Истории о животных🐾

😱 Медик спас жизнь кошке и попал под следствие. Итальянец выпустил свою кошку Афину на прогулку, но она сорвалась с шестого этажа и получила тяжёлые травмы. Мужчина так распереживался, что сразу поехал в больницу, где работал. Там он использовал аппарат КТ и установил дренажную трубку в грудную клетку кошки, чтобы откачать жидкость и спасти своей любимице жизнь. Но руководство больницы это не оценило, и теперь мужчину обвиняют в растрате государственных средств и лишении пациентов базовых услуг.

В Чили горбатый кит проглотил каякера и тут же выплюнул Парень рассказал, что сначала почувствовал сильный удар по спине, выбивший его из каяка. Затем он оказался внутри слизистой полости, услышал странные звуки и почувствовал сильное всасывание. Потом его с силой выбросило наружу. Но несмотря на эту попытку, горбатый кит не способен съесть человека, ведь диаметр его пищевода — всего 10 сантиметров.

Опишите фото - как вы его видите...

Изумительный кадр 📸 Респект фотографу! 👍🔥

Одна семья из города приехала в глухую деревню. Муж и жена. В этой деревне, на берегу озера, стоял родительский дом. И они привезли с собой старенькую маму. Это была очень древняя крошечная старушка. Она раньше вот в этом доме и жила, много лет. А когда постарела, слабенькой стала, дочь её в город увезла. Старушка уже мало кушала, ножки плохо ходили, забывать всё стала и вот дочь с мужем решили, что она не сегодня, так завтра помрёт. Сами они уже на пенсии были и решили, что не плохо бы мамочку на родине, рядом с родными похоронить. Она ведь уже на ладан дышит, ей почти 90 лет. Они готовы были потерпеть деревенские неудобства, это же ненадолго - так муж с женой планировали, зато потом не будет хлопот с похоронами. Дорога в деревню была нелёгкая, но старушка всё выдержала. Жителей там было немного, ближайший магазин через 3 км со скудным ассортиментом. Так и стали жить. Муж ловил рыбу, жена разбила грядки, собирала ягоды и грибы в лесу, травку для чая. Подновили старую баньку и лодку. Старушка сначала всё у окошечка сидела, оденет очки и смотрит на травку во дворе, на озеро, на кувшинки жёлтые. А потом нашла старые валенки, взяла палочку и стала на крылечко выходить. К ней кот какой-то стал приходить и на коленки ложиться. Они так долго могли сидеть вдвоём, старушка гладила кота своей маленькой ручкой, а он тихонечко на её худеньких ножках лежал. Солнышко их грело, птички летали, бабочки порхали, на озере утки крякали, а так тишина... Вскоре старушка стала по двору топтаться: валенки большие, платочек на голове, очки на носу, сама крошечная, на палочку опирается и меленькими шажочками передвигается. Так, как-то, и до озера добралась. А там утки угощения просят. Старушке дочь на валенки, чтобы не промокли, галоши одела, и та стала каждый день к озеру ходить с кусочком хлеба, уток с утятами кормить. Они у неё крошки прямо с ладошки ели, а старушка улыбалась. Счастлива была. Иногда дочь её в лодочке катала по озеру, удочку давала подержать. Старушка поймает одну-две рыбки и кота потом угощает. Так вот и лето прошло, осень, зима наступила, а старушка всё также, тепло одетая выходила во двор и даже крылечко от снега веничком подметала. С лопатой справиться не могла, не под силу было, а с веничком справлялась. И с котом по заснеженному двору потихоньку, меленькими шажочками гуляла. Кушать стала лучше, аппетит появился, чай со зверобоем любила, бруснику с толокном, кашу пшённую. В баньку с удовольствием ходила, любила, когда жарко. Дочь её намоет, старушка от тепла