всё ждал, что вернутся его любимые детки. Теперь вот пришлось продать большую квартиру, которая оказалась и слишком велика, и не по карману. Они переехали в маленькую квартирку из двух комнаток. Больше им теперь было не надо. И пожилой мужчина в день переезда посадил большого белого кота в переноску и, отвезя его на другой край города, выпустил кота возле баков с мусором. Ничего, говорил он своей жене, проживёт. Не он первый и не он последний... А кот никуда не ушел. Он не мог поверить, что его бросили. Он много дней боялся отойти, всё надеясь, что подъедет машина и из неё окликнут его. Но чудес не бывает на этом свете.... И голод, холод и жажда взяли своё. Он наблюдал за другими одичавшими сородичами и научился. Научился доставать еду из баков с мусором, пить из луж и прятаться от собак. И превратился из белого откормленного красавца в серого худого кота со слежавшейся шерстью. Маленький полный мальчишка всегда попадал в переделки. Его били. Били за полноту. Били за задумчивость и за то, что любил классическую музыку. Так они и сошлись. Однажды, после очередной порции неприятностей, малыш сидел на бордюре и, всхлипывая, пытался съесть бутерброд из ранца. К нему подошел большой худой кот непонятного цвета. Он голодными глазами посмотрел на бутерброд и тихонько жалобно мяукнул. Малыш вдруг поперхнулся бутербродом и, смотря на пушистого страдальца, сказал: - Садись рядом. Я не страшный. Я котов люблю. И, вытащив из бутерброда котлетку, положил рядом, а сам продолжил есть оставшуюся булку. Кот осторожно подошёл и, сев рядом, принялся уплетать свою часть бутерброда. Теперь полный малыш перестал драться и плакать. У него появилась своя большая тайна. Он выходил из дома, садился на привычное место, и через пару минут подходил новый пушистый знакомец. Так они и обедали. Кот котлеткой, а малыш булкой. Однажды родители решили осторожно проследить, что произошло с их ребёнком и куда теперь он ходит, если не возвращается домой избитым. Они осторожно следили за ним. Не знаю, что они рассчитывали увидеть, но когда они заметили, как их сын садится на бордюр в углу соседнего двора и кормит старого кота со слежавшейся шерстью своей котлеткой, а потом гладит его и разговаривает, то устроили дома семейный совет. На этот совет и был вызван малыш. И отец сказал такие слова: – Сынок, мы тут с мамой совершенно случайно увидели, куда ты ходишь и кого кормишь. Мальчишка хотел закричать и объяснить, чтобы кота не трогали, ведь он его друг. Но отец продолжил: – Я горжусь тем, что у меня такой сын. Я горжусь тобой, сынок. Ты вырастешь настоящим человеком. И ещё вот что. Приводи-ка домой своего товарища. Пусть живёт у нас и мы найдём, чем его накормить. Маленький полный мальчик бросился к отцу и обнял его, тот поднял его на руках и поцеловал. Малыш схватил котлетку и, выскочив во двор, побежал на своё заветное место. Пушистый друг, как всегда, ждал его на старом месте. Мальчишка бросился к коту, поднял его на руки и понёс. И первый раз за всё это время бывший белый кот вдруг почувствовал, как дрогнуло его окаменевшее сердце. Он прижался головой к теплой детской щеке и тихонько мяукнул. Теперь огромный белый и вальяжный кот провожает своего подросшего товарища и встречает из школы. Они садятся за стол обедать, и мальчик гладит своего белого друга по голове, а тот улыбается. А вы говорите, чудес не бывает на этом свете. Бывают... __ Олег Бондаренко

Ночной гость Миша сидел на кровати. Дождь за окном отбивал резвую дробь. Был ранний вечер, но чёрные тучи грозно заволокли небо. Казалось, что уже наступила глубокая ночь. Вдалеке небо озаряла яркая искра – молния! Крупные капли ломились в оконные стёкла, ветер гневно трепал ветки деревьев... Вдруг странные звуки донеслись со стороны коридора: "Шур-шур-шур". То ли приглушённый стук, то ли будто кто-то шелестел на крыльце. Миша вскочил и побежал к входной двери: – Кто там? – в ответ только "Шур-шур-шур!" – Мама, папа, кто-то в дверь стучит! – вбежал мальчик на кухню, где мама мыла посуду, а папа допивал чай. – Дождь стучит, Мишенька, кто ещё в такую погоду! – отозвалась мама. – Нет! За дверью что-то шуршало! – не унимался мальчик. Ох уж эти взрослые, ничего не слышат! – Видишь, что на улице творится? Может, ветку какую-то на крыльцо занесло, – успокаивал его отец. Миша в семь лет сам прекрасно умел открывать дверь. Конечно, родители строго наказывали – чужих ни в коем случае не впускать! Это он хорошо усвоил. Он остановился в коридоре в нерешительности... "Шур-шур-шур!" Снова этот звук! Мальчик побежал в гостиную и прильнул к окну – отсюда была видна часть крыльца. Из-за потока воды окно стало мутным, но всё же он разглядел небольшое существо. Оно становилось на задние лапы и скребло передними по двери, часто перебирая. – Ага! – победоносно воскликнул маленький детектив. Не говоря ни слова родителям, Миша выскочил в коридор и распахнул дверь. В эту же секунду мокрый кот, подгоняемый сильным порывом ветра, влетел в их дом. – Па-па! – Миша хотел захлопнуть дверь, но мощный поток воздуха дёрнул её в сторону улицы. Родители прибежали на помощь и дверь благополучно была закрыта. Все трое оглянулись – мокрая дорожка тянулась по ламинату в Мишину комнату... Утром стихия полностью угомонилась. Трудно было поверить, что ночью стёкла дрожали от грома. Смерч оставил немало неприятных сюрпризов – молния попала в дерево за забором, двор был усеян ветками; детский батут, который папа установил недавно, был безжалостно отброшен ветром в дальний угол двора – к забору. Но самым неожиданным сюрпризом стал персиковый кот со слипшейся от воды шерстью, полночи шипевший под Мишиной кроватью. В пушистого он превратился только днём, когда крепкие папины руки изловчились ухватить ночного гостя и вытащить из-под кровати. Кот орал и возмущался. Мама принесла полотенце, чтобы, наконец, обсушить строптивого посетителя. – Этот кот очень агрессивный, – снова повторила мама. Поздним вечером, когда мокрый комок шмыгнул под кровать сына, она сказала точно так же. Родители разложили для Миши диван в гостиной. Там он и спал. Грозное шипение доносилось из комнаты мальчика до полуночи, а затем стихло. – Бродяга, – заявил папа, рассматривая кота. Кое-как отец донёс упирающееся существо до ванной комнаты в полотенце. Шерсть у хвостатого свалялась, превратившись по бокам в неопрятные плотные комки. – Сейчас покормим его и отправим обратно во двор! – многозначительно сказала мама, которая и мысли не допускала, чтобы оставить такое злющее животное рядом с ребёнком: – Нет, Миша, даже не смотри на меня такими глазками. Этот кот опасен – он вполне может напасть. Только взгляни на царапины у отца на руках! Усатому незнакомцу оставили миску с пловом и молоком в ванной комнате. – Уж извини, кошачьего корма не держим, – папа быстро поставил еду и закрыл за собой дверь. Семья прислушалась – кот перестал шипеть. – Ну и отлично, – вздохнула мама, – столько хлопот из-за него. – Ладно, заживут мои царапины, – добродушно отозвался папа, – ну и пол помыли лишний раз вечером. Он подмигнул Мише, хлопая мальчика по плечу. Родители убирали ветки во дворе, приводили в порядок батут, собирали раскиданные по участку вещи. Миша тоже помогал, поглядывая на сердитую усатую морду, притаившуюся в дальнем в углу двора. Папа вынес кота, когда миски с едой опустели, снова обернув в полотенце. Два жёлтых глаза уставились на мальчика из-под ёлки. – Я мог бы его приручить, – канючил Миша, следую по пятам за мамой. Он уже смекнул, что папа был не против кота. Да вот мама упиралась! – Мишенька, у нас уже ночью было целое представление. Этот кот агрессивный и злой! Какой-то Карабас-Барабас! Посмотри только, как он входную дверь расцарапал. – Карабас! Так и назову его! – Миша всё посматривал на кота. А кот никуда не уходил. В обед мальчик снова угостил усатого, оставив миски с водой и едой возле ёлки. Мама зорко следила, чтобы сын не подходил близко к животному. Вечер. Снова поднялся ветер. "У-у-у-у!" – завывало за окном. Редкие, но крупные капли колотили в стекло... Миша ворочался в постели, думая о Карабасе. Где он спрятался в такую погоду? Может, под