СТАТЬ СЧАСТЛИВОЙ...

Накормив мужа завтраком, Арина убирала в шкаф чашки из-под чая, в это время увидела в окно кухни Таньку, продавца из местного магазина. Та вошла во двор и уверенно направилась к дому.
- Не хватало еще с утра пораньше её здесь увидеть, чего она здесь потеряла, наша известная любительница крутить романы с женатыми мужиками, – только и успела подумать Арина, как открылась дверь и появилась на пороге.
Виктор уже уехал на работу на «уазике», сказал, что в район поедет с главой сельской администрации, совещание у того там. Муж работал водителем, иногда ходил по соседям на шабашки, он был хорошим электриком. А в деревне электромонтеры в цене. Жили вместе уже пятый год, но детей у них почему-то не было.
- Привет, - поздоровалась Танька, её в деревне все так называли не уважительно, многим она перешла дорогу.
- Привет, - ответила Арина, - чего это ты с утра пораньше?
- А то, что у нас с твоим мужем Виктором будет ребенок, беременная я от него. Мы любим друг друга и будем жить вместе. Отпусти его. Витька тебя пожалел и не мог сказать об этом, ну вот я сама пришла и говорю тебе откровенно…Не держи ты Витьку, детей у вас все равно нет, да и вряд ли когда будут.
Танька была жестокой и хлестала наотмашь своими словами, ничуть не заботясь о чувствах жены Виктора. Она знала, как наступить на самое больное место Арины. В это время из комнаты вышла свекровь Таисия темнее тучи и набросилась на Таньку, а невестка стояла молча, не могла прийти в себя от услышанного.
- Ах ты, гулящая девка, - закричала мать Виктора на раннюю гостью, значит с кем-то нагуляла ребенка, а повесить хочешь на моего сына. У Витьки моего хорошая и добрая жена, не то что ты. Иди от сюда, уходи, иначе прогоню поганой метлой, ишь чего удумала, - вытолкнула в спину Таньку свекровь.
Арина плакала, свекровь понимала её, очень она жалела и любила свою невестку.
- Не плачь дочка, врет она, эта гулящая Танька, врет. Не мог Витька такого сделать…Он тебя любит, ты же знаешь.
Немного погодя Арина успокоилась, Таисия подумала, что смогла убедить её, но это была просто видимость. Как успокоиться? Арине тоже нужно было собираться на работу, а Таисия обещала дочке, которая жила на другом конце деревни посидеть с внуками, пока та съездит в район в аптеку.
- Ладно, я пойду к дочери побыть с детьми, еще вчера обещала, что с утра приду, она в район съездит быстро. А ты не расстраивайся. Вечером придет Витя вот и разберемся.
Свекровь ушла, Арина хотела было собираться на работу, но передумала, на душе скребли кошки, мысли в голове роились.
- Так вот почему в последнее время Витя изменился. С работы приходил поздно, по телефону кто-то ему постоянно звонил, а он уходил на улицу или в другую комнату. Часто приходили сообщения, он отвечал. А я и не подозревала, что он может закрутить роман на стороне, да еще с кем, с Танькой, которая известна своими любвеобильными похождениями на всю округу. А ведь раньше у нас с ним секретов не было и с работы всегда приходил вовремя.
Арина даже вспомнила, как она однажды в шутку спросила мужа не завел ли он в соседней деревне другую, так Виктор разозлился:
- Мне делать нечего, как по окрестным деревням собирать этих…Ты ищешь повода, чтобы поругаться?
- А оказалось, что он нашел здесь через несколько домов от нас. Вот это да, вот так поворот. Что я должна делать? Все выяснилось, у них с этой…будет ребенок. А я не смогла ему родить, вот как бывает. А ведь мы с Витей мечтали о малыше. А получилось так, что он осуществил свою мечту без меня. Какой позор! Мой муж меня променял на Таньку, на самую гулящую девку в деревне.
