08.1868 - 09.07.1950.
Православный Симбирск еще и ныне, в ХХI веке, помнит старца Василия Уреньского, хранит память народная своих молитвенников и подвижников. Почитание его уже много десятилетий не ослабевает, а наоборот, все возрастает.
Родился старец в селе Большой Урень в Ульяновской области еще в царствование императора Александра II /+13.03.1881/. Его родители Дмитрий и Евдокия были из простых крестьян. В семье воспитывалось еще трое детей. Была у блаженного Василия и жена, ее звали Евфимией.
По возможности семья старалась быть во всем вместе со старцем. Но из 82 лет своей жизни 45 блаженный Василий находился в неподвижном лежачем состоянии. Жена его до кончины мужа не дожила. Но спасали родственники – всю вторую половину своей жизни старец прожил в доме брата, соседствуя с его семьей.
Недуг, сразивший блаженного, определил всю его дальнейшую жизнь. Пока этого не случилось, Василий исполнял в селе обязанности старосты, а сам по профессии был валяльщиком валенок. Беда пришла в его дом нежданно, это случилось в 1905 году. Поздней осенью в день памяти бессребреников и чудотворцев Космы и Дамиана - 14 ноября. он с женой выехал из родного села для работы в другой губернии.
Приехав в дом, где он должен был свалять хозяйке несколько пар валенок, Василий отправился в баню, по традиции шерсть для обуви валялась в натопленной бане. И там хозяйка, то ли в шутку, то ли по неосторожности, облила спину распаренного от жара котлов и работы Василия Дмитриевича ледяной водой. После этого старца мгновенно парализовало. С той поры большую половину жизни он провел без единого движения.
По рассказам родных, когда его, неподвижного, словно самое настоящее бревно, привезли домой, он был очень плох. Домочадцы ожидали его скорой кончины. Но он не умирал. Говорить Василий Дмитриевич уже почти не мог. Тело было полностью парализовано, руки и ноги не действовали. Старец Василий очень сильно болел. Тело его покрыли болячки. Даже ел он с трудом – еду за него поначалу жевала жена.
Способность говорить разборчиво так к нему и не вернулась – лучше всего его понимала сирота Гликерия Захарова, вскоре попросившаяся ухаживать за блаженным Василием. Через нее он и общался с посетителями. Кроме Гликерии, за старцем ухаживали ещё три сестры – Антонина, Капитолина и Рахиль Рябовы. Вообще, стоит отметить, что в помощниках дом Строевых с той поры не нуждался.
Очень скоро окружающие поняли – что Василий — Божий человек. Оттого многие брались за ним ухаживать, хотя среди таких добровольцев было и немало нечистых на руку. Были среди них поначалу и пьяницы, и воры. Но в свое время Господь послал старцу в помощь Гликерию — сироту, жившую в Малом Урене. Она-то и взялась ухаживать за старцем с любовью и усердием. Беспрерывный уход ее длился до самой кончины старца, то есть почти 17 лет.
Во все годы к порогу Струевых не иссякал поток просителей. Кто просил исцелить, кто – посоветовать, кто – успокоить. И все несли с собой гостинцы – поговаривали, что семейство Струевых в голодные годы выжило исключительно за счет них. Хотя сам старец Василий жил аскетом.
Из мебели у него были лишь стол, кровать да табурет. Кровать его представляла из себя железный остов с тремя бревнышками толщиной по 15 сантиметров. Брёвнышко в ногах, брёвнышко посередине и брёвнышко в головах, покрытые рогожей. На них старец и лежал до самой своей смерти.
Видя это, многие посетители не переставали удивляться – даже в таком тяжелом положении аскеза Василия Дмитриевича была поразительной. И без того, пострадавший сверх всякой меры, он, даже будучи парализованным, представлял собой образец самоотречения.
Слава праведного старца не могла остановиться в пределах одного лишь села. И молва разнесла весть о Василии Уреньском по всей стране. К нему приходили за помощью с Украины, из Средней Азии, с Кавказа… Шли совершенно разные люди, и каждый со своей просьбой. Шли исцеляться, шли за благословлением, шли лечить бесноватых.
Многих посетителей он исцелял простым прикосновением руки, хотя и это для парализованного старца было непросто. Одна из жительниц села Прислониха рассказывала, что сильная боль в груди у неё прошла лишь после того, как старец положил ей руку на голову. Но прежде, чем боль прошла, она несколько минут кричала на всю комнату не своим голосом.
Лечил блаженный Василий и бесноватых. Духовные и душевные болезни и по сей день лечатся непросто и не ко всякой получается найти подход. Уже тогда с подобными просьбами обращались к Божьим людям. Многие бесноватые не хотели ехать к старцу – их приходилось в прямом смысле привязывать к телегам. Им старец говорил залезть под кровать. И покуда Василий читал молитву, никто не мог вылезти из-под нее.
