Дело было лет эдак шесть назад. Работал я тогда в реанимации, медбратом. Дежурил сутками,вместе со своей девушкой,(встречались ещё с медицинского училища).
Вечер. Девушка сидит за столом и пишет данные о состоянии пациентов, которые я диктую ей с прикроватных мониторов, всегда так делали. Подхожу я к очередной пациентке, чтобы сообщить о её АД, ЧСС и т.д. Пациентка, к слову сказать, лет пятидесяти отроду, и поступила к нам из-за попытки суицида от несчастной любви, (бывает же такое). Чего-то наглоталась, и с последствиями к нам.
Так вот, лежит, в сознании, спрашивает меня:
— А почему у вас в палате посторонние?
— Какие посторонние? (Реагирую спокойно, психоз и галлюцинации дело в наших краях обычное).
— Ну вон, — говорит, — мужчина и женщина в серых костюмах.
(Смеюсь внутри).
— Ну, и что они делают, — говорю.
— Да, ничего, ходят, высматривают что-то.
— Ну понятно, поспите, отдыхайте.
В сестринской за чаем улыбнулись, да забыли. Эта пациентка умерла на следующий день, от какой причины, не скажу, не помню, может, тромб, а может, почки отказали.
Проходит неделя-две.
Пациент с панкреонекрозом ,(когда ткани поджелудочной железы отмирают), дело частое для алкоголиков, он соответствовал.
Ситуация та же, диктую данные о состоянии с монитора, девушка пишет.
— А что это у вас тут ходят всякие, а я голый лежу!?
— Какие такие всякие? Я тут с вами и Света (медсестра).
— Да вон, мужик и женщина у тебя за плечами стоят, смотрят что-то.
Сказать, что я офигел — ничего не сказать.
— И что они делают, как выглядят? — спрашиваю его.
— Да как? В серых костюмах таких, с галстуком мужик, ничего не делают, высматривают что-то.
С девушкой мы переглянулись, и я сглотнул ком в горле. Инстинкт самосохранения взял верх над здравым смыслом, и я, повернувшись к пациенту, спрашиваю:
— А для нас они опасны?
— А я откуда знаю, они на вас даже не смотрят,на меня почему-то,а я-голый. А ты иди к окошку, покури, примани их на сигаретку.
Вот тут мы вообще офигели! Не от того, что они у нас тут прописаны, а от того, что глюков у разных людей в разные промежутки времени не бывает одинаковых. Не настолько детально они могут быть похожи. Не мог он знать, что я курю и, что тем более, у окошка.
Этот пациент тоже умер на следующий день, а я весь вечер не курил, да и потом к окошку не ходил.Бросил...
#рассказы
Ангел-хранитель
Расскажу историю моей подруги.
Её сын, лет 5-6 на время происшествия, лазил по лесенкам всяким, знаете, напротив школы, на Проспекте Мира. Она с младшей дочкой была на расстоянии метров 100-150 от него. Вдруг увидела, что малыш сорвался с самого верха, и упал прямо головой в асфальт. Она уж не помнила, как бежала к нему, пока добежала, он уже был окружен людьми, без сознания, очень бледный, крови не было. Кто видел, знает, что там лестницы больше 2-х метров, а падал он головой вниз, теплое время года, шапки нет. Подруга схватила его на руки, в общем, она смутно помнит, что происходило. Несколько человек одновременно звонили в "Скорую".
Мальчика перенесли на скамейку, она стояла рядом, держала его за руки, что-то говорила ему, но он в сознание не приходил. Вдруг, толпу возле скамейки раздвинул пожилой, самый обычный мужчина, в потрепанной одежде, очень спокойно, мягко, но уверенно отодвинул ее от сына, и стал водить над ним руками, что-то бормоча себе под нос. Она сначала решила, что это врач, потом просто замерла и смотрела, но она в шоке была, поэтому реакция понятна. Люди вокруг тоже смотрели молча.
Через несколько минут мальчик открыл глаза, сел на скамейке, стал оглядываться на людей и спросил:
- Что случилось? Мама, почему ты плачешь?