разрумянится, помолодеет - красавица! И так год за годом... Ошиблись дети с расчётами. Старушка в деревне ещё шесть лет прожила. Все шесть лет вот так, благостно улыбаясь окружающему миру, потихоньку, в больших валенках и семенила мелкими шажочками по двору, опираясь на палочку. А куда торопиться- то? На тот свет всегда успеется, никуда от этого не деться. Лучше порадоваться жизни: посмотреть на озеро, на травку, покормить с ладошки уток, погладить кота, выпить кружку чая с морошковым вареньем. Наслаждаться надо жизнью и не думать о плохом. И делать добро... __ Анна Кирьянова

ВАСЕНЬКА Изливать любовь и ласку Лебедянским было не на кого. Сын давно вырос и процветал на другом континенте. Они завели себе кота. Огромного вальяжного британца редкого мышиного оттенка с глазами цвета зелёного янтаря. Кот был совершенно домашний, пугливый, даже не пытался охотиться на птичек из окна, мухами брезговал и есть подходил только после третьей уважительной просьбы. Кот понимал, что он — украшение и главный член семьи, вёл себя как царская особа и позволял себя баловать. У него была аристократическая родословная, которой хозяева гордились как своей, и очень длинное замысловатое имя, из которого хозяева выбрали одно самое лёгкое слово — Теодоро. А уж откликаться или нет, Тео каждый раз решал сам. Несколько событий совпали одновременно: Лебедянскому выпала командировка, как раз в то дальнее зарубежье, где жил сын, а его супруга собралась с ним вместе — помочь невестке с только что родившимся внуком. Остро стал вопрос с котом. С собой его брать невозможно, а оставить сокровище не с кем. Но эта проблема решилась неожиданно удачно — племянница Лебедянского, студентка Леночка, согласилась жить в их доме на время отсутствия хозяев. Смотреть за квартирой, поливать цветы и холить кота. А кот не мог дождаться, когда они уже уедут, потому что хозяйка начала с ним прощаться за две недели до отъезда, душила его в объятиях и целовала в пухлые пушистые щёки, пачкая и приминая усы. Тео нервно дёргал спиной, злился и один раз даже слегка цапнул хозяйку за нос. Первые две недели после отъезда прошли хорошо. Теодоро отдыхал от суматохи и объятий, Лена ему не мешала, кормила вовремя и мало бывала дома. Потом кот стал немного скучать по ежедневному обожанию и постоянному присутствию хозяйки в доме. Стал искать себе развлечения. Несколько дней смотрел на птичек за окном и пугал их, неожиданно вспрыгивая на подоконник. Потом задумчиво и методично разрыл два горшка с цветами, чего с ним никогда прежде не случалось. Скинул на пол хозяйкину косметичку с помадами и разогнал блестящие тюбики по всей квартире. Потом случилось непредвиденное. Раз в неделю приезжала доставка воды, и, пока крепкий парень в татуировках таскал по подъезду бутыли, входная дверь оставалась открытой. Так было каждый раз и Тео в это время обычно брезгливо уходил в дальнюю комнату — ему совсем не нравился запах и шум в коридоре. Но в этот раз он почему-то заинтересовался и осторожно вышел в подъезд. Запахи обрушились на него водопадом, он даже спустился на один пролёт ближе к улице, но в это время в подъезд с грохотом кто-то зашёл и кот, повинуясь моментальному испугу, брызнул вверх по лестнице мимо своей квартиры на втором этаже. Там он затаился в тёмном углу у чьей-то двери. Ещё какое-то время его пугал шум на лестнице, эхом разносящийся по подъезду голос, грохот входной двери — потом всё стихло. Он рискнул выйти из угла, но тут опять кто-то бухнул входной дверью — и Тео шмыгнул обратно в угол. Никодимовне в