👉 Хитрости Мамули ✔

Ольга никогда не жила одна. Но сначала Игорь женился и съехал, потом скончался муж. А она осталась в одиночестве в двухкомнатной квартире. Сын с невесткой звонили редко, приходили еще реже. Подруги увязли в домашних делах и внуках. Где искать новых друзей в пятьдесят, Ольга не представляла. Она допоздна засиживалась на работе, потом часами гуляла или сидела в кафе. Только бы не возвращаться в пустую и темную квартиру. – У меня даже слуховые галлюцинации начались, – жаловалась она подруге по телефону. – Кажется, что кто-то ходит в соседней комнате. А выйду – никого. – А ты мужчину заведи, – хихикнула та. – Сразу будет кому по дому бродить. – Не могу, – вздыхала Ольга. – Витя умер всего несколько месяцев назад. И я люблю его до сих пор. Никого другого так больше любить не буду, сходиться с кем-то просто так не хочу. – Тогда кота возьми, – не сдавалась подруга. Эта идея неожиданно засела у Ольги в голове. Она просматривала группы, где отдавали животных, и мысленно примеряла: «Может, эта кошечка? Или эта?». Увидев серого котенка с огромными глазами, Ольга влюбилась в него с первого взгляда. В описании значилось: «Мальчик, очень активный». Котенок и правда оказался активным, целый день был чем-то занят: носился по квартире, гонял клубок, охотился на солнечный зайчик. – Ах ты, электровеник,– умилилась Ольга. – Так тебя и назову. Постепенно котенок стал просто Веником. Ольга теперь с работы буквально бежала домой, вместо прогулок играла с котенком, с удовольствием просыпалась по утрам под мурлыканье над ухом. – Да ты расцвела, – заметила заглянувшая в гости подруга. – Сама удивляюсь! Наверное, потому что я кому-то нужна. И кто-то меня любит просто так, ни за что. Сидящий рядом Веник одобрительно мурлыкнул. Игорю кот не понравился. Он отпихнул ногой Веника, который подошел познакомиться. – Брысь! Мать, убери его, он мне брюки заляпает шерстью. – Я почищу, – предложила Ольга. – Зачем ты его вообще завела? Столько грязи, – не успокаивался сын. – Он чистый, я его мыла, – обиделась Ольга за котенка и за себя. – И я робот-пылесос купила, чтобы шерсть убирать. – Робот-пылесос? Из-за кота?! Мать, ты тут с ума от одиночества сходишь! – Схожу, – согласилась Ольга. – Но вы же с Леной редко приходите… – Началось, – возмутился сын. – Теперь мы с Ленкой виноваты! – Извини, – пошла на попятную Ольга. – Не виноваты, конечно. Я понимаю, у вас своя жизнь. Но ведь и мне одной скучно. Что плохого в коте? Игорь про котенка больше не говорил, но косился недобро. И жене нажаловался, судя по всему. Лена тем же вечером прислала свекрови ссылку на какое-то приложение. – Знакомства, – прочла Ольга в описании и вздохнула. – Ну какие знакомства после Вити, да, Веник? Жаль, ты его не застал, вот ему ты бы понравился... За год Веник превратился в крупного доброго кота. Ольга больше не вспоминала про одиночество, хотя Игорь с Леной заходили всё так же редко. Но однажды они позвали Ольгу в гости. Накрыли стол, выставили торт и шампанское. – Вы скоро станете бабушкой, – объявила Лена. Ольга на радостях кинулась обнимать невестку. – Это девочка, – рассказывала она вечером Венику. – Ее будут звать Милана. Жизнь-то налаживается! От радости Ольга сделала то, чего не делала уже очень давно: начала напевать. И напевала всё время, пока присматривала подарок для будущей внучки. Лена была на четвертом месяце, когда сын объявил, что ему нужно поговорить с матерью. – Что-то случилось? – испугалась Ольга. – С Леной? Или с Миланочкой? – Они в порядке. Я хотел поговорить про кота. Когда ты его отдашь? – Зачем? – не понимала Ольга. – Затем, что внучка будет часто оставаться у тебя. Вдруг у нее начнется аллергия или кот ее поцарапает? – Часто оставлять у меня? – удивилась Ольга.– Зачем? – Лена планирует вернуться на работу на полставки, кто-то должен сидеть с ребенком, пока садик не дали. А ее родители в другом городе. – Как вы хорошо всё спланировали, только со мной обсудить забыли, – рассердилась Ольга. – Я вам не бесплатная нянька, у меня тоже есть работа. Я буду брать Милану к себе, но не каждый день. – Хорошо, – быстро согласился Игорь. – Но кота всё равно придется отдать. У животных блохи, болячки… – Веник абсолютно здоров, у него сделаны прививки. Я ношу его к ветеринару по расписанию. Это неприемлемое условие для меня, твоей матери. – Нормальное условие, еще и расходы на ветеринара! У тебя скоро будет внучка, ты должна тратить деньги на нее, а не на кота. – Почему их считаешь мои деньги, – возмутилась Ольга. – И я уже купила коляску и кроватку. К тому же у Миланы будете вы, и вы обязаны о ней заботиться. А у Веника есть только я. – Ты будто о человеке говоришь. – Я знаю, что Веник не человек, но я его люблю, и он мне доверяет. Выкинуть его – значит предать. Он как ребенок. – Я твой ребенок. А скоро будет еще один, настоящий. Тебе кто дороже: кот или внучка? – Игорь, как такое можно сравнивать! Конечно, я уже люблю внучку. – Ага, – торжествующе сказал сын. – Вот и избавься от кота. Отдай его кому-нибудь или выкинь. – Игорь, это жестоко. Я тебя не таким воспитывала. Надо быть добрым. – Я добрый, просто думаю в первую очередь о своей семье. Тебе тоже надо так сделать. С того дня отношения разладились. Сын звонил еще реже, чем раньше, спрашивал между делом: – Кота выкинула? – Нет, – с вызовом отвечала Ольга. А после говорила Венику: – Я тебя не отдам, не бойся. Невестка тоже пыталась продавить Ольгу. – Вы знаете, как опасен для беременных токсоплазмоз, – говорила она по телефону. – У Веника нет токсоплазмоза, – отвечала Ольга. – И потом, ты всё равно не приезжаешь ко мне. – Конечно, ведь там кот. – Лена, он живет у меня всего год. Ты и до этого не приезжала. Невестка меняла аргументы: – Он может задавить ребенка во сне! – Буду закрывать его в другой комнате – не сдавалась Ольга. – Оцарапать! – Веник добрый. – А если дернуть его за хвост? – Объяснишь дочке, что так делать нельзя. – Она же будет маленькая, не поймет! – Маленькая, но не глупая. Поймет, – твердо ответила Ольга. Невестка сердито сопела в трубку. После родов Лене потребовалась помощь по дому, и Ольга с радостью вызвалась помочь. Невестка остановила ее еще на пороге. – Вы принесли сменную одежду? – Зачем? – не поняла Ольга. – Чтобы переодеться. У вас на одежде наверняка кошачья шерсть и блохи. Еще примите душ, я приготовила вам полотенце в ванной. Ольга собиралась возмутиться, но пожалела Лену, которая недавно родила. К тому же, ей так хотелось увидеть внучку. Она безропотно пошла в душ, а потом надела предложенный халат. – В конце концов, это ее дом и ее правила, – рассказывала она вечером Венику. – А Миланочка такая красавица! И здоровенькая. Теперь Ольга много времени проводила у сына с невесткой. Внучка растопила ее сердце, была такая ласковая, милая и забавная. – Ты извини, что надолго оставляю тебя одного, – говорила она Венику. – Просто я так сильно ее люблю. *** Когда Милане исполнилось полгода, Игорь сказал: – Мы хотим привези Милану к тебе. Приготовь квартиру. – Конечно, – обрадовалась Ольга. – Я про кота. – Игорь, ну ты снова! – возмутилась Ольга. – Мы это уже обсуждали. Веника я не отдам, а Милане будет полезно с ним познакомиться. Так она научится любить животных и укрепит иммунитет. – Над ее иммунитетом мы сами поработаем. А ты убери кота, если хочешь увидеть внучку. Ольга вспомнила Милану, ее милую беззубую улыбку при виде бабушки, крохотные пальчики. Сердце сжалось, но она твердо ответила: – Кот остается. Тебе решать, привозить ее или нет. Сын нахмурился, обиделся. – Ладно. Но запри его в комнате, чтобы он к Милане даже не подходил! *** На следующее утро невестка привезла внучку. Ольга предусмотрительно закрыла Веника в комнате, чтобы не обострять ситуацию, но потом выпустила. – Вот, Милана, знакомься: это котик. Ко-тик. Внучка удивленно таращилась на невиданное существо, а кот понюхал протянутые к нему пальчики и нежно замурлыкал. – Вот так, – довольно сказала Ольга. – Дружите. *** Весь день Веник сидел около Миланы. Ольга наделала кучу снимков, не уставая умиляться. И даже позабыла, что обещала сыну не пускать кота к ребенку. Игорь, приехав вечером, тут же возмутился: – Я же говорил его запереть! – Забыла, – честно призналась Ольга. – Но посмотри, как они хорошо вместе сидят. Я же говорила, что ничего страшного не случится. – Откуда тебе знать, ты врач? – злился сын. – Об одном тебя попросил, а ты всё