Предыдущая публикация
Мечты сбываются.
(Мистика, ужасы)
- Ты слишком толстая! – ошеломленно пробурчал мужчина, – Мне даже стоять рядом стремно, вдруг кто-то из знакомых увидит. Какой был смысл обманывать и фотошопить, если собиралась со мной встретиться в реале?!
– Но и ты не худой, – ответила девушка, чувствуя очередной провал, – Ну да, я обманула... Но некоторым мужчинам полнота нравится.
– Полнота, но не туша бегемота! – возмущенно потрясая собственным вторым подбородком, произнес потенциальный жених из интернета и, в который раз, одернул коротковатую футболку, которая задиралась на его пивном пузе. – Короче, больше мне не пиши! И цветы ты не получишь!
– Да подавись своим веником! - она круто развернулась и тяжело потопала к выходу из парка, невезучая толстая девушка с редким и ужасным именем Груша. На самом деле Груша была Агриппиной, мама назвала дочку красиво и не банально, но она не подозревала, что греческое Агриппина означает «горестная». И если верить, что имя это некий код, то судьба дочки вряд ли могла сложиться гладко.
В школе над Грушей постоянно издевались, но девочка утешала себя, что сядет на диету и похудеет. То, что можно сесть на диету прямо сейчас, Груша, осознавала, но с мамиными пирогами и другой домашней выпечкой похудеть было нереально. А когда девочка пыталась есть поменьше, то всегда ощущала безудержный голод, сосущий ее пухлое тело, и неизменно срывалась, наедаясь до болей в желудке в очередной «последний раз».
И кушала Груша чудесные мамины пироги ровно до двадцати семи лет, пока ее родительница не решилась на переезд к сестре в деревню. Дочь осталась в городской квартире одна, и наконец-то могло наступить время давно запланированных перемен, но Груша продолжала налегать уже на магазинные пироги и плюшки. Привычка оказалась непреодолимой!
И все равно Груша верила, что она сможет пересилить себя и сядет, наконец, на диету либо ненавистная толщина вдруг возьмет и... рассосется. Организм поменяет метаболизм, перестанет копить жир и начнет интенсивно его сжигать, бывают же случаи чудесного похудения! Груша не раз о них читала в интернете.
После неудачного свидания со жлобом, который зажал цветы, окончательно разочаровавшаяся в мужчинах Агриппина отправилась в магазин.
Но сравнение ее фигуры с тушей бегемота было свежо и продолжало ранить, поэтому толстушка купила всего лишь немного сыра в нарезке, небольшой пакетик со смесью орехов и бутылку минералки. После чего вернулась опять в парк, просидела там до позднего вечера (сыр и орехи сошли за непривычно легкий ужин) и собралась домой, когда уже включились фонари и народу в парке почти не осталось. Вот тогда-то Груша и наткнулась на старую бомжиху, бесцельно топтавшуюся под фонарем на одной из пустых боковых аллеек.
Старуха была очень грязной, вонючей, и при этом отчаянно хайповала- ее брови и остатки волосенок были густого синего цвета и такой же колоритной была одежда в виде сильно поношенного балахона из грубых толстых нитей мешковины. Кое-где на рубище виднелись прорехи, сквозь которые просвечивало высохшее, в странных пятнах тело.
Услышав, как старуха мяукнула, Груша от неожиданности вздрогнула, уставилась на бомжиху и секунду спустя разглядела под мышкой у нее котенка, который принялся активно вырываться. Неприятные, в каких-то жутких черных болячках старческие руки не вынесли напористой атаки, и котенок с размаху плюхнулся на асфальт, но не убежал, а лег на босую черную ступню бомжихи и замер. Видимо уже наскитался досыта, да и выглядел малыш соответственно: очень тощий и какой-то сплющенный, с пыльный клокастой шерстью, и – о боже! – только одним здоровым глазом. Второй, как с острой жалостью заметила девушка, у бедной зверюшки вытек.
Проникнувшись горячим сочувствием, Груша решила забрать котенка к себе домой, вымыть и накормить, но дурачок ей в руки не дался, а мигом взобрался по платью старухи к ней на плечо.
А бабка явно пребывала не в реальности, а где-то далеко, дрейфовала в глубоком маразме.
«Надо бы пристроить и бомжиху, такой на улице не выжить, – потрясенно подумала Груша. – Таращится словно младенчик, осталось агукнуть и слюнки пустить... Интересно, она еще не разучилась говорить?».
– Бабуль, ау! – Груша сделала шаг к старухе и помахала у нее перед глазами ладонью с растопыренными пальцами. – Куда вас проводить? А то холодает...