магазине взвесили минтая по старой цене, без скидки. Она всласть и с надрывом ругала кассира, обвиняя его в мировом заговоре и плохой Конституции. Отведя душу и поправив настроение, она пошаркала к своему подъезду. Вообще она ходила легко, но, следуя принятому образу, сутулилась и шаркала ногами. Не встретив никого по дороге и не найдя другого повода поругать жизнь, она распрямилась и продолжила давний разговор с кассиром, поднимаясь вверх по лестнице. Долго гремела ключами у двери, повесив сумку с рыбой на толстый железный крюк. Открыв дверь, сначала пошла включать свет, чтобы не упасть с сумкой в темноте коридора. Тео увидел раскрытую дверь и осторожно заглянул вглубь квартиры. Оттуда пахло пылью, творогом и куриным бульоном. В темноте послышались сопение и возня, ярко вспыхнула лампочка под потолком. Натерпевшийся страха в холодном подъезде, Тео бросился вглубь, повинуясь порыву и не разбирая дороги, видя перед собой только щель под диваном впереди. Проскользнул туда и затаился. Никодимовна заметила метнувшуюся в ногах серую тень, подхватила сумку, спешно закрыла дверь и, вооружившись щёткой, пошла в комнату. Она методично обошла квартиру, тыкая щёткой во все щели. За плитой попала щёткой в заряженную мышеловку — толстая наглая мышь без спроса периодически заходила откуда-то полакомиться. Ругая мышь, щётку, минтай, кассира и правительство, Никодимовна высвободила щётку, опять зарядила мышеловку и, решив, что ей показалось, занялась продуктами. К вечеру, наевшись жареного минтая, Никодимовна слушала радио и проводила ежедневный подсчёт расходов. Тео, изрядно проголодавшийся, а ещё больше хотевший пить и в туалет, осторожно вылез из-под дивана и практически на пузе, как змея, выполз в коридор. На кухню ползти не рискнул, завернул в ванную. Там попил из тазика, подставленного под капающий унитазный шланг и опростался на газетку под ванной. Стало гораздо легче и не так страшно. Однако, голод, как говорится, не тётка, и кот рискнул заглянуть на кухню. Никодимовна сидела спиной ко входу, а возле плиты стояла миска с тёплым минтаем, накрытая промасленной бумагой. Запах был странный, но ничего другого съедобного не наблюдалось. Тео осторожно пробрался под стол, затаился подальше от тапочек Никодимовны и стал ждать. Наконец старушка закончила свои подсчёты, с трудом разогнув затёкшую спину, с третьего раза поднялась со стула и, выключив свет, ушла в ванную. Подождав, пока она закончит все дела, бормоча и зевая, ляжет на диван, выключит ночник и мерно захрапит, уснув, Тео выбрался из своего укрытия. Залез на стол, стараясь не сшибить сахарницу, обнюхал все баночки на поверхности и перепрыгнул к плите. На краю тарелки с минтаем сидела толстая мышь и жевала кусок промасленной бумаги. Она никак не ожидала встретить здесь кого-то ещё, тем более – кота и от неожиданности подавилась и закашлялась. Кот, никогда не видевший прежде других животных, и с нервами, натянутыми как канаты после всех приключений, громко взвизгнул и подпрыгнул, попав лапой в тарелку. Грохот, звон и вопли в полной тишине произвели эффект разорвавшейся бомбы. Всклокоченная Никодимовна во фланелевой рубашке в пол и одном тапочке, с пультом от телевизора в руках, который она держала перед собой как пистолет, ворвалась в кухню. Дрожащими руками не сразу нашла выключатель и не сразу попала очками на нос. В ярком свете люстры перед ней предстала картина маслом. Маслом – потому что полбутылки постного масла были опрокинуты и неспешно вытекали на пол, а в луже сидел приросший к полу от страха