делаешь по-своему! – Но, Игорь, я же не могу вечно держать Веника в комнате. Милана скоро начнет ходить, открывать двери. Они всё равно бы встретились. – Веник то, Веник сё. Как ты мне надоела со своим котом! После смерти отца у тебя с головой не в порядке. Завела бы себе деда, как нормальные бабки твоего возраста. А вместо этого со своим котом целуешься. – Игорь, что ты говоришь, – ахнула Ольга. – Какая я бабка, мне всего пятьдесят! И зачем ты так про отца… Но Игоря было не остановить. – Хватит с меня этой блажи. Над тобой уже люди смеются. Твоя подружка всем рассказывает, как ты с котом разговариваешь. Ленины родители говорят, что тебе к доктору пора, у тебя деменция. И они, похоже, правы. У Ольги на глазах выступили слезы. – И ты меня не защитил? – спросила она дрожащим голосом. – А почему я должен? У тебя же Веник ребенок, вот пусть он тебя и защищает. Вдруг комнату прорезал кошачий мяв, и тут же зарыдала Милана. Ольга с сыном обернулись к дивану. Милана, лежа среди подушек, плакала и тянула к ним ручку с длинной белой царапиной. Веник пятился от ребенка. Оба: Ольга и Игорь – тут же кинулась к Милане. – Царапинка, – облегченно вздохнула Ольга. – Крови нет. Наверное, Миланочка его задела, он и испугался. Игорь посмотрел на нее и сказал тихим, злым голосом: – Сейчас еще больше испугается. Он одним движением схватил мяукнувшего Веника за шкирку, подскочил к окну, открыл створку и с размаху выкинул кота. Ольга хотела закричать и не могла. Тело словно окаменело, язык примерз к небу. – Вот так, – сказал Игорь. – Давно надо было это сделать, раз ты не могла… Мам, ты куда?! Ольга уже бежала вниз в одних тапочках и домашнем халате. «Второй этаж, – думала она. – Невысоко же, да? Он должен выжить». Под окном Веника не было. Ольга выдохнула с облегчением и кинулась на поиски. – Веник! – звала она. – Кис-кис-кис! Прохожие удивленно оглядывались на бегавшую женщину, а сверху, из окна, кричал Игорь: – Мама, хватит! Прекрати этот цирк! Мама, мы сейчас уйдем!.. *** Игорь позвонил через неделю, ворчливо спросил: – Ну, успокоилась? Ольга молчала в трубку. С того дня она не сказала сыну ни слова, будто горе запечатало губы. – Приходи к нам, – сказал Игорь, не дождавшись ее ответа. – Милана скучает. Хорошо, меня ты наказываешь. Но Милана-то не виновата. Придешь? Ольга представила внучку и поняла, что снова может говорить. – Приду, – прошептала она в трубку. «Прости, Веник, – мысленно сказала она. – Милана правда не виновата. А я так ее люблю». И дни потекли как раньше, только дома не встречал своей песенкой Веник. Ольга стала больше времени проводить с внучкой. Игорь, она это видела, был доволен. – И не нужен тебе этот кот, – заикнулся он однажды, но тут же осекся под взглядом матери. «Я тебя никогда не прощу», – хотела сказать ему Ольга, но промолчала, ради внучки. Сын, похоже, тоже чувствовал свою вину. – Мать, ну хочешь, нового кота тебе купим? – предложил он как-то. – Породистого! Лучше прежнего, дороже. – А ты думаешь, всё деньгами и породой меряется? – сказала Ольга холодно. – Тебе не угодишь! – разозлился сын. *** Тем же вечером Ольга брела домой, разглядывая двор. У нее появилась новая привычка: ходить медленно, смотреть внимательно, не мелькнет ли где знакомый серый силуэт. Краем глаза она заметила что-то, остановилась. Сердце часто забилось. «Неужели… – подумала она. – Не может быть!» И тут же радостно рассмеялась. Под лавкой во дворе, который она обшарила уже сотню раз, сидел Веник. Ольга подхватила его на руки, одновременно смеясь и плача. Кот, узнав хозяйку, замурчал изо всех сил, прижался к ней. – Бродяга ты мой, – бормотала Ольга. – Где же ты был несколько недель? Дома она накормила кота, осмотрела. Веник подволакивал лапу, исхудал, но в остальном был здоров и всё так же нежен. – Мой стойкий оловянный солдатик, – смеялась Ольга. – Ничто тебя не сломит. Нет, нас не сломит. Она взяла телефон и набрала номер сына. – Веник вернулся, – сказала она сыну. – Счастье-то какое… – протянул Игорь. – Не перебивай! Слушай внимательно. Веник останется со мной. А ты сам решай: пускать Милану ко мне или нет. Я тебя вырастила и внучку согласна растить, так что свой материнский долг отдала. Имею право жить, как хочу. – Мать, тебе кто дороже?! – Мне оба дороги, и внучка, и кот. По-разному, но оба. И теперь от тебя зависит, лишать из-за этого Милану бабушки или нет. Сын помолчал, потом недовольно сказал: – Мать, ты всё же не в себе. – И тебе спокойной ночи, сын. Завтра увидимся. Ольга отключилась и спросила Веника: – Как думаешь, правильно я поступила? Посмотрела на кота, преданно прижавшегося к ее боку, и сама ответила: – Правильно. автор: Писатель | Медь

Через пятнадцать минут глава семьи уже заходил в квартиру. – Что тут у вас случилось? – осторожно спросил он у жены. – Переодевайся, мой руки, там не нужно прям всё бросать и спасать Вселенную, – она поцеловала мужа и слегка подтолкнула в сторону ванной. Вскоре он завершил все необходимые процедуры, переоделся, и вышел в гостиную. – Идём, – жена повела его в комнату дочери. Майка сидела на своём диване нахохленная, с красными от слёз глазами. – Ну, что произошло? – Дима старался быть спокойным. – У дочки своей спроси, – фыркнула Галя, – давай, расскажи папе, что ты удумала! Майка ещё больше надулась, отвернулась к окну, явно не желая озвучивать свои проблемы. – Так, девушки, – Дима решительно постучал ладонью по столу, – или вы сейчас спокойно, без истерик, лишних эмоций и мхатовских пауз рассказываете мне, в чём проблема, или разбирайтесь с ней сами, а я пойду отдыхать после работы! – Мы тут замуж собрались, – с едким сарказмом доложила жена, – прям сегодня, не откладывая! – То есть? – слегка опешил Дмитрий. – Прям вот так вот замуж? За кого, если не секрет? Поскольку Майка упорно молчала, отдуваться снова пришлось маме Гале: – Олег Мамурин, прыщавый такой очкарик, заходил последнее время часто. – Ага, Мамурин, значит… Так, дочка? Майка упорно молчала. – Значит, так, моя дорогая. А ну-ка, быстро заканчивай игры в партизан на допросе. Я что, тут выплясывать перед тобой должен, чтобы что-то узнать? – уже всерьёз загремел отец. – Мы с Олежкой любим друг друга! – выпалила дочь. – Он самый лучший, и мы с ним поженимся! – Ну вот, хоть какая-то ясность появилась, – вздохнул глава семьи, – он что, с тобой вместе учится? – Да, в одной группе. – Первый курс, – то ли понимающе, то ли обречённо вздохнул Дмитрий, – дети… – Мы не дети! – вскинулась дочь. – Нам уже по восемнадцать есть, мы совершеннолетние! – Ну хорошо. Если вы совершеннолетние, значит, взрослые, я так понимаю? Тогда и будем говорить, как взрослые. – Я не хочу говорить! Сейчас начнётся: «Вы еще молодые, надо подождать, встать на ноги, проверить свои чувства» и прочая скучная бодяга. Вы взрослые, умные, правильные, не можете понять простую вещь: мы любим друг друга, у нас чувство! А вы хотите его убить! – Я, дочка, никого убивать не собираюсь, – устало вздохнул отец, – я хочу разобраться во всём. Значит, вы с Олегом любите друг друга, так? – Майка вызывающе кивнула. – Это уже радует. И вы хотите пожениться? Оба хотите, или только ты? – Папа, не нужно пытаться унизить Олежку. Он тоже хочет, чтобы мы поженились. – Ну, молодцы. Значит, так, желание у вас есть. А где вы будете жить, на какие средства? Вы продумали эти вопросы? – Это неважно! Если у нас есть любовь, то остальное не имеет значения! – пылко воскликнула дочь. – Майка, тебе сколько лет? – тихо спросил отец. – У меня такое впечатление, что ты не на первом курсе универа, а в первом классе. Какая бы ни была любовь, жить где-то, кушать каждый день надо? Надо. Вы куда лошадей гоните? Прям вот завтра жениться, что вам, пятки припекло? Никто ж не против твоего Олега, пусть приходит, познакомимся, поговорим, с его родителями встретимся… Правильно я говорю? – повернулся он к жене. – Очень даже правильно, дорогой. Но есть один нюанс… Спешить-то им есть куда. – А что, Олега в армию забирают? Так вроде студенты не служат… – Нет, не в армию, и не Олега. Майечка, а ты чего молчишь, всё я должна озвучивать? – Я не молчу, – сердито буркнула дочь, – у нас с Олежкой будет ребёнок. – Та-ак, – ошеломлённо пробормотал Дима, – интересно девки пляшут. Вернее, уже и не девки. И что же вы собираетесь делать? – Жениться! Рожать! И не вздумайте меня уговаривать на… на это самое! Наш ребёнок будет жить! – Так, а ну, успокоилась! Никто