Предыдущая публикация
Анна Гринина
Анна и Джун. Сердце привело меня к тебе
Глава 2
Не пытайся закрыть все небо ладонью.
(Корейская поговорка)
Пять месяцев спустя
Джун получил свой чемодан и покинул здание аэропорта. Наконец-то он вернулся в родной Сеул. Даже не верилось, что все закончилось.
Парень остановился у желтого автомобиля и постучал в окно. Казалось, водитель дремал, но стекло быстро опустилось. Мужчина без тени смущения разглядывал парня, который его потревожил.
Джун уже успел отвыкнуть от такого пристального внимания и бесцеремонности. Взгляд таксиста был оценивающим. Молодой человек почувствовал себя рыбой на рынке, к которой прицениваются, рассматривают и решают, стоит ли покупка запрошенных денег?
К машине приближался еще один парень в очках и занял выжидательную позицию. Но, судя по умилительной улыбке, которой одарили Джуна, он одержал победу в своеобразной борьбе за возможность с комфортом добраться до Сеула.
Таксист выбрался из машины, помог уложить чемодан в багажник и поклонился. Джун сделал то же самое. Да, он узнает Корею с ее скрытым вежливостью лицемерием.
Джун сел в такси, захлопнул дверцу и назвал адрес. На стекло упала капля, затем еще одна. Начинался дождь. Парень в очках поднял голову и посмотрел на небо, потом поежился и отошел в сторону. Как назло, других такси поблизости не наблюдалось. Джуну стало жаль бедолагу, что промокнет под дождем. Он опустил стекло и спросил:
- Куда ты едешь?
Парень сильно удивился, но ответил:
- В Сеул.
- Какое совпадение. Не хочешь поехать вместе со мной?
Таксист был не очень доволен такой идеей, но поддался искушению больше заработать. Нехотя, он снова вылез из машины и положил второй чемодан в багажник. Хорошо, что маска скрывала половину лица и молодые люди не видели выражения на нем.
Автомобиль тронулся с места и покатил по мокрому асфальту. За окнами моросил дождь, и капли стекали по стеклам, оставляя за собой мокрые полосы, а позади расплывалось здание аэропорта.
Таксист включил дворники, потому к музыке, звучавшей в салоне, добавился тихий скрип.
Парень, сидевший рядом с Джуном, снял очки и протер стекла платком. Затем снова надел их и посмотрел на спутника.
- Спасибо, что предложил поехать с вами, - сказал он, немного смущаясь.
- Не стоит благодарности, - Джун не считал, что совершил героический поступок. - Мы ведь корейцы, значит, должны помогать друг другу. Кстати, меня зовут Со Джун.
- Джи Юн, - представился парень в очках.
- Рад знакомству.
- Взаимно, - ответил тот.
Глядя на сузившиеся под линзами очков глаза, Джун предположил, что тот улыбнулся. Маска, скрывавшая лицо, мешала видеть эмоции собеседника.
Между парнями завязалась непринужденная беседа, из которой стало понятно, что Джи Юн - молодой специалист в сфере программирования, который, как и Джун, вынужден был вернуться на Родину. Какое будущее ожидало того, кто несколько лет провел в другой стране и выпал из реальности?
Но то же самое можно было сказать и о Джуне. Итак, сегодня встретились два отщепенца общества, рано покинувших дом и отправившихся далеко, в поисках самих себя. В итоге оба получили ни с чем не сравнимый опыт.
Джи Юн, поначалу смущавшийся, раскрылся как интересная личность и хороший собеседник. Выяснилось, что в школе он усердно учился, но терпел насмешки сверстников из-за больших очков. Хотя все знали об этой проблеме, никто не спешил заступиться за мальчика. И тот загорелся мечтой уехать в другую страну, где люди меньше обращают внимание на внешность, но больше ценят знания.
- К сожалению, у нас отдают предпочтение красивым, - вздохнул парень. - Но мне не понятно, почему уехал ты?
Джун рассказал, как отправился в Англию учиться, набираться опыта, но умолчал о неудачной первой любви. Имя той, которую он любил всей душой, решил стереть из памяти навсегда.
- Чем планируешь заняться? - спросил Джун попутчика.