батутом? А вдруг сильный ветер снова перевернёт всё, и кота задавит? Подгоняемый собственными мыслями, Миша встал с кровати и подошёл к окну. В свете уличного фонаря мальчик увидел персикового кота, который сидел под забором и наблюдал за домом. Карабас заметил Мишу в окне и подбежал ближе. Он открывал рот. – Мяукает, в дом просится. Мокнет ведь бедняга! – пробормотал Миша. Мальчик открыл окно. Прохладный ветер задул прямо в лицо, капли стали приземляться на подоконник. – Кыс-кыс! Карабас! – зашептал Миша. Кот словно понял, что его зовут. Присел, а затем ловко прыгнул на оконный откос, перешагнул на подоконник и уставился на мальчика. – Только тихо, – Миша, ступая на цыпочках, поманил кота к ванной комнате. Стараясь не шуметь, он налил молоко, аккуратно отрезал кусок колбасы и оставил коту угощения. – Сиди тихо, Карабас, а рано утром я тебя выпущу, – шептал Миша. Кот уминал колбасу, поглядывая на мальчика. Миша неуверенно погладил его – хвостатый ответил тихим приглушённым мурлыканьем. Понравилось! – Аааа! – утром громкий папин крик разбудил всех домочадцев. Миша вскочил с постели, уставившись на свои детские часы. Они лежали на полу, батарейка откатилась к стене. Видимо, он ночью толкнул тумбочку и они упали. Будильник не сработал! Кот! Папа! Миша, путаясь в одеяле, вскочил с постели и выбежал в коридор. Кот шипел, забившись в угол ванной. Мелкие белые кусочки туалетной бумаги укрывали весь пол, словно хлопья снега. Мама принялась бранить Мишу. – Он сам как-то забрался. Через окно! – пытался оправдаться мальчик. – И молоко с колбасой себе из холодильника достал, на столе их оставил? – спросила мама. С этим уже не поспоришь... – Но он правда через окно зашёл! – вопил Миша. – Ладно, ладно! – успокаивал всех папа, – Всё же я сам виноват, что он мне в ногу вцепился. Я на хвост ему наступил. Случайно, конечно. Не увидел его спросонья. На крыльце ярко светило солнце, было тепло. Кота снова вынесли за дверь. Грустный Миша смотрел в окно. Карабас прихорашивался на крыльце, умывал мордочку. Сегодня она у него была не такая угрюмая, как прежде. – Фу, что за запах из раковины? – возмутился папа из ванной комнаты... Кажется, Карабас окончательно решил обустроиться в их дворе. Каждое утро он встречал жителей дома, охотно семенил к мискам, когда мама насыпала ему еду, но в дом больше не просился. – Умный кот, умный, – повторял Миша, гладя персикового обитателя двора, – знаешь, что мама тебя выгонит, и не просишься. – Мишенька, что ты там ему песни напеваешь? – кричала мама через огород, – смотри, чтобы не цапнул. – Мы уже друзья, мам! – откликался мальчик, не переставая гладить кота. Однажды утром папа взял небольшие ножницы и вышел на крыльцо, где нежился Карабас. – Не могу больше на это смотреть, – сказал отец, подходя к коту. – Нееет! – резкий вопль Миши, кажется, услышали даже на соседних участках. – Что случилось? – мама выскочила из двери с полотенцем в руках. – Не трогай его, не делай ему ничего! – продолжал кричать мальчик, размахивая руками. Карабас тоже всполошился и вскочил, наблюдая за людьми. – Миша, ты сейчас всё испортишь, – покачал папа головой, – давай стрижку Карабасу сделаем – обрежем спутанную шерсть. Миша сразу повеселел. Да и как он мог подумать, что его отец собирается... Ведь папа – настоящий мужчина, и слабое животное никогда не обидит! Миша с папой аккуратно отстригли запутанные комки кошачьей шубки. Сперва Карабас возмущался и шипел. Счастья своего не знал! Кое-как первый тугой клок шерсти всё же был отделён от своего хозяина. Кот его понюхал, вылизал место стрижки, и лёг перед Мишей и отцом: "Хороша работа! Продолжайте!" После парикмахерских услуг хвостатый, конечно, стал опрятнее, но всё же торчащие клочки шерсти смотрелись безобразно. Папа задумался, а затем пустил в ход свою машинку для стрижки. Карабас мужественно выдержал все манипуляции со своей шерстью. – Мама, смотри какой Карабас красавчик! – заглянул Миша на кухню. Персиковый кот стал похож на миниатюрную копию льва. Тело полуголое, голова пушистая, хвост был аккуратно подстрижен. – Ну ничего, отрастёт его мех быстро, папа хороший корм ему купил, с витаминами! – засмеялась мама, – Теперь намного лучше, чем было! Одноклассник пригласил Мишу в гости на День Рождения. – Пойдём, я до калитки тебя проведу, – говорила мама. – Чтоб Костик смеялся, что я до соседней улицы сам не могу добраться! Уже не маленький, я в первый класс хожу! – гордо заявил Миша. – Ну всё, Михал, теперь буду давать тебе ключи от машины – будешь за покупками ездить, – подмигнул ему отец. Миша подозрительно покосился на папу. Карабас вышел за калитку, хвост гордо покачивался в воздухе. Выглядел он со своей новой стрижкой достаточно чуднО. Даже соседский пёс, который облаивал каждого проходящего за своим забором, примолк и разглядывал Карабаса. Миша уже знал, что Карабас был очень отважным котом. Как-то мальчик играл с другом перед домом в мяч. Ковылявшему мимо бульдогу, несмотря на его преклонный возраст и короткий поводок, вздумалось пошалить и кинуться на мальчишек с диким рявканьем... Через мгновение оно сменилось пронзительным скулежом – Карабас, недовольный поведением пса, отлупил задиру по морде! Хозяин, пугливо оглядываясь на разъяренного кота, быстрее утащил свою расцарапанную собаку подальше от мальчиков. Вот и в этот раз кот важно топал за Мишей, решив проводить друга. Они благополучно дошли до конца улицы, миновав больше десятка частных домов. За поворотом дорога была не такая хорошая. Проезжающие машины неизменно оставляли столб пыли. Да и скорость не все сбавляли! Серый пыльный автомобиль пролетел прямо перед мальчиком. Миша закашлялся. Карабас отстал от него, фыркая из-за густой дорожной пыли. Мальчик отошёл ближе к открытой калитке, махая рукой и пытаясь разглядеть дорогу. Из двора вывалила парочка здоровых важных гусей, видимо, собравшихся на прогулку. Миша оказался прямо на их пути. – Иди, миленький, не бойся. Они у меня смирные ребята, – раздался голос пожилой женщины со двора, которая углядела мальчика через забор. Миша и зашагал дальше, но не тут-то было... Двое серых громил зашипели, словно невидимый дирижёр подал им сигнал. Они растопырили свои крылья, выгнули шеи и помчались на мальчика. Миша оббежал их и пустился дальше по улице, к дому одноклассника. Не поворачивать же обратно из-за птиц!Один нападающий изловчился и схватил мальчика за новую клетчатую рубашку. Отпустии! – закричал во всю Миша. Всё действие заняло несколько секунд. Пожилая хозяйка гусей тоже выскочила на дорогу, но не поспевала за всей компанией. Миша попятился назад, двое пернатых грозно приближались. На дороге осела пыль, и, словно выпущенная стрела, на шипящую компанию полетел персиковый кот! Он обогнал старушку и с диким шипением налетел сначала на одного, потом на другого обидчика. Гусиная компания и не думала сдаваться, но перья так и полетели во все стороны. Бабушка-хозяйка охала, а Миша аплодировал своему другу. Карабас ловко уворачивался от гусиных выпадов, а сам наносил удары, словно всю жизнь только и воевал с этим птичьим народом. Побежденные и потрёпанные, птицы-близнецы потопали обратно во двор. Сегодня их прогулка закончилась быстро! Да ещё и бабушка им трёпки задала. В этот вечер мама благодушно переместила миски Карабаса с крыльца на кухню. Дикий ночной гость стал домашним питомцем. Вот уже в который раз человек приручил зверя... __ Мария Страхова