не собирается ни на что тебя уговаривать, тут надо самим разобраться. Скажи лучше, родители Олега в курсе? – Он сегодня… Мы договорились, что каждый сегодня поговорит с родителями… – И что? Он ещё не звонил о результате? – Н-нет… – Хорошо, как позвонит, скажешь мне. А пока дайте мне поужинать, а то с вашими страстями с голоду сдохнуть можно. Они с женой ушли на кухню, где Галя быстро разогрела ужин и поставила тарелку перед мужем. – И что мы будем делать? – тихо спросила она. – Не знаю пока. Вот честно, не знаю. Давай подождём, что скажут его родители, может вместе и придём к какому-то решению… Только-только закончился ужин, как пришло невесёлое известие от Олега: родители категорически против, у них состоялся тяжёлый разговор, закончившийся ссорой. Плохо дело… Ещё через пятнадцать минут Майка вышла в гостиную с телефоном в руках и тихо сказала, закрывая микрофон: – Мама Олега. Хочет поговорить с кем-то из вас… Галя выставила перед собой скрещённые руки: – Милый, поговори ты, пожалуйста, я не могу… Дима укоризненно посмотрел на жену, но трубку взял, включив громкую связь, и приложив палец к губам. – Алло, здравствуйте, я Майин папа, Дмитрий Сергеевич. – Лариса. Мама Олега. Наш сын сегодня заявил о том, что они с вашей дочерью встречаются. И, судя по её положению, уже успели переспать. И у них грандиозные планы. Вы в курсе? – Да, мы говорили с Майей. – Очень хорошо. Теперь попрошу вас учесть, что мы категорически против этих грандиозных, – она произнесла это слово с едким сарказмом, – планов! Нашему сыну нужно учиться, получать специальность, делать карьеру. Женитьба на первом курсе, а тем более, ребёнок не входят в наши планы. – В наши планы скоропалительное замужество дочери тоже, знаете, не входило. Но ведь у Майи будет ребёнок, от вашего сына, между прочим. И что с этим прикажете делать? – Это, простите, ваши проблемы, Дмитрий Сергеевич. Во-первых, я далеко не уверена, что это ребёнок Олега. Во-вторых, даже если это так, то этот фокус – срочно женимся, потому что я беременна – с нами не пройдёт. Я полагаю, ваша дочь, как всякая девушка, стремится к замужеству, тем более, что Олег не голодранец, из хорошей семьи, с квартирой и положением, так что, по-женски я всё понимаю, но как мать сделаю всё, чтобы вы оставили моего сына в покое. Это не только моя позиция, муж считает точно так же. Мы поговорили с сыном, и он согласился с нашими доводами, и просит передать вашей дочери, чтобы она больше его не беспокоила. Пусть она делает аборт, или рожает, нас это не касается. Всего доброго, прощайте. Раздались короткие гудки. Дмитрий обвёл тяжёлым взглядом своих женщин и мрачно произнёс: – Все всё слышали? Короче говоря, никаких абортов – губить невинную душу, простите за высокий стиль, нельзя, да и здоровью можно навредить. Ничего смертельного. Придёт время, возьмёшь академотпуск, потом вернёшься, не ты первая, не ты последняя. Материально поддержим, и с ребёнком посидим. А с этими… разберёмся ещё. М-мерзавцы какие! Я не я, и лошадь не моя. Ну всё, попейте валерьянки, поплачьте, если хотите, но недолго. Прорвёмся! 0н отозвал жену, и тихо сказал: – Давай-ка ты сегодня Майку к себе забирай, чтоб она не начудила чего. Пошепчетесь с ней, успокоишь как-нибудь. А я в её комнате лягу. Через час раздался звонок в дверь. – Кого это нелёгкая принесла? – сердито буркнул Дмитрий, и пошёл открывать. Вскоре он появился в гостиной в сопровождении молодого человека в очках и с прыщами на лице. – Олежка! – Майка бросилась очкарику на шею, – Ты пришёл за мной? – Да, за тобой. Дмитрий Сергеевич, Галина, я приехал к вам забрать Майю. – Куда забрать, если не секрет? – Ещё не знаю. Наверное, снимем квартиру. Мы совершеннолетние, поэтому прошу нам не препятствовать! Ты поедешь со мной? – спросил он Майку. – Конечно! Куда угодно! – Так, стоп, ребята, – глава семьи поднял руку, – Пару вопросов для прессы. Твоя мама сказала, что вы всей семьёй против вашего с Майкой решения, и ты в том числе. – Не совсем так, Дмитрий Сергеевич. Это решила мама. Папа с ней согласен априори, – он употребил это редкое слово совершенно естественно, не рисуясь, и не выковыривая его из уголков памяти, – а я только сделал вид, что они меня уговорили, чтоб не перекрыли кислород. Потом взял бумажник с паспортом и банковской картой, и фьюить! Вот я здесь. – Та-ак, интересно! – папа Дима явно был приятно удивлён. – Теперь ты хочешь забрать Майю, снять квартиру, а на какие, прости, средства? – Я подкопил немного, работал вечерами, у меня блог с подписчиками, свой канал. На пару месяцев хватит, на аренду и на еду, а там ещё заработаю. – Ага, неплохо, неплохо… Что скажешь, супруга, отпустим дочь? Молодой человек вроде не так прост, как мы думали. – Даже не знаю, – пожала плечами Галина, – Куда, на ночь-то глядя… – Правильно мыслишь, на ночь глядя не надо отпускать. Теперь давайте с вами определяться. Значит жениться будете? «Да!» – ответили оба. – И ребёнка сохраняете? Тот же ответ. – Тогда мы вас поддержим, но есть несколько условий. Первое – ты всеми путями ищешь примирения с родителями, а ты, Майя, его поддерживаешь. Олег сегодня остаётся у нас, нечего шататься на ночь глядя. Постелем тебе в гостиной, для нас ты пока просто гость, друг дочери. Напишешь своим, что ночуешь у друзей. Потом подготовишь их к суровой правде, но без ссор и скандалов! Учёбу не бросать! Особенно тебе, – он кивнул в сторону Олега, – Майка в декрет уйдёт, потом догонять будет. Мы поддержим, как можем, и денег подкинем, и с ребёнком посидим, но за вас работать не будем. Роспись пока предлагаю делать не особо шумную – средства поберечь нужно. Потом можно и по полной отгулять. Вы согласны с такими условиями? – Да, – без колебаний ответил Олег. – Ну… я всё же свадьбу хотела, настоящую, с фатой, лимузином, гостями, – разочарованно протянула Майка. – Не время пока! – отрезал жених. – Распишемся по-тихому, а потом уж, через год-другой и свадьбу отгуляем. – Хорошо, как скажешь… – Ну всё, дети, планы ясны, задачи поставлены. Готовимся ко сну, завтра всем вставать рано. Всё же Галя поймала супруга, когда он зашёл на кухню попить воды. – Слушай, всё хочу тебя спросить, как это ты так резко курс поменял? – Резко, говоришь? Меня после разговора с этой выдрой, его мамашкой, аж трясло. И тут заявляется этот, как я думал, маменькин сынок, очкарик прыщавый. А оказалось, что он – настоящий мужик, не отступил, любимую не бросил. За такого можно и дочку замуж отдать! – Ты как всегда прав, милый! – она поцеловала мужа, и пошла распределять всех по спальным местам. *** Автор: Ухум Бухеев

– Ты о чем? После объятий Никита всегда чувствовал себя вымотанным и уставшим. Казалось, что даже говорить ему было тяжело, не то что воспринимать чужую речь. – О том, что ты снова сейчас уедешь, – капризно произнесла Наташа, – в дом, в котором тебя не любят, не ценят, не ждут даже! А я! Я тебя всегда жду! И люблю тебя! Но ты все равно каждый раз ровно в девять собираешься и уезжаешь туда! «Туда» означало домой, где у Никиты была семья: жена и дочь, которым, по его словам, он давно был не нужен. – Я вообще порой ощущаю себя в доме каким-то предметом, – говорил он Наташе, а она вздыхала и смотрела на него как на какое-то божество. Ну как можно было не замечать его? Такого замечательного и прекрасного? – Зачем тогда ты там? – спрашивала Наташа. – Уходи. Переезжай ко мне, нам ведь так хорошо вместе. – Я бы с удовольствием, – отвечал Никита, – но у меня есть чувство долга. Мой отец всегда говорил – нужно нести ответственность за близких. У меня есть семья. Я должен быть там несмотря ни на что. Наташа обижалась на Никиту. Вместе они были уже почти год, и почти год длилась эта пытка для Наташи. Конечно, поначалу все было ярко, красиво. А потом Наташа начала чувствовать болезненную привязанность к Никите. И каждый раз, когда он уходил от нее, она ощущала одиночество и тоску. Выходные проходили скучно, а Наташе уже давно хотелось семейного тепла и уюта. Они познакомились через интернет. Наташа как раз только рассталась со своим бойфрендом. Подруга посоветовала ей развеяться и познакомиться с каким-нибудь парнем из сети. – Да я еще от прежних отношений не отошла! – отнекивалась Наташа, но приятельница продолжала настаивать на своем. – Я же не заставляю тебя замуж выходить. Ну просто встретитесь, выпьете кофе, сходите пару раз в ресторан. Забудешь, наконец, своего Дятлова. И Наташа