Она схватила его и стала обнимать, гладить по голове... и не сразу заметила, что даже шишки нет - вообще ничего нет. Оглянулась - этого человека нет, она стала спрашивать, куда он делся - никто не заметил. Подъехала "Скорая", ребенка осмотрели на месте, и врач был недоволен, что вызвали по пустяку. Когда мама и люди объяснили, что случилось, и показали, как упал ребенок, врач посмотрел недоверчиво, и повез их в больницу на обследование. Обследование не нашло ничего. Вообще. Даже синяка. Врачи долго расспрашивали маму, и видно было, что они просто не понимают, как такое могло быть - потому, что если была потеря сознания от удара головой, то признаки сотрясения мозга должны были быть обязательно.
Так что, теперь я точно знаю, что ангел-хранитель иногда выглядит как обычный пожилой неухоженный дядька.
Мистер Никто
#мистическиерассказы
На Степаниду смотрели совершенно чужие, пустые и отрешённые глаза...
- Макс, слушай, а поедем на кладбище, а? - сказала вдруг Лиза, которой уже изрядно надоело сидеть в машине и тупо слушать музыку.
Макс удивлённо посмотрел на неё:
- На кладбище? Зачем? Может, лучше к ребятам махнём? Они сегодня у Никитоса собираются.
- Да ну, надоело. Скучно, Макс. А там поселфимся, погуляем. Прикольно же!..
Макс пожал плечами: он хоть и был старше на три года 17-летней подруги, но лидером в их тандеме явно была она. Юноша завёл автомобиль, который ему подарили родители на совершеннолетие, и повернул по направлению к городскому кладбищу.
Лиза сидела молча. Сегодня она вообще была не особо разговорчивой: днём поссорилась с мамой, которая вновь взялась учить дочку жизни. «Чего ты вообще хочешь? К чему стремишься?» - эти разговоры раздражали девушку, которая не понимала, что от неё надо родительнице. Мама хотела, чтобы Лиза поступила учиться. Прекрасно: поступила, учится. Закончит она этот колледж! Потом, наверное, выйдет замуж за Макса. Он на это уже не раз намекал. Они общаются два года. Ничего серьёзного, так, встречаются, когда юноша приезжает на выходные и каникулы, вместе проводят время. Макс тоже учится, только в университете. С ним Лизе интересней, чем с другими парнями с их тупыми разговорами и похабными намёками. А вообще, ей всё надоело. Словно не семнадцать лет прожито, а целых семьлесят... Или даже больше. Хочется чего-то... другого, серьёзного, что ли? Но чего конкретно, Лиза и сама не могла объяснить...
На кладбище в этот весенний вечер стояла тишина. Лишь карканье ворон да крики чаек, которых тут почему-то было очень много, нарушали торжественное безмолвие...
Ребята вышли из машины, пошли вдоль рядов могил. Где-то здесь были похоронены Лизины бабушка с дедом, но где именно, девушка не знала: не любила ходить сюда с мамой в поминальные дни. А сегодня ей вдруг захотелось посмотреть на кладбище, когда здесь нет никого из живых... Просто потому, что с живыми девушке было скучно...
Побродив среди свежих захоронений, Лиза с Максом направились в старую часть кладбища. Там было сумрачно: высокие деревья строго хранили покой тех, кто лежал под покосившимися крестами и гранитными памятниками. Стало как-то жутковато... Молодые люди даже взялись за руки... Но всё равно иногда останавливались, делали селфи.
Вдруг Лиза дёрнула Макса:
- Ой, смотри, вроде, сидит кто-то?
Действительно, в одной из оградок, на скамеечке, сидела пожилая женщина. Она не двигалась, глядя в одну точку...
Девушка шепнула:
- Может, ей плохо? Как думаешь, подойти? Спросить?
Макс пожал плечами: делай, мол, как знаешь.
Лиза с опаской приблизилась к оградке, произнесла:
- Бабушка, может, вам помощь нужна?
Женщина повернула голову, вздохнула:
- Ох, ребятки, спасибо. Нет, ничего. Я просто сижу... Отдыхаю... Пешком сюда пришла. Куда ещё мне ходить, как не к родителям?
Лиза перевела взгляд на две могилы, которые находились внутри оградки. На одном памятнике была прикручена выцветшая фотография женщины, на другом - фото мужчины. Под фото значилось имя: Гостюхин Тихон Петрович, и годы жизни: 1919 - 1981. А ниже - ещё надпись: «Репин Степан Васильевич. 1917 - 1981».