Тот, не задумываясь, ответил:
- Поисками работы, конечно. А ты?
- Для начала надо навестить ближайшего родственника...
В голове строились планы, но как претворить их в жизнь? Увы, не для всех путь устлан розами. Некоторым приходится прокладывать его сквозь тернии. Парня не страшили трудности, он не привык отступать. Таким же оказался и Джи Юн. Где-то робкий и стеснительный, но искренний и открытый человек, что было редкостью для жителей Сеула.
Возможно, сказалось то, что его обижали в детстве. А может, отъезд из родной страны не дал очерстветь сердцу. Как бы то ни было, Джун подумал, что компании пригодились бы такие люди, как его новый знакомый. Потому молодые люди обменялись контактами, чтобы не потеряться в большом городе.
Таксист изредка поглядывал в зеркало и качал головой. Похоже, эти двое нашли общий язык, да еще и сдружились. И все равно, чувствовалась между ними разница. От парня в костюме веяло уверенностью, да и весь внешний вид говорил о том, что семья его не испытывала материальных трудностей. Тот же, что носил очки, был попроще.
Мужчина усмехнулся, порадовавшись своей наблюдательности. Чутье никогда не подводило его.
Первым на место прибыл Джи Юн. Он выбрался из машины, расплатился с таксистом, забрал чемодан и пожелал Джуну доброго пути. Высокий, худой, в длинной джинсовой рубашке, которая висела на нем, как на вешалке, он походил на цаплю.
Джун поймал себя на мысли, что обернулся и тоже помахал рукой на прощание. На минуту даже стало как-то неуютно и одиноко. Но к одиночеству тоже придется привыкать.
Такси остановилось в районе Каннама. Джун вышел из машины, достал чемодан, дал деньги таксисту, не думая, что тот запросил больше, чем вначале. Конечно, разве мог алчный мужчина взять меньше, если парень оказался счастливчиком, проживавшим в одном из самых дорогих районов Сеула? Молодой человек, должно быть, родился с золотой ложкой во рту. А такие денег не считают. Без угрызений совести он забрал причитающееся, пожелал всего доброго и уехал.
Джун промокнул лицо платком и поправил маску. С реки Ханган дул прохладный ветерок, за что он вознес благодарственные слова небесам.
Вдохнуть воздух родного города мешала маска. Нет, он не жаловался. Из-за близкого соседства с Китаем жители города и раньше надевали маски, когда в воздухе было много пыли. Сейчас же лица всех прохожих скрывались под белыми и черными прямоугольниками.
Со Джун слишком устал после перелета, потому не стал разглядывать рекламные щиты, которых стало еще больше за время его отсутствия, а пересек дорогу и направился к высотке.
Во дворе не было никого, кроме охранника, следившего за шлагбаумом. Увидев молодого человека с чемоданом, он поинтересовался, куда тот идет. Но после того, как ему показали паспорт, обрадовался и закивал головой.
- Сабоним Кан, извините, не узнал, - поклонился он. - Давненько вас не было. Добро пожаловать домой. Да, добро пожаловать, - повторил мужчина, пряча в карман небольшую купюру.
Колеса чемодана издавали звук, что могло помешать жителям дома. За такое соседи по голове не погладят. Но и тащить на весу тяжесть было неудобно. Потому Джун поторопился к своему подъезду, набрал заученные цифры на кодовом замке и, спустя минуту стоял возле лифта. После нажатия на кнопку загорелась единица и двери разъехались в стороны, будто коварный зверь приглашал забраться в пасть, чтобы поглотить не слишком осторожного человека.
Сколько таких случаев описывалось в газетах и на страницах в интернете. Под громкими заголовками рассказывались душещипательные истории, где пассажиры застревали на верхних этажах почти на целый день. А некоторые падали в шахту вместе с непомерно тяжелой кабиной. После всех этих баек и городских легенд можно было (нет, нужно было!) отказаться от сомнительных удобств. Но Джун не страдал клаустрофобией, а еще верил, что случится только так, как на роду написано. А потому не стал отказывать себе в удовольствии подняться на десятый этаж не пешком, а в зеркальной кабине.