рискнула. Несколько недель потратила, чтобы убедиться, – сайты знакомств не для нее. А когда решила удалить свою анкету, ей написал Никита. Не стал скрывать правды о своем семейном положении. Наташе, по большому счету, тогда было это безразлично. Она ведь просто приятно проводила время. Какая разница с кем его проводить: с женатым или холостым? Они встретились. Начали общаться. Сначала просто как друзья. Но с каждой встречей выяснялось – у них так много общего. А еще возникла взаимная симпатия, скрывать которую не хотел ни один из них. Наташа, никогда не заводила близкие отношения с женатыми, неожиданно для себя отказалась от своих принципов. Она очень сильно влюбилась. А потом ей стало не хватать Никиты. Он был нужен ей как воздух. И Наташа потихоньку начала настаивать, что было бы неплохо, если бы Никита ушел к ней. Его дочери было десять лет, но даже это не останавливало Наташу. Она продолжала уговаривать Никиту. Приводила доводы. Убеждала, только рядом с ней его счастье. – Не сейчас, – отвечал он всякий раз. Наташа разочарованно смотрела на него и понимала, чем больше времени проходит, тем сложнее ей будет отказаться от Никиты. Он немного говорил о своей семье, но из его слов было ясно, что жена его не любила, да и он давно к ней остыл. Единственным, что связывало супругов, – их дочь. Беременность Наташи все изменила. Глядя на тест с двумя полосками, она мысленно ликовала, но в то же время страшно переживала. А вдруг Никита не обрадуется? Вдруг будет против? Но он не был против, но и радости особой не выказал. – Все так не вовремя, – пробормотал он. Наташа сначала хотела обидеться, а потом передумала. Даже если Никита откажется от ребенка, она все равно его родит. Этот малыш, еще не появившийся на свет, был плодом любви. Наташе было уже за тридцать. А тут такой подарок судьбы! Через неделю с понурым видом Никита пришел к ней… с вещами. – Ты добилась, чего хотела. Я ушел от жены, не хочу, чтобы мой ребенок рос без отца. Наташа была готова прыгать до потолка. Целовала Никиту, обнимала его, выкрикивала радостные слова, а он морщился от ее криков и делал вид, что так все и должно было произойти. Через два месяца он развелся с женой. Тогда Наташа впервые увидела ее. Низенького роста, пухленькая, темные волосы – совсем не такая, какой ее себе представляла Наташа. Конечно, как можно было любить такую? Блеклую, серую мышь, которая все, что могла сделать – это родить Никите дочь и привязать его этим к себе. На фоне нее Наташа чувствовала себя красивой и неповторимой, даже несмотря на свое положение. – Зачем ты приехала в суд? – недовольно пробормотал Никита, увидев Наташу рядом с машиной. – Я приехала за тобой, – отозвалась она, – а что такого в этом? Мы с тобой не чужие друг другу люди. Никита смягчился, сел в машину, спрятал свидетельство о расторжении брака в папку. Наташа не спрашивала его, что же будет с ними? Сделает ли Никита предложение ей? Станут ли они законными супругами? Да и вообще, стоит ли рассчитывать на это? Она была просто счастлива, пока тем, что ее любимый был рядом. Он был готов принять их ребенка, заниматься его воспитанием. Остаться рядом с Наташей. Однако, все оказалось не таким простым и радужным, как разрисовала себе в своих фантазиях Наташа…. Никита каждые выходные уезжал к своей дочери, проводил с ней время, даже не интересуясь мнением на этот счет матери своего будущего ребенка. Про свадьбу он ничего не говорил, денег особенно много не давал: так, на продукты и самое необходимое. – Слушай, ну и нужен тебе такой мужик? – спросила у Наташи подруга. – С прицепом, с проблемами и тотальным нежеланием узаконить отношения. – Мы живем вместе! – возразила Наташа. – Куда же еще серьезней? – Висит на твоей шее как хомут. – Он только развелся, – нашла довод Наташа. Но на самом деле, каждый день Наташа ждала предложения от Никиты. А он не спешил на ней жениться. Весной родился их сын, которого назвали Романом, и Наташа, уставшая, но довольная тем, что подарила возлюбленному сына, ждала каких-то решительных действий от Никиты. Но он их не предпринимал, более того, совсем перестал появляться дома. То у него болела мама, то виделся с дочерью, то были проблемы на работе. Наташа начала злиться, высказывала Никите свое недовольство. На что тот отвечал: – Не нравится тебе – не терпи. Я ведь и уйти могу. Наташа замолкала, а по ночам, измученная от криков младенца, плакала и жалела, что когда-то впустила в свою жизнь и в свой дом этого мужчину. Роман подрастал, ему было почти четыре месяца, когда Наташа случайно увидела в телефоне Никиты переписку. Сколько их там было! С Лилей, с Ритой, с Анжеликой, с Катей. Всех имен не запомнить. Никита продолжал встречаться с кучей женщин с сайта знакомств. С того самого, на котором он познакомился с ней. – Зачем ты взяла мой телефон? – вопрос Никиты заставил Наташу вздрогнуть. Она подняла на него глаза, а потом громко сказала: – Уходи! – Куда я уйду? – он вдруг мягко рассмеялся. – Ты к кому меня приревновала? К девчонкам по перепискам? Там нет ничего серьезного, просто развлекаюсь. – Тебе дома развлечений мало? – Наташа чуть не плакала. – У тебя сын, можешь развлечься с ним: погуляй, искупай его, сходи с ним в поликлинику. – Не дуйся, – Никита тут же стал мягки и пушистым, нежно воркуя и заглядывая Наташе в глаза, – ты же не оставишь сына без отца из-за каких-то переписок в телефоне, к тому же, вполне невинных? Наташа плакала, корила себя за мягкотелость, а потом, спустя несколько дней, решилась на отчаянный шаг. Она пришла к дому Никиты, адрес которого подсмотрела в его паспорте, где он раньше жил со своей женой и дочерью. Долго ждала у подъезда, качая коляску и успокаивая ребенка, а потом увидела ту самую женщину, бывшую жену Никиты. Уже не такую пухленькую, а вполне себе миловидную женщину, уверенно идущую от машины к подъезду. – Простите, вы – Ольга? – обратилась к ней Наташа, сгорая от стыда. Та окинула Наташу взглядом, видимо, узнав в ней соперницу, к которой сбежал ее муж. – Допустим. Зачем вы тут? Еще и ребенка привезли. Что-то случилось с Никитой? Наташа кусала губы, сдерживая слезы, задала вопрос: – Он вам давно изменял? Он ушел от вас ко мне? Или до этого тоже уходил? Ольга недоуменно посмотрела на Наташу, а потом вдруг рассмеялась: – Он ушел? Никуда он не уходил. Это я выгнала его. Приполз к вам, видимо. Но я так понимаю, что он уже наметил себе новую жертву. Так? – Жертву? – Наташа непонимающе смотрела на бывшую жену Никиты. – Почему жертву? – Ну это я их так называю. Девочек по перепискам. Мы тоже много лет назад познакомились в интернете. А года два назад я нашла в телефоне бывшего фотографии других женщин. Вы не одна у него. Уж поверьте, у него много вариантов. Просто Никита очень сильно любит женщин. Это его слабость. И всех его дамочек я называю жертвами. Я терпела несколько лет, а потом выставила его за дверь. А тут вы со своей беременностью, так вовремя протянули ему руку помощи. – Я люблю его, – зачем-то сказала Наташа. – Конечно! – Ольга закивала. – Его все любят! И он любит всех. Только вслушайтесь в эти фразы, они даже звучат гл.упо. Ольга поспешила домой. Наташа, простояв с коляской несколько минут, тоже направилась к своей машине. Какой же наивной она оказалась! Придумала себе огромную любовь. Верила – лучше нее нет никого. У Никиты она одна. А теперь словно шоры с глаз упали. В тот вечер, Никита, вернувшись в дом Наташи, обнаружил сумки со своими вещами на лестничной площадке. Замок она сменила. А сама, чтобы не мучить себя выяснениями отношений, уехала к подруге на несколько дней. И отключила телефон. Нужно было прийти в себя. Привыкнуть к тому, что впереди будет новая жизнь без Никиты. А еще без обмана, иллюзий и несбывшихся надежд. Автор: ГЛУБИНА ДУШИ