Бабка неожиданно повернулась на звук голоса и, сделав два нетвердых шага, целеустремленно пристроила свою грязную растрепанную голову на пышную Грушенькину грудь. И замерла, оцепенев, будто прислонилась к доброй теплой печке. При этом запах от бомжихи шел убийственный!
Разгневанная Груша негодующе вскрикнула и резко оттолкнула от себя сумасшедшую вместе с цепляющимся за нее котишкой. Очень неудачно оттолкнула, прямо на фонарный столб. Потеряв равновесие, бабка с размаху приложилась о столб головой и рухнула плашмя на асфальтовую дорожку. Котенка погребла где-то под своим телом.
К счастью старуха оказалась крепче, чем выглядела. Даже поднялась с асфальта самостоятельно, и сразу опять застыла в отрешенном оцепенении, а котенок признаков жизни не подавал, и девушка почувствовала себя убийцей, разрыдалась и решила хотя бы похоронить бедняжку. Она подобрала с асфальта котенка – почему-то не мягко обвисшего, а жесткого и твердого, как деревяшка, и понесла через ночной город к себе домой. Не руками же могилку копать, да и трупик надо пристроить в коробку из-под туфель, которая дома точно где-то была.
А бабка с тем же безучастным видом вдруг потащилась следом за Грушей, но прогонять ее девушка не стала. Даже старалась идти помедленнее, чтобы странно передвигающаяся старуха – та с усилием кидала себя вперед судорожными рывками, – за ней успевала.
***
То, что она умерла, бабка Акулина так никогда и не осознала. Последним ее смутным воспоминанием, словно из другой жизни, был слух о том, что не верующие в Бога нечестивцы свергли царя-батюшку. Об этом Акулине сообщил сосед, и бабка бросила полоть огород и поспешила в избу к внучке Малаше поделиться страшной новостью, но добежать не успела.
Все вокруг содрогнулось от адского, быстро приближающегося воя, и на их маленькое лесное поселение рухнуло объятое огнем чудище ростом с вековую сосну и с огромным бочкообразным телом, покрытом пышущей жаром металлической чешуей. Помертвевшая Акулина застыла соляным столбом на крыльце дома и только крестила это чудище - огненного змея, приговаривая: °Изыди, нечистая сила! Господи, помилуй нас! "
Не помиловал. Огромное тело змея какое-то время ворочалось на вздыбленной, перепаханной глубокими бороздами земле, а бабка Акулина, заскочив наконец-то в дом, горячо молилась, не отлипая, впрочем, от окна, внучка же со страху забилась в щель за печкой и не выдавала себя даже писком. Потом чудище рыкнуло, высоко подпрыгнуло, и, растопырив куцые странные крылышки, взлетело и унеслось прочь.
А бабка с внучкой остались единственными обитателями погибшей деревушки. До ближайшей деревни было целых два дня пути.
После падения огненного змея выжженная земля на пепелище стала светиться густо-синим, а лесное зверье, птицы и даже комары пропали, но бабка с внучкой уйти из нехорошего места не могли - обе тяжело заболели.
У бедной день и ночь исходившей криком Малаши в какие-то три дня отгнили и отвалились по локоть руки, после чего пришел конец ее мученьям. А Акулина полежала в беспамятстве пару дней и вдруг поднялась, ощущая себя после болезни словно не в своем теле. Перестало щемить старое изношенное сердце, не донимала больше ломота в суставах и боли в пояснице, а когда Акулина оступилась и упала с высокого крыльца, она даже не почувствовала удара о землю. Подводила только голова – в ней что-то хлюпало и колыхалось, словно вместо мозгов плескалась жижа, и все воспоминания, кроме падения змея и смерти Малаши, начисто выветрились.
Старуха собралась навсегда покинуть родной дом, и тут увидела выжившего увечного котенка - один глаз звереныша, с воткнутой в глазницу толстой щепкой, полностью вытек и представлял собой свежую кровавую рану. Живая кровь Акулину взволновала. Она подхватила на руки истерично вопивший комок шерсти и ... тут же задушила и высосала из обмякшего тельца кровь, мягкий жирок и все соки, оставив на костях лишь сухие жилистые мышцы. Это была её первая еда после болезни. Трупик котенка старуха-зомби равнодушно выкинула в кусты, но через какое-то время он догнал свою мучительницу. И хоть выглядел звереныш теперь плоским и изможденным, оказался верным спутником во время её очень долгих странствий. А уж питался он гораздо лучше хозяйки, ибо бывал сыт, высосав крошечную птичку или мышку, или даже кровь из одного человеческого пальца, который хозяйка всегда ему предлагала во времена удачной охоты. Только вот охотиться им становилось все тяжелей. Из деревень и небольших поселений старуху с котенком потенциальные жертвы гнали взашей, к жилью и домашней скотине не подпускали, поэтому Акулине пришлось промышлять в больших городах, где было много пьяных или спящих на улицах грязных людей. С активной «едой» постепенно истлевающая старуха-зомби уже не справлялась.