Арина накручивала себя, оставшись одна. Очень сильно была обижена на мужа. Ей было очень плохо, не хотелось никого видеть, ни с кем разговаривать. У неё даже не было желания выслушать мужа, его оправдания.
- Хорошо, что он уехал в район, видеть его не могу, - думала она, на работу тоже не хотелось идти, - если Танька решилась прийти ко мне, значит уже все в деревне знают об их связи. Господи, за что мне это? Как мне это пережить?
Решение пришло неожиданно и спонтанно. Арина взяла сумку, быстренько положила туда документы и деньги из комода, оставив некоторую часть, побросала туда только необходимое и вышла из дома. Родители её жили тоже в деревне, но и к ним не было желания заходить. Хорошо хоть остановка автобуса неподалеку от дома, и автобус долго не пришлось ждать.
- Пусть остается здесь со своей Танькой, а я подам на развод. Поеду к сестре, устроюсь на работу…
Автобус увозил Арину в город к сестренке. Она ни на кого не смотрела, отвернулась к окну. Тяжело было ей уезжать из родных мест, от любимого мужа, но уже такого ненавистного, о привычной жизни. Все-таки здесь она была счастлива. А теперь ей нужно это все перечеркнуть и начинать жизнь с чистого листа.
Возвращаясь домой от внуков, Таисия думал о невестке. У неё с утра так и не выходило это из головы.
- Ну приедет Витька домой, ну устрою я ему, быстро забудет свою Таньку… Господи, только бы Аришка не ушла от нас. Ну где еще найти такую невестку? Разве я променяю такую добрую и умную невестку на вертихвостку Таньку. Уговорю я сына, послушает он меня, раньше всегда слушался, вот и сейчас послушает, - думала свекровь, пока шла до дома.
Войдя в дом, сразу же сердцем поняла, что Арина ушла из дома не на работу, кольнуло в груди - ушла её любимая невестка, сумки не было. Немного пришла в себя, отправилась к сватам.
- Сватья, здорово, Арина не приходила случаем к вам?
- Здорово, а почему она к нам придет? Ариша должна быть на работе, или все-таки ушла от Витьки? Понятно, а я не сомневалась, как только дойдут до неё слухи, уйдет она от мужа, характер отцовский, решительный. Я знала, что дойдут до неё слухи о шашнях зятя. А ведь я ему говорила, - горестно качала головой мать Арины.
- Так ты знала, сватья? А мы с Ариной только сегодня утром узнали, эта Танька с утра пораньше заявилась к нам и огорошила, что ждет ребенка от Витьки. Вот ведь какой изменщик, и в кого он у нас? Арина ушла из дома, а куда?
Мать Арины набрала её номер телефона, та ответила:
- Дочка, а ты где? Сватья пришла к нам... Понятно... Ну ладно, осторожно там. Понимаю тебя доченька… - отключила телефон и сообщила Таисии, - вот сватья, я так и думала, в город она подалась к дочке моей старшей, пока там останется, так и сказала.
- Ладно сватья, прости меня, не углядела, пойду я, - опустив вниз голову и вытирая слезы, свекровь ушла домой.
не оправдывался, повесил голову
Пожилая женщина еле дождалась с работы сына, выходила во двор, с нетерпением смотрела вдоль деревни на дорогу. Наконец Виктор приехал.
- Ну что ты, кобель окаянный, ушла твоя Арина от тебя, уехала. А не надо было к Таньке бегать, приходила эта вертихвостка с утра пораньше, заявилась, ребенка говорит жду от Виктора.
Виктор повесил голову, мать поняла, что это правда. Не оправдывался, а только сказал:
- Да, мать, да. Это правда. Будет у нас с Танькой ребенок, а у тебя внук.
- Не надо мне таких внуков, я ведь думала у нас все по-человечески. Арина родит со временем, а ты вон как…
Затаила обиду Таисия и на сына, и на Таньку, очень жалела невестку. Но поделать она ничего не смогла. Арина подала на развод, развели их быстро, и тут же через некоторое время женился он на Таньке. Та ходила довольная, всем хвалилась, что скоро родит Виктору сына, а вот его жена не смогла. Осуждали её односельчане, а ей все, как с гуся вода.