Она не расспрашивала мужа ни о чем, считала все эти «надо поговорить о наших отношениях» слабостью. Ничего это не решит, если мужчине надо врать, он будет врать. Женщина будет видеть, что он врет, будет злиться, кричать, но ничего не изменит. Да, муж уходил к другой. Да, ничего особенного. К той что моложе на девять лет. Тане был сорок один, Таня думала, что она еще вполне, с ней игриво шутил их грузчик Ахмед, огромный парень-атлет двадцати пяти лет. Да и не только в возрасте дело, наверно, а еще в том, что… Но в чем? Таня посчитала: они вместе прожили тринадцать лет. Блин, хотя бы до четырнадцати мог подождать. Их десятилетний сын воспринял уход папы спокойно. У них были всегда хорошие отношения, футбол вместе смотрели. И папа же не умирал, папа лишь переезжал на три станции метро, к тренерше по фитнесу. Таня не обсуждала это с сыном, ушел, ну что ж. Гадостей про отца не говорила, знала, что это нельзя. Да, ее предали, бросили, уничтожили, но сын ни при чем. Мама пыталась с ней «по душам», утешать, но Таня отмахнулась: «Мамуль, ты вообще меня одна вырастила». Да, подругам сказала, но те лишь воскликнули тоненько: ой у вас же была такая идеальная семья… Одна подруга вздохнула, что надо бы к психотерапевту. Таня усмехнулась: «Платить деньги, чтобы меня выслушали? Нет уж». Но Тане было плохо. Тане становилось все хуже. Ничего она не сильная. Легко быть сильной, когда все у тебя хорошо. У Тани вся жизнь шла размеренно, четко. Первая любовь была несчастной вроде, зато тут же возник этот парень, бригадир ремонтников, он и стал ее мужем. Сын рос здоровым, толковым, занимался футболом. Мама страдала давлением, но скорей думала, что страдала, на даче она с утра до вечера сажала цветочки, копала, мульчировала, вечером любила рюмку-другую своей же настойки. И с работой всегда было отлично, Тане нравился ее магазин, ее девчонки и веселый грузчик Ахмед. Не было проблем в ее жизни. Разве лишь ногу сломала однажды, когда с мужем поехали на горных лыжах. А сейчас Таня чувствовала, что задыхается. Стала худеть. Очень плохо спала, просыпалась, снились кошмары, будто ее убивают. Утром обнаруживала волосы на подушке: выпадали. Работа спасет, думала Таня. И даже не стала брать отпуск. Приходила раньше на полчаса. Уходила позже. Сын у нее благоразумный, говорил: «Мам, я все сам, не волнуйся». В магазине как-то одна нервная старушка раскричалась, что просроченное молоко, Таня начала объяснять той, что она дату неверно прочитала, старушка не унималась, и Таня вдруг рявкнула: «Ну идите в другой магазин!» Все затихли. Посмотрели на Таню. Она никогда так себя не вела. И Таня поняла: надо, блин, к этому психотерапевту. Спросила у подруги, к какому. «Ой, я тебе дам отличного, как раз по кризисным состояниям, дороговат, но отличный гипноз, оно того стоит!» Таня пришла. Психотерапевт был молодой, приятный, жесты чуть напоминали фокусника или портного. Таня сидела в удобном кресле, психотерапевт сперва долго расспрашивал. Было тихо, полумрак, рыбки в аквариуме. Нет, хорошо. Дальше психотерапевт заговорил вдруг о море. Что надо представить: Таня на море, вечер, закат, тихие волны… Таня вспомнила, как они в прошлом году были в Турции. Муж еще напился, стал плавать в бассейне и петь Шнурова. Тане было неловко, она просила мужа хотя бы не петь. А муж утащил ее тоже в воду. Сын говорил, что они дураки. Случай нелепый, но сейчас Таня понимала: это ведь было то самое, что зовут счастьем потом. Психотерапевт все говорил про волны, и Таня вдруг поняла: он же гипнотизирует! Нет, она совершенно не поддавалась. Она смотрела на этого чувака в полумраке и думала, что надо бы притвориться, а то неудобно: тот же старается. Таня закрыла глаза. Доктор так и бубнил, но Таня не слушала. Она вспоминала их жизнь с мужем. Да, они ссорились, однажды Таня даже уехала к маме, прихватив шестилетнего сына. Но муж примчался, с цветами, сын и мама сказали: «Тань, ну хватит уже». Да и ссора была идиотской, муж не хотел покупать… ой, даже вспомнить смешно. Спустя час психотерапевт сказал чуть торжественно: «А теперь мы возвращаемся… Мы снова в моем кабинете…» Таня открыла глаза. «Когда следующий прием?» – спросила она. «Через неделю устроит?» «А можно завтра? Я взяла недельный отпуск на работе». «Так… Посмотрим… Да, у меня есть окошко в три». На следующий день психотерапевт опять что-то бубнил. Таня думала о своем. Она вдруг поняла, что ей здесь просто удобно. Никто не мешает, она может сосредоточиться. Она же на людях всю жизнь, а тут лишь этот болван, который думает, что мастер гипноза. Да, жалко денег. На эти же деньги можно было бы в санаторий, но там опять люди, зачем это ей. Запереться на даче? Нет, можно, но это зима, надо снег чистить, дом прогревать, ах да, и продукты, тащить с собою запас? Нет, Тане этого совсем не хотелось. Ей хотелось сидеть в мягком кресле и размышлять о своей жизни под легкое бубубу. Через три сеанса Таня переосмыслила всю ситуацию. Собрала заново себя. Всего сорок один, прекрасный сын, хорошая работа. Она мечтала похудеть, сидела на бессмысленных диетах – а тут вдруг оно само. Восемь кг исчезли. Надо бы еще в бассейн начать, рядом с домом же есть. Проблема была с волосами, это да. Таня с юности ими гордилась, никогда коротко не стриглась, не делала хвостов и прочего. Теперь стала их убирать. На последнем сеансе Таня думала уже о том, куда они с сыном будущим летом. «А зачем летом? Будут же весенние каникулы, чего тянуть, мама обещала с деньгами помочь, она у меня бережливая. Куда бы поехать? В Израиль? Дубай? Нет, сыну явно хочется понырять, тогда в Египет…» «А теперь можно открыть глаза», – сказал ласково доктор. Таня открыла глаза, улыбнулась: «Да, точно, в Египет!» «Что, простите?» «Ой, ничего, извините. Спасибо вам, доктор. Вы так помогли». На следующее утро Таня встала в шесть как обычно. Было темно. Таня уже опасалась включать свет: чтобы не увидеть проклятые волосы на подушке. Включила. Подушка была чистой. Таня вспомнила, что ей снилось море и очень красивые рыбы. Алексей БЕЛЯКОВ

— А-а-а. Полины. Мы делаем всё возможное, у неё молодой организм. — Прогнозы, какие прогнозы? — нервничал муж. — Я ничего не могу вам обещать. Отключать её от аппарата и выводить из комы мы пока не планируем. — Вы просто тянете из меня деньги, вам не важно, что она уже овощ. — Вы не правы, динамика хорошая после последней операции, — врач хотел найти карту пациентки и показать результаты исследований. Он остановился у поста и стал перебирать карты, но Антон просто повернулся и ушёл. В офис он уже не поехал, отправился домой. На повороте он вдруг осознал, что проскочил на красный. Выругался и добавил газу. Четыре месяца назад он был также зол, тогда на жену, вёл автомобиль и тоже проскочил на красный. Сильный удар КамАЗа пришёлся как раз в то место, где сидела Полина. Они были женаты чуть больше года. Такая прекрасная пара, такие влюблённые. Казалось, что всё прекрасно. Достаток, молодые ни в чём не нуждались. У жены после родителей остался бизнес, который она в свои двадцать восемь продолжила вести сама. Муж был старше на два года, из простой работящей семьи, но с большими амбициями. Умел убеждать, работал в хорошей торговой компании на должности менеджера. Встретились Полина и Антон на одной из выставок, познакомились, и завязался роман. В начале отношений Антона всё устраивало, он спокойно тратил деньги жены, если было необходимо, сразу взял себе дорогую машину. Но вскоре этого ему стало мало. Антон сначала намекал, потом просил, а через год после свадьбы, стал требовать передать управление делами компании ему. — Зачем? — удивлялась Полина. — У нас есть всё: квартира, загородный дом, машина, деньги. Зачем тебе официальный документ? У нас и так всё общее. — Это твоё, ты не понимаешь, — начинал нервничать муж, — это твоё, а я словно приставка ко всему этому. Я тоже работаю наравне с тобой, даже больше, я же мужчина в семье. Кризис первого года семейной жизни набирал обороты. Молодые всё чаще ссорились и «кидались» друг в друга упрёками. — Не понимаю, любимый. Бумага ничего не изменит. Мы как были мужем и женой, так и останемся. К чему это всё? Как потом объяснять клиентам? Они привыкли доверять мне. Нашей фамилии. Название компании ты тоже хочешь поменять? — Полина начала сердиться. — Ничего я не хочу менять! Хочу, чтобы ты ценила меня и уважала. А ты меня используешь! — У тебя доверенность! Ты можешь подписывать все документы — это ли не доверие? — кричала Полина, а Антон давил на газ. Антон был виновен в той аварии, хотя признавать этого не хотел. Свидетелей толком не нашли. В КамАЗе не было видеофиксации, и место аварии было неудачно скрыто от камер, расположенных на соседних домах. Видео с регистратора в своей машине Антон предусмотрительно стёр. Через неделю Антон вновь приехал в больницу, но и в этот раз состояние жены его не удовлетворило. — Вы разговаривайте с ней, она же слышит вас, пусть так, неосознанно. Знаете сколько случаев, когда пациенты просыпались от того, что их родственники… — Замолчите, — прервал медсестру