Заначка За четыре года семейной жизни Влад ни разу не кричал на жену. Но сегодня не смог сдержаться. «Куда ты их дела?» — гневно спросил он, и Инга поняла, что муж не шутит… Только одного не могла она понять, какая собака его укусила? Влад никогда не думал о том, чтобы завести домашнее животное. Ну просто потому что… Потому что собаке не скажешь, что у тебя голова болит и поэтому погулять не получится. Потому что шерсть будет по всей квартире. Потому что это ответственность в конце концов. Животное ведь – не игрушка. Не мячик какой-нибудь, который можно забросить в угол и забыть. Но однажды ему пришлось добирался домой через парк, и там он увидел столько собак… Больших и маленьких, в намордниках и без, с длинными хвостами и короткими. А еще он обратил внимание на счастливые лица их хозяев. Вот тогда-то и пришла ему в голову мысль: «А не завести ли себе собаку?». Дома он поделился своей идеей с женой и она, немного подумав, сказала: «Давай попробуем». Инга искренне сказала, без подвоха. Даже помогала мужу определиться с породой. — Может, тибетского мастифа? — задумчиво спросил Влад, рассматривая фото огромного пса. — Так ему места в нашей двушке не хватит, — рассмеялась Инга. — Еще и ест, наверное, за троих. Влад с ней согласился и продолжил поиски. Ему хотелось не просто собаку, а собаку необычную. Немецкие овчарки, боксеры, ротвейлеры и пекинесы есть у многих. А вот, скажем, какую-нибудь фараонову собаку с янтарными глазами на улице редко встретишь. Но лично его данная порода не впечатлила, и он стал рассматривать другие фото. — Нашел! — оживился Влад, толкая плечом Ингу, которая уже минут пять как клевала носом. — Кли-кай! — Что? Куда кликать? — Собаку себе нашел! Смотри, волк в миниатюре! — широко улыбался он, показывая жене фото. — Так это вроде хаски. — Да! То есть нет. Не просто хаски, а карликовый хаски. Специально для квартиры. Официальное название - аляскинский кли-кай. Вот кого хочу себе завести! - Прикольный! - От него и шума меньше будет, и гулять с ним долго не придется. Инга соглашалась с мужем ровно до того момента, пока не пролистала страницу ниже. — Ничего себе! Ты цену видел? — сон как рукой сняло, когда она увидела, сколько стоит этот щенок. — Влад, двести тысяч рублей! — Ну да, не дешево. Зато проблем с ним никаких. А деньги. Деньги я буду копить потихоньку. За год постараюсь собрать нужную сумму. Инга тяжело вздохнула, но перечить не стала. Ну раз хочет такую дорогую собаку, пусть покупает — чем бы дитя ни тешилось, как говорится. С того самого момента Влад решил, что будет ежемесячно откладывать деньги на желанную покупку. Однако сделать это оказалось не так просто, как он думал. Только он положит часть своей зарплаты в шкатулку, как через некоторое время деньги пропадали. — Инга, это ты мои деньги взяла из шкатулки? — спросил он жену, когда обнаружил недостачу. — Почему твои? Общие, — невозмутимо отвечала она. — Просто сегодня распродажа была. Разве я могла пропустить такое событие? В следующий раз было вечернее платье «по дешевке», потом духи какие-то очень редкие, оставшиеся в единственном экземпляре, новая золотая цепочка вместо утерянной старой. И это, не считая обедов в кафе, дней рождений лучших подруг, подарков родителям. «Лишние» деньги, как называла их Инга, тратились налево и направо без стыда и совести. «Нет, я так никогда на собаку не накоплю» — подумал Влад и решил, что будет делать заначки. Не хотелось, конечно, опускаться до такого, однако другого выхода у него не было. Можно было, конечно, и накопительный счет в банке открыть, но банкам Влад не доверял, особенно после того, как в девяностые годы обесценились миллиарды честно заработанных рублей советских граждан. Родители на квартиру собирали, но в итоге остались ни с чем. «Нет уж! Лучше хранить деньги дома». Вот только с заначками дело у него тоже не заладилось. Инга находила все тайники. А когда находила, то деньги там переставали водиться. А ведь, где он только их не прятал: и под тяжелым матрасом, и в своей одежде, и в старой жестяной банке для сахара, в которой сахара отродясь не было. — Ты бы еще в морозилку их положил, — невинно улыбалась Инга, когда насыпала сахар в чай из той самой жестяной банки, которую она забрала из бабушкиной квартиры себе на память. Просить Ингу не тратить отложенные деньги было совершенно бесполезно, потому что память то у нее девичья, и каждый раз «уважительные» причины имеются. Неужели его мечта не сбудется никогда? «Разве что только развестись с Ингой…» — усмехнулся Влад, но тут же отбросил эту мысль. Поздно ночью он долго не мог уснуть и, чтобы не смотреть в потолок, включил телевизор, где показывали какой-то неинтересный фильм. Однако именно в этом фильме Влад увидел то, что его заинтересовало. Главный герой украл деньги и спрятал в книгу, вырезав внутри прямоугольное отверстие. «А что, это идея!» — обрадовался он. Книг дома было немного, потому что никто их не читал. Но они были, и маловероятно, что его Инге придет в голову искать заначку там. Правда, для его задумки книга нужна была толстая, увесистая. Причем только из тех, что стоят на полках, потому что новую книгу Инга сразу заметит и непременно захочет полистать. Впрочем, долго искать не пришлось. Он достал из книжного шкафа потрепанный «Советский энциклопедический словарь», подаренный ему матерью на день рождения, «чтобы ума-разума набирался», затем вооружился канцелярским ножом, и пока Инги не было дома, приступил к изготовлению пусть и нехитрого, но вполне себе надежного «хранилища». Регулярно Влад проверял свой тайник и не мог нарадоваться: деньги были на месте. А чтобы Инга ни о чем не догадывалась, он откладывал небольшие суммы в других местах, которые она благополучно потом находила. За год ему удалось-таки скопить необходимую сумму. Как же долго он ждал этого дня! Теперь оставалось дело за малым. Находясь на работе, Влад связался по телефону с нужным ему питомником, договорился о покупке щенка, и пообещал, что завтра же привезет требуемую сумму. — Вам очень повезло! — сказал ему женский голос по телефону. — Как раз последний щенок остался. А когда он приехал домой, то чуть не поседел. В книжном шкафу не было примерно трети книг, включая того самого энциклопедического словаря с заначкой. Инга вошла в комнату в тот момент, когда Влад, распахнув дверцы шкафа, в десятый раз пересматривал оставшиеся книги в надежде, что ту самую он попросту не заметил. — Влад, а что ты ищешь? — Книги! Где книги, которые здесь стояли? Почему их здесь нет, Инга? — Здрасьте, приехали!! Ты же не читал их никогда, даже не притрагивался к ним за все это время. С чего вдруг такой интерес? — Где книги, я спрашиваю? — Влад, ты можешь объяснить, что вообще происходит? И почему ты такой нервный? На работе проблемы? За четыре года семейной жизни Влад ни разу не кричал на жену. Но сегодня не смог сдержаться. «Куда ты их дела?» — гневно спросил он, и Инга поняла, что муж не шутит. Только одного не могла она понять, какая собака его укусила? — Куда? — повторил он свой вопрос и подошел ближе. — Да что ты заладил: куда, куда? Мальчишки из нашего подъезда утром приходили, просили макулатуру. Ну вот я и подумала, почему бы книги старые им не отдать? Только место занимают и пыль собирают. Я у тебя разрешения должна была спросить? — Господи, Инга! Что ты наделала! — Да что случилось? И почему ты кричишь на меня? Какое право ты имеешь? — Да ты понимаешь, что в одной из этих книг… Там моя заначка была, которую я целый год по крупицам собирал! — Заначка? Много было? — испуганно захлопала ресницами Инга. — Много! двести тысяч рублей! Я же на собаку откладывал, неужели ты забыла? В двухкомнатной квартире вдруг стало мало места. А атмосфера стояла такая, что, казалось, скажи Инга еще одно слово — всё взлетит на воздух. А когда Влад в очередной раз назвал её недалекой, она просто собралась и ушла. В конце концов, она не на помойке себя нашла, чтобы такое выслушивать! А деньги… Не нужно было их от жены прятать. Тогда бы и ничего не случилось. Откуда ей было знать, что Влад будет в старых книгах их хранить. Выйдя из подъезда, Инга заметила тех самых мальчишек, которым утром отдала книги. Они сидели на корточках прямо возле входа в подвал и что-то увлеченно рассматривали. Что именно рассматривали, Инга не видела, да и зачем ей было это знать. Своих проблем хватает. Хотя… А вдруг… - Мальчики, можно вас на минуточку! – крикнула она и помахала им рукой. Один из них обернулся, помялся немного, но потом встал и подбежал к ней. — Вы меня помните? Я вам книги утром отдавала? — Конечно! Спасибо вам. — А вы книги куда дели? — Как куда? — удивился мальчик. — Отнесли в школу. Мы так каждый год делаем. Учительница сказала, что мы из всего класса больше всех макулатуры принесли. — А потом? — Что потом? – чем больше Инга задавала вопросов, тем