Предыдущая публикация
10 ИЮЛЯ 1935 ГОДА ПРИНЯТ ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ПЛАН РЕКОНСТРУКЦИИ МОСКВЫ, РЕАЛИЗАЦИЯ КОТОРОГО ПРИДАЛА СТОЛИЧНОМУ ЦЕНТРУ ЕГО НЫНЕШНИЙ ОБЛИК
Современную Москву трудно представить себе без, скажем, Крымского моста, ВДНХ, семи сталинских высоток, гранитных набережных Москвы-реки, широкой Тверской улицы. Кажется, что многие из этих объектов существовали если не всегда, то уж на протяжении последнего столетия точно. А между тем серьезная перестройка столицы Советского Союза началась только в 1935 году, когда был принят Генеральный план реконструкции Москвы. Совместное постановление Совнаркома СССР и Центрального комитета ВКП(б), утвердившее «генеральный план реконструкции Москвы на 10 лет и на ближайшие 3 года», было принято 10 июля 1935 года. Что любопытно: некоторые проекты, заложенные в этот план, продолжали реализовывать вплоть до семидесятых годов ХХ века!
«ДО ОСНОВАНЬЯ, А ЗАТЕМ…»
Точкой отсчета в разработке первого генерального плана реконструкции Москвы, в котором слово «реконструкция» воспринималось не как «восстановление», а именно как «перестройка», нужно считать 1932 год. Тогда Моссовет объявил закрытый конкурс на проект генерального плана города. Задачей конкурса было выявление проекта, который позволил бы, с одной стороны, превратить Москву в пример лучшего социалистического города, своего рода витрину социализма, а с другой – помог бы решить проблему перенаселенности города, которая к началу 1930-х стала более чем актуальной.
Решить эти вопросы, сохраняя существовавший на тот момент облик города, было невозможно, и организаторы конкурса это понимали. Поэтому их совершенно не удивляли такие идеи, как, например, предложение француза Ле Корбюзье оставить от прежней Москвы только Кремль и Китай-город, а остальной город снести и отстроить заново, причем на основе не привычной радиально-кольцевой структуры, а более функциональной прямоугольной сетки. Герман Красин (брат советского наркома внешней торговли Леонида Красина) предлагал звездообразную схему, которая предполагала плотно застроенный административный центр и поселки вдоль лучей-проспектов, разделенных зелеными зонами; немец Эрнст Май — систему «город плюс города-спутники». А Николай Ладовский выдвинул концепцию города-параболы, в котором за счет размыкания одной из кольцевых транспортных магистралей развитие шло вперед и вширь по линии Тверской улицы и ее продолжения в сторону Ленинграда.
Схема пробивки новых и реконструкции старых магистралей центральной части Москвы. Черным обозначены запланированные новые магистрали. Иллюстрация из сборника «Генеральный план реконструкции города Москвы» издания 1936 года
Схема пробивки новых и реконструкции старых магистралей центральной части Москвы. Черным обозначены запланированные новые магистрали. Иллюстрация из сборника «Генеральный план реконструкции города Москвы» издания 1936 года
Ни один из предложенных конкурсных проектов так и не был признан удовлетворяющим всем требованиям организаторов. Озвученные конкурсантами идеи решено было осмысливать и приспосабливать к текущим нуждам города силами столичных проектных мастерских, главной из которых стала мастерская №2 под руководством ленинградца Владимира Щуко. А формировать концепцию нового генерального плана реконструкции города доверили двум чиновникам от архитектуры: Владимиру Семенову, который в 1932 году стал главным архитектором столицы и руководителем Архитектурно-планировочного управления Моссовета, и специалисту в сфере планировки населенных мест Сергею Чернышеву, сменившему его в 1934 году на посту главного архитектора Москвы. Их усилиями был разработан «Эскиз генерального плана Москвы», который и лег в основу первого советского московского генплана, принятого летом 1935 года.
400 МОСКВИЧЕЙ НА ОДИН ГЕКТАР
Постановление, которым утверждался новый генеральный план, начиналось с примечательного абзаца: «Стихийно развивавшаяся на протяжении многих веков Москва отражала даже в лучшие годы своего развития характер варварского российского капитализма. Узкие и кривые улицы, изрезанность кварталов множеством переулков и тупиков, неравномерная застройка центра и периферии, загроможденность центра складами и мелкими предприятиями, низкая этажность и ветхость домов при крайней их скученности, беспорядочное размещение промышленных предприятий, железнодорожного транспорта и других отраслей хозяйства и быта — мешают нормальной жизни бурно развивающегося города, в особенности городскому движению, и требуют коренного и планомерного переустройства». И надо признать, что генеральный план в том виде, в котором его приняли 84 года назад, предлагал вполне адекватные пути решения обозначенных проблем.