Теперь с трех сторон его окружали отражения, от чего казалось, что в лифте едут близнецы. Джун усмехнулся от этой мысли. Он с детства мечтал о братьях и сестрах, но желание не исполнилось. Тяжелая обязанность быть единственным ребенком в семье, когда на тебя возлагаются большие надежды и не с кем разделить это бремя. И снова мысли о маме. Будь у нее еще один ребенок, не пришлось бы оставаться одной в тот тяжелый час...
Лифт остановился, выпустил пленника наружу и снова поехал вниз. Молодой человек взялся за ручку чемодана, подошел к двери, находившейся на площадке справа, открыл замок ключом и вошел в квартиру. Запах тут был спертым из-за долго закрытых окон.
Джун поставил чемодан, снял маску и быстрым шагом направился к балкону, чтобы распахнуть дверь. В комнату сразу ворвался свежий воздух, от его потока взметнулись занавески и зазвенели серебряные трубочки "музыки ветра".
Наконец-то он дома. Однако большой радости Джун не испытывал. Он прошелся по комнатам, оценивая их состояние. Кто-то нанял людей из клининговой компании, это сразу было видно.
На кухне тоже царила идеальная чистота, как в самом помещении, так и на полках шкафов и в холодильнике, который он сразу подключил. Не беда, еду можно заказать, а потом сделать закупки в ближайшем супермаркете.
Молодой человек забрал чемодан из прихожей, раскрыл его и достал документы, чтобы убрать их в ящик стола. Но сначала он хотел смыть с себя дорожную пыль.
Джун достал из шифоньера чистую одежду, полотенце и зашел в ванную. Там долго, с наслаждением, мылся, нежась под теплыми струями воды. Вместе с нею уходили напряжение и усталость.
Облачившись в белоснежную футболку и легкие штаны, он вышел из ванной и поискал свой телефон в кармане пиджака. Надо было вставить другой номер, подключенный к сети в Корее. Другого телефона в доме не было, так как Джун не пользовался им. Что касалось интернета, то придется его оплатить.
Номер лежал в небольшой коробке, стоявшей на письменном столе. Нехитрым способом один крошечный прямоугольник заменил другой, а после нажатия кнопки экран моргнул и засветился. Через две минуты на него обрушился шквал сообщений. Большая часть оказалась от друзей, с которыми Джун давно не общался, несколько пришло от дяди. И два - от мамы. Снова защемило сердце.
Сев на диван, Джун открыл почту и стал читать. Мама писала тогда, когда еще могла держать в руках телефон.
"Сынок, верь, что все наладится и ты сможешь через это пройти. Жизнь может быть сложной, все мы сталкиваемся с моментами сомнений и трудностей. Помни, даже в самые мрачные времена всегда есть надежда и свет, которые ждут своего открытия.
Ты сильнее, чем думаешь, и твоя смелость и стойкость помогут пройти через это. Верь в себя, делай шаг за шагом и знай, что впереди еще более светлые дни. Ты не одинок, и путешествие твое ценно и важно. Продолжай двигаться вперед и никогда не забывай, что у тебя есть силы преодолеть любое препятствие".
Затаив дыхание, молодой человек приступил к чтению второго послания:
"Мой дорогой сын. Если читаешь эти строки, то знай, что я всегда рядом. Что бы ни случилось - закрой глаза и представь, что я нахожусь возле тебя. Не грусти, жизнь прекрасна, хоть порою кажется несправедливой.
Чувствую, что скоро уйду к твоему отцу, но ни о чем не сожалею. Я уйду счастливой, ведь у меня есть ты, дорогой. Надеюсь, ты не станешь долго грустить и страдать, ведь я не люблю, когда ты плачешь. Будь счастлив, мой Со Джун. Уверена, ты достигнешь в жизни таких высот, о которых мечтал. Встретишь девушку, создашь семью. Жалею лишь об одном, что не увижу внуков. Но я буду смотреть на вас с небес и радоваться, что ты счастлив.
С любовью, мама."
Перечитав письмо еще около трех раз, Джун выучил его наизусть. Мама не хотела, чтобы он плакал. Но как тут можно было сохранить самообладание, когда читаешь такие слова?