меньше мальчик понимал, что она от него хочет. — Ну книги эти потом куда дели? Оставили в школе или отнесли куда-то? Может, домой забрали некоторые из них. Вы же энциклопедии любите читать? — Нет, всё в школу отнесли. У учительницы нашей спросите, если не верите. А потом… Потом приехала большая машина, всю макулатуру в нее загрузили, и она уехала. Нам сказали, что из нее потом туалетную бумагу сделают. Вот! «Да уж… — расстроилась Инга. - Дорогая получится туалетная бумага». - Тетенька, а вам щенки случайно не нужны? Может, заберете их домой. Смотрите, какие они красивые, — подбежал второй мальчик, а в руках у него были два щенка. - Да зачем они мне? - отмахнулась Инга. - Значит, помрут… - Почему помрут? - А кто их кормить будет, любить? Мы бы с удовольствием взяли, но нам родители не разрешают. А вы взрослая, вам разрешения ни у кого не надо спрашивать. «Ага…» - Инга скривила губы в усмешке. - Ну может, найдутся люди, которые будут их кормить. Хотите, я буду давать вам еды? - Спасибо, конечно, но Клавдия Ивановна рано или поздно найдет, где они прячутся, и отравит их. - Почему вы так думаете? - Да потому что она сама так сказала: «Найду и отравлю, чтобы не плодились больше». Не любит она собак. И кошек не любит. Да и людей, наверное, тоже. Это же она позвонила в службу по отлову животных, и Жучку, маму этих щенков поймали и увезли. А щенков мы спрятали тогда. Только долго прятать не сможем. Найдет она их. - Ладно, пошли Витька… - сказал один из мальчишек, когда понял, что тетенька им не поможет. - Стойте! Не уходите! - Инга долго смотрела на маленьких щенков, смотрела и приняла решение. - Давайте, я заберу их! - Правда? Не обманете? - Нет. У меня муж давно мечтает о собаке. А тут сразу две. Думаю, он очень обрадуется. Когда Инга пришла домой, в квартире было тихо. Как-то подозрительно тихо. «Затишье перед бурей?». - Влад, я пришла. Не дождавшись ответа, она прошла на кухню, налила голодным щенкам молока и улыбнулась, когда они жадно стали его лакать. А потом смотрела на них и не могла оторвать глаз. Такие маленькие, такие хорошенькие. «Может, и не породистые, но всё равно классные. Правда, Влад, скорее, не одобрит». - Инга… - муж появился в дверях с виноватым видом. - Прости меня, что накричал. Я не должен был… Просто, понимаешь, я так долго мечтал о собаке… Это же моя мечта. Несбывшаяся… - И ты меня прости… Я виновата перед тобой. - Ладно, Бог с ними, с этими деньгами, еще заработаю. Главное, чтобы у нас с тобой всё было хорошо. - Согласна, - улыбнулась Инга. - А это кто у тебя тут? Влад услышал странные звуки, вошел на кухню и, заметив двух щенков, удивленно посмотрел на Ингу. - Это кто? Откуда? - Ребята, которым я книги на макулатуру отдала, попросили забрать их домой. Иначе их могут отравить… Клавдия Ивановна какая-то грозилась это сделать… - Клавдия Ивановна? Слышал-слышал… - Да? Откуда, интересно? - У нее просто не все дома уже лет пять как, поэтому она такая агрессивная. Это мне соседка наша рассказала. Блин, какие же они классные. Влад взял сначала одного щенка, потом другого, и радовался как ребенок. — Я понимаю, что ты хотел необычную собаку, породистую… Но может мы оставим их у себя? — Конечно, оставим. Влад широко улыбнулся. — Ты знаешь, я тут вдруг понял, что не важно, породистая собака или нет, из питомника или с улицы… Они все делают нас, людей, счастливыми! __ Заметки о животных

Тихая роща Тихой рощей жители окраины называли густой перелесок, отделявший их старенькие хрущёвки от железнодорожной станции. В душе они радовались, что загребущие руки застройщиков так и не дошли до этого уголка природы. Высокая трава, пышно разросшиеся кусты, прямые стволы берез и осин глушили звуки железной дороги. Но не только за это обитатели Павловского района любили свою Тихую рощу. Годами натоптанные тропинки, небольшие полянки, самостийно оборудованные места для пикников – роща дарила жителям и короткий путь до дома, и места для отдыха на природе, и для выгула собак, и дорожки для пробежек. Сюда, в Тихую рощу, вот уже третий год Захар с Чарой выходили каждый день на утреннюю пробежку и вечернюю прогулку... Именно три года назад жизнь Захара резко изменилась. Окончив университет, он планировал ещё пожить с родителями, определиться с местом работы, стать финансово самостоятельным, и только тогда попробовать жить отдельно от мамы и папы. И вдруг, в возрасте шестидесяти четырёх лет внезапно умирает Иван Фёдорович, дед Захара. Ещё крепкий мужчина, ежедневно бегавший по утрам, лёг спать и не проснулся... Так в наследство Захару досталась двухкомнатная хрущевка и пятимесячный щенок немецкой овчарки. Родители предлагали сыну отдать щенка в хорошие руки, но Захар, любивший и уважавший деда, помнил, как он говорил ему, что Чара – это его лебединая песня. Дед, приверженный здоровому образу жизни, справедливо надеялся прожить ещё десяток-два лет, и успеть дать Чаре любовь, дружбу и заботу. Не получилось... И Захар твёрдо решил оставить «лебединую песню» себе. Ох, и натерпелся он с ней. У деда всегда были собаки, и что-то полезное он внуку о них рассказывал, но до основательного изучения вопроса не дошло. Так что пришлось Захару всё осваивать на практике. Погрызанные ножки кухонного табурета, изжёванные тапки, разорванный ежедневник, оглушительный лай, когда Захар уходил из дома, и пара случаев агрессии на людей – через всё это пришлось ему пройти. Работа и воспитание Чары привели к тому, что о личной жизни Захар вспомнил лишь тогда, когда полуторагодовалая немецкая овчарка научилась чинно ходить с ним рядом, не обращать внимание даже не бегущих людей и лаять только в экстренных ситуациях. Однако долгих отношений не получалось... То он косячил, и девушка понимала, что он ей не пара. То девушка преподносила сюрприз, и Захар понимал, что дальше ничего не получится. Как-то так... Личное авто Захар пока не приобрёл, поэтому ездил на работу на электричке. Так было и проще, и быстрее. Три месяца назад, возвращаясь домой, он обратил внимание на симпатичную девушку. Он видел, как она бежала, опаздывая, и в последнюю минуту заскочила в крайний вагон. Захар всегда садился в последний вагон, так ему было ближе добираться до дома. Тот останавливался как раз напротив тропинки в Тихой роще, и Захар значительно сокращал путь, проходя к дому через неё. Девушка села возле окна и, стараясь отдышаться, прикрыла глаза и сложила руки на груди. Худенькая, невысокая, в светло-сером пуховике, темных брюках, заправленных в светлые полусапожки, она не привлекала к себе взгляд, если бы не удивительно красивые серые глаза... Девушка видимо почувствовала, что кто-то смотрит на неё, и неожиданно для Захара точно определила обладателя чужого взгляда. Серые глаза посмотрели на него сначала с осторожностью, а когда парень засмущался, с озорной улыбкой. И он уже не мог оторвать от неё своих карих глаз. Из электрички они вышли вместе, но Захар так и не решился познакомиться. Девушка пошла по перрону совсем в другую сторону. Парень вздохнул, посмотрел ей вслед и, шустро сбежав с насыпи, поторопился по тропинке домой, где его ждала Чара. Та, как всегда, встретила хозяина громким пыхтением, мягким прихватыванием руки зубами и тасканием за ним поводка. – Идём, идём. Да что ты мне его суёшь, сейчас, дай хоть водички глотнуть, – отшучивался от деятельной дамы Захар. Уже на прогулке Захар делился со своей питомицей: – Эх, Чарка, я сегодня такую девушку встретил. Мечта, а не девушка... Собака внимательно посмотрела на хозяина, и из её пасти вырвался такой протяжный звук, что в нём парню послышался вопрос: «Ну, и? Надеюсь, ты додумался с ней познакомиться?» – Я хотел, но она так быстро пошла в другую сторону, что я не решился её остановить, – с сожалением произнёс Захар. Чарка пробурчала что-то типа: «Растяпа». Каждый день Захар занимал место в последнем вагоне и с надеждой смотрел на вход, желая вновь увидеть ту девушку с такими красивыми глазами, но увы… Она не появлялась. «Может, она просто к кому-то приезжала в гости, или по делу. Как жаль, что я её больше не увижу», – думал Захар и сам себя ругал за то, что так и не решился