Антон. Девушка обиделась и вышла из палаты. Антон крепко сжал руку Полины так, что побелели костяшки её пальцев. Её бритая после последней операции голова уже обрастала русыми волосами, которые раньше так нравились ему. Но сейчас. Сейчас Антон хотел одного — чтобы Полины не стало. Тогда всё, что принадлежало ей, перешло бы ему по праву. За четыре прошедших месяца он уже свыкся с этой мыслью и не допускал другого исхода. Антон уже жил так, словно Полины больше нет. — Хочешь я тебе помогу уйти? Это не больно, — улыбался он ей, глядя в лицо. Её веки слегка дрогнули. — Ты устала от этого, я тоже. Я тебе помогу, мне рассказали как. — Вы здесь? — в дверях палаты появился лечащий врач, — Здравствуйте. Мне сообщили, что вы пришли. Я изменил схему лечения, назначил новые препараты и… — Делайте, что считаете нужным, — Антон не стал слушать врача и просто вышел из палаты. Идея избавиться от больной жены не выходила у него из головы. Становилась навязчивой. Антон всё чаще придумывал и узнавал новые способы отправить жену на тот свет и начать новую жизнь, без всех этих больниц и прошлого, что перестало его устраивать. Полина открыла глаза и почувствовала как горячая, обжигающая капля медленно катилась по щеке. Она всё слышала. Каждое слово своего мужа. Своего Антоши, Тошечки. Она хотела от этого мужчины детей. Хотела дожить с ним до глубокой старости. Полина закрыла глаза. Силы вновь покинули её. Когда пришла медсестра, пациентка вновь открыла глаза и посмотрела на молоденькую девушку. Та машинально делала свою работу, не обращая внимания на лежащую на кровати женщину. Полина смогла пошевелить пальцами, когда девушка подошла близко. — Очнулась! — воскликнула медсестра и ушла за доктором. Дежуривший доктор осмотрела Полину и мягко улыбнулась, посмотрев в её голубые глаза. — Молодец, девочка, ты сильная, справишься. Конечно, где ей было знать, что это совсем худая, слабая женщина собрала в себе остаток сил, чтобы остаться жить. Они, какие-то тайные, неведомые, запустили организм. — Надо сообщить вашему мужу радостную новость, — объявила врач и посмотрела на медсестру. — Нет, — тихим, слабым голосом выдавила из себя Полина и повторила, — нет. — Хотите набраться сил? — понимающе кивнула доктор, — хорошо, отложим это до завтра. Согласна, лишние эмоции пока ни к чему. — Я боюсь мужа, нет — мотала головой из стороны в сторону Полина на следующее утро, когда силы вновь вернулись к ней. По щекам покатились слёзы. — Не волнуйтесь, всё хорошо, я позову дежурного доктора. Доктор, тот самый новый врач, что всего несколько недель вёл пациенток этого отделения, пришёл через полчаса. — Знаю, знаю, всё знаю. И очень рад, что вы очнулись сами. Теперь всё будет хорошо. Полина вновь заплакала. — А вот лить слёзы не нужно. На это такие силы нужны, что можно забыть, как дышать. — Муж приходил и сказал, что лишит меня жизни, я слышала. — О чём это вы? Она кивала, собираясь с силами. — Не пускайте его ко мне, прошу. И позвоните Павлу Андреевичу, пусть приедет. Доктор посмотрел на медсестру, затем вновь на пациентку. — Успокаивающее вколите. — Я прошу, — начала плакать Полина. Доктор ушёл, а молодая медсестра, сделав укол, посмотрела на Полину и сказала. — Я буду приглядывать за вами, мне ваш муж тоже показался странным. — Позвоните Павлу Андреевичу, — тихо попросила пациентка. Полина вновь провались в сон, а когда открыла глаза, почувствовала, что в палате кто-то есть... Перед ней, развалившись на стуле, сидел Антон. Полина закрыла глаза, словно делая вид, что вновь находится в бессознательном состоянии. — Я знаю, что ты пришла в себя, — шипел Антон, наклонившись над своей женой. — Ты решила вернуться, но этого не нужно было делать. — Что вы тут делаете? Её нельзя волновать, — закричала молодая медсестра, — все вопросы к доктору, выходите или я вызову охрану. Девочки, позвоните на пост! — медсестра взволнованно выскочила в коридор. Антон встал и спокойно пошёл к выходу. — Я вернусь. Так что или сама, или я тебе помогу, — Антон ткнул в сторону жены пальцем. Полина почувствовала, как учащённо забилось её сердце, и запищал монитор, к которому она была присоединена датчиками. Медсестра вернулась в палату и показала Антону на дверь. — Ушёл я, ушёл. — Боже, как я испугалась за вас. Как он зашёл? — Позвоните Павлу Андреевичу. — Да не знаю я кто это такой, нет данных в вашей карточке. Полина закрыла глаза. Как же сотовые телефоны нас спасают в экстренных ситуациях и, наоборот, заставляют доверять и не запоминать номера нужных нам телефонов. — Наберете в поисковике фирму «Сотников и Ко». Павел Андреевич приехал к Полине поздно вечером. Он был очень удивлён тем, что она находилась в больнице. — Антон сказал, что вы на Бали, отдыхаете, готовитесь к материнству. Полина закусила губу. Медсестра хотела выйти, но Полина попросила её остаться. — Доверенность на управление аннулируйте и составьте на себя. Муж планировал, чтобы я больше отсюда не вышла. Он не хочет, чтобы я жила, и сделает это при удобном случае. — Полина собралась с силами и продолжила, — Наймите мне охрану, если на счетах ещё есть деньги. Продайте машину, загородный дом или квартиру, если денег нет. Павел Андреевич, я могу обратиться только к вам. Мужчина кивнул. — Я работал с твоим отцом, ты выросла у меня на глазах. Можешь не беспокоиться, я понял. Я всё понял, Полиночка. Поправляйся. Завтра я приготовлю всё, что может здесь понадобиться. Да. И телефон, — улыбнулся он. Следующим утром в больнице появился незнакомый персоналу мужчина. Он был одет в больничную униформу и старался вести себя словно работает здесь уже давно. Приехал Павел Андреевич с доверенностью и другими документами. — Я заблокировал все счета и забрал у него машину. Антон останется без копейки, я постараюсь, — успокаивал Полину мужчина. — Он отдал? — удивилась она. — Не хотел, конечно. Но я его убедил. Убедил, — словно подтверждая свои слова повторил мужчина. — Живой он, не беспокойся, но спесь сняли с него, чтобы понял. Больше ты его не увидишь. Меры все предпринял, не впервой, мы с твоим отцом и не таких усмиряли. Павел Андреевич держал слово, которое дал. Когда Полину выписали из больницы, она ещё долгое время восстанавливалась дома. Правда, сменила квартиру, не могла находиться в том месте, что ассоциировалась у неё с бывшем мужем. Да. С Антоном она официально развелась. АВТОР: Вкусные рассказы/Сысойкина Наталья

Восемнадцатилетняя Лиля, дочь Марии, которая в этот момент мирно ела суп, чуть не подавилась. - Как понять, ты в кино не была ни разу? Вообще ни разу? - С тех пор, как замуж вышла - ни разу! Лиля поразилась. Мама была очень красивой. Просто невероятно красивой. Блондинка, невысокого роста, большие синие глаза. Пухлые губы и ровный аккуратный носик. Белые локоны как у куклы. - Ты выросла? – тем временем сказала мать. - Выросла. На этом моя миссия выполнена! Живите, как хотите, а я в кино пошла. Встала, переоделась и ушла. Когда вечером пришёл папа, Лиле пришлось сказать, что мама в кино. Отец застыл: - С кем? - Не знаю. Одна, вроде… Отец Лили, Кирилл, был наоборот высоким, тоже весьма привлекательным, и очень деспотичным. Он искренне считал, что место женщины – у плиты. Ещё у стиральной машины. На самый крайний случай – в комнате с пылесосом. И то, все эти стиралки и пылесосы придумали исключительно с одной целью: облегчить жизнь бабе. А что там такого тяжелого в её жизни? Вернувшись вечером домой, Маша объявила Кириллу, что с неё хватит. Кирилл заявил, что уходить никуда не собирается. - Да живи! – фыркнула она. – Мне-то что? Места хватает. И переехала в свободную комнату. Кирилл решил дать Маше время одуматься, а пока взялся за дочку. Сам он был адвокатом со стажем, и Лилю засунул учиться в юридический. То есть, буквально запихнул, преодолевая сопротивление дочери. - Мне скучно, мне не нравится. – хныкала Лиля. – Я хотела рисовать! - Рисовать – это не профессия. Получишь профессию – хоть обрисуйся. А сейчас изволь учиться, как и положено! - Но почему юридический? - А вдруг надумаешь всё же работать? А тут у меня и опыт, и связи. Мать, с которой у Лили всегда были очень теплые и близкие отношения, в этой ситуации за дочь не заступилась: - Думаю, Лиля, что папа прав. Отучись! А дальше живи, как знаешь. Диплом, он ведь в жизни ещё никому не помешал. Ну, хватит кукситься! Иди, пожалею. Мама обнимала и жалела, но учиться Лиле всё равно пришлось. Она