Парень разрыдался, глядя на красивое лицо матери, смотревшей на него с заставки на телефоне.
- Прости меня, мама, что не смог приехать. Ты так ждала, а я в это время упивался болью от расставания с девушкой. И вот, ни девушки, ни тебя...
Что сказала бы мама на эти слова? Вероятно, обняла бы сына и попросила вытереть слезы.
Джун медленно поднялся с дивана и пошел на кухню, чтобы еще раз посмотреть запасы. Хотелось чего-нибудь горячего и крепкого. В идеале кофе, но и на чашку чая был согласен.
Хорошо, что дядя оплатил коммунальные услуги, и в квартире горел свет, шла вода. Но с продуктами дело обстояло плохо. Парень пожалел, что не предупредил родственника о возвращении. Нет, он не думал устроить из этого грандиозный сюрприз. Просто хотел побыть один, наедине с мыслями. Но даже не подумал о том, что в холодильнике мышь повесилась. А еще пустые полки навевали уныние.
Проверив еще раз шкафчик для хранения круп, он отыскал банку начатого растворимого кофе, чудом завалявшуюся среди склянок со специями. Срок оказался вполне годным. Что касалось остального, то кроме сахара ничего не нашлось.
Джун подумал о том, что номер телефона могли закрыть. Но оказалось, что дядя, а вернее - его секретарь, и об этом позаботился. Удивительно, как мало человеку надо для счастья. В душе парень поблагодарил родственника за такую заботу и внимание. Теперь заказать что-нибудь съестное не составляло труда.
Отыскав в приложении телефона номер ближайшего кафе, Со Джун позвонил и спросил, есть ли у них рис, куриные ножки, пицца и рамен? Приятный женский голос назвал все, что было в меню и пообещал, что заказ доставят минут за сорок.
Молодой человек достал из чехла ноутбук и поставил на зарядку. А потом пошел на кухню и поставил греться чайник. Черный обжигающий напиток он научился пить в Англии, так как в Корее обычно делали очень крепкий кофе,добавляли лед и пили холодным.
Спустя несколько минут горячий напиток разлился приятным теплом. На душе стало спокойно, будто ангел укрыл своими крыльями.
От мыслей оторвал звонок. Курьер спрашивал код от входных дверей. Джун назвал цифры, положил телефон на стол и посмотрел в окно, за которым открывался вид на улицу с ее пестреющими вывесками. Солнце садилось, окрашивая серое небо лиловыми и розовыми красками. Скорее всего, завтра ожидается ветер...
Тихий стук заставил Джуна выйти в коридор. Он достал деньги из кармана висевшего на вешалке пиджака и открыл дверь. Худощавый нескладный парнишка, одетый в черные брюки и белую рубашку с эмблемой кафе, держал в руках коробку с пиццей, пакеты с упаковкой риса, курицей, пачками острой лапши и несколько банок с холодными напитками. Он протянул пакеты молодому человеку и взял деньги.
Взгляд невольно скользнул по руке заказчика: на предплечье виднелась татуировка с изображением тигра в короне. Джун нисколько не смутился, а только улыбнулся и поблагодарил за доставку. Курьер поклонился и быстро ретировался, мысленно ругая себя за любопытство.
Джун же закрыл дверь и понес пакеты в гостиную. Разложил все на столе, а сам сел на ковер. Он уже забыл о таком, прожив некоторое время заграницей. Но во многих домах Кореи ели за низкими столами, сидя на полу. Придется привыкать.
На вкус еда оказалась сладковатой и сильно острой. Все дело было в соли, у которой от свойств осталось одно название. Зная об этом, стоило привезти с собой хоть одну пачку настоящей соли.
Насладиться вкусом еды не вышло. Как только все сообщения достигли адресата, телефон буквально раскалился от звонков.
Джуна не оставляли в покое до позднего вечера. Друзья и знакомые желали как можно скорее встретиться с ним. На все предложения пришлось отвечать отказом, ссылаясь на усталость. Первый день после приезда - не лучшее время для встреч. К тому же, Джун думал о том, что нужно поехать на могилу матери. С этого начнется новая страница его жизни.