Девушка, не сдержав любопытства, спросила:
- А здесь что, сразу два человека похоронены?
Женщина встала, сделала шаг по направлению к памятнику, погладила морщинистой рукой крест... Потом произнесла:
- Нет, милая, человек здесь похоронен один - мой отец. А вот имён у него и правда было два. Так уж получилось... Если интересно, я вам расскажу. Только уж по дороге. Идти надо, а то темнеть начинает.
- А давайте, мы вас подвезём, - предложил Макс. - Мы на машине.
- Ой, вот и хорошо, ребятки, а то уж боялась я, что только к ночи домой попаду...
Женщина взяла сумку, стоявшую на лавочке, перекрестилась и поклонилась могилам, потом закрыла калитку оградки, и вся троица направилась к выходу с кладбища.
В машине познакомились.
- Елизавета Тихоновна, - представилась женщина. - Можно и бабушкой Лизой называть.
Девушка улыбнулась:
- А я тоже Лиза. Мы с вами тёзки.
С тем и поехали...
Жила Елизавета Тихоновна в обычном деревенском доме. Пригласив ребят войти, она сразу захлопотала на кухне: поставила чайник на газовую плиту, достала из шкафа печенье, конфеты...
Лиза с Максом с любопытством рассматривали скромную обстановку: им, выросшим в квартирах, здесь всё было в новинку. Особенно множество фотографий, висевших на стенах. Некоторые были относительно новые, цветные. С них, улыбаясь, смотрели дети, запечатлённые в самых разных ракурсах.
- Внуки да правнуки это, - заметила хозяйка, потом добавила, кивнув на другую стену: - А вот мои родители - Степанида Макаровна и Тихон Петрович. Так отца при жизни называли...
Бабушка Лиза на несколько секунд задержалась перед двумя большими портретами, затем позвала ребят за стол:
- Давайте-ка чайку попьём, всё веселее беседовать-то будет!
Юноша и девушка сели на старенькие табуретки и приготовились слушать рассказ...
...Тихон заприметил свою Стешу на деревенских посиделках. Ох и красавица она была: высокая, статная, с длинной косой и смешливым взглядом. Девушке парень тоже понравился. И на Покров уже играли шумную свадьбу. Было это в 1940 году...
А в июле 41-го, успев только мельком глянуть на новорождённую дочь, Тихон отправился на фронт. Так Стеша в свои двадцать лет осталась солдаткой с грудным ребёнком на руках...
Жила, как все: вставала затемно и ложилась затемно. За плугом ходила, борону на себе таскала, косила, метала стога... И вместе с такими же, как сама, солдатками ждала весточки с фронта...
Письма от Тихона приходили редко. Над каждым засиживалась Степанида до полуночи, качая люльку и то и дело вытирая крупные слёзы, что сами по себе катились из глаз, хоть женщина давно запретила себе плакать... А потом сама писала ответы на адрес полевой почты мужа - бодрые, тёплые, полные любви и надежды:
«Здравствуй, дорогой мой Тиша. В ответ на твоё письмо сообщаю, что всё у нас хорошо. Лизонька растёт, уже сидит. Если бы не бабка Мироновна, даже не знаю, как бы я с ней справлялась. В колхозе мы работаем ударно, все нормы перевыполняем. Лишь бы вы, дорогие наши бойцы, ни в чём не нуждались и били лютого врага безо всякой пощады! Береги себя, Тишенька, жизни своей без тебя я не мыслю, милый мой супруг. Поскорей бы эта проклятая война закончилась, чтобы могла я обнять тебя и больше не расставаться...»
В начале 1943 года письма от мужа перестали приходить... А в марте в дверь Стешиного дома снова постучала почтальонка...
«Ваш муж сержант Гостюхин Тихон Петрович, уроженец... в боях за Социалистическую Родину пропал без вести в январе 1943 года...» - читала Степанида расплывающиеся слова и буквы. Подняв глаза на почтальонку, она произнесла:
- Без вести? Это же не погиб, да? Это же только пропал? Может, ранен? В госпитале? Или... в плену? Но ведь не погиииииб же! - и Стеша зарыдала, забилась в бессильной истерике, стащив с головы платок и уткнувшись в него, словно это чем-то могло ей помочь...