собрала всю волю и все мозги, не желавшие усваивать юриспруденцию, в кулак, и получила диплом. Окончив институт, Лиля ушла из дома, к парню. С Игорем они вместе учились. У Игоря тоже в семье были сплошь юристы, и тоже домострой. Лиля не могла сказать, что Игорь был деспотичным, но своё предложение он озвучил ей весьма четко: - Я работаю, ты ведешь дом. Забеременеешь – оформим отношения. Возражения есть? Возражений у Лили, в общем-то, не было. Игорь, в отличие от её собственного отца, оказался внимательным и заботливым. Она готовила вкусные блюда по рецептам из интернета, поддерживала порядок в квартире, которую подарил Игорю отец. Игорь же не забывал покупать и дарить Лиле приятные мелочи вроде цветов, или духов. Старался почаще водить её в кино, в театр. В отпуск свозил на Бали. Лиля поняла, что ей повезло. Вот тут надо сказать, что если бы даже Игорь оказался деспотом, и попробовал бы относиться к Лиле, как к собственности, ничего бы у него всё равно не получилось. Лиля была красивой блондинкой, с утонченными чертами, как у мамы, но ростом и характером она пошла в отца. Лиля до поры до времени вела себя как ангел. Очень старалась никого не огорчать, ни на кого не давить. Но если бы жизнь попыталась загнать её в какие-то рамки, Лиля знала чётко: она бы не стала ничего терпеть! Хорошо, что Игорь не пытался её прогибать, и относился к ней хорошо. А то, что предложил Лиле не работать, так она и сама была не против. Кирилл, её отец, считал, что Лиля теряет время даром. - Давай я тебя устрою на хорошее место! – предлагал он. - Пап, ты же сам сказал: получу диплом – могу делать, что хочу. - И что? Ты хочешь быть вечной подавальщицей? – спрашивал Кирилл. - Кхм-кхм. – вмешивалась Мария. – Я еще не умерла! - Да я не о тебе! – с досадой отмахивался Кирилл. Досада у него была не на себя, и не на неаккуратно оброненное слово. Досада была именно на супругу. Она так и не пожелала примириться с ним. Маша не возражала жить с Кириллом в одной квартире в качестве соседки, все остальные разговоры отметала напрочь. - Я же сказала: нет! Я потратила на этот брак двадцать лет жизни! И больше не хочу тратить ни минуты. Прошло несколько лет. Лиля отметила свое двадцатишестилетние. У них с Игорем всё шло своим чередом. Жили они, в целом, хорошо. А вот между Марией и Кириллом кое-что произошло. Он был на деловом обеде и случайно капнул соусом на рубашку. Ресторан находился рядом с домом, Кирилл решил заехать, переодеться. В офисе тоже имелась запасная рубашка, но дом был ближе. Вот он и заехал. И застукал жену с соседом. В ванной. За делом, не требующим дополнительных доказательств. Своими глазами увидел, так сказать. - Охре.неть! – только и вымолвил Кирилл. – Палыч, я тебе сейчас морду бить буду! А ты уйди, … Он выругался. Маша в наспех надетом халате встала перед ним, руки в боки, и сказала: - Ты чего хотел? Ты мне кто? Ты мне никто! Сам решил не уходить из дома, а у меня своя жизнь. И точка! Она помолчала и добавила: - Ну, может теперь уйдешь, наконец-то? Дойдет может уже до твоей образованной башки, что не вернусь я к тебе! Скорее Африка льдом покроется, чем я с тобой жить буду! - А с ним чего? Будешь? - Да всё, Кирилл! Всё! Не твое дело! Палыч ретировался на кухню, закрыл дверь и загремел там посудой. - А почему вы тут третесь? – зло спросил Кирилл. – А не у него? - У него тоже. Я много раз ночевала у него. Ты разве что-то вокруг себя замечаешь? Ну, кроме пыли. Ты и не заметил, что я дома не ночую. А у нас давно и серьёзно всё. - То есть, и сынок Палыча знает, что у вас давно и серьезно? Сосед, Анатолий Павлович, был вдовец, вырастил сына, Егора. Спокойный, скромный с виду человек, а вот надо же! Сумел удивить Кирилла, что там говорить. Кирилл ушёл. Они с Марией развелись, и она почти сразу вышла замуж за Палыча. Почти в одно время с отцом женился Егор. Порешили, что Палыч переедет к Маше, а Егор с женой будет жить в их небольшой двушке. Жили Маша с Палычем хорошо. От мыслей о свадьбе Мария отказалась: - Это всё ерунда! Знаешь, какую свадьбу мы отгуляли с Кириллом! И что? Никакого счастья в личной жизни. Как закабалил меня, так я света белого и не видела. Палыч воспринял информацию как сигнал к действию. Он взял свои накопления, купил путевки, повёз Машу на медовый месяц в Сочи. Вообще новый муж был к Марии очень внимателен. Пылинки с неё сдувал. Она впервые за много лет почувствовала, что и правда счастлива. Наконец-то! Счастье было недолгим. У Лили разладилась личная жизнь, и она вернулась в отчий дом. Началось всё с простого разговора. Игорь поднял вопрос о детях. Уже почти пять лет они жили, а Лиля всё не беременела. В чем, собственно, проблема? - Игорь, я ведь не предохраняюсь. – вздохнула она. - Ну и почему ты тогда не беременеешь? - Я не знаю! - А может ты и не хочешь? Не хочешь детей от меня? - Да какая разница! – взорвалась Лиля. – Хочу я детей от тебя, или не хочу! Я же не Господь Бог! Я не могу давать себе шанс стать матерью, или отнимать его. Ну, не получается! Откуда я знаю, в чем проблема? Лиля сильно разозлилась еще и потому, что Игорь так и не позвал её замуж. Как сказал, что поженятся, когда Лиля забеременеет, так и не отступал от задуманного. Нет ребенка – нет штампа в паспорте. От скандала Игорь опешил. Лиля все четыре года была доброй и милой. Благодарной. И он старался. Что такого Игорь спросил, что получил такую отповедь? У него было желание предложить обследоваться, но после того, как Лиля накричала, Игорь не сказал ничего. Они дулись друг на друга какое-то время. Потом Лиля поняла, что действительно не очень хочет связывать свою жизнь с Игорем навсегда. Ей легко и хорошо жилось с ним. Но будет ребенок, и всё. Игорь не тот человек, который станет помогать с ребенком. Все хлопоты лягут на плечи Лили, а она ведь даже не поняла ещё, чего хочет от жизни. Может, отец был прав? Может быть, становиться домохозяйкой сразу после института было не самой хорошей идеей… Лиля собрала свои вещи и вернулась домой. - Мама, я ушла от Игоря! – сказала она. – Буду жить дома. - Конечно. – сказала мама. – Где тебе ещё жить? Это ведь и твоя квартира тоже. Ну, уж об этом-то Лиля точно не забыла! Она какое-то время тщательно скрывала, что не слишком довольна разводом родителей. В конце концов она же не была ребенком, когда мама с папой разошлись и причинили маленькому человеку невыносимую боль, окунув его в пучину непонимания. Лиля была достаточно взрослой. Огорчилась, промолчала, и жила дальше. Но тут вернулась домой, а перед глазами отчим. Ежедневный триггер, живое напоминание о том, что Лилиной привычной семьи - мама, папа, я -больше не существует. Она совершенно забыла, что мать решила не жить с отцом задолго до того, как появился Палыч. И безобидный, добрый, любящий её мать, сосед вдруг стал для Лили врагом номер один. - Мама, дай мне денег на краски, пожалуйста! И на холст. - Лилёк, ну ты даешь! Я ведь не работаю. У нас только Палыч работает. Может ты у папы попросишь? - А что, Палыч у нас вообще на халяву живет? – Лиля проигнорировала вопрос про папу. - Тут половина квартиры моя. Думаю, купить краски и холст, не такая уж и большая арендная плата. Маша задохнулась от неожиданности. - Что ты такое говоришь? Какая арендная плата? Он мой муж! - Да, но я-то тут при чем?! А я ведь тут тоже хозяйка. И твоя дочь, между прочим. Ты что, пожалела родной дочери десять тысяч на художественный магазин? - Лиля… я не могу тратить деньги Палыча по своему усмотрению. Мне надо как минимум с ним посоветоваться. И вообще, ты же взрослая уже! Может быть, тебе пойти на работу, и самой купить себе краски? Мария поговорила с мужем. Они выделили Лиле деньги, и девушка купила себе всё необходимое для рисования. Благодарности к Палычу Лиля не испытывала. Наоборот, злилась. Мать, всегда понимающая и любящая, встает на сторону чужого мужика. Это неслыханно! Лиля кипела внутри, и потихоньку начала выплескивать свой негатив. Она постоянно давила на то, чтобы Палыч не забывал: он тут не хозяин. Словами, а еще делами. Например, однажды Лиля собрала подружек, и они громко разговаривали в её комнате. Слушали музыку. Гремели, звенели бутылками – девичник по полной программе. - Лиля, дочка, Толе ведь завтра на работу! А вы ему спать не даете. - И что? Я у себя дома. А он, если хочет выспаться, пусть идёт спать к себе. Имелось в виду, в ту квартиру, которую Палыч оставил сыну. Если Палыч сам решался