Начать с того, что документ предлагал ограничить население Москвы пятью миллионами человек. При таких условиях, как оговаривалось в плане, можно было обеспечить полное удовлетворение всех «бытовых и культурных потребностей этого населения (жилища, городской транспорт, водоснабжение и канализация, школы, больницы, торговая сеть, столовые и т. д.)». Причем добиваться этого нужно было за счет строительства сети такого рода учреждений не при каждом большом доме, как до тех пор, а «в центре ряда кварталов в расчете на обслуживание населения, проживающего не в одном, а в десятках домов».
Сами эти дома должны были быть как минимум шестиэтажными, а если речь шла о зданиях, стоящих на магистралях или в таких местах, которые требовали особенно выразительного или парадного оформления, — то от семи до четырнадцати этажей. Резко возрастал и размер кварталов городской застройки. Традиционными для Москвы начала 1930-х были кварталы размером полтора-два гектара, а новый генплан предусматривал площадь в шесть-семь раз большую. При этом каждый квартал предлагалось застраивать небольшим числом многоэтажных домов так, чтобы между ними оставалось достаточно пространства для освещения и проветривания.
Ограничивал новый генеральный план и населенность кварталов будущей Москвы. Так, средней плотностью заселения предложено было считать 400 человек на один гектар городской застройки, а в особенно удобных и ценных местах для застройки — до 500 человек (за счет повышения этажности). Надо заметить, что эти показатели совсем не выглядели фантастическими: фактическая средняя плотность населения советской столицы к середине 1930-х годов достигала всего 350 человек на один гектар городской застройки. Правда, при этом в центре города в пределах Садового кольца она была втрое выше: до 1000 и более человек. Так что реализация нового генплана обещала разгрузить городской центр как минимум вдвое!
ХОРДЫ И ПРОСПЕКТЫ СТАЛИНСКОЙ МОСКВЫ
Темпы строительства жилья, которые предусматривались планом, впечатляют. В течение десяти лет город должен был получить 15 миллионов квадратных метров, или около 2500 домов. Из них пятую часть планировали построить в первые три года: в 1936-м — 800 тыс. «квадратов», в 1937-м — 1 миллион, а в 1938-м — 1,2 миллиона. Большая часть этих домов должна была появиться на уже существующей городской территории, которую предполагали освободить от транзитных железных дорог и сортировочных станций, больших складов и промышленных предприятий, и вывести за пределы городской черты «все опасные в пожарном отношении и вредные в санитарно-гигиеническом отношении предприятия, а также отдельные, большей частью мелкие предприятия, расположение которых мешает планировке улиц и площадей города».
Все эти мероприятия, равно как и расширение сети общественного транспорта и включение в нее водных путей Москвы (кстати, обводнение города тоже являлось одной из задач нового генплана, решение которой позволяло наладить пассажирское и грузовое сообщение по воде в пределах города и транзитом через него), было завязано на кардинальное изменение и расширение схемы городской застройки и городских магистралей. По новому плану город получал систему новых магистралей, которые позволяли бы жителям перемещаться между районами без непременного заезда в центр Москвы.
Первым должен был появиться проспект, идущий от площади Дзержинского на юго-запад Москвы, где намечалась основная жилая застройка первой очереди. Затем планировалась прокладка трех сквозных широких улиц: первой — от Измайловского парка до Ленинских гор, второй — по Ленинградскому шоссе до завода имени Сталина (современный район ЗИЛа), а третьей — от Останкинского парка на Серпуховское шоссе. Кроме них предполагалось продолжение Бульварного кольца в Замоскворечье и прокладка так называемого «паркового кольца», которое соединило бы все парковые массивы города: эти кольца тоже решали бы вопрос разгрузки городского центра.
С этой же целью план предусматривал четыре магистрали-хорды между крупными транспортными узлами, прежде всего вокзалами. Должны были появиться две трассы от Белорусского вокзала — до Комсомольской площади и до Киевского вокзала, трасса от «трех вокзалов» до Абельмановской заставы и магистраль, идущая от Шелепихи через Октябрьскую площадь к заводу имени Сталина. Если бы этот план был полностью осуществлен, центр Москвы действительно мог бы вздохнуть свободнее…
Увы, полной и точной реализации генерального плана реконструкции Москвы 1935 года помешала Великая Отечественная война. Хотя и до ее начала, и после Победы воплотить в реальность удалось довольно многие положения этой концепции: ту же широкую Тверскую улицу и Садовое кольцо, Манежную площадь с гостиницей «Москва» и зданием Госплана, в котором сегодня размещается Госдума, многие московские набережные и парки. При этом существенной потерей для города в результате воплощения первого советского генплана стал полный или частичный снос множества исторических зданий, например, Иверских ворот и Китайгородской стены, Сухаревой башни, Красных ворот (память о которых сохранилась сегодня только в названии станции метро), Симонова монастыря… Но итогом всех этих изменений стал тот облик Москвы, который кажется нам сегодня привычным и давним, и действительное изменение к лучшему условий жизни в столице, которое ее жители ощущали перед войной и после нее, вплоть до конца 1950-х.
Автор: Антон Трофимов
Следующая публикация
Нет комментариев