Закончив есть, парень отнес оставшуюся пиццу и курицу на кухню и положил все в холодильник. Затем вернулся в комнату, закрыл балконную дверь и включил кондиционер. Влажность, стоявшая в воздухе, мешала дышать, одежда липла к телу.
Он хотел проверить ноутбук, но замер на месте, когда увидел бабочку. Красивый желтый мотылек кружил близко от его лица в завораживающем танце. Джун машинально вытянул руку вперед и, к его удивлению, бабочка села на нее. Затаив дыхание, он смотрел на это чудо, боясь пошевелиться, чтобы не вспугнуть.
Тут бабочка взмахнула крылышками, взлетела вверх, сделала круг над его головой и полетела к окну. Лучшим решением было выпустить легкокрылую красавицу. Как вообще она оказалась в квартире? Должно быть, залетела в открытую дверь.
В детстве Со Джун слышал от старших, что душа ушедшего в мир иной может проявиться в виде мотылька. Суеверным он не был, но так хотелось верить, что это мама почтила дом своим присутствием.
За окном стало темно, но зажглись огни вывесок магазинов, рекламные щиты показывали модные новинки индустрии красоты. Город оживал.
Мама не любила этот район Сеула из-за шума и суеты. Как она была права, когда советовала выбрать квартиру в другой части города.
На столе завибрировал телефон и высветилось имя дяди.
- Добрый вечер, уэсамчхон, - первым поздоровался племянник.
- Ты уже дома? Почему не сообщил о том, что прилетаешь сегодня? - сердился мужчина.
- Но ведь вам уже доложили, что я приехал, - Джун не переставал удивляться его осведомленности. - Хотел поблагодарить за оплаченные счета.
- Принимаю благодарность. Кто бы это сделал, кроме меня? Когда ты собирался сообщить о приезде? Мы давно не виделись.
- Я хотел позвонить завтра, - смутился Джун.
- Ты поел? - спросил дядя. - Это не простая любезность. Знаю, что твой холодильник пуст.
- Я заказал еду, не беспокойтесь, - ответил племянник.
- Хорошо, сегодня отдыхай, но завтра надо встретиться. Зайдешь к нам домой?
Джун на минуту задумался, а потом ответил:
- Я бы хотел поехать на кладбище, чтобы увидеть поклониться могиле мамы.
- Совсем забыл наши обычаи, - вздохнул дядя. - Мы сможем поехать туда только через месяц, в чусок. Выспись, а завтра я жду тебя в своем доме.
Дядя с племянником попрощались до завтра. У каждого накопилось много невысказанного. И следующий день должен был положить новое начало во взаимоотношениях родственников.
Джун больше не был тем подростком, который рано выпорхнул из родительского гнезда и жил так, как велело сердце. В корейском обществе царила иерархия, и младший обязан был подчиняться воле старших.
Потому дядя решил всерьез взяться за племянника. Он с самого начала не был в восторге от идеи сестры отправить сына заграницу. Но судьба распорядилась так, что племянник теперь остался совсем один...
На душе у Джуна была тяжесть. Ждать еще целый месяц. Но если таковы обычаи, с дядей не поспоришь. Сейчас он - старший в семье, а слово старшего - негласный закон, который обязаны соблюдать остальные.
Молодой человек отключил компьютер, даже не проверив почту. Оплаченный интернет стал приятным сюрпризом в дополнение ко всему прочему. Но за день Джун сильно устал, к тому же, давала о себе знать старая травма - нога болела на погоду.
Хотелось забыть об этом и никогда не вспоминать. Травма, которая поставила крест на его спортивном будущем. Именно поэтому Джун решил уехать из Кореи и учиться в другой стране.
Видя переживания сына, мать поддержала его, хоть дядя не одобрял эту мысль и говорил, что молодежь в Европе не такая, как в Корее и опасался дурного влияния.
Этого не случилось. Со Джуна не интересовали злачные места Лондона. Он действительно с головой ушел в учебу, а затем в работу. И, если бы не внезапная болезнь матери, то продолжал бы работать там. Увы, его планы рухнули подобно карточному домику. Казалось, судьба снова и снова подбрасывала новые испытания, чтобы узнать, справится он или нет.
С невеселыми мыслями молодой человек отправился спать и видел себя этой ночью снова маленьким, в объятиях мамы.