***
Сегодняшняя охота в ночном парке поманила редкой удачей. Добыча была не пьяна и активна, но как же крупна и жирна! Как щедро налита питательными соками, и если постараться насосаться ими впрок, Акулине и ее маленькому спутнику останется только найти тайное покойное убежище, чтобы погрузиться в длительное сытое оцепенение на всю позднюю осень и даже часть зимы. Самые голодные для зомби времена, когда все живое отсиживается в укрытиях, а грязные люди с улиц перемещаются под землю, на теплые трубы.
А как от морозов портится мертвая плоть! Кожа трескается, тухлое мясо отваливается кусочками, и появляются дыры, где-то обнажается и кость. У котенка гнилая шкурка кое-как держится за счет намертво сцепившихся колтунов, а Акулине прорехи в теле приходится замазывать грязью, маскируя под обильные болячки. Подошвы же ног истерлись больше всего, и пятка, ставшая гулкой костяшкой, часто мешает подкрасться к жертве беззвучно.
Груша, бредущая по ночному городу с дохлым котенком на руках, не раз оглядывалась на тащившуюся позади босую старуху, которая цокала по асфальту, словно на каблуках. Это девушку и озадачивало, и забавляло.
Потом Агриппина совершила самую большую в своей жизни глупость – решила срезать путь до дома через старые гаражи. Она ушла с хорошо освещенной улицы и пошла по темным закоулкам между ржавыми железными коробками и пыльным бурьяном. Вот там-то звереныш внезапно «ожил» и укусил обнимающую его руку. Так сильно, что пробил вену на запястье, из которой потекла темная струйка крови.
– Ах ты гаденыш! – испуганно вскрикнула Груша, и попыталась оторвать от руки взбесившееся животное. Но жалкий котеночек вдруг превратился в настоящего маленького монстра, вцепился в руку благодетельницы всеми когтями и с угрожающим завыванием присосался к кровоточащей ране.
– Больно же! Бабушка, помогите! – Не в силах оторвать от себя мерзкое отродье, Груша в панике повернулась к старухе. И обомлела, разглядев торжество в страшных, тускло светящихся глазах еще одного чудовища.
– Мамочка... – только и успела прошептать жертва, прежде чем грязный ноготь, крепкий словно железо, проткнул ей крупную вену под ключицей. Зашатавшись от нахлынувшего головокружения, девушка рухнула на землю и даже не пыталась сопротивляться, когда две адские твари, старуха и ее котенок, высасывали её. Бабка издавала при этом громкие удовлетворенные вздохи, котенок же сосал беззвучно и сосредоточенно.
***
Очнулась Груша на полу прихожей в собственной квартире со странным ощущением полного безразличия. О невероятном нападении она прекрасно помнила, но переживать из-за этого не хотелось. Интересовало только, как она очутилась у себя дома? Ответ напрашивался один – пришла сама, значит монстры до конца ее не убили. Лишь бы только они не притащились следом.
Груша осмотрела коридорчик прихожей - старуху с котенком не обнаружила, зато заметила, что входная дверь чуть приоткрыта. Пересилив себя, девушка поднялась и закрыла дверь на защелку, потом побрела из коридора в комнату, с усилием управляясь с каким-то одеревеневшим и на редкость непослушным телом. Проходя мимо большого зеркала, Груша машинально скользнула по нему взглядом, и вдруг вместо привычной «туши бегемота» в стекле отразилась очень бледная и худая девица, буквально набор костей под страшно обвисшей кожей. Сообразив, что это она сама, Груша с удивительным пофигизмом подумала – а ведь мечты сбываются! Она все-таки похудела без всяких усилий и диет. Но что теперь с этим похудением делать?
Уже разлагающийся мозг новенького зомби ничего вразумительного предложить не мог, поэтому тело просто погрузилось в приятное оцепенение. Застыв там же, где стояла, Груша равнодушно смотрела на себя в зеркало много часов, а, может, дней, пока не ощутила, наконец, четкий и понятный позыв покушать. Только не булки и не пироги! Она вспомнила своего упитанного жадного кавалера из интернета, не отдавшего ей на свидании цветы, и решила его навестить...
Лариса Тихонова
Победитель конкурса страшных рассказов VOICE
Следующая публикация
Комментарии 328
Мне кажется это заболевание. Ожирение это, нарушение обмена веществ, конечно при этом меньше надо " жрать ",но на прием ко врачу психоневрологу не обходимо сходить.
PS Вот по смотрите у нее даже в молодости уже были отклонения.