серый замурзанный кот в паутине и масле, с огромными как плошки безумными глазами, а рядом с ним лежала толстая мышь с куском бумаги во рту. Пару минут длилась немая сцена. Потом Никодимовна вдруг вспомнила, как ей днём «показалось». — От ведь, выгнала бы тебя, но уж ладно, не в ночь же. Глядишь, мышей не будет. Хитрые, все мышеловки обходят, всю крупу пожрали у меня. Уж ладно, раз ты мышелов такой… И пошла за веником. В это время очнулась от обморока мышь и начала икать. Кот понемногу стал приходить в себя и попытался отбежать от страшной мыши, но только скользил в масляной луже. Мышь тоже попыталась убежать, но наоборот – их только прибивало друг к другу. Вернувшаяся Никодимовна подцепила икающую мышь совком и выбросила в форточку. Толстая промасленная тушка с жирным чмоком шлепнулась на подоконник и зареклась отныне появляться в этой квартире. Кот до утра вылизывал промасленную шубу, позабыв про все остальные напасти. Утром Никодимовна налила молока в старое блюдце и поставила его на газетку у плиты. — Ва-асенька, Васенька, кыс-кыс! Ишь, толстый какой. На тебе молочка. Ладно уж, побалую тебя – держи рыбью голову, не всё мышами питаться. Тео с недоумением посмотрел на «завтрак», дёрнул спиной и, впервые в жизни, стал сам просить еду. Он так жалобно мяукал, что Никодимовна выловила куриное крылышко из бульона и отдала ему. Жизнь начала налаживаться. Он даже запил молоком и оно ему понравилось. За порог квартиры он категорически отказался выходить – хватит, натерпелся страху и новая хозяйка соорудила ему лоток из старого тазика и рваных в него газет. И теперь он стал Васенькой. Через две недели им обоим стало казаться, что они так жили всегда. Никодимовна обсуждала с Васенькой все новости и отводила душу, ругая правительство и первый раз в жизни её внимательно слушали. Кот похудел, научился есть всё, что дают, пить воду из-под крана и гулять на подоконнике, вылезая в форточку по своему желанию и так же залезая обратно в квартиру. Он даже пару раз по карнизу уходил на соседний балкон. Первый раз отъел половину блюда холодца, выставленного на улицу остывать, а второй раз стащил воблу с верёвки – из чистого хулиганства. Сам не съел, принес Никодимовне, еле пропихнув вонючую широкую рыбину в форточку. Соседи не знали, что и думать, на этаже ни у кого животных не было, а про Васеньку они не знали. Так и жили они душа в душу несколько месяцев. Вернувшиеся Лебедянские оплакали пропавшего неизвестным образом кота и зареклись заводить нового – слишком тяжела была потеря, и хозяйка слишком винила себя в его пропаже. Она считала, что он не выдержал предательства, ушёл из дома и где-то умер, одинокий и несчастный. Через пару дней мадам Лебедянская возле дома чуть не получила увесистым камушком по голове. Он упал совсем рядом откуда-то сверху, оцарапав плечо. На пятом этаже по карнизу ходил уличный кот, балансируя задранным хвостом, а затем ловко влез в форточку. Вероятно, это он скинул камушек. Хорошо, что не попал, думала она, поднимаясь на пятый этаж. Надо сказать хозяевам, чтобы не пускали его так гулять. Дверь открыла старушка в байковом халате и с раскрасневшимся лицом. Из глубины квартиры пахло блинами, а за спиной старушки из комнаты вышел кот. И сердце мадам Лебедянской прыгнуло и забилось быстрее. Это был Тео, похудевший и потускневший. Но с тем же взглядом необыкновенных янтарно-зелёных глаз и с тем же презрением на щекастой физиономии. — Из собеса? – подозрительно прищурилась старушка. Лебедянская отодвинула её решительной рукой и бросилась к коту, плача и хватая его на руки. Круглая сумма переехала в карман халата Никодимовны, а Тео переехал обратно к себе на второй этаж. Отмытый и закормленный паштетом из французского зоомагазина, он пару дней отсыпался под диваном, не обращая внимания на свой домик из сливочного бархата с коронами по периметру. Затем залез в кухне на стол и стащил кусок сырой печёнки. Виновника нашли по кровавому следу в комнату, где он, урча и сверкая глазами, пожирал эту печёнку, весь измазавшись кровью. Хозяйка почти упала в обморок, срочно отмыла его вонючим шампунем, высушила горячим феном, и потом обрабатывала себе зелёнкой глубокую царапину вдоль всей руки – след крайнего возмущения кота. Потом Тео вылез в раскрытую форточку и вернулся с полузадушенным воробьём, очень гордясь собой. Хозяйка на этот раз упала в обморок по-настоящему, её отпаивали валерьянкой, а Тео стащил забытый ею на столике пузырёк, нализался, пока не отняли, а потом ходил по коридору пьяный, сшибая стены боками и громко орал свои кошачьи песни. На ночь его заперли в дальней комнате, проверив, чтобы все окна и форточки были закрыты. Тео не спал до утра. Вспоминал Никодимовну, своё блюдце на газете у плиты, куриные косточки и творог, украденный со стола блин, обсуждаемые новости, лоточек с ворохом шуршащих газет и свободу! Которой у него никогда не было до этого и нет теперь. Он дождался утра и приоткрытой двери в комнату. Подкрепился паштетом и сел в засаде в прихожей за стойкой с зонтами. Когда хозяин вернулся домой, Тео ловко проскочил за его спиной так, чтобы никто не заметил. И уверенно пошел наверх по лестнице на пятый этаж. Он – Васенька. Правда, уже опять с лёгкой одышкой, но смелый и ловкий. Охотник и хулиган. К Никодимовне под диван. К новостям по радио. К любимой форточке. К свободе… __ Мила Миллер.

– А ты возьмёшь меня домой? – Возьму. – Но я нарушу твой покой! – Я потерплю. – Но я ведь кот из подворотни. – Не беда! – И могут у меня быть блохи. – Ерунда! –Ты знаешь, грязный очень я. – Да, знаю. – И вcё измажу у тебя! – Я иcкупаю. – А я голодный, хочу еcть. – Я накормлю. – По шторам я могу залезть... – Я потерплю. – Ведь я тебя пыталcя укуcить... – А я прощаю! – А будешь ты меня любить? – Я обещаю! Мы – люди. Эту иcтину пойми. А люди, быть должны вcегда ЛЮДЬМИ. __ Сергей Михайлов

Смягчающие обстоятельства В объявлении было написано буквально следующее: «Отдам породистую кошку в хорошие руки. Возраст 9 лет, ангорская. К лотку приучена, стерильна. Ест сухой корм премиум. Звонить по номеру +XXX-XXX-XX-XX». Ника прочитала и пролистала ленту вниз. Потом вернулась... Подумала и набрала указанный номер. — Да? — ответил усталый женский голос. — Вы отдаёте кошку? — уточнила Ника. — Отдаю... Если вы действительно хотите её взять, а не читать мне мораль о том, что «друзей не предают». — Ну, я не ваша мама или папа, чтобы читать мораль. Мне лишь интересна причина такого решения. — Послушайте... А впрочем... Если вам интересна кошка, подъезжайте и на месте всё обсудим. Незнакомка назвала адрес и Ника приехала к ней после работы. Дверь открыла очень худенькая, практически измождённая женщина в косынке. Квартира была очень чистой, но какой-то пустой. Мало мебели, мало уюта. «Больничная стерильность», — вот что подумала гостья. Белая кошка сидела на единственном стуле у дивана, на который сели хозяйка и Ника. Помолчали. Кошка изучающе смотрела на девушку, а потом перевела взгляд на женщину в косынке. — Меня зовут Зоя... — Вероника. Ника — так привычнее! — Очень приятно. Это моя Маркиза. Ей нужны