* * *
Проснулся Джун поздно. Умылся, разогрел в микроволновке пиццу и поел, запивая ее крепким кофе. Он выключил кондиционер, так как в комнате было прохладно и включил ноутбук.
Все, чему он обучался, живя в Лондоне и над чем работал, хранилось в файлах. Он настолько погрузился в старые записи, что не заметил, как наступил вечер. Дядя позвонил и предупредил, что пришлет машину, и попросил поторопиться.
Джун собрался менее, чем за полчаса, а возле дома уже стояла машина. Водитель вежливо поздоровался, когда молодой человек сел в черный BMV и пристегнул ремень безопасности.
Дом дяди находился в тихом районе Сеула и добираться до него пришлось около часа. По мере того, как они подъезжали, вокруг становилось зеленее, а автомобили встречались на дороге все реже. Вскоре показался двухэтажный дом за высокой оградой. Машина остановилась у ворот.
Джуна уже ждали, так как двери дома открылись и на пороге появился мужчина лет пятидесяти. Он открыл ворота, поклонился приехавшим и попросил гостя следовать за ним.
Водитель же сел в машину и поехал к гаражу. Джуна обуяли противоречивые чувства.
К дому вела дорожка, выложенная округлыми камнями. Шелестели листвой растущие вокруг деревья. Перед домом зажглись фонари, в свете которых кружили мотыльки. В окнах тоже горел свет, слышались голоса. Джун поднялся по ступеням и вошел в дом вслед за провожатым.
Приятный аромат сразу окутал его, так пахнут цитрусовые. На полу, выложенном мозаикой, стояли высокие вазы, расписанные пышными пионами. На стенах висели картины с японскими сюжетами. На второй этаж вела длинная лестница. Джун на минуту остановился. Мужчина, сопровождавший его, ушел, а через минуту в холл выбежала девочка лет семи. Она с интересом смотрела на гостя.
- Наён, поздоровайся с Со Джуном, - сказала красивая женщина в легком платье, с идеальной прической, которая встала напротив молодого человека и улыбнулась.
- Добрый вечер, уэсуньмо, - гость поклонился. - Наён, как же ты выросла! Помню тебя совсем крошкой.
- А я не помню, - отозвалась девочка.
Джун улыбнулся: малышка показывала характер и была настроена немного враждебно по отношению к гостю.
- Рада, что ты вернулся в Сеул, - сказала жена дяди. - Ты поел?
Зная, что этот вопрос задают вместо традиционного в других странах "как дела?", Джун ответил, что ужасно голоден.
Тут послышались шаги, и на лестнице появился дядя. Мужчина был еще довольно молод, но выглядел строгим и солидным.
- Так-так, наконец-то ты явился, - громко сказал он, спускаясь по ступеням.
Со Джун склонился в традиционном поклоне и поздоровался:
- Добрый вечер, уэсамчхон.
- Ты подрос, возмужал, - отозвался дядя. - Уверен, что еще не ужинал. Я прав?
Племянник улыбнулся и кивнул.
- Тогда пойдем, поедим. Стол уже накрыт. По такому случаю я раньше уехал с работы.
Мужчина прошел вперед, за ним шли жена и девочка, которая приходилась Джуну двоюродной сестрой. В дверях она обернулась и с вызовом посмотрела на кузена. Придется постараться, чтобы завоевать расположение ребенка. В следующий раз он принесет подарок. Интересно, что бы хотела получить маленькая девочка?
Обувь все сняли у входа в комнату, где стоял длинный деревянный стол, уставленный блюдами. Девушка в темном платье принесла кувшин с розовым напитком и поставила его на стол. Сесть пришлось на подушки, лежавшие на ковре.
- Не стесняйся, тут все свои, - приободрил дядя, видя смущение племянника. - Может, положишь нам еды, как полагается младшему члену семьи?
- Да, конечно, - сказал Джун.
Сориентироваться за минуту было тяжело, блюда на столе сбивали с толку. Рис, жаренная говядина под сладким соусом, лапша, острый салат из овощей с добавлением креветок, токпокки и еще много мисочек с различными закусками и соусами. Дядя наблюдал за племянником и одобрительно кивал.
