Леня не раз мне говорил: — Все, не буду больше снимать комедии. Это так тяжко. Возьму мелодраму. И тут же: — Господи, люди так тяжело живут! Пусть посмеются. Многие зрители, незнакомые с ним лично, искренне думали, что Гайдай, снимающий такие веселые и добрые комедии, сам записной остряк. Ничуть. Леня был серьезным, требовательным, очень скупым на эмоции человеком. Ведь он, как и многие мои сокурсники, был фронтовиком, причем разведчиком. В начале войны Гайдая мобилизовали в армию и отправили в Монголию объезжать лошадей. Монгольские лошадки очень низкие, и Ленины ноги задевали землю. Все над ним смеялись. Потом в картине «Кавказская пленница» он посадил Шурика на осла, и ноги героя волочились по земле. Гайдай считал, что это будет очень смешно. Периодически к ним приезжал военком. Выстроит, бывало, всех и спрашивает: «Кто хочет на фронт? Шаг вперед». Ну, все ребята шагнули (похожий эпизод потом вошел в «Операцию «Ы» и другие приключения Шурика»). Потом спрашивает: «Кто немецкий знает?» Шагнул только Леня, а немецкий у него был на уровне иркутской средней школы! Но его все-таки взяли в разведку. Он ходил за «языками». Как-то наступил на проволоку с миной. Взрывом его ранило, врачи хотели отнять ногу, резали раз пять. Леня вспоминал, что перед последней операцией хирург спросил его: «Ты кем хочешь быть?» — «Артистом». — «Без ноги?» — удивился хирург. И ногу ему сохранил… Но рана на ней мучила Леню до конца жизни.