не просто добрые руки, ей нужен человек. Любящий и заботливый. Я к сожалению, более заботиться не смогу! — женщина медленно стянула с головы косынку и обнажила абсолютно гладкий череп. — Простите... Простите! — невольно запинаясь, извинилась Ника. — Онкология? — Она самая. Последний курс химиотерапии был напрасным. Операция не помогла. Мне дают от силы шесть месяцев и то — не факт! Квартира эта перейдет племяннику. Он и так мне помогал серьезно деньгами. Но жить тут он не станет — слишком далеко. А кошку пристроить нужно заранее. Я и мебель уже лишнюю продала, а из техники только стиральную машинку оставила, и планшет с телефоном... Маркизу я люблю больше всего на свете! Эта кошка — единственное дорогое для меня существо. — У вас никого нет? Кроме племянника? — шёпотом уточнила ошарашенная услышанным Ника. — Был муж. Давно. Ушёл, когда выяснилось, что родить ему не смогу. Сестра была — мать Лёши, племянника. Тоже рак забрал. Плохая у нас по женской линии статистика. Правда, маму Бог миловал — там другой диагноз был. Просто сердце схватило и всё — тишина... Маркиза со мной всю болезнь прошла, представляете? Сторожила под санузлом, когда меня наизнанку выворачивало. Из больницы ждала. Её соседка кормила. Она бы забрала кошку, да у ребенка аллергия. Вот такие у меня смягчающие обстоятельства! — закончила Зоя с грустной полуулыбкой. — Я понимаю! Конечно, вы правы — лучше найти Маркизе дом. Не знаю, как бы я поступила... Скорее всего точно так же. — Вы возьмёте её, Ника? Она хорошая и очень верная. Умная, всё понимает! Последние дни начала шипеть на тот угол, будто видит там кого-то... Я догадываюсь, кого! — и Зоя показала рукой на угол комнаты. Ника посмотрела в том направлении. Пусто. Но что-то там, наверное, было, ведь кошки могут видеть то, что нам не разглядеть. Невольно по телу пробежала дрожь! — Возьму. Когда мне её забрать? — Можете прямо сейчас. У меня есть переноска и я дам вам её корм. У меня большой пакет на 10 кг. Только вот — на машине ли вы? — Да. — Отлично. — Может, вам нужно время до завтра, чтобы попрощаться с Маркизой? — Я не знаю, есть ли у меня это время, Ника... Поэтому лучше сейчас, если вы готовы. — Хорошо. Я подожду на кухне. Ника смотрела в кухонное окно и беззвучно плакала. Она слышала тихий голос Зои, которая что-то говорила белой кошке. Потом хозяйка позвала девушку в комнату. «Мы готовы!» — две пары серьезных глаз смотрели на Нику. Маркиза молча залезла в переноску. Ника попрощалась с Зоей и сказала, что будет ей звонить. Она вышла на улицу и глубоко вдохнула свежий северный ветер! В машине ещё минут десять собиралась с силами и лишь потом осторожно выехала из двора... Маркиза, конечно, грустила! Она долго ходила по новому для нее дому, заглядывала во все углы и молчала. Спала только на своей лежанке, которую отдала Зоя. Ника даже не знала, какой у кошки голос. Неделя прошла в тишине. Девушка уезжала на работу утром и возвращалась вечером. Убирала лоток и понимала по миске, что кошка ела, но аппетит явно был «не ахти». Она брала белую Маркизу на руки и разговаривала с ней: «Не грусти, малышка... Я понимаю, что тебе тяжело. Ты, как цветок, который пересадили в другую почву! Мама тебя не предала, ты же знаешь. Так сложилось! И я буду о тебе заботиться, и надеяться, что стану другом в твоих глазах...». Кошка слушала и молчала. Ника звонила Зое несколько раз и скидывала фотографии Маркизы. Женщина была очень благодарна Нике! «Только вы не включайте громкую связь. Не надо, чтобы она меня слышала... Быстрее привыкнет к