- Это тебе не Лондон, - довольно хмыкнул он. - Разве там понимают, что такое настоящее застолье в кругу семьи? Едят свою овсянку на завтрак. То ли дело - собраться вот так, поесть говядины или свинины, отведать вкуснейшее кичхи.
- Дорогой, у них другие традиции, - жена улыбнулась и ласково посмотрела на мужа. - Уверена, Джун взял от них только хорошее.
Все сидевшие за столом ели металлическими палочками. Джун давно не пробовал такого вкусного кимчхи, как готовила мама...
Наён ловко орудовала палочками и украдкой поглядывала на гостя. Красивый, вежливый, но жутко неуклюжий. Она и то лучше справилась бы с подачей.
Джун почувствовал на себе взгляд и, заметив Наён, улыбнулся.
- Что уставился? - спросила девочка, нахмурившись.
- Дочь, нельзя так грубить старшим. Это сын твоей тети, зови его оппа.
- Так это его мы столько ждали? - она с удивлением перевела взгляд на отца.
За столом повисла неловкая пауза. Мать решила сгладить острые углы и ответила на вопрос:
- Со Джун смог вернуться, и это главное.
- Но так нечестно! Почему он не приехал тогда? - не унималась девочка, чувствуя обиду за тетю.
Отец нахмурился.
- Наён, перестань сейчас же. Это дела взрослых.
Девочка насупилась и замолчала.
- Вижу, как тебе тяжело слышать подобное, - сказала женщина. - Прости Наён, она еще ребенок.
- Я не обижаюсь. Тем более, сестренка права, - вздохнул парень.
Супруги переглянулись. Надо было перевести разговор в другое русло.
- Чем ты хочешь заняться в ближайшее время? - спросила мать Наён, беря инициативу в руки.
- Встречусь с друзьями, съезжу в Пусан.
Дядя слушал о планах племянника и думал, что тому и вправду не помешает развеяться.
- Договорились, - заключил дядя. - Даю тебе две недели на отдых. А потом зачислю в штат сотрудников компании. Начнешь с самых низов, чтобы знать, как все устроено. Надеюсь, ты не станешь возражать.
Мужчина выжидающе смотрел на парня, но тот не думал сопротивляться решению старшего.
- Я сам думал об этом, - сказал Джун. - То, чему я учился в Великобритании, не связано с концепцией нашей компании. Чтобы руководить ею, нужно изучить дело.
- А ты смышленый, - дядя был доволен ответом. - Останься ты тогда в Корее, занимал бы сейчас хорошую должность.
- У него все еще впереди, ёбо, - сказала супруга. - Для двадцати шести лет твой чокха многое успел сделать.
- У мужчины должны быть амбиции, - возразил муж. - Ты же знаешь, Со Джун унаследует компанию. Самое время начать вникать в процесс.
- Не беспокойтесь, дядя, я не доставлю вам неприятностей, - Джун встал и поклонился.
Наён фыркнула. Как можно обещать то, в чем не уверен? Даже она, любимая дочь, порою доставляла родителям огорчения.
Когда на стол поставили соджу, Наён отправили в детскую. Джуну снова выпала честь поухаживать за взрослыми. Рисовую водку полагалось наливать в маленькую стопку, держа бутылку двумя руками. И пить при старших полагалось, отвернувшись в сторону. Того требовали обычаи.
Супруга пожелала мужчинам доброй ночи и пошла к Наён. Дядя и племянник остались в столовой. Джун чувствовал, как затекли ноги, но не решался встать из-за стола, чтобы не выказать непочтение.
Дядя выглядел заметно повеселевшим и умиротворенным. То, что в Корее принято пить много соджу, было известно с детства. А корпоративы, на которых обязаны были ходить сотрудники и пить с начальством для сплочения коллектива, являлись обыденностью. И то, что некоторые совсем не умели пить, никого не волновало. Так трудолюбивые граждане снимали стресс.
- Скажи, а что там за история с девушкой? - спросил дядя, заметно захмелев. - Кажется, ты хотел нас познакомить?
Джун нахмурился, не хотелось сейчас думать о той, которая разбила ему сердце.
- По лицу вижу, что ничего не вышло.