Почтальонка, курносая девчонка Лидка, плакала вместе с ней... Сколько таких слёз видела она в эти годы, сколько раз над притихшей деревней разносился горький вдовий или материнский вой...
А дальше - потекла уже другая жизнь, полная потаённой надежды, переходящей временами в отчаяние... Стеша почернела, осунулась, лучистый её взгляд потух... Она по-прежнему работала на пределе сил, но стала избегать разговоров с подругами, вечерних посиделок в домах земляков. Ей казалось: стоит только сказать кому-нибудь о своей надежде, о вере в то, что её Тишенька жив, как случится что-то плохое. Что именно, она не хотела даже думать.
Зимой на короткую побывку после тяжёлого ранения пришёл сосед. В тот же вечер он постучал Стеше в окно.
Весть, которую принёс фронтовик, заставила трепетать сердце молодой женщины: он видел в госпитале Тихона! Живого!
- Только, Степанида, сильно контужен твой Тихон. Не помнит ничего, не говорит. Да и лицо обгорело... А так я его узнал - как не узнать старого друга? Он там неизвестным числится. Как из-подо Ржева его в 43-м привезли, так и лежит. Меня не узнал, мычит только. Смотри сама, как быть...
А что тут смотреть? Степанида мигом собралась и уже на следующий день ехала на колхозной подводе по направлению к станции...
Через полстраны, до самого Новосибирска, добиралась солдатка почти неделю - с пересадками, со слезами, в холодных вагонах, в которых ехали военные, командировочные, обычные люди - по каким-то своим семейным делам... И такие же, как она сама, женщины, что без устали искали своих мужей, сыновей, братьев... Одна старушка, которая объезжала госпитали в поисках единственного сына, сказала Степаниде:
- А ты верь, девонька, верь. Найдётся твой муж. Я вон Сашеньку второй год ищу... Где только ни бывала. А знаю, что найду. Господь милостив, и ты Ему верь...
И Стеша верила. Появившись однажды на пороге госпиталя, про который рассказал сосед, она решительно потребовала показать ей, где лежит безымянный контуженный солдат. Пожилая санитарка молча провела её в большую палату, где сидели, лежали, разговаривали и стонали более двух десятков раненых бойцов... Там, у самой стены, отвернувшись, лежал мужчина. Степанида приблизилась, окликнула его ставшим вдруг хриплым голосом:
- Тихон!
Мужчина не шелохнулся.
- Тиша! - уже громче позвала Степанида и приблизилась к кровати солдата, тронула его за плечо...
Он повернул к ней седую голову... На Степаниду смотрели совершенно чужие, пустые и отрешённые глаза... Она отшатнулась... Но, всматриваясь в это незнакомое, обезображенное шрамами лицо, Стеша постепенно узнавала родные черты... За ней с напряжением наблюдала вся госпитальная палата...
- Тихон, Тишенька! - вскрикнула женщина и бросилась к лежавшему мужчине, жадно схватила ладонями его лицо, целовала, гладила, поливала горячими слезами безграничного бабьего счастья...
По палате прокатился вздох облегчения...
- Вот так вот, ребятки, мама и привезла домой отца... Он сначала не ходил даже. Сидел у стола да курил. Ну, потом ничего, отошёл. В колхозе работал конюхом. Не говорил только долго. Мама его как-то понимала. Потом и я научилась понимать... Уж не помню теперь, сколько прошло лет, когда папа заговорил... Слова растягивал, заикался, но разобрать уже можно было без труда. Я отучилась, вернулась, перебрались мы в город все вместе... Жили они душа в душу, словно всю жизнь молодожёнами были. Папы не стало в 81-м... И только после его смерти мама рассказала мне всю правду... Не Тихона она привезла тогда из госпиталя домой... И сама это знала, и он знал. Уж когда совсем оправился после контузии, поведал он маме свою историю, имя назвал. А она никому про это не сказала. И ему молчать велела. А перед своей смертью наказала мне на отцовском памятнике выбить его настоящую фамилию с именем. Родных Степана хотела найти, да не смогла... Вот так вот бывает в жизни, ребятки, - закончила свой рассказ Елизавета Тихоновна.
...Назад Лиза с Максом возвращались молча. Каждый думал о своём, представляя себя на месте людей, историю которых они только что услышали...