вам». Через два месяца на звонок Ники никто не ответил. И на следующий день тоже. А потом трубку взял мужчина. — Здравствуйте, Ника. Это Алексей — племянник Зои. Тётя в больнице. Она очень плоха. Очень. — Я могу её навестить? — Можете, но она без сознания... — Я приеду! Ника опоздала. Потом были похороны и маленькая женщина в гробу. Умело загримированная, в красивом парике — она мало напоминала ту Зою в косынке. Алексей оказался молодым мужчиной тридцати лет. Ника узнала, что Зое было 53 года. Надо же... Из-за своей хрупкости она казалось беззащитно-молодой. Не старше сорока. Племянник подтвердил, что квартиру он будет продавать через шесть месяцев. И попросил у Ники разрешения навестить Маркизу. — Я перед ней виноват. Понимаете, я живу на другом конце страны. И постоянно в разъездах по работе. Куда мне кошку? Могу я заехать? — Конечно! Алексей привез много вкусных подарков для белой кошки. И, конечно же, цветы для Ники. Потом достал из пакета коробку с тортом и бутылку итальянского Кьянти. — Не возражаете? — Сейчас достану бокалы, проходите на кухню. Мужчина долго рассказывал Нике историю своей семьи. Про то, как тётя Зоя поддерживала его, когда умерла мама, и помогала с учебой в универе. А потом сама заболела. Тут уж он помогал. Только с кошкой не помог и хотя тётя Зоя не просила — чувствует вину... — Ну, что вы! Маркизе у меня хорошо, сами посмотрите! — успокоила девушка. Кошка действительно смирилась с новой жизнью и начала привязываться к Нике. Она сидела на окне, слушала разговор людей и казалось, понимала, о ком речь. Алексей ушёл от Ники поздно. Ночной город был тихим, ветер шевелил желтую листву на октябрьских деревьях. Мужчина думал о маленькой тёте Зое, об этой удивительной девушке Нике и о белой кошке, которая соединила двух женщин. «Смягчающие обстоятельства... Никому таких не пожелаешь!» Маркиза смотрела в окно вслед уходящему мужчине. Ей казалось, что она видит рядом силуэт своей любимой хозяйки. Потом маленькая женская фигурка растворилась в звёздной ночи... Кошка спрыгнула с подоконника и пошла к дивану, где тихо дышала Ника. Маркиза улеглась около её руки, прижалась и замурчала... Ника спала, ей снились улыбающаяся Зоя и белая кошка, поющая кошачью колыбельную. Не просыпаясь, девушка повернулась и обняла тёплый бочок Маркизы, окунаясь в тихие вибрации...

Из новостей : Сотрудники прокуратуры спасли львенка, которого продавали на маркетплейсе за 260 тыс. рублей Московская прокуратура помимо защиты правосудия часто спасает и берет под свою опеку животных, оказавшихся в беде. В августе, например, сотрудники ведомства спасли тигренка Шерхана, который на какое-то время даже стал символом официального телеграм-канала прокуратуры Москвы. «И вот в очередной раз мы получили сигнал о животном в опасности», — пишет пресс-служба, будто в московском небе вдруг появился Бэтфонарь. Оказывается, в Москве в открытую на маркетплейсах продавали трехмесячную девочку-львенка — за 260 тыс. рублей. Сотрудники прокуратуры под прикрытием связались с продавцом и договорились о встрече, никаких документов на животное у хозяина не оказалось, и тогда львенка изъяли из рук злоумышленника. На фотографиях малышка выглядит заморенной, худой и измученной, но ее уже передали в реабилитационный центр диких животных департамента природопользования, где она проходит обследование. В отношении продавца же проводится проверка по факту жестокого обращения с животными, а также устанавливаются обстоятельства приобретения, содержания и перевозки льва. Фото: Прокуратура Москвы