То ли судьба была такая, то ли слезы Арины отлились Виктору с новой женой, но не суждено было родить Таньке. Потеряла она еще не рожденного ребенка, не смогла выносить, не береглась видимо. Потом сколько бы ни пыталась, так и не смогла больше… Что делать, закопал свою боль далеко и глубоко в душе Виктор, ушел весь в работу. А Танька кажется и не переживала, так и жила весело, продолжала ярко краситься, флиртовать с мужиками направо и налево, выпивала, а Виктор ничего не замечал, а может и не хотел.
Арина первое время в городе жила у Ольги, своей старшей сестры в двухкомнатной квартире. Но понимала, что она здесь лишняя хоть и родная сестра. У Ольги муж и дочка, стеснялась она. Муж сестры нашел работу Арине в строительной организации, он и сам там работал мастером. Дали ей общежитие и началась у Арины совсем другая жизнь.
На мужчин не смотрела, видимо была обижена на всех. Но время сделало свое дело. Уже и замечала, как на неё поглядывают коллеги-мужчины. А муж сестры как-то познакомил её с Матвеем.
- Арина, знакомься, это наш начальник участка Матвей. Нравишься ты ему, но подойти боится, говорит, что слишком сурово ты смотришь на всех мужиков, - улыбался он.
Арина протянула руку:
- Очень приятно, Арина.
С тех пор стали встречаться Арина с Матвеем. Он был спокойным и ненавязчивым, знал, что она пережила душевную драму, помогал обрести ей душевный покой. Лед тронулся, заулыбалась Арина, заблестели глаза. Ходили в кино и на концерты. Выезжали на природу с Ольгой и её семьей отдыхать. Время все расставило по своим местам
Сделал предложение Матвей Арине, не смогла отказаться. Очень хотела стать счастливой. Переехала к Матвею в квартиру. Смог доказать он, что любит её по-настоящему. Потом родились у них почти друг за другом дочка и сын. Счастье поселилось навсегда в этой семье, Арина даже иногда ловила себя на мысли, что благодарна бывшему мужу за свое новое счастье. Хорошим, заботливым мужем и отцом был Матвей. Любил свои близких, обеспечивал, никогда не повышал голоса.
Когда Арина с мужем и детьми приезжала в деревню к своим родителям, иногда видела Виктора. Он грустно и холодно здоровался и проходил мимо. Не сложилась у него семья с Танькой, бросила она его и живет он вдвоем с матерью.
Давно уже не осталось никаких чувств у Арины к Виктору. Тот случай она воспринимает, как испытание, которое ей было дано Богом, она прошла его и теперь счастлива. А что думает Виктор, об этом никто не знал, часто вечерами сидит у дома в одиночестве на скамейке и курит.
=================================================
....... автор - Людмила (орфография автора)

СЕСТРУ ОБИДЕЛА...

Одинокой женщине старшая сестра предложила съехаться.
У сестры внучка замуж вышла, а жить негде:
«Мы же с тобой родные, выросли вместе. В твою квартиру заедет моя Танечка с мужем, а ты переезжай к нам. У нас комната свободная, все дети выросли, тихо у нас».
Очень заманчиво, потому что одной иногда бывает скучно – не с кем поговорить. А тут родная сестра с мужем – родные люди.
Плюсов очень много. Например, по очереди готовить. И вообще приятно сидеть за семейным обеденным столом – со своими.
И зимние долгие вечера коротать у телевизора вместе.
Сестра на пенсии. Утром проснутся, позавтракают и гулять. И разговаривать, разговаривать, разговаривать.
В детстве и юности очень дружили, никуда друг без друга.
Есть что-то символическое: в детстве вместе и под старость тоже вместе.
Подумала женщина и решила:
«Обязательно перееду, а свою квартиру молодым отдам».
И было сладко от ощущения, что доброе дело сделает.
