Предыдущая публикация
Что же ты так долго ехал?!
Автор: Ирина Мухина
Наталья вставила ключ в замочную скважину родной квартиры. Рабочий день с его суетой был позади, а дом обещал покой, мягкий диван и спокойствие до следующего утра.
— За что ты меня бьёшь? Не толкай меня… Больно… — негромкий голос доносился прямо из-за соседской двери.
Стопроцентная слышимость — это плата за жизнь в благоустроенном доме времён Брежнева.
Наталья прекрасно знала всех соседей на лестничной площадке. И там, за дверью тридцать второй квартиры, откуда слышались жалобные стоны, жила бабушка Даша.
Совсем недавно она была довольно проворной старушкой, которая живо бегала на базар, вязала шарфики и до блеска натирала ступеньки и плинтуса в подъезде.
Наталья переехала в этот район несколько лет назад. Зелёный, тихий, самый обыкновенный спальный район, где все соседи знали друг друга в лицо. Вначале это кажется странным, а потом привыкаешь.
Тогда ещё у тёти Даши был муж. Тихий, добрый старичок, который любил детей, но из-за здоровья практически не выходил из дома. Жили они с Дашей мирно и никогда не ссорились. Да и что в таком возрасте людям делить? Живы — и хорошо.
Тетя Даша Наталье нравилась. Она была не из тех старушек, которые любят сплетничать и совать нос в чужую жизнь. Сын её жил где-то далеко, на севере. Рассказывала соседка о нём мало, но все знали, что она его очень ждёт. Всегда ждёт.
А потом муж умер, так же тихо, как и жил. И осталась тётя Даша одна. Она не жаловалась, продолжала ходить на базар и мыть пол в подъезде в свою и не в свою очередь.
Вот только стала как-то гаснуть. Так бывает, когда человек остаётся один. Одиночество вообще коварная штука. И все соседи знали, что тётя Даша ждёт сына. Иногда к ней в гости наведывалась племянница, но надолго не задерживалась. Кому интересно тратить время на стариков. Может и отношения у неё с Дашей были не очень, никто об этом не знал. Тётя Даша не была болтушкой.
А в последнее время Наташа заметила, что в квартире за стеной стало как-то непривычно шумно. Часто был слышен голос женщины, грубый и громкий. Женщина, не умолкая, беседовала с кем-то по телефону или скайпу. Происходило это обычно утром, или просто утром Наташа замечала эти разговоры, поскольку весь день и часть вечера проводила на работе.
— Хорошо, что у тёти Даши кто-то из родственников живёт, — однажды поделилась своими наблюдениями Наташа с мужем. — Плохо человеку одному быть. А это, наверное, племянница. Вот только как же они не похожи с тётей Дашей. Та тихая, смирная, а это болтушка, только её и слышно, голос не смолкает.
Муж кивнул: и в самом деле хорошо.
На этом всё и закончилось. Зачем лезть в чужую жизнь? Простым людям и своих проблем вполне хватает.
— Зачем ты меня бьёшь? — простонала старушка.
— Вставай-вставай, я тебя поднимать, что ли, буду, — ответил грубый голос.
Наталья замерла, постаралась прислушаться к происходящему в соседней квартире за закрытой дверью. Она впервые оказалась в такой ситуации и не знала, как поступить. Потом, спустя время, спрашивала себя: почему не постучала, не позвонила, чтобы развеять все сомнения? Да потому что не решилась нарушить чужую частную жизнь. Люди пожилого возраста часто бывают капризными, вредничают, требуют к себе внимания. А там племянница — одна кровь, сами разберутся.
Наталья постояла ещё минуту. За дверью всё стихло. Она вошла в собственную квартиру и погрузилась в домашние хлопоты. Нужно было до прихода мужа успеть приготовить ужин, вымыть пол и кое-что постирать. Всё, что произошло на площадке, вытеснилось из головы, и только неприятный осадок в душе напоминал, что что-то не так.
Вечером в дверь позвонили.
— Наточка, я вот собираю, чтобы нам на подъезде козырёк сделали. Помнишь, мы уже обсуждали? Так вот, по семьсот рублей с каждой квартиры. Не все, конечно, сдадут, так я сразу расчёт побольше сделала, чтобы потом второй раз не собирать.
Это была тётя Тая. Такую соседку можно встретить в любом подъезде, на ней держится вся дисциплина и всё информационное сообщение. Как вызвать слесаря, куда уехала Аня из двадцатой квартиры, от кого вышел молодой парень в шесть часов утра — вся эта информация копилась, приукрашалась и распространялась именно от тёти Таи.
Поэтому, недолго думая, Наташа задала вопрос, который беспокоил её весь вечер.