познакомиться. Прошёл месяц, за ним второй… Надежда на встречу таяла. Сегодня Захар припозднился. Завтра суббота, и он решил зайти в магазин, закупиться на выходные. В планах были долгие прогулки с Чарой и просмотр фильмов для души. Уже в сумерках он вышел из электрички и направился домой. Собака встретила его с поводком в зубах. – Простите, мадам, задержался! – пошутил парень. Бросив пакеты на кухне, он надел Чаре ошейник, пристегнул поводок, и они быстрым шагом направились в рощу... Едва ступив на знакомую тропинку, он спустил Чарку с поводка и медленно пошёл вглубь рощи, наслаждаясь вечерней майской свежестью. Собака то вылетала к нему бесшумной тенью из кустов, то смешно и громко фыркала, вдохнув пыльцы с ранних трав, то снова исчезала среди деревьев. За три года многие жильцы района познакомились с Чарой и знали, что она не агрессивна. Более того, находились и те, кто старался сунуть собаке вкусняшки, даже зная, что она ничего не берёт из чужих рук. Чара жаловалась хозяину извиняющимся лаем, говоря о том, какие они неразумные, не знают слова «нельзя». Углубившись в рощу и свернув с самой проходной тропинки, Захар насторожился, услышав в тишине глухой рык Чары. Парень поспешил на голос собаки. И тут тишину рощи нарушил девичий крик, мужской визг и шум какой-то возни. Проломившись сквозь кусты, Захар на секунду замер, потом крикнул: – Чара, фу! Собака прижимала к земле мужчину, вцепившись ему в предплечье правой руки и поставив одну лапу на спину. Рядом, по стволу дерева сползала женская худенькая фигурка, прижимая к себе небольшой рюкзачок и тихонько всхлипывая. Оценив ситуацию, Захар подошёл к мужику и, схватив его за капюшон толстовки, перевернул. На него с измождённого лица глянули одурманенные глаза. «Совсем пацан» – с горечью подумал Захар. – Чара, сторожи! – скомандовал он собаке и двинулся к девушке. Он присел перед ней на корточки, и на него с испугом взглянули самые красивые серые глаза. – Меня Захаром зовут, а вас? – сказал парень, улыбаясь во все тридцать два зуба от радости, что он нашёл её. – Леенаа, – тихо ответила девушка. – Я вас так долго искал, – продолжил парень. Девушка постепенно приходила в себя и вдруг, улыбнувшись, сказала: – Так со мной ещё никто не знакомился. Вы думаете это самое подходящее место и время? – А, это? Так что делать, что с вами только так и получилось, – ответил парень, и они оба засмеялись. – Эй, чувак, может уберёшь свою псину! И это, у меня рука не двигается, будешь платить за лечение, – раздался голос от лежащего на боку тела. Чара зарычала. – Он у меня деньги требовал, телефон, и серьги из ушей приказал вытащить. Накинулся из кустов, рот зажал, руку заломил и вглубь поволок, – шепнула ему Лена. – Да понятно. Тот ещё торчок. Сейчас мы полицию вызовем и сдадим его, – зло прошипел Захар. Парень помог девушке подняться, вызвал полицию. На улице быстро темнело и холодало. Он заметил, как поёжилась Лена, и рискнул предложить: – Если ты не против, я могу обнять тебя, чтобы согреть. Не подумай ничего такого, просто у меня, – он провёл рукой по торсу, – только футболка. Я не рассчитывал на долгую прогулку, – улыбнулся он. Лена смело шагнула к нему и прижалась спиной. Он обнял её. Сердце гулко билось в груди, а Захар думал о том, что никуда её больше не отпустит. Вскоре они увидели свет фонарей, потом услышали переговоры двух мужчин, двигавшихся к ним. – Мы здесь, – громко оповестил стражей порядка Захар. Уже в полиции выяснилось, что девушка полгода назад сняла квартиру в Павловском районе. До этого вечера она честно обходила Тихую рощу, следуя по хорошо освещённой дороге. Сегодня она задержалась в городе и решила, что пока совсем не стемнело, сократит путь через рощу. Напавший на неё парень искал денег на дозу, он плёлся через рощу к станции, надеясь там встретить кого-нибудь из знакомых и занять денег. И тут ему подвернулась Лена. Одурманеный мозг выдал ему простое решение вопроса... Чем всё закончилось? Хм, преступник получил наказание, а в Тихой роще по вечерам стала прогуливаться красивая пара молодых людей, которых сопровождала и бдительно охраняла не менее красивая немецкая овчарка. А ещё через два года к немецкой овчарке добавилась детская коляска. Вдруг ребёнок в коляске заплакал, и над ним склонились три обеспокоенных лица: два человеческих и одно собачье с большими ушами. – Что случилось, Ванечка? – ласково спросила молодая мама. – Чара, перестань улыбаться, ты его ещё больше пугаешь, – строго попросил молодой папа. Собака возмущённо гавкнула, она ведь так старалась, а ребёнок неожиданно замолчал, а потом звонко рассмеялся. __ Галина Волкова

Не оставлю тебя — Ты знаешь, я тут подумал… Начало было интригующим. Женя внимательно посмотрела на Вову и замерла в предвкушении чего-то волнительного. — А не завести ли нам… «Ребенка!» — мысленно продолжила Женя речь возлюбленного. Это было логично, учитывая, что они сейчас разговаривали не за чашкой чая на кухне. — Собачку! — Собачку? — Ну да. У Димона собака есть. У Юрки Крапивина есть. Даже у Лешки. А я что, лысый? — Вроде нет, — задумчиво провела Жена по его мягким, приятным на ощупь, волосам. «Только вот у Димона, Юрки и даже у Лешки дети есть уже. А мы с тобой всё тянем-тянем…». — В общем, я решил! Хочу себе хаски! — с гордостью заявил Вова и посмотрел, как отреагирует Женя. — Хаски? — Ага! Такие прикольные они, на Ютубе столько ржачных роликов про них. — Ты собаку хочешь, чтобы поржать? — Да… То есть нет. Просто хочу и всё. Женя убрала руку с его головы, села, облокотившись на спинку кровати, и поджала колени к подбородку, обняв их руками. — Вов, может, лучше детей заведем? — Женька, опять ты про детей своих. — Наших. — Что?! — Наших детей. — Да какая разница, чьих?! — вспылил Вова. На его лице всё было написано: не хочет он детей. Ни видеть, ни слышать, ни думать о них не хочет. — А жениться ты планируешь? — Ну хватит, Жень! Зачем торопиться? Давай поживем немного для себя, а потом и поженимся, и о детях подумаем, — улыбнулся Вова, обнимая Женю за плечи. «Ну да, уже три года живем вместе под одной крышей, и ничего в нашей жизни не меняется». Познакомились они в кинотеатре. Точнее сначала подруга Вика познакомилась с Олегом, а потом уже Олег позвал своего друга Вову. Ну и вспыхнуло между ними что-то похожее на высокое чувство. Обменялись телефонами, стали встречаться. А через полгода Вова переехал к Жене. У него была своя квартира, но он там жить не хотел, потому что однушка, да еще и в спальном районе где-то на окраине. А её трешка, доставшаяся от родителей, недалеко от центра находилась, в пяти минутах от работы. Его работы. Не её... Жене всё равно приходилось ездить на общественном транспорте или такси. Впрочем, в тот момент она ни раздумывала долго над его предложением жить вместе и уж тем более не думала о том, почему именно у неё, а не у него. В её голове в тот момент вспыхивали, словно огоньки зажигалок на ночном концерте какого-нибудь рокера, исполняющего лирическую песню, красочные картины светлого будущего: свадьба, семья, дети, любовь до старости. С тех пор прошло три года. Долгих три года. Вроде и хорошо ей было с ним, но хотелось… …развития. Стремительного, головокружительного. Хотелось, взявшись за руки, идти навстречу её заветным мечтам. Свадьба, семья, дети, любовь до старости… А он ей про собачку. — Ты меня любишь? — спросила в лоб Женя, не сводя с любимого глаз. — Я? Тебя? Конечно. Опять она поверила. Поэтому согласилась завести собачку. Может быть, эта самая собачка заставит Вову пересмотреть свое отношение к детям. Может быть, он задумается… Когда Вова принес домой щенка, Женя долго его рассматривала. Что-то её смущало. Нет, она никогда не была профессиональным собаководом, который понимает разницу между лхасским апсо и ши-тцу, хотя и могла найти десять отличий между таксой и пекинесом. Но этот кареглазый щенок был не похож на сибирского хаски. «Может, нечистокровный?». — Вов, ты у заводчика его брал? — спросила Женя, играя с любопытным малышом. — Нет, конечно. У них дорого. На «Авито» купил. Там дешевле намного. — А ты уверен… — Что это хаски? — Ну да. — Уверен! Когда поехали