Всё обсудили: мебель пусть остается, надо только одежду взять – ничего больше не надо: ни посуды, ни штор, ни телевизора.
Муж у сестры хороший мужик, тихий, не скандалит, без вредных привычек. Много знает, рассказывает интересно – заслушаешься. Так что есть, кому развлекать.
И представила женщина картину: сидят с сестрой на кухне перед новым годом и лепят пельмени, а мужик заглядывает и спрашивает:
«Можно штук двадцать сварить? Есть хочется».
А они с сестрой шутят:
«Ничего, не помрешь с голода, всю ночь есть будешь».
Чем не семейная картина?
Накануне переезда решили еще раз все обсудить, включая документы. Дарить так дарить, пусть все по закону. Если квартира в собственности у молодых, то им спокойнее будет.
Пришла женщина к сестре во второй половине дня. Хозяева готовились обедать.
Сели втроем, сестра зевала, у нее плохое настроение.
За чаем рассказала:
«Бессонница была. Представляешь, только заснула, было час с небольшим. А этого идиота (кивнула на мужа) на кухню понесло. Пить, видите ли, захотел. Воду налил, на стол поставил, рукой двинул и разбил кружку. Двери открыты, я так испугалась. И всё – ночь бессонная».
Невинная история, с кем не бывает? Но младшая сестра задумалась: «Я у себя хоть десять раз ночью встать могу, потому что хозяйка. А здесь еще подумаешь, подняться или до утра терпеть».
И действительность показала свое истинное лицо: сестра привыкла жить по-своему, и ее не переделать. Порядок привычный, все привычно. Все предметы на своих местах. И тут появится другой человек, пусть даже родной – роднее некуда, и тогда запросто случится все, что угодно. Можно через неделю несколько раз поссориться, а уйти некуда, квартира - тю-тю.
Испугалась женщина, после чая сказала:
«Знаешь, Зоя, я дома останусь. Мне свое пространство нужно. А Танюшка молодая, справится».
У старшей сестры глаза стали большими:
«Ты с ума не сошла? Обещала зачем? Я же Танюшке сказала, они с мужем настроились, обрадовались».
Женщина ответила:
«Подумаешь – настроились они. Ничего, не беда. Никуда не поеду».
Вернулась домой, видит – часы остановились, надо батарейку сменить. Поставила табуретку, сняла часы, погладила:
«Хорошие мои, стучите-стучите».
Из холодильника достала малосольные огурчики. Картошку отварила. Свои огурчики, своя картошечка, своя тарелка.
После еды немного полежала, спать в десять вечера легла. Ночью встать можешь, потому что свой угол. Хорошо у себя, хорошо дома.
Сестры долгое время не общались: обиделась старшая сестра. В детстве иное было. И это иное ушло вместе с детством. Сейчас другое. Покой нужен, уверенность нужна, что ты ни от кого не зависишь.
=================================================
....... автор - «Георгий Жаркой». (орфография автора)

ВОН ИЗ МОЕГО ДОМА...

— Вот мы и встретились, Эльвира Степановна, — сказала Наташа и устало потёрла глаза.
— Деточка я… Наташенька… — начала пожилая женщина и тихо заплакала.
…Сын у Эльвиры Степановны вырос красавцем. Половина их небольшого городка знала и саму Эльвиру и её сына. Она была учителем начальных классов в местной школе, а мать Эльвиры, Галину Дмитриевну, так вообще весь город знал. Потому что была она директором той школы когда-то. Но подвело здоровье. Эльвирочка лишилась матери, когда ей было двадцать. Училась она в педагогическом, мечтала, как мама, учить детей. Директором, вместо Галины Дмитриевны, стал важный, представительный мужчина, из области. Много разных реформ задумал он в школе, и начал было воплощать, но его быстро перевели в Гороно, потому что на месте директора школы он и не смотрелся даже. Ему нужно было шире поле деятельности. Вот и заметили его и продвинули по карьерной лестнице. А пока директором стала Зинаида Михайловна, учитель химии: представительная дама почтенного возраста, которая знала и помнила многие поколения и директоров, и учеников этой школы. К ней и пришла устраиваться на работу молоденькая Эльвирочка после окончания института.