сделать Лиле замечание, то она тут же включала хозяйку. А если в конфликт вмешивалась мать, Лиля могла запросто сказать, что терпит, конечно, отчима ради матери, но недалек тот день, когда Маше придется выбирать. - Или он, или я! Мы все равно не уживемся все. Хочешь, не хочешь, а выбирать придется. Маша металась между двух огней. Лиля не устраивалась на работу, рисовала мрачные картины, и бесконечно конфликтовала с Палычем. Однажды она психанула, что её кружка стоит не на месте. Точнее, на месте её любимой желтенькой кружечки стоял белый безвкусный бокал Палыча. Лиля закричала: - Какого черта ты трогаешь мои вещи?! И запустила этот самый бокал ему в голову. Он еле успел увернуться. В этот же вечер Палыч съехал. - Я очень тебя люблю. Но не могу так, извини. – сказал он Маше. Не будет же он, в самом деле, воспитывать чужую взрослую девочку?! Маша развелась с Палычем. Ей казалось, что он предал её. Бросил. Оставил один на один с монстром, в которого вдруг превратилась её дочка. Политика, которую Лиля вела против Палыча была как под копирку списана с политики её отца, Кирилла. «Знай своё место!» Мария знала место двадцать лет. А потом сошла с места, чтобы делать то, что хочется ей. Ходить туда, куда хочется ей. Она избавилась от мужа-тирана, но тираном стала Лиля. Это было слишком. А Палыч… трус! Ведь так хорошо жили. Душа в душу. Как он мог её кинуть? Мария выставила квартиру на продажу. - Ты чего творишь? – удивилась Лиля. - А ты что же думала, доченька? Что я с тобой жить под одной крышей буду? Нет уж. Спасибо тебе за то, что оставила меня без мужа. И до свидания. Разъезжаемся. Точка! Их хорошую квартиру купили быстро. Маша уехала на другой край города. Видеть она никого не хотела. Лиля пыталась общаться с мамой как ни в чем не бывало, но Маша была непреклонна. Увы. - Как ты можешь? Ты моя мать! - Да повзрослей уже! Тебе не мать нужна, тебе свою жизнь надо строить. Мою разрушила, так хоть свою не профукай. Это были последние слова Марии. Больше она на звонки и сообщения Лили не отвечала. Девушка купила себе небольшую квартиру и устроилась администратором в галерею. Зарплата была небольшой, зато работа интересной. Там она и познакомилась с Димой. Он просто пришёл на выставку, и влюбился в высокую хмурую девушку-администратора. - Могу я сделать что-нибудь такое, что заставит вас улыбнуться? – спросил он. И Лиля тут же невольно улыбнулась. С Димой всё было как-то легко. Он с удовольствием помогал Лиле с домашними делами, не говорил о планах, и о том, что хочет детей, непременно и срочно. Он просто был рядом, и делал всё, чтобы Лиля улыбалась. Потом Дима повел Лилю к своим родителям, знакомиться. У него оказались очень милые мама и… отчим. И Дима так искренне тянулся к своему приемному отцу, Андрею, так бережно и уважительно относился к нему, что Лиле вдруг стало стыдно и страшно. Они вышли вечером от родителей Димы, и Лиля сказала: - У меня появилось срочное дело. Отвезешь меня? – она крепко сжала его руку. - Конечно. А что за дело? - По дороге расскажу. Лиля рассказывала и рыдала. Рыдала и ждала осуждения, отчуждения. Даже гнева. Но Дима, когда они приехали на место, только обнял её. Потрепал по затылку, поцеловал в висок: - Не реви, Лиль. Лучше поздно, чем никогда. - Какая ужасная банальность! – она рассмеялась сквозь слезы. – Подожди тут. Егор смотрел на неё, сдвинув брови. И ничего не говорил. - Так дома отец твой? Что ты молчишь? - Он тут не живет больше. - Женился? – ахнула Лиля. Егор пожал плечами. - Да нет. Просто снял комнату рядом с работой. Ему так удобнее. Лиля всё поняла. В собственном доме Палыч тоже пришелся не ко двору. Видимо, не поладил с невесткой. - Егор, дашь адрес? - А чего тебе надо от него? У вас же, вроде, контры. - Извиниться хочу. Дай адрес, Егор! Когда они с Димой приехали в незнакомый район, было уже совсем поздно. Но Лиля была настроена решительно. - Плевать! Самое страшное – пошлет меня. Переживу. И она пошла к подъезду. - Хочешь, с тобой пойду? – спросил Дима, опуская стекло в машине. - Не. Я сама. - Лиля?! – услышала она голос Палыча. – Господи, что случилось? Что-то с Машей? Она резко обернулась и увидела отчима. Бывшего отчима. Он стоял на дороге и смотрел на Лилю во все глаза. Девушка сменила траекторию движения и пошла в сторону Палыча. - Палыч… миленький… прости меня, а? Вернись к маме. Очень тебя прошу! - Да я… да мне… Лиля, а ты что тут делаешь вообще? Палыч пытался сказать, что ему с утра на работу. И ещё что-то - сам не знал, что именно. Он не понимал, что такое случилось, зачем пришла Лиля, и почему она так странно себя ведет. Словно слушал её, но не слышал. А она вдруг бухнулась на колени. Палыч вздрогнул. Дима выскочил из машины. - Палыч, прости! Я была сволочью! Еще ведь не поздно, а? И она разревелась, чуть не утыкаясь носом в землю. Мужчины подняли её с двух сторон. Дима отряхнул Лиле колени. Палыч придерживал её, и оглядывался по сторонам, будто переживая, не видел ли кто. - Лиля… мама в порядке? - А я не знаю! – крикнула она. – Ты как ушел, она отказалась от меня! Зачем ты ушел, Палыч?! - О-о. – сказал Дима. – Беда. Истерика у нас. Так поедем, Анатолий Павлович? Мы вас отвезем. Или вы того… не заинтересованы уже? Палыч был заинтересован. Он вдруг вспомнил, что жизнь одна. Да ещё и короткая такая, зараза. - Поедем. – кивнул он. Мария проснулась от звонка в дверь. Накинула халат, посмотрела в глазок и открыла дверь. На пороге стояла странная троица. Её собственная дочь с размазанной по лицу косметикой. Приятный молодой человек, который держал Лилю под руку. И совершенно смущенный Палыч. - Добрый вечер, Машенька. – сказал он. - Так вроде ночь уже. Что случилось? - Я тебе его привела, мама. Я разрушила всё, я и привела. Прости меня. – И Лиля снова разрыдалась, третий раз за этот вечер. Через минуту уже почти все плакали. И обнимались. Маша с Лилей. Палыч с Машей. Лиля с Палычем. А Дима только похлопывал всех по плечам и думал, что скучно ему в этой семье, пожалуй, не будет... Автор: Мистика в моей крови

– Если с моим ребенком что-нибудь стрясется. Я как раз и пришла, чтобы попросить Тебя: Господи, спаси и сохрани его! – Я только этим и занимаюсь, – серьезно сказал Господь. – Разве я дал тебе повод усомниться в моей заботе? – Нет, но… В этой жизни столько всяких опасностей, плохого влияния, крутых поворотов! А у него возраст такой – все хочется попробовать, повсюду влезть, во всем как-то самоутвердиться. Я очень боюсь, что его занесет на повороте, он ушибется, и ему будет больно. Что ж, в следующий раз он будет осторожнее, потому что на своей шкуре узнает, что такое боль, – ответил Господь. – Это очень хороший опыт! Почему ты не хочешь дать ему научиться? – Потому что хочу избавить его от боли! – горячо воскликнула мать. -Ты видишь – я всегда ношу с собой мешок соломы, чтобы подстелить ее там, где он может упасть. – И теперь хочешь, чтобы я обложил его соломой со всех сторон? Хорошо. Смотри же! И Господь мигом сотворил целый ворох соломы и бросил его в мир. Она кольцом легла вокруг сына той женщины, отгородив его от всех опасностей, от всех соблазнов и искушений, а заодно и от жизни. Женщина видела, как ее сын пытается пробраться сквозь солому, но тщетно. Сын метался, пробовал разорвать соломенное кольцо, впадал то в отчаяние, то в ярость. А в конце концов достал откуда-то спички и поджег солому. Взметнулось пламя, и всю картину мгновенно затянуло дымом. – Сынок! – закричала женщина. -Сынок, я иду на помощь! – Хочешь подбросить в костер еще соломы? – спросил Господь. -Имей в виду: чем больше соломы подстилают родители, тем сильнее желание прорваться сквозь нее любой ценой. Если же это не удастся, человек может и вовсе начать прожигать жизнь. Ведь он не знает, что такое боль, и что такое свобода выбора -тоже…Ты думаешь, что это мешок соломы, но на самом деле это мешок проблем. В нем находятся все ужасы, которые тебе чудятся, все опасения, которые в тебе живут, все страхи, которыми ты наполнена. Все, о чем ты думаешь и тревожишься, набирает силу и разрастается, потому что ты даешь этому энергию. Поэтому твоя ноша столь обременительна, а твоя спина так устала… – Выходит, я не должна заботиться о сыне?! И это говоришь мне Ты, Господи? – Заботиться – сколько угодно. Но вот беспокоиться ты не должна. Ведь я-то тоже о нем забочусь. Позволь и мне делать мое дело. Просто не мешай мне! Но это, как я понимаю, вопрос веры…