— А вы не знаете, тётя Тая, там у Даши племянница живёт… Я слышала неприятный разговор, мне показалась, что тётю Дашу там кто-то обижал. Я не вмешалась, а сейчас жалею.
Тётю Таю эта информация явно заинтересовала. То, что рассказала Наталья, напомнило ей сюжет из детектива, но намного лучше, с реальными героями. В последнее время, кроме историй о дворнике, который плохо прибрал мусор, и соседке, которая собирает орехи с чужого дерева, ничего больше не происходило. И вот настоящая драма или трагедия! В этом ещё нужно разобраться.
— Сейчас, Наташенька, я к ним зайду и всё узнаю. Но это не племянница, это я точно знаю. Сын нанял двух женщин, они как сиделки присматривают за Дашей. Он хорошо платит. Сам приехать не может, но денег не жалеет.
— Хороши сиделки! — даже ахнула Наташа. — Я своими ушами слышала, как тётя Даша говорила, что её ударили. И за это им ещё и платят?
— Я всё узнаю, — заверила тётя Тая, которой уже не терпелось провести собственное расследование и вывести всех на чистую воду.
На следующий день, вернувшись с работы, Наташа даже не успела переодеться. Видимо, тётя Тая ждала её и уже спешила сообщить важные новости.
— Я всё узнала! — ещё на пороге сообщила она. — Я вчера вечерком зашла под предлогом проведать Дашу. Она уже слабая, редко встаёт. И эта сидит, сиделка, упитанная такая, с губами накрашенными. Я поближе к Даше подсела, и она мне еле слышно рассказала: «Тая, она меня ударила, у меня на ноге и на боку синяки»! А сиделка, услышав наш разговор, сразу оправдываться начала, что это Даша сама упала, а она ей подняться помогала. Но меня не проведёшь, я сегодня узнала номер телефона Виталика — сына Даши — и уже ему позвонила!
— Да вы просто такие-то зверства рассказываете, тётя Тая! — ахнула Наташа. — Да я, если нужно, подтвердить могу, что слышала за дверью. Каждое слово подтвержу. И это было примерно в шесть вечера. Можно выяснить, чья именно это была смена.
Наташе казалось, что нерадивую сиделку должны арестовать или, по крайней мере, выгнать в три шеи. Но, к её удивлению, не произошло ни то, ни другое. Сиделки продолжали сменять друг друга, вот только за стеной стало значительно тише, и никто уже не вел утомительные диалоги по скайпу.
Наташе было жаль соседку. Оказаться в таком беспомощном состоянии в окружении злых сиделок — таки веяло безысходностью. Наташа догадывалась, что все беседы сын Даши вёл не с ней лично, а с женщинами, которых он нанял. По какой причине мужчина поступал именно так — было известно только ему одному.
А тётя Даша продолжала его ждать.
Она уже слегла и совсем не ходила, даже по квартире. Мало ела и ждала, ждала.
— Ну что, Наточка, отмучилась наша Даша, — сообщила тётя Тая Наталье. Что это известие доставила именно она — не вызвало у Наташи никакого удивления. — Вот я собираю по подъезду, кто сколько сможет, на поминки. И ты знаешь! Сын же приехал! Я уже скорую вызвала, врач наша участковая, Мария Федоровна, возле Даши три часа была, ни на шаг не отходила. Даша сознание теряла и возвращалась, всё сына ждала. А потом, как в кино, дверь открылась, и он вошёл. Взял мать за руку. Она даже глаза не смогла открыть, так ослабла, но почувствовало материнское сердце, его не обманешь. Сжала она руку Виталика и дух испустила. Отмаялась душа.
Наташе было грустно. Соседка была ей, по сути, чужим человеком. А вот нет её — и как будто какая-то частичка уже безвозвратно исчезла.
Хоронили Дашу тихо. Наташе было интересно посмотреть на человека, которого тётя Даша так любила и так ждала. Мимо прошёл невысокий человек лет тридцати-сорока с тонкими усиками и гвоздиками. Цветы в его руках были связаны траурной лентой.
Наташе он не понравился.
И только потом она поняла, что хотела ему сказать: «Что же ты так долго ехал? Она тебя так ждала, так мучительно ждала! Нужно было лететь на самолёте, бежать, брать попутки, нельзя просто жить, ходить на работу, когда тебя так ждут!»
Но Наташа ничего не сказала. Она подумала, что даже если бы ей хватило решимости высказать сыну все обвинения, то ещё не отлетевшая душа Даши непременно заступилась бы за него: «Ничего, у Витеньки семья, работа, а мне что, а подожду…»
Следующая публикация
Комментарии 9