Стихия

Александр Вертинский Самой нежной любви наступает конец, Бесконечной тоски обрывается пряжа, Что мне делать с тобою, со мной, наконец, Как тебя позабыть, дорогая пропажа? Скоро станешь ты чьей-то любимой женой, Станут мысли спокойней и волосы краше, И от наших пожаров весны голубой Не останется в сердце и памяти даже. Будут годы мелькать, как в степи поезда, Будут серые дни друг на друга похожи. Без любви можно тоже прожить иногда, Если сердце молчит и душа не тревожит. Но когда-нибудь ты совершенно одна, Будут сумерки в чистом и прибранном доме, Подойдешь к телефону смертельно бледна И отыщешь затеряный в памяти номер. И ответит тебе чей-то голос чужой: “Он уехал давно, нет и адреса даже…” И тогда ты заплачешь… Единственный мой! Как тебя позабыть, дорогая пропажа!..

пересмотри все, заново и всерьез. место, где ты живешь, ношу, что ты несешь. попробуй начать с листа белого, словно снег: - жить, словно ты жива жить, словно человек Вишня Вечер

Не отчаивайся никогда, Даже в лапах роковой болезни, Даже пред лицом сочтенных дней. Ничего на светет нет скучней, И бессмысленней, и бесполезней, Чем стенать, что зря прошли года. Ты еще жива. Начни с начала. Нет, не поздно: ты еще жива. Я не раз тебя изобличала, И опять ключами ты бренчала У дверей в тайницу волшебства. Мария Петровых

Такая боль — до позвонков. Я вся — сплошной болящий вывих. Не надо мне твоих звонков И монологов торопливых. Я путаю, где сон, где явь, — У боли нет щадящих правил. Оставь меня! Оставь! Оставь! Как ты уже меня оставил… Татьяна Четверикова

Представь себе, что мы не свидимся, Не спишемся, не созвонимся. Тебя там познакомят с витязем, А мне и здесь найдётся нимфа. Воображение противится, Но это не меняет дела: Представь себе, что та гостиница, Взмахнув крылами, улетела. Когда от города останется Вокзал, травой заросший густо, Одноколейка, русло-старица (Река давно сменила русло) — Живи, как будто нас там не было — Всю тину прошлого и глину Давай, вытряхивай из невода! Считай, что мы с тобой могли бы Не затевать всей той истории. Считай, что я не существую. Нет ничего, о чём бы стоило Мечтать и тосковать впустую. Воспоминанья — надоедливы, Их незачем таскать по свету. Давай нам будет не до этого. Но если я к тебе приеду — Мы просто снова познакомимся: Вот ты сидишь в дешёвом баре, И куришь, и листаешь комиксы, И пиво трогаешь губами, И в жизни ничего нет страшного, И никакой тебе печали — И вдруг по-русски кто-то спрашивает: «Мы с вами, кажется, встречались?». Иван Волков

В какой-то миг неуловимый, неумолимый на года, я поняла, что нелюбимой уже не буду никогда. Что были плети, были сети не красных дат календаря, но доброта не зря на свете и сострадание не зря. И жизнь — не выставка, не сцена, не бесполезность щедрых трат, и если что и впрямь бесценно — сердца, которые болят. Римма Казакова

Евгений Евтушенко Проклятье века — это спешка, и человек, стирая пот, по жизни мечется, как пешка, попав затравленно в цейтнот. Поспешно пьют, поспешно любят, и опускается душа. Поспешно бьют, поспешно губят, а после каются, спеша. Но ты хотя б однажды в мире, когда он спит или кипит, остановись, как лошадь в мыле, почуяв пропасть у копыт. Остановись на полдороге, доверься небу, как судье, подумай — если не о боге — хотя бы просто о себе. Под шелест листьев обветшалых, под паровозный хриплый крик пойми: забегавшийся — жалок, остановившийся — велик. Пыль суеты сует сметая, ты вспомни вечность наконец, и нерешительность святая вольется в ноги, как свинец. Есть в нерешительности сила, когда по ложному пути вперед на ложные светила ты не решаешься идти. Топча, как листья, чьи-то лица, остановись! Ты слеп, как Вий. И самый шанс остановиться безумством спешки не убий. Когда шагаешь к цели бойко, как по ступеням, по телам, остановись, забывший бога,— ты по себе шагаешь сам! Когда тебя толкает злоба к забвенью собственной души, к бесчестью выстрела и слова, не поспеши, не соверши! Остановись, идя вслепую, о население Земли! Замри, летя из кольта, пуля, и бомба в воздухе, замри! О человек, чье имя свято, подняв глаза с молитвой ввысь, среди распада и разврата остановись, остановись!

Евгений Евтушенко Любимая, и это мы с тобой, измученные, будто бы недугом, такою долголетнею борьбой не с кем-то третьим лишним, а друг с другом? Но прежде, чем... Наш сын кричит во сне! расстаться... Ветер дом вот-вот развалит! Приди хотя бы раз в глаза ко мне, приди твоими прежними глазами. Но прежде, чем расстаться, как ты просишь, туда искать совета не ходи, где пустота, прикидываясь рощей, луну притворно нянчит на груди. Но прежде, чем расстаться, как ты просишь, услышь в ночи, как всхлипывает лёд, и обернётся прозеленью просинь, и прозелень в прозренье перейдёт. Но прежде, чем... Как мы жестоко жили! Нас бы с тобой вдвоём по горло врыть! Когда мы научились быть чужими? Когда мы разучились говорить? В ответ: «Не называй меня любимой...» Мне поделом. Я заслужил. Я нем. Но всею нашей жизнью, гнутой, битой, тебя я заклинаю: прежде, чем... Ты смотришь на меня, как неживая, но я прошу, колени преклоня, уже любимой и не называя: «Мой старый друг, не покидай меня...»

Приходите ко мне ночевать. Мягче ночи моей — только сны. Я из трав соберу вам кровать на зелененьких ножках весны. Приходите ко мне молодеть. Ванну примете в горной реке. Надо только рекой овладеть и держать ее гриву в руке. Приходите ко мне погрустить, это лучше всего у костра. Надо голову чуть опустить и тихонько сидеть до утра... Глеб Горбовский

Можно я к Вам просто приеду — Без надежды, без последствий и слёз, Что-то типа «почитать Кастанеду», Не пуская поезда под откос... А вчера я к вам во сне залетала. Хорошо, что разбудить не смогла: Вы б увидели, какая я стала, И забыли бы, какая была. Екатерина Горбовская