Там же, в школе, Эльвира встретила своего будущего мужа. Учитель биологии, симпатичный весёлый мужчина, на которого вся незамужняя часть женского коллектива школы тот час же «положила глаз». Но он выбрал яркую девушку Эльвиру. Строгую, с пышной копной каштановых волос, которую в стенах школы девушка собирала в аккуратный пучок. Но вне школы, она их распускала и выглядела, словно фотомодель с обложки журнала.
Поженились. Через три года родился сын, Семён. Но злой рок, который преследовал их семью, рано забрал у Эльвирочки мужа, а у Семёна отца. Она не верила в эти россказни своей прабабушки. И думала, что уж у неё-то такого не случится ни за что. Однако случилось.
Все женщины в их семье рано теряли мужей. Началось это всё гораздо раньше того времени, которое застала прабабушка. Старенькая совсем, она, тем не менее, находилась до ста лет в ясном уме и твёрдой памяти. И вот она-то и рассказала маленькой Эльвире семейную легенду.
Якобы когда-то в их семье дочь выдали замуж против её воли, по расчёту. Девушка Марфа была своенравная, гордая и непокорная. Она противилась воле родителей, и хотела выйти замуж только по любви, мечтала об этом. Но судьба девушки была давно предопределена. Каким-то образом, Марфу всё же уговорили выйти замуж. Полюбить своего мужа она не смогла. Он оказался грубым, злым человеком, сильно старше её. Обижал жену и бил. Родилась в том браке дочь, Василиса. И её стал бить отец. Уж такого не могла стерпеть Марфа и задумала она плохое. Напоила мужа и отправила в баню. А сама гулять пошла с доченькой. Гуляли они, а потом смотрят, люди бегут, кричат, де, мол, баня до тла сгорела у тебя, Марфа. И вдова ты теперь. Марфа, для вида, поубивалась немного, да и зажили они потом с Василисушкой спокойно. Дело это быстро закрыли: никаких следов преступления не обнаружили. Видимо по-умному Марфа всё обставила. И люди поверили в несчастный случай — Марфа была положительная, благочестивая женщина. Не поверила только старая мать Марфиного мужа, свекровь. Уж она убивалась по сыну, горевала, называла Марфу душегубкой и прокляла весь Марфин род до седьмого колена. Марфа смеялась над ней и не верила в проклятия, выгнала старую женщину за дверь и не пускала больше. Однако с тех пор так и повелось в их роду: мужья не доживали до старости…
Растила Эльвира Семёна одна. Так и не вышла больше замуж, хотя предложения поступали. Но, видно, одного только мужа своего могла любить Эльвира, никто другой ей не нужен был. Все женщины в их семье были такими: об этом тоже что-то говорила прабабушка...
Пришла пора Семёну жениться. Конечно же, Эльвира Степановна уже пыталась распланировать его будущую жизнь, и у неё на примете была пара достойных кандидаток. Но Семён привёл в дом Наташу: простую, как две копейки, медсестру, плюс немного старше себя. Люблю, говорит, женюсь. Эльвира Степановна «в штыки» восприняла новость: «Только посмей!» — заявила она сыну, переходя на высокие ноты так, что зазвенели подвески на чешской люстре. Голос у неё был поставлен хорошо: всё-таки столько лет учителем проработала! А, пытающейся, было, вставить хоть пару слов Наташе, она ответила:
— А тебя я знать не знаю, и знать не желаю! Вон из моего дома! Вон!!!
Девушка заплакала, а Семён, ненавидящим взглядом посмотрел на мать и заявил, что уйдёт вместе с ней.
И ушёл.