к ветеринару, то оказалось, что не хаски, а аляскинский маламут. — В маленьком возрасте они похожи, — объяснял ветеринар. — Если опытный собаковод их может отличить, то обычный человек разницы не заметит. Впрочем, не вижу повода расстраиваться, ведь маламуты тоже очень хорошие собаки. Сильные и выносливые. Да, в квартире жить им непросто, но если часто гулять с ними и любить, проблем быть не должно. Однако Вова расстроился. Очень расстроился. Настолько, что потерял интерес к щенку уже через месяц. И почему-то вдруг потерял интерес к Женьке. Может, потому что она стала много времени уделять не ему, а щенку? Он стал часто задерживаться на работе, несколько раз вообще домой не приходил… — Жень, у Лехи днюха была, до утра отмечали, — оправдывался он, пытаясь, прислонившись к стене, снять туфлю. Всё это время Женя занималась воспитанием Акелы. Гуляла с ним утром, гуляла вечером. Водила к ветеринару. По его же совету ходила на курсы щенков для социализации. Играла с ним перед сном… Нет, ей не было сложно (разве что только иногда, когда авралы на работе), но не давал покоя один вопрос: почему только она? Почему Вова не занимается Акелой? Он же так хотел собачку… Чем дольше она проводила времени со своим «ребенком», тем больше они сближались, и тем больше отдалялась от любимого. Даже Акела воспринимал Вову не иначе, как соседа по квартире. ***** Спустя год в их отношениях не произошло никаких кардинальных перемен. Зависли они. «Может, хорошо, что детей не завели?» — думала долгими зимними вечерами Женя, пока её любимый человек пропадал где-то с друзьями. Через некоторое время, правда, Вова остепенился немного и даже стал сам выгуливать Акелу по вечерам, пока Женя готовила ужин, стирала, наводила уют. Она дала ему второй шанс. И снова в её голове вспыхнули «огоньки»: свадьба, семья, дети… Может, уже пора? Сколько можно?! Однако Новый год Женя встречала вместе с Акелой, потому что не хотела оставлять его одного в квартире, когда вокруг все кричат, топают, песни поют, салюты пускают… Вова же отмечал с друзьями. Потому что не понимал, как можно сидеть дома, когда душа требует... Женя тогда твердо решила, что поговорит с ним: либо он меняет свое отношение к ней и начинает думать о будущем, либо нет смысла жить вместе. Но поговорить не получилось. Сначала он долго отходил после праздников и лечился от простуды, и разговор приходилось переносить, а потом на работе её поставили перед фактом: «Завтра летишь в командировку на пару недель, чтобы закончить проект». Её проект. Тот самый, в который она вложила столько сил и времени… К тому же, ей обещали очень хорошую прибавку к основной зарплате, бесплатное проживание в гостинице, перспективы карьерного роста. Глупо было отказываться. Да и не собиралась она отказываться. Две недели — это не месяц и не год. Вот только… Женя не знала, что ей делать с собакой. Можно ли доверить Акелу Вове? Не подведет ли? — Вов, меня в командировку отправляют на пару недель. Улетаю завтра утром. — Согласилась? — У меня выбора нет… От этого проекта много чего зависит. Да и денег на свадьбу надо. — Опять ты про эту свадьбу, — нахмурил брови Вова. Ох и не нравилась ему эта тема. Аж коробило его. — Ты присмотришь же за Акелой, пока меня не будет? У тебя же сейчас свободный график. Под «свободным графиком» Женя подразумевала не что иное, как отсутствие работы. Со старого места он давно уволился (точнее его уволили) и теперь Вова перебивался случайными заработками. — Ладно, — ответил он и повернулся к ней спиной, выражая свой протест. То ли против свадьбы, о которой Женя снова завела разговор, то ли против командировки её. «Вот и поговорили…» — с сожалением подумала она и пошла собирать вещи. Утро наступило быстро. — Акела, мальчик мой, веди себя хорошо, ладно? — сидела на корточках Женя. — Мне надо уехать, но это ненадолго. А когда вернусь, мы с тобой обязательно отправимся гулять в лес. Пес внимательно слушал хозяйку, а потом положил свою тяжелую лапу ей на колено. Он всё понял. Когда входная дверь закрылась у него перед носом, Акела еще долго под ней, вслушиваясь в удаляющиеся шаги… Женя работала с утра до поздней ночи, чтобы успеть закончить работу пораньше. Чтобы побыстрей вернуться домой. И каждый день звонила Вове: спрашивала, всё ли хорошо с Акелой. — Тебя только твой Акела интересует. А, как у меня вообще дела, ты не хочешь спросить? — Так я и хотела… — Ага, хотела она. Оправдывайся дальше, — Вова вдруг сбросил вызов. В тот вечер он больше трубку не брал. Не ответил он и на следующий день. А потом Жене пришло сообщение: «Я ухожу. Навсегда. Устал так жить». Это было неожиданно, нелепо и так некстати… Женя растерялась. Она не знала, что делать. Потом пришло еще одно сообщение. Женя судорожно пыталась его открыть, но получилось только с третьей попытки: «Собаку, так и быть, оставляю тебе». — Мою же собаку он оставляет мне, — горько усмехнулась Женя. — Как это благородно... А потом пришло осознание... Осознание того, что ситуация-то из ряда вон выходящая. Конечно, она первым делом попыталась дозвониться до Вовы, но он не брал трубку. Потом, набравшись смелости, позвонила директору, как могла, объяснила ему ситуацию. Но домой её никто не отпустил. «Если ты подведешь меня, уволю!» — зло крикнул он в трубку. А Жене очень не хотелось терять свою работу. Но и Акелу ведь надо спасать… Он там один совсем. Только что она может сделать, находясь в другом городе, за сотни километров от дома? «Нет, не оставлю, не брошу!» — твердо решила Женя, после чего схватила со стола ноутбук. Она быстро открыла браузер и стала смотреть расписание самолетов. Ближайший самолет вылетал в 21:20 по МСК. «Успеваю!». Женя забронировала билет, вызвала такси и… вот уже сидит в мягком кресле и смотрит в иллюминатор на мерцающие огоньки внизу. Было одновременно волнительно и спокойно. Она летит домой, а дома её ждет Акела. В начале одиннадцатого Женя вышла из здания аэропорта, села в первое попавшееся такси и уже через полчаса была в квартире. Встреча была очень радостной. Обняв собаку, она минут пять сидела в прихожей, не в силах сдержать поток слез. А потом Женя долго гуляла с Акелой в парке рядом с домом, несмотря на то, что ночь и холодно. Поспала несколько часов, выгуляла собаку еще раз и стала собираться обратно. А какой у нее выход? Остаться без работы она сейчас не могла, и бросить Акелу одного тоже не могла. Просить соседей? Не вариант. Отдавать на передержку чужим людям. Никогда! Взять Акелу с собой — не получится. Да и куда его определить? В хостел для животных? Еще чего! Нет, пусть лучше дома сидит. А она… Она справится. Не первый раз. Будет летать. Туда-сюда. Каждый день. Столько, сколько нужно. И плевать на деньги! Всё, что заработает - отдаст. Ничего страшного. Главное, что собака не будет чувствовать себя забытой и никому ненужной. На протяжении недели сразу после работы Женя вызывала такси, летела в аэропорт, оттуда летела в родной город, гуляла с Акелой. Спала сколько-то там часов, потом снова гуляла, кормила, вызывала такси, летела в аэропорт, затем — в чужой город. Корпеть над проектом. По пути, находясь в небе, то спала, то печатала на клавиатуре. Было сложно. Порой очень. Но Женя не сдавалась. Не прогибались её хрупкие плечи под тяжестью непростой женской доли. А Акела будто чувствовал, как лезла из кожи вон его хозяйка, и терпеливо ждал её возвращения. Для него она будто и не улетала никуда. Просто уходила на работу и приходила с работы. Всё, как всегда... — Ты молодец! — похвалил директор. — Справилась с поставленной задачей отлично. Хотя и заставила ты меня понервничать со своими этими семейными обстоятельствами. — Спасибо, — безучастно ответила Женя. — Можно я пойду, у меня самолет скоро. И вот снова у неё дежавю, где-то она это уже видела: знакомая стюардесса, иллюминатор, крыло самолета, земля внизу. Правда, на этот раз без огоньков. День на дворе. Да и неважно. Главное, что скоро будет дома. Главное, что справилась. Главное, что Акела ждет. «А когда вернусь, мы с тобой обязательно отправимся гулять в лес» — вспомнила она свое обещание и устало улыбнулась солнцу. Глаза её сначала прищурились, а потом закрылись. «Если обещала — значит, пойдем гулять. Вздремну только часок…». Несмотря на усталость, Женя нашла в себе силы пойти с Акелой в лес. Она смотрела, как по-детски искренне радовалась её любимая собака, ныряя в очередной сугроб, оказавшийся у нее на пути, и радовалась вместе с ней. Не бросила, не оставила… И никогда не бросит и не оставит, как бы тяжело не было. Что бы ни случилось. В отличие от людей, который «приходят и уходят», собаки остаются в сердце навсегда. Они не предают тех, кого любят… Женя тоже не имела права предать... Не оставила, не бросила... __ Заметки о животных