- Она выбрала начальника, - ответил племянник, наливая соджу.
- Ххх, она крупно просчиталась, - усмехнулся дядя. - Но это к лучшему. Ничего, скоро ты станешь самым завидным женихом Сеула, как тебе такая мысль? Тогда мы подберем лучшую партию для брака.
Джун повернулся в сторону, выпил содержимое стопки и покачал головой.
- Я не задумываюсь сейчас о женитьбе, дядя. Хочу поработать немного и во всем разобраться.
- Тоже правильно, одобряю. Но поразмысли над моими словами.
Со Джун же подумал, что еще не скоро сможет заставить себя с кем-либо встречаться. Слишком живо было воспоминание о том вечере, разрушившем его жизнь.
* уэсамчхон - дядя по матери
*уэсуньмо - жена дяди по матери
*чокха - племянник
*сабоним - уважительное к мужчине
* ёбо - дорогой/дорогая
*Каннам - самый дорогой район Сеула
* Ханган - река Хан
* соджу - рисовая водка с маленьким градусом алкоголя
* кимчхи - пекинская капуста, приправленная острым соусом и рыбным бульоном
* токпокки - главный ингредиент в рецепте токпокки— рисовые клецки «тток» в форме продолговатых колбасок или брусочков. Они готовятся заранее, после чего тушатся в остром соусе с овощами или мясом.
#АннаДжун
Следующая публикация
Комментарии 28
Корея переживает сейчас демографическую катострофу. Девушки предъявляют мужчинам слишком высокие требования. А еще требуют дорогие подарки. Не хотят заводить детей.
В Корее сильна иерархия не только на работе, но ...ЕщёХочу поделиться здесь информацией о Корее. Сеул чем-то похож на Нью-Йорк, с его бешеным ритмом жизни. Люди там много работают и почти не отдыхают. Все ради того, чтобы обеспечить детям достойное будущее. Школьники много учатся, чтобы получить образование и работать в хорошем месте. Если завалить единый государственный экзамен, это станет трагедией для родителей и самого ученика. В Корее даже много самоубийств среди подростков из-за этого. А еще из-за одиночества. Девушки стали самостоятельными, строят карьеру и не хотят выходить замуж. В корейской семье, как и во многих мусульманских странах, главой семьи и главным добытчиком является мужчина. Он должен обеспечивать семью. А еще ухаживать за престарелыми родителями. Женятся мужчины к сорока годам, когда твердо стоят на ногах.
Корея переживает сейчас демографическую катострофу. Девушки предъявляют мужчинам слишком высокие требования. А еще требуют дорогие подарки. Не хотят заводить детей.
В Корее сильна иерархия не только на работе, но и в семье. Старшие могут распоряжаться судьбой младших.
Очень сложно пойти против воли родителей или старшего в семье.
Браки, в основном, заключаются по расчету. А еще по знакомству. В Южной Корее есть культ еды. Из-за того, что были времена, когда люди голодали. А еще культ красоты. Если ты красивый, то тебе посчастливится найти лучшую работу. Потому там процветает пластическая хирургия.
И если ты некрасивый или с изъяном, то тебе обеспечено незавидное будущее. Даже в семье будут на это указывать.
Потому все стремятся быть красивыми, стройными, милыми. Корейцы бесцеремонны. Они могут указать на недостатки (полноту, большой нос и т.п.), не заботясь о чувствах человека. Но делают это из лучших побуждений. Но если видят красивого человека, могут подойти и искренне восхититься, сделать комплимент. Особенно они в восторге от европейской внешности. Почему я написала в главе о мыслях Джуна, что в Корее люди лицемерны? Все дело в вежливости. Не принято высказывать
свое недовольство, но за спиной тебя обсудят. В Корее сильны традиции. В общем, совсем другой менталитет. И в книге будет еще много моментов, где это будет видно. Но хочу сказать, что это касается только южнокорейцев, я не имела ввиду наших! Тех, которые давно живут на территории бывших советских республик. Наши корейцы совсем другие. Они добрые, гостеприимные, веселые и очень трудолюбивые. А нехороших людей везде хватает. Нельзя ведь по поступку одного человека судить обо всей нации