Дома Лиза подошла к маме, обнала её, спросила:
- Мам, а мой прадедушка воевал? Расскажи мне, пожалуйста, про него...
автор канал на дзене - #ЖивуВГлубинке
#БуракоF-Представляет
Немой, или двадцать лет и три года. Рассказ
Двадцать три года Степан не был в родной деревне. Двадцать три года не знал, да и не стремился узнать, как живет мать. Да и жива ли она? Хотя возраст у нее ещё не большой, шестьдесят пять только. Наверно жива... Что произошло? Да ничего особенного. Влюбился в Катьку, деревенскую девушку, у которой жених был. Свадьбу они уже планировали сыграть... Ну а Степан напился как-то, да и лишил жизни жениха Катькиного. Проснулся утром в наручниках. Посадили. Отсидел, а возвращаться некуда... Вся деревня, как и мать родная, прокляли его. На суде предупредили, чтобы ноги его больше небыло в деревне. Как увидят мужики его, так и грех на душу возьмут... Больно уж любили в деревне паренька, которого он жизни лишил. Ну и что ему оставалось делать? Отсидел, уехал на север, благо не далеко ехать было. Устроился на работу. Семью так и не завел. Была одна, но не срослось. Кому нужен уголовник, который во сне Катьку какую-то зовет. Да-да, до сих пор Степану Катька снилась. Так и не смог прогнать девушку из сердца.
А тут вдруг письма от матери приходить стали. Как только она адрес его узнала? Пишет, что здоровья совсем не осталось, почти слепая. Приезжай мол в дом родной, чего уж там. Простила его давно. Да и в деревне поутихло все, забылось. Вот и решил Степан домой ехать. Будь что будет. Прибьют мужики, ну и ладно, за дело. Зато на Родине похоронят, там где родственники лежат. Уволился Степан, продал однушку свою, что заработал, да и поехал.
Стоит Степан возле деревни, с ноги на ногу переминается, не решится никак к дому родному пойти. Стыдно. Даже время подгадал три часа ночи, когда деревня спит еще, но все равно не решиться никак. Видит даже, что свет в окнах матери горит, ждет его, а никак... Совесть не пускает. Как теперь в глаза матери посмотреть... Ведь столько лет прошло, а он не поинтересовался даже, как она там... А ведь Степан другим человеком стал... Намучался он тоже от жизни своей. Не ласкова жизнь то к нему была. Много дум передумал... Поседел в тридцать лет.
Решился Степан, зашагал к дому родному. Забежал на крыльцо, дверь дернул, не заперто. Входит в избу, а за столом мать сидит. Сидит и на него смотрит. Иван шелохнуться не может. Стоит слезы глотает
- Здравствуй, мама
- Здравствуй сынок. А я уж думала не свидимся мы больше. Чего же ты не писал, не приезжал
- Так ведь деревня прокляла меня, как и ты. Как же я мог... Стыдно было, мама. Ты прости меня если сможешь...
- Давно уже простила. Это хорошо, что ты домой вернулся. Сынок, принеси воды из колодца нашего. Пить хочу, а вода закончилась.
- Сейчас мама,- хватает ведро Степан,- я мигом.
Степан выскочил из избы, нашел взглядом колодец во дворе, которого раньше не было, набрал воды и вернулся в дом. Вернулся, а матери нет. Только стул пустой на котором она только что сидела, да стол без скатерти.
- Здравствуй, Степан,- услышал он до боли знакомый голос.
Поворачивается, а там Катя стоит
- Катя?- выдохнул мужчина
- Она и есть,- чуть улыбнулась женщина,- А ты чего в дверях стоишь? Чего не проходишь, да еще и с ведром?
- Мама попросила воды принести
- Мама?- удивилась женщина,- Мама не могла ни о чем тебя попросить. Твоей мамы уже год как нет на свете нашем.
- Как нет...
- Вот так. Уже год как схоронили
Из рук Степана вырвалось ведро, залив весь пол
- Экий ты Степа неловкий... Разучился ведра держать? Весь пол залил,- идет Катя за тряпкой,- А я тут приглядываю иногда за домом. Захожу когда время есть
- Но как же так,- достает Степан из кармана несколько писем,- Вот же письма... На прошлой неделе мама прислала
- Это я тебе писала, Степа
- Ты?
- Я.