ОДИНОКИЙ ПАСТУХ Впервые он услышал эти чудные, неземные звуки, когда был еще слепым котенком. Он с упоением лакомился молочком мамы, и вдруг его ушей коснулось дыхание ангела – так ему показалось. В холодном, сыром подвале будто стало теплее, он даже отстранился от соска мамы, пытаясь различить каждый оттенок чудесной мелодии, дыхание души – а она несомненно присутствовала в музыке. Часто потом, кутаясь в мамину шубку, слыша ее нежное мурчанье и ощущая ее шершавый язычок, в его ушастой голове звучала эта мелодия... Потом он подрос, и мама стала выводить его на улицу, знакомить с двором, где жили такие же бездомные коты и кошки. Домашние жили в квартирах и посматривали на бездомных собратьев свысока, но малыш в то время не видел разницы, он с удовольствием играл как с бездомными котятами, так и с домашними – если тем позволяли хозяева. Но едва заслышав волшебные звуки, он бросал игру, бежал к открытому окну на первом этаже и, усевшись на лавочку, превращался в слух. Бабушки, занимавшие лавочку, узнавали его, трепали по голове, называли меломаном и уступали край лавочки, удивляясь любви котика к музыке. А он уже любил не только музыку, но и ту, кто эту музыку творил… Тоненькая, светловолосая девушка, сложив губки розовым бантиком и прикрыв глаза, подносила чудный инструмент к губам, и из окна во двор изливалась неземная мелодия, трогая душу переливами. Бабушки прекращали разговоры, замирали и впитывали мелодию, которая растапливала лед очерствевших душ и остывших сердец, вновь заставляя их сопереживать, радоваться и грустить о давно ушедшем. Они утирали внезапно навернувшиеся слезы, забывали о распрях и спорах, прощали друг другу нечаянную грубость… Иногда она играла вечером, когда двор пустел, в окнах домов загорались огни и в вечерней тишине двора мелодия звучала особенно чувственно. Та самая мелодия, которую котенок услышал впервые еще там, в подвале. В такие вечера к нему подсаживался молодой парень и так же, как и котенок, не отводил взгляда от окна. Он поглаживал его по мягкой шерстке и рассказывал в полголоса: - Знаешь, как называется этот инструмент, на котором она играет? - и сам же отвечал: - Это флейта! А ты знаешь, как ее зовут? Ее зовут Светлана! И в его устах это звучало, как имя недосягаемого божества... - Мы с ней учились десять лет в параллельных классах, и я еще в первом классе влюбился в нее. А она даже ни разу не взглянула на меня... Конечно! Кто она, и кто я? Она – талант, каких на свете, может, и нет больше, а таких красивых девчонок – точно нет! А я – шпана, хулиган местный, по которому тюрьма плачет… Слышал, наверное, местные бабушки так про меня говорят. А ты знаешь, как называется эта мелодия, которую я люблю больше всего, и ты, я вижу – тоже? Она называется «Одинокий пастух». Котенок внимательно слушал паренька и старался все уместить в свою маленькую ушастую голову: «Флейта. Светлана. Одинокий пастух». Внезапно в открытом проеме окна появилась она - Светлана! Из темноты двора был виден только ее профиль. - Андрей! – позвала она. – Ты здесь? - Да. Я здесь, Света, – тихо ответил парень. - А котенок? - И котенок тоже. Мы слушали твою музыку. Мы ее очень любим, – и, понизив голос до шепота, добавил: - И тебя… - Я знаю, Андрей, – тоже шепотом произнесла девушка. – Я это давно знаю. Все последние вечера я играла для вас – для тебя и для котенка. Сегодня в последний раз. Завтра я уезжаю, буду учиться в консерватории… Спасибо тебе, Андрей, я всегда чувствовала твое отношение ко мне. Прощай и береги котенка… Окно бесшумно закрылось, в комнате погас свет. Там, за стеклом, в темной комнате, уткнувшись в подушку плакала девушка. Не горько, нет – слезы были чистыми, как ее грусть об ушедших светлых днях, и, хотя впереди еще много счастливых, солнечных лет, да что там - вся жизнь впереди! Но жаль было расставаться с этим вот кусочком жизни, в котором ее любили искренне, беззаветно, не за что-то, а за то, что она есть! Андрей с котенком на коленях еще долго сидел на лавочке и с горечью понимал, что сегодня вечером, вот именно сейчас неслышными шагами от него уходит детство. Навсегда… Минуло полтора десятка лет. Жизнь не баловала Андрея счастливыми сюрпризами. Все, чего он добился, давалось ему кровавыми мозолями на руках, бессонными ночами, в которые он вглядывался покрасневшими от усталости глазами дальнобойщика. Тысячи и тысячи километров исколесил он по родной стране и ближнему зарубежью, и всегда под рукой была кассета, потом – компакт-диск, а в последние годы – заветный флеш-накопитель с записью любимой композиции – «Одинокий пастух»... Радостью наполнялось его сердце, когда, завершая долгую поездку, он узнавал родные места, видел окраины родного города, где ждет его любимая супруга – черноволосая Ольга, дочь-первоклашка и двенадцатилетний сын – основательный и серьезный мужичок, во всем ему подражавший. И еще – кот, шестнадцатилетний старичок Фомка, который принимал непосредственное участие в становлении его семьи, воспитывал и оберегал детей от несчастий. Последние сутки перед приездом хозяина он не покидал подоконник кухонного окна, и всем становилось ясно – хозяин скоро будет. И еще ни разу он не ошибся. Вот и сегодня он уткнулся носом в стекло, не реагируя на приглашения отведать угощение... Светлана эти годы жила в столице, ведя преподавательскую деятельность в консерватории, которую сама когда-то окончила. Жила с любимым мужем, тоже музыкантом, и двумя детьми – десятилетними мальчишками-близнецами. Нечасто им выпадал случай навестить ее родной город и родителей всей семьей, но в этот раз удалось. Мальчишки – и в Африке мальчишки, они носились по двору со сверстниками, найдя себе друзей в первый же день. Ее родители млели от радости и наперебой рассказывали соседям о знаменитом зяте – лауреате всяческих конкурсов, человеке простом и уважительном, боготворившем Светлану. Вечером, когда уже зажглись огни в окнах и звезды на небе, Светлана спросила: - Мама, а жива еще моя старая флейта, на которой я училась играть? - Жива, доченька, конечно жива. Мы бережем ее. - Света, - попросил ее супруг, - сыграй, пожалуйста, нам. Я так люблю твою флейту, особенно «Одинокого пастуха»… После радостной встречи с семьей, Андрей взял на руки Фому, который уже давно отказался от самостоятельных прогулок, и вышел с ним во двор. Стихал городской шум, поздний летний вечер буднего дня уже разогнал по квартирам старушек. Фома не торопясь шел рядом с хозяином, вдыхая знакомые с детства запахи. Они одновременно остановились и повернули головы к окну первого этажа, когда услышали первую фразу знакомой мелодии… Кот присел на краешек лавки и, закрыв глаза, внимал музыке. Вновь он почувствовал себя котенком, и словно наяву ощутил шершавый язычок мамы, приглаживающий ему шерстку на лбу, словно наяву услышал ее мурчание и почувствовал ее нежность и ласку. Вновь он был счастлив, как в детстве. Хозяин сидел рядом и, хотя темнота скрывала его лицо, кот чувствовал, что по его щекам текут слезы, но хозяин их не замечает – он вновь переживает восторг далекой юности, ее безудержную дерзость и робость первой, безответной любви. Боль потерянного и радость обретенного, тысячи километров трудных дорог и счастье возвращения – все было в этой музыке. Мелодия закончилась. Нет – она просто растворилась в вечернем воздухе, в сердцах тех, кто слышал ее. Во вселенной… - Андрей, ты здесь? – услышали они тихий голос. - Здесь, – прошептал хозяин. - А котенок? - И котенок – тоже… __ Тагир Нурмухаметов

СОГЛАСНЫ?