По своим каналам, Эльвира Степановна навела справки о Наташе. Новости её не порадовали: беднота, голь перекатная. Мать и отец — простые люди, работают с утра до ночи, а из бедности никогда не вылезали. Наташа у них старшая дочь, ещё две младшие есть. Недавно она бросила учёбу в медицинском институте, в котором обучалась в соседнем городе, потому что пришлось пойти работать, когда у родителей совсем с деньгами плохо стало — отец ногу сломал, работать не мог. Сейчас работает в поликлинике медсестрой.
Поселились молодые сначала у старенькой бабушки Наташи, Ефросиньи Петровны в частном домишке на краю городка. Отопление печное, огород, туалет на улице. Эльвира Степановна полагала, что сына надолго не хватит, жить в таких условиях. А нет. Видно, и правда, любовь была между ними.
Бабулечка скоро слегла совсем и Наташа за ней ухаживала, а через некоторое время остались они в избушке этой вдвоём с Семёном. Родилась дочка у них, Марина. Наташа ловко управлялась по хозяйству и всё у них было ладно, да гладко. Семён много работал. И время от времени нет-нет, да и слышал, какие сплетни распускает о Наташе его мать. Что ленивая, что не годная, и что, наверное, ведьма. Потому что заколдовала сына, окрутила, заставила бросить все перспективы и теперь он живёт с ней в грязи, голодный и несчастный. Она не готовит ничего, не убирает, а его опаивает чем-то, чтобы не бросил он её и продолжал с нелюбимой жить. И ребёнка обманом родила она, чтобы покрепче к себе привязать.
Семён молчал, на такие сплетни не реагировал никак. Но мать не унималась. Ведь знакомых у неё было, почитай, весь городок их небольшой. Кто-то сам у неё учился, кто-то уже и детей своих привёл. И каждому она про Наташу гадости нашёптывала.
Вышла Наташа на работу, как подросла немного Марина. Там ещё хуже стало. Наташа прямо чувствовала, что за её спиной шепчутся и на неё косятся. А иногда и в открытую посмеиваются. Что дочка у неё растёт «чудная» и, наверное «того», потому что не похожая на остальных, молчаливая какая-то, с детьми не играет, не шалит, а всё книжки разглядывает. Наверное, Наташка и ей какие-то зелья даёт, чтобы она такая росла. И дома у неё грязь, печка чёрная, окна не мытые. Мариночке тоже досталось. Побили её однажды дети в детском саду. А она тоже побила кулаками детей, когда те обозвали маму ведьмой, а её саму — ведьминым отродьем.
Так и закрепилась за Наташей обидная кличка «ведьма». Всё сходилось: жила на краю города, у леса, молчаливая, смурная, травки собирала.
Наталья, и правда, любила травы собирать. И медицину любила. Мечтала восстановиться в институте, доучиться и врачом стать. Домик бабушкин они с Семёном подремонтировали, забор хороший поставили, колодец новый вырыли. А потом взяли и в соседний город уехали. Стали квартиру снимать: Семёну предложили там место хорошее. Он на заводе отличным токарем был, на месте обучился. С тех пор, как ушли они от Эльвиры Степановны с Наташей, стал Семён работу искать. В институт не поступил, а в армию его не взяли: плоскостопие. Явился на завод, взяли учеником токаря, так и пошло. А у него талант к этому делу обнаружился, просто «золотые руки». Даже не хотели его отпускать с завода, да знакомый пообещал ему ещё больше платить. Он хотел частную фирму открыть, вот и сманивал специалистов.
Так и переехали в большой город. А домик свой, со временем, продали. Нашлась семейная пара, желающая его купить, он ведь добротный был, хороший.
С Эльвирой Степановной так и не общались.
Та частная фирма знакомого разорилась, дело не выгорело. Семён поискал-поискал место, да быстро нашёл, хорошо устроился. На другой завод, оборонного значения. А Наташа исполнила свою мечту — восстановилась в медицинском институте, ведь доучиться ей всего ничего оставалось. Мариночка росла хорошей, толковой девочкой, тоже мечтала, когда вырастет, врачом стать, как мама.
***
— Вам надо ехать в областную больницу на консультацию. Здесь таких специалистов нет, — сказала врач и стала выписывать направление. — Идите в регистратуру, поставьте печать. Всё. Потом ко мне опять придёте, будем думать с вами.
Эльвира Степановна брела по коридору поликлиники, еле переставляя ноги. «Странный врач. Почему нельзя здесь, на месте всё проверить? Зачем куда-то ехать?! — негодовала она. — Да и вообще, зачем всё это? Намучилась уже. Не поеду. Чему быть — того не миновать. Буду пить свои таблетки, как и раньше. И ждать конца»
Совсем расстроилась Эльвира Степановна, заплакала. И когда она достала свой номерок, чтобы взять из гардероба куртку, её заметила та врач:
— Поставили печать? — строго спросила она, сверкнув стёклами очков.
Эльвира Степановна отрицательно замотала головой, не в силах ничего сказать.
— А чего так? Ну-ка…
Врач взяла из рук пожилой женщины бумажку и решительно шагнула за дверь регистратуры:
— Девочки! Тут мне нужно…
Эльвира Степановна бессильно опустилась на мягкий пуфик, который стоял в холле поликлиники.
— Вот! Обязательно езжайте! Там, говорят, хорошие специалисты, проверят всё, разберутся! — через пару минут врач вручила Эльвире бумажку с печатями.
***
— Невозможно, как долго принимает врач! — посетовала полная женщина, отдуваясь и обмахиваясь толстой папкой с разными медицинскими документами. — Ну и жарища, духота…
— Да вроде как, быстро было, — ответила маленькая аккуратненькая старушка, которая тоже сидела в очереди. — Это вот та женщина зашла и застряла прямо! Полчаса, наверное, уже не выходит…
В кабинете сидела Эльвира Степановна, а напротив неё — Наташа. Вернее, Наталья Романовна, врач, специалист. Эльвира плакала.
Наташа сразу её узнала. Эльвира была всё такая же статная и красивая, только постарела сильно. Да и что ж, уже почтенный возраст — семьдесят семь лет ей было. А болезнь у неё оказалась не опасная. Наташа хорошо разбиралась в этом. Но то, что она приехала, проконсультировалась, — это хорошо. Назначила ей Наталья лечение, но Эльвира не спешила уходить. Она плакала и очень просила простить её.
— Эльвира Степановна! Здесь не место для разговоров, меня ждут пациенты! Да и не за что мне вас прощать, всё в прошлом. Это было так давно, что быльём поросло. А внуки… Всё хорошо с ними, живём, не жалуемся. Да. Маришка школу закончила, поступила, Серёжа учится ещё. Семён на заводе работает, шестой разряд получил. Денег у нас хватает. Вы идите себе, лечитесь…
— Понятно… — тихо сказала Эльвира Степановна и поднялась со стула, — Я бы тоже не простила…
***
— Наташ, жалко её… Всё таки мать… — проговорил Семён вечером, обнимая жену за плечи. Наташа рассказала ему, как Эльвира Степановна приезжала сегодня к ней на консультацию.
— А ей было нас не жалко? Зачем она сплетни распускала? Мстила? Чего она хотела добиться? Жизнь нам испортить? Как так можно, а? Ты ведь сын ей родной.
Семён ничего не ответил, только вздохнул и взял в руку пульт от телевизора. С Наташей он нашёл своё счастье и ни о чём не жалел. Она родила ему двух чудесных детей, она прекрасная жена и мать. А его мать… Ну это её выбор. Ведь она сама выгнала их. Точнее Наташу. А он просто ушёл вместе с ней. Как было её бросить?
***
— Бабушка, а это кто? Ты что ли? Красавица какая! — Маришка разглядывала старый альбом и, улыбаясь, с трепетом переворачивала жёлтые страницы.
Вот уже три раза она приезжала к Эльвире Степановне в гости. После учёбы в институте садилась на автобус и через час была на месте. В тот вечер она слышала разговор родителей. Она давно задавалась вопросом, где бабушка и как она живёт. Мама всегда отвечала, что бабушка живёт в другом городе и видеть их не хочет. Маришка не понимала, отчего так? А мама не любила говорить на эту тему.
Девушка на следующий день отыскала среди старых писем и документов адрес бабушки и отправилась к ней, ничего никому не сказав.
Пожилая женщина была очень рада внучке. Они обнялись, и потом пили на кухне чай. А потом долго разглядывали семейный альбом. Маришке безумно нравилось всё это, она была убеждена, что каждый человек обязан знать свои корни, своих предков. И этот семейный альбом многое для неё открыл…
Врачом она быть давно передумала, и поступила на филологический факультет. Эльвира Степановна была рада за внучку, она любовалась ею и с улыбкой слушала, как по-умному та рассуждает. «Молодец, девочка! — всё повторяла она. — А как на Семёна похожа…»
***
— Мам, пап! У меня сюрприз!
— Маришка! Где тебя носит?! Мы ждём, за стол не садимся, обещала же, что к трём вернёшься! И куда моталась? Что за секреты? — мама вышла в прихожую и набросилась на Маришку с вопросами.
У Натальи был день рождения. В большой комнате стоял стол с угощениями и четыре стула вокруг него.
— Мам! А у нас есть ещё один стул? — заглянула в комнату Маришка.
Эльвира Степановна стояла за дверью квартиры на лестничной площадке и ужасно смущалась. Глупо как-то, по детски… И зачем она повелась на уговоры Маришки и поехала с ней?
— Всё, ухожу, — решила Эльвира, но тут приоткрылась дверь и высунулась Маришкина голова:
— Заходи, бабуль! — произнесла она заговорщическим шепотом.
— Мама?! — Семён был изумлён, когда увидел Эльвиру Степановну, робко снимающую обувь в коридоре.
— Что там у вас? Мы за стол сегодня сядем или нет? — спросила Наташа из кухни, нарезая хлеб и выкладывая его на тарелку. — И при чём тут пятый стул, Маришка?
— Знакомься, Серёжка! Это твоя бабушка. Правда, классная? — сказала Маришка брату и подмигнула. — Она бывший учитель! А ну!!! Показывай свои тройки!
Маришка, шутя, надвигалась на брата с угрожающе поднятыми над ним руками и выпученными глазами.
— Бывших учителей не бывает, — улыбнулась Наташа, входя в прихожую и вытирая руки о кухонное полотенце.
— И бывших врачей тоже, — произнесла Эльвира Степановна и обняла невестку.
— Может… всё-таки, за стол сядем? — спросил, наконец, Семён, неловко переминаясь, с ноги на ногу.
Пауза затянулась. Каждый думал о своём. И только на кухне тихо тикали часы, а за окном шумела проезжающая электричка.
Пятый стул принесли из кухни, и тарелку, и вилку тоже. Сначала Эльвира Степановна чувствовала небольшую неловкость, но потом понемногу расслабилась. Они с Маришкой заранее обговорили, выбрали и купили Наташе подарок — серебряный кулон и он ей очень понравился.
— Ну, Маришка! Ну, учудила! Помирить нас вздумала! — всё повторял отец.
— А то! — хорохорилась девушка. — Так нельзя! Живём рядом и не общаемся. Это же глупо! И надо знать свои корни, своих предков, поддерживать родственные отношения, но… это я уже говорила… Таак! Что тут у нас? Бекончик, колбаска… Серёжка! Ты всю красную рыбу съел, оставь сестре хоть чего нибудь! — Маришка потирала руки и смотрела на стол, выбирая, что бы положить себе на тарелку.
Эльвира Степановна улыбалась, глядя на Маришку, а в глазах её снова заблестели слёзы. Наташа заметила это, тепло улыбнулась и ободряюще положила ладонь на её сухонькую ручку. И покивала головой: ничего, мол, всё же хорошо!
Она больше не обижалась и не сердилась на пожилую женщину. Какой в этом смысл? Всё уже в прошлом.
===========================================================
....... автор - Жанна Шинелева (орфография автора)