- А адрес... Как ты адрес узнала?
- В твоем поселке мужик один жил из деревни нашей, он то тебя и видел.
- Понятно. Но ведь я маму видел, он на стуле сидела
- Значит тебя ждала. Сегодня ровно год, как ее не стало. Три дня пока не померла тебя звала
Хотел Степан сказать что-то да не смог. Онемел Степан. Силится слово сказать, да не может. Так и стал Степан жить в доме родном, но уже без матери. Без матери и немой в придачу. Катя возила его несколько раз в город, к докторам, только те руки разводят, ничего мол, сделать не можем... Само должно пройти. Должно, да не проходит никак.
Прошло три года. Стал Степан некоторые слова выговаривать. Ну а Катя... Ну а Катя приходила иногда, помогала Степану. Где-то щи сварит, где-то пироги испечёт, где-то полы помоет да постирает. Приходила она приходила, да и осталась однажды. Насовсем у Степана осталась. Где-то с полгода косились на них деревенские, осуждали. Ну а потом видят как хорошо те живут, смирились. Пусть себе живут, чего уж там. Чего мы других осуждать будем. Сами не без греха.
Познакомили меня на 9-ое мая друзья с девчонкой. Племянница жены моего однокурсника. Я хоть и выпивший был, но человек-то я взрослый ,и много чего в жизни повидавший. Ну и сразу для себя решил, что ничего хорошего из этого знакомства не получится. Мне сорок, а девушке 23. И что у нее в голове творится - одному Богу известно. Красивая ,конечно, но а кто скажет, что девушка в 23 года может быть не красивой???? Это надо сильно постараться, чтобы в этом возрасте, к примеру, располнеть, и стать не привлекательной для мужчин.
В общем, слово за слово и уболтала она меня, типа, на "свидание". Пошли мы на следующее утро из гостей, в ресторанчик японской кухни, похмеляться. Роллы, суши, вискарь и т.д. Ну я-то в норме, а вот девушку "повело" на старые дрожжи. Веселится и хихикает без причины. Пока она меню смотрела, чтобы еще интересного заказать, решил я с официанткой посоветоваться. Там специальные фигнюшки на столах стоят ,- кнопочку нажал, за барной стойкой лампочка моргает, официантка сразу к тебе бежит. Я на соседей глянул, решил, что и мне можно попробовать. Кнопку нажимаю, а ни фига не срабатывает. Абыдно, да?!
Ну да ладно, я человек не гордый, пошел руки сполоснуть, думал, на обратном пути сам к официанткам подойду, чтоб заказ у нас приняли. Возвращаюсь... Весь ресторанчик на наш столик уставился, официанты рты разинули, и тишина... А девчушка достала из своей дамской сумочки отвертку, пассатижи, разобрала нафиг эту штуку, контакты закислившиеся зачистила, малость поколдовала,кнопку нажала - и всё заработало! Девчонка инженером-электротехником по профессии оказалась...
#рассказы
Живёт семья: муж, жена, ребёнок шести лет. У ребенка сложности со здоровьем. Требуется реабилитация – и этим занимается жена: бассейн, логопед, массаж, гимнастика и прочее.
Муж – упырь. Качественный, со знаком отличия. "Я вас всех содержу, дармоеды", "родила мне сына с браком" и тому подобное. Жена отчитывается за потраченные средства. Деньги выдаются только на то, что он считает нужным. Сразу предупредил: решишь развестись – ни копейки из меня не вытянешь.
Две просторные московские квартиры, купленные в браке, оформил на свою маму. Машины зарегистрированы на фирму, загородный дом оформлен на его дальнего родственника, работающего у него же в фирме, - в общем, концов не найдёшь.
Сама жена из провинции. Поселок городского типа, Мордовия. Можно легко представить, каково там с реабилитацией сложного ребенка. Из родственников – хромоногая тётка, которая в свое время выпихнула девчонку поступать в столичный институт. Та готовилась, поступила, закончила педагогический и вышла замуж.
Мама мужа – старушка из воцерковленных. Вся из себя кроткая и смиренная. Смотрит голубоглазо, говорит сладко, в разговоре через слово ссылается на праведников и цитирует жития святых. Семью сына принимает у себя трижды в год, по праздникам, и всякий раз объясняет жене: "Для женщины главное – свою деточку любить!" Крохотную квартирку превратила в келью: белые стены, белые занавесочки, аскетизм и питание ржаной корочкой.