Был у старца и дар прозорливости. В тридцатые, а особенно в военные сороковые годы деревня была отрезана от внешнего мира, и получить какую-либо весточку от родных и близких было огромным счастьем. Прозорливость старца помогала многим не потерять надежду, а кому-то служила утешением.
Так, однажды у одной женщины исчез муж, и на её вопрос, жив ли он, Василий поначалу отвечал: — Да. Жив пока.
Но самого его так и не получалось найти. А через некоторое время старец сказал всё той же женщине: — Все. Нет его. Заказывайте молебен «Взыскание погибших» и найдете.
И действительно, рыбаки через месяц нашли на берегу тело мужчины. Оказалось, что до этого он оказался в больнице еще живым. Но по халатности персонала найденный человек скончался. И виновный в его смерти врач попросту сбросил тело в воду.
Кроме того, к старцу приходили за благословлением на разные дела. Кто — на покупку. Кто – на дорогу. Приходили к блаженному и спасаться от разных стихийных бедствий. Молитвы его помогали и при падеже скота, и при засухе, от которой всегда страдал этот край.
Если старец не велел что-то делать, обычно просители быстро отказывались от своих планов. Те, кто ослушивались его, обычно платили за это очень большую цену.
Так, старица Вера пришла к Василию Дмитриевичу в пургу – и тоже, что интересно, за благословлением. Ей необходимо было срочно идти в больницу. Но старец не благословил ее. Более того, он запричитал:
— Не ходи, не пускайте её!
Однако, старица не послушалась. Она ушла и в дороге замерзла насмерть.
...Поначалу, семья Струевых не имела никаких проблем с властями из-за своего необычного родственника. Власти села после революции попросту боялись трогать старца.
Но когда в стране началась активная богоборческая кампания, с каждым днем все чаще сверху приходили директивы – расправиться с непонятным старцем, смущавшим народ. Несколько раз старец попадал, в больницы и психлечебницы. Но всегда неизменно возвращался назад.
Однажды до войны, на день Иконы Знамения Божией Матери, то есть 27 ноября, старца попытались транспортировать в одну из областных больниц. Жена его, Евфимия Матвеевна, тогда отказалась ехать с мужем. В дрожки к старцу бросилась только Гликерия Захарова. Поначалу её пробовали прогнать, но сирота была довольно упорна.
Старца тогда бросили прямо на телегу лицом вниз. Гликерия положила его нормально.
Ей разрешили поехать, но при этом предупредили, что везут их не в больницу, а на расстрел. Гликерия заплакала и стала молиться, но не покинула повозку. Потом возница сказал, что решил попугать её, а везут в город, в больницу. В тот раз опасность обошла его стороной – прежний главврач больницы вскоре умер, а новый разрешил отпустить старца домой при условии, что к нему более не будут приходить люди.
Но блаженный Василий не мог прекратить этого. Люди шли к нему сами, и оставить их без надежды, без молитвы, без доброго слова, Василий Дмитриевич никак не мог.
Тогда однажды все же нашелся врач, решившая поставить точку в истории странного старца. Это была женщина из Куйбышева, которая согласилась умертвить блаженного уколом.
Тогда к нему в дом приехали милиционеры. Взяв парализованного старца с кровати, они поднесли его к дровням у дома и, раскачав, вновь забросили его на телегу. В тот раз в дорогу с ним вновь отправилась одна лишь Гликерия. Остальных милиция не пустила.
Старца привезли в больницу. К нему приехала та самая женщина из Куйбышева. Ей подготовили шприцы, все необходимое… И, казалось бы, всё было готово к тому, чтобы умертвить старца.
Но в этот момент старец попросил у врача: — Подожди немножко.
В нерешительности врач остановилась. И буквально через несколько мгновений в палату постучали. Это был запыхавшийся почтальон. Он принес телеграмму для врача. Женщина раскрыла ее и бросила шприцы на пол.
В послании говорилось, что у нее очень тяжело заболел (а по другой версии, даже умер) ее 17-летний сын. Перечитав телеграмму, женщина бросилась на колени перед старцем и стала молить о прощении...
Блаженный старец умер 9 июля 1950 года. Умер, сидя в кресле, положив голову на плечо Капитолине. Старшая - Гликерия в это время занималась по хозяйству.
На похоронах старца Василия присутствовало более 500 человек. Это было в праздник святых апостолов Петра и Павла. Поминальные столы ставили прямо на улице. По рассказам очевидцев, в день его похорон замироточили даже полотенца.
Приезжала милиция на автомобилях – пытались разогнать собравшихся. Кого-то даже забрали, но все было тщетно.
С тех пор ежегодно съезжается люди на праздник Тихвинской Божией Матери в Урень – помянуть старца Василия.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев