Аллея мыслей

Хлеб - всему голова!

Я шёл выносить мусор и увидел на снегу полбуханки хлеба. Я поднял его, хлеб оказался высохшим и больше напоминал камень, и кинул в контейнер. Только я отошёл, как услышал сзади ругательства. Я обернулся. Наклонившись, в контейнере ковырялся очень пожилой человек. Бомж!?, - подумал я, - Хотя, нет. Одет прилично. Что же его так заинтересовало в этом ящике? Дед достал тот самый хлеб, стряхнул его и бережно убрал в пакет. Чудной! - опять подумал я и пошёл домой.
На следующий день я снова встретил этого деда, но уже на остановке. Он понемногу доставая хлеб из пакета кормил птиц. Я присел рядом с ним на скамейку. Я внимательно наблюдал как птицы подходят и берут крошки хлеба, причём делают это аккуратно и неспешно.
- Им важно очень хорошо питаться. Зимой без еды очень тяжело и можно погибнуть, - внезапно еле слышно сказал старик, - Я никогда не думал, что настанет тот день, когда люди перестанут ценить хлеб. Каждый день я собираю его на улице, в помойках. За последние годы я видел кучу всякого хлеба, который просто был никому не нужен. Куча хлеба, - он задумался, - Моей маме не хватило лишь маленького кусочка, а тут куча...
Какая-то медленная дрожь прошлась по мне. Я сидел и тупо молчал, смотря на его старые скукоженные руки, которые всё доставали и доставали нескончаемые крошки из пакета. Я даже не заметил как подошёл мой автобус, открыл двери, закрыл и уехал. Тогда мне почему-то хотелось слушать его голос. Я как будто всю жизнь был знаком с этим человеком.
- Тогда нас эвакуировали, - снова услышал я - Несколько дней мы ехали на поезде в неизвестность. Мне было восемь, а Сашке полгода. Мама всегда крепко прижимала нас к себе, чтобы согреть. Было очень холодно. Еды практически не было. Каждый сухарик мама делила на две половины, один что побольше отдавала мне, а другой клала себе в рот, долго жевала и отдавала Сашке. Вон прям как эта ворона.
Я посмотрел и действительно та, что побольше кормила изо рта того, что поменьше. Старик достал кусок побольше и кинул вороне и продолжил:
- Нас тогда бомбить стали и поезд встал. Дальше ехать нельзя было. Я не знаю где мы были? Кругом леса, поля и зима. Многие тогда погибли. Хоронили прямо в снегу, не было сил совсем, да и лопат тоже не было. У кого ещё были силы, то те уходили. Но куда никто не знает. Мама взяла Сашку и мы пошли через лес. Шли долго и сколько я тоже не знаю. Ели снег, тогда он казался таким вкусным. Мама говорила, что это такая белая вкусная каша. А потом закончился последний сухарик. А потом...Потом мама не проснулась. Я понимал, что нужно идти. Во чтобы не стало, но нужно идти. Я взял Сашку на руки и мы шли, шли, шли... Я помню как я упал. Казалось всё! Я смотрел на Сашку, а он улыбнулся и посмотрел куда-то в сторону. Я из последних сил поднял голову и увидел недалеко огромную собаку, тогда я ещё не знал, что это был волк. Я никогда их не видел. Он подошёл к нам и обнюхал. Сашка протянул ему руку. Что-то такое знакомое было в этих глазах. Волк пошёл, остановился и будто зовя меня, снова пошёл. Я не знаю откуда у меня взялись силы, но я прихватив брата пошёл за ним. Через два поля мы вышли к деревне и тут я снова упал. Очнулся я от того, что меня кто-то гладил. Я открыл глаза и закричал - Мама!Мама! Но это была не она. Напротив сидела женщина и растирала меня чем-то. Сашка лежал в люльке и пил молоко. Очухавшись, я рассказал всю нашу историю этой женщине и про большую собаку тоже. Она лишь тогда улыбнулась и сказала, что в их краях никогда не видели волков. Эта женщина приютила нас и стала нашей мамой. Но мы с Сашкой ещё долго таскали и прятали хлеб под кроватью. Мы ждали, что придёт мама и мы обязательно её накормим.
Последний автобус! - услышал я чей-то голос. Я обернулся, но рядом никого не было. Я ехал домой и всё время думал об этом старике. Впервые в жизни я стал уважать хлеб. Если я находил засохший хлеб, то размачивал его и отдавал птицам. Лишь тогда, сидя там на остановке, я понял, что тот кто знает, что такое голод, никогда не выбросит хлеб.
Когда-то давно говорили, что хлеб всему голова и я очень надеюсь, что прочитав этот рассказ люди будут более бережно относиться к хлебу. И я очередной раз не увижу его на мусорке.
Автор: Игорь Шихов

Жизнь продолжается...

20 лет назад я пережила большое горе - летом погиб мой сыночек Артемка. В семье мы его звали Артюша, ему было 17, он был золотым ребенком, но так получилось, что слишком беспечным. Нырнул не там, где надо, и все.
Для меня со смертью сына остановилась жизнь. Я не замечала ни друзей, ни буйствующее вокруг лето, ни себя саму. Так получилось, что у нас с мужем больше не было деток. Я просто опустила руки, хотя были еще молодые, мы поженились сразу после школы, через год родился Артемка, поэтому на момент его гибели мне только исполнилось 36 лет. Я забросила все, просто сидела и плакала, иногда выла по ночам, уволилась с работы, муж сначала пытался как-то поддержать, поговорить, а потом рукой махнул. Через какое-то время перешел спать в другую комнату. Я не готовила, не стирала, не убирала, иногда бывало, что даже не расчесывалась, не жила, а просто существовала.
Я полностью оборвала связи со всеми родственниками, для меня они все стали предателями, что через год перестали ходить в трауре, я не хотела ни с кем разговаривать, никого видеть, я хотела умереть, просто умереть!
Через 3 года после смерти сына я стала выходить на улицу, меня начали посещать друзья Артюши, мы вместе ходили на кладбище. Через 6 лет после смерти сына я начала общаться с родственниками, потихоньку возвращалась к жизни, точнее, училась заново жить, разговаривать, улыбаться - все заново.
Муж всегда был рядом, помогал, ничего не говорил. Через год мы получили приглашения от моей племянницы на свадьбу, я сначала отказалась, но меня уговорили, тогда я впервые рассталась с трауром, сняла черную одежду и косынку. После свадьбы я начала потихоньку приходить в себя, подстриглась, подкрасилась, купила новую одежду, с мужем наладились отношения.
В конце осени муж предложил поехать в санаторий на 21 день, отдохнуть и подлечиться. Санаторий - прелесть, в березовой роще, красота. Здесь у нас с мужем был второй медовый месяц, отдохнули на славу. Скажу так: после смерти сын мне никогда не снился, хотя я очень просила его. А тут перед Новым Годом приснился, такой веселый, радостный, и говорит мне: «Мамочка, не переживай, скоро мы будем вместе». Проснувшись утром, я просто была уверена, что скоро меня сын заберет. Я рассказала о сне всем, меня никто не мог понять, потому что когда я рассказывала, я светилась.
К тому времени я устроилась на работу, в январе у меня был медосмотр, после чего мне сообщили, что у меня что-то не то по гинекологии. Скажу так: мне неоднократно было плохо, и врачи просили меня лечь на обследование, подлечиться, пугали ранним климаксом, который и наступил этой осенью, поэтому это было для меня не новостью. После уговоров мужа, я пошла к врачу.
Скажу, что у нас в поселке был только гинекологический кабинет с очень плохой лабораторией, меня посмотрел врач и вынес вердикт: опухоль шейки матки.
Вот оно что, я помню до сих пор, что у меня было на душе, так вот где мой конец жизни запрятался. Я не таилась, рассказала мужу, а тот в свою очередь позвонил племяннице, она живет в столице, вместе они уговорили меня приехать на осмотр и консультацию.
Меня поселили в центре гинекологии и репродуктологии, набрали кучу анализов, осмотр за осмотром, и никто ничего не говорит, все молчат, носят бумажки, я не выдержала и попросила врача выписать меня, он согласился, но попросил сдать еще один анализ. Сдала, говорю: «Можно уже домой уезжать, умирать», мне даже не было интересно, что со мной.
Врач посмотрел на меня и говорит: «Можно, но только ехать, но не умирать, Вам надо жить еще долго». Я только улыбнулась: «Доктор у меня опухоль, какая долгая жизнь»? Доктор обнял меня и говорит: «Я Вас попрошу пройти со мной на узи, последний раз, я Вам хочу показать Вашу опухоль».
Я удивилась, зачем? Пошла, а он говорит: «Мужа позовите, пусть тоже на опухоль посмотрит». Я думала, что он издевается. Пришли на узи, я увидела огромное темное пятно, оно было большое, я расплакалась, а врач говорит: «Ну вот, и чего Вы тут сырость разводите, хотите послушать?» Я не поняла, он включил звук, а там сердцебиение, он улыбается и говорит: «Вот она Ваша опухоль, 21 неделя ей, точнее им, посмотрите - их двое».
У меня пропал дар речи, муж плакал. Когда шок прошел, врач сказал, что у меня все нормально, мои мальчики развиваются нормально. С 24 февраля у нас началась новая жизнь, мы ждали рождения мальчиков, я просила сына, чтобы он мне приснился, но он не приходил. Благодаря врачу, я выносила и сама родила своих мальчиков, хотя все говорили, что с моим возрастом придется делать кесарево.
Между мальчиками разница 12 минут, когда родился второй, я увидела Артюшу, мальчик был копия мой покойный сын, даже родимое пятно на спине, как у него. Первого малыша мы решили назвать в честь врача, который привел их в этот мир – Павлом, а вот второго я хотела назвать Артемом, но меня все отговаривали, говорили, что нельзя, грех, и я сдалась, мальчика назвали Алексеем. Сейчас моим сыночкам 11 лет, Пашка - энергичный парень, без синяка и день не проходит, а вот Лешик - спокойный, как Артемка, они и внешне похожи, и характерами, даже почерк одинаковый. Он, так же как и покойный сын, увлекается электроникой и радиотехникой.
Вот так ко мне вернулся мой сыночек, может быть там, на верху, решили, что я заслужила хоть немного радости, не знаю, но я рада, что у меня такие золотые дети и мой муж, который всегда был рядом!