Когда ты на машине, при деньгах, Друзья тебя качают на руках. Когда ты покупаешь им вино, Они с тобой смеются заодно... Ты делаешь подарки, к ним спешишь, Волнуешься и дружбой дорожишь. Приходишь, помогаешь им в беде... Ты плачешь... А друзья сегодня где? Когда не на машине, а в долгах... Когда не над землею, а в ногах... Ты присмотрись, кто рядышком с тобой, Вот это друг подаренный судьбой. А те, кто хохотали в унисон И тратили с тобою миллион, Сегодня будут также хохотать, С твоим врагом тебя же обсуждать... У радости всегда друзей полно, Но в тот момент, когда в душе темно, Из десяти останется один, Кто рядышком без выгодных причин. А потому что в нем душа живёт, Которая без слов тебя поймёт. А остальных отшей, ведь их душа... Не стоит, к сожалению, ни гроша. Не трать себя на всех, а посмотри, В ком солнце не снаружи, а внутри. Запомни - не бывает сто друзей, Но есть один, кто этих ста верней!

Кот Сенька умирал мучительно. Остатки жизни ещё теплились в нём, но видно было, что и они ускользают из похудевшего кошачьего тельца подобно невидимым, но физически ощутимым струйкам. Лена то металась по квартире, то присаживалась на пол около Сеньки и осторожно гладила пальцем его заострившуюся мордочку. Ещё вчера она, уложив его в большую спортивную сумку, помчалась к другу Лёшке, работавшему ветеринаром. — Лен, ну, пойми ты уже. Нет лекарства от старости. — Уговаривал её Лёшка, бережно приобняв за плечи. — Сенька не болен. Он просто уходит. И ты здесь уже ничего не сделаешь. И я не сделаю. — Ага, а Маринке я что скажу, когда она вернётся? Дочка Маринка уехала на зимние каникулы к бабушке. Да и к лучшему. Лена сама едва сдерживала слёзы. А когда никого не было рядом, то и ревела от горя и безысходности. Хорошо, что хоть выходные на работе. — Ленка с ума сошла. Так по коту убивается, что страшно. — вещала бабкам на улице соседка Вера Дементьевна. — Мне-то за стенкой всё слышно. Что б она понимала! Кота подарил Лене отец. Однажды она, будучи ещё третьеклашкой, еле плелась из школы, понурив голову. День не задался. Сначала учительница отругала её за сочинение. Сказала, что хоть ошибок и нет, но писать надо не то, что в голову взбредёт, а то, что положено. А когда Лена попробовала возразить, что если это «сочинение», то значит можно сочинять, разозлилась, и поставила девочке «двойку». Потом Вовка Петренко, который ей тайно нравился, пригласил на день рождения не её, а Аллочку Зимину. На Лену он даже не взглянул. Уже подходя к подъезду, Лена заметила высокую худощавую фигуру отца. Он стоял рядом с крыльцом и весело смотрел на дочь. — Папа, привет! Ты разве дома сегодня? — обрадовалась Лена. — Да, дочур. Мне отгул дали. А ты что такая грустная? На глаза навернулись предательские слезинки, и девочка срывающимся голоском поведала отцу о своих обидах. — Ну-у, это горе — не горе. Помочь ему легко. — Отец одной рукой прижал Лену к своему боку. Второй он что-то придерживал за отворотом куртки. — Пойдём-ка домой. Они вошли в квартиру, разулись. Отец по-прежнему что-то прятал за пазухой. — Закрой глаза. — предложил он дочери. — И не открывай, пока не скажу. Когда Лена наконец открыла глаза, то на секундочку зажмурила их снова, и распахнула опять. На корточках перед ней сидел папа и держал в ладонях крохотного бело-рыжего котёнка. — Вот, дочур, подарок тебе. Ты же просила. Девочка не верила своему счастью. Это было настоящее чудо! Она так долго умоляла родителей разрешить завести дома хоть самое малюсенькое животное. Но мама никак не соглашалась. А тут, настоящий живой котёнок. — Папа, а мама как же? — робко спросила Лена. — С мамой я договорюсь. Лена бросилась отцу на шею. Котёнка назвали Сенькой. Мама на удивление быстро к нему привыкла и никогда не выражала недовольства. Но настоящим другом Сенька стал именно для Лены. Только к ней он ластился по-особенному, тихо хрипловато мурлыча, согревал, когда болела, шершавым язычком вылизывал пальцы, когда свалилась с высокой температурой. Кот ходил за девочкой хвостиком. А самое прекрасное время наступало тогда, когда Лена с папой садились на диван посмотреть какой-нибудь фильм, а Сенька забирался между ними и мурчал от удовольствия, потому что они смеялись и гладили его в четыре руки. А потом папы не стало. Поехал от завода в командировку экспедитором. На обледеневшей трассе водитель не справился с управлением, машина перевернулась. Оба погибли. Мама почернела от горя. Лена потеряла голос. Даже выпускные экзамены ей разрешили сдавать письменно. Дома отчётливо пахло лекарствами и горем. Не сдавался только Сенька. Он метался между хозяйками, мяукал, просил есть, лез на колени и под руку, заставляя себя гладить. Ночами устраивался на Лениной подушке и чутко прислушивался к её сдавленному плачу во сне. Тыкался мордочкой, будил, забирался под бок и сворачивался клубочком. Лена гладила шелковистую шерстку и потихонечку засыпала. Когда вышла замуж и переехала с мужем в бабушкину квартиру, Сеньку взяла с собой. Мама не возражала. Родилась Маринка, и верный кот опять был на посту. Чутко караулил малышку, и стоило той запищать, со всех лап нёсся к Лене, тревожно мяуча. Потом Лена развелась и они с Маринкой остались вдвоём. Нет, втроём. Сенька продолжал нести свою тихую кошачью службу: был другом, нянькой, утешителем. В следующем месяце ему должно было исполниться 19 лет. Теперь не исполнится. Сенька по кошачьим меркам считался долгожителем, но Лене от этого легче не становилось. Она так и просидела всю ночь, поглаживая потускневшую шелковую шубку, пока Сенька не затих насовсем. А утром отвезла его к Лёшке в клинику, чтобы Сеньку похоронили. Домой возвращаться было невозможно, и Лена пошла бродить по заснеженным улицам, решая непосильную задачу: как это всё сказать Маринке. Знала, что нет таких слов. Сама себе не могла бы придумать утешение. Сколько так бродила, не помнит. В одном из дворов заметила у мусорного бака растерянного мужчинку в дворниковской жилетке. Он что-то разглядывал в черном пакете, всплёскивал руками и восклицал: — Вай, шайтан, что делал! Вай, шайтан! Лена подошла поближе: — Что там? — Гляди, шайтан какой! Что делал! Живой мусорка бросил! Шайтан! Дворник подвинул к ней черный пакет. Лена взглянула и обомлела. В пакете лежал полуживой котёнок. Крохотный бело-рыжий котёнок. — Сенька… — Высохшими враз губами прошептала она. — Я возьму? — Забирай! Ай шайтан, сердца нет, живой мусорка бросать! — Сокрушаясь, дворник отправился в другой конец двора. А Лена, бережно положив обмякшее тельце за пазуху, бросилась назад в ветеринарку. … Лёшка круглыми глазами смотрел на неё. — Господи, за что мне это?! Лен, ты где его взяла? — На мусорке. Лёш, сделай что-нибудь, прошу тебя! Ты же видишь, как он на Сеньку похож! Даже пятна в тех же местах! — Лена, я не Бог. То тебе старого кота воскреси, то нового. Этот, судя по всему, тоже не жилец. Э-эх, ладно, давай сюда. Жди. — Лёшка хлопнул дверью, оставив её в вестибюле. Время тянулось медленно, но Лена этого не замечала. Перед глазами мелькали картинки из прошлого. «Ничего, дочур, ничего. Это горе — не горе». — словно услышала она голос отца и очнулась. Задремала, наверное. Сердитый Лёшка вышел в вестибюль. — Надоела ты мне, подруга, со своими мявчиками. — устало сказал он. — Завтра приходи, заберёшь. Сегодня я ещё его понаблюдаю. Слабый очень. Будет бегать твой «живой труп». Вот, пока купи всё по списку. — Лёшка протянул ей листок бумаги. …Когда через неделю Маринку привезла бабушка, встречать её вместе с Леной выбежал крохотный бело-рыжий комочек. — Мама, а где Сенька? — Маринка растерянно хлопала глазёнками. — Вот он, дочур. Это теперь Сенька. Котёнок подошёл к девочке, ткнулся мордочкой в сапожок и тихо хрипловато замурлыкал. __ Йошкин Дом