И вот через шесть лет такой жизни жена, доведённая до предела, забирает ребёнка и уходит со словами "лучше мы под забором сдохнем, чем с тобой, вурдалаком, ещё хоть день проживём". На пару недель их пускает пожить к себе ее подруга. Жена бегает по собеседованиям, пытаясь найти работу, которую можно совмещать с уходом за ребёнком, параллельно берётся мыть подъезды, чтобы хоть что-то заработать, и ищет угол, где можно жить вдвоём.
И тут на сцену выходит старушка.
Тихая бабушка в платочке.
Одним лёгким движением руки эта кроткая женщина переписывает первую квартиру – на жену, вторую квартиру – на ребёнка. А когда ошеломленный и взбешенный сын является к ней, она кротко отвечает на его ор: "Но ведь я всегда говорила: главное – это деточку любить. Наша деточка маленькая и больная. Ну ничего, сейчас они одну квартирку продадут, денег им хватит надолго, даст Бог, всё наладится". Сын орет: "Я – твоя деточка!" "Какая же ты деточка, – удивляется старушка. – Ты – взрослая детина. Ничего, себе ещё заработаешь".
И смотрит голубоглазо. И ржаную корочку жуёт.
А вы говорите, яблочко от яблони.
Автор: Эйлин О'Коннор.
Всю страну облетели слова Саши Погребова, которые он крикнул чеченскому бандиту в лицо: "Христос Воскрес!" и первым выпрыгнул в окно осажденной боевиками школы.
Он вывел почти сотню ребятишек.
Потрясению взрослых людей не было предела, когда среди взрывов и выстрелов той страшной бойни, из разбитого окна выскочил окровавленный мальчишка, а за ним вдруг повалили девочки в разодранных окровавленных, грязных платьях, малыши в трусиках, все в крови, своей и чужой, в пыли и пороховой гари.
Там, откуда бежали дети, рвалось и ухало, свистели пули.
Боевики не ожидали такого поступка от запуганных насмерть детей, которые, до сих пор, беспрекословно, все сидели по углам, сбившись в хаотичные кучки и трясясь от страха.
И вдруг, рванули, вмиг, как по команде, за одним пацаном!
На счастье, в переулке дежурила "Скорая", на которую бежавшие дети налетели. Сашку подхватили на руки, он стал первым пациентом у врачей в этом кошмарном дне.
Дети бежали один за другим, мужчины бросались к своим автомобилям - везти детей в больницы.
А Сашка лежал лицом вниз на носилках и еле слышно, дрожжавшим голосом, рассказывал врачам, время от времени переводя дыхание и глотая слезы, что с ним произошло:
- Боевики над нами издевались....били нас...пинали берцами. Воды не было, и мы все пили мочу. Мы все раздетые сидели, они разрывали на нас одежду, даже на девочках, и один террорист увидел у меня крестик на шее...
Он начал тыкать стволом автомата в мою грудь и потребовал: "Молись перед смертью своему Богу, неверный!". И сорвал крестик с шеи. Мне было очень страшно! Я не хотел умирать! Я не знал как молиться! Про Бога я знал только два слова. И я закричал: "Христос Воскрес!"
И бросился в открытое окно...не знаю как это получилось.
Позже, мама одной из спасшихся девочек говорила репортерам, что ее дочь в числе сотни других побежала за этим смелым мальчиком, сама не знает почему....какая то Сила подняла с пола и толкала к окну. Услышала этот истошный крик:"Христос воскрес!" и побежала......
Многие остались там...а она побежала....
Диана изрезала все свои ступни битым стеклом, как все бежавшие дети. Но жива! Жива! Не зря она, мама, молилась под стенами школьного здания все время, пока дочь с другими детками была в заложниках..
Не зря!
Мать свято верит, что Диану спас Бог!
Два слова:"Христос воскрес!", выкрикнутые в отчаянии одним мальчиком, спасли в тот день сотню жизней.
Господь умеет спасать тех, кто понадеялся на Него всем своим сердцем!
Рассказ из хроники о трагедии в Беслане.
Присоединяйтесь к ОК, чтобы подписаться на